Столкновение директивы номер 143

Его слова сработали как надо, привлекая к персоне Джаспера всеобщее внимание. Что Эрнеста, что Гидеон, внимательно уставились на него в ожидании новой информации, которую так жаждали.

Мужчина выхватил из специализированного шкафчика необходимую посуду, называемую кристаллизатором и хорошо понятным движением руки попросил меченых двинуться назад. Родственники синхронно отступили на шаг, кратко переглянувшись. Можно сколько угодно сомневаться в том, что Гидеон и Эрнеста отец и дочь, но подобные их идентичные действия и схожие реакции, сразу развеивают все сомнения.

Предварительно надев на себя респиратор с экраном на глаза и натянув перчатки, доктор Алтон, мерной ложечкой, достал из отложенной пробирки тот самый черный порошок, очень аккуратно, стараясь не рассыпать его даже минимально при движении собственной руки, разместил вероятный Ирдис неизвестного происхождения в кристаллизаторе. После ученый спокойно, как положено по инструкции, снял перчатки, отправив их в специализированную для таких вещей мусорку и зачем-то достал одноразовое лезвие со спиртовой салфеткой в индивидуальной упаковке, а также предварительно подготовил стерильный пластырь. Несмотря на встревоженное «Эй» со стороны хмурого Гидеона, который, судя по всему, догадался к чему идет дело, Джаспер все равно обработал собственный палец спиртом и сделал надрез лезвием.

– Джас… так не делается, это запрещено, – строго отругал его Декард старший, но доктор Алтон лишь отмахнулся.

– Просто смотри, – предложил ученый и выдавив из пальца каплю крови не дрогнув ни на секунду и даже лицо не поморщив, отправил ее в кристаллизатор рядом с порошком, но не смешивая их специально, после чего поспешил заклеить свою ранку пластырем.

По началу совсем ничего не происходило, но заметив реакцию, брови Гидеона взметнулись вверх, и он неосознанно двинулся вперед, наклонившись к кристаллизатору, тем самым и сам нарушая технику безопасности.

А там черная пыль пришла в движение, накинувшись на каплю крови словно хищный зверь на свою добычу. Или словно лужица магнитной жидкости притянула к себе металлическую стружку. Никто прежде подобного не видел, у обычного Ирдиса такой реакции на человеческую кровь нет. Буквально через секунду алый биоматериал загустел и приобрел характерный черный цвет. И это было ужасно похоже на нигмор, о котором Эрнеста вспоминает с содроганием.

– Что это? – почти шокировано произнес Гидеон, внимательно вглядываясь в происходящий эксперимент. – Как такое возможно?

– И это тоже предстоит нам выяснить… – вздохнул Джаспер и прочистил горло, он выглядел так же вроде не радостно, но Эрнеста все равно бы сказала, что его эмоции сложно определить. Забавно, ведь получалось, что произошедшее в кристаллизаторе хоть и напугало ее, но словно чужие эмоции волновали девушку сильнее. Может это некого рода профдеформация?

Уроборос ничего не сказала, в ее голове была каша с которой срочно требовалось разобраться. Прорычав что-то нечленораздельное, она просто вышла вон из лаборатории. Отойдя от двери на противоположную сторону, девушка прислонилась спиной к стене и слегка склонилась, придерживая собственную тяжелую голову. Вскоре к ней присоединился Гидеон, судя по всему, что-то обговорив со старым другом перед этим.

– Ты выглядишь устало, – резонно заключил отец и приобнял девушку за плечи вытянутыми руками, держась ровно напротив нее, словно желая разглядеть ее внимательно, не упуская ни единой детали. – Тебе нужно отдохнуть.

– Сам себе часто это говоришь? – невольно огрызнулась Эрнеста и тяжело вздохнула, стараясь смягчить собственный тон. – Нет времени отдыхать, мы вернулись к тому с чего начали.

– Этот не так и ты это знаешь, – заботливо и терпеливо напомнил мужчина. – Мы получили важный образец.

– Который ничего не проясняет, а лишь добавляет вопросов!

– Оставь это Джасперу, он разберется. Подумай куда будешь двигаться дальше в своем расследовании.

