Первоуральск: страницы истории

Бывали дни, когда Константин Александрович поднимался в небо по семь-восемь раз. Сражался мастерски, смело. В одном из полетов капитан Пильщиков вместе с ведомым младшим лейтенантом Максимовым обнаружили в районе Шаргорода большое скопление вражеских машин и решили обстрелять цель. В момент разворота для захода в очередную атаку летчики увидели четверку «мессеров». Пришлось принять бой. Виктор Максимов направил свой «ишачок» прямо в лоб вражескому истребителю. Никто не отвернул с боевого курса. Самолеты на огромной скорости со страшной силой врезались друг в друга. На землю посыпались обломки. Константин Пильщиков остался один против трех. В бронеспинку ударил снаряд, осколок впился в руку. Кончились боеприпасы, но Константин Александрович, снижаясь, и продолжая маневрировать, тянул самолет на восток.

Испания, Мадрид, 1937 год. Верхний ряд: Висенти Делваде, Константин Пильщиков, Рафаэль Ортега. Нижний ряд: А. Рыцарев, Идальго, Вячеслав Рыбников. Фото из фондов Архивного отдела Г.О. Первоуральск

Вот как описывал в своей книге этот бой генерал-майор авиации Федор Семенович Гнездилов: «Мессерам» все же удалось зажать его в тиски. Они подошли к нему с разных сторон почти вплотную, выстрелами показали направление полета: разворачивайся, дескать, и жми на их аэродром, пока цел. В плен решили захватить. Вместе с истребителем. Но не тут-то было. Пильщиков резко бросил свой «ишачок» влево. Гитлеровец в страхе шарахнулся от него, не рассчитал и врезался в своего ведомого. Оба «мессера» почти одновременно загорелись, упали. В небе оставались лишь два истребителя – наш и вражеский. Фашистский летчик покружил над нашим И-16, погрозил из кабины Пильщикову кулаком, но сделать ничего не мог, вероятно, боеприпасы кончились и у него. Тяжело раненный осколками Пильщиков едва дотянул искореженный истребитель до своего аэродрома. Шасси не выпускались, и летчик посадил машину на «живот». Товарищи вытащили Константина Александровича из кабины, и он коротко доложил о результатах разведки и неожиданном бое на обратном маршруте. Подкатила «санитарка», и летчика увезли в госпиталь. Требовалась срочная операция». За этот подвиг капитан Пильщиков был награжден вторым орденом Красного Знамени (21.01.1942г.)

В начале мая 1942 года на Западном фронте была сформирована 1-я воздушная армия. В нее и вошел 168-й авиаполк. В оперативном отношении полк был подчинен 16-й армии с задачей обеспечения ее данными воздушной разведки. Тогда же, после лечения в госпитале, в свою эскадрилью вернулся Константин Пильщиков. Летал много, но получал не только благодарности. Как-то из штаба 16-й армии поступило приказание в срочном порядке произвести контрольную воздушную разведку передвижения фашистских войск в районах Брянска и Карачева. На выполнение этого задания вылетели майор Пильщиков и прикрывавшие его старший лейтенант Серебряков и лейтенант Астахов. Неожиданно истребители встретили Ю-88. У группы Пильщикова было важное задание и он, разумеется, мог пройти мимо бомбардировщиков. Но комэск решил атаковать, расстроить боевой порядок «юнкерсов», а затем продолжить полет по маршруту. Он направил истребитель на ведущего первой тройки «юнкерсов» и открыл огонь. В следующую секунду нажали гашетки и оба ведомые. Один «юнкерс» задымил и, резко клюнув носом, почти отвесно пошел к земле. Проскочив первое звено, истребители таким же плотным огнем встретили второе. На выходе из пикирования Пильщиков бросил взгляд вверх назад и увидел, как пламя охватило еще один «юнкерс». Вдруг, огненные трассы прочертили воздух над самой кабиной, сильно ударило в фюзеляж. Помимо воли летчика истребитель резко рванулся ввысь. Он попытался сманеврировать, но рули управления не повиновались. Оставалось одно – выброситься из кабины с парашютом. За эту операцию Пильщикову объявили выговор. «Ваши летчики должны раз и навсегда запомнить, что главная их задача – воздушная разведка, – разъяснил командиру авиаполка начальник штаба армии. – Никто из них не вправе вступать в бой, если это грозит срыву главной задачи. Тому, кто не может усвоить этой истины, в разведке делать нечего».

