Тишиной полнится воздух

– Наверно, все же ушла… – говорил он про себя. – Это было слишком очевидно. Я бы ее не заинтересовал…

Собравшись с духом, он выглянул за дверь. Широкая белая лестница отделяла его от площади с фонтаном, на краю которого сидела загадочная девушка, приглаживающая растрепанные каштановые локоны. Она была поглощена разговором. Уже знакомая, весьма эксцентричная пара с неподдельным интересом обменивалась мнениями о празднике с таинственной гостьей Фата-морганы. Маг почувствовал, как сердце снова забилось быстрее, и где-то в груди поднимался буйный жар. Тепло охватило его душу. «Она здесь…». Направившись к ним, он вымерял каждый свой шаг.

Девушка перевела взгляд, продолжая улыбаться застывшей на ее предыхании речи. Вслед за ней развернулись и двое в темном, а Маг смотрел на них и думал, как ему не повезло не встретить ее первым. Но и эта случайная мысль тотчас же была подавлена волной внутреннего осуждения. Суетливая, маленькая девушка с длинными золотыми кудрями улыбнулась и звонко проговорила:

– Здравствуйте, господин Мудрец! Приятно с вами познакомиться!

Доброжелательный высокий мужчина в очках мягко продолжил:

– А мы уже знакомы. Я заходил к вам на аудиенцию.

– Точно. – сдержанно, но вежливо ответил Маг, слегка подняв голову, чтобы встретиться взглядом с Джоном. – Сэм Салливан. – представился он, мягко кивнув головой в знак приветствия его золотой спутнице.

– Я Кристина, – выпалила она в ответ, запыхавшись в волнении. – А мою подругу зовут Марселин. Такое имя… сразу представляется утонченная французская аристократка на цветочных качелях в глубине таинственного благоухающего сада… да?

– Не смущай меня, – улыбнулась Марселин, скромно опустив глаза.

– У вас прекрасное имя… – ответил Маг, расплывшись в теплой улыбке. – Но мы, Кристина, уже знакомы.

– Ой, неужели? Марселин ничего не сказала… как неловко. Хотя я же видела ваш танец… глупость какая-то.

Эти слова поселили неприятный холодок в сердце Мага. Мысленно он снова стал ругать себя за то, что слишком понадеялся на то, что, очевидно, невозможно.

– Ну, я думаю… нам пора идти. Марселин, ты же в случае чего помнишь, где нас искать? Тебе всегда будем рады. – неожиданно спокойно сказал Джон, подав какой-то загадочный знак Кристине, которая, кажется, ничего и не понимала.

– Ой, тогда… Тогда… мы оставим вас? – пропищала она, растерянно вертя головой между всеми присутствующими.

Марселин ничего не ответила. Маг тоже потупил взгляд, но, спустя пару мгновений взяв себя в руки, выпрямился и сказал:

– Спасибо. Могу я показать вам город?

– Да. Было бы здорово. – коротко ответила она, повернувшись куда-то в сторону.

– Тогда удачи! – выкрикнула Кристина и, схватившись за руку Джона, потянула его в сторону. Несколько раз она еще поворачивалась назад и заливалась громким смехом, случайно столкнувшись с кем-то из них взглядом. Для нее вся жизнь, казалось, походила на беззаботную игру. Над Фонтаном снова повисла неловкая тишина.

– Итак… вы здесь… – начал Маг, топчась на месте и неумело пытаясь скрыть свое волнение.

– Вы не подумайте. Я догадалась.

Он не знал, что ответить. Согласиться с этим было бы слишком самонадеянно. Но он тонко чувствовал смыслы, которые люди вкладывают в слова. Его напускное удивление могло обидеть ее.

– Я… мне нужно забрать кое-какие вещи из старого дома. Все Мудрецы…или, скорее, Мечтатели должны жить здесь. – сказал он и кивнул в сторону Дворца. – Путь красивый. Можем… дойти туда, прежде чем отправимся в город? Это не займет много времени.

– Согласна.