– В этом и проблема, отец… я без понятия пока. Все улики уничтожены и ниточки утеряны. Пока мне остается лишь провести мозговой штурм над старыми делами и попытаться хоть что-то отыскать. Либо ждать пробуждения Эфеса, в надежде получить хоть что-то внятное, но я не совсем на это рассчитываю. Как он кстати?

– Все еще не пришел в себя, – тяжко выдохнул Гидеон. – Я изо всех сил стараюсь стабилизировать парня, но тело его противится и диссонансу, и аугментациям. Я делаю все от меня зависящее.

– Я знаю отец… – она на краткий миг задумалась. – Судя по тому, что я видела, этот Ирдис, неизвестного происхождения, может делать из людей меченых…

– Крайне тревожная новость, особенно с условием того, что мы не знаем откуда он взялся и по каким каналам распространяется…, но меченые эти, выходят крайне плохонькие. У Эфеса слабые кости, мышцы не укреплены, он с трудом переносит даже самое минимальное значение собственного диссонанса. У него сильные изменения в мозговой деятельности и долгое время были проблемы в опорно-двигательном механизме со всеми сопутствующими проблемами, которые должны были исчерпаться при обычном пробуждении.

– Но его случай далеко не обычный… – сделала вывод Уроборос на что получила положительный кивок от Гидеона. После чего мужчина потянул дочь к себе и заключил в крепкие объятия, приложившись губами к макушке, сильно ссутулившись при этом из-за значительной разницы в их росте.

– Спасибо, – благодарно промямлила девушка, ухватившись за него, как за что-то очень важное, сейчас ей это требовалось.

– Езжай домой и отдохни, – шепотом предложил отец не выпуская свое дитя из объятий. – А я тут пригляжу за твоим дружком.

– Он мне не дружок, – прорычала девушка с силой ущипнув мужчина за бок, на что тот лишь театрально охнул и рассмеялся принося некое чувство покоя в сердце Эрнесты, так необходимое в сложившейся ситуации.

Глава 9

Дни у Марса полетели в определенной монотонной рутине, почти каждый день одно и тоже по строгому графику. А график, надо сказать, был весьма плотным. Доктор Декард уготовил ему целую карусель из полезных процедур, поэтому не то, чтобы ему было скучно там и при таких условиях. Конечно, во время участия в столкновении его жизнь не была столь предсказуема, хотя за пару месяцев на гражданке он почти успел привыкнуть.

Гидеон, можно сказать, все время ошивался где-то недалеко и лично контролировал процесс лечения. Марс также заметил, что больных в Реликте крайне мало, как и персонала. Может и не стоит удивляться подобному, если деятельность их направлена почти исключительно только на меченых. Что же, ему и лучше, ведь этот сулило отсутствие затяжного ожидания и каких бы то ни было очередей. Марс продолжал вести долгие и весьма изнурительные беседы с Эрнестой, но по большей части чувствовал себя комфортно в состоянии практически полного отсутствия свободного времени. Ему нравилось, когда не было возможности думать о постороннем, правда это не нравилось Эрнесте. Но пока она не заводит разговор на тему со словом на букву «а», все не так уж и плохо, вполне можно потерпеть.

В этом случае больше всего негодовал Алек, неожиданно уставший от курортной жизни всего за несколько недель пребывания у моря. Но Марс не мог винить его в этом, в конце концов он не в состоянии оценить степень опасности, грозящей ему. Для своей убедительности младший брат может лишь слать статьи и слухи об меченых и чем страшнее они были, тем лучше. Он не искал истину и не отделял зерна от плевел, нужен был лишь способ напугать своего нерадивого братца. Получалось, к слову, не так успешно, как хотелось бы.

Статей об меченых было в избытке, даже при условии, что их существование и деятельность находилась не то, чтобы в тайне, но лишний раз не обсуждалась. Конечно поднимались и темы их разницы с обычными людьми, всеобщего недоверия и слишком большой силы, которая пугала многих. Ох уж этот человек, только дай ему возможность бояться того, что он не понимает и ненавидеть то, что отличается от него. Причем одно не редко вытекает из другого или, по крайней мере, стоит достаточно близко.

