Там, где не цветëт рамонда

– Как видишь. – Арсен положил книгу на свои колени. – Со мной всё понятно, но ты то почему не спишь?

– Понимаете… Очень тяжело уснуть в вампирском особняке. – Магритт подсела к наставнику. – А пропахнуть чесноком для меня слишком радикально. Уж, извините.

Вдруг внимание магов привлекло блеяние. Взглянув в окно, они увидели овечку, очевидно отбившуюся от своего стада. Напуганная живность бродила по территории поместья, словно прося о помощи. В блеянии будто слышалось: “Где они?” Мэй показалось это настолько знакомым, что её сердце затрепетало. Она представила себя на этом месте, зовя lala с Радо. Так же, как и эта овечка, Магритт не знала, в каких краях находилась её семья.

– Нана Мэй. – отвлёк Арсен, проведя рукой перед лицом подопечной. – Всё хорошо?

– Да, просто… – Магритт завела пряди волос за ухо. – Просто мне её жалко.

Мэй ожидала увидеть на лице наставника раздражение, однако оно не выразило никаких чувств. Арсен про себя снова подумал, что перед ним сидит всего лишь сердобольная девица, чем искусная актриса. И в этом мягкосердечии, он отметил про себя нечто трогательно, но в то же время по-детски наивное.

– Не переживай, нана Мэй. – нарушил краткое молчание наставник. – Они не съедят её. Это овечка ведь явно принадлежит какому-то из горных пастухов.

– Да. Наверное, вы правы, нант Арсен. – Магритт попыталась разрядить обстановку. – Кстати, вы пробовали их посчитать?

Наивность подопечной продолжала забавлять инспектора, от чего та непонимающая захлопала глазами. Однако именно в этот момент Мэй заметила, что между ними напряжения стало намного меньше, чем в ранних днях совместного проживания.

Внезапно на всю территорию поместья раздались голоса Валента и Карлин, которые заставили овечку убежать. Вскоре вампиры попали в поле зрения магов. Влюблённые во всё горло орали кабацкие песни, пританцовывая словно пьяные с гостинцем Арсена.

– Знаете, нант… – Мэй поёжилась от увиденного. – Будь это моей кровью, мне было бы очень неловко за этим наблюдать.

– Но кровь то уже не моя. – такой скупой ответ Арсена удивил подопечную.

Тем временем парочка под аккомпанемент своих голос закружилась в вальсе. Магритт таких ярких проявлений эмоций ещё не приходилось видеть. Она наблюдала нежность между родителями, неоднократно становилась свидетелем кокетливого флирта Эйммы в сторону дворцовой охраны да дреннского молодняка во время народных гуляний, но такая страсть для нейстрийки была в новинку. Недолго потанцевав, Валент и Карлин слились в поцелуе.

– Знаете, нант Арсен, я не удивлюсь, если это была любовь с первого взгляда. – Мэй тут же ответили ухмылкой. – Не верите в это?

– Девочка моя, – инспектор снисходительно улыбнулся. – Любовь с первого взгляда придумали писатели, чтобы впечатлительные наны активно покупали их книги.

Такого сформулировано цинизма Магритт ещё не приходилось слышать. И всё же отчасти она была согласна с инспектором. Мэй скептически относилась к любви с первого взгляда, однако она не исключала её существование.

А ещё парочка напомнила Магритт о приближение рассвета, поэтому она решила вернуться в комнату, чтобы снова попытаться уснуть. Провожая её взглядом, Арсен задумался о сентиментальности, которая, по его мнению, была присуща каждой женщине…

Когда двадцатидевятилетний нант Болинг сделал предложение девятнадцатилетней нане Минхен, она надолго призадумалась. Поначалу Арсен не понимал из-за чего, ибо он постарался выждать достаточно времени после траура, чтобы такое предложение казалось уместным. Тем больше оказалось его удивление, когда Элси произнесла: “Я понимаю, нант Арсен, что ты хочешь мне помочь, но… А вдруг ты в кого-то влюбишься?” Нант Болинг от этого вопроса даже впал в ступор, однако он, быстро взяв себя в руки, задал встречный вопрос: “А что ты подразумеваешь под любовью?” Он часто слышал в свете от девиц на выданье речи о любви, но никогда не мог понять, что они имели в виду под данным словом. Да и сами наны не могли внятно объяснить это, не прибегая к цитатам из сентиментальных романов. Элси же просто молчала. Нант Болинг не думал упрекать ни великосветских нан, ни свою будущую жену за это. Он всего лишь не мог осознать фундамент, на котором стояли их эфемерные суждения о такой же эфемерной любви. Поняв, что потенциальной невесте нечего ответить, Арсен выложил свои аргументы: “Ты практически выросла на моих глазах, поэтому знаю, какая ты замечательная и благочестивая девица. А если ты думаешь, что я однажды загуляю по домам терпимости, то тебе не нужно переживать на этот счёт. Мне это никогда не было интересно, да и для здоровья такое рискованно. Я уверен, что у нас может выйти крепкий брак.” Неопытной в силу юности Элси эти доводы показались вполне разумными. Они же подтолкнули её дать согласие.

