Катя и Катерина

И вдруг… Катя явственно увидела, как в зеркале что-то мелькнуло, и почувствовала, как сначала вздрогнула, а затем напряглась ведьмочка. Обе одними глазами впились в мутную поверхность старого овального стекла, но внезапная яркая вспышка вдруг ослепила их, и перед глазами поплыли лишь яркие цветные пятна.

Катя не успела еще сообразить, что случилось, как «сестренка» уже вскочила на ноги и набросилась на сидевшего с виноватым видом Павла.

– Ты что?! Сдурел, да? Ты зачем мне сеанс испортил?!

Только теперь Катя догадалась, что Пашка ее попросту сфотографировал.

– Прости, Кать, – забормотал мальчик. – Я нечаянно, правда… Крутил в руках и случайно нажал на кнопку.

– Сейчас я случайно настучу тебе по лбу! – продолжала наседать на Павла Катерина, но Катя ее осадила: – Не надо, не порть окончательно праздник. Ну, подумаешь! Все равно же ты говорила, что гадание понарошку. – А вслух, воспользовавшись молчанием «сестренки», сказала парню: – Шучу я, Паша, шучу, все нормально. Но фотоаппарат все же отдай. И вообще, – бросила она взгляд на совсем уже скисших гостей, – пойдемте, что ли, еще чаю попьем? А потом Ире позвоним, узнаем, как там у нее.

Ребята опять перебрались в гостиную. Чаю, похоже, никто особо не хотел, но и расстраивать именинницу они не решались. Впрочем, она и без того уже расстроилась – дальше некуда. Праздник заканчивался отвратительно, просто плакать хотелось. И «сестренка» что-то подозрительно долго молчала.

– Эй, ты не уснула? – позвала ее Катя, отправившись на кухню за чайником.

– Нет, – странным тоном ответила та. – Я думаю.

– О чем?

– Сеанс-то получился непонарошечным.

– Как это?!

– А вот так, «сестренка». Кого-то я все-таки вызвала.

Глава двенадцатая, в которой выясняются неожиданные вещи, а Павел с Иваном все же дерутся

Катя налила гостям чаю, принесла конфет и печенья, а сама юркнула в свою комнату и для чего-то даже закрыла дверь на щеколду.

– А ну-ка, выкладывай! – потребовала она у Катерины.

– Что выкладывать? Я почти ничего не разобрала. Этот Пашка, придурок!..

– Погоди ты о Пашке! Ты расскажи, что увидела? Если говоришь «почти ничего», значит, что-то все-таки успела.

– Ну, успела, – нехотя выдавила «сестренка». – Чуть-чуть. И не «что», а «кого». Старуху какую-то.

– Старуху?! – опешила Катя. – Вот здесь, в этой комнате?.. – Ей стало вдруг жутковато, даже волосы, кажется, зашевелились.

– Ну не знаю, в самой она комнате была или нет. Я ведь ее через зеркало видела.

– Погоди-ка… – забрезжила в Катиной голове ускользающая мысль. – Ты говоришь, Пашка…

– Ну, да! Идиот несчастный, фотолюбитель юный! Говорит, нечаянно нажал, а ведь наверняка специально…

– Стоп! – поймала наконец свою мысль Катя. – Где фотик?

Она завертелась, выглядывая подарок, и увидела его на тахте, как раз там, где и оставил его Павел. Катя схватила фотоаппарат и вывела на дисплей последний снимок. Кадр был темный и неудачно скомпонован, захватывая лишь край столика и половину Катиного лица. Зато сзади нее, в глубине комнаты виднелся… человеческий силуэт!.. Пожалуй, это и впрямь была пожилая женщина; волосы ее отсвечивали сединой, а поскольку стояла она вполоборота к объективу, заметна была и ее сильная сутулость. Самым необычным – кроме, разумеется, самого факта ее здесь появления – было то, что сквозь тело женщины просвечивали полки на противоположной стене.

