Мёртвый сезон в раю

Не лучше. Никому не лучше. Умершей девушке точно не лучше – ей уже все равно.

Грег не ответил и только от души хлопнул дверью.

Глава 11

– Ну и чего ты от меня хочешь?

Жирный, как откормленный боров, начальник сыска, как всегда, восседал в своем любимом кресле. Недавно он велел подсобным рабочим избавиться от впивающихся в бока подлокотников и теперь просиживал в нем зад в полном комфорте.

– Я хочу, чтобы мне не мешали делать мою работу, – отчеканил Грегори, уперев ладони в столешницу и нависая над расплывшимся собеседником напротив.

– Да-а? – И без того узкие, заплывшие жиром глазки предостерегающе сузились, а все четыре подбородка так воинственно заколыхались, что Грег невольно вспомнил детскую страшилку про кисель-убийцу. «Не будешь пить кисель, он обидится, затаится, пока не застынет, а потом выйдет из чашки, как река из берегов, и отправится на поиски непослушных ребятишек», – рассказывала бабка Герлена, к которой они в детстве бегали всей улицей – послушать страшные сказки, конечно же. – А я вот хочу, чтобы мой сотрудник приходил на работу вовремя…

– Я был у целителя Бирна, – возразил Грегори, но его, естественно, даже не стали слушать.

– …и чтобы относились с почтением и понимали, что такое субординация!

Увы, субординации по отношению к человеку с мозгом и телосложением слизняка в кресле вместо панциря Грега не учили.

Он скрипнул зубами и повторил то, что уже недавно сказал:

– Я был у целителя Бирна, которого, согласно распоряжению столичной Гильдии магов, обязан посещать не реже чем один раз в месяц. Согласованный график этих посещений приложен к моему досье.

В ответ Корлин цокнул языком и отмахнулся, мол, да кто там читал это досье. Вот еще, когда можно занять себя чем-то более приятным, например, опустошением алкогольного запаса. А в том, что к полудню улиткообразный начальник успел уже здорово налакаться, не было никаких сомнений: стоящее в воздухе зловоние говорило само за себя, даже распахнутые окна не спасали.

– Гильдия магов… – хотел было продолжить Грег, но на сей раз его бессовестно перебили.

Для обозначения своей значимости начальник даже сподобился чуть привстать, демонстрируя, что под чудовищным слоем жира таки скрывается все еще функционирующий позвоночник, и водрузить пухлые ладони с толстыми короткими пальцами на стол.

– Так и шуруй в свою Гильдию магов, если такой умный, – прошипел тот, опасно потемнев глазами. – Двери открыты.

И пошуровал бы, с превеликим удовольствием. Только в гильдии даже уборщики и те владеют хотя бы слабенькой магией. И Грег со своей жалкой способностью видеть состояние организма во время касания – там даром не нужен. Все, его списали – со счетов и в утиль. Спасибо, что хоть оставили на довольствии и официально не уволили – отправили в распоряжение Королевского сыска.

Должно быть, начальник что-то прочел в его лице, потому что еще больше осклабился.

– А не можешь, так слушай, что тебе говорят. А я сказал: никакого вскрытия. Нечего попусту тратить реактивы и тупить инструменты там, где все и так очевидно, – жестко закончил отповедь желеобразный Корлин. – Я нужен тебе гораздо больше, чем ты мне, так что… – Массивные руки взметнулись вверх – чтобы разойтись над столешницей в стороны.

– Я понял, – буркнул Грег; поджал губы и отступил от стола.

Он мог бы сказать еще очень много: о том, что вода в легких еще ни о чем не говорит, что преступник мог утопить жертву в домашней ванне, а затем сбросить в море, заметая следы. О том, что нарушение протокола осмотра единожды может привести к халатности в будущем. О том, что проведенное по всем правилам вскрытие наверняка защитит их от претензий родственников покойной. О том… Что толку говорить с тем, кому важна лишь галочка в документах и как можно скорее?

Больше не собираясь спорить, Грегори развернулся и направился к выходу.

Но все же не сдержался. Остановился на пороге и обернулся.

– Когда на моем столе будет лежать ваше тело, обещаю, палец о палец не ударю – все как вы любите.

И прежде чем покрасневший от злости начальник успел перевести дыхание, чтобы разразиться очередной гневной тирадой, Грег уже вышел за дверь.