И вот смотря на уходящую Магритт, Арсен уже в который раз убедился, что каждой юной девице присущ сентиментализм, не дающий видеть действительность без розовых тонов.

***

Вторые сутки были посвящены тому, чтобы выведать информацию уже внутри города. Нант Гиселинг для жителей Тарло являлся настоящем героем. Причина тому была избавление от стаи волков, которые много лет не давали покоя горожанам да горным пастухам. Магритт не верила своим ушам, ибо во всех легендах о вампирах, что она слышала, такие существа являлись самыми страшными персонажами. Однако жители Тарло, хоть и смущались соседства с человеком заражённым вампиризмом, но всё же испытывали благодарность к Валенту. Их опрос привёл к окончательному выводу об успешной проверке.

На обратном пути в поместье Мэй, наконец, решилась расспросить Арсена о загадочных символах.

– Это гирландские руны. – ответил инспектор. – Никогда не слышала о них?

– Нет! Откуда? – усмехнулась нейстрийка.

– На этих землях семь тысяч лет назад жили гирланды. В некоторых исторических трудах они описывались, как сильный магических народ по причине того, что они никогда не смешивались с простыми людьми.

– То есть… Они…

– Да, для них не было чуждо кровосмешение. – поморщился Арсен. – Так что не удивительно, что они в конечном итоге выродились, оставив после себя только руны, значение которых до сих пор не смогли разгадать.

– Не может быть. – не верила Мэй. – Они же наверняка с кем-то соседствовали. Хоть что-то ещё могли узнать ведь…

– Девочка моя, некоторые народы могут быть слишком закрытыми. Собственно говоря, поэтому мне смешно слышать от некоторых магов, которые говорят, что они якобы потомки гирландов.

– Разве такое не может быть?

– Ну-у… Конечно, могли быть такие, которые выбрали изгнание из племени ради союза с простым человеком или магом из другого народа, но… Вряд ли это была распространённая практика.

– Откуда вы столько знаете о них, нант Арсен?

– Я с детства люблю читать о разных древних этносах… А до тринадцати лет я хотел стать этнографом.

После этих слов, Арсен заметил, как его подопечная резко закусила нижнюю губу. Причиной тому было то, что Магритт в последний момент успела сдержаться от вопроса: что произошло после тринадцати лет? Нейстрийка, вернув своё первоначальное спокойствие, лишь протянула: “А, ясно.” Арсен же решил сделать вид, будто он не видел этого странного выражения лица. Его внимание снова сосредоточилось на пути в поместье. Так Магритт поняла, в каком возрасте у её наставника проявился магический потенциал.

Мэй теперь с ещё большим интересом глядела на гирландские руны, которыми жители Тарло украшали свои дома в знак уважения исторической памяти.

***

Оставалось пережить ещё одну ночь до возвращения в Сангреле. Магритт не представляла, как это сделать, ибо прошедшая бессонница ей далась с большим трудом. К тому же не успела она даже переодеться для сна, как в дверь комнаты постучались. Сначала это показалось странным, ибо Мэй уже обменялась с наставником пожеланиями спокойной ночи.

– Нант Болинг? – робко спросила Магритт.

– Добрый вечер, нана Торффен. – по ту сторону двери отозвалась Карлин. – Вы позволите войти?

Мэй стало не по себе от непонимания того, что могло вечером понадобиться вампирше. Инстинкт самосохранения навеивал нехорошие подозрения, но, с другой стороны, здравый смысл подсказывал,

что невеста нанта Гиселинга легко могла бы выломать дверь и напасть без соблюдения правил вежливости. После повторного обращения Карлин Мэй позволила ей войти. Вампирша, дойдя до середины комнаты, огляделась, а затем обратила внимание на гостью.

