Привет магия. Книга четвёртая. Лабиринт

Ирек Гильмутдинов

Привет магия. Книга четвёртая. Лабиринт

Глава 1

От автора.

Если история вам нравится, не сочтите за труд – отметьте её кнопкой «Нравится». Для вас это секундное дело, а автору – глоток вдохновения. Когда писатель утром видит сердечки, у него появляются крылья за спиной (а иногда даже вырастают вторые и третьи).

А если ещё и друзьям порекомендуете – от меня лично вам земной поклон и искренняя благодарность. Ведь лучшая награда для творца – знать, что его труд не остался незамеченным.

P. S. Каждый ваш лайк – это +10 к мотивации и -10 минут сна. Выбирайте, что вам больше нравится)

Интерлюдия.

Ксиллор’аанцы

Планета Псир’уоан: История Падшего Мира

В незапамятные времена, когда звёзды были моложе, а магия ещё не сплелась с технологией, на планете Псир’уоан сосуществовали две разумные расы. Если бы Кайлос (или Женя, как звали его в прошлой жизни) увидел их, то первое, что пришло бы ему на ум – буйволы и ящерицы.

Две разумные расы, один путь к пропасти.

Первая раса – кседриты – могучие гуманоиды с широкими, как у буйволов, плечами, покрытые грубой, словно камень, кожей, увенчанной спиралевидными рогами. Их цивилизация строилась на силе, чести и железной дисциплине.

Вторая – икситы – стройные, с чешуйчатой кожей, гибкие, как тени, с вертикальными зрачками, мерцающими в темноте. Их культура зиждилась на хитрости, пси-науке и холодном расчёте.

Когда обе расы достигли уровня паровых технологий и был открыт порох, между ними вспыхнула война. Двести лет реки Псир’уоана текли кровью, пока мудрейшие из обеих сторон не осознали – так жить нельзя. Мир был поделён пополам, и наступил хрупкий покой.

Далее наступила эра прогресса и новое падение.

Три века спустя, когда лазерные технологии сменили мушкеты, а компьютеры – бумагу и счёты, война вспыхнула вновь. На этот раз – тотальная. Города превращались в пепел, континенты раскалывались, а небо почернело от дыма.

И тогда, в самый тёмный час, у обеих рас одновременно родилась идея:

Ковчег – последняя надежда.

Суть была проста: лучших из лучших – воинов, учёных, мыслителей – погрузить в вечный анабиоз, чтобы однажды, когда технологии позволят, возродить их гены, передать знания или даже создать клонов – новое поколение, свободное от ошибок прошлого.

Но идей было море, а ресурсов – капля. Всё уходило на войну.

И тогда началось падение.

Голод. Болезни. Деградация.

Спасение цивилизаций от тотального уничтожения друг друга, дались обоим народам большой ценой.

Совет кседритов – те, кто осмелился пойти против своих – смог остановить бойню. Они договорились с такими же противниками войны, как и они.

Но мир не наступил в одночасье.

Ещё сто лет после перемирия продолжались стычки, пока, наконец, последние оставшиеся не склонили головы перед единым соглашением.

Только вот незадача их мир был мёртв.

Но ковчеги – выжили. Дав им второй шанс.

***

Эпоха Воссоединения: Рождение Ксиллор'аанцев

Прошло полторы тысячи лет кровавого затишья. В подземных лабораториях, освещённых мерцанием голографических матриц, учёные обеих рас наконец сложили оружие и взялись за скальпели генной инженерии. Их кропотливая работа увенчалась созданием "Чистых" – существ, вобравших в себя:

Мощь кседритов – неукротимую силу, закалённую в горниле бесконечных войн.

Гибкость икситов – хитроумный интеллект, отточенный за века научных изысканий.

Ещё тысячелетие – и на Псир'уоане не осталось следов былого разделения. Новая раса, назвавшая себя Ксиллор'аанцами, стёрла границы между биологическими корнями, словно мастер стирает карандашные наброски с готовой картины.

Следом настал, как его позже назовут историки, «Золотой Век Единства», что принесёт в мир эру беспрецедентного расцвета.

Технологии кседритов переплелись с «магией» икситов (раса обладала псионическими и телекинетическими способностями) так тесно, что даже мудрейшие жрецы не могли сказать, где кончается одно и начинается другое.

