Столкновение директивы номер 143

Гидеон глянул на Марса с напускным сомнением, как бы не веря его заверениям, на что капитан обиженно фыркнул.

Врач опустился вниз для осмотра ноги, как всегда, занимаясь своим делом, он задумчиво и недовольно хмурил брови. Это уже было на столько привычным, что иногда кажется, будто Марс будет скучать по чему-то подобному, когда все закончится.

– Тем не менее, я обязан тебя поблагодарить. В тебе прям есть задатки настоящего меченого. Сегодня ночью ты спас человека, это много стоит. Элиза, девушка, которую ты спас вчера, передала тебе свою искреннюю благодарность. Лично сделать она этого не сможет, она больше не будет работать в Реликте.

– Вы что уволили бедную девочку? Вам не кажется это излишне жестоким?

– Вот как значит ты обо мне думаешь?

– Лишь предполагаю… – шутливый тон Гидеона заставил Марса изобразить не натуральную и весьма кривую улыбку, подражая его театральной манере.

– Мы ее перевели, – тон меченого незаметно стал более серьезным, и он заговорил с сознанием дела. – В центрах по работе с мечеными служат только высококлассные специалисты, мы не собираемся раскидываться подобным персоналом. Тем не менее, она получила очень негативный опыт и во избежание развития посттравматического синдрома, решили перевести ее в другой центр, вот и все. По большей части, все служащие здесь, знают на какую работу идут работать и что она сопряжена с определенной опасностью. С мечеными всегда не все так просто.

– Берсерк, да?

– Он самый… Подозреваю часть ужасных слухов о меченых связана именно с ним. Но беспокойство излишне, не то, чтобы мы часто впадаем в подобное состояние.

– Кстати, если уж говорим об этом… Эрнеста сказала, что вы можете рассказать о берсерке подробнее. Я с удовольствием послушаю… ну раз я столкнулся с чем-то таким воочию.

Гидеон в ту же секунду скривил лицо, словно заметив что-то достаточно назойливое и неприятное. Кажется, и ему в том числе, эта тема была не то, чтобы в радость. Но тем не менее, отказывать он не стал, тяжело вздохнув, приступил к объяснению.

– Берсерк. Стоит произнести это перед любым меченым, и он тут же брезгливо скривит лицо и вероятно откажется с тобой говорить дальше. Это как позорное пятно на нашей репутации, которую, я замечу, мы действительно стараемся держать чистой.

Забавно, что мужчина, вероятно сам того не подозревая, демонстративно показал описываемую реакцию на собственном примере, скорее всего даже не заметив этого.

– Что это за зверь такой, берсерк? Я понял только в общих чертах.

– По большей части это достаточно красноречивое название. Вбей запрос в интернете и получишь большинство ответов на свои вопросы. Берсерк это как последний рывок перед смертью, а так, как это противоречит функциям головного мозга, направляющего все свои силы на выживание, мыслительная деятельность отключается. И с этого момента все функции меченого будет направлены на уничтожение любой угрозы перед собой, к сожалению угрозой становится все вокруг, мы не различаем врагов, друзей перед собой и даже тех, кто совсем ничего не делал. Мы начинаем действовать бездумно, словно…

– Нилимы… – закончил за него Марс и Гидеон кивнул в знак согласия.

– Мы не знаем куда и зачем двигаются нилимы, их природа слишком чужеродна для нас и из-за особенностей их смерти изучить что-либо не удается. Но мы можем предположить, что зла они вовсе и не желают нам, а действуют в состоянии постоянного берсерка, просто убирая любое, даже самое незначительное, препятствие перед собой.

– И в эту категорию попадают обычные люди…

– К великому сожалению…

– Говорите так, словно вам действительно жаль нилимов. Они причастны к такому количеству смертей.

– Как и мы. Люди тоже приложили достаточно усилий, дабы их количество достаточно сильно сократилось. Не пойми меня неправильно, я не то, чтобы жалею их… У нас просто нет никакой возможности коммуницировать с ними, я подозреваю что наши методы коммуникации вообще слишком далеки друг от друга, что бы появился какой-то шанс для этого. Выбирая между неизвестными созданиями и людям, я все-таки выберу людей, несмотря на все недостатки нашего общества. Тем не менее, это ведь печально, когда тебя уничтожают только потому, что не в состоянии понять твоих мотивов.