– Как я вижу, нана Торффен, вы ещё не успели переодеться. – Карлин громко соединила свои руки. – Я бы хотела пригласить вас прогуляться по городу. Вы даже не представляете, каким весёлым может быть Тарло ночью!

– Ну-у… Я даже не знаю, нана Шоунен. – Мэй задумчиво отвела взгляд.

– Не переживайте, нана Торффен! – рассмеялась Карлин. – Уж со мной то вам бояться нечего!

– Pa-a… Tan, nari, hamano fitna. (Ну-у… Вы, конечно, не считаетесь.) – увидев ожидаемое непонимание со стороны собеседницы, нейстрийка снова перешла на союзный язык. – Просто… В прошлый раз, когда мне одна нана предложила составить компанию, это закончилось очень печально.

– О-о! А это вы мне можете рассказать по дороге. – вампирша подошла ещё ближе. – Обожаю драмы! Особенно, когда они на настоящих событиях.

Какое-то время сомнения томились в голове Магритт, однако на её окончательное решение всё же повлияли, ранее составленный, логический довод и настойчивость наны Шоунен.

Уходя тайком из поместья в компании вампирши, Мэй надеялась только на то, что нант Болинг не хватиться её до утра.

По пути в город Магритт не стала рассказывать о истории с наной Шефринг, да и без неё у невесты нанта Гиселинга нашлось достаточно тем для беседы. На большинство из них Мэй не очень охотно отвечала, а тема сравнения крови Арсена с волчьей и вовсе приводило в смущение.

Когда же девицы дошли до города, неловкость да скука сменились на восторг. Ночью Тарло горел яркими цветами. Светились даже гирландские руны на стенах. И песнь этого небольшого города была ритмична да зажигательна.

– Ну, нана Торффен, вы теперь убедились, что я оказалась права? – получив одобрительный кивок, Карлин повела гостью за руку. – Я знаю, где можно потанцевать.

Невеста нанта Гиселинга привела Мэй в самый шумный городской паб, где уже не было проходу от диких плясок под задорный союз скрипки с барабаном. Магритт не успела осмотреться, как Карлин тут же завела её в это весёлое безумие. Оно было настолько заразительным, что нейстрийка забыла про всякое сопротивление. Пока Мэй кружили в танце, ей казалось, будто все воспоминание растворялись в этом угаре. Окружающий мир упростился до ярких пятен разных размеров как в калейдоскопе. В разуме осталось только веселье, которое заставило Мэй смеяться, словно она умалишённая. Карлин её поддерживала, отвечая более сдержанным смехом. Голова Магритт закружилась так сильно, что она перестала соображать. Прибывая в этой эйфории, Мэй не почувствовала, как вампирша прижала её к себе и, сделав ещё один танцевальный круг, с уже удлинёнными клыками наклонилась к шее…

***

Пока возлюбленная прибывала в городе в компании гостьи, Валент решил занять свободное время своим любимым делом. Он продолжительное время находился в библиотеке, мучимый вопросом: что бы перечитать? Вариантов было предостаточно, но вампир не мог определиться, какой из них самый лучший. И для него это являлось одной из немногих сладостных пыток, от которой он испытывал наслаждении. Валент мог так простоять очень долго, если бы не стук в дверь. Недовольно закатив глаза, вампир позволил войти.

– Прошу прощение, нант Гиселинг. – подойдя к хозяину поместья, Арсен протянул ему книгу. – Возвращаю.

– О! – Валент прочитал название. – Вот это я перечитаю!

– К сожалению, мои ожидание она не оправдала.

– Что ж… Очень жаль, инспектор Болинг. Кстати, может вам подойдёт другой способ?

– Какой ещё?

С хитрой улыбкой Валент подошёл к глобусу. Когда он открыл верхнее полушарие, Арсен увидел несколько бутылок алкоголя.

– Для гостей держу. – объяснил вампир.

– Мне только алкоголизма ещё не хватало. – буркнул инспектор, после чего уже более вежливо добавил. – Благодарю, но мне это точно не поможет.

– Ну-у… Как пожелаете. – Валент закрыл глобус. – Извините за нескромный вопрос, но вы давно страдаете бессонницей?

– Простите за не очень вежливый встречный вопрос, но вы давно служите доктором?

