Марица

Почти бессонная ночь давала о себе знать: глаза слипались, голова болела. Хотелось подремать, тем более была возможность. Но тревога не отпускала – она сидела внутри, словно маленький зверь, не дававший покоя ни на минуту. Я пыталась сосредоточиться на дороге, движении Фергуса, дыхании генерала рядом, но мысли ускользали, унося меня в тёмные уголки сознания.

Я украдкой попыталась вызвать магию. Тихо, почти шёпотом, произнесла заклинание, сосредоточившись на образе пламени. Но ничего не произошло. Ни искры, ни тепла, ни даже слабого покалывания в пальцах. Пустота. Тишина. Холод.

Я закрыла глаза, пытаясь вызвать хотя бы видение. Ничего. Боже! Как люди, обычные люди, живут изо дня в день? Я чувствовала себя ущербной, слабой и никчёмной.

Генерал заметил моё беспокойство. Его взгляд, сначала сосредоточенный на дороге, скользнул ко мне. Он наклонился чуть ближе, голос был тихим, но твёрдым:

– Ты кажешься напряжённой. Что-то не так?

Я замялась, не зная, стоит ли открываться. Но в его глазах не было насмешки или упрёка – только искреннее участие. Я вздохнула.

– Не знаю. Странное ощущение. Мне тревожно. Может, потому что магия… она не откликается. Я пыталась снова, но ничего. Просто пустота. Чувствую себя новорождённым слепым котёнком – беззащитной и слабой. И… – я запнулась, заставляя себя продолжать, – мне страшно. Вдруг она не вернётся.

Он кивнул, словно понимая, что это значит. Чтобы отвлечь меня и немного разрядить атмосферу, генерал улыбнулся:

– Знаешь, я когда-то сталкивался с подобным. Не в магии, конечно, но в сомнениях. Они хуже любого врага.

Я посмотрела на него и увидела не только военного, но и человека, пережившего свои битвы – не только на поле боя, но и внутри себя.

– Расскажи, – тихо попросила я.

Он усмехнулся и начал:

– Когда я был молод, думал, что сила – это всё. Что если ты силён, тебя не сломить. Но потом понял: самая большая битва – с самим собой. С сомнениями, страхами и неуверенностью. Иногда кажется, что стоишь на краю пропасти, и никто не услышит твой крик.

Я слушала, чувствуя, как его слова медленно успокаивают меня. Его голос был ровным и уверенным, без капли фальши.

– Ты ведь не хотела говорить, что боишься? Зря! Я не считаю тебя трусихой. Не после всего, что было, – я удивлённо взглянула на него, гадая, умеет ли он читать мысли. – Магия – не просто сила, – продолжил он. – Это часть тебя. И даже если сейчас она молчит, это не значит, что ушла навсегда. Иногда нужно просто дать ей время. А пока – не бойся просить помощи. Мы вместе.

Я кивнула, надеясь, что напряжение отпустит, но оно только нарастало. Спустя несколько часов езды тревога стала невыносимой.

– Долго нам ещё?

– Когда я отдал приказ об отступлении, сказал идти к полю в Адаловой долине. Там договорились встретиться с отцом. Судя по местности, – Демитр привстал на козлах и оглянулся, – ехать ещё около часа.

– А мы не нарвёмся на штаб феорильцев?

– Не должны. Я взял слегка правее, в обход.

Слабое утешение. Я достала из кармана кусок ржаного хлеба, разделила поровну, протянула Демитру его часть и с остервенением начала жевать. Похоже, причина моего беспокойства стала понятна: видения прорывались сквозь блокировку тревогой.

– Может, поменяемся?

– Я не устал.

– Не в этом дело. У меня дурное предчувствие, —тихо сказала я, нервно обнимая себя за плечи. – Если наша армия рассположилась на поле в Адаловой долине, то самое логичное рассположение феорильцев перед Адаловой долиной у Храма Богов. Там хорошая дислокация и можно отслеживать наши передвижения. А это… – протянула я, залезая в сумку, лежащую на козлах, за картой, – всего в трех километрах отсюда. Мы же здесь? – ткнула я пальцев в карту, сравнивая ее с местностью.

Генерал нахмурился, повернув голову ко мне.

– Да, здесь. Отец, похоже, многому тебя научил. Но я специально выбрал обходной путь. Дежурить здесь смысла нет – большой обоз здесь не провезешь, да и войска не пройдут.

