Тепло пустынных гор

– Нет, я не знал! Он ничего мне не говорил! – удивлённо вскинул руки Иса, когда я решилась выйти с ним на разговор.

Так, вместо тысячи слов в пустоту для Таниша, мы вместе с Исой сели и от руки выписали проблемы, которые я выделила в работе. Наверное, это стоило сделать намного раньше, но я пыталась сделать всё максимально прозрачно. Позже я поняла, что очень зря.

– Спасибо большое, Ева! Я обязательно передам Амиру, и мы подумаем над путями решений, – заверил он меня, когда мы закончили обсуждение.

Через несколько дней лёд тронулся, и Иса собрал наш отдел на встречу в переговорной. Боялась ли я того, что Таниш узнает о моём прыжке через его голову? Нет, нисколько. Что касалось работы, у меня было мало компромиссов. Если ему не хватило профессиональной смелости признаться в ошибках, то это готова была сделать я. Если один раз нужно сначала сделать больно, чтобы потом было хорошо, то игра определённо стоит свеч.

– Мы с вами давно ничего нового и интересного не выпускали, не так ли, дорогие коллеги? – начал издалека Иса. – Коллеги, я собрал вас сегодня для того, чтобы объявить брейншторминг18 для поиска новых идей. Нам необходимы смелые шаги, большие фичи19. Кто знает, возможно, и новые направления. В ближайший месяц вам предстоит заняться исследованием рынка технологий и представить нам с Амиром ваши проекты. Пока мы не собираемся уходить из медицины, поэтому основной вектор остаётся прежним. Ваши идеи должны быть представлены в формате презентации с полной аналитикой и подкреплёнными данными. Расчёты одинаково важны, поэтому ими пренебрегать не стоит. Лучшие три проекта-победителя станут реальными релизами20 уже в этом году! Круто, не правда ли? Призом также будет премия, надеюсь, что это замотивирует вас. И… удачи! – радостно хлопнул он в ладоши, завершив свою речь.

Голоса в кабинете не утихали до того момента, пока вечером все не разошлись по домам. Коллеги были взволнованы, ведь они привыкли сидеть и не отсвечивать, выполняя свою работу рутинно. Теперь же им предстояло заняться действительно чем-то интересным и одновременно непростым. Они не обсуждали идеи, только лишь делились впечатлениями, а кто-то даже признавался, что боится увольнения. Спокойная жизнь в офисе закончилась с моим приходом, только они ещё не догадывались, кто за всем этим стоял.

Придумать что-то сносное – одно, а сделать так, чтобы этим заинтересовалось руководство и захотело вложиться – уже задачка со звёздочкой. Это требовало глубокой проработки и профессиональных навыков. Я понимала, что бурная деятельность в отделе – моих рук дело, и осознание этого вызвало во мне тихую гордость.

Иронично, что Джаннат летом превращался в Джаханнам21. Причём по ощущениям в самый нижний круг. Погода в августе напоминала самое настоящее адское пекло. Ни ветерка, ни капли дождя, который в Дублине иногда был в это время. В Джаннате всё было по-другому. Пустыня не собиралась сдаваться и, казалось, пыталась выдавить людей обратно туда, где можно было бы жить, а не выживать перебежками от кондиционера к кондиционеру.

Я уходила с работы вечером, тогда, когда на улице уже было темно и достаточно терпимо, чтобы можно было выйти на воздух. Хоть солнце не слепило по вечерам, но жара сохранялась, отчего было трудно дышать.

Коллеги в офисе часто в шутку спорили, кто из них быстрее добежит от выхода до машины. Страдая в Ирландии от нехватки солнца, в Джаннате я желала противоположного: хотя бы парочку капель дождя.

На самом деле было ещё кое-что, что меня немного смущало. В стране все граждане от рождения были мусульманами, и по закону остальные религии запрещались. Нет, к иностранцам относились лояльно, и руководство страны понимало, что мигранты – представители самых различных вероисповеданий, но церкви, как и любые другие религиозные постройки, кроме мечетей оставались под запретом. Так уж вышло, что именно в Джаннате я впервые за двадцать семь лет нарушила традицию воскресных посещений службы в церкви. Теперь мне приходилось молиться только дома.