– Может, как-то кадры наложились… – пробормотала ошарашенная Катя, понимая, что этому объяснению грош цена, что тут же и подтвердила Катерина:

– Да? И где ты перед этим фотографировала такую старуху?

Катя даже не стала отвечать, и так было ясно, что призрак находился в комнате во время гадания. А может, он и сейчас тут находится?.. Кате опять стало жутко.

– Пойдем к ребятам, – почему-то шепотом сказала она.

– Погоди… – прильнула к дисплею зеркалки Катерина. Она нашла нужную клавишу и увеличила изображение.

Теперь на экранчике крупно белело расплывчатое лицо призрака.

– Эх, порезче бы! – сказала «сестренка».

Но Кате, несмотря на размытые черты изображения, лицо показалось вдруг смутно знакомым. У нее появилось ощущение, что и раньше она где-то видела его почти таким же размытым, будто на старой любительской фотографии.

И тут… словно опять сверкнула вспышка. Только на сей раз в Катином мозгу. Она так и села на тахту.

– Катерина… – вслух пробормотала она одеревеневшими губами. – Я знаю, кто это…

– Теперь и я знаю, – ответила «сестренка». – А это точно? Ты не ошиблась? Пойдем у твоей мамы спросим!

– А как мы объясним ей, откуда у нас этот снимок?

– Тоже верно.

– Пойдем лучше к ребятам, они уже, наверное, чаю напились. А со снимком потом разберемся, я поищу в старых альбомах, а потом сравним.

Когда Катя вышла в гостиную, ее друзья уже и вправду скучали.

– Куда ты пропала? – возмущенно начала Наташка, но на нее тут же со всех сторон зашикали. Вероятно, гости подумали, что Катя выходила, чтобы позвонить Ире, и теперь ожидали, что она об этом расскажет. Но Катя лишь сейчас собиралась звонить подруге, а потому приложила палец к губам, призывая всех к тишине, и взяла телефон. Нашла в адресной книге Ирину аватарку и ткнула в нее.

На звонок долго не отвечали, и Катя хотела уже дать отбой, когда гудки вдруг прекратились и в телефоне послышалось всхлипывание. Сначала Катя подумала, что это плачет Ира, но неожиданно услышала голос ее мамы:

– Катюша, это ты?..

– Да, Ольга Петровна… Вам уже лучше? Позовите, пожалуйста, Иру.

Всхлипывания в трубке внезапно сменились рыданиями. Ничего не понимающая Катя опешила. Друзья же, услышав, что она разговаривает не с Ирой, а с ее мамой, облегченно вздохнули и заулыбались. Но радовались они рано. Сквозь непрекращающиеся рыдания Катя сумела разобрать несколько слов, сказанных Ольгой Петровной:

– Ира… упала… без сознания… скорая… больница…

– Сейчас! – закричала в трубку Катя. – Ольга Петровна, я сейчас! Через пять минут!..

Она сунула телефон в карман джинсов и в панике закрутилась волчком по комнате, не соображая, что хватать и куда бежать.

Мгновенно повскакивали с мест гости.

– Что?!

– Что случилось?..

– Что-то с Иркой?

Отвечать Катя не могла, горло душили слезы. Она лишь закивала, все еще продолжая метаться.

– Так! Стоп! – послышалось вдруг в ее голове. – Прекрати панику! Соберись! Иди, сунь голову под холодный кран!

– Под какой кран?! – заплакала Катя, не соображая, что говорит это вслух, и не видя, как обеспокоенно переглядываются друзья. – Что ты выдумываешь? Надо же что-то делать!

– Вот я тебе и говорю что, – ответила Катерина, – иди и сунь голову под холодную воду, чтобы очухаться, потом одевайся – и дуй к Ирке! Хотя, тьфу, я тоже с тобой чокнулась совсем! Ну-ка, брысь, не дергайся, дай я сама все сделаю. Готова? Раз, два – блокирую!