Я посмотрела вокруг. Дорога, по которой мы ехали, вилась узкой лентой между крутыми холмами, поросшими густым лесом. Слева и справа поднимались каменистые склоны, усеянные валунами и колючими кустарниками. Местами тропа сужалась настолько, что едва хватало места для одной телеги, не говоря уже о большом обозе или строю солдат. Плотный покров деревьев и заросли папоротников создавали естественную преграду, скрывая путь от посторонних глаз, но одновременно делая движение медленным и рискованным.

– Здесь не пройти большим отрядом, – продолжил Демитр, – даже если феорильцы захотят устроить засаду, им придётся разбиваться на мелкие группы. Это даёт нам преимущество – скорость и манёвренность.

Я кивнула, пытаясь успокоить себя. Узкие тропы и непроходимые заросли действительно могли стать нашим спасением. Но тревога не покидала меня – в такой местности легко потеряться или попасть в ловушку.

– Надеюсь, что твой отец уже на месте, – тихо сказала я, оглядываясь на приглушённые силуэты деревьев и туманные очертания холмов вдали.

Генерал сжал поводья, и Фергус, словно почувствовав напряжение, ускорил шаг. Мы продолжили путь, каждый из нас погружённый в свои мысли.

Внезапно из-за поворота тропы раздался хруст веток и приглушённый топот – впереди мелькнули тёмные фигуры в лёгких доспехах, с длинными луками на спинах и острыми кинжалами у поясов. Среди них выделялся высокий человек в плаще с вышитыми серебряными рунами – боевой маг, чьё присутствие сразу заставило кровь стынуть в жилах.

– Феорильцы, – пробормотал Демитр. – И не просто разведчики. Там – маг.

"Да я это уже и сама поняла!" – мысленно огрызнулась я на генерала.

– Уходим отсюда. – генерал резко стегнул поводья, заставляя коня перейти на бег. Телега стремительно промчалась вперед по тропе мимо вражеских солдат, оставляя их позади.

Но феорильцы, словно почуяв добычу, бросились в погоню. Их быстрые шаги и свист стрел становились всё ближе.

– Они не отстанут, – выдохнула я, пытаясь удержать дрожь в голосе. – Маг может вызвать заклятье замедления или даже призвать теней.

– Тогда нам не остаётся ничего, кроме как использовать местность, – ответил Демитр, оглядываясь на заросли и камни по бокам тропы и направляя коня к более крутым склонам.

– Если сможем прорваться к скалам, сможем спрятаться и, возможно, перехитрить их. Но по хорошему нужно пробиться к нашим в Адаловой долине!

Феорильцы не сдавались, и вскоре маг начал произносить слова заклинания – воздух вокруг нас начал искриться, а тени деревьев словно ожили, пытаясь схватить нас.

– Держитесь! – крикнул генерал, с силой ударяя поводьями по бокам коня.

Мы мчались, сердце колотилось в висках, но скалы всё не приближались. Внезапно воздух вздрогнул – маг завершил заклинание. Вспышка зелёного света ударила в упряжь Фергуса. Кожа ремней заскрипела и порвалась, телега по инерции проехала несколько метров, и запгувшись о камень, остановилась. Конь, почувствовав свободу, фырча и топая копытами, остановился. Он не убегал, но паника читалась в каждом его движении.

– Фергус! – я тихо, но настойчиво потянула руку к поводьям. Бесполезно. Конь был слишком далеко и слишком напуган. Деваться было некуда: тропа узка, феорильцы уже почти на расстоянии выстрела.

Из сжатого пространства телеги внезапно вылезли Шалос и Вир. Недоумение на их глазах сменилось весьма ощутимым беспокойством, стоило обоим обернуться.

– Что происходит? – спросил Шалос, оглядываясь на бежавших за нами феорильцев.

Я глубоко вздохнула, стараясь сохранять спокойствие, и объяснила:

– Мы нарвались на феорильцев. Маг применил заклинание, порвавшее упряжь Фергуса. Теперь мы в ловушке.

Генерал сжал зубы.

– Приготовьтесь, – сказал он низко, – мы выберемся.

Вмиг его тело начало изменяться – кожа покрылась изумрудной чешуёй, мышцы выросли, плечи расширились. Из груди вырвался могучий рев, и на месте человека возник гигантский дракон, величественный и грозный. Его глаза горели зелёным огнём, а крылья, расправляясь, затмили небо.

Моё сердце сжалось от страха. Если он выпустит огонь здесь, среди сухой хвои, пожар вспыхнет мгновенно, и мы все окажемся в смертельной опасности.