Я вышла на улицу из офиса и вдохнула горячий плотный воздух, который ещё не успел остыть. Контраст ощущался особенно ярко после прохладного кондиционированного помещения. Влажность, присущая Джаннату, несмотря на пустыню, держалась высокая. Всё дело было в море, на берегу которого расположился город.

Летом было не так много развлечений из-за невыносимо жаркой погоды, поэтому люди убивали время, гуляя по торговым центрам. В тот день тем же решила заняться и я после работы. Мне стоило выгулять голову после новостей на работе. Вдруг что-то интересное придёт в голову?

По огромному моллу в несколько этажей бродили туда-сюда не только местные жители, но и туристы. Там же можно было и поесть, и посмотреть кино, и одеться, а также закупиться продуктами. Впрочем, перечисленными вариантами дело не ограничивалось. Как-то я даже видела, что в одном из таких магазинов находился искусственный горнолыжный курорт, огороженный от торгового зала толстым прозрачным стеклом. Некоторые моллы в городе были настолько огромными, что я могла бы всерьёз поспорить с кем-нибудь: что больше по площади Лувр в Париже или торговый центр в Джаннате?

Несмотря на то что дышалось там куда лучше, чем на улице из-за наличия кондиционеров, я всё равно трудно переносила жару. Голова последние месяцы часто болела из-за нехватки кислорода в воздухе, из-за чего давление падало, а силы покидали меня. Я была не такой продуктивной, как дома в Дублине. И, кажется, я начала понимать, почему коллеги иногда напоминали мне сонных мух. Скорее всего, я тоже стала одной из них.

Порывшись в сумке, я не обнаружила таблетки от головы. Вероятно, выложила их на кухонный стол в квартире, а положить обратно забыла, да и название, как назло, я никак не могла вспомнить, настолько мне стало дурно.

Направившись к выходу, я вдруг случайно и неожиданно для себя ударилась головой о чью-то грудь. Единственное, что я увидела – это белая ткань рубашки, в которую упёрлись мои глаза сразу после удара. Невольно я дотронулась до неё рукой и тут же от смущения убрала. Упав в яму стыда, я почувствовала, как кровь прилила к голове.

– Ой, извините, – пискнула я, взглянув на человека.

– Ева? С вами всё в порядке? Может, нужна помощь? – обеспокоенно заговорил мужчина, коснувшись моего плеча.

Тогда я готова была провалиться сквозь землю. Передо мной стоял Амир, который смотрел на меня и ждал то ли каких-то объяснений, то ли ещё чего-то. Его взгляд излучал беспокойство, но вместе с этим мне показалось, что он пытался подавить его, чтобы я не заметила. Вскинув удивлённо брови, а потом тут же опустив, он сделал невозмутимый вид. Из всех людей в этом большом городе меня угораздило столкнуться именно с ним и таким нелепым образом.

– Нет, нет, всё хорошо, извините ещё раз, – сказала я, и быстрым шагом пошла я прочь.

Надо скорее домой, надо скорее домой, я хочу домой – проговаривала себе под нос я словно заколдованная. Уже в квартире я почувствовала незнакомый мне аромат. Поднеся руку к носу, я услышала парфюм, который принадлежал Амиру. Ничего похожего в моей парфюмерной мини-коллекции не было, я бы просто не смогла такое носить. Это оказался настоящий восточный древесный аромат, вроде бы такие ещё называют «удовыми»22, с нотками табака и мускуса23, такого животного, далеко не благородного мускуса. Тяжёлый, яркий и… порочный, – именно такие ассоциации возникали в воображении. И так пахла моя ладонь. Даже сама того не желая, теперь я знала, какой у него запах.

Глава 6

Последние несколько недель я упорно работала, анализируя медицинский рынок Ближнего Востока на предмет новых идей для компании. Помимо того, что «Аль Газаль Инк» и так создавала самое передовое медицинское оборудование в регионе, всё же компании требовался свежий воздух для развития. Айти разработка начиналась и заканчивалась на написании программ для работы оборудования, но для амбициозной компании этого оказалось мало. Сфера стремительно набирала обороты во многих странах, но арабский мир отставал. Да и слух про IPO оказался правдой, поэтому упасть в грязь лицом перед руководством мне не хотелось. Для меня это оказалось настоящим вызовом, который придавал драйва в работе.