Антигравитационные платформы парили над кристаллическими городами, чьи шпили пронзали облака.

Мыслеформы материализовывались в голографических матрицах ещё до того, как изобретатель успевал их озвучить.

Когда астрономы доказали, что в их системе из четырнадцати планет как минимум две пригодны для жизни без терраформирования, а три другие можно адаптировать, всеобщий энтузиазм не знал границ.

После запуска десятка спутников началась Экспансия Бессмертных.

Почему так назвали? Да потому что величайшим достижением стало новое изобретение науки – преодоление смерти:

Сознание научились переписывать в новые юные тела. Клонированные сосуды выращивались в биокапсулах за считанные месяцы. Память и личность сохранялись в квантовых кристаллах.

Сдерживать рост населения не было нужды:

Просторы Псир'уоана казались бесконечными, а планета была безумно богата на плодородные земли, обеспечивающие «чистых» продовольствием.

А пять соседних миров, что манили своими нетронутыми ресурсами, нуждались в колонистах. Ввиду чего орбитальные станции росли как грибы после дождя.

Космическая Одиссея началась спустя семь столетий после обнаружения планет:

Первые межпланетные ковчеги сошли с орбитальных верфей. Квантовые двигатели позволяли преодолевать межпланетные расстояния за дни, а не годы. Колониальные флотилии уносили к звёздам миллионы добровольцев.

***

Эпоха Расширения: Тень Вечности

Как волны прилива, захлёстывающие прибрежные скалы, Ксиллор’аанцы распространились по планетам системы. Всего за две тысячи лет их численность достигла четырёхсот миллиардов – несметное полчище бессмертных существ, заполонивших все четырнадцать планет и три искусственных мегаполиса на орбитах газовых гигантов.

Именно тогда Кзиз’кара Зул’тор, философ, чьи труды писались чернилами из крови поверженных врагов, обратился к народу с пророческим предупреждением. В своём "Трактате о Вечном Голоде", выгравированном на пластинах из вулканического стекла, он дал цивилизации новое имя:

«Проклятые Вечностью».

Пророчество Кровавого Летописца

Мы стали подобны богам, но забыли вкус смерти. Наши города пронзают небеса, наши корабли бороздят пустоту между мирами, а наши тела не знают тления. Но я вижу истину, записанную в узорах крови на стенах истории:

Бессмертие – это не дар. Это – испытание. Когда последний враг падёт, когда последняя звезда покорится, нам не останется ничего, кроме как обратиться друг против друга. И тогда война, что вспыхнет в наших сердцах, не оставит камня на камне. Не будет ковчегов. Не будет спасения. Только вечная тьма взирает на нас из будущего, которое мы сами сотворим.

Философский труд Кзиз'кары стал не просто пророчеством – он превратился в навязчивую идею, пронизывающую сознание всей цивилизации. Ксиллор'аанцы, словно одержимые, бросились на поиски врага, даже не подозревая, насколько скоро их желание исполнится.

За восемь тысячелетий до того, как душа Евгения перенеслась в мир Керона…

Во время строительства торговой галактической станции на одной из колонизированных планет рабочие обнаружили странный артефакт – камень, испещрённый древними рунами. Учёные, изучив надписи, сумели расшифровать инструкции и активировать устройство.

Вспыхнул портал в иное измерение – ослепительный, пульсирующий разлом в самой ткани реальности.

Первые разведывательные отряды элитных воинов вернулись уже через сутки, увенчанные трофеями:

Сокровища невиданных культур. Экзотическое оружие. Головы поверженных врагов.

Трансляция их триумфа велась в прямом эфире по всем планетам одновременно. Цивилизация, изголодавшаяся по настоящей угрозе, взорвалась ликованием.

Безумие захлестнуло мир. Охотники за славой толпами бросались в портал, жаждая чужой крови и диковиной наживы.

Учёные строили теории о новых мирах, мечтая подчинить их технологии. Простые граждане требовали открыть портал шире, чтобы каждый мог ощутить вкус настоящей войны. Но очень скоро выяснилось, что мир по ту сторону не так прост, как казалось.

Поначалу всё шло идеально:

Деревни с примитивными жителями падали за считанные часы. Лазерные танки легко сметали деревянные частоколы. Пси-солдаты подавляли волю сопротивляющихся, превращая их в покорных рабов, что позже доставлялись в развлекательные центры.