В августе 1942 года майора Пильщикова назначили на должность командира 168-й авиаполка. Федор Семенович Гнездилов вспоминал: «Все мы отлично знали этого боевого летчика. В поединках с врагом он был отважен и смел. Обладал поистине завидным мастерством пилотирования истребителя. На него держала равнение вся наша молодежь. Его знали и уважали во всех полках нашей 303-й авиадивизии».

Летом 1943 года неожиданно случилась «брянская эпопея». Группа штурмовиков получила задание провести бомбардировку по аэродрому города Брянска. Для прикрытия ИЛов выделили три эскадрильи истребителей из разных полков 303-й дивизии. Кто должен был возглавить эту группу, штаб дивизии заранее не определил. Лишь за час до вылета сообщили, что старшим группы истребителей назначен командир 168-го авиаполка майор Пильщиков. По существу, это была простая формальность, поскольку у Константина Александровича уже не оставалось времени для организации взаимодействия между тремя группами истребителей, и каждый командир действовал самостоятельно. Операция провалилась, штурмовики, причинив врагу незначительный урон, сами понесли ощутимые потери. Срыву боевого вылета способствовало то, что боевой порядок на маршруте группа штурмовиков не выдержала. «Мессеры» связали наших истребителей боем, оторвали от строя штурмовиков и нанесли им большие потери.

Во всех грехах обвинили Пильщикова. «За отсутствие воли командира в воздухе и оставление штурмовиков» приказом генерала М.М. Громова Пильщиков (в назидание другим командирам и всему лётному составу) был отстранен от командования полком. Это вызвало недоумение среди летчиков дивизии, так как все понимали, что основными виновниками того, что произошло при налете нашей авиации на брянский аэродром, были другие.

«Ходил» ли Константин Александрович в штрафниках из документов не ясно. Осенью 1943 года его назначили командиром 523-го истребительного авиаполка. Под командованием подполковника Пильщиков этот полк, выполняя в основном задания по разведке, стал «зорким глазом» 3-го Белорусского фронта. В полку было немало опытных воздушных следопытов. Фактически они летали на разведку при любых погодных условиях. И в том, что к концу войны 523-й полк стал Оршанским и четырежды орденоносным (ордена Красного Знамени, Суворова 3 степени, Кутузова 3 степени и Александра Невского) большая заслуга командира полка. За умелое управление полком и геройство, проявленное в боях, Константин Александрович был награжден еще одним (третьим) орденом Красного Знамени (19.02.1944г.) и орденом Александра Невского (10.06.1944г.).

Война подходила к концу – шел последний месяц предпоследнего военного года. На счету подполковника. Пильщикова было 260 боевых вылетов. В воздушных поединках он сбил 13 вражеских самолетов (без учета тех самолетов противника, что были уничтожены в составе групп во время штурмовых ударов по аэродромам). Командир 303-й истребительной авиационной дивизии генерал-майор авиации Г.Н. Захаров о своем подчиненном говорил так: «Я не ошибусь, сказав, что Константин Пильщиков был самым любимым из командиров полков. Были у нас командиры сильные, пользующиеся у лётчиков непререкаемым авторитетом, заслуженным уважением. Анатолий Голубов, Семён Сибирин, Александр Петровец, Иван Заморин, командиры «Нормандии» Жан Тюлян, Пьер Пуйяд, Луи Дельфино – всё это были лётчики, словно самой судьбой предназначенные для командования полками. Но больше всех любили именно Пильщикова».

Константин Александрович продолжал выполнять наиболее важные задания. «Не однажды приходилось ему летать в условиях, когда, как говорят, «консолей крыла не видно», при низкой облачности, над самыми верхушками деревьев и крышами зданий».

24 Декабря 1944 года командир 523-го истребительного авиаполка Константин Пильщиков в паре с майором Кривохижем искал немецкие танки. Снова и снова всматривался он в пустынную, покрытую кустарником и прорезанную оврагами, местность. Неожиданно он заметил гусеничный след, который уходил в глубокий овраг. Решив проверить своё предположение, он ударил по оврагу из пушек. Немцы не выдержали и открыли интенсивный ответный огонь. Один снаряд попал в машину Пильщикова. С задания ведомый вернулся один. Командир же не «дотянул» до линии фронта километра два. Из горящего самолета он выбросился с парашютом, но приземлился неудачно. Внизу его ждали фашисткие автоматчики.