– Нет, – выдохнула я, – не здесь, это слишком опасно.

К счастью, дракон словно услышал мои мысли. Вместо того чтобы стрелять в феорильцев, которые впрочем сами немало испугались вида огромной драконьей туши, он осторожно подхватил телегу своими когтями и взмыл в небо. Ветер свистел в ушах, земля стремительно отдалялась вниз.

– Мамочки! – крикнула я, вцепившись в повозку и молясь всем богам сразу. Сейчас было не самое подходящее время признаваться, что я боюсь высоты.

Гигантского дракона в небе, движущегося в сторону Адаловой долины, заметили и другие отряды феорильцев. Их ряды мгновенно вздрогнули, и с криками тревоги раздался ливень стрел и свист самодельных болтов. Обстрел начался почти одновременно с появлением дракона – генерала Демитра, которого с другим спутать было невозможно. Янги единственные имели ярко-изумрудный окрас.

– Стрелы! – выкрикнул Вир, бросаясь в сжатое пространство телеги, где можно было укрыться от летящих снарядов, лишь для того, чтобы через несколько секунд вынести наружу скрученные им самодельные гранаты. В этот момент я даже порадовалась тому, что вчера Дао сдал нас феорильцам, обеспечив при этом порохом. Шалос, стоявший рядом, ловко подхватывал гранаты и бросал вниз с телеги, в сторону феорильцев, которые уже пытались подняться на холм, чтобы обстреливать нас сверху. Они взорвались с грохотом, осыпая врага огнём и дымом.

– Держитесь! – громко кричал он, не скрывая напряжения в голосе.

Рядом с ним громко кричал осел, словно разделяя наше отчаяние и страх:

– И-а! И-а!

Я по прежнему сидела, вцепившись в сидение телеги, мало что соображая и лишь пытаясь не поддаваться панике. Ветер, раздуваемый могучими крыльями генерала, смешивался с запахом пороха и горящей древесины, создавая в воздухе зловещую смесь.

– Мы не можем здесь задерживаться! – донёсся голос Демитра, хоть и изменённый рычанием и гулом дракона. – Подняться выше мне не позволит телега. Нам нужно прорваться к лесу, там у нас будет шанс укрыться.

– Но феорильцы уже почти окружили нас, – ответила я, пытаясь разглядеть врагов в дымке взрывов и пыли.

– Тогда будем бить их по частям, – твёрдо произнёс генерал, расправляя огромные крылья и взмахивая хвостом. – Вир, Шалос, вы прикрываете правый фланг, я с вами.

Демитр-дракон плавно опустился чуть ниже, позволяя телеге снова коснуться земли, а его глаза сверкали решимостью. Стрелы продолжали свистеть, гранаты взрывались, а мы мчались вперёд, к лесу, где, возможно, нам удастся вырваться из кольца врага.

Внезапно из-за горизонта донёсся гул – сначала тихий, едва слышный, а затем всё громче и громче. Из-за холмов выкатились несколько отрядов вооружённых солдат в синих стеганках с эмблемой Ангара, сражающихся копьями и мечами, а за ними – стрелки, занявшие позиции на возвышенностях. Они действовали чётко и уверенно, что даже пребывая в полуобморочном состоянии, я успела восхититься.

– Ангарцы! – выдохнула я, чувствуя, как напряжение в воздухе немного ослабевает.

Генерал Демитр, всё ещё в облике дракона, повернул голову в их сторону, издавая низкое рычание, словно отдавая приказ. Удивительно, но отряды ангарцев его явно поняли.

Вир и Шалос, заметив подкрепление, усилили огневую поддержку. Стрелы и болты врага теперь падали не только на нас, но и на ангарские войска, которые отступали в сторону Адаловой долины, к основным силам, не уставая прикрывать своего генерала.

И в тот самый момент, когда отряды ангарцев достигли поля с холмов, высыпав, как насекомые из старой корзины, дракон внезапно взмыл выше, расправляя свои огромные крылья. Его глаза вспыхнули ярче прежнего, и из пасти вырвалась могучая струя пламени, обрушившись на ряды феорильцев, словно яростный шторм. Огонь раскатился по земле, отрезая врага от наших отрядов, разумно бегущих в сторону палаток со знаменами Ангара на другом конце поля.

Взрывы пламени и клубы дыма разорвали планы феорильцев, заставляя их в панике отступать. Казалось, сама земля под ними горела и рушилась.