Но уже через год всё изменилось. Потому как мир за порталом оказался не простым он обладал магией.

«Управляющие энергией» – так ксиллор'аанцы называли магов – начали контратаку.

Их заклинания пробивали энергощиты, испепеляли целые отряды. Огненные штормы, землетрясения, молнии, тьма, пожирающая плоть – всё это обрушилось на захватчиков.

Ограничения портала стали роковыми:

Никаких орбитальных бомбардировок. Никаких флотов. Только пехота и лёгкая техника – против магов, чья сила росла с каждым днём.

Через тридцать лет случилось немыслимое:

Первые маги прошли сквозь портал. Они обнаружили, что мана в мире ксиллор'аанцев в десятки, если не в сотни раз насыщеннее их мира.

Последствия:

Ранги, а точнее мастерство «Управляющих энергией» росло с пугающей скоростью. Источники магии восполнялись в них почти мгновенно.

Сотни мощных заклинаний, которые в их мире требовали дней подготовки, здесь творились одним взмахом руки.

Защитники портала были стёрты с лица планеты за какие-то жалкие четыре года. Затем началось методичное уничтожение колоний. Планета за планетой погружались в хаос.

Через триста лет от великой цивилизации осталась одна материнская планета – и та кишела врагами. Маги хозяйничали в её городах, переписывая саму историю ксиллор'аанцев.

Когда сумерки отчаяния сгустились над последней цитаделью ксиллор'аанцев, некто, чьё имя было стёрто из всех хроник, совершил немыслимое. Его пальцы, дрожащие не от страха, а от холодной решимости, опустились на алый интерфейс «Судного Дня».

Планетарные ядерные катализаторы пришли в действие одновременно на всех четырнадцати планетах.

Ковчег Спасения с величайшими умами и воинами был мгновенно телепортирован в секретную систему-убежище.

В этот момент первый из божественных магов, чья мощь превзошла все мыслимые пределы, ощутил квантовый всплеск. Его рука, способная сжимать пространство как пергамент, перехватила ковчег в межзвёздном прыжке. С усмешкой победителя он поместил его в пространственный артефакт и положил на полку с табличкой "Покорённые Миры" в своём кабинете, среди других трофеев. Теперь их стало десять.

В тот же миг последний подарок умирающей цивилизации – биологические бомбы замедленного действия – активировались в мире магов. Судный день настал для всех по обе стороны портала.

Казалось бы, триумф магической цивилизации должен был быть абсолютным. Но ксиллор'аанцы, эти мастера генетического хаоса, подготовили последний сюрприз:

Вирус «Чёрное бессмертие», заложенный в первые дни вторжения. Наноплаги, незаметно внедрённые в водные источники, вызывали разрушительное воздействие на ману и уничтожали саму ткань магического сознания. Населяющие её существа умирали, превращаясь в безжалостных тварей желая лишь одного убить всё живое.

Мир магов пал – их величайшие целители бились в бесплодных попытках остановить пожирающую плоть чуму, но всё оказалось тщетно.

Последние ксиллор'аанцы наблюдали гибель врага через руины своих обсерваторий, прежде чем волна разрушения накрыла и их.

Триста лет спустя в обеих системах остались:

Мёртвые города, освещённые блуждающими энергетическими аномалиями. Автоматические защитные системы, продолжающие бессмысленный бой. Призраки былого величия в виде полуразрушенных монументов. И только ковчег, томящийся в плену у божественного мага, сохранил:

Генетические коды исчезнувшей расы. Последние записи их науки и философии. Неизрасходованный гнев целой цивилизации.

Божественный маг, известный по докладам разведки ксиллор'аанцев как Аль'зир Сейфовит (что на их языке означало «Тот, кто запирает миры»), был одним из немногих, кто успел сбежать с умирающей планеты. И вот когда он прожил несколько лет в новом мире (куда благодаря своей возросшей силе он перешёл), думая, что всё закончено, то столкнулся с неожиданной проблемой:

Артефакт, хранящий внутри себя ковчег ксиллор'аанцев, начал «вибрировать», а его необычная коллекция из десяти запертых миров стала излучать странные пси-импульсы.

Через неделю после этого события все предметы на полке «Покорённые миры» начали исчезать по одному, оставляя после себя тёмный туман в виде облака.