***

– Ты чего пыхтишь, как дикий барсук? – когда он вернулся, вскинулся сидящий за столом Найлз, кропотливо заполняющий какие-то документы.

Грегори не ответил. Зыркнул недобро и молча прошел к столу за ширмой.

Рванул штору в сторону, отчего одно из давно треснувших колец-держателей таки не выдержало и свалилось на пол. Грег отшвырнул его с дороги ботинком и подошел к столу.

За время его «прогулки» волосы лежащей на нем усопшей успели высохнуть, а потому заметно посветлели. Одежда тоже оказалась уже совсем сухой, он убедился, когда вспарывал светлую ткань – от горловины до самого низа.

– Э-э… – раздалось откуда-то сбоку, и Грегори вскинул голову. Заинтересовавшийся происходящим Найлз бросил бумаги и подошел ближе, правда, так и не выпустив перо из рук. Грег красноречиво посмотрел на предмет в руке напарника, и тот, спохватившись, не придумал ничего лучше, чем засунуть его себе за ухо. – А что, позволь полюбопытствовать, ты делаешь?

А на что, по его мнению, похоже?

Грег невесело усмехнулся.

– А как ты думаешь?

После чего протянул руку к шкафчику и, не дожидаясь помощи напарника, сам вывалил на поддон все нужные инструменты. Помещение наполнилось звоном.

Найлз хмыкнул.

– А как же Корлин?

А Корлин может идти в задницу – со своими убогими решениями и приказами.

Грегори не ответил, молча поднес скальпель к бледной коже умершей в районе груди.

Найлз издал какой-то невнятный каркающий звук и, зажав рот руками, бросился наутек.

Глава 12

Утро встретило его, безжалостно ударив по глазам солнечными лучами. Это же надо было завалиться спать, не зашторив окна! Пришлось подниматься, часто моргая, и быстро соображать, сколько времени и не опоздал ли он еще на службу. В последнее время Корлин и так лютовал, а уж после недавнего скандала спал и видел, к чему бы придраться. Перебьется!

Но нет, часы на прикроватной тумбе показывали семь утра.

Ну конечно же, это ведь солнечный Прим, а не вечно пасмурная столица. Несусветная рань, а от солнца уже хочется выколоть себе глаза и спрятаться под какой-нибудь ветошью, чтобы не трогали.

Грегори сцепил зубы, несколько раз глубоко вдохнул теплый, без намека на утреннюю прохладу воздух. Календарь на стене ехидно показывал, что до местной зимы еще далеко и понижения среднесуточных температур ждать не меньше нескольких месяцев. Зимой, правда, тут тоже жарко, но есть хотя бы шанс не запечься на солнце, как яичница. Чертов Прим!

Рывком поднявшись с постели, Грег сделал привычный комплекс утренних упражнений и отправился в душ – хоть как-то взбодриться.

Отфыркиваясь от холодных струй, бьющих по голове и плечам, Грегори пытался настроиться на новый продуктивный день. «Чаще напоминайте себе, что все будет хорошо, что жизнь продолжается», – напутствовал его старикан Бирн, по какому-то праву вообразивший себя не только лекарем, но и его духовным наставником.

Напоминать не очень-то получалось. Поверить – тем более.

«Все. Будет. Хорошо», – повторил Грег мысленно. И тут же, неловко поставив ногу, поскользнулся и, больно впечатавшись плечом в стену, некрасиво выругался.

Все будет хорошо? Как бы не так.

Прекрасное начало дня!

***

Несмотря на то что работы для бывшего белого мага в гильдии не нашлось, жильем его таки обеспечили. Комната в общежитии для одиноких гильдейцев – невесть какая роскошь, но Грегори устраивало. Более того, прожив так почти целый год, Грег ни разу всерьез не задумался о переезде. Зачем, если все свободное от службы время он проводил на кровати с книгой? Не все ли равно, если комната станет просторнее, а кухня достанется ему в единоличное пользование?

На общую кухню он и пришел, наскоро вытершись жестким, отвратительно впитывающим воду полотенцем. Близость к морю и южное расположение обеспечивало Приму не только жаркий климат, но и вездесущую влагу. Поэтому полотенце, выстиранное всего два дня назад, по дороге снова пришлось отправить в стирку – в нем опять поселился, казалось, неистребимый запах сырости.

И это, пожалуй, было еще одним плюсом проживания в общежитии гильдии – не нужно было наведываться в прачечную лично: приходящая уборщица за собранную вскладчину сумму занималась этим за жильцов.