В этот же миг с другой стороны поля раздался гул голосов и звуки магии. Маги основных сил ангарцев, стоявшие на возвышенности, подняли руки к небу, и в воздухе вспыхнули сверкающие заклинания. Огненные стрелы, ледяные копья и сверкающие молнии с грохотом обрушились на феорильцев, прикрывая отход наших отрядов и самого генерала-дракона.

– Заклинания! – крикнул Шалос, прикрывая глаза руками от обрушившихся искр.

Генерал-дракон, не теряя времени, развернулся и мощными взмахами крыльев устремился в сторону штаба, унося с собой телегу и нас. Ветер свистел в ушах, а огненные всполохи позади нас всё ещё пылали, сдерживая преследование.

Под ликующие возгласы ангарцев генерал-дракон плавно опустился на землю между палатками, осторожно опуская телегу на землю. Взмах крыльев поднял лёгкую пыль, смешавшуюся с ароматом горящих костров и свежей земли. Медленно могучая фигура начала уменьшаться, кожа снова покрылась человеческой плотью, а драгоньи глаза с вытянутым зрачком сменились знакомым взглядом генерала Демитра. Его лицо было серьёзным, но в нём читалась благодарность и усталость.

В этот момент один из солдат, не дожидаясь приказа, поспешно накинул на его плечи тёмно-синий плащ с золотой вышивкой – символом Ангара. Плащ лёг тяжёлой тканью, скрывая наготу генерала.

– Добро пожаловать обратно, генерал, – произнёс солдат с уважением и лёгкой улыбкой, – вы вдохнули новую жизнь в наши ряды.

Демитр кивнул, отдавая распоряжение о том, чтобы нами немедленно занялись лекари. Краем глаза я заметила, что Вир и Шалос, словно дети, радостно вскрикнули и одновременно спрыгнули с телеги. Чувство облегчения прошло по телу – они были в порядки. Мои мальчики, мои милые мальчики сразу же бросились помогать солдатам, которые осторожно вытаскивали из сжатого пространства майора, Паргуса и Налоса.

"Надо их осмотреть" – холодно контатировало сознание, так не вовремя отделившееся от тела. И тут же удовлетворенно кивнуло, заметив, что возле друзей уже крутятся лекари. Кто-то из них тормошил и меня, но ответить я ничего не могла, оставшись сидеть, вцепившись в край козел. Пару раз я мысленно приказала себе разжать пальцы, но это не сработало. Внезапно почувствовала, как кто-то осторожно коснулся моего плеча. Это был Демитр.

– Как ты? – спросил он тихо, вглядевшись в меня с лёгкой тревогой.

Горло пересохло, и только Боги видят, сколько труда мне стоило облизнуть губы и тихо прошептать: "Я… я боюсь высоты"

Генерал поднял в узумлении брови, а затем громко расхохотался. Он осторожно взял меня на руки, словно боясь, что я могу растаять в его объятиях, и аккуратно спустил с телеги на землю. Его сильные руки обвили меня, и он прижал к себе так нежно, что страх начал отступать, растворяясь в тепле его присутствия.

– Вот она, земля, – прошептал он мне на ухо, – и бояться больше нечего.

Я почувствовала, как сердце начинает биться ровнее, а дыхание становится спокойнее. Вокруг суетились солдаты, но в этот момент для меня существовал только он и эта твердая, надежная земля под ногами.

– Ты сильнее, чем думаешь, – тихо добавил генерал, отпуская меня, чтобы я могла встать сама. Его взгляд был полон теплоты и веры, и я впервые за долгое время поверила, что всё будет хорошо.

Глава 11. Затишье перед бурей

В штабе меня наняли на должность сонарки с содержанием и окладом в двадцать золотых. Я усмехнулась, глядя на военный контракт и видя эти ничтожные цифры, больше похожие на насмешку. Но потом поняла – на большее без лицензии и образования надеяться, что ты будешь кем-то кроме, чем рабочая сила – не стоит. И подписала. Выбора все равно не было – ты либо работаешь в штабе, либо идешь на все четыре стороны.

Фергуса и Эфа так же взяли на содержание и постой. Коня, по просьбе Демитра, мне призвал заклятием один из боевых магов. Все пять часов ожидания, пока заклинание сможет его найти, пробьется через его испуг и потянет за собой в штаб, я заламывала руки и молилась Богам. Фергус был подарком отца на пятнадцатилетие, и терять его мне совсем не хотелось. Но обошлось, и теперь вместе с Эфом они перевозили грузы по лагерю и помогали солдатам в обороне.