Из гостей первым опомнился Лешка и подскочил к Кате. Но это уже была не Катя, а Катерина. Она предостерегающе вытянула ладони и заговорила отчетливо и строго:

– Так, спокуха! Пардон, меня чуток переклинило, но уже все в порядке. Со мной. Не в порядке с Иркой. Не знаю, что точно: ее маман в истерике, ничего не понять. Я бегу сейчас к ним. Кто со мной?

Разумеется, идти вызвались все. И все разом ринулись в прихожую одеваться, создав там невероятную сутолоку. На шум из кухни выбежала Катина мама.

– Ребята, что случилось?

– Что-то с Иркой, – ответила Катерина, натягивая куртку. – Мы к ней.

– Погоди… Но это ведь с ее мамой что-то случилось, а не с ней самой. С Ирой ведь все нормально было…

– Теперь ненормально. – Катерина говорила торопливо, но тоном, не терпящим возражений. – Я сама ничего не знаю. Узнаю – звякну.

– Обязательно позвони! – закивала мама. – Сразу, как что-то выяснишь. Я буду волноваться.

– Не волнуйтесь, Валентина Ивановна, – вмешался в разговор Павел Котов, – я прослежу.

– Следопыт!.. – буркнула Катерина, но цепляться к парню не стала, не до него.

До Иркиного дома ребята домчались и впрямь минут за пять. Из нужного подъезда как раз вышел парень с собакой, ведьмочка успела не дать двери захлопнуться. Все собрались уже ломануться в подъезд, но Катерина остановила друзей:

– Стойте здесь! Я одна. Там и без вас, похоже, паника.

– Я с тобой, – шагнул к ней Павел.

– Сказала же, одна! – рыкнула Катерина. Но Павел был непреклонен:

– А я сказал, я с тобой.

В голосе парня было нечто такое, что ведьмочка вдруг перестала спорить и спокойно сказала:

– Ладно, пошли. Остальным – стоять и ждать. Кто хочет, конечно. Кто не хочет – good bye!

Взлетев на второй этаж, Катерина замерла возле Ириной двери и прислушалась. По ту сторону было тихо. Немного колдовства – и вот уже она отчетливо ощущала через дверь присутствие взрослого и ребенка. А еще – атмосферу отчаяния.

Катерина позвонила. Из квартиры послышались звуки шагов, и дверь распахнулась столь стремительно, что ведьмочка едва успела отскочить. На пороге стояла высокая красивая, хоть и заплаканная, женщина, очень похожая на Ирину.

– Ах, это ты, Катя, – сразу потухла в ее глазах вспыхнувшая было надежда.

– Здравствуйте, Ольга Петровна, – сразу поняла, кто стоит перед ней, Катерина. – Можно мы зайдем? Это Павел Котов, наш одноклассник, – кивнула она на Пашку.

– Проходите, – почти беззвучно сказала женщина, отступая вглубь прихожей.

Ведьмочка шагнула за порог, дождалась, пока войдет и закроет дверь Пашка, а потом спросила у Ириной мамы:

– Что случилось?

Ольга Петровна судорожно всхлипнула, но на сей раз удержалась от рыданий.

– Ох, Катенька, – глухим, дрожащим голосом начала она. – Ира прибежала от тебя очень возбужденная, но не успела ничего сказать – потеряла сознание и упала. Она… у нее… все тело, все мышцы стали будто деревянные… – Женщина опять всхлипнула, но снова переборола себя. – Мы вызвали скорую, но врач ничего не смог определить, и Ирочку отвезли в больницу.

– А вы?

– А я с Полей осталась, она же маленькая, как ее одну оставить? С Ирочкой Анатолий Федорович поехал. Жду вот, что-то не звонит долго. И мобильный не отвечает, там, наверное, заставили выключить.

– Нет, я хотела спросить, а вы-то как? Вам-то стало лучше?

– Как мне может стать лучше, Катенька, если с Ирой такое? Я просто с ума схожу! – Ольга Петровна приложила ладони к щекам и покачала головой.

– Вы меня опять не поняли. Я имею в виду, что вам было плохо еще до того, как вернулась Ира… – Катерина вдруг нахмурилась. – Ольга Петровна, а кто звонил от вас Ире, когда она была у меня в гостях?

