Как выйти замуж за друида

ELVY

Как выйти замуж за друида

Глава 1

…в которой я прибываю в Ловенхольмскую академию, скучаю безмерно и строю планы получше.

Если кто-то из юных девушек в моей ситуации испытывал бы трепет, восторг или благоговение, я выражаю этим особам глубочайшее сочувствие, потому что единственное чувство, поселившееся в моей груди при виде башен магической академии «Ловенхоль», – это скука смертная, завернутая в изумительную обертку безразличия.

Высоченные шпили, кованые ворота, барельефы с угрюмыми лицами великих магистров… Прекрасно, конечно. Если тебе семь лет, и ты веришь в сказки о принцах в плащах цвета ночи. Мне же уже двадцать – пора заняться делом.

А дело мое – удачно найти жениха. Никаких ваших «постижений тайных искусств», «величия фамилии» и «ответственности перед родом». Род Тенебрисов уже достаточно велик и ответственен, чтобы позволить своей младшей дочери поступить в академию вовсе не ради древних знаний, а ради перспектив. И пусть мама причитала, мол, «доченька, ты должна продолжить дело семьи», я вежливо улыбалась, мысленно примеряя фамилии потенциальных претендентов на мою руку и сердце.

Ниатта Ашер? Нет, не то. Ниатта де Клаверон? Неплохо. Ниатта Рювальд? М-м-м… слишком пафосно.

С этими возвышенными мыслями я вышла из кареты, изящно оправила юбку миртового цвета и окинула взглядом территорию будущих поисков. Да, негусто.

Зайдя внутрь, пропихнулась сквозь толпу взбудораженных студиозов и подошла к окошку в стене.

– Первокурсница? – спросила меня полная дама.

Я одарила ее самой вежливой улыбкой из своего обширного арсенала.

– Она самая. Ниатта Тенебрис, дочь магистров Эшлена и Ронары Тенебрис из Норвалля.

Услышав фамилию, дама даже не подобралась, как кот перед миской со сливками, а мрачно фыркнула:

– Ваше расписание и ключ от комнаты, леди Тенебрис.

Я взяла в руки бумажный свиток и присмотрелась к расписанию: «Основы природы», «Геомантия», «Феменология»… И тут же мысленно перестала читать. Все это, без сомнения, интересно, как свежескошенная трава в ноябре.

Общежитие оказалось вполне приличным: башня с витражными окнами, запахом старых пергаментов и кучей чопорных девиц, уже мечтающих о том, как они перевернут мир своими способностями. А я мечтала о зеркале побольше.

– Ты тоже первокурсница? – спросила одна из таких энтузиасток, когда я шла по коридору. Рыжеволосая, с веснушками, глаза блестят, как две новенькие монетки. Надо же, еще и с бантиком на мантии.

Я вздохнула.

– Да, Ниатта. А ты?

– Фарелия Морган. Поступила, чтобы изучить древние обряды разрыва стихийных связей. Хочу потом работать в Королевском совете!

Она сияла, как люминарий в тумане, а я из вежливости кивнула, мысленно делая пометку держаться от нее подальше. С такими потом вечерами читают трактаты и обсуждают свойства магических полей, вместо того чтобы устраивать вечера на лужайках с симпатичными старшекурсниками.

– Очаровательно, – произнесла я самым доброжелательным тоном. – Я же надеюсь найти здесь… свое предназначение.

Фарелия кивнула с видом вселенского понимания.

– Тоже хочешь в лесное сообщество?

– Что-то вроде того, – улыбнулась я, думая о том, что уж мое-то место будет куда уютнее – где-нибудь в особняке с собственным садом, а не в захудалой библиотеке с пыльными манускриптами.

Когда я наконец добралась до своей комнаты, первое, что сделала, – развесила на ширме ожерелья, серьги и браслеты. Потом поставила на комод несколько флаконов духов и, конечно же, повесила портрет идеального мужчины. Правда, пока на нем был Серджо Алый, но это пока.

В отличие от других, Серджо я любила с детства. Он – звезда номер один магического телевидения и певец, который в одночасье стал лицом новой модной магической продукции, а его фраза для новой помады «Сладкий вкус морошки!», как вирусная цитата, с легкостью собирает десятки тысяч просмотров на заклинаниях и чарующих клипах.