Они шли молча, и Маг не знал, куда скрыться от неловкости, плотно опутавшей его тело и разум. Мысленно он перебирал варианты, почему Марселин ведет себя именно так. Все же ему никак не удавалось понять, почему она, оставшись здесь, тем не менее ведет себя так холодно и отстраненно. Вместе с этим он искал, чем же заполнить это тянущее молчание.

– Так… как вы оказались здесь? – наконец, спросил он.

Марселин молчала, словно о чем-то серьезно задумалась. Спустя несколько еще более неловких мгновений она ответила:

– Вы уже не первый человек, который задает мне этот вопрос. Но я правда ничего не помню… а вы? Как вы оказались здесь?

Маг изумился неожиданному вопросу, но это помогло ему осознать, что, вероятно, ответить на него было бы не так просто.

– Я из оригинальных беглецов. Не справился с тяготами земной жизни. – печально улыбнулся он. – Вообще, все люди прошли примерно один и тот же путь… может быть, вас сюда подтолкнуло то же самое?

– Не могу сказать, что меня вообще тяготит жизнь.

– Тогда позвольте угадать… болезненное чувство несправедливости?

– М-м, не сказала бы. – спокойно ответила она.

– Тогда.. – смущенно продолжил Маг. – Поиск чуда?

– Не знаю… Я ведь ученый. Мне не полагается верить в такие вещи.

– Может, какая-то ваша часть все же верит?

Марселин снова задумалась. Ей было трудно признать то, что об эту, другую реальность все ее и без того зыбкие убеждения в действительности разбивались вдребезги. Проще было верить в то, что ей это все-таки снится. Хотя сознание незаметно для нее в какой-то момент смирилось с чудностью всего происходящего и перестало воспринимать его, как что-то совершенно нереалистичное.

Наконец, их путь закончился у увитой зеленью кривой калитки. Маг скрипнул дверцей, придерживая ее перед своей гостьей. Звезды висели над странным домом подобно тяжелым капелькам белого огня. Стоило лишь переступить на территорию двора, как вдруг все сделалось тихим, словно глубокой-глубокой ночью. Растворились голоса людей, прогуливающихся по широким улицам, чей-то звонкий смех, доносящийся от соседних домов. Все в этом месте будто спало глубоким, густым сном.

– Я не был готов к такому. Простите мне небольшой беспорядок… – замешкавшись на пороге, тихо произнес Маг.

Нервно покрутив дверную ручку, он распахнул перед Марселин дверь. Под их ногами стремительно проползла длинная линия тусклого уличного света, местами озарив запущенную гостиную и в конце уткнувшись в пыльную книжную полку. Внутри было еще тише, чем во дворе, царила атмосфера запустения и одиночества, которое чувствовалось каждой клеточкой тела. Спустя мгновение по очереди в разных частях комнаты как будто сами по себе стали зажигаться свечи, в уставшем камине зародилось мягкое пламя, и в целом обстановка стала меняться – но непривыкшему человеческому глазу было тяжело уловить эти крошечные, но многочисленные изменения. Казалось, словно этому дому только сейчас, как-то крайне неумело и растерянно придается хоть какая-то форма. Огоньки замерцали в отражении многочисленных склянок и колбочек, игривые тени отбрасывали различные сухоцветы, пучками подвешенные за веревки на стены. Марселин боялась моргать – казалось, многообразие деталей этого помещения попросту не успеет уместиться в момент ее восприятия и через миг все изменится до неузнаваемости. Спутанный образ «поместья старого волшебника» складывался по кусочкам подобно огромному пространственному пазлу. Как и все дома и здания, которые Марселин видела в Фата-моргане, и этот было сложно определить к какому-то определенному архитектурному стилю, и больше он походил на гибрид из разрозненных фантазий и смутных воспоминаний о более и менее древних эпохах. Дом Мага был пропитан запахами карамели и топленого воска, и будто бы источники света навевали мысли об использовании электричества или какого-то из его аналогов, но все же хозяин отдавал предпочтение широким свечам с травами и эфирными маслами.

– Мои сборы не займут много времени. Хотя… – смущенно проговорил он, замявшись. – Совсем я забыл о правилах приличия. Чай, да… ну, я быстро поищу кое-что в комнате, а вы можете пока глянуть, что там с тем зеркалом?