Соседи еще спали, и Грег принялся варить себе кофе в одиночестве. Набрав воды в небольшую кастрюльку, он водрузил ее на плиту, коснулся нагревающего артефакта и – ничего. Постучал пальцем – эффект тот же. Подержал ладонь подольше – та же история.

– Да чтоб тебя!

Он в сердцах грохнул кастрюлей об стол, убирая ту с невключившейся плиты, и с отвращением оттолкнул от себя. От резкого движения вода в посуде качнулась и выплеснулась через край. Грег поморщился, но вытирать не стал. Оперся ладонями на край столешницы, широко расставив руки, и зажмурился, сцепив зубы до хруста.

Вдох-выдох…

Все будет хорошо, да?

А как быть с тем, что он даже не в состоянии зарядить элементарный нагревательный артефакт? Позорище…

– Чего шумишь? – раздался за спиной жизнерадостный голосок.

И Грег от неожиданности вздрогнул; обернулся.

Инесса, ну конечно. Кто еще умеет передвигаться беззвучнее кошки?

Он натянул на лицо улыбку. Кривую и ненатуральную, надо полагать.

– Кастрюлю… уронил.

Губы девушки из привычного «бантика» тут же сложились в удивленное «о», а огромные голубые глаза распахнулись еще шире обычного.

– Не выспался? – спросила она через долгие полминуты, которые, вероятно, придумывала, что же такого понимающего можно сказать в ответ.

И снова воззрилась на него глазами-блюдцами, для полного счастья еще и несколько раз моргнув.

У Грега скулы свело от ее уже набившего оскомину желания ему понравиться. Ну не привлекают его девочки-фиалки. А уж навязчивые – тем более.

Под его пристальным взглядом Инесса смущенно опустила глаза, ненароком заправив за ухо выбившуюся из прически белокурую прядь.

– Наверное, – буркнул он и отступил от стола, освобождая место вновь прибывшей. – Можешь зарядить нагревательный артефакт? Наш разрядился, а я хочу кофе.

– Конечно! – Девушка с готовностью вскинула голову. – А… – Между светлых бровей залегла морщинка, ясно говорящая о бурной мыслительной деятельности, а затем губки соседки снова округлились, но на сей раз в понимающее «о». – Прости, – залепетала она. – Конечно, сейчас.

И загремела посудой: вернуть кастрюлю на плиту, накрыть крышкой и только потом заняться артефактом.

Грегори прошелся взглядом по ее напряженной от усердия спине в легком светлом платьице и отвернулся. Отодвинул от стола стул, со скрипом проехавшийся ножками по полу, и плюхнулся на сиденье.

– Я просил зарядить артефакт, а не варить мне кофе, – напомнил, когда девушка взялась за ступку, чтобы перетереть кофейные зерна.

Хотел было встать, чтобы забрать все и продолжить самому, но Инесса шарахнулась от него, будто он попытался отнять у нее самое дорогое.

– Не нужно, мне несложно, – пропищала, прижав ступку к груди.

И Грегори не стал настаивать, остался сидеть на месте.

– Платье испачкаешь, – буркнул коротко и отвернулся к окну.

***

Инессе Лоуфорд было немного за двадцать, но она была уверена, что стоит на пороге того возраста, когда ее можно будет называть старой девой. А потому все время, сколько Грег был с ней знаком, очень хотела замуж.

По нелепому стечению обстоятельств – за него.

Нет, с одной стороны, Грегори ее понимал: он старше всего на несколько лет, подходит ей по цвету магии, а еще раньше у него был высокий уровень дара, и, значит, у них могли бы родиться одаренные дети. Но, черт возьми, в его понимании, для брака все же требовалось что-то больше банальных объективных причин. Симпатия или хотя бы влечение, в конце концов. А «милашка» Инесса с глазами на пол-лица совершенно не привлекала Грега как женщина.

Однако, увы, его холодное и порой откровенно хамское отношение так и не вразумило девушку, твердо решившую осчастливить своего соседа…

Поставив перед Грегори большую глиняную кружку свежесваренного, еще парующего кофе, Лоуфорд пристроилась на стуле с противоположной стороны стола с маленькой чашечкой чая и теперь время от времени молча бросала на него задумчивые и одновременно печальные взгляды из-под ресниц.