– Если мы не видим мотивов, не значит, что их нет вовсе…

– Так и есть. Вижу ты очень хорошо усвоил эту мысль, что ж… это похвально.

– Эрнеста впадала когда-нибудь в состояние берсерка?

– Из-за наших особенностей каждый меченый хоть раз в жизни бывал в берсерке.

– Это, наверное, было ужасно! Как такое произошло?

– Не то слов… – голос Гидеона почему-то захрипел сильнее прежнего, а лицо озарилось гримасой печали. – Такое всегда происходит при пробуждении. Меченым становятся после попадания пыли Ирдиса, не знаю знаком ли ты с этим термином, в легкие. Одни умирают в муках, ты наверняка это видел…

– Да уж, – ответил Марс и почувствовал, как по всему телу побежали мурашки отвращения. – Очень неприятное зрелище.

– А вот у некоторых, за несколько секунд до смерти происходит пробуждение и тело наполняется диссонансом. Так как это всегда происходит в состоянии близкой к смерти, то и берсерк подключается почти тут же. Каждый меченый побывал в состоянии берсерка в первые минуты своей новой жизни после пробуждения. Большинство из них умерло.

– Почему?

– Потому что диссонанс не приспособлен для людей, наши тела слишком слабы, чтобы выдержать такое количество силы. Это опьяняет и убивает одновременно, как наркотик. Тебе хочется больше диссонанса, потому что ощущение силы очень близко к ощущению приближения оргазма, но чем больше диссонанса, тем ближе смерть, он разрушает тело и внутренние органы, вызывает множественные повреждения, разрывы тканей, внутреннее кровотечение…

– Оргазма значит… Так то звучит заманчиво…

– Ты вообще слушал, что я сказал после слова оргазм? – недовольно фыркнул Гидеон и припугнул Марса вполне реальной возможностью щелкнуть его по носу. – Или все, совсем поплыл после этого волшебного слова?

– Да слышал док, слышал!

– Ну так спроси себя, стоит ли оргазм того, чтобы сдохнуть после этого? Тем более что к этому ощущению быстро привыкаешь и даже устаешь. Оно же лишь похоже и это скорее, как будто ты пропустил самую приятную часть предварительных ласк, самого секса и сразу оказался на точке близкой к пику, то самое сильное напряжение перед оргазмом. Только в случае диссонанса, разрядка этого напряжения не наступает, от того кажется, что если получить еще больше силы, то фейерверк наконец взорвется, одарив тебя неимоверной волной удовольствия. Но это большое заблуждение у диссонанса нет разрядки.

– Тогда и правда так себе… Это же с ума можно сойти!

– Вот и я, о чем… Я вообще убежден, что природой не было запланирована долговременная жизнь меченых. Мы должны были стать одноразовой гранатой для единовременного боя.

Марс с интересом посмотрел на Гидеона, чье лицо было хмурым как никогда. Наверное, признавать такие вещи, которые напрямую тебя касаются, очень нелегко.

– Тем не менее, много меченых еще до сих пор живы…

– Природу не легко обмануть…. Но иногда мы это делаем, хоть и ненадолго. Во-первых, какими бы мотивами не руководствовался создатель, пробуждая меченых из людей не способных выдержать диссонанс во всем его количестве, тем не менее он наделили нас укрепленными костями и мышцами. То, что происходит после вдоха пыли, а именно кристаллизация всей человеческой плоти и костей, частично остается с нами. Это, то что не позволяет нам так легко сломаться и крошить собственные кости, фактически увеличивая нашу прочность, приближая к прочности нилимов. К сожалению, это совсем не коснулось кожи, верхних слоев мышц и большинства жизненно важных органов. Умирают меченые именно из-за разрыва этих органов в процессе использования диссонанса. Тем не менее, мы нашли способ контролировать диссонанс в теле человека. Думаю, что он сработал бы и с нилимами, но сам знаешь они живьем нам не даются. При малейшей угрозе быть пойманным, убивают сами себя.

– Кстати о контроле. Всегда было любопытно, как это вам удается?

– Ты же знаком со слабыми зонами нилимов?

Марс кивнул и невольно сильнее сжал челюсть, конечно он был знаком с этим, такое знание, главный залог их выживания. Разбуди его посреди ночи, после бурного вечера в обнимку с алкоголем, и он все равно назовет с точностью каждое и покажет где.

