Полная версия
Мёртвый сезон в раю
Татьяна Солодкова
Мёртвый сезон в раю
Часть 1
Глава 1
Нечисть визгливо захохотала и, напоследок плюнув в обидчицу едкой зеленой субстанцией, споро поскакала по уходящему вверх водостоку.
Элинор еле успела пригнуться, и слизь пролетела над ее головой. Несколько капель упали на плечо, запенились, прожигая плотную черную ткань. Эль лишь скосила взгляд, отметив, что такое количество яда не способно прожечь плащ настолько, чтобы повредить кожу, и, сдув с лица упавшие на него волосы, вновь бросилась вслед за своей добычей.
Поставить ногу на скобу-крепление водостока, ухватиться выше… Она сдавленно зашипела от боли, когда незащищенная кожа наткнулась на слизь, оставшуюся на поверхности металлической трубы, и торопливо переставила руку. Упереться, оттолкнуться и – вверх.
Вниз с грохотом посыпалась черепица. Кто-то из столпившихся на улице зевак громко охнул. Кто-то вскрикнул. А кому-то пришло в голову радостно заулюлюкать. Еще бы, такое зрелище: черный маг за работой. А если этот маг еще и девушка в выглядывающем из-под плаща платье с многослойной юбкой и с разметавшимися волосами, бывшими всего несколько минут назад сложной прической, то интерес зрителей обеспечен.
Эль скрипнула зубами, когда подол вышеупомянутого платья зацепился за некстати торчащий на краю крыши гвоздь, и нетерпеливо дернула ткань на себя. Естественно, вырвала «с мясом». Чертыхнулась, но погоню не прекратила. Еще чего! Какой-то там злыдень чуть ее не обставил!
– Не… уйдешь… – упрямо пропыхтела она, взбираясь по скользкой от мелкого дождя черепице на конек крыши. Выпрямилась в полный рост, на мгновение расставив для равновесия руки, и, убедившись, что крепко стоит на ногах, понеслась вслед за нечистью на соседнюю крышу.
О злыднях им рассказывали на занятиях. Нечасто встречающаяся в городах зловредная нечисть, поселяющаяся в жилых домах, душащая некрупных питомцев, а порой и самих хозяев. Обожает прятаться на чердаке или под потолком и хохотать оттуда, будучи невидимой, а заодно сбрасывать на головы зазевавшихся жильцов что-нибудь тяжелое сверху. Мелкий почти безобидный пакостник, говорили им. Если посмотреть в магическом спектре, похож на лягушку, рассказывал преподаватель…
Что ж, почти не соврал. Улепетывающее от Эль по крышам нечто весьма походило на лягушку. На огромную прямоходящую лягушку размером с двухлетнего ребенка, чтоб ее! Плюющуюся ядовитой слизью. И прекрасно видимую без всякого магического зрения.
Сколько же эта тварь отъедалась на людском страхе и отрицательных эмоциях, если вымахала в такое чудище? И о чем думали люди, обитающие с ней под одной крышей, так долго не вызывая Гильдию магов?
Узкие коньки крыш мокро блестели в фонарном свете, сливаясь под ногами в серебристую путеводную нить. Прыжок, пробежка, еще прыжок… Чертово платье, то и дело путающееся между ног!
Бежать по мокрой крыше в неподходящей для этого одежде – то еще удовольствие. А сооружать на бегу магическую «петлю» – просто его апогей. Ни должной концентрации, ни расчета сил. Первые две неполучившиеся «петли» улетели на землю тонкими короткими нитями. Достаточно длинной и крепкой вышла только третья.
Бросок – промазала.
Бросок…
Наконец, «петля» обвила заднюю лапу злыдня. Тот взвизгнул от боли, покатился по кровле, продолжая визжать, и, отчаянно дергая лапами в тщетных попытках освободиться, только сильнее затягивал узел.
Засмотревшись на дело своих рук, Элинор чуть было не упустила конец «петли», еле успела поймать и сжать в кулаке. Вовремя: злыдень как раз сорвался с края крыши и теперь повис в воздухе на уровне окон, раскачиваясь в «петле» из черной магии, словно в паутине.
– Вон он, лови! – тут же закричали снизу.
Несколько плечистых мужиков, одним богам известно где раздобывших ночью посреди города вилы и лопаты, кинулись ко все еще верещащей нечисти, сжимая в руках свои орудия.