Я провела исследования, по итогам которых сформировала несколько инициатив, довольно новых для арабских стран, но в Европе, Америке, Восточной Азии и России этим уже пользовались. Бессмысленно было изобретать велосипед, достаточно просто его позаимствовать у других. Тем более это нормальная практика для развивающихся стран.

Поэтому в тот день с утра мне, как и моим коллегам, назначили совещание, где мы должны были отчитаться о проделанной работе и представить руководству новые проекты.

На пороге в переговорную, которую отделяли от остального опенспейса стеклянные стены и дверь, я почувствовала, что сердце забилось чаще. Коллеги выступали у доски также, как обычно, это делали лучшие ученики в школе, разве что не было маркера в руке, чтобы можно было писать.

Заслушивая отчёты коллег, я почувствовала, как вспотели мои ладони. Я никогда не любила выступать на людях из-за стресса. Страх публичных выступлений, пусть даже на таких плёвых, как совещание, всегда шёл рука об руку вместе с волнением. Сбежать в надежде, что никто ничего не заметит? Ага, тогда это означало бы опозориться и признаться в собственном непрофессионализме.

Я наблюдала за коллегами, которые со страстью представляли свои проекты. Неужели никто из них не волновался? Только одна я такая? Действительно, даже если они и испытывали то же, что и я, сто́ит отдать должное – они были превосходными актёрами. Их голоса не дрожали, а лица не заливались краской от неудобного вопроса или замечания. Я же боялась, что даже лишнее сказанное слово вызовет в моём теле неоднозначную реакцию, вследствие которой я посыплюсь.

Графики, диаграммы, красивые картинки, броские слова, больше говорившие, что перед нами продажники, а не аналитики. Даже то, что казалось мне сырой работой, не заставляло меня отвернуться и кинуть взгляд на другой конец стола. Там у самого основания сидел Амир, с которым я не хотела лишний раз пересекаться взглядом. Рядом с ним сидел Иса, который шёпотом время от времени переговаривался с ним.

Даже не смотря в ту сторону, я чувствовала на себе его взгляд. В какой-то момент мне показалось, что он выжжет дыру на моей одежде. Желая развеять эти дурные мысли в своей голове, и убедиться, что ошибаюсь, я повернулась и посмотрела на него. И нет, я не ошиблась, наши глаза пересеклись сразу же. В тот момент чувство неловкости напало на меня. Но совсем не из-за того, что мы посмотрели друг на друга – я вспомнила, как врезалась в него в молле. После того случая каждый раз, когда я улавливала любой намёк на то, что он где-то рядом – мой след простывал.

Когда подошла моя очередь выступать, я вышла представлять свой проект. Таниш участливо ассистировал мне и переключал слайды в презентации на ноутбуке.

– В последние несколько лет в мире набирает обороты телемедицина. Телемедицина позволяет не выходя из дома, получить консультацию доктора через онлайн-приём по видеосвязи. По статистике в Европе, а также в странах, в которых она практикуется, наблюдается рост до тридцати процентов в год, – перешла я к самой интересной части своего выступления после формальностей и приветствия. – Это отличные показатели. В сфере здравоохранения лучше показатели разве, что у вакцин. В арабских странах, отдельно и в странах залива, не наблюдаются даже попытки внедрения технологии. По моему мнению, это упущение, так как рынок просто огромен! – старалась уверенно рассказывать я, смотря на доску, и, размахивая руками, словно ведущая прогноза погоды.

– А вы не задумывались, Ева, почему этого у нас нет? По вашему мнению, в стране присутствует такая проблема, вроде обращения к врачу? – фыркнул Амир.

На его лице змеилась циничная улыбка.

– Я считаю, что не зарабатывать на этом деньги в наши дни только в угоду традиционному походу к доктору в клинику – означает терять возможности и деньги, – уверенно парировала я.

Он ничего не ответил, и я продолжила свою презентацию.

– Я бы хотела перейти к важной части, почему именно телемедицину я считаю тем направлением, на которое сто́ит обратить пристальное внимание. По статистике на Ближнем Востоке около сорока процентов женщин откладывают или вовсе не обращаются к доктору, если им необходим очный приём специалиста. Вот эти показатели подробнее по странам, – показала я жестом на диаграмму.

– Вы провели исследования, почему так происходит? – невозмутимо задал вопрос Амир.