– Шесть точек размером с нож для колки льда. Сразу под кадыком, солнечное сплетение, внутренняя сторона обоих плеч, ровно посередине между локтем и подмышкой, внутренняя сторона бедер, опять же ровно посередине между пахом и коленным суставом.

– Все верно… Оказывается, если пережать эти точки с достаточной силой одновременно, то поток диссонанса остановится…

– Воу… вот оно как оказывается.

– Именно так, – положительно кивнул Гидеон. – И тут подключаются к работе высокие технологии. У каждого меченого стоят блокаторы на каждой точке, они локального характера и подключены к индивидуальным часам с переключателем, чтобы ничего не могло помешать сигналу, мы называем его генератором.

Гидеон поднял руку вверх и слегка спустил вниз рукав, показывая свои навороченные наручные часы.

– А не боитесь их потерять док?

– Это было бы очень глупо. Ремешок здесь для красоты, сами часы закреплены прям на кости, они не снимаются.

– Эрнеста вроде не носит часов…

– Но носит целую кибернетическую руку.

– А… черт, точно… Ну вы прям все предусмотрели…

– Дело меченых не терпит ошибок… Мы не можем позволить даже одному из нас погибнуть…

– Но при пробуждении никаких блокаторов же не стоит да?

– В этом и есть главная проблема, и причина потери большинства меченых. Но мы научились и с этим справляться.

– О да… Эрнеста сказала, выматывающий прием вроде, да?

– Он самый… Необходимая маленькая жестокость для спасения жизни… Один меченый избивает другого до бессознательного состояния. Каждый из нас побывал и в той и другой роли.

– Ох…значит и Эрнесте досталось в один момент? Даже думать об этом неприятно… Конечно она явно не складывает о себе впечатление человека, который нуждается в защите… Но когда думаешь о чем-то подобном, почему-то появляется желание ее защитить… в смысле… я не то имел в виду…

Марс замолк, смысл того, что сейчас вырвалось из его рта, вдруг дошел до него, и он прекрасно понимал, как это звучит со стороны, к щекам незамедлительно подобрался небольшой жар. Взгляд молодого человека нервно забегали по кафельному полу палаты, не находя место за которое можно зацепиться, но Гидеон почему-то никак не отреагировал на эти слова, поэтому Марс осторожно поднял на собеседника глаза. Мужчина стоял молча с невероятно кислой миной на лице, зажевывая собственные губы. И догадка почему это происходило, добралась до пациента достаточно быстро, особенно если вспомнить их прошлые разговоры.

– Ох, черт… вы это сделали… вы применили выматывающий прием к Эрнесте!

Гидеон сокрушенно закивал и поспешил спрятать лицо в ладонях, а после разворошил свои волосы.

– Вы же не знали тогда, что она ваша дочь, – попытался успокоить его Марс.

– Это не уменьшает моей вины перед ней! Я был ужасно зол из-за смерти Маркуса… я переборщил тогда… Это гложет меня до сих пор и я не могу с ней об этом поговорить! Потому что наши отношения достаточно напряженные…, а я бы не хотел терять ее из-за чувства собственной вины или злости…

Между ними на некоторое время повисла тишина, Марс не знал, что сказать Гидеону, на его месте он и сам не знал бы что делать.

– О Боже… Марс… извини… я не должен был говорить что-то такое…

– Все в порядке Гидеон. Это нормально, что вам нужно выговориться и все тому подобное. Я рад вас выслушать и жаль, что ничем не могу помочь.

– Просто… просто не говори Эрнесте, ладно? Она знает, что тогда погиб меченый, но не знает кто и я скрыл информацию о том, что выматывающий прием с ней был моих рук дело. Хорошо? Я боюсь это может испортить наши отношения, а я бы очень хотел продолжать участвовать в жизни своей дочери.

– Конечно Гидеон, обещаю вам, мой рот на замке и она ничего от меня не узнает.

Марс театрально показал руками как закрывает свой рот невидимой застежкой молнией, отрывает пуллер и выкидывает его в сторону.

– Спасибо… правда…

– Тяжелой, наверное, задачей, было ее угомонить? Полагаю, проблем оказалось немерено с самым сильным меченым то. Она действительно настолько сильная?