– Не ходи! – взвыла какая-то женщина, грудью ложась поперек черенка и заслоняя своему «рыцарю» путь.
Этот крик отрезвил. Эль моргнула и дернула «петлю» на себя, сокращая ее длину и оттаскивая злыдня от незваных помощников.
От рывка тварь подлетела вверх, и Элинор сожгла ее прямым точным ударом магии – прямо в воздухе.
***
– Ну и наделала же ты шума, – делился впечатлениями белый маг Кларенс, провожая Элинор в лазарет Гильдии магов. – Весь город гудит о том, что какая-то девица с боевым кличем носилась ночью по крышам!
Целитель посторонился, открывая перед ней дверь, и Эль первой вошла в маленькое светлое помещение с двумя пустыми койками под белыми простынями.
– С боевым кличем? – Обернулась к старому знакомому, досадливо прикусив нижнюю губу.
Кларенс хмыкнул и развел руками.
– Так говорят.
Вот же черт. И не поспоришь. Было бы здорово, если бы Эль сама помнила, что кричала в пылу схватки. Кричала же? Раз говорят, значит, кричала. Ну а как не кричать, если эта лягушка чуть не удрала, предварительно проломив голову опытному черному магу. Это еще повезло, что Эль с друзьями проходила мимо…
Так и не найдя, что возразить, Элинор только пожала плечами и сбросила с них безнадежно испорченный плащ. Впрочем, вечернее платье под ним сохранилось не лучше: ядовитая слизь прожгла подол в нескольких местах, и теперь в прорехах на темно-синей ткани, так удачно гармонирующей с цветом глаз Эль, была отчетливо видна белая нижняя юбка. Об оторванном куске сбоку и говорить нечего…
Поймав взгляд светлого мага на своем колене со сбившимся чулком, Элинор попыталась сдвинуть остатки платья так, чтобы прикрыть ногу. Но не преуспела, а потому плюнула. Хочет – пусть смотрит. Подумаешь, колено.
– Лечить будешь? – буркнула она, вытягивая перед собой руку с обожженной ладонью.
Целитель наконец моргнул и оторвал взгляд от ее чулка. То-то же.
Похотливый придурок, решила Эль. А ведь знает ее с пеленок…
Но польстило, чего уж там.
Глава 2
Не то чтобы Элинор придавала большое значение вещам или имела недостаток нарядов, но испорченное платье, только вчера купленное для празднования окончания экзаменационной недели этого семестра, здорово подпортило ей настроение.
А ведь она надеялась надеть его, когда приедет… Уже неважно.
От этого стало еще грустнее. И, должно быть, не угости ее Кларенс вкусным кофе и булочками, Эль и впрямь загрустила бы всерьез. Но полный желудок грусти не способствовал, а ночная победа над злыднем все еще грела душу.
Часы на стене показывали девять утра, светлый маг заканчивал исцелять последнюю ссадину на ее теле, а Элинор сидела на койке, покачивая ногой, и думала, куда бы применить полученный кофеином заряд энергии. После бессонной ночи ее, конечно же, хватит от силы до обеда. Но сейчас Эль казалось, что, прежде чем лечь спать, она еще готова свернуть горы.
Экзамены закончились, начались каникулы, день полностью свободен…
Купить новое платье взамен испорченному?
Эль довольно прищурилась, воображая, как тот, кого ей пришлось уже так долго ждать, наконец заходит в двери их особняка, а она, непременно в новом, таком же синем – к глазам! – платье, бросается ему на шею. И он ее кружит, кружит, шелестят объемные юбки…
А потом она падает. Не Эль, а папка с бумагами, с грохотом врезавшаяся в столешницу, когда Кларенс разжал пальцы.
Элинор смутилась и даже покраснела. Так замечталась, что не заметила, как светлый закончил исцеление и отошел.
– Так одолжить перо и бумагу? – кажется, уже не в первый раз задал вопрос целитель.
Она недоуменно моргнула.
– Зачем?
Чем тут же вызвала у светлого снисходительную усмешку.
– Писать доклад о произошедшем, разумеется.
И для наглядности своих слов еще и потряс в воздухе вынутыми из папки листами.
Эль поморщилась: грубиян. И решила, что когда тот заинтересованно пялился на ее коленки, то нравился ей гораздо больше.
Спрыгнув с койки, она одернула остатки юбки и, подхватив со стула свой дырявый плащ, решительно направилась к выходу.
– Не надо. Передам на словах!