Недавно она выработала новую тактику: больше не заигрывала и не кокетничала, а била на жалость и пыталась угодить во всем, – бесило неимоверно.

Кофе встал поперек горла. Да сколько можно-то?

Под удивленным взглядом соседки Грегори выпил обжигающую жидкость практически залпом. После чего поставил опустевшую кружку в мойку и, не прощаясь, быстро направился к выходу.

Правда, убежал недалеко – на пороге едва не столкнулся с заходящей на кухню и явно спящей на ходу Мэйв.

Грег еле успел затормозить, чтобы не снести соседку с ног. Однако все равно получил в свой адрес порцию чего-то совершенно нецензурного и, судя по построению фраз, не иначе как трехэтажного.

О да, если Инесса Лоуфорд была в этой «клумбе» романтичной фиалкой, то Мэйв Венье – сорняком-колючкой. Этакий классический черный маг из детских страшилок периода гонения темных. Платьев она не признавала, коротко стриглась, а ее грубыми тяжелыми ботинками запросто можно было дробить кости. А как она ругалась – заслушаешься!

– Куда прешь? – закончив свою пламенную речь уже вполне невинным вопросом, Мэйв наконец-то протерла глаза. – А, это ты…

Грегори в ответ только скорчил гримасу.

– И тебе не хворать, – огрызнулся беззлобно.

В сравнении с прилипчивой Инессой, колючка Мэйв была вполне сносной соседкой.

В ответ та взоржала не хуже дикой лошади, но таки посторонилась.

– Проваливай уже, – проворчала себе под нос.

Грег не заставил себя долго ждать.

Он был уже в коридоре, когда до него снова донесся недовольный голос Мэйв:

– А, и ты тут. Ясно теперь, от кого он так дал деру.

И тихие сбивчивые оправдания Лоуфорд.

Все как всегда.

Грегори закатил глаза к потолку и ускорил шаг.

Глава 13

Прим всегда просыпался резко – быстро, а не как постепенно раскачивающаяся для нового дня столица. Так что, когда Грегори только вышел из общежития, дороги и тротуары были практически пусты, однако, когда добрался до центра городка, где располагалось отделение Королевского сыска с прилегающим к нему моргом, на улицах уже было не протолкнуться.

– Господин, купите шляпу! – кинулся к нему босоногий мальчишка с плетеными изделиями в руках.

Грег отрицательно качнул головой и прошел мимо. Предрассудки, но, даже несмотря на свое бедственное положение, он еще не был готов превратиться из целителя в белом халате в босоногого рыбака в широкополой соломенной шляпе. При чем тут босые ноги – кто его знает, но ассоциация в мозгу закрепилась намертво. Нужно еще самокрутку в зубы и удочку на плечо – и образ готов.

Он уже почти дошел до нужной ему двери, как, заметив неудачу коллеги-продавца, к нему наперерез кинулся другой мальчишка – со стопкой газет в руках.

– Господин! Господин! Горячие новости! Покупайте! Свежий выпуск!

Причем, если первый держался со своим шляпами на расстоянии и позволял себя обойти, новый мелкий нахал преградил ему путь, широко отставив в сторону свободную руку. Грегори невольно задержался взглядом на загоревшей до черноты коже и подумал, что, если он таки не уберется из Прима в ближайшие месяцы, однажды ему придется сдаться и купить шляпу – хотя бы чтобы не стать таким же загорелым «трубочистом».

– Купите? – заблестел глазами мальчишка, заметив, что Грег полез за деньгами в карман.

– Куплю.

Это же новости, в конце концов, а не вызывающая внутренний протест треклятая шляпа. Отчего не купить?

Пацаненок разулыбался щербатым ртом, и Грегори как бывший целитель автоматически отметил, что молочные зубы у парня должны были смениться давно, и, стало быть, он умудрился потерять в какой-нибудь потасовке уже коренные.

Тот же радостно сгреб медные монеты, протянутые ему на раскрытой ладони, и, всучив Грегори газету, понесся дальше, ловко освобождая себе путь в толпе острыми локтями.

Грег усмехнулся, проводив его взглядом.

– Господин Тэйт? – внезапно раздался за спиной хриплый женский голос. – Это ведь вы – Грегори Тэйт?

Он обернулся.