– От нас? – Глаза Ольги Петровны стали огромными, и Катерина обратила внимание, что они такие же синие, как у дочери. – Никто не звонил. Мы как раз ужинали, когда Ирина… – Ольга Петровна судорожно вздохнула, но Катерина не дала ей вновь разрыдаться:

– Ире кто-то позвонил и сказал, что вам плохо. Она сорвалась и помчалась домой.

– Что? – заморгала Ирина мама, и тут вдруг шагнул из-за спины Катерины Павел:

– Ольга Петровна, дайте, пожалуйста, Ирин смартфон.

Ольга Петровна заморгала еще чаще, но ведьмочка уже поняла Пашину мысль и сказала:

– Да-да, давайте посмотрим, там должен остаться номер того, кто ей звонил.

Женщина пошла в комнату, из которой вдруг выбежала девчушка лет трех и, негромко плача, прижалась к ногам Катерины.

– Катюфа!.. У нась Ииська забоеля.

– Не плачь, Поля, – присела к девочке Катерина, – Ира поправится, вот увидишь. Скоро она придет домой, и вы опять будете с ней играть.

– Ииська со мной не игьяет, – стала тереть глаз кулачком Поля. – А мне сияно ее зайко… Она пьявда скоо пьидёть?.. Пускай пьидёт скоо, мама пьякает, я пьякаю…

– Не плачь, – снова сказала Катерина и потрепала пушистую белую головку девочки. – Ира придет. И я попрошу ее, чтобы она с тобой играла.

– Пьявда? – засветились глазенки Полины, и она тотчас перестала всхлипывать.

– Обещаю, – сказала Катерина.

Вернулась Ольга Петровна и протянула телефон. Поскольку Катерина все еще сидела на корточках, его взял Павел. Ведьмочка сразу поднялась и посмотрела на экран, куда Паша уже вывел номера входящих звонков. Последний был Катин, а вот предпоследний… Возле этого номера стояла метка «Папа».

– Это номер вашего мужа? – полицейским тоном спросил Павел и поднял к глазам Ольги Петровны смартфон.

– Д-да… – вновь округлила глаза Ирина мама. – Но… как?..

– Разберемся, – войдя в роль, сказал мальчик и почему-то сунул Ирин телефон в карман своей куртки. Ольга Петровна не обратила на это внимания, зато обратила Катерина. И нахмурилась. Но говорить Павлу ничего пока не стала. Зато сам парень продолжил «допрос»: – В какую больницу повезли Иру?

– Что значит, в какую? – снова заморгала Ольга Петровна. – У нас одна больница.

– Павел – новенький, – быстро сообразила Катерина, – недавно сюда переехал.

– Поехали, Кать, – повернулся к двери Паша.

– Куда? – встрепенулась Ольга Петровна. – Вы поедете к Ире в больницу? Нет, давайте я поеду, а вы посидите с Полей. Пожалуйста! – молитвенно сложила руки несчастная женщина. – Вас все равно к ней не пустят.

Направившаяся было за Павлом ведьмочка, остановилась. Нахмурила брови, но тут же ее лицо вновь просветлело:

– Подождите пару минут, Ольга Петровна! Сейчас я приведу вам нянек. А мы с вами поедем к Ире вместе.

Вслед за Пашкой она вылетела на улицу и подбежала к поджидавшим их друзьям.

– Натаха! – сурово глянула она на Наташку. – С детьми дело имела?

– С какими еще детьми? – уставилась на нее девчонка.

– С человеческими. Знаешь, такие – с ручками, ножками, но без хвостов?

– Опять ты со своими шуточками, – надулась Наташа. – Скажи лучше, что там с Иркой?

– С Иркой пока непонятно что. Потеряла сознание, увезли в больницу. Сейчас мы с Пашкой и ее мамой тоже туда поедем и постараемся все выяснить. А ты останешься нянчиться с ее сестрой.

– Не останусь! Я тоже поеду к Ире! – завопила Наташка. – Чего ты тут раскомандовалась?!