– Разумеется, следующий слайд, пожалуйста. Итак, я провела анонимный опрос на одном из женских форумов, который популярен среди арабских женщин. Моей целью было узнать причины, по которым женщины не обращаются за медицинской помощью или консультацией в больницу. Ответы приходили самые разные. Из наиболее популярных были…

Я достала распечатанные листки бумаги, которые заранее подготовила и раздала каждому присутствующему по экземпляру.

– Возьмите, пожалуйста, со стола распечатку с информацией, которую я вам сейчас раздала. На них вы можете увидеть причины, которые мне присылали женщины. И первое место среди всего заняла, будет лучше, если я вам зачитаю её: «Я не могу пойти на приём к доктору, потому что мне приходится искать того, с кем можно пойти вместе». За неё проголосовало более пятидесяти процентов опрошенных женщин. Из-за особого уклада общества, женщина, даже замужняя, не может самостоятельно выйти и обратиться к доктору, её обязательно должен кто-то сопровождать. И желательно, чтобы это был мужчина. Я общалась с этими женщинами, и они признавались, что хотя бы раз в жизни игнорировали болезнь, чтобы только никому не рассказывать об этом. А всё почему? Потому что о своём недуге нужно сначала рассказать, а потом вместе с этим человеком пойти в клинику. На мой взгляд, от этого сильно страдает женская часть общества. Женщина скрывает боль, дискомфорт, болезнь только потому, что банально стесняется рассказать об этом. Между квалифицированной медицинской помощью и женщиной стоит барьер из посредника. Как тогда ей получить медицинскую помощь? Она молчит, страдает, и при этом никто об этом даже не в курсе. Телемедицина может помочь таким женщинам. Если технология будет введена, тогда женщины смогут обращаться к доктору удалённо и получать медицинскую помощь взамен её полного отсутствия.

– Это просто смех! – раздражённо бросил Амир.

Я почувствовала, как стала заражаться от него негативом. Речь шла об очень важных вещах, а единственное, на что он был способен – это насмешки? Что в голове у этого араба?! Средневековые скрепы? Опилки?

– Вам смешны проблемы местных женщин? – спокойно, стараясь сдерживать свой гнев, спрашивала я.

– По-вашему, ваша идея достойна внимания на основании данных с женского форума, который вы, возможно, выдумали? Такой форум вообще существует? Я так не думаю.

– Могу вас заверить, Амир, что существует и я бы могла вам дать на него ссылку, но вход туда только для женщин.

– О чём я и говорил, – закатил он глаза.

А я оказалась неожиданно для себя вполне сдержанной. Если раньше подобное поведение выводило меня из себя и я могла наговорить кучу гадостей в ответ, то тогда мне довольно легко удалось погасить в себе вспышку.

– Второй случай уже охватывает всё население. На экране вы видите карту страны. Вот с вами мы находимся здесь, в столице, – показывала я жестом. – Здесь ещё несколько городов поменьше. А в этих районах уже сельская местность. Если доступность квалифицированной медицинской помощи в крупных городах и поменьше более или менее сносная, то в деревнях ситуация меняется кардинально. На этом слайде согласно переписи населения, которая проводилась два года назад количество человек, проживающих не в городах. А вот количество больниц, – обвела я скромное число. – Как вы можете заметить, этого очень мало. Естественная убыль населения, по данным ВОЗ24, извините, но за этот год министерство здравоохранения не предоставило статистику, поэтому я взяла её у ВОЗ, – кинула я взгляд на Амира, будто бы отвечала на вопрос, который он не задавал. – И здесь уже довольно серьёзное число в соотношении с прошлыми годами. Люди из деревень и сёл не имеют вовсе или имеют в ограниченном объёме доступ к медицинской помощи. В сельских больницах часто нет профильных специалистов и необходимого оборудования. Борьба с такими заболеваниями, как рак, ВИЧ25 затруднительна. Люди просто не могут узнать, что серьёзно больны! Первичная консультация у доктора через видеозвонок поможет выявить первичные признаки болезни.

– С раком я понял, здесь ещё могу согласиться, но ВИЧ? Вы точно хорошо подготовились, прежде чем говорить, что это есть? ВИЧ нет в нашей стране!

– Поспорю с вами. Я не нашла статистику по ВИЧ-инфицированным от министерства здравоохранения, но по данным ВОЗ, граждане страны болеют, и эта проблема реально существует.