Тогда же в горвоенкомат города Баку, по месту эвакуации жены, Полины Яковлевны Пильщиковой (Баку. пос. Кагановича. Новостройка) была направлена «похоронка»: «Подполковник Пильщиков Константин Александрович – командир 523 истребительного авиационного полка 303 истребительной авиационной дивизии. Погиб. Сбит зенитной артиллерией противника при выполнении боевого задания 24 12 1944г.».

Каково же было удивление и радость друзей однополчан, когда они узнали, что Пильщиков не погиб. Александр Иванович Покрышкин в своих воспоминаниях писал: «Радостным событием для меня в эти дни было появление в штабе давнего друга по учебе в авиашколе в Перми Кости Пильщикова. После дружеских объятий спросил у него:

– Костя, почему ты в американской форме?

– Лагерь военнопленных, где я был после того, как меня сбила в конце войны зенитка, захватили американцы.

– Костя Пильщиков, друг золотых юных лет, облачайся в мою гимнастерку, галифе, ведь тебе даже звезд на погонах не надо уменьшать. Все нашлось у меня для друга – и одежда, и пища, и добрые слова. Воспоминания воскресили в памяти незабываемые годы, полные настойчивой пытливости, молодецких проделок и упорного труда во имя заветной мечты. Костя погостил у меня всего один денек. Я помог ему добраться до города, в котором можно было сесть на поезд. Он торопился домой, на Родину.

О дальнейшей судьбе Константина Александровича Пильщикова известно мало. «Судя, по существенным пробелам в биографии, на смену радостным эмоциям от встреч с однополчанами пришла горечь и обида от унижений и недоверия в ходе затянувшейся проверки. А потом наступило забвение». Впрочем, Алексей Калюжный вспоминал, что встречал Константина Александровича на Северном Кавказе или в Средней Азии. «Прекрасный человек, его летчики очень любили… На одну из встреч в Москву он приезжал А больше я его не видел и не знаю его судьбу».

Однако кое-что нам все-таки удалось обнаружить в документах наградного отдела ЦА Министерства Обороны. Среди ветеранов, награжденных орденом Отечественной войны I степени к 40-летию Победы в 1985 году, значился и полковник в отставке Константин Александрович Пильщиков. Из карточки награжденного также известно, что жил тогда Константин Александрович на Ставрополье, в селе Кугульта Петровского района. Вероятно, там он и был похоронен в 1998 году.

Источник: Нина Акифьева, газета Вечерний Первоуральск, 8 мая 2013.

КРЫЛЬЯ РОДИНЫ

Жили в заводском поселке при Шайтанском горном заводе два парня, два двоюродных брата – Константин и Евгений Пильщиковы. Здесь они родились, росли, дружили, окончили школу, а потом, как и большинство своих сверстников, пришли работать на завод. Евгений после окончания Березняковского химического техникума, а Константин после фабрично заводского училища. Предприятие, где начинались трудовые биографии братьев, называлось «Уральский хромпиковый химический завод имени X лет Октября». «Бывало за смену на цановских прокалочных печах набегаешься, по лестницам к бункерам, а после работы лихо топаешь пешком до Первоуральска», – вспоминал спустя годы Константин Александрович Пильщиков.

Человеческая судьба складывается из множества событий – как важных, так и, на первый взгляд, незначительных. Но иногда принятое один раз решение дает толчок и резко меняет всю жизнь. Перед призывом на военную службу, а призывной возраст в то время был 21 год, Пильщиковы настойчиво просят направить их в летное военное училище и добиваются своего.

В 1932 году Евгений Николаевич прошел отбор и был направлен в аэроклуб города Свердловска. «Прыжки с парашютом, тренировочные полеты – день за днем осваивал он летное искусство. Летал отлично, руководить умел. Его оставили инструктором. А через несколько лет назначили начальником летного отряда. Когда грянула война, его направили в полк легких ночных бомбардировщиков. Дома остались жена с дочерью Викторией и сыном Владимиром».