– Наташа, надо, – взял девочку за руку Павел. – Понимаешь? Кроме тебя некому. Я очень на тебя надеюсь.

Наташка внимательно посмотрела на Павла и улыбнулась. Но тут же снова нахмурилась:

– Я одна не останусь. Я не умею с детьми. Давай ты тоже со мной останешься? – с надеждой посмотрела она на Павла.

– Нет, – покачал тот головой, – я должен ехать. А с тобой останется… – Павел посмотрел на мальчишек. – …Митрофанов.

– Почему это я? – дернул подбородком Иван. – Ишь, еще один командир нашелся! И почему это ты должен ехать? Самый умный, что ли?

– Ну, – скромно потупился Павел, – во всяком случае, умнее тебя.

– Что?! – прыгнул к нему Иван и выпятил колесом грудь. – Сейчас посмотрим, кто умней!

– А чего тут смотреть, – пожал плечами Пашка и резко, без замаха, отвесил вдруг Митрофанову такую оплеуху, что тот сел на землю. Впрочем, тут же вскочил и уже с кулаками бросился на обидчика.

Завязалась потасовка. Драться оба мальчика явно не умели, но делали это со вкусом и азартом. Правда, недолго. Потому что Катерина, смерив сердитым взглядом Лешку Безбородова: «А ты чего застыл, не разнимаешь?!», ринулась в гущу драки и раскидала драчунов по сторонам. А потом, задыхаясь от негодования, выдала:

– Недоумки! Недоразвитые, безмозглые идиоты! Кто умней?! Вы это хотели узнать, придурки? Кто из вас умней?! Это все равно, что у тех вон двух столбов спросить, кто из них более быстрый!.. Если бы в вас была хоть капля ума… а! какого ума – хоть капля совести, то вы бы подумали, каково там, – махнула она рукой на окна второго этажа, – матери, которая не знает, что с ее дочерью, мечется, рыдает, рвется к ней! А вы… – Катерина отвернулась от парней, чувствуя, как горло сжимают слезы. Такое случалось с ней настолько редко, что она даже испугалась. А потом почувствовала, как кто-то трогает ее за плечо.

Резко обернувшись, она увидела рядом с собой поникшую Наташу. Губы у девчонки тряслись:

– Кать… Ты прости меня, а? Я останусь нянчиться. Это же недолго, да?

– Ты, конечно, тоже права – одной страшно оставаться с чужим ребенком, мало ли что… – сменила гнев на милость Катерина. – Пусть, вон, Лешка останется. Он хотя бы не такой придурок, как эти.

Лешка дернулся, но, нахохлившись, промолчал. Зато шагнул вдруг к девочкам Иван.

– Катя, ты не права, – сказал он, глядя не на нее, а куда-то в сторону. – Я тоже не придурок. Просто мне обидно, когда за меня решают и когда мной командуют. Я согласен остаться, но нужно было меня об этом попросить, а не приказывать.

– Что?!.. – подбоченилась ведьмочка. – Просить тебя? Может, еще на коленочки встать?

– Не надо, Катя, не надо! – торопливо залепетала Наташка и, покраснев, обратилась к Ивану: – Ванечка, я тебя очень прошу: останься, пожалуйста, со мной нянчиться с ребеночком!

– Цирк!.. – отворачиваясь, фыркнула Катерина. Взгляд ее упал на отряхивающегося Котова: – Ну, а ты чего? Тебя тоже нужно о чем-то просить?.. Кстати…

Она подошла к Павлу вплотную и спросила на ухо:

– Ты зачем смартфон спер? Думал, я не увижу? Ты не только недоумок, но еще и вор.

– Дура! – зашипел в ответ Павел. – Может, я и недоумок, но ты точно дура. Как ты могла такое подумать?!..

– А что я должна была подумать?

– То, что он может пригодиться, телефон этот! Там же и другие номера есть, куда Ирка звонила, и кто ей звонил!.. А, да что с тобой разговаривать, только драгоценное время терять, – отмахнулся мальчик и зашагал прочь.