Доклады, отчеты… Она еще не сотрудник гильдии, чтобы переводить бумагу. И вообще, всего лишь проходила мимо.
Осталось только объясниться с местным начальством, не забыв слезно попросить не делиться событиями прошлой ночи с отцом, – и дело в шляпе.
Вот тогда можно и за платьем.
***
Утро, начало нового рабочего дня. Еще пустые, когда ее сюда привезли после столкновения с нечистью, коридоры гильдии наполнились магами. Запах кофе и свежей выпечки, смех и улыбки, приветствия и звон посуды…
Эль обожала эту гильдейскую суету. Еще в детстве прибегала сюда к отцу, пряталась в каком-нибудь укромном месте и наблюдала, мечтая однажды стать частью всего этого.
Правда, тогда маленькая Элинор еще не понимала, что за утренним кофе у местных сотрудников последует беготня по городу в погоне за кем-то вроде ночного злыдня. Но это уже детали. Эль давно выросла, гораздо ближе познакомилась с нечистью и нежитью, с которой изо дня в день боролись темные маги, несущие службу в гильдии, и своего решения не изменила: когда-нибудь она станет частью этого. Как боевая единица, а не папина дочка.
Ее здесь знали и сразу же узнавали. Кто-то приветливо махал рукой, кто-то улыбался и кивал. Эль улыбалась в ответ и думала, что очень правильно решила по выходе из лазарета накинуть на плечи изодранный плащ. Лучше уж пусть все видят его, чем голую коленку.
***
Преодолев длинный коридор и зал для совещаний, в котором перед заступлением на дежурство собралось наибольшее количество магов, и раздарив еще пару десятков приветственных улыбок, Элинор решительно свернула в так называемое начальственное крыло.
Последний рывок – и можно ехать домой с чистой совестью. Мама, конечно, будет недовольна, что она, не предупредив, осталась где-то на ночь. Но мама – это мама, Эль непременно что-нибудь придумает, чтобы та не волновалась попусту. Главное, что отец в командировке – его-то так просто не проведешь.
В приемной обнаружился Рид, тощий молодой светлый маг с поразительно черными волосами для его бледной кожи. У него в академии даже было прозвище – Клякса. Потому что казалось, будто кто-то окунул его головой в чернила. Элинор хорошо его знала – он был на несколько лет старше нее и выпустился только в этом году.
Поэтому без лишних экивоков взмахнула рукой.
– Привет, Рид! У себя?
И, не дожидаясь ответа, уверенно направилась к двери с табличкой «Зирилл Приуз, соглава Королевской гильдии магов».
Конечно же, как темной ей следовало бы отчитываться перед темным же магом. Но Эль была не в курсе, кого отец оставил себе на замену, а испытывать судьбу не хотелось. Вкратце рассказать о случившемся тому, кто хорошо ее знает и наверняка будет снисходителен – идеальный расклад. А пожилой белый маг Приуз знал Элинор буквально с рождения. Вот уж кто точно не станет читать ей нотации и задерживать дольше необходимого.
– У себя, – растерянно пробормотал черноволосый секретарь, как всегда, смешавшись в ее присутствии, и пришел в себя только тогда, когда она уже занесла руку, чтобы постучать. – Эль, погоди! – Она недоуменно обернулась, и бедный Рид смутился еще больше. – Э-э… Тут такое дело… – Элинор вопросительно приподняла брови, и тот наконец выпалил: – Господина Приуза еще нет на месте!
Ну и как это называется? Спросила же сразу.
Эль крутанулась на пятках, теперь повернувшись к Кляксе всем корпусом.
– Ты же сказал, что он у себя.
Рид торопливо закивал, глядя на нее большими и отчего-то испуганными глазами. А потом, для полного счастья, еще и сглотнул.
Кадык на тощей шее так красочно дернулся, что Элинор, почувствовав неладное, резко опустила взгляд: чем черт ни шутит, может, она опять демонстрирует коленки? Но нет, плащ прекрасно скрывал и ноги, и порванную юбку. Пара дырок на черной ткани – ничего существенного.
Нахмурившись, Эль снова подняла взгляд.
Рид же, виновато пожав плечами, указал острым подбородком на соседнюю дверь с той, в которую гостья только что собиралась постучать.
– Он. – Секретарь красноречиво округлил глаза. – Здесь.
Понадобилось несколько секунд, чтобы Элинор в полной мере осознала значение этой пантомимы.