Достав расписание, я попыталась представить себя на уроке «Алхимии основных стихий» в восемь утра. Эта мысль едва не испортила мне настроение, но я вовремя вспомнила, что утро – лучшее время для случайных встреч. Никогда не знаешь, кто спешит на занятия. А я уже знала, что буду спешить куда угодно, если там окажется кто-то достойный.

Что ж, Ниатта Тенебрис прибыла, и ни одна голова, особенно мужская, не останется незамеченной.

Оставшись наедине со своим отражением в зеркале, я почти поверила, что жизнь здесь может быть терпимой, но, как обычно, счастье не длилось долго.

Я спустилась на первый этаж в комнату, в которой, по подсказкам студентов, сидела заведующая. Заведующей не оказалось, зато была крепкая женщина с руками, которыми вполне можно было вырвать дерево с корнем. Судя по мантии цвета куриного бульона и связке ключей на поясе, это была легендарная кастелянша, в чьих руках находились все подушки, одеяла и тайная власть над общежитием.

– Ты еще без белья? – рявкнула она так, будто я умудрилась нарушить одиннадцать правил академии одним своим существованием.

– Без постельного, да, – на всякий случай уточнила я.

Через пятнадцать минут, после эпопеи с выдачей одеяла «не того оттенка» и простыни «слишком шершавой на ощупь», я гордо вернулась в комнату с ворохом ткани в руках. Но как только я распахнула дверь, то увидела зрелище, от которого невольно приподняла бровь.

Двое слуг, пыхтя, тащили вторую кровать и, судя по размерам, кажется, для какого-нибудь питомца или мыши.

– А это что такое? – возмутилась я.

– По распоряжению декана. Комната двухместная. Соседка приедет с вечерним караваном.

Я окинула взглядом свою некогда личную территорию, где уже нагло занимали место. Соседка. Ну уж нет! Хоть мысленно я уже представляла, как выгоняю бедняжку под каким-нибудь благовидным предлогом, но из вежливости решила подождать и сначала взглянуть на объект потенциальной опасности.

***

К моменту вечернего сбора студентов на Главной площади я уже в совершенстве знала расписание, все укромные уголки ближайших коридоров и составила список из трех наиболее симпатичных старшекурсников, которых видела у столовой.

Сам сбор обещал быть скучным. Студенты в мантиях, преподаватели в мантиях, даже статуи, казалось, были облачены в мантии. Я из своей ткани сделала более подобающий вариант с глубоким вырезом – по академическим нормам его можно посчитать «декоративным элементом для вентиляции при высокой концентрации маны», но я знала, что вентиляция здесь ни при чем. К тому же, замечания никто мне не сделал.

Фарелия, конечно же, прилипла ко мне при первой же возможности с восторгом бездомного котенка, впервые увидевшего молоко.

– Я так волнуюсь! Как думаешь, кто у нас будет вести практику Чистых Форм? Надеюсь, магистр Аркон… хотя если магистр Клаудиус, я тоже не против – у него такие… глубокие глаза!

Я с трудом подавила зевок.

– Главное, чтобы у него был сын, не так ли? – заметила я с самой невинной улыбкой.

Фарелия заморгала, не поняв шутки, а я мысленно добавила ей еще один балл в зачет «неопасных для общения». По крайней мере, такая точно не будет соперничать со мной на брачном поприще.

Торжественная речь ректора оказалась столь же длинной, сколь и бессодержательной. Я запомнила только начало:

– Добро пожаловать в «Ловенхоль», оплот магии, традиций и высоких стремлений…

И концовку:

– …чтобы каждый нашел здесь свое истинное предназначение.

Предназначение, ага. Я уже нашла его, спасибо.

Сбор быстро закончился, особенно когда не обращаешь на него внимание. Время я провела с пользой: осмотрела собравшихся, мазнула взглядом по преподавательскому составу, приметила некоторых молодых представителей и улыбнулась. Впрочем, не все так плохо.

Вернувшись в комнату, я застала там девушку, которая распаковывала дорожную сумку. Светлые волосы, забавный носик, глаза цвета летнего неба после дождя – ну хоть не уродина.

Она заметила меня, поспешно вскочила и выпалила:

– Привет! Я Лисетта Дорин. Рада знакомству!

– Ниатта Тенебрис, – представилась я, сдерживая желание спросить: а нельзя было найти себе другую комнату?

Судя по всему, Лисетта не собиралась нарушать мой хрупкий мир. Скромная, но видно, что с добрым сердцем. Того и гляди, еще стихи о дружбе начнет писать.

– Я так волнуюсь, никогда раньше не жила так далеко от дома. Надеюсь, здесь будет весело!

– О, поверь, здесь тебе точно не будет скучно, – пообещала я с самым добрым видом.

Скучать здесь точно не придется – не с такой соседкой и не со мной в качестве соседа.

Едва я разложила по полкам свои украшения, флакончики духов и обязательный сборник «Семь способов кокетничать без применения заклинаний», как Лисетта начала тараторить без умолку.

В жизни мне встречались разные люди: болтуны, молчуны, те, кто смотрит на тебя, как на таракана в супе. Но интерес этой девушки ко мне горел чистым, незамутненным светом бесхитростной любви.

Она села на свою свежезастеленную кровать (кстати, ее постельное белье оказалось гораздо приятнее на ощупь, чем мое – я мысленно отметила это как оскорбление со стороны кастелянши) и уставилась на меня, скрестив ноги, как школьница перед любимым рассказчиком.

– А ты откуда? – заболтала девушка, облокотившись на подушку. – Я из леса Висячих Лип, там у нас водопады, ярмарка каждое лето и еще лучший в округе мастер по плетению защитных амулетов. А ты?

Я приподняла бровь.

– Из Норвалля.

– Правда? Тот, что на границе с эльфами, да? И магистр Эшлен Тенебрис – твой отец?

Лисетта явно накопила информацию обо мне за время пока я была на вечернем сборе. Еще немного, и она начнет расспрашивать в каком возрасте я сварила свое первое зелье.

– Тот самый, – милостиво подтвердила я.

– Тогда зачем ты вообще сюда поступила? Могла бы учиться дома или вообще путешествовать!

И тут я улыбнулась. Широко. Чисто. И совершенно безобидно.

– Приехала в поисках жениха.

В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием свечей. Лисетта смотрела на меня так, будто я только что объявила себя богиней Трех Лун.

– Жениха? – переспросила она, как будто это было самое безрассудное из возможных занятий.

– Разумеется. Учебное заведение – лучшее место для этого. Здесь и знатные роды, и перспективные отпрыски богатых семей, и будущие умные и несомненно перспективные маги. А я вовсе не намерена прожигать молодость за книгами, когда можно провести ее куда веселее.

Лисетта заморгала, явно не зная, что ответить. Я решила смилостивиться.

– Не волнуйся, я пока не включила тебя в список соперниц.

Кажется, она расслабилась. В этот самый момент дверь распахнулась, и в комнату влетела… кто бы мог подумать? Фарелия.

В одной руке рыжая держала поднос с чем-то подозрительно похожим на сладкие пирожки (хотя, зная столовую Ловенхоля, это вполне могла быть овсянка с начинкой в тесте), а в другой – бутылку темно-золотистого цвета с этикеткой, на которой было написано «Настойка из ягод призрачника». Явно не для несовершеннолетних и студентов первых курсов.

Фарелия сияла, как свеча в темном чулане.

– Девочки! Я тут подумала, что мы как серые мыши? Надо отметить поступление!

Она водрузила поднос на стол, а бутылку с важным видом поставила рядом, как будто это был главный трофей вечера.

– Угостимся?

Лисетта пискнула.

– Но это же… запрещено!

Я сразу оценила ситуацию: настойка, сладкое и девушка, которая их принесла. Значит, вечер обещает быть куда интереснее, чем я предполагала.

– Фарелия у нас рисковая, – одобрительно хмыкнула я, поднимая бутылку на свет. – Ты уверена, что от этого у нас не вырастут жабьи хвосты или не посинеют уши?

– Без паники, это всего лишь ягодный настой. Мой брат всегда берет его с собой на пикники. Говорит, от него даже голос становится звонче. Хотя… иногда он начинает петь песни про голых фей. Ну, такое бывает.

Лисетта вжалась в подушку, но я видела, что любопытство уже борется с ее скромностью. Я откупорила бутылку и вдохнула аромат. Пряный, сладкий, с легким привкусом чего-то неприличного.

– Ну что, за начало нашей лучшей академической истории? – произнесла я импровизированный тост.

Фарелия подхватила.

– И чтобы ни одна скучная лекция не лишила нас желания жить!

Лисетта вяло, но улыбнулась.

– Ну… пусть будет так…

Настойка оказалась на удивление приятной, а пирожки – не такими ядовитыми, как можно было ожидать. Мы развалились на подушках, обсуждая, кто из преподавателей больше похож на упыря по рассказам брата Фарелии, кого стоит избегать и сколько симпатичных старшекурсников уже засветились в нашем поле зрения.

***

Следующим утром проснулась я от ощущения, что кто-то шевелит мои мозги вилкой. Причем не особо аккуратно. Голова гудела, рот пересох так, будто я вчера поцеловалась с сундуком, полным песка. Утренние птички всполошились и пели без пауз. Хотела я их убить? Да. Смогла ли встать? Нет.

Первое, что увидела, открыв глаза – это Лисетта, сидящая на краю моей кровати с идеально заплетенной косой и выражением святого покоя на лице.

– Доброе утро, – сказала она так бодро, что мне захотелось швырнуть в нее подушку.

– Сомнительное утверждение, – прохрипела я, пытаясь нащупать туфлю и остатки достоинства.

На столе остались недопитая настойка и печальная груда пирожков. Фарелия лежала поперек ложа моей соседки, обняв подушку и бормоча что-то про «голых фей».

С большим трудом я оделась. На голове красовалась прическа в стиле «прошедший ураган», и лишь минимальное вмешательство привело ее в состояние «достойно для публичного появления, но не при дневном свете».

Завтрак в столовой был похож на операцию по спасению. Толпа первокурсников не давала пройти, овсянка убегала с ложки, а запах травяного настоя казался одновременно спасительным и смертельным.

Я раздобыла себе чашку горячего отвара, который на вкус напоминал жидкий мох, и тарелку яичницы, которая смотрела на меня, как жертва.

– Ты ужасно выглядишь, – сообщила подошедшая Фарелия, у которой глаза были на одном уровне с подбородком.

– Ты тоже, – парировала я.

Лисетта села рядом, сияя так, будто вчера совсем не пила. Подозреваю, так оно и было.

– У нас первая пара по «Основам природы». Всегда мечтала изучать свойства маны в живых организмах!

Я страдальчески вздохнула.

– Ты серьезно?

– Конечно! А ты разве нет?

Я усмехнулась.

– Я пришла искать жениха, помнишь? А вдруг преподаватель – молодой, холостой и без обручального кольца?

Фарелия прыснула в чашку с отваром.

– Только попробуй.

За завтраком мы провели около десяти минут, когда ужасная мелодия начала учебных занятий огласила первую пару. Я вошла в аудиторию «Основ естествознания» и сначала даже не заметила преподавателя. Села по привычке на средний ряд, а потом…

О, потом я заметила.

У кафедры стоял мужчина не старше тридцати. Высокий, с длинными иссиня-черными волосами, собранными в высокий хвост. Остренькие ушки торчали из-под выбившихся прядей. Не такие острые, как у эльфов, – эти были аккуратными, словно намек на что-то дикое в его родословной. В руках он держал свиток, а глаза… О, эти глаза! Зеленые, как два изумруда, они смотрели на студентов так, словно взвешивали их ценность.

Никакой тебе ласковой улыбки, никакого «добро пожаловать, дети мои». Только легкий кивок и ровный, холодный голос.

– Я магистр Энтан Мерван. Это курс «Основы природы». Если вы думаете, что пришли сюда выращивать ромашки и угадывать погоду по листьям, можете сразу уходить. Здесь вы научитесь понимать законы живой материи, управлять стихиями органики и читать знаки мира так же легко, как считываете выражение чужого лица.

Я заметила, как одна девушка на переднем ряду нервно поправила платок. А я… я буквально расцвела. Что может быть интереснее человека, который настолько холоден, что хочется согреть его исключительно из спортивного интереса?

Я устроилась поудобнее, демонстративно положила локоть на парту, чтобы он мог видеть браслет с крошечным подвесом в виде серебряного листика (пусть знает, что я разбираюсь в природе), и очаровательно улыбнулась.

Только магистр Мерван даже не взглянул на меня. Он продолжал свою речь.

– Мы начнем с основ взаимодействия маны с биологической тканью. В этом семестре вы изучите классификацию флоры Велестрийских лесов, принципы трансформации растительных структур, основы целебных зелий и механизмы природного симбиоза.

Он подошел к кафедре, на которой стояли две деревянные чаши. Из одной торчал обычный цветок сине-фиолетового оттенка.

– Кто скажет, сколько магической энергии может вместить в себя венчик гортензии с четырьмя лепестками?

Я даже не собиралась знать ответ, но точно знала, что буду искать повод остаться после занятий. Или задать вопрос. Или уронить тетрадь. А может, все сразу. Пока мне было достаточно просто наслаждаться видом его строгого профиля, ушей и того, как изящно он держит руки.

Что ж, жених №1 определился.

Лекция продолжалась минут двадцать, а я, честно говоря, не запомнила ни одной цифры, ни одного названия растения и уж тем более ни одной категории «видоизмененных природных форм». Потому что все мое внимание было сосредоточено на магистре Мерване.

Он двигался по аудитории, как хищник в своей стае. Спокойно, уверенно, с легким холодком. Голос ровный, чуть глуховатый, словно он говорил с нами не с кафедры, а откуда-то с ледяных просторов далеких лесов.

– Запомните: природа не терпит слабости. Лишь тот, кто способен понять ее язык, сможет ею управлять. Остальные – удобрение.

Судя по тому, как сжалась Лисетта рядом со мной, ее перспективы в глазах природы резко ухудшились. Я же в это время с видом самой добродетельной студентки рисовала на полях тетради весьма непристойные каракули.

Ближе к концу занятия случилось то, чего я ждала. Магистр подошел к нашему ряду, не обратив ни малейшего внимания ни на Лисетту, которая втянула голову в плечи, ни на Фарелию, которая благоразумно делала вид, что что-то записывает, ни даже на меня, хотя я приподняла ресницы и выдала фирменный взгляд №3 – легкий кокетливый интерес с налетом академической скромности.

Прошел мимо.

Вот ты гад…

Но ничего. Мужчины бывают двух типов: те, кто замечает сразу, и те, кого нужно немного подтолкнуть в нужном направлении.

Когда магистр подошел к кафедре, одна из ваз с цветами неудачно качнулась. Лепестки задели его локоть, и с края норовила упасть маленькая книжечка. Я, конечно же, подскочила первой. Рванула вперед так, что Лисетта ахнула.

Подхватив книжку в полете, протянула ее мужчине.

– Магистр, разрешите… – промурлыкала я.

Он обернулся. Глаза зеленые, холодные, как застывшее болотное пятно. Магистр взял у меня из рук книгу, и его пальцы слегка коснулись моей кожи – ладонь теплая, рука крепкая. Я уже была готова признаться, что готова ради науки пересчитать всю флору Велестрийских лесов, если он лично будет указывать на растения.

– Спасибо… – произнес он, задержав взгляд.

Микроскопическая пауза. Почти внимание. Почти успех.

– Леди?..

О, момент истины!

– Ниатта. Ниатта Тенебрис, – добавила я, как будто он должен был знать эту фамилию.

Он кивнул, но по его глазам было видно, что имя его не впечатлило, и с этим я категорически не согласна.

– Садитесь, леди Тенебрис. Следите за материалом.

– Разумеется, магистр, – одарила я его безупречной улыбкой.

Вернувшись на место, предвкушала, как в следующий раз уроню что-нибудь покрупнее. Например, стопку тетрадей. Или себя.

Через час прозвенела мелодия, возвещающая об окончании занятия, и я заметила, что Лисетта побледнела, как свежевыстиранная простыня.

– Ты чего?

– Он такой… такой… – прошептала она, – строгий.

– Не строгий, а восхитительный, – поправила я, бросив последний взгляд на фигуру магистра, исчезающую за дверью.

Одно я знала точно: если кто-то и станет моим самым интригующим развлечением в этом унылом заведении, так это Энтан Мерван – холодный, недоступный, с этими неприлично красивыми волосами и ушами.

Я коллекционирую таких мужчин сначала в голове, потом в сердце… а там как пойдет.

Глава 2

…в которой я знакомлюсь с деканом, обдумываю трагедию в шелковом банте и открываю для себя стратегически важные маршруты.

Если вы думаете, что самое сложное в магической академии – это лекции, зачеты или риск взорвать лабораторию, то вы точно не пробовали найти укромное место, где можно поправить макияж без посторонних глаз.

На второй день пребывания (сразу после лекции «История магии») я твердо решила: прежде чем устраивать охоту за перспективными женихами, нужно изучить архитектуру Ловенхоля так, чтобы ночью я могла пройти от спальни до южной башни с закрытыми глазами и на шпильках.

Мое исследование началось с карты академии. Она висела почти у входа в здание, но, как выяснилось, к ней лучше приложить лупу, компас, трех магистров-наставников и личного путеводителя. К счастью, у меня была внутренняя мотивация, а она, как известно, сдвигает горы. Или хотя бы заставляет их приоткрыть одинокую дверь в сторону уютного сквера.

Первые маршруты я проложила между спальней, столовой и аудиторией магистра Мервана. Последняя, разумеется, была приоритетной: если уж падать в обморок от академических знаний, то хотя бы под его хмурым взглядом.

Фарелия предлагала составить расписание самостоятельных занятий. Я вежливо кивала, мысленно прикидывая, в какой день лучше всего устроить «случайную» встречу у фонтана. В среду – слишком очевидно. В пятницу – попахивает отчаянием. А вот вторник… Вторник – день намеков. Но ни стратегический план, ни списки симпатичных преподавателей не спасают от одной беды – бюрократии.

– Леди Тенебрис, вам нужно пройти к декану, – сообщила мне та самая полная дама из окошка.

Кажется, она всегда говорит так, будто выносит тебе приговор. Видимо, прошлым летом ей недопекли пирог.

Встреча с деканом! Я представила себе сухощавого старца в балахоне, который будет читать мне нравоучения, а я тем временем буду пытаться разглядеть крупицы его совести.

Кабинет находился в самой высокой башне. Конечно же. Где еще мог жить человек, обожающий официальные беседы и ступеньки?

Дверь открылась, и я вошла, приготовившись скучать, но тут увидела его. Нет, не жениха №1. Но, скажем так, он определенно вошел бы в мою десятку. Декан академии оказался мужчиной средних лет с лицом, которое подсказывало, что в юности он наверняка разбивал сердца, а сейчас разбивает календарь для учебных планов.

– Леди Тенебрис, – сказал он, глядя на меня так, будто я – новый загадочный ингредиент в его эксперименте с зельями. – Садитесь.

Я села, изящно закинув ногу на ногу. Он долго смотрел на меня. Потом взял бумагу и, к моему ужасу, произнес:

– Вы указали, что хотите пройти курс «Сравнительная алхимия». Ваша подпись?

Я посмотрела. Моя. Почерк тоже мой. Но писала не я. Не-а. Старшая сестра, которая отправляла за меня бумаги перед вступительными экзаменами.

– Это какая-то ошибка, – сказала я самым милым тоном. – Я хотела записаться на «Сравнительное поведение представителей флоры и фауны лесов Межмирья».

Он приподнял бровь.

– У нас нет такого курса.

– Тогда, боюсь, я случайно перепутала формы.

Пауза затянулась.

– Хорошо, что я у вас это уточнил. Полагаю, вы найдете себя в чем-то другом, – наконец сказал декан и поставил напротив моей фамилии странную руну. Возможно, магическую. Возможно, означающую «неблагонадежна, но забавна».

Покидая кабинет, я решила, что в следующий раз перед заполнением документов надо все же смотреть, что пишут за меня.

После злополучных лекций преподавателей, фамилии которых я даже не смогла выговорить, наступил вечер. И вечер был полон… Лисетты. Кто бы мог подумать, что человек может задавать такое количество вопросов, не моргая? Она была как волшебный артефакт с функцией «прямого эфира».

– Тебе не кажется, что магистр Мерван какой-то… опасный? – спрашивала она, заплетая себе третью косу за вечер. Видимо, это был ее способ справляться с тревогой – один вопрос, один виток косы.

– Опасный? Он – материал для романа. И не какого-нибудь «Травник и его зелья», а «Грех среди мха», – мечтательно вздохнула я, просматривая список факультативов, на которые можно записаться «по желанию».

Фарелия в этот момент сидела на подоконнике и рисовала пальцем на стекле формулы манатечения. Она выглядела сосредоточенной, как алхимик, запертый в комнате с перегретым тиглем и криками с улицы.

– Он не просто строгий. Он… какой-то темный. Я спрашивала у старшекурсников, и никто не знает – откуда он взялся. Просто появился два года назад и сразу получил кафедру.