– А ну, стоять! – заорала Катерина так, что остановились все, даже проходящая мимо незнакомая парочка. – Иди сюда, – махнула она обернувшемуся Павлу. – Сейчас вместе поедем. Отведу только нянек на инструктаж.

– Я тоже поеду, – сказал до сих пор стоящий в сторонке Лешка, – можно? – И на всякий случай добавил: – Пожалуйста.

Катерина стала быстро загибать пальцы. Увидев, что получилось четыре, кивнула:

– Можно.

Глава тринадцатая, в которой «сестренки» снова вместе, но совсем ненадолго

Уже по дороге в больницу, сидя в машине такси между Пашкой и Лешкой, Катерина вспомнила о Кате. Ей не то чтобы стало очень стыдно, все-таки она заблокировала Катино сознание не просто из вредности или озорства, но тем не менее… Катерина хорошо представляла, что это такое – находиться в полном небытии, не чувствуя ни рук, ни ног, не видя ни искорки света и не слыша ни звука. Если рассудок слабый, им можно и тронуться.

Но Кате подобное заточение в этом случае пошло лишь на пользу. Она пришла в себя, успокоилась и, увидев рядом Котова с Безбородовым, даже попыталась беззвучно для окружающих пошутить:

– Ну, что, «сестренка», целуй Лешку!

– С чего это вдруг?.. – тоже слышимая лишь им двоим, буркнула Катерина.

– Иван с Пашей ведь не подрались.

– Ха! Еще как! Еле разняла.

– Когда это? Врешь ты все.

– А вот и не вру, спать меньше надо.

– Ну, знаешь!.. – начала заводиться Катя, но наконец-то пришла в себя окончательно и вспомнила, чем был вызван ее «сон». – Погоди-ка, так что там с Иркой? И куда мы едем? Ой, здравствуйте, Ольга Петровна! – увидела она на переднем сиденье Ирину маму, но быстро зажала себе рот ладонью.

К счастью, мысли женщины были далеко, и она не обратила внимания на странное приветствие.

– Ты что, совсем ненормальная?! – зашипела на Катю «сестренка».

– Я не подумала… Я ведь ее сегодня первый раз увидела… Так что с Ирой?

– В больнице она, – сухо ответила Катерина. – Пришла домой, потеряла сознание. С ее маман, как видишь, все в порядке. Кто-то этот звоночек специально подстроил.

– Но кто? И зачем?!

– Вот это я и собираюсь выяснить. Кстати, когда в больницу приедем, мне снова придется тебя ненадолго «запереть». Надо будет полностью сосредоточиться и быть готовой к любым неожиданностям.

– Так нечестно! И потом, это все-таки мое тело.

– Хорошо. Тогда я воспользуюсь выигрышем в нашем споре.

– Каким еще выигрышем? Ты сочинила про драку!

– Ничего я не сочиняла. Свидетелей полно! Вон, хоть у Лешки спроси или у самого Пашки.

– И все равно, это не считается. Это уже было после моего дня рождения.

– Ну да! День еще не кончился. Тринадцатое сентября на календаре.

– Все равно! Имелось в виду – у меня дома, на празднике!

– Кем имелось? – фыркнула Катерина. – Это не уточнялось. Было сказано: во время дня рождения.

– Не «во время дня рождения», а «на дне рождения», то есть именно на празднике! Ведь спор-то из-за чего начался: можно или нет их приглашать на день рождения вместе, не подерутся ли они и не испортят ли праздник!

– Ладно, правоведша!.. Будем считать, что я выиграла спор наполовину. Потому и тело прошу не на целый день, как договаривались, а лишь ненадолго. В конце концов, это же не лично мне надо, для Ирки стараюсь!

– Хорошо, – сдалась Катя. – Но раз ты выиграла только наполовину, значит, на другую половину его выиграла я. Целуй Лешку – и тело твое. Раз выигрыш не полный, так уж и быть, можно только в щечку.

– Поцелую, – буркнула Катерина. – Но не сейчас.