Осознала, выругалась, хлопнула себя ладонью по лбу. Вот же засада!
– Полчаса, как приехал, – словно извиняясь, доложил Рид.
И Эль выругалась повторно.
А ведь утро так хорошо начиналось…
Вздохнув и смирившись с неизбежным, Элинор повернулась к «правильной» двери. «Лорд Мартин Викандер, соглава Королевской гильдии магов», – гласила надпись на табличке, как две капли воды похожей на соседнюю. Но, в отличие от прошлой попытки постучать, на сей раз Эль занесла руку с куда меньшим энтузиазмом.
– Открыто! – тут же ответил на стук до боли знакомый голос.
И Элинор сперва сжала зубы, а затем натянула на лицо самую невинную из улыбок, на которую только была способна.
Толкнула дверь и резво переступила порог, не давая себе шанса передумать и позорно сбежать, поджав хвост.
– Доброе утро, папочка! Не знала, что ты уже вернулся!
Глава 3
Элинор аккуратно разложила на покрывале новое, только этим утром купленное платье, с любовью разгладила складки и попятилась от кровати, подперев кулаком щеку и рассматривая свое приобретение. Превосходно! Даже лучше, чем прошлое, испорченное, несмотря на то что прежнее шилось на заказ, а это было уже готовым, просто наскоро подогнанным под ее мерки.
Прекрасно, просто прекрасно. А уж когда она наденет его и спустится к ужину…
Ей не позволили додумать мысль и вырвали из мечтаний о будущей встрече с предметом ее обожания самым что ни на есть наглым образом: дверь в комнату резко распахнулась на весь размах петель, с грохотом ударилась о стену за ней, а помещение наполнилось конским топотом и конским же ржанием. Вот же… кони!
– Эй! – Элинор возмущенно уперла кулаки в бока и только собиралась разразиться гневной тирадой, как поперхнулась словами: мало того, что один из «коней» бессовестно запрыгнул на кровать и пронесся прямо по обновке, сминая ее, так вторая «лошадка», присев, будто под обстрелом, попыталась спрятаться за самой Эль, как клещами, ухватившись за юбку ее домашнего платья и поворачивая Элинор, словно куклу, чтобы прикрыться от опасности. Откуда только силы взялись?
– А ну, стоять! – рявкнула Эль, когда ей в живот прилетела запущенная с ее же кровати подушка.
Она редко повышала голос на младших брата и сестру. В общем-то, в их доме разговаривать на повышенных тонах было в принципе не принято. А потому эффект не заставил себя ждать. Оба нарушителя ее личного пространства и спокойствия замерли, будто попали под действие замораживающего заклятия: Луиза – так и вцепившись в юбку старшей сестры чуть ниже талии, а Кардин – стоя в изголовье кровати и уже замахнувшись вторым метательным снарядом, то есть подушкой.
Правда, «заморозка» продлилась недолго. Уже через мгновение Лу высунулась из-за своей защитницы и по совместительству ширмы, чтобы показать брату язык. Кард же, отмерев, разочарованно уронил руку с подушкой.
– Ну, Э-э-эль, – заканючил младший. – Ты опять испортила все веселье.
– А ты испортил мое платье, – мрачно возразила Элинор, и брат озадаченно опустил взгляд на смятую синюю ткань у своих ног, стоящих на светлом покрывале прямо в ботинках.
– Ой, – сорвалось с его губ, а щеки пристыженно заалели.
– Эль, мы случайно, – пискнула Луиза, наконец разжав хватку и перестав прятаться за ее спиной. – Извини, а?
Элинор только отмахнулась и шагнула к кровати. К счастью, кажется, платье не пострадало (повезло, что брат в своих ботинках еще не был сегодня на улице), только измялось.
– А ну, прочь с моей кровати, – велела она уже негромко, но снова действенно: Кардина как ветром сдуло на пол. То-то же.
Эль расправила складки и, плюнув на настоятельные советы отца как можно меньше использовать магию в быту, накрыла особенно измятый участок подола ладонью. С платья сорвалось облачко пара, а его поверхность немедленно разгладилась.
– Вот бы и мне так, – завистливо протянул Кард, вытянув шею и разглядывая, что Эль только что сделала.
– Мечтай, неудачник! – брякнула в ответ на это быстро избавившаяся от несвойственного ей чувства вины Луиза, как и ее брат, не унаследовавшая от отца магического дара, и во второй раз за несколько минут показала Карду язык.