– Я изучал медицину в Сангреле, и иногда помогаю жителям Тарло, когда доктора слишком заняты. Так что это чисто научный интерес, и в вашу личную жизнь я не собираюсь лезть, если вы сами не захотите этим поделиться.

– Одиннадцать лет уже… Я всё перепробовал, но… Я засыпаю только от работы с документами.

– Ясно. Как я уже говорил, в личную жизнь не лезу без разрешения, но… Я предположу самое банальное. У вас случился очень травмирующий опыт. Похоже, что вы даже сами не осознаёте, насколько он оказался травмирующим.

Валент убедился в своём предположении, увидев, как лицо Арсена стало мрачным. Инспектор старался держаться, но взгляд метался по библиотеке в надежде найти другую тему для разговора. В голову ничего не приходило, а самообладание уменьшалось с каждой секундой. В итоге, собрав остатки терпения, Арсен извинился перед хозяином поместья, после чего ушёл.

Когда нант Болинг нервно ходил по второму этажу, у него не было мысли заглядывать в комнату Магритт, однако приоткрытая дверь заставила его затормозить. Через щель в поле зрения попала пустая кровать. Заподозрив неладное, Арсен открыл дверь, после чего удостоверился в отсутствие своей подопечной. Это заставило инспектора вернуться в библиотеку с вопросом: “Где нана Шоунен?”

– Хм, гуляет в городе. – сказал Валент, сидя в кресле с книгой.

– Где она? – Арсен подошёл к хозяину поместья.

– А я её каждый шаг не контролирую. – вампир не отрывался от чтения. – Всё-таки она моя невеста, а не рабыня.

– Нант Гиселинг, – строго обратился инспектор, выхватив у собеседника книгу. – Если с наной Торффен что-то случиться, я этому спуску не дам!

– Во-во! Полегче, инспектор! – поняв всю серьёзность ситуации, Валент пошёл на контакт. – В принципе я догадываюсь, куда Карлин могла её повести.

***

Недалеко от паба Магритт с недовольным видом наблюдала за тем, как Карлин без остановки оплёвывала землю, пытаясь избавиться от привкуса чеснока. Одновременно с этим Мэй думала, за что именно стоит поблагодарить Троебожие. Она могла поцеловать нательный образ за усиленный после истории с наной Шефринг инстинкт самосохранения, который смог включиться в самый последний момент. Ещё за чуткий слух, распознавший вампирское шипение над ухом. И, конечно же, за предусмотрительность, повелевшая ей положить в карман юбки духи с ароматом чеснока. Выбор был сложный. В итоге Магритт поцеловала нательный образ с мысленной благодарностью Троебожию без уточнения причины.

– Где же это видано, нана Торффен, – Карлин то и дело прерывалась на кашель. – Чтобы в девиц прыскали в лицо противными духами во время танца?

– Нана Шоунен, вы меня чуть не укусили! – вспыхнула от возмущения Магритт. – Уж не вам мне говорить про правила хорошего тона!

– Не нужно так кричать! – вампирша перешла на шепот. – Я что похожа на дуру, чтобы убивать вас при куче народа? Я бы только пригубила.

– Ну, это меняет дело, конечно. – саркастически фыркнула нейстрийка. – И вообще у вас ведь не должно быть проблем с кормильцами. Или нант Гиселинг нам наврал?

– Да не наврал, просто… Кровь этих кормильцев, конечно, поддерживает нашу жизнь, но… Это всё равно, что каждый день есть только чёрный хлеб. Жители нам, конечно, жертвуют кровь животных после убоя, но это тоже диетическое питание. А тут вы такая… Как сладкое пирожное.

Смущение Мэй достигло наивысшей точки, из-за чего Карлин стыдливо потупила взгляд. Воздухе повисло неловкое молчание, смягчавшиеся музыкой внутри паба. Магритт понимала, что невеста нанта Гиселинга не причинила бы серьёзного вреда, однако такое посягательство на личное пространство не могло уложиться в голове. Немного поразмыслив над своим поведением, вампирша виновато произнесла: “Простите, нана Торффен, за такую фривольность. Обещаю, этого больше не повториться.” Магритт скептически отнеслась к данному извинению, но всё же возмущение поубавилось. Дабы попытаться свести его на нет, Карлин предложила загладить вину сливовым пивом. Без особого энтузиазма Мэй согласилась.

Вернувшись в паб, Карлин оплатила для себя и гостьи две деревянные большие кружки: одну со сливовым пивом, а другую со свиной кровью. Вампирше недолго пришлось искать свободное место. Она привела Магритт к столику за ширмой. Когда нейстрийка устраивалась поудобнее, она обратила внимание на очередную гирландскую руну на стене. Карлин это заметила, но решила оставить комментарии на потом. Нана Шоунен отпила крови из кружки, после чего немного поморщилась от вкуса.

– И как вы живёте с этим? – в тоне Мэй легко прослеживалась жалость.

– Как обычные люди, нана Торффен. – спокойно ответила Карлин. – Только рацион и режим дня сильно ограничены.

– Простите, но… Как так вышло?

– Не нужно извиняться. Мне даже приятно ваше любопытство. Две луны назад я возвращалась с хижины скорняка с шерстяным одеялом, и… Мне не посчастливилось столкнуться с волком. Валент прибежал на помощь, и убил его. А вот я… Мои раны были настолько ужасными, что Валент не успел бы донести меня до лекаря. Он дал мне испить свою кровь, чтобы спасти мою жизнь.

– Какой ужас! И как вы… Как вы это переживаете?

– С помощью Валента. Сначала я думала, что он меня просто жалеет, но потом… Мы привязались друг к другу. Наверное, потому что мне близка его легкая философия жизни. Я до сих пор не верю, что он мне две недели назад в любви признался и даже брак предложил.

– А как он вампиризмом заразился?

– Валент обожает проводить медицинские опыты, но ему дозволено это делать только с трупами. Он выкупает невостребованные из ближайшего морга. И вот один из них оказался вампиром, который сдох от старости. В общем, одно неудачное движение скальпелем… Всего один маленький порез изменил его жизнь.

Магритт всё это слушала с широко распахнутыми глазами, периодически приближая стакан со сливовым пивом к своим губам. После того, как Карлин всё рассказала, она взглянула на руну на стене, дабы подтолкнуть собеседницу к теме, которую та не решалась начать.

– Нана Шоунен, – Мэй снова взглянула на рисунок. – А вы много знаете про эти руны?

– Не больше, чем остальные, нана Торффен. Хотя Валент их в своём время пытался разгадать. Впрочем, его интерес угас также быстро, как и появился. – внезапно Карлин задумчиво взглянула на собеседницу.

– Что такое?

– Вы ведь нейстрийка… У Валента в библиотеке есть копия старого фолианта на гирландском языке, по которому он, кстати, и пытался разгадать значение рун.

– А причём тут моя национальность?

– Гирландский является в наши дни мёртвым языком, но Валент мне рассказывал, что в нейстрийском есть заимствование оттуда. В отличие от моего ненаглядного, для вас нейстрийский родной. Этот фолиант может стать вашим. Кто знает, может быть, вы в разгадке преуспеете.

– Вы так думаете, нана Шоунен? А что скажет нант Гиселинг?

– Как я уже говорила, Валент давно потерял интерес к гирландам. В любом случае, я с ним договорюсь… Если договорюсь с вами, конечно.

– В смысле?

– У всего своя цена, нана Торффен. Моя же цена за этот фолиант вам уже понятна. Ведь так?

Для Магритт повторять не пришлось, однако она не спешила соглашаться. Несмотря на заверения Карлин, что эта цена не будет значительной для здоровья, всё же Мэй становилось не по себе от этой мысли. Тем более мурашки бежали по коже от того, что о такой сделке мог узнать инспектор Болинг.

И не успела Магритт дать ответ, как в пабе раздался голос бармена: “Доброй ночи, нант Гиселинг! Как я погляжу, вы тоже не один!” Мэй даже могла за ширму не заглядывать. Догадавшись, кого привёл вампир, она тут же вжалась в стул.

– О-о-о! Похоже инспектор Болинг хватился вас раньше утра. – рассмеялась Карлин, а затем подала руку в качестве поддержки. – Идёмте!

Вампирша вместе с гостьей вышла из-за ширмы навстречу к жениху и инспектору. Валент тут же поспешил заключил возлюбленную в свои объятья.

– Любимая, – нант Гиселинг поцеловал ей руку перед тем, как ласково спросить. – Ты что творишь? Ты инспектора чуть до инфаркта не довела!

– Да? – Карлин, взглянув через плечо возлюбленного, обратилась к Арсену. – Извините, я не думала, что это вас заставит понервничать. Я всего лишь хотела показать нане Торффен ночной город. Как видите, она в порядке!

Однако всё недоумение инспектора предназначалось только для одного человека. Тяжело вздохнув, Магритт подошла к Арсену. Дабы подтвердить слова вампирши, Мэй засучила рукава своей блузки да отбросила длинные волосы с плеч. Не увидев следы укусов, Арсен лишь резким кивком указал на выход.

Во время всего пути до поместья, сопровождавшегося кабацкими песнями двух вампиров, наставник и его подопечная не сказали ни слова друг другу. Лишь по возвращению, когда они остались вдвоём на втором этаже, Арсен спросил холодным тоном: “Тебя жизнь вообще чем-нибудь учит, нана?” Магритт задел нисколько сам вопрос, сколько то, как он был подан.

– Нант Болинг, – процедила Мэй. – Я кто по-вашему? То, что я один раз сделала неверный выбор, ещё не значит, что я буду делать так всегда!

– А я до сих пор не пойму, кто ты: наивное дитя или дура беспросветная? – Арсен становилось всё сложнее контролировать злость. – Хотя даже последнему идиоту будет понятно, что эта нана Шоунен не так добродушна, как хочет казаться!

– А вы не судите по себе!

Магритт уже собралась уйти, но Арсен, не выдержав таких слов, схватил подопечную за плечи и прижал к стене. Испуг Мэй был кратким, после чего она смело подняла голову на наставника. Взгляд Арсена был красноречивее любых слов с эмоциями. Мэй казалось, будто её окунули в ледяную воду.

– Следи за языком, нана. – а тон инспектора звучал намного холоднее. – Или ты забыла, в каком положении находишься?

– Уж это, нант, мне никто не даст забыть. – на слабом выдохе произнесла подопечная. – Ни вы, ни какой-либо другой миролец.

Больше сил у Магритт на слова не осталось. Да и Арсен в эту минуту осознал, что начал перегибать палку. Наставник, отстранившись от подопечной, почувствовал стыд от своего поведения. Все слова извинения, которые вертелись в голове, не показались ему достаточно убедительными.

– Если это всё, что вы мне хотели сказать, – проговорила Магритт в пол. – Я могу идти спать?

Слова извинения предательски застряли в горле. Всё, что смог Арсен, это с усталым выдохом ответить: “Иди спать! Завтра рано вставать.” Учтиво поклонившись, Мэй быстрым шагом ушла в спальню. Теперь она знала, что ответить Карлин.

***

Под покровом глубокой ночи Магритт и Карлин сидели в комнате последней. Пока вампирша подготавливала инструменты, Мэй наблюдала за ней с таким чувством, будто происходит подготовка к преступлению. Нане Шоунен это даже находила забавным.

– Кстати, нана Торффен, – Карлин решила разрядить обстановку. – Пока не забыла, хочу поблагодарить вас за то, что вы не сказали инспектору про…

– Угу. Чтобы он мне до самого Сангреле нотации читал? – фыркнула Мэй.

Нана Шоунен разложила на столе перед практиканткой пузырёк со спиртом, жгут, шприц, кожаные перчатки и пустой флакон для духов. Перед забором крови Карлин для чистоты сделки показала Мэй гирландский фолиант. Одного взгляда на несколько страниц хватило, чтобы зажечь любопытство да отбросить все сомнения. Отложив фолиант в сторону, Карлин приступила к делу.

– Нана, – снова обратилась вампирша, завязывая жгут на руке Мэй. – А если не секрет, как вас на самом деле зовут?

– Это не входит в условия сделки. – отрезала Магритт.

– Что ж… Вас можно понять. – Карлин поднесла шприц к руке нейстрийки. – Это будет быстро.

После всех произошедших событий Магритт теперь могла с безразличием смотреть на то, как льётся не только чужая кровь, но и своя.

***

На утро следующих суток Тарло встретил пасмурную погоду. Покидая поместье, Арсен и Магритт торопились к вокзалу, ибо обоим не хотелось попасть под возможный ливень. Всё же, несмотря на спешку, нант Болинг смог найти время для того, чтобы избавиться от груза, который мучил его всю ночь. Отойдя небольшое расстояние от поместья, Арсен, к удивлению Магритт, остановился.

– Извини, нана. – степень искренности по лицу инспектора было сложно определить. – И да, я должен был это сказать ещё прошлым вечером.

– Знаете… – Мэй хватило ночи, чтобы поразмыслить над прошедшим. – Я бы, наверное, на вашем месте реагировала бы также… Ну-у… Почти.