– Бред, я долго ещё вынужден выслушать это от вас?! Сначала какие-то женские форумы, потом информация с потолка от ВОЗ про ВИЧ. Вы тратите наше время на сказки! Мы закончили, – вдруг резко встал он с места. – Результаты подведём в ближайшие дни. Всем спасибо, – холодно произнёс он и вышел из переговорной.

Расстроенная и полностью растерянная, я стояла в кабинете полным коллег. Таниш и Иса смотрели на меня с сожалением. Они не проронили ни слова, но во взгляде Исы отчётливо читалось извинение за брата. Коллеги, казалось, тоже были то ли расстроены, то ли задумались о чём-то своём, но все они выходили из переговорной в гробовой тишине. Для нашего отдела это было странно, ведь обычно все что-то увлечённо обсуждали, переговариваясь друг с другом. Тогда же всё было с точностью наоборот.

– Ева, отличная идея! Телемедицина – бомба, жалко, что я сам об этом не додумался, – подошёл ко мне Мэтт и поднял большой палец вверх.

– Ты правда так считаешь?

– Да!

– Спасибо, – старалась я улыбаться, хотя внутри накатывали слёзы.

Когда все, наконец, вышли, в кабинете остались только мы с Танишем. Расстройство сменил гнев, который накатил на меня волной. Видимо, он понял, что я испытывала, поэтому Таниш подошёл к стеклянным стенам и осторожно опустил жалюзи. Дверь захлопнулась, и тогда он заговорил:

– Как ты? – неуверенно заглянул мне в глаза мой руководитель.

– Я в ауте! В нокауте! Меня словно переехал грузовик – выбирай любое, и ты точно не ошибёшься! – нервно начала я.

– Ева, послушай, тебе сто́ит отпустить ситуацию, – стал он успокаивать меня.

– Таниш.

– Ева, лучш…

– Таниш! Я хочу уволиться! – выпалила я, оперевшись об стол.

Я смотрела на столешницу и сверлила взглядом одну точку, будто бы желая не встречаться с ним глазами. У меня внутри всё кипело, мне хотелось растерзать Амира за это публичное унижение.

– Ева, я сам всё видел и всё слышал. Возможно, я не должен так говорить, но твоя идея – самая крутая! Он просто позавидовал тебе. Будь выше этого!

Тем временем его позитив раздражал меня ещё сильнее.

– Таниш, выше чего? Ты же сам всё видел и слышал, не так ли? Он просто меня растоптал на глазах у всех! Как я теперь смогу работать здесь? – сокрушалась я.

– Спокойно и с улыбкой, – улыбнулся он, оголив свои крупные белые зубы.

Снова его привычная позитивная натянутая улыбка. Таниш как руководитель понимал, что поддакивать мне в моих импульсивных решениях не стоило, но из-за внутреннего возмущения мне казалось, что он издевался надо мной.

– Очень смешно.

– Ну перестань, не хватало, чтобы ты и на меня обиделась! Ева, ты проделала крутой путь. Дай себе и нам ещё один шанс! Я уверен, что он перебесится и смягчится, вот увидишь. На мой взгляд, ты всё сделала правильно, ты настоящий профессионал! Ну пожалуйста, – сложил он руки умоляюще.

– Я не знаю. Я ужасно зла из-за произошедшего!

– Понимаю. Я давно не видел его таким. Возможно, у него снова проблемы с отцом…

– Какие проблемы?

– Я точно не знаю, но один раз он уже ходил раздражённый и рычал на любого, кто попадался ему под руку. Это было где-то за неделю до твоего прихода к нам. Тогда его отец, а он, между прочим, владелец всей группы компаний, приехал, и они на повышенных тонах разговаривали у себя в кабинете. Их отец не появляется здесь обычно, да, если честно, то я его тогда увидел впервые, а я работаю здесь уже три года между прочим. Я слышал крики из их кабинета, не могу сказать точно, но что-то семейное. Тогда Амир ещё недели две ходил угрюмый и раздражался из-за любой мелочи.

– Тем более, я не уверена, что готова мириться с начальником-самодуром!

– Да нет, он перебесится, вот увидишь! Он умеет думать и иногда меняет свои решения. Слава богам, что щепотку совести они добавили, когда его создавали. Она у него есть.

– Таниш, как-то это слишком для меня.

