Дракон, воспетый под луной без бога. Том 1

Сев на земле, Лунетта быстренько создана воду, выпила, и осмотрелась.

Картинка вокруг та же, что и до потери сознания – сплошь поля, да единственная дорога.

И крылья никуда не пропали, но хоть ощущаются полегче. Двигать ими всё ещё неудобно, потому что она скорее пытается шевелить плечом, а не лопатками или тем, что к ним прикреплено, но в теории, Лунетта понимала, как должны работать конечности. Впрочем, понимание практике совершенно не способствовало.

Да и обнаружилась вторая проблема – лоб чесался. То ли прыщи вылезли, то ли жучки местные покусали, но лицо всё зудило так, что хотелось кожу снять. Похоже, ей не следовало принимать грязевые ванны и маски в этом месте.

А грязь от лица отковыривалась слоями – она и в самом деле была не просто измазана в ней, а та буквально присохла к коже и одежде. Оторвать себя от земли по этой же причине было сложно, она удивлена, что одежда не разорвалась прямо на ней.

Помыться просто необходимо, но здесь озера поблизости нет. Единственное осталось рядом с городом, но она от него почти сутки пешком прошла, прежде чем потерять сознание.

Не имея иных идей, девочка двинулась в том же направлении, несмотря на свой внешний вид. Поле сорняков она сейчас не создаст, но даже если вновь отключится, уже предельно ясно, что никто её не тронет. Тем лучше – до деревни доберётся, не угодив к разбойникам или ещё кому.

Так Лунетта и шагала, игнорируя слабость, урчащий живот и зуд по всему телу. Кажется, у неё и блохи завелись – ей кажется, что-то шевелится в волосах и по голове.

Не желая слишком много думать об этом, девочка всё же сменила направление. Она окружила небольшую зону в стороне от дороги барьером, и магией земли выбила себе озеро. Это можно было назвать природной ванной – земля спрессовалась в конкретной точке, из-за чего теперь не так хорошо пропускала воду, а потом и вовсе была укреплена заклинанием, после чего в яму влили воду и нагрели.

Своего рода горячие источники, пока маг поддерживает температуру. А благодаря барьеру и не увидит никто. Маскирующие способности современных барьеров были на высшем уровне. Лунетта узнала про них только в деревне, поскольку все её гримуары обучали довольно устаревшим заклинаниям. Впрочем, они были сравнительно мощнее, пусть и применение у них было узковато.

Со знаниями о современном мире и возможностью использовать волшебство по одному только желанию, Лунетта могла добиться невероятных высот, но вместо этого выбрала комфортную жизнь в своё удовольствие.

Правда, сейчас трудно было назвать удовольствием положение, в котором она оказалась. Скорее, это казалось неизбежностью – у Лунетты ни крошки, пусть еду она создать может в неограниченном количестве, даже если лишь растительную.

Сидя в горячей воде и смывая грязь с лица и волос, девочка размышляла, стоит ли ей сейчас вообще заботиться о пропитании. Она в городе провела не так много времени, но уже узнала, что шансов вернуться у её знакомых не то что немного, а почти нет. Она поняла это, стоило увидеть чудовищ у стены.

А дальше что? Вот сейчас она доберётся до деревни, увидит гору трупов… Она ведь даже не знает, сколько времени прошло после отключки. А вдруг там кто-то прямо сейчас с голода умирает?

– Поле трав.

Лунетта вытянула руку. Вокруг той ямы, в которой она отмывалась, появилось поле разнообразных трав и цветов, которые были отдалённо известны ей. Срывая всё подряд и складывая в мешочек, в отдельный угол пространственной комнаты, девочка так же достала оттуда старое платье, в котором впервые пришла в сознание. Оно было тонким и простым, но хотя бы чистым. Поскольку с тем, которое ей сшил Гаретт, она сейчас ничего не могла сделать, оставалось только простирнуть его там же, где она сейчас помылась, и сушить прямо в руках по пути. Шансов запачкать вещь будет больше, но сейчас она просто не могла бросить платье сырым в хранилище.

А потом Лунетта вспомнила про магию ветра.

Так вот почему они её не используют…

Похоже, маги попросту забывают о такой возможности. Ранее Лунетта всё думала о том, что даже такие бытовые вещи возможно упростить с помощью магии. Она так и поступала, пока эта идея держалась у неё в голове. Однако сейчас, когда все её мысли были заняты деревней, она даже не подумала про магию ветра.

Ну, хоть сейчас вспомнила.

Так что с сушкой проблем уже нет – платье отправилось в хранилище, а Лунетта быстренько зашагала к деревне, жуя без разбора то, что собирала на полях, созданных магией в дороге. Многое она уже закинула в хранилище, и добрая часть выращенного оказалась лекарственными травами, так что, в крайнем случае, ей удастся приготовить какой-нибудь отвар или стереть всё в зелёную массу, чтобы попозже заняться прыщами и сыпью.

Забив желудок всякой дрянью, Лунетта, будучи уже сытой, шагала быстрее – крылья так не мешались, но зуд со лба и тела никуда не делся. Если щёки и нос уже не чесались, то вот лоб – не прекращал. Как и спина, хотя лежала она в грязи на животе. У неё на лице сейчас были десятки, нет, сотни пупырышек – даже просто проведя подушечкой пальца, можно было почувствовать каждую неровность. И это точно не было чешуёй.

Неужели переходный возраст? Не рановато ли?

Лунетте хотелось спрятать лицо, но она даже зеркала не имела при себе, чтобы убедиться в том, насколько всё плачевно.