Палатка, в которую меня поселили, была довольно небольшой. Кроме того, я вынуждена была делить ее еще с двумя девушками – Гондерой Селазо и Сервиной Фрут. Обе девушки были старше меня на несколько лет, имели лекарскую лицензию, в целом неплохие, но смотрели несколько свысока. Сервина, к тому же, мое появление восприняла с раздражением, видя скорее конкурентку за внимание высших чинов. В особенности ее злила моя дружба с моими мальчиками, как я их теперь называла. И восхищение солдат, называвших меня героиней и стремившихся познакомиться поближе. Правда их пыл несколько осадил грозный рык одного дракона, отчего, однако, у Сервины кожа на лице проступила красными пятнами от гнева.

Впрочем, мне и без них проблем хватало.

Начальником у сонарок был лекарь Хестал Оделло, ворчливый старик, который казался не слишком доволен ни своей должностью, ни подчинёнными. Его глаза, острые и проницательные, словно прожигали насквозь каждого, кто осмеливался расслабиться или проявить хоть каплю слабости. Он редко говорил лишнее, предпочитая короткие приказы и строгие замечания, но за этой суровостью скрывалась глубокая забота о своих людях – пусть и выражалась она в весьма своеобразной форме.

«В этой войне никто не ждет милостей, – однажды тихо сказал он мне, когда я пыталась не расплакаться, навсегда закрывая глаза одному из молоденьких разведчиков. – Если хочешь выжить, учись быть холодной и расчетливой. Эмоции здесь – роскошь, которую не каждый может себе позволить».

Я кивнула, понимая, что слова Хестала – не просто наставление, а суровая истина. Впрочем, несмотря на его строгость, он был единственным, кто иногда бросал мне короткие советы, когда видел, что я пытаюсь справиться с новыми обязанностями.

Жизнь в штабе шла своим чередом: дни сливались в бесконечные отчеты, проверки и мелкие, но важные поручения. Иногда, когда ночное небо покрывалось звездами, я выходила к конюшне, гладя гривы Фергуса и Эфа, думая о том, что они – последнее, что осталось от прежней жизни.

Война, как тень, висела над лагерем. Несмотря на затишье, обе стороны готовились к решающему сражению. Прибытие маршала Феста Янга ожидалось с каждым днём. Отец Демитра задержался в столице с докладом у короля. Пока же лагерь наполняла напряжённая суета: каждый солдат, каждый офицер понимал – нельзя допускать ни малейшей ошибки.

В штабе шли постоянные совещания и распоряжения, готовились планы обороны и распределялись ресурсы. Для меня, как сонарки – медсестры, – это означало усиление работы в лазарете и на постах наблюдения за раненными. Мы готовились к притоку пострадавших, проверяли запасы лекарств и перевязочных средств, обучались новым методам оказания помощи в боевых условиях.

Войска Ангара проводили масштабные учения, отрабатывая манёвры и взаимодействие между подразделениями. Пехота училась быстро занимать оборонительные позиции, кавалерия – молниеносным атакам и отходам, а маги – создавать защитные барьеры и подавлять вражеские чары. Особое внимание уделялось координации между разными родами войск – теперь каждый знал, что его жизнь зависит от слаженной работы всего отряда.

Охрана лагеря усиливалась: по периметру выставляли дополнительные патрули, на вышках дежурили самые опытные сонарки и разведчики. Хестал Оделло, начальник нашей службы, проверял оборудование и следил, чтобы мы были готовы к любым неожиданностям.

Кроме того, была проведена ревизия запасов – продовольствия, боеприпасов, лекарств. Демитр и его команда волшебников усиливали защиту лагеря магическими барьерами, которые должны были сдержать первые волны атаки. Коней, включая моего Фергуса, проверяли на выносливость и боевой настрой – ведь именно они должны были стать опорой при стремительном контрнаступлении.

Вечерами, когда огоньки в палатках начинали мерцать, а солдаты уставали от дневных тренировок, офицеры собирались на брифинги, обсуждая планы и делясь новостями. Я слушала рассказы о маршале Фесте Янге, чьё прибытие обещали в скором времени.

Демитра за все эти дни я видела только издалека, как и майора. Но жаловаться я не собиралась. Шалос, Вир Нарос и Паргус неизменно составляли мне компанию за ужином у костра

– Слушайте, ребят, а как вас зовут? Шалос и Вир это же имя рода, а ваши личные имена вы мне так и не назвали.