Меченым часто предписывали многие злодеяния, разрушения и заговоры. Общество воспринимало их как монстров или приближенных к нилимам. Это совсем не редкость, когда меченых стараются обезличить или лишить человеческого лица вовсе. Марс и сам был подвержен всем этим стереотипам и слухам, пока ближе не познакомился с семьей Декард. И вот они, почти ничем не отличимые от обычных людей, весьма достойные и судя по всему, даже благородные члены общества, лучше очень многих и может даже большинства. Особенно, если принять к сведению, что далеко не каждый готов будет пожертвовать своей жизнью ради исполнения долга, как это делают меченые.

Ночь выдалась на удивление ясной, для этого времени года, безоблачной. Рядом с Реликтом располагался достаточно густой лес и вокруг сохранялась атмосфера некой безмятежности и умиротворенности, что непременно должно было способствовать излечению больных, где-то на более высоком, ментальном уровне. Марс долго смотрел в окно на темное ночное небо, усыпанное звездами, медленно погружаясь в сонную дремоту, наполненную смешанными и почти совсем неразличимыми мыслями. Он уже закрыл уставшие глаза, как вздрогнул от резкого шума из больничного коридора, словно кто-то с силой уронил нечто тяжелое и железное на пол. Со стороны не самой богатой фантазии, капитан представил упавший металлический поднос с целым набором серебряных столовых приборов, что неминуемо рассыпались по всему полу, издавая характерное лязганье металла. Усмехаясь собственным забавным мыслям, глаза его застремились закрыться обратно, но так и не успокоившееся волнение в коридоре, похожее на беспокойную возню, заставило сознание Марса прийти в предельную, осторожную ясность. Что-то там, на уровне инстинктов или чутья сообщало об опасности, требовало проверить окружение, которое теперь казалось небезопасным и явно непригодным для мирного сна.

Он сполз с больничной кровати, сразу ухватившись за костыль-канадку и тяжело поковылял к двери, включая свет по пути. Внутри он успокаивал себя тем, что в его намерения не входило ничего сверх обычного выглядывания из собственной палаты для проверки происходящего. Пока он шел, неясные звуки из коридора оживились по-новому, уже нечто похожее на драку или яростное сопротивление, за которым последовал громкий женский крик и Марс поспешил, моментом отбросив любые попытки пойти на сделку с совестью.

Достаточно широкий, для большинства больниц, в которых бывал молодой человек, коридор, был хорошо освещен. Там, недалеко от его палаты, происходило на первый взгляд не до конца понятное действие, но уж очень похожее на самое настоящее нападение. Девушка, судя по форме, медицинская сестра, находилась в полулежащем положении на полу. Вокруг нее рассыпались металлические медицинские инструменты, а белые одеяния оказались покрыты брызгами крови. Незнакомка, с застывшей гримасой ужаса, пыталась прикрыть лицо рукой, стараясь отползти от нависшей над ней крупной мужской фигуры. Мужчина этот мало походил на человека, его темная кожа была вся исполосована весьма глубокими, но сухими, словно недавно зажившими, ранами, не оставив на теле практически ни одного живого места. Из легких воздух выходил с сильным хрипом, изобилуя рычащими звуками, и правда, словно и не человек вовсе, а дикий взбешенный зверь. Фигура двигалась немного неуклюже, словно каждый шаг давался ему с большим трудом. А целью его, похоже, была беззащитная медсестра.

Он замахнулся на нее крупной рукой, словно медведь широкой лапой. И Марс не смог стоять на месте, просто смотреть на что-то подобное, кинулся на защиту девушки, до конца не осознавая собственных действий и явно подчиняясь каком-то автоматическому механизму. Чтобы снизить разрыв в скорости, ему пришлось сильнее ступить на свою больную ногу, послав вверх сильный болезненный импульс, на который, сейчас, он почти не обратил внимание. Благодаря уровню адреналина, что в тот же миг очень мощно скакнул в крови. Он с силой врезался в незнакомца плечом, хорошенько оттолкнув того и в следствии даже повалив на пол.

– Вставайте и бегите за помощью. Я постараюсь его задержать, – обернувшись крикнул Марс медсестре и вновь сосредоточил свое внимание на напавшем, очень даже вовремя. Тот умудрился легко подняться на ноги, легко и весьма ловко, выпрямляясь во весь свой могучий рост, словно силясь угрожающе нависнуть над противником. Больше всего он теперь напоминал взбешенного быка, заметившего назойливую красную тряпку в лице Морро.