Женщина, за пятьдесят, невысокая и полная, открытые ниже локтей руки того же цвета, что и у мальчишки-газетчика, шея и рыхлая грудь в вырезе платья – такие же. А вот испещренное морщинами, с явными отеками лицо – нет (в отличие от Грега, незнакомка явно не гнушалась носить головные уборы). Однако тем виднее были синяки под покрасневшими глазами с набухшими веками. Женщина была или серьезно больна, или много плакала последние дни. Грегори ставил на второе.

– Д-да, – ответил он с запинкой, поняв, что слишком долго ее рассматривает. – А вы?

Незнакомка тут же потупила взгляд.

– Камилла Делси. Господин Тэйт, я…

Делси? Что-то до боли знакомое…

Однако Грег не успел вспомнить, а та – договорить.

– Мама! – пронзительно прозвенело откуда-то сбоку. – Вот ты где!

Женщина воровато обернулась на этот окрик и тут же втянула и без того короткую шею в плечи, словно ее только что застали за чем-то непристойным.

Уже предчувствуя, что за этим не последует ничего хорошего, Грегори тоже повернул голову: через поток спешащих в разные стороны горожан, словно упрямый ледокол, наперерез людскому потоку к ним пробивалась высокая угловатая девица того неопределенного возраста, когда уже не ребенок, но еще точно не женщина.

Добравшись до матери, она мертвой хваткой вцепилась в ее локоть и, вскинув голову, воинственно уставилась на Грега сквозь частокол упавших на лицо несвежих волос.

– Зачем ты пошла сюда, мама? Я же говорила! – При этом смотрела исключительно на Грегори, будто он лично был в чем-то виноват.

– Но я… – растерялась женщина от такого напора. – Должна была…

Девица же продолжала испепелять Грега взглядом с таким видом, будто еще мгновение – и вцепится ему в глотку.

Что за представление с плохими актерами, в самом-то деле?

– Простите, но я спешу, – буркнул Грегори и собрался идти своей дорогой.

Буквально два шага – и он уберется из-под палящего солнца и спрячется в приятной прохладе морга. Если бы не задержавший его газетчик, Грег уже давно убрался бы с улицы.

Но не тут-то было.

– Да постойте же! – чуть ли не взвыла женщина, кинувшись вслед за ним. – Вы должны нам помочь!

Грегори едва не расхохотался в голос. Помочь? Он? С самого детства к нему обращались за помощью: соседи, знакомые, знакомые знакомых, затем пациенты госпиталя и клиенты гильдии. Но тогда он действительно мог помогать, сейчас же…

Грег резко остановился, обернулся.

– Вы меня ни с кем не перепутали? – уточнил тоном, далеким от дружелюбного. – Я сотрудник морга, а не лекарь.

Девчонка скривилась, а ее мать торопливо закивала.

– Вы Грегори Тэйт, и это вы делали вскрытие моей девочки. – После чего громко всхлипнула и прижала к лицу огромный носовой платок.

Дочь ласково погладила ее по плечу, наградив Грега очередной порцией ненависти во взгляде.

Да что за?..

И тут он вспомнил. Ну конечно! Делси. Кариной Делси звали недавнюю утопленницу. Прошло уже несколько дней, и за это время из моря выловили еще парочку неудачливых купальщиков, так что Грег счастливо о ней забыл.

Как оказалось, зря.

Он нахмурился, больше не пытаясь сбежать от этой странноватой парочки.

– Да, делал. И все было выполнено строго по правилам. Ваша дочь утонула, мне жаль, – в конце Грегори чуть смягчил голос, однако все равно прозвучало не слишком сочувственно. В топку, он не утешальщик.

Впрочем, вряд ли матушка Делси обиделась на его тон, скорее уж не заметила его вовсе.

– Моя девочка не могла утонуть, – зачастила она, сминая платок в толстых коротких пальцах. – Карри боялась моря с тех пор, как чуть не захлебнулась в детстве. Даже близко к воде не подходила! – К концу фразы в ее голосе уже откровенно звенели слезы.

Отчего младшая дочь разозлилась еще больше.

– Пойдем, мама, – зашипела девчонка ей на ухо. – Ты же видишь, он такой же, как все. Всем законникам все равно.

Однако безутешная мать теперь просто качала головой, глядя себе под ноги, и не спешила никуда уходить, время от времени протирая лицо своим гигантским, уже чумазым платком.

– Мы обращались к господину Корлину… Просили провести повторное вскрытие… Найти причины, начать расследование…

Но Корлин радостно назвал его фамилию, надеясь, что скорбящие родственники потреплют ему нервы вместо него? Вот же мстительный боров.