В свой последний день, когда Аль'зир вошёл в комнату, дабы проверить, что происходит, он застал ковчег открытым – а из него вырвалось сияющее существо с глазами как чёрные дыры.

Существо из ковчега оказалось первым Архитектором – создателем технологии вечной жизни. Оно, уничтожив мага, переписало код телепортации, вновь отправив ковчег в межпространственный разлом.

Вот только улетел не только мир ксиллор'аанцев, но и все остальные девять, что до этого подпитывали от ковчега энергией.

Глава первая

Заботы

Где-то в столице империи Рассвета.

Огромный зал, в котором едва горел свет, за круглым столом сидело десять существ. На каждом имелась маска, скрывающая владельца. Конечно, кто-то кого-то знал. Не без этого. Но так было принято теми, кто основал орден «Кровавый закат». Из названия было понятно. Основан он был человеком. Каждые десять лет в ордене сменялся председатель, и именно за ним оставалось последнее слово.

– Уважаемые. Со мной связался небезызвестный вам Валтар из братства «Смерть Абсолюта». Говорит, у него возникли проблемы, и просит нашей помощи.

– Что-то не припоминаю, чтобы он хоть раз о ней просил, – проговорил мужчина, обладающий темноватой кожей, свойственной песчаным людям.

– Да что там такого произошло у него и чем мы можем ему помочь? – с любопытством спросила женщина, чью кожу покрывала чешуя.

– Он потерял два отряда. Но до сих пор не знает, кто это сделал. Единственное, что у него есть, так это имя Ридикус Огнебровый.

– Он из рода Сильверхолд. Могущественный род. Но вот только этот Рид не способен на такое. Да, он архимаг огня. Причём в столь юном возрасте. Так ещё теперь и преподаватель в Академии Феникса. Да только, повторю, не по силам ему это. Кто-то другой это сделал.

– Уверен? – с нажимом спросил председатель.

– Да.

Тут же по залу разнеслось: «Услышано». Если кто-то говорил, а после оказывалось, что это не так, такого члена ордена ждал печальный конец. Потому все здесь много думали, прежде чем что-то сказать.

– Тогда за ним нужно проследить. С кем встречается, с кем общается и кто новый появился в его окружении.

– Восьмёрка, возьмёшь на себя?

– Возьму, – ответил он.

– Услышано, – вновь разнеслось эхо по залу.

– На этом вопрос с Валтаром закрываем, до новых сведений. А пока давайте обсудим обстановку на рынке с мана-кристаллами.

***

Я проснулся, ощущая непривычную лёгкость во всём теле. Сон был глубоким и целительным, словно сама ночь бережно укутала меня в свои тёмные покровы, не потревожив ни единым кошмаром. Настроение соответствовало – редкое чувство внутреннего покоя наполняло душу.

Завершив утренние процедуры, я спустился в кухню. Дом ещё не пробудился окончательно: кто-то уже умчался по своим делам, кто-то наслаждался последними мгновениями сна. Кухня встретила меня тишиной и уединением – именно того, что мне сейчас и требовалось.

Пока руки сами мешали яичницу на раскалённой сковороде, я занялся ревизией походной сумки. После расчёта с гномами от моих запасов горошин счастья останется не так уж много (это если учесть мои планы с блюдом маг чак-чак). Мысль, внезапно посетившая меня, заставила нахмуриться: а что, если Виссарии собирая местные травы начнут выдавать горошины с совершенно другим составом? Это означало, что разбрасываться имеющимися запасами неразумно. Решение пришло мгновенно – нужно сразу отложить обещанную долю для короля. А уж после решать, как поступать с остатками. Может вообще назначить заоблачную сумму. По крайне мере до тех пор, пока не получу первые плоды.

Я только отошёл от плиты, когда дверь скрипнула, пропуская Ридикуса. Шесть часов утра – необычно ранний визит даже для него.

– Доброе утро, – протянул я, ловко переворачивая яичницу на тарелку. – Что, не спится? Кстати, не желаешь позавтракать?

– Благодарю, я уже поел, – ответил он, но его обычная невозмутимость куда-то испарилась. Взгляд был напряжённым, а пальцы нервно перебирали край мантии.

– Что-то случилось?

– Тьма, Кай. Я чувствую эманации смерти. Ты… кого-то здесь убил?