 Незнакомец стремительно набросился на Марса, припер его стене и если бы не костыль, который капитан вовремя выставил перед собой, противник наверняка вцепился бы ему в глотку или постарался расцарапать лицо, как это он сделал с девушкой. Марс всеми силами пытался сдержать мощный напор противника, но нога не позволяла ему никак принять более устойчивое положение, поэтому об эффективном сопротивлении и речи не могло идти. Но все же, молодой человек умудрился вытащить руку и ударить неизвестного локтем по темечку, что возымело хоть и короткий, но вполне себе успех. Нападавший отшатнулся назад, схватившись за голову, но очень быстро пришел в себя, словно сильный удар показался ему лишь легкой, девичьей пощечиной. И Марс не стал терять драгоценное время, действуя не менее быстро, неосознанно подключая сноровку и сообразительность. У большинства костылей-канадок имелось спрятанное металлическое лезвие для преодоления скользких поверхностей. Не то, чтобы капитану хотелось использовать свое единственное средство свободного перемещения как оружие, но кажется ему и вовсе не оставили выбора. Марс на ощупь обнаружил специальное место, приводящее в движения механизм лезвия и наотмашь ударил концом костыля по голове своего противника, не дав тому опомнится. А потом и еще несколько раз, пока незнакомец не ухватился за неприспособленный для боя предмет и не вырвал его из рук молодого человека. Нападавший с какой-то невиданной легкостью согнул металлический костыль и отбросил в сторону, оставив Марс без средств к самозащите. От досады капитан даже негромко выругался и постарался встать в оборонительную и более устойчивую позицию. Необходимо было в срочном порядке вспомнить все приемы самообороны со времен участия в столкновении, в борьбе с нилимами помогала лишь сноровка и этот подход был хорошо применим к другим случаям.

Противник его так же был не в лучшем состоянии. Ноги незнакомца подрагивали, и он не мог держаться прямо, часто тряс головой, словно желая стряхнуть с себя некого рода наваждение, что давало определенные шансы на победу. Первый удар Марс парировал и тут уже подключилась автоматика, хорошая мышечная память, которая спасала его уже не один раз. Он ухватился за направленную в него руку и ударил локтем в сустав противника, что иногда приводило к перелому, ну явно не в этот раз. От второго удара Марс закрылся и опустился вниз, дабы сделать резкий выпад в живот противника. Подобное заставило напавшего отступить назад и даже опуститься на одно колено, но вскоре он поднялся и встал уже более уверенно, словно и вовсе не было этих ударов, куда капитан старался вложить всю свою силу.

Бой моментально сменил вектор, заставив Марса отступить под чужим напором. Он начал пропускать удары, да и уверенно держаться на ногах не мог, все по одной и той же причине. Удары противника стали яростнее и сильнее. Не смотря на состояние, движения его были легкими, но удары мощными и достаточно быстрыми.

В какой-то момент, в пылу драки, Марс заметил, что противник его не просто обычный человек и вовсе не бандит или что-то в этом роде, он дрался с меченым. Глаза его горели, как и у других меченых, но там не было сознания, не было отчета собственным действиям. Меченый перед ним был не в себе, скорее походя на бездушных нилимов. Молодой человек читал о чем-то подобном, что меченые иногда могут терять разум и себя в целом, становясь особо опасными и совершенно неуправляемыми.

От осознания, происходящего, Марс совсем потерял контроль над ситуацией, страх, хоть и на краткий миг, сковал разум, что позволило незнакомцу успешно толкнул его, заставив тело повалился на пол, больно приложившись спиной. Так то отправить ветерана на лопатки не составляло бы никакого труда, но все же он достаточно неплохо держался в своем то положении. Марс резко перевернулся на бок, уйдя от удара ногой и тут же попытался подняться или отползти в сторону, на сколько бы могла позволить ему больная нога. Но нападавший набросился со спины, поднял чужое тело легко и без труда, поймал в удушающий прием из которого никак не получалась выбраться. Руки у противника были сильные и держали железной хваткой, а осколочное ранение не позволяло принять более устойчивое положение, успешно противостоять, хоть как-то спастись.