В 1932 году Константин Александрович, став счастливым обладателем путевки «Комсомолец на самолет», поехал поступать школу военных летчиков. Но в Перми его ожидало разочарование – перед самым набором школа военных пилотов и авиационных техников неожиданно для курсантов сменила название и профиль. С 1932 года военная авиационно-техническая школа №3 готовила только авиационных техников.

В училище неразлучным другом Константина стал сибиряк, будущий маршал авиации и трижды Герой Советского Союза Александр Покрышкин. Они всюду вместе. Вместе занимаются спортом, вместе участвуют в лыжных гонках в составе сборной Уральского военного округа, вместе летают на планере, вместе нарушают дисциплину и вместе сидят на гауптвахте. Курсантов, закончивших школу с отличием, направили на курсы старших авиационных техников в ленинградскую Военно-техническую школу ВВС РККА. После окончания курсов пути Пильщикова и Покрышкина расходятся. Друзья встретятся лишь через десять лет, в мае 1945-го в Германии.

До 1937 года Константин Александрович служил техником в истребительном полку недалеко от Баку. В начале 1937 года он едет «добровольцем» в Испанию и попадает в авиагруппу, которой командует земляк Анатолий Константинович Серов. Здесь, в Испании, Константин Пильщиков был награжден своим первым боевым орденом.

Слева командир 523 истребительного авиаполка, подполковник Пильщиков Константин Александрович, 1944 год. Справа Пильщиков Евгений Николаевич, 1939 год. Фото из фондов музея ЗАО «Русский хром 1915»

Вернувшись из Испании, он поступает в авиационную школу и осуществляет свою давнюю мечту – становится военным летчиком. В начале 1941 года Константин Александрович получает направление в Одесский военный округ, в 168-й истребительный авиаполк. Год назад он вступил в ВКП(б) и на новом месте службы был назначен на должность заместителя командира эскадрильи по политчасти. 5 мая 1941 года полк был дислоцирован на аэродроме у станции Колосовка. Здесь застала Константина Александровича война, которую он прошел «от звонка до звонка».

Первый воздушный бой он принял в начале июля 1941 года. Вот как писал об этом начальник штаба 168-го полка Федор Семенович Гнездилов: «12 июля тройка наших И-16 сопровождала уходившего через линию фронта разведчика Пе-2. Ведущим шел комиссар эскадрильи К.А. Пильщиков. Внезапно [он] увидел четверку вражеских «фиатов», а за ними – четверку мессершмиттов. Оценив обстановку, летчик-комиссар решил отвлечь внимание истребителей врага от «пешки» и атаковать их в лоб. Пильщиков направил И-16 навстречу гитлеровцам. И когда до «фиатов» оставалось около полутораста метров, те свечой рванулись вверх. Константин Пильщиков и Петр Шурмин ждали этого момента. Увидев в прицеле желтые фюзеляжи вражеских истребителей, они почти в упор выпустили в них короткие пушечные очереди. Два «фиата» рухнули на землю. Неожиданно в машине Константина заклинило мотор, но летчик вовремя ушел на вынужденную посадку, приземлившись в районе наших отступавших артиллерийских частей».

Бывали дни, когда Константин Александрович поднимался в небо по семь-восемь раз. Сражался мастерски, смело. В одном из полетов капитан Пильщиков вместе с ведомым младшим лейтенантом Максимовым обнаружили в районе Шаргорода большое скопление вражеских машин и решили обстрелять цель. В момент разворота для захода в очередную атаку летчики увидели четверку «мессеров». Пришлось принять бой. Виктор Максимов направил свой «ишачок» прямо в лоб вражескому истребителю. Никто не отвернул с боевого курса. Самолеты на огромной скорости со страшной силой врезались друг в друга. На землю посыпались обломки. Константин Пильщиков остался один против трех. В бронеспинку ударил снаряд, осколок впился в руку. Кончились боеприпасы, но Константин Александрович, снижаясь и продолжая маневрировать, тянул самолет на восток. Вот как описывал в своей книге этот бой генерал-майор авиации Федор Семенович Гнездилов: «Мессерам все же удалось зажать его в тиски. Они подошли к нему с разных сторон почти вплотную, выстрелами показали направление полета: разворачивайся, дескать, и жми на их аэродром, пока цел. В плен решили захватить. Вместе с истребителем. Но не тут-то было. Пильщиков резко бросил свой «ишачок» влево. Гитлеровец в страхе шарахнулся от него, не рассчитал и врезался в своего ведомого. Оба «мессера» почти одновременно загорелись, упали. В небе оставались лишь два истребителя – наш и вражеский. Фашистский летчик покружил над И-16, но сделать ничего не мог, вероятно, боеприпасы кончились и у него. Тяжело раненный осколками Пильщиков едва дотянул искореженный истребитель до своего аэродрома. Шасси не выпускались, и летчик посадил машину на «живот». Товарищи вытащили Константина Александровича из кабины, и он коротко доложил о результатах разведки и неожиданном бое на обратном маршруте. Подкатила «санитарка», и летчика увезли в госпиталь. Требовалась срочная операция».

В начале 1942 года произошла неожиданная встреча братьев. «После боевых вылетов, уже в сумерках, наш летный состав направлялся на отдых, – вспоминал Константин Пильщиков. Ехали мимо группы из двенадцати легких ночных бомбардировщиков У-2, приземлившихся в этот день на аэродроме базирования наших истребителей ЛАГ-3 в Корекозево.

– Откуда? – спросил кто-то из нас, стоявшего у самолета человека.

– Из Свердловска, Арамиля.

– А Пильщиков прилетел?

– Да, это наш командир отряда. Вон он запускает мотор.

– С машины меня как ветром сдуло, вспоминал Константин Александрович. Усталость и тяжелый меховой комбинезон не мешали бежать к самолету». Братья обнялись и не торопясь пошли в село. Делились новостями из писем, мечтали, как было бы хорошо воевать вместе. Трудно описать радостную встречу двух братьев. Но, к сожалению, она была коротка – всего двое суток. При выполнении боевой задачи самолет Евгения Пильщикова был сбит. Мессершмитт-109 настиг лишенного защиты У-2 и расстрелял его над нашей территорией. «…Не верилось, что его нет с нами. Несколько дней назад мы вместе радовались, смеялись, вспоминая Шайтанку, завод, друзей, подруг», – с горечью вспоминал Константин Александрович.

Похоронили Евгения Пильщикова и его штурмана в деревне Корекозево Калужской области.

В августе 1942 года майора Константина Пильщикова назначили на должность командира 168-й авиаполка. Федор Семенович Гнездилов вспоминал: «Все мы отлично знали этого боевого летчика. В поединках с врагом он был отважен и смел. Обладал поистине завидным мастерством пилотирования истребителя. На него держала равнение вся наша молодежь. Его знали и уважали во всех полках нашей 303-й авиадивизии».

Осенью 1943 года Константина Александровича назначили командиром 523-го истребительного авиаполка. Шел последний месяц предпоследнего военного года. На счету подполковника Пильщикова было 260 боевых вылетов. В воздушных поединках он сбил 13 вражеских самолетов. Командир 303-й истребительной авиационной дивизии генерал-майор авиации Г.Н. Захаров о своем подчиненном говорил так: «Я не ошибусь, сказав, что Константин Пильщиков был самым любимым из командиров полков. Были у нас командиры сильные, пользующиеся у лётчиков непререкаемым авторитетом, заслуженным уважением. Анатолий Голубов, Семён Сибирин, Александр Петровец, Иван Заморин, командиры «Нормандии» Жан Тюлян, Пьер Пуйяд, Луи Дельфино – всё это были лётчики, словно самой судьбой предназначенные для командования полками. Но больше всех любили именно Пильщикова».

Отдавая должное героям-летчикам, Константин Александрович Пильщиков в письме своим товарищам с хромпикового завода писал: «[Мы] получали новенькие Яки, Ла-5. Ла-7, снабженные пушками, из которых мы поливали бронебойными снарядами самолеты врага, штурмовали эшелоны и даже танки. Значит, спасибо моему родному заводу «Хромпик» за твердосплавные порошки, спасибо людям, [которые] придумали и делали их на благо разгрома врага».

24 Декабря 1944 года командир 523-го истребительного авиаполка Константин Пильщиков в паре с майором Кривохижем искал немецкие танки. Снова и снова всматривался он в пустынную, покрытую кустарником и прорезанную оврагами, местность. Неожиданно он заметил гусеничный след, который уходил в глубокий овраг. Решив проверить своё предположение, он ударил по оврагу из пушек. Немцы не выдержали и открыли интенсивный ответный огонь. Один снаряд попал в машину Пильщикова. С задания ведомый вернулся один. Командир не «дотянул» до линии фронта. Из горящего самолета он выбросился с парашютом. Внизу его ждали фашистские автоматчики.