– Она оказалась невероятно крепкой и стойкой… Мы, в смысле я и Маркус, в смысле меченый Ред и меченый Арес, прибыли уничтожить когорту нилимов, а вместо этого обнаружили пробудившегося. Нас уже при приближении шарахнуло ее диссонансом. Небольшая закономерность, чем больше переносит в себе меченый диссонанса, тем сильнее диссонанс у рядом с ним находящихся меченых. Нам обоим пришлось переключиться с боевого режима на минимум, и мы все равно остались в боевом режиме. Она переломала всех нилимов рядом с собой и уже начала нападать на обычных солдат, которые пытались эвакуировать мирное население. Маркус был в восторге, сказал, что мы всеми силами обязаны получить такого меченого. Она хорошо нас потрепала, а у нее не было одной руки к слову. Вот и сам ответь на свой вопрос, на сколько она сильная…

– Вы вините ее в смерти Маркуса?

– Нет! Конечно нет… она его не убивала, он сам сделал это. Бой затянулся, наше выматывание никак не приносила существенного результата и ее тело вот-вот грозило превратиться в кровавое месиво. Маркус решил переключить свой диссонанс в критический режим, чтобы наконец успокоить ее и сам не справился со своим диссонансом… Вот и все… мне потом уже чуть-чуть добить осталось…

– Мне очень жаль, что так вышло… Я знаю, что такое терять дорогих людей… – Марс выдал страдальческий вздох, смотря куда-то в неопределенное место, пытаясь отмахнуться от неясный и фантомных образов, и все еще мучимый целым списком вопросов. – Но мне не дает покоя одна деталь, почему у нее сохранился диссонанс, если все нилимы передохли. Это потому что вы прибыли? Кажется, вы назвали это резонансом? Но почему тогда вам попросту не отключить ее от резонанса, выключив свои генераторы?

– Критическое количество уже полученных повреждений убило бы ее, во-первых. А во-вторых, даже если мы перекроем резонанс, диссонанс все еще останется. Дело в том, что нилимы все-таки пользуются определенной тактики в своих наступлениях. Один из них всегда держится на приемлемой дистанции и прячется, чтобы поддерживать диссонанс в своих собратьях без перебоя.

– Ого… я слышу о подобном впервые… – Марс был удивлен как никогда. Не то, что бы он считал себя достаточно сведущим в делах, связанных с Разломом, но и предположить не мог, что чудовища, отнявшие у него слишком много, могут оказаться чуть более разумными, а значит и опасными, чем в инструкциях, которые он зачитывал новобранцам.

– Да зачем бы особой гвардии знать о нечто подобном? Большой роли в бою это не сыграет и ничем не поможет. Такое интересует лишь исследовательский корпус. Ну и определенную роль, данная информация, играет для меченых. И то просто усложняя иногда нам задачу… резонанс более стабилен и имей мы лишь его под рукой, все стало бы гораздо проще.

На некоторое время Гидеон замолк, сняв очки, в момент показавшись совершенно другим человеком без них. Он страдальчески жмурил глаза и надавливал на переносицу, словно желая избавиться от излишнего напряжения. И Марс испытал сильное желание поддержать уставшего меченого, до конца сомневаясь в необходимости этой поддержки, вряд ли он в состоянии сказать ему нечто новое и успокаивающее. Но иногда и подобное требовалось не меньше.

– Гидеон… это было нелегко, и вы не должны винить себя ни из-за того, что вам пришлось провести выматывающий прием с Эрнестой, ни из-за смерти Маркуса…

– Спасибо Марс… – и голос и глаза Декарда старшего смягчились, разгладив паутину морщин под веками. – Мне было приятно поговорить с тобой, редко удается поделиться с кем-то, я ценю это, – он вдруг решительно хлопнул себя по бедрам, преисполнившись какой-то невиданной до этого момента, энергией, словно за секунду сняв с себя любую усталость. – Но оставим прошлое в прошлом и вернемся к делам насущным. Я выпишу тебя сегодня домой, твоей ноге похоже все равно на все наши старания… Но мои советы не бросай.

– Хорошо док… – тяжело вздохнул Марс.

– Так, запишу-ка я тебя на МРТ… – доктор поспешил выудить собственный смартфон и вперился взглядом в экран, видимо делая заметки, сделавшись задумчивым и сосредоточенным. – Пожалуй, всего засунем в аппарат, может дело вообще не в ноге? А попозже и ультразвуковое сканирование сделаем.