Марселин нахмурилась, будучи не в состоянии уловить беглый и сбитый ход мысли своего собеседника. Тем не менее, каждый уголок этого дома будто призывал разгадать его загадку, и она долго всматривалась в сторону зеркала, все еще боясь сделать шаг в сторону от входной двери. Когда Маг поднялся по скрипучим ступенькам и скрылся за углом где-то наверху, она неуверенно направилась в сторону большого пыльного зеркала, осматриваясь по сторонам. Низкий столик с хромированными ножками стоял у дивана, усыпанный разными мятыми, свернутыми и сложенными бумагами так, что было практически не видно его поверхности. Марселин не смогла справиться с одолевающим ее любопытством и развернула один из листков. Прыгающие в разные стороны кривые буквы едва составляли между собой целостный текст: «Свойство: контроль над сновидениями негативного содержания с возможностью трансформации образов в поз… (зачеркнуто) нейтрально эмоционально окрашенные. Пометка: (неразборчиво, перечеркнуто кривой линией с сильным нажимом) не преобразуются в действительность ввиду отсутствия волевого усилия». Дальше следовала небрежная схема, полная деталей и сносок, какие-то пропорции и способ использования: строго по полторы капли на один полный стакан чистой воды перед отходом ко сну. Марселин усмехнулась странной формулировке и аккуратно сложила лист обратно. Сверху доносились возня и грохот – Маг был слишком занят, чтобы контролировать ее действия, и она чувствовала что-то подобное свободе, даже находясь в чужом доме. Вслед за тонким пальцем, проскальзывающим по шероховатой поверхности полки, заставленной пухлыми книгами и сложенными листами заметок, собрался плотный сгусток пыли. Наконец, она остановилась у мутного стекла. Ее собственное отражение выдавало слегка уставший вид, но все еще будто сияло каким-то мягким, нежным светом внутренней гармонии. Только сейчас Марселин задумалась о том, что это место в действительности дарит ей покой и расслабление, несмотря на то, что сейчас все казалось весьма странным, местами неестественным и чуждым, как живое сновидение. В ворох мыслей закралась безрассудная идея остаться здесь насовсем, как будто этот мир сам шептал ей на ухо, что и для нее здесь найдется место, раз нашлось для всех них. От последнего слова внимание отскочило в сторону загадочного шума, доносящегося сверху. Для них… и для него. Таинственность людских душ всегда притягивала к себе Марселин, и, хоть Маг по ее мнению до основания пребывал в плену своих заблуждений – даже этому миру он как будто был не к месту, что не могло не заставить в какой-то мере сопереживать ему. Пока она стояла у зеркала, погрузившись в свои мысли, ее отражение словно на миг обрело собственную волю и отвело взгляд в сторону. Она вздрогнула. Отражение снова застыло, но затем бесшумно рассмеялось и мягко улыбнулось в ответ на испуг Марселин.

– Как это? – изумленно спросила она в никуда, коснувшись поверхности стекла кончиками пальцев. Отражение словно начало передразнивать ее, протягивая руки к противоположной стороне стекла и затем резко отдергивая их, залившись беззаботным, беззвучным хохотом. «Марселин» по ту сторону плюхнулась ладонями прямо на стекло и стала мягко барабанить по поверхности, как будто протестуя против своего заключения в зеркальной клетке. Время от времени она прерывалась на смех и, утирая слезы, продолжала сиять улыбкой, заглядывая в глаза своему двойнику из реального мира. Снова послышались звуки шагов – Маг спускался по ступеням, неся в руке небольшой чемоданчик, подобный тем, в которых офисные клерки хранят документы. По мере его приближения Марселин чувствовала все большее облегчение.

– Это какая-то шутка? – спросила она, кивая в сторону ожившего отражения.

– Говорят, таинственное магическое зеркало, которое особенно странным образом оказалось в моей гостиной, показывает будущее. Вы выглядите очень счастливой! – заулыбался в ответ Маг, поставив чемоданчик на диван.

– Неужели? – с удивлением переспросила Марселин, рассматривая двойника.