– Нет, ты сейчас поцелуй!

– Сказала, не буду! И вообще, его должна поцеловать я, а не ты.

– Так я и не собираюсь…

– Ага! А тело чье? Неважно, кто им будет управлять, я или ты, все равно получится, что физически ты поцеловала. А по условиям спора должна я. Вот я и говорю, что поцелую, но потом, когда опять буду в своем собственном теле.

– Ты забудешь!

– Почему это я должна забыть? На память пока не жалуюсь. Да и ты напомнишь, если что.

– Напомню-напомню, даже не надейся отвертеться!

– Все, замолкни и свернись калачиком. Блокирую!

– Подожди, еще же не приехали…

– Уже подъезжаем.

Машина и в самом деле притормозила и свернула к большим больничным воротам. Но на них висел знак «Только для служебного транспорта». Водитель остановил такси.

– Все, приехали, дальше мне нельзя.

Катя вздохнула и «свернулась калачиком» в глубинах подсознания. Все сознание вместе с телом снова достались одной Катерине.

Едва они с Ольгой Петровной и мальчишками вошли на территорию больничного городка, как с крыльца одного из корпусов сбежал мужчина и бросился прямо к ним. Еще не поравнявшись с ними, он начал размахивать руками, а едва произнес первую фразу, Катерина поняла: это Иркин папа.

– Олюшка! – возбужденно закричал он. – Зачем ты здесь? А как же Полина?

– Полина не одна, не волнуйся, – ответила Ольга Петровна. – Ты лучше скажи, что с Ирочкой?

– Иру положили в неврологию, сейчас ее смотрит врач. К ней все равно не пустят, возвращайся домой!

– Нет-нет, я буду ждать здесь! Дома я с ума сойду… И у тебя телефон не отвечает.

– Телефон? – стал хлопать мужчина по карманам. – А где мой телефон? Похоже, я его где-то оставил… Впрочем, не важно. Все равно ты должна… – Тут он обратил наконец внимание на ребят и спросил у жены: – А это кто? Они с тобой? Почему? Зачем?..

– Толя, ты что, не узнаешь? Это же Ирочкины одноклассники. Вот Катя, а это Леша и… Павел. Он новенький, ты его не знаешь. – Ольга Петровна посмотрела на Катерину с мальчиками и попросила: – Вы подождите, пожалуйста, мы поговорим с Анатолием Федоровичем. – Она взяла мужа под руку и повела его в сторону больничного сквера, взволнованно его о чем-то расспрашивая.

– Вы, наверное, тоже погуляйте, – сказала ведьмочка Леше и Павлу, – а я все же зайду, попробую что-нибудь узнать.

– Чего это мы будем гулять? – возразил Павел. – Зайдем вместе.

– Вместе нас точно не пустят. А так я, может, прошмыгну.

– Никуда никому шмыгать не надо, – насупился Лешка. – Это больница, тут нужно соблюдать порядок. Просто зайдем и спросим у дежурной медсестры.

Катерина решила не тратить на споры времени и, махнув рукой, направилась к зданию, откуда к ним прибежал Анатолий Федорович. Подойдя ближе, она увидела, что на табличке рядом с дверью написано: «Неврологическое отделение». Все правильно, Ирина должна быть там. Не дожидаясь мальчишек, ведьмочка поднялась на крыльцо и открыла дверь. На нее сразу пахнуло больничными запахами, которые раньше ей обонять не доводилось. Катерина поморщилась и вошла внутрь. Впереди была еще одна дверь, белого цвета, с закрытым квадратным окошечком посередине. На стене рядом с дверью висел стенд с информацией о больных. Напротив каждой фамилии были указаны температура, состояние больного и номер палаты. Ириной фамилии среди них не было.

И дверь, и окошечко были закрыты. Катерина постучалась. Через какое-то время за дверью послышались шаги. Но еще раньше открылась входная дверь, пропуская внутрь Павла и Лешу. Квадратное окошечко распахнулось, и оттуда выглянула голова молодой женщины в медицинской шапочке светло-салатового цвета.