Тогда же в горвоенкомат города Баку, по месту жительства жены, Полины Яковлевны Пильщиковой была направлена «похоронка»: «Подполковник Пильщиков Константин Александрович – командир 523 истребительного авиационного полка 303 истребительной авиационной дивизии, погиб, сбит зенитной артиллерией противника при выполнении боевого задания 24 декабря 1944 года».

Каково же было удивление и радость друзей однополчан, когда они узнали, что Пильщиков не погиб. Кстати, про возвращение из плена Константина Пильщикова есть две версии:

Одна от командира 303-й истребительной авиационной дивизии генерал-майор авиации Георгия Нефёдовича Захарова: «…Пильщиков в своем последнем боевом вылете не дотянул до линии фронта километра два. Прыгнул неудачно: зацепился за дерево, а при попытке освободиться упал на землю и от удара потерял сознание. Четыре месяца мытарствовал летчик в лагерях для военнопленных и вот 22 апреля с группой товарищей совершил побег из лагеря Вайден. Почти три недели летчики скитались по Германии, 11 мая вышли к своим в районе Дрездена».

Другая от Александра Ивановича Покрышкина: «Радостным событием для меня в эти дни было появление в штабе давнего друга по учебе в авиашколе в Перми Кости Пильщикова. После дружеских объятий спросил у него:

– Костя, почему ты в американской форме?

– Лагерь военнопленных, где я был после того, как меня сбила в конце войны зенитка, захватили американцы.

Эту версию подтверждает и Василий Афанасьевич Меркушев: «22 апреля нас освободили из лагеря Вайден американские войска. […]. После освобождения я прорывался к линии фронта в группе летчиков. Все они когда-то попали в плен, как и я, в бессознательном состоянии после катапультирования. На привалах, прячась с подполковником Константином Пильщиковым под вывороченными с корнями соснами, мы мечтали, как попадем в родную часть…».

В своих воспоминаниях Александр Иванович Покрышкин писал: «Радостным событием для меня в эти дни было появление в штабе давнего друга по учебе в авиашколе в Перми Кости Пильщикова. «Костя Пильщиков, друг золотых юных лет, облачайся в мою гимнастерку, галифе, ведь тебе даже звезд на погонах не надо уменьшать. Все нашлось у меня для друга – и одежда, и пища, и добрые слова. Воспоминания воскресили в памяти незабываемые годы, полные настойчивой пытливости, молодецких проделок и упорного труда во имя заветной мечты. Костя погостил у меня всего один денек. Я помог ему добраться до города, в котором можно было сесть на поезд. Он торопился домой, на Родину».

Александр Иванович Покрышкин не рассказал всех подробностей той давней истории. Прежде чем попасть «домой, на Родину» Константин Пильщиков с товарищем по лагерю, командиром 152-го истребительного полка, Героем Советского Союза Василием Афанасьевичем Меркушевым до ноября 1945 года «проходили государственную проверку». «Судя, по существенным пробелам в биографии, на смену радостным эмоциям от встреч с однополчанами пришла горечь и обида от унижений и недоверия в ходе затянувшейся проверки».

Кстати, Константину Пильщикову, в отличие от Василия Меркушева сильно «повезло». В 1949 году американские спецслужбы передали своим советским коллегам архивы немецких разведывательных органов. Среди прочих бумаг был обнаружен протокол допроса Василия Меркушева, из которого следовало, что он рассказал немцам о боевом пути своего полка, и о его месте дислокации. Меркушев был арестован. В протоколе допроса есть его признание: «…Меня допрашивали спустя 45 дней после падения, я был уверен, что эти сведения устарели и не представляют какой-либо оперативной ценности». Военный трибунал признал В.А. Меркушева виновным и определил меру наказания 10 лет исправительно-трудовых лагерей, с 22 февраля 1949 года. Василия Афанасьевича Меркушева освободили по амнистии 1 июня 1954 года. Ему вернули звание Героя Советского Союза, «Золотую Звезду», два ордена Ленина, ордена Красного Знамени и Красной Звезды, восстановили воинское звание – подполковник запаса.