Поэтому и до деревни, в этот раз без сна и с магией левитации, она добралась, всё ещё расчёсывая сыпь.

Вид, признаться честно, отвратительный.

Домики, которые Лунетта помогала строить местным, превратились в руины. Горы трупов, всюду запах разложения, от которого содрогается желудок, норовясь извергнуть из себя всё содержимое. Но его там было негусто, так что Лунетту вырвало, разве что, водой и травой, которыми она его забивала вместо нормальной еды.

– Эй, есть кто живой? – девочка заклинанием поднимала доски. Многие из них обгорели. Под ними лежали уже совершенно неузнаваемые тела. Где-то даже был знакомый запах взорвавшегося чудовища – похоже, его придавило и разорвало горящими обломками дома. Не сказать, чтобы эти твари были сильно опасны, скорее… Они вводили в ступор вонью, а потом нападали кучей. Ну и, наверное, Лунетта так судит лишь потому что отбивалась от них издалека. Возможно, вблизи они ведут себя иначе.

Лунетта бродила между неузнаваемыми домами достаточно долго. Она подсчитала количество погибших, и многих из них узнала, но она не могла описать то, что чувствовала. С одной стороны, эти люди никем ей не приходились. С другой – она им помогала, и они иногда вполне неплохо проводили вместе время на фестивалях. Да даже на грядках – там тоже сносно, даже забавно. И истории хорошие рассказывали.

Девочка принялась выбивать могилы неподалёку. С магией не было ничего сложного в создании кладбища, но многие сочли бы это пустой тратой сил. Для Лунетты это было скорее… Вопросом морали. В её голове всегда была установка, что тела или должны были быть погребены под землёй, или прах должен был храниться в специальной урне и никак иначе. Мумии вызывали у неё сомнительные эмоции – она и их не могла описать. С одной стороны, родственники, вроде бы, и прощаться с погибшим не хотят, но с другой, видеть, как тело превращается в мумию… Довольно жутко. Да ещё и сохранять тела в сомнительном виде в гробницах. Это явно не в её интересах.

Поэтому девочка предпочла создать кладбище и даже соорудила могильные камни, призвав минералы из-под земли. Она растратила на это место почти все свои силы, но продолжала магией левитации перетаскивать тела погибших в их могилы, а потом засыпать их землёй.

Лунетта не сможет вспомнить, сколько времени провела за таким монотонным занятием, расхаживая от одного дома к другому и раскапывая руины, но в какой-то момент кто-то закашлял. Несмотря на помутневший от усталости рассудок, девочка вспомнила, что здесь не было ни души, так что тут же принялась искать источник звука.

Им оказалось тело соседского мальчишки, парящее в воздухе, частично обгоревшее, и совсем истощённое. Он ещё дышал. А ведь девочка планировала похоронить и его тоже, поскольку когда она вытащила его, тот не подавал признаков жизни. Однако когда она вновь подняла его, чтобы поместить в яму, он зашевелился. Она вообще не ожидала, что кто-то сможет больше недели протянуть в таком состоянии.

Лунетта тут же опустила его на землю, создала воду и влила в рот. Она проверяла почти всех, кого укладывала в землю, но они все или не дышали, или уже сильно окоченели и посинели, так что девочка знала, кто из них протянул дольше другого. Мальчишка выглядел просто истощённым. Девочка нашла его в обломках сгоревшего дома. Неподалёку были тела родителей, но их Лунетта уже перенесла к ямам и успела зарыть землёй.

Этот мальчишка оказался единственным выжившим в деревне.

Но глаза он не открывал. Получив воду, он просто отключился, едва придя в сознание и толком не открыв глаза. Лунетта предпочла положить его в наиболее уцелевшем здании на постель и привести в порядок раны. Многие язвы полопались, словно мальчишка сам пытался выбраться из-под завала, часть его волос задело и те обгорели, из-за чего их не доставало на затылке. Удивительно, но сама кожа не сгорела – только часть волос, словно их тушили прямо руками. Сдаётся Лунетте, мальчишка так и делал, из-за чего его ладони тоже были покрыты ожогами и засохшей кровью. Хотя, у него и спина сильно обожжена. Трудно вообще сказать, как он выжил с таким количеством поражённых участков тела, да ещё и без еды.

Магия исцеления сама по себе сложная. Лунетта смогла изучить только магию восстановления, потому что та только ускоряет регенерацию, но не стирает повреждения так, словно их никогда не было. Таким могут владеть, разве что, священники, но их Лунетта уже предала земле, потому что они оба были мертвы. Оба растерзаны монстрами до неузнаваемости.

После того как она видела все эти тела, ожоги для неё стали ничем. Глядя на них, она ещё размышляла о том, как можно минимизировать эффект от травм.

Поэтому принялась вырисовывать магический круг прямо на полу собственной магией. У неё оставалось не так уж и много сил, но она решила потратить их остаток на то, чтобы вылечить единственного выжившего. Так он, по крайней мере, точно придёт в себя. Да, может и уродом останется с этой кучей шрамов, поскольку Лунетта не имела возможности бесследно исцелять, но живой будет всяко лучшего мёртвого.

В этом мире не было ни продвинутой медицины, ни хороших лекарей в целом. Были только священники, да маги, а любая болезнь вроде гриппа могла убить без вмешательства церкви и считалась чуть ли не чумой, если распространялись воздушно-капельным путём и сопровождалась жаром. Естественно, для Лунетты такие болезни не являлