Мёртвая точка

– Вы помните тот договор, ту сделку, что заключил я со своим сыном? Он ещё был женат на вас…

– Помню. Он должен был после моей смерти жениться на нормальной родовитой девушке и завести наследника. Взамен вы обещали сохранить его жизнь, – кивнула Эстия, снова глядя на малыша.

– На втором листе договора было продолжение обязательств, – Хелиус подошёл поближе. – Дрейк обязан был передать наследника в мой дом на воспитание. Возраст ребёнка не был указан, он должен был быть определён в соответствии со здоровьем. Похоже, мой сын посчитал, что сейчас – самое время… – Хелиус наклонился и взял внука на руки.

Тот по-прежнему исходил криком. Дух оборотня подошёл к Эстии. Она обняла одной рукой мощного зверя.

– Сейчас сюда прибудет целитель, – Хелиус рассматривал ребёнка. – Не бойтесь, леди Эстия, вы не будете его нянькой. Расчёт Дрейка не оправдается. Вам не достанутся тяготы выхаживания его потомка. А со здоровьем Фебоса мы разберёмся. Это к лучшему, леди Эстия, – он перевёл взгляд на испуганную ведьму. – Я воспитаю его так, как надо мне. Няньки найдутся. А наследник рода Морель обретёт нормальную семью. Дрейк и Агния воспитали бы уродца. Всё к лучшему.

– Дети наследуют через одно поколение, – задумчиво проговорила ведьма, вставая. – Возможно, в этом ребёнке куда больше вас, чем Дрейка.

– Возможно, – кивнул маг, рассматривая ребёнка, который стал успокаиваться. – Остаётся лишь молиться, чтобы в его детях оказалось не так уж и много Дрейка или его жены.

В руках Эстии появился холщовый мешочек.

– Я хочу посмотреть, что скажут руны…

На низкий столик легли несколько рун.

– Что сейчас с Фебосом – перевёрнутая Феху. Нет сил, сил, которые дают жизнеобеспечение, – она задумчиво посмотрела на Хелиуса. – Может, это о том, что он оторван от матери…

– Он был рядом с ней считанные минуты назад. Думаю, руна говорит в целом о его состоянии. Но что говорят остальные руны, леди Эстия?

– Эта, – она коснулась оплавленного камушка, – говорит о причинах. Перевёрнутая Вуньо. Не те плоды, не тот результат, не достигнутая цель, безрадостность. Эта, – она указала на следующую, – о том, что будет дальше. Перт. Руна рождения, открывшейся тайны. Это хорошо, значит, будет жить…

– А остальные руны? – Хелиус поудобнее устроил младенца на руках.

– Что надо сделать, – Эстия вдруг улыбнулась, коснувшись руны.

– Что вас так обрадовало, леди Эстия?

– Руна Ингуз. Руна новой силы, нового начала, выхода из куколки в бабочку…

– Припоминаю… – он прищурился.

Улыбка Эстии стала лукавой.

– Та самая руна, которая раз за разом выпадала мне в вопросах о вас. Это руна мощной жизненной силы. Причём мужской. Для меня это – ваша руна. Возможно, этому ребёнку нужны вы. Или же… Или же отец, ведь Ингуз – руна мужской зачинающей силы… И тогда будет Совелу, вот она, – ведьма указала на последнюю руну расклада. – Будет целостность, солнце. Это хорошая руна. Но, – она стала серьёзна, – меня смущает перевёрнутая Феху и Вуньо. Не те плоды – нет сил – а потом рождение, Перт, – она нахмурилась. – Мне напоминает это историю с Дрейком, который был как будто не рождён, который был плодом, ходя по земле. И сила. Смотрите, мистер Морель, у этого ребёнка её нет, но именно она нужна – не зря вышла Ингуз… Смотрите, он успокаивается в ваших руках, в атмосфере этого дома, – она посмотрела на ребёнка, который всхлипывал. – А у Дрейка он захлёбывался криком…

Хелиус задумчиво склонил голову к плечу.

– Неужели Дрейк вместо силы Летиции стал тянуть в себя силу сына? – проговорила Эстия. – Он высасывает жизненные силы? Что же с его женой?..

– Если это так, он вовремя доставил сюда его, – взгляд Хелиуса стал жёстким.

– А Агния?

– Всего лишь пешка, леди Эстия. Я не буду спасать ничтожную фигуру.

В дверном проёме возник призрачный облик духа-слуги.

– Хозяин, прибыл целитель.

– Прекрасно. Займёмся Фебосом, – он обернулся к Эстии. – А остальное – проблемы Дрейка. Мне ни к чему пачкать руки.

Ведьма молча кивнула, глядя на старые руны. В особняке Морель было неспокойно. И всё же глубокие воды поглотят брошенный камень и сомкнутся над ним. Искажающие тихую гладь круги разойдутся и погаснут. И тёмные воды снова станут прежними.

Так было и так будет. Отныне и присно.

***

…Гобелен Магии и Крови содрогнулся. На глади не-материи прошла волна. Как будто Гобелену было противно.

Плющ, обвивавший портреты членов рода Морель, стал как будто тусклее. Как будто корням было мало питания. Как будто сила растения уходила не туда.

Как будто растение умирало…

Глава 4. Тревога

Адресат читал письмо. Чёрные глаза скользили по строчкам. Точнее, по строчке. Всего одна строка да подпись внизу. Всего один вопрос. Крамольный вопрос.

«Вы действительно согласны признать поражение, мастер Эстен?..»

На душе становилось пакостно и мерзко. От бумаги веяло гнилью и тленом, а слова расползались, как липкая мёртвая плоть.

Чёрный колдун шумно выдохнул, складывая послание. В носу стоял трупный запах. А в душе неприятно ворочались сомнения, страх и давняя уязвлённость…

***

– Множественные повреждения магических структур, острое энергетическое истощение, дефицит Силы, – целитель средних лет смотрел в глаза Хелиуса Мореля. – Ребёнок в тяжёлом состоянии. Неделя-другая промедления, и ваш внук умер бы.

Эстия напряжённо слушала целителя, стоя чуть поодаль. Волк сидел рядом с ней. Ребёнок лежал на специальном столике и тихонько хныкал. В комнате был полумрак, за окном царствовала зимняя ночь. Метель улеглась, и в свете звёзд тихо сияло белое покрывало снега, укрывшее имение Морель.

– Собственно, сейчас вам нужно сделать выбор, – маг посмотрел на хозяина дома. – Восстановление таких повреждений – непростое дело. Дорогостоящее. И результат пока непредсказуем. Нужно подумать, стоит ли…

– Какие возможны последствия? – Морель-старший был невозмутим.

– Если не лечить – он умрёт, – целитель говорил буднично и спокойно. – Если лечить – он может восстановиться полностью, а может остаться инвалидом.

– Расскажите, пожалуйста, почему? Что в нём так сломано? – спросила Эстия.

Целитель перевёл взгляд на неё. Потом на Хелиуса.

– Рассказывайте.

– Насколько я вижу, у ребёнка был тяжело пройден внутриутробный период. Во время закладки базовых магических структур он испытывал энергетическое голодание. Я бы даже предположил, что на его мать было совершено воздействие, которое отравляло и его. Энергия матери была отравлена, она деформировала её – и, соответственно, та же отравленная, деструктивная энергия шла к ребёнку, – объяснил он. – А после рождения вместо накопления и аккумулирования магической силы, стало происходить её истечение. Поэтому крик, отсутствие сна, неусвоение питания. Маги – не люди. Это у людей тело работает само. У магов оно работает, если в нём правильно течёт энергия.

– Маги – искажённые люди?

Целитель передёрнул плечами.

– Мне сложно судить об этом, мадам. Это просто факт. Люди живут и без магии порой по сто лет. А маги, если им перебить энергоканалы, могут внезапно скончаться хоть в 18, хоть в 30.

– Люди тоже умирают в разное время.

– Но по другим причинам, мадам. Мы, маги, обладаем большими возможностями. Но они же делают нас уязвимыми. В норме нарушить магические структуры очень тяжело. Но маленький ребёнок куда уязвимее, чем взрослый маг, – проговорил он с ноткой сожаления. – Поэтому состояние Фебоса Мореля сейчас неустойчивое.

– Что будет с его магией, если он выживет? Ему всю жизнь будут нужны внешние аккумуляторы энергии? Артефакты? Помощь целителей? Он сможет стать полноценным магом? – Эстия пристально смотрела в лицо целителя.

– Всё, что вы перечислили – увы, реально. Шанс на полное магическое восстановление есть, но он невелик. И даже в таком случае он, скорее всего, будет довольно слаб. Я бы не рекомендовал ему враждовать с кем-либо – его будет очень легко убить.