– Ничего же себе… В нашем захолустье и такое можно сделать?

– Ты находишься суперсовременном медицинском центре военного назначения, где лечат агентов отрядов специального назначения. Но пока у нас нет такой техники. Она приедет к концу следующего месяца, до этого всеми силами бережем твою ногу и не даем повода для возникновения сепсиса и нагноения.

– Так точно босс!

Гидеон направился к выходу из палаты, но вдруг остановился, ухватившись за ручку двери, он коротко глянул на своего пациента, но почти моментально скосил взгляд в сторону, словно устыдившись.

– Знаешь, Маркус был очень хорошим другом и мудрым наставником. Он стал мне самым настоящим братом… Это потеря далась мне очень тяжело…

– На счет брата я вас понимаю…

– Но если говорить о моих мотивах по поводу тебя. То считай это своеобразной данью чести моему старому дорогому другу… – сообщил Гидеон, но Марс в ответ лишь нахмурился, не понимая к чему врач клонит и где тут связь. – Маркус… имя которое берет свое начало от имени бога войны Марса…

Гидеон не дождался реакции молодого человека на свои слова и покинул палату, оставив его наедине со столь неожиданным осознанием.

Глава 10

Марса, как и обещалось, выписали в этот же вечер, когда он в последний раз прошел весь свой круг всяческих процедур, которые, по словам Гидеона, не приносили совсем никакого результата. Где-то в глубине души, молодой человек знал, что будет именно так. Ему бы очень не хотелось опускать руки, да и уж явно не в его правилах сдаваться так легко, но он просто уже устал.

Конечно, после случившегося, график неминуемо сместился и из него выпал прием у Эрнесты. Марс не очень расстроился по этому поводу, хотя в нем все же поселилась некая потребность в ее присутствии рядом с собой. Тем не менее, девушка провела всю ночь без сна и явно нуждалась в отдыхе, с его стороны было бы ужасно неправильно требовать приема.

Марс собрал все свои вещи в рюкзак, перед уходом, заправил постель, в которой провел последние несколько ночей и начал переодеваться, сменил пижамные штаны на свои джинсы и уже начал снимать рубашку, как раздался стук в дверь, не расслышав голоса и решив, что пришел Гидеон, он крикнул свое разрешение на вход. А когда наконец стянул рубашку, то увидел перед собой Эрнесту, она осмотрела его сверху вниз слегка заинтересованным взглядом.

– Я думал это доктор Декард… – слегка равнодушно сообщил Марс. – Вы что-то хотели сударыня Декард?

– Конечно, – кивнула девушка. – Провести свой прием. В мои планы не входит возможность отклониться от графика.

– Вы же сейчас не серьезно? – удивился Марс.

– Я полностью серьезна, вы сомневаетесь в моих намерениях?

– И в мыслях не было сомневаться в чем-либо, что касается вас. Но вам, сударыня Декард, стоит пойти домой и поспать. На сколько я мог судить, вы всю ночь и день на ногах провели.

– Я так плохо выгляжу сейчас?

– Нет, вы очень хорошо выглядите… в смысле… ну… для человека который не спал больше суток, конечно… – Марс нервно прокашлялся и внутренне отругал себя за то, что попадается на что-то подобное уже далеко не в первый раз. Но судя по довольному лицу Эрнесты, это доставляло ей особое, может слегка извращенное, удовольствие. Девушка неспешно направилась к нему, вышагивая изящно и мягко, как кошка и конечно же Марс практически не мог оторвать взгляда от перекатов ее соблазнительных бедер. В своей голове он задавался очень интересующим себя самого вопросом, который никак не мог озвучить вслух. Было ужасно интересно, что еще может доставить ей удовольствие, вероятно, он бы без промедления согласился на все, что угодно.

– Иногда я совсем не знаю, как реагировать на ваши комплименты господин Морро.

– Это… это был вовсе и н комплимент… – он непроизвольно сглотнул накопившуюся слюну и почувствовал странное желание ослабить воротник, которого не было вовсе. – И… не надо пожалуйста думать, что я… где-то, может быть беспокоюсь о вас… О вас совсем нет смысла беспокоиться… Пожалуйста, не выдавайте желаемое за действительное…

Девушка удивленно повела бровью, а потом ехидно улыбнулась, словно задумала что-то неприятное, конечно это заставило Марса насторожиться.