Грегори поморщился при упоминании уже порядком набившего ему оскомину имени.

Вздохнул, собираясь с мыслями.

– Сожалею, но господин Корлин прав. – Если бы эти слова услышал сам начальник, наверное, даже протрезвел бы от удивления. – Я подтверждаю, что на теле вашей дочери не найдено следов чужого воздействия. Оснований для возбуждения дела нет.

– Но она не могла! – Женщина снова вскинула к нему полные слез глаза; нижняя губа некрасиво выпятилась и задрожала. – Она бы близко не подошла к воде! Не подошла бы, – повторила, как заклинание.

Грегори посмотрел на нее с жалостью, но, увы, от этого его мнение не изменилось. Он сделал все, что мог, несмотря на препятствие в лице вредного Корлина. Карина Делси нахлебалась морской воды, никто не душил ее, не хватал за руки и не применял физическую силу. Девушка просто утонула. Грустно, но так бывает.

– Повторного вскрытия не будет, – твердо сказал Грег. – Похороните дочь.

После чего развернулся и, не оглядываясь, направился к моргу.

Глава 14

В итоге на работу Грег пришел в отвратительном настроении.

Не улучшило его и вновь оказавшееся на проходе ведро. Звон от резкого соприкосновения металлической тары с каменным полом заполнил помещение, а Грегори от души выругался. Он успел среагировать и отпрыгнуть – достаточно прытко, чтобы не искупаться, но и не настолько быстро, чтобы его светлые брюки не окатило брызгами до самых колен.

– Найлз! Мать твою!

Тот выскочил из-за ширмы со шваброй наперевес и с таким выражением лица, будто всерьез собирался ею обороняться.

– А, это ты… – выдохнул с облегчением и, наконец перестав держать «смертоносную» швабру на манер копья, опустил ее на пол.

– Нет, феи с хоботками, – огрызнулся Грег, проигнорировав по-совиному округлившиеся глаза напарника. Подхватил с вбитого в стену гвоздика еще одну тряпку и, бросив ее в лужу, повозил по ней ногой, чтобы та впитала в себя больше воды.

Найлз, главный специалист по мытью полов в этом месте, скептически хмыкнул и молча отправился устранять незапланированный потоп.

– Что, и сюда ломились? – Грегори бросил на напарника взгляд, и тот энергично закивал.

– Раньше меня пришли, дежурили под дверью.

Грег поморщился, будто съел что-то горькое. Одни с рассвета подпирают двери морга, вместо того чтобы заниматься похоронами. Другой ставит баррикады из ведер – вместо того чтобы поговорить и дать от ворот поворот…

Кое-как отряхнув воду с брюк, он сдернул с вешалки халат и набросил его на плечи.

– Работа есть? – спросил серьезно, кивнув в сторону ширмы.

– Трупов нет! – торжественно, как на присяге, отчитался сразу повеселевший Найлз.

– Еще бы честь отдал, – буркнул Грегори и направился к кухонной зоне, расположенной в противоположном от ширмы углу помещения.

Во рту горчило то ли от переслащенного кофе Инессы, то ли от недавнего разговора с родственниками мертвой Карины, и ему срочно требовалось смыть это отвратительное послевкусие.

Чайник оказался холодным.

Грегори коснулся нагревательного артефакта и… снова выругался, в сердцах долбанув по столешнице ладонью.

Что это? Всеобщий заговор? Каковы шансы, что оба артефакта, домашний и рабочий, разрядятся в одно и то же утро?

– Ты чего? – не понял отвлекшийся было, чтобы отжать тряпку, напарник.

– Ничего, – огрызнулся Грег. Рассказывать человеку, рожденному без дара, каково это – потерять магию и теперь ежедневно чувствовать себя калекой? Найлз либо не поймет, либо пожалеет – бессмысленно. – Как домоешь, закажи мага из гильдии, – попросил уже спокойнее. – Нагреватель разрядился.

– Как скажешь, – отозвался напарник.

Они никогда об этом не договаривались, но Найлз не работал с трупами, а Грег лишний раз не связывался с гильдейцами – негласное правило, которое устраивало обоих.

Напарник вернулся к мытью полов, а Грегори, сделав по уже вымытому пространству бессмысленный круг, плюхнулся на стул у стола и, закинув руки за голову, уставился в высокий мрачный потолок.