Марс не мог вдохнуть, рука перекрыла ему доступ к воздуху, и он уже начал терять сознание, попытки высвободиться становились все слабее, пока совсем не остановились. Пространство вокруг поплыло и начало стремительно темнеть, а в ушах зазвучал раздражающий шум и ему показалось, что он вот-вот умрет. Капитан вдруг осознал, что испытывает самый настоящий страх, ему было страшно, очень страшно, что жизнь его закончиться в ту же секунду, что он больше никогда не поговорит с братом и не услышит голос Эрнесты, не увидит ее славные веснушки на щечках и носу. И этот страх позволил ему продержаться еще немного, наделив неведомой до этого силой и волей к жизни.

Давление на горло резко прекратилось, и он плохо ощущая происходящее, повалился на пол, громко и сильно закашлялся, жадно глотая ртом воздух, отчаянно стараясь прийти в себя. Марс с трудом перевернулся на бок, что бы доступа воздуха стало больше и вроде почувствовал себя немного лучше, по крайней мере уж точно перестал умирать. Тьма медленно рассеивалась, а шум в ушах стихал, он наконец смог различить, что происходило рядом. А там, Эрнеста ловко дралась с нападавшим или, точнее сказать, безжалостно избивала его. Ухватила противника за шею и ударила об стену спиной, после чего обрушила его тело на пол и ударила еще несколько раз. Она поднимала его тушу с такой легкостью, будто тот и вовсе был пушинкой, хотя мужчина находился примерно в весовой категории Марса, а то и больше. Да и Марс сам далеко не маленький, при росте 1,84 имел чуть больше 90 килограмм живого веса.

Когда тело незнакомца замерло на месте и перестало шевелиться, девушка присела, на короткий миг, рядом с ним на корточки, подняла его левую руку к себя и что-то переключила на запястных часах. После чего оставила несчастного на месте и быстро направилась к Марсу. Она опустилась рядом с ним на колени и торопясь, перевернула на спину, начала прощупывать пульс. Глаза ее угрожающе горели аквамарином, а нижняя часть челюсти и шея, окрасились витиеватым и остроконечным узором того же цвета, только вот лицо оставалось совершенно безразличным, словно высеченным из куска льда, от того и особо пугающим.

– Я живой… живой… дышу же… вроде – с трудом произнес Марс слабым голосом и вновь закашлялся.

– Извини. У меня нет привычки проверять дыхание в экстренных ситуациях, – обеспокоенно уточнила она, кажется быстро вернувшись в привычное, весьма эмоциональное состоянии и начала осматривать лицо пострадавшего. Вместе с тем проявившийся узор на ее теле исчез, не оставив и следа. – В последний год я все больше помогала меченым, а у нас даже после смерти, некоторое время грудную клетку сжимает странная судорога, имитирующая дыхание. Ты ранен?

– Пропустил несколько ударов, но вроде ничего серьезного… На ногу наступить пришлось несколько раз, ужасно болит теперь.

– Надо тебя осмотреть сейчас же. Подняться сможешь? Я отведу тебя в палату и проверю все ли в порядке.

– Думаю да… если ты мне поможешь… Кажется мой костыль теперь сломан…

Девушка обняла Марса, просунув руки под подмышками, что слегка смутило его, и медленно, очень аккуратно помогла подняться. В ней было невероятное количество мощи, и тем не менее, она терпеливо дожидалась, когда пострадавший сделает все сам, лишь немного воспользовавшись ее помощью. Как только капитан принял более устойчивое вертикальное положение, меченая переместилась влево, держа одну из его рук у себя на плечах, взяв на них часть веса тела. Марс не устанет гадать, как у этой девицы получается совмещать в себе столь сложные вещи. Такое невероятное проявление заботы и при этом ни капли жалости к нему, никакой возможности почувствовать себя беспомощным или слабым. Четкое исполнение своих обязанностей, как врача…может быть и как друга…

Мир еще немного кружился и казался не до конца ясным, словно реальная действительность была не совсем правдоподобной, слишком яркой и то и дело пыталась куда-то ускользнуть, но присутствие Эрнесты, которое он ощущал всеми своими органами чувств, придавало сил и успокаивало. Вот наконец и Гидеон появился в поле все еще немного мутного зрения, с гримасой сильного беспокойства и заспешил к ним.