– Мне кажется единственный кто здесь выдает желаемое за действительное это вы, господин Морро… Разве я не права? – промурлыкала Эрнеста подойдя вплотную.

– Я не понимаю к чему вы клоните. Этот разговор начинает принимать странный оборот…

– Вам не нравится, господин Морро?

– Это не может нравится человеку, который не испытывает к вам совсем никаких чувств, кроме…

Марс резко замолк, проглотив остаток фразы и вновь нервно сглотнул, когда ощутил на своей груди нежное прикосновение девушки и как она осторожно, еле ощутимо провела рукой слегка вниз, к солнечному сплетению. Все тело молодого человека напряглось до предела, он уставился на нее ошалело, только сейчас осознав, что отвлекся из-за ее прихода и все это время стоял с голым торсом.

– Кроме чего господин Морро? – уточнила девушка почти шепотом, смотря снизу-вверх игриво, закусив свою нижнюю губу. Марс так и потерял дар речи, в ответ произнес что-то неясное, какой-то странный набор заикающихся звуков. И это, наверное, даже к лучшему, иначе бы из его дурного рта обязательно вылетело что-то наподобие «кроме дикого вожделения». То, что сейчас происходило в его голове, было сложно контролировать. Просто немыслимый поток весьма разгоряченной фантазии, о которой он, без сомнений, никогда никому не расскажет. Тело громко кричали о необходимости действовать, желание раздразнило рецепторы и разгорячило кровь. Вот бы положить руку ей на шею, упрется большим пальцем в мягкую щеку, ощутить бархат кожи и с силой притянуть к себе. Прижать крепко, ощутить чужое тепло, сильное и нежное одновременно, то из чего соткана вся девушка, словно противореча сама себе. Отдаться бы порыву, но Марс продолжал стоять неподвижно, будто статуя, совсем ничего не предпринимая и боясь спугнуть.

Эрнеста, словно действительно сошедшая с картин его развитой интимной фантазии, не сильно толкнула его в грудь и Марс тут же уселся на свою больничную койку, не сводя с нее шокированного взгляда.

– Давайте приступим к делу, господин Морро, если вы не против.

– Я? Не против… – голос его сам по себе начал заикаться и сильно просел. – К… к какому делу мы приступим с вами?

– К разговору о вас, конечно же. – произнесла девушка с широко распахнутыми глазами, словно иных вариантов и быть не может, или точнее, она явно иные варианты не рассматривала. – О чем вы еще подумали?

Щеки Марса так и вспыхнули от сильного стыда, и он интуитивно прикрыл свои глаза ладонью.

– Ну и кто тут выдает желаемое за действительное?

Уроборос ехидно, совсем как чеширский кот, заулыбалась, невольно слегка прищурив глаза, выдавая явное чувство удовлетворения и превосходства над ним. Марс злобно и раздосадовано выругался и дотянулся до своей футболки, поспешил натянуть ее на себя, пытаясь игнорировать сильное желание так и оставить ее на свое голове. Теперь он не испытывал к этой женщине ничего, кроме едкого раздражения.

– Это было ужасно жестоко, даже для тебя, меченая… – молодой человек специально выделил последнее слово, произнеся его чуть ли не с ненавистью, словно выплюнув и проведя определенную незримую черту. Будто все его проблемы, в том числе и того, что касалось гладкой коммуникации с этой девицей, было именно в этом определении.

– Не понимаю, о чем вы, господин Морро. Вы хотели бы об этом поговорить?

– Нет! Я бы не хотел об этом поговорить!

– Извините тогда, но я не могла отказать себе в желании сбить с вас спесь.

– Вам, когда ни будь говорили, что вы невыносимо упрямый человек?

– Да, отец каждый день мне это повторяет. Но меня лично никак не касается то, что кого-то беспокоит мое излишнее упрямство. Это лишь то, что я могу себе позволить, а вы с Редом нет.

– Почему ты иногда называешь отца его позывным меченого? – Марс сразу зацепился за возможность сменить тему, испытав при этом внутреннее облегчение.

– Привычка. У меченых вообще редко принято обращаться друг к другу по именам, мы почти всегда используем позывные.