– Нет, что ты, – я покачал головой и принялся рассказывать о событиях прошлой ночи. О кинжале, о лавке что исчезла. Об обелиске умолчал – эта тайна пока оставалась при мне, но историю с Крианой более или менее изложил подробно. Правда на ходу пришлось многое выдумывать.

Когда мой рассказ закончился, напряжение в плечах Ридикуса наконец ослабло. А я тем временем мысленно отметил: пора привести свои истории к единому знаменателю. Одно дело – говорить разным людям разные версии, совсем другое – запутаться в собственных же измышлениях. Возможно, стоит либо вообще перестать делиться подробностями, либо придумать одну, железобетонную версию для всех.

Я отодвинул тарелку, глядя, как первые лучи солнца играют в каплях росы на оконном стекле. Утро действительно выдалось прекрасным – вот только предчувствие подсказывало, что спокойствие это временное. Как и всё в нашем мире.

– Ты меня успокоил, – наконец расслабился Ридикус, откинувшись на спинку стула.

– Может, отвару будешь? – я потряс пустой глиняный кувшин. – Вот только пирожков не осталось – все запасы кончились.

– Тогда уж откажусь. – Он махнул рукой, а затем его взгляд стал деловым. – Я зашёл по делу. Сколько ты хочешь продать? Имею ввиду какая сумма тебя интересует.

– Да я понял. Вопрос не в сумме, – я скрестил руки на груди. – А в том, сколько вы готовы купить. Только с условием: чтобы никто не прознал, да и дефицита на рынке не создать. Мне лишние проблемы не нужны. Хочу как можно дольше сохранить их существование в секрете от сильных мира сего. Пока скажем так сам не окреп.

– Вчера я говорил с Кларисой, – Ридикус произнёс это так небрежно, будто обсуждал погоду, но я всё равно напрягся. Он тут же поднял ладонь. – Не беспокойся, она дала клятву о неразглашении.

Я прищурился:

– И что же так взволновало светлейшую и прекрасную целительницу?

– Дело в том, что, попробовав твоё… угощение, она загорелась идеей. – Он сделал паузу, подбирая слова. – Лечить ими тех, кто понёс душевные раны. Понимаешь, о чём я?

– Приблизительно.

– Тех, кто потерял близких. Кто больше не видит смысла в жизни, кто подвергся заклинанию некромантов и магов тьмы, теней. Всех тех чья стихия влияет на разум, – Огнебровый наклонился вперёд, и в его глазах вспыхнул необычный для него огонь. – Понимаешь, магия не лечит такое. А вот твои горошины… Клариса была настолько впечатлена, что хочет встретиться с тобой в их лечебнице.

Я хмыкнул:

– И зачем мне это?

– Разве ты не хочешь помочь людям? – Ридикус развёл руками. – Я не предлагаю раздавать твои горошины даром. Просто там ты сможешь договориться с ней лично. Пойми, одно дело – назначать цену, а другое – знать, что твой продукт действительно исцеляет, и тогда цена будет совсем другой.

Я задумался, постукивая пальцами по столу.

– Она в курсе, что я ученик Торгуса? А то мало ли.

– Разумеется, – Архимаг огня усмехнулся. – И, хотя она моя давняя подруга, обезопасить тебя от нападок столь влиятельного рода я всё же считаю необходимым. Даже мой род не в силах посоперничать с ними. Если только объединиться с Ворхельмами, и то шанс на победу крайне мал. Благо мы не враги, да и взгляды на то, как жить нашей империи, у нас одинаковы.

В воздухе повисло молчание. За окном щебетали птицы, а я размышлял над его словами. Возможно, это и вправду был шанс – не только для заработка, но и для чего-то большего.

– Ладно, – наконец сказал я. – Договорись о встрече. Но если хоть одна лишняя душа прознает – вся сделка в печь.

Он кивнул, и в его глазах мелькнуло удовлетворение.

– Договорились. Кстати, – начал Ридикус, с грустью посматривая на пустой стол, – не думал обзавестись собственным магическим родом? Ты ведь теперь подтверждённый маг, пусть и с «необычной» специализацией.

– Как раз сегодня собирался заняться этим вопросом, – ответил я, вспоминая сколько часов провёл за тем, чтобы придумать себе фамилию. – Кайлос Версноксиум. Как тебе?