– Марс, живой? – спросил он, внимательно осматривая лицо молодого человека, дергаными движениями рук показывая, что силой удерживает себя, дабы не начать ощупывать пострадавшего ради его же безопасности и собственного спокойствия. Вместо ответа, Марс лишь непроизвольно усмехнулся такой реакции врача и кивнул в знак согласия.

– Я займусь им сама, вроде повреждения незначительные и уж точно не критичные, – строго заговорила Эрнеста, тоном, не предполагающим возражения. – Сейчас все твое внимание требуется Ворону. Мы не можем сейчас позволить себе потерять меченого.

Гидеон буквально секунду помедлил, внимательно смотря на дочь, но все же хмуро кивнул в знак согласия и обступив их, быстро направился к тому нападавшему, чье тело все еще лежало неподвижно. За Гидеоном, моментально, направилось несколько помощников, а Эрнеста повела Марса в его палату, не позволяя досмотреть происходящее до конца. Но не то, чтобы он сильно жалел об этом, испытывая яркое желание оказаться в мягких объятиях одеяла и подушки.

Девушка бережно усадила пострадавшего на кровать и не тратя лишнего времени, следом, совершенно бесцеремонно, не спросив никакого разрешения, залезла под рубашку светлой пижамы. От чего Марс вздрогнул, но не стал препятствовать, немного шокировано замер, безвольно позволяя снять с себя верхнюю часть одежды.

– Если ты намерена продолжишь, то нам стоит выключить свет, в темноте ощущения острее, – посмеиваясь выдал капитан, надеясь, что кровь, прилившая к лицу, не выдаст его с потрохами.

– Буду считать это признаком того, что ты в порядке, – с напускным равнодушием ответила девушка и начала внимательно осматривать большой синяк на ребрах. Она надавила туда и это было может и неприятно, но не сильно больно. Реакцией Марса оказалось лишь искривленное лицо.

– Ну раз не кричишь от боли, то ребра целые.

Эрнеста, достаточно профессионально, насколько мог судить Марс, осмотрела его с ног до головы и прощупала также, на возможность переломов. Но все оказалось не так плохо, как все думали, даже швы на ноге не разошлись. Поэтому девушка приступила к обработке ссадин на лице и сбитых костяшек рук.

– Что произошло? Зачем меченому нападать на медсестру? – решил узнать Марс, спасая их обоих от немного неловкой тишины.

– Не могу говорить с точностью, что там произошло… Но когда я пришла, его нестабильный диссонанс чувствовался отчетливо и работал на всю мощь, переключатель генератора оказался не на минимуме, а в вопросах обычного существования подобное недопустимо, в случае этого парня, вполне даже смертельно.

– Это не объясняет его мотивов.

– Он был сильно ранен в бою и поступил совсем недавно. Это не то, что бы легко объяснить… При критическом уровне ранней, меченый может впасть в состояние берсерка. Обычно минимум диссонанса дает возможность комфортно восстанавливать раны и не позволяет войти в это состояние. Предполагаю, что медсестра могла задеть генератор и переключить тот в боевой режим по незнанию или случайно, что сразу заставило тело, неосознанно вступил в состояние выживания.

– Берсерк? Что это?

– Если хочешь еще больше подробностей, то лучше уточни у Реда. Это он у нас пишет диссертации с нашими особенностями, да и все название ему принадлежат.

– Получается то, что ты делала тогда… переключила ему генератор диссонанса, чтобы он затих? Я правильно понял? – слова Марса звучали медленно, в тот же момент он пытался запомнить новую для себя информацию и в ответ получил согласный кивок рыжей головы. – Зачем тогда избивала, если могла просто переключить?

– Это называется выматывающий прием. Мне в пылу драки не переключить генератор на минимум из-за особенностей конструкции и защиты, а отключение вовсе вполне могло привести к смерти меченого от критического количество ранений. Да и в режиме выживания это может и вовсе не сработать. Поэтому меченых в берсерках мы «выматываем» и потом уже переключаем.

– Думаешь он выживет?

– Должен, если Гидеон окажет соответствующую помощь. Кстати, скажи-ка мне, Марс, – уточнила у него Эрнеста меняясь в лице, становясь все более суровой и даже разозлившейся. – Какого вообще черта ты влез в драку с меченым? Это у тебя такой изящный способ покончить жизнь самоубийством?