– Ева, посмотри на меня! – взял он меня за плечи. – Твоя идея – самая настоящая находка для компании! И я помогу тебе с её реализацией, это я тебе обещаю. От себя я сделаю всё возможное. Я бы поговорил с ним, но знаю его и сейчас не время. Пока! Нужно дать Амиру время. И позволишь мне дать тебе совет?

– Давай.

– У тебя на протяжении карьеры будет ещё много различных ситуаций. От всех ты не убежишь. А беглецы не достигают высот. Если ты действительно хочешь чего-то достичь в карьере, то должна уметь выдерживать удар. Сегодня ты отлично справилась на людях, но внутри у тебя совершенно иное. Постарайся абстрагироваться от этой ситуации, и у тебя выстроится правильный путь. Терпение и время – вот твоё золото в руках! А работать хорошо ты умеешь.

– Окей, я поняла. Спасибо тебе, Таниш, – обняла я его.

Он ответил взаимностью и мы по-дружески, насколько это прилично для руководителя и подчиненной обнялись.

– Хвост пистолетом? – шутливо спросил он меня.

– Всегда пистолетом! – рассмеялась я в ответ.

Таниш был прав. Мне стоило меньше переживать и кипеть из-за других людей, пусть это даже те, от которых зависела моя карьера. Терпение – вот чего мне не хватало.

Зато теперь я знала немного больше об Амире после рассказа Таниша. Я думала, что это как-то может помочь получше разобраться в нём, понять, но пока не понимала как. До этого у меня в голове вырисовывался такой образ Амира, в котором он не мог позволить себе ссору с отцом. Ведь насколько я слышала, местные всегда уважали своих старших родственников и не смели сказать и слова поперёк, даже если те оказывались неправы.

Глава 7

С той злополучной рабочей встречи, от воспоминаний о которой мне становилось дурно, прошла неделя. Со дня на день должны были огласить результаты. Атмосфера в офисе стояла настолько напряжённая, что, сами того не подозревая, мы стали друг для друга соперниками, и это не могло не сказаться на коллективе. Всё меньше и меньше коллеги ходили вместе на обед, а ведь ещё совсем недавно все разбивались как минимум по парам. Голоса умолкали, стоило только кому-либо зайти в кабинет. От былой расслабленности и след простыл. Я всё же надеялась, что так не будет продолжаться вечно, и ждала результатов, чтобы это напряжение наконец-то пошло на спад.

Я старалась не думать о тех нескольких неделях, которые впустую провела за кропотливой работой в поисках технологических сокровищ. Так, нескромно про себя я называла работу над проработкой новой функциональности, которая могла бы выстрелить и обогатить компанию. Однако это давалось мне нелегко – я ужасно злилась на босса, на Таниша, на этот город, да даже на весь мир и, наконец на себя: на кой чёрт я вообще приехала сюда?! Не уходя надолго в иррациональное, я собрала волю в кулак и продолжила работать. Лишь по вечерам после работы я молилась в квартире, чтобы Бог облегчил мои страдания, которые казались мне чуть ли не катастрофой. А уж посыпа́ть себе голову пеплом я умела.

До полудня Таниш сообщил нам, что перед обедом будет оглашение результатов. Мы все были приглашены в переговорную. В ту самую, где у меня были не пять минут славы, а пять минут позора. Неужели из всех тех, что были в офисе, нужно было выбрать именно эту?! Хоть бы сжалился надо мной, но ожидаемо, что нет.

Выходя из уборной, в коридоре я случайно пересеклась с Амиром взглядом. Увидев его, я сделала вид, что не заметила, и поспешила к своему рабочему месту. По жесту и шагам Амира в мою сторону я поняла, что он хотел что-то сказать, но я успела удрать ещё до того, как он успел бы произнести хоть какой-либо звук. Лучше прикинуться немного дурочкой, чем оказаться дурой.

Мы с коллегами вошли в переговорную и заняли свои места за большим столом. Я села с краю напротив двери, чтобы после окончания выйти первой. Всё-таки обида и чувство неловкости не покидали меня. Я никак не могла смириться с таким стратегическим поражением. Мне было крайне некомфортно находиться там, а взгляд на дверь, пусть и искоса, хоть как-то смягчал внутреннюю тревогу. Чего долго мучиться, отстрелялась и ушла незамеченной. В прошлый раз мне хватило внимания сполна.