– Вэлиар Шалос, к вашим услугам – лейтенант на мой вопрос шутливо отвесил поклон. – а толстяка зовут Роввар.

– Я тебе покажу толстяка! – прошепелявил Вир, активно пережевывая кашу и грозя другу кулаком. – И вообще, попробуй такое моей жене заявить! Она у меня, хоть и человек, зато скалкой отменно работает!

– Ой, боюсь, боюсь!

– А мы Мандоры. Паргус Мандор и Нарос Мандор.

– Вы как в армию вообще попали? – спросил Вэлиар. – Молодые слишком, такие обычно в академии еще учатся.

– Так мы и должны были учиться – нахмурился Нарос. – Наш отец умер, уже давно, а мать снова вышла замуж. Так отчим нас в армию и записал с квотой на обучение. Но все деньги, квоту и те, что были отложены на наше обучение родителями, присвоил себе и пропил. Мама, как узнала, его выгнала, но толку? Присвоение квоты нам доказать удалось, деньги с него законник стряс. Но вот тот факт, что мы не сами в армию записались, увы, доказать не удалось. Мама тогда махнула рукой, мол, мы не воюем, а вы бесплатно хоть отучитесь, да и, глядишь, за время службы денег заработаете. А через пару месяцев на нас напали феорильцы! Мы когда уже в штабе, после наших приключений, ей через портальный дуб письмо отправляли, указали, чтобы тетка получила его. И сначала мать успокоила. Вроде получилось, они обе рады, что мы живы. Мать сказала, чтобы мы тебе предложения делали! Мол, такие жены на дороге не валяются.

– А вы? – я подавилась кашей.

– А мы сказали, что поздно! И на тебя дракон глаз положил.

Пустая кружка полетела в голову Нароса, но тот ловко остановил ее магией и рассмеялся.

Убью! Самолично!

– Вот только что-то генерал к ней не подходит. И даже не спрашивает, не интересуется, и весточки не передает! – раздался позади меня голос Сервины, и я обернулась. Она стояла, расправив плечи и горделиво вскинув подбородок. Стоявшая рядом с ней Гондера дернула подругу за рукав, и извинительно улыбнулась.

«Эмоции здесь – роскошь, которую не каждый может себе позволить» – вспомнила я слова Хестала.

– Шла бы ты, Сервина, мимо! – зло выплюнул Вир.

– Сервина, успокойся! – я легко улыбнулась, не позволяя и тени настоящих эмоций проявиться на лице. – Я слишком хорошо, в отличие от тебя, знаю свое место. Замуж он меня позвать не сможет, а любовницей я не стану.

– Сервина, идем! – Гондера снова потянула подругу за рукав, увлекая подальше от нашего костра.

– Чего это она на тебя так взъелась? – Шалос кивнув головой в сторону удаляющихся девушек.

– Да кто его разберет! – я безразлично пожала плечами, не став упоминать, что несколько дней назад стала свидетельницей Сервины и одного из младших офицеров. Он обещал ей жениться, потом начал петь хвалебные оды и восхищаться мной. А на следующий вечер Сервина нашла письмо от его невесты, которая обрадовала мужчину тем, что подарит ему наследника.

Я задумалась о том, что не обещания ли того офицера привели Сервину в сонарки. И не его ли поведение стало причиной тому, что она так отчаянно пыталась влюбить в себя хоть кого-нибудь. Просто на зло ему.

– Что обсуждаете? – на свободное место на бревне возле нашего костра опустился Серан.

Майор в последнее время выглядел отлично. Шины сняли, и он смог передвигаться, хоть и используя для этого костыли. Да и в целом его вид был счастливо-придурочный, что наводило меня на странные мысли о том, что Серан влюбился. Если верить столичным сплетням, то в который раз.

– Майор, вам рядом с нашим костром не по статусу сидеть. – заметил лейтенант.

– Позвольте заметить, что мне вовсе не зазорно расположиться рядом с дамой, которой вот-вот будет вручён королевский орден.

– Что?!

Кажется, я второй раз за ужин подавилась кашей.

– Генерал рассказал. Он направил в тот же день отчет о произошедшем. Король, глубоко восхищённый твоей доблестью, повелел удостоить тебя королевским орденом с синей лентой. Кроме того, твое жалованье будет повышено до ста пятидесяти золотых монет. Отныне тебе дозволено принимать трапезу вместе с командирским составом, к числу которого, смею заметить, принадлежу и я.

– Спасибо за хорошую новость – искренне поблагодарила я майора. – А что вы такой счастливый в последние дни?