– Леди так не делают, – тут же набычился Кардин, воинственно сдвинув брови к переносице, и, сжав кулаки, пошел на сестру.
Элинор закатила глаза.
– А вот и не подеретесь.
Конечно не подерутся. Со всей своей врожденной вредностью, Кард же не идиот – за последний год Луиза обогнала его в росте больше чем на голову. А кому хочется быть битым девчонкой?
Поэтому брат не нашел ничего лучше, чем в один прыжок перемахнуть через кровать, теперь преграждающую ему путь к выходу, и бегом бросился к двери.
Сестренка с боевым кличем кинулась за ним.
В этот момент снова распахнулась дверь, и на пороге появилась мать. Не иначе как чудом эта бешеная парочка не впечаталась ни в саму дверь, ни в дверной косяк и, ловко пригнувшись, чтобы проскочить под рукой матери, все еще не успевшей отпустить ручку, понеслась дальше.
– Дурачье, – проворчала Эль и в очередной раз твердо решила: когда придет время ее материнства, она ни за что не будет рожать детей с такой разницей в возрасте.
То ли дело в семье ее подруги Дианы: все братья и сестры были рождены с разницей всего в два года, а потому прекрасно уживались и имели общие интересы. Элинор, в ее девятнадцать, сложно было найти что-то общее с десятилетней Луизой и восьмилетним Кардином. У них она выступала либо в роли судьи-карателя, когда их ссоры и игрища заходили особенно далеко, либо же воспринималась как еще один ничего-не-понимающий-взрослый, то есть всегда была по другую сторону баррикад.
– Не сердись, они просто заигрались. – Когда топот умчавшейся ребятни окончательно стих, мать наконец прикрыла за собой дверь и вошла в комнату.
Эль скорчила гримасу. В этом вся мама – всегда защищает всех.
Та же подошла к кровати и, аккуратно сдвинув подол разложенного на ней платья, бережно провела ладонью по гладкой ткани.
– Очень красивое.
Что и говорить, переключать внимание мама тоже умела мастерски.
Плюнув на мелких засранцев, по распоряжению судьбы приходящихся ей братом и сестрой, Элинор немедленно расплылась в довольной улыбке.
– Тебе нравится, правда? Мое новое платье испортилось, а это единственное оказавшееся в лавке синее, а я хотела именно синее… – Эль вдруг запнулась под внимательным и в то же время проницательным взглядом матери и, зардевшись, опустила глаза. – В общем, вот.
Замолчала на пару секунд и вновь осторожно подняла взгляд: мама улыбалась. И Эль, вдруг воспрянув духом и расправив плечи, в приливе смелости и откровения спросила:
– Ему понравится, как ты думаешь?
А вот теперь между бровей матери пролегла морщинка.
Леди Викандер была еще молода – немногим за сорок. А потому до нее еще не добрались возрастные изменения, от которых, сколько Эль себя помнила, страдала ее бабушка: покупала краску для волос, заказывала из-за границы омолаживающие кремы и примочки и бесконечно вызывала целителей из Гильдии магов – для лечебных массажей, которые должны были вернуть ей прежнюю гибкость и стать. В темных же длинных волосах матери, блестящих сейчас в лучах заходящего солнца, еще не было даже намека на седину. А ее воистину королевская осанка явно говорила, что ни о каких омолаживающих массажах пока не может идти и речи. Так что эта внезапно появившаяся между бровей морщинка смотрелась на ее красивом лице как нечто чужеродное и неправильное.
– Эль… – начала леди Викандер, и Элинор почувствовала неприятный холодок внутри. – Присядь. – Мама похлопала ладонью по покрывалу возле себя.
Почему-то вспомнилось детство. Когда Эль была еще совсем маленькой, младше, чем сейчас Кард, и вытворяла что-нибудь запрещенное или неправильное, мама всегда делала именно так: приходила к ней в комнату, садилась на кровать и, похлопывая по ней, мягко говорила: «Юная леди, присядьте, пожалуйста. Нам с вами нужно кое-что обсудить».
Прекрасное время… Тогда именно мама была строгим нравоучителем, а отец всегда выступал в защиту своей маленькой любимицы и пытался свести все в шутку. Увы, утренняя встреча с ним только еще раз напомнила: Эль больше не ребенок, и спрос с нее как со взрослой.