Огнебровый задумчиво потёр подбородок:

– Звучит… весомо. Тебе подходит. Вообще, правильно, что решил оформить документы до первого дня в академии. Особенно учитывая твою… э-э-э… двойку.

– Если вы не забыли, у меня девятка, – парировал я, намеренно поднимая эту тему. Мне было интересно, почему он так странно реагируют на мой результат. Будто цифра девять обычная, и чуть ли не каждый второй щеголяет с ней на мантии.

– Даже не начинай, – Ридикус отмахнулся, словно отгоняя назойливую муху. – Для себя я решил: артефакт был неисправен. Потому что если он работал правильно… – он сделал паузу, – то выходит, ты будущий бог этого мира. А к такому повороту, прости, мой разум пока не готов.

Я задумался. В этом был свой резон – зачем каждый день ломать голову, кем я стану? Будто других забот не хватает. То ли дело подумать, что Кайлос приготовил на завтрак. Да только тут такой облом.

– А почему Эльрикас… – начал я, но Огнебровый резко перебил:

– Когда ты его в последний раз видел?

– На приёмной комиссии…

– Так и знал! – Ридикус хлопнул себя по колену. – Это был не Шаркус! Вот почему он так странно себя вёл. Да ещё и нас попросил никому не рассказывать. А ведь знаешь, он раньше был отшельником, а сейчас уж слишком часто всплывает в твоих историях. Похоже, что-то в мире назревает, раз он вернулся.

– Получается, ректор не знает, кто я?

– Нет. Причём мы с Мариной дали клятву молчания. Вопрос в другом… – он вдруг осёкся. – Хотя нет, лучше нам в это не вникать. Это игры архимагистров, а нам туда лучше не соваться. Ну так как, я могу передать Кларисе что ты готов хоть сегодня? – сменил он опасную тему.

– Сегодня нет, а вот завтра пожалуйста.

– Отлично! – лицо огневика озарилось редкой для него улыбкой. – Честно, Кай, ты меня выручаешь. Если всё сложится, ты приобретёшь в союзники второй по влиятельности род Империи Рассвета. Да и многие семьи, чьи близкие страдают от душевных ран, будут тебе благодарны. – Он сделал паузу, затем добавил тише: – И вообще… это доброе дело. Твоей душе не помешают хорошие дела.

– Согласен. Теперь о вас – возьмёте партию? – спросил я, а сам внутренне сжался. Если он откажется это будет фиаско.

Огнебровый прищурился:

– А тебе действительно нужно столько много золота?

– Очень, да хорошо бы побольше и желательнее вчера.

– Учитывая твои амбиции, ты явно не шутишь.

– Ни капли. Но поверь, это окупится… Думаю год или три, и я стану очень обеспеченным человеком. Но для этого надо вложиться, хорошенько вложиться.

– Ладно, – вздохнул Ридикус. – Я поговорил с отцом. Он согласен взять ещё десяток, но пока больше не сможем. Дело не в деньгах. А в том, что после того, как они с матерью их попробовали, то решили, что засиделись в столице и желают покататься по миру.

Мы род, который принимает самое активное участие в развитии империи, и отлучиться на столь долгий срок просто так не можем. Он боится, что тогда вообще никто из рода не захочет в ближайшее время работать. Надеюсь на твоё понимание.

– Тогда и ты прими мою благодарность, – я искренне улыбнулся. – Эти средства для меня сейчас как глоток воздуха. Цены в столице бьют по карману начинающего предпринимателя покруче Тайсона.

– Кого?

– Не обращай внимания. Маг такой жил давным-давно. Физик. Любил кулаками махать, да уши людям кусать.

– Никогда о таком не слышал.

– Кстати… – сменил я тему, – как поживают мои родители?

Ридикус смягчил выражение лица:

– Теперь, когда ты окреп, могу и рассказать. Поселил твоих предков на наших родовых землях. У нас, как и у Ворхельмов, есть несколько деревень под покровительством. Так вот, в самой уютной из них теперь живёт твоя семья. К слову… – он хитро улыбнулся, – у тебя появились сестрёнки-близняшки.

– Неужели? Когда? – мои руки сами собой продолжили замешивать тесто для сырников, добавляя особые травы. Нельзя после столь удачных переговоров оставлять гостя голодным. Да и сам я что-то проголодался. Яичницы мне оказалось маловато. Что поделать, растущий организм.