– Да ладно, я шучу. Хотел, чтобы кто-то приготовил нам чай, пока я собираюсь, но сборы заняли значительно меньше времени, чем я думал. – Маг раскрыл одну из книг, стоявших неподалеку, где между страниц лежал лиловый сухоцвет. У него была привычка делать закладки полевыми цветами, и именно сейчас этой привычке нашлось необычное применение. Покрутив его в руках, он словно вернул цветку прежние краски и вдохнул в него жизнь, после чего учтиво протянул прямиком к отражению. Его образ в зеркале был неотличим от того, каким он был в жизни, а вот двойник Марселин восхищенно вытянул руку в ожидании. Цветок коснулся своего отражения через стекло и через мгновение будто стал единым целым с самим собой, приняв свою неповторимую, целостную форму. «Марселин» по ту сторону приняла его и с благодарностью кивнула Магу, вплетя волшебный подарок в прядь волос.

– Будьте так добры, угостите нас сладким чаем с мятой, и принесите немного шоколада с ванилью, пожалуйста. – нежно и вежливо попросил он, мягко улыбаясь отражению. Оно радостно кивнуло и тотчас скрылось в своем зазеркальном мире где-то за дверью.

– Без своего отражения ощущаю себя странно, – проговорила Марселин, вглядываясь в пространство, которое ей вряд ли когда-нибудь в жизни еще удалось бы увидеть в зеркале. – Так что же это? В этой реальности есть какие-то подпространства, в которые.. можно войти через отражение?

– Здесь все возможно.. – усмехнулся Маг в ответ на столь наивный вопрос, – Мне хотелось угостить вас вкусным чаем, но сделать это каким-нибудь.. необычным образом. Сейчас она действительно принесет нам угощение с кухни. А он пусть поможет…

Стоило Магу сказать это, как его собственное отражение тоже стало постепенно обретать волю и тотчас скрылось за дверью позади.

– Ну вот, теперь и у меня его нет, – осторожно сказал он. – Но важно помнить, что это всего лишь отражение. Я смог ненадолго подчинить их своей воле. Они делают так, как того желает мастер Искусства, но никогда не смогут в полной мере заменить ни вас, ни меня.

– Так кто они? Это все еще отражение или… самостоятельная сущность?

Из-за отраженной темной двери кухни показалась «Марселин», державшая в руках серебряный поднос с двумя изящными белыми чашками и аккуратным чайником. Тонкая струйка пара бежала из носика вверх и тотчас растворялась в воздухе, искрясь в свете игривых свечных огней. Лиловый цветочек выпал из ее волос, и она взволнованно и неуклюже склонилась вниз, пытаясь подобрать его. Она чуть было не выронила из рук подставку вместе со всем ее содержимым, но ей на помощь вовремя подоспел «Сэм», подняв маленький подарок Мага и аккуратно вложив его обратно меж каштановых прядей. Каждое движение давалось ему с трудом, и он отпрянул, смутившись. В другой руке его было крошечное блюдце с колотым шоколадом. Когда они подошли к стеклу и приняли более естественное относительно своих двойников положение, «Сэм» поставил блюдце на поднос и протянул их вперед. Казалось, что дар из отраженной реальности прошел сквозь портал или окно, и тотчас вздрогнул, оказавшись в руках Мага. Чашки подпрыгивали и звенели на тонких блюдцах, еще сильнее выдавая и без того заметную дрожь его рук. Он с благодарностью кивнул отражениям в ответ, и через мгновение они снова обрели безусловную связь со стоящими у зеркала. Неестественная одушевленность покинула их, и остались лишь два отражения – Марселин с широко раскрытыми глазами и Маг, который смущенно глядел на собственные руки, подводящие его в такой момент.

– В общем-то, с помощью Искусства можно создать для себя помощников. Отражения, тень, фантазии… все, что угодно. – сказал он, склонившись над кофейным столиком в ожидании освобождения от раздражающего звона фарфора. – Это, по сути своей, магия… но нам не нужно произносить громкие заклинания или взмахивать волшебной палочкой, или что-то в этом роде. Хотя некоторым, может, для настроя это и необходимо… Возможно, ваши друзья уже показывали, как это работает. Кажется, будто у Искусства нет границ, но все же эти отражения неизменно напоминают о том, что они все-таки есть.

– В чем же ограничения? Они.. не могут выйти за пределы своего мира?

– Могут, если захотеть.

Маг разлил чай по чашкам, и сочетание воскового и карамельного ароматов комнаты вихрем закружились вперемешку с остро-сладким запахом свежей мяты. Он протянул чашку Марселин, а сам откусил уголок кусочка шоколада, внимательно вглядевшись в отражение.

– В чем же тогда их проблема?

– Вы еще не догадались? Они одновременно продукт Искусства, имеющий место в реальном мире, и плод воображения мастера. Кажется, будто могущество по меркам Фата-морганы дает возможность быть богом и творить вселенные, но это не так. Есть вещи, которые, к счастью, выходят за рамки возможностей обычного человека, такого как вы, я, Кристина или…допустим, Кабер. Искусство не способно сотворить живую душу. История Фата-морганы началась с Великих мечтателей, которые сотворили для себя мир, в котором они могут жить в безопасности, и на то был замысел Неизвестной воли – открыть сюда путь всем страждущим и мечтающим так широко, что Земля не в состоянии эти мечты вместить. Они могли осыпать небесное полотно миллионами звезд, сотворить моря и горы, возвести целые города на зеленых холмах, путешествовать по глубинам собственной фантазии, но не смогли создать людей, которые будут этой красотой наслаждаться, и не смогли вернуть себе тех, кто был им дорог, но остался по ту сторону Фонтана.

Марселин отпила из чашки и не поняла, чему изумилась сильнее – невероятному вкусу этого на первый взгляд простого напитка или словам, сказанным Магом. Ее внутренний скептик с одной стороны продолжал подвергать сомнению все происходящее, но какая-то, вероятно, более незрелая часть души радовалась чудесным проявлениям Искусства и перспективам волшебной жизни в утопическом измерении, где грезят наяву.

– Но ведь это опасно – давать людям такую власть. Если с помощью этого чародейства можно преображать ландшафт и небо, то можно и нанести огромный, непоправимый вред что миру, что живущим в нем людям… многие внутри жестоки настолько, что дай волю их намерению, так они сотрут все живое с лица Земли. – возразила она, очнувшись от своих размышлений.

– В этом уже Искусство Неизвестной воли. Она наивна и чиста в своем стремлении создать рай, где будут культивироваться добро и сострадание к ближнему, при этом ни разу не ошиблась в выборе тех, кому даровала путь сюда. Фата-моргана существует вне времени, и никто не сможет сказать, когда она начала свое существование и предсказать, когда она его прекратит. И за все эти бесчисленные годы ни разу не нашелся человек, который хотел бы использовать Искусство не для созидания, а для разрушения. И ни один не захотел вернуться назад, лишь раз ступив на эти земли грез.

– То есть… даже в этом мире у них нет права выбора? Что же это за рай тогда?

Спросив об этом, Марселин почувствовала внутреннее сопротивление. Ей не хотелось в очередной раз подчиняться чьим-то правилам.

– Право выбора есть. Говорят, все люди Фата-морганы делятся на три типа: Беглецы, Творцы и Идеалисты. Иногда они могут проявляться в сочетаниях, но чаще всего причина их жизни здесь заключена в чем-то одном. Как беглец я могу сказать так: после Земли покой этого мира сладок, как долгожданный сон после тысячи бессонных ночей. И в этом была хитрость Неизвестной воли. Думаю, для людей другого.. склада Фата-моргана была воспринята точно так же, но я не могу знать наверняка. Возможно, у кого-то не было возможности реализовать себя в своем земном искусстве, кто-то не смог вынести порочности, на которую способен человек… – Маг еще раз отпил из чашки и отставил ее в сторону. Его лицо помрачнело на миг, как если бы на разум опустилась пелена неприятных воспоминаний. – Им просто самим не захотелось возвращаться. Этот мир поистине прекрасен, если может быть не только убежищем слабым людям вроде меня, но и… даровать сверхвозможности, которых не хватило великим умам творцов и идеалистов. Тысячам. Десяткам тысяч. Дорога открыта в обе стороны. Каждый из них мог развернуться назад, к своим близким, к привычному укладу жизни, к своим воспоминаниям… но предпочел Фата-моргану всему этому.