Вздохнув, Элинор подхватила с покрывала платье и, встряхнув его на вытянутых руках, пристроила на плечики, которые прицепила на неплотно закрытую дверцу шкафа. После чего вернулась и присела возле матери.
Леди Викандер немедленно обняла дочь за плечи, и Эль приятно окутал аромат ее любимых цветочных духов. Элинор вздохнула глубже и с удовольствием положила голову матери на плечо.
Все-таки не все потеряно, еще может быть как в детстве… Даже забавно, что, когда ночью целитель Кларенс пялился на ее коленки, она испытала некую гордость: мол, наконец-то ее не воспринимают как ребенка.
Увы, отец умеет вернуть с небес на землю.
Глава 4
– Расскажешь, что произошло ночью? – голос леди Викандер звучал мягко. Она не требовала, не настаивала и не ругала, просто спрашивала. Это подкупало.
Эль поморщилась.
– Я влезла в работу гильдии.
И замолчала. Почему-то, когда азарт погони за злыднем истаял, а она смогла мыслить трезво, вся эта беготня по крышам теперь виделась в совсем ином свете.
– Прямо-таки влезла? – подтолкнула леди Викандер, видя, что иначе продолжения не последует.
– Угу. – Элинор уныло пожала плечом. – Мы только-только вышли из трактира, где праздновали.
– Мы?
– Я, Говард, Диана, Шоппин и Лилли, – уточнила Эль, прикрыв глаза и окончательно пригревшись в материнских объятиях. – Дерек и Ни вызвали экипаж, а мы решили прогуляться. А там – шум, толпа, крики. Злыдень… – Элинор прервалась и, открыв глаза, приподняла голову, чтобы заглянуть матери в лицо. – Ты знаешь, кто такой злыдень?
– Знаю, – улыбнулась леди Викандер, ласково гладя дочь по плечу в длинном рукаве домашнего платья.
И Эль угнездилась обратно.
– В общем, злыдень. Он попал цветочным горшком прямо в голову черному магу из патруля и, пока белый напарник приводил того в чувства, кинулся наутек. А тут мы.
– Проходили мимо. – Элинор не видела, но даже не сомневалась, что в этот момент мама поджала губы.
– Проходили, – буркнула она. А потом не выдержала, выпуталась из рук матери и села ровно; вскинула подбородок. – Ну, мама, разве я могла не вмешаться? Эта зеленая гадость спряталась бы и продолжила калечить людей! Как я могла дать ей уйти?!
Впрочем, ее друзья, Шоппин, Диана и Лилли, тоже были черными магами, и ни у кого из них не возникло и мысли ввязываться в погоню за нечистью. Говард вон сразу же побежал вызывать подкрепление из гильдии… Подкрепление, которое подоспело как раз к тому моменту, когда все уже было кончено, и забрало Эль лечиться в здание гильдии.
– А что на это сказал твой папа? – улыбнулась леди Викандер, как всегда, уловившая самую суть.
Элинор обиженно фыркнула и даже поежилась, вспоминая их утренний разговор.
Отец, отсутствующий целый месяц и так некстати вернувшийся из командировки именно в это утро. Это же надо было так «повезти». Ведь, положа руку на сердце, Эль не могла ответить, поступила бы она так, как поступила, знай, что отец в городе. Помня о его отсутствии, Элинор почувствовала не только некую ответственность за происходящее в городе, оставшемся без главного черного мага, но и… вседозволенность?
Эль понурилась.
– Папа сказал, что с моей стороны это было крайне безответственно.
А еще он сказал, что хорошо, что все хорошо закончилось. Но если бы Эль, всего лишь студентка магической академии, а не штатный сотрудник, пострадала бы, то ему пришлось бы наказать магов, состоящих в тот момент в патруле. И за невыполнение обязанностей, и за отсутствие оцепления вокруг опасного участка.
– Но ведь это и правда так, – мягко напомнила леди Викандер.
Элинор окончательно надулась и против воли еще и покраснела. О да, отчитывал ее отец этим утром долго и красочно. И нет, он не кричал и, по сути, даже не ругал Эль за, как он выразился, самоуправство. Всего лишь приводил факты, напоминая, что она, помимо всего прочего, не простая смертная, а его дочь. А следовательно, на ней, как и на нем, лежит немало ответственности. Репутация, внимание общественности, слухи и пересуды… И в его положении как главы черных магов Реонерии непозволительно делать поблажки собственной дочери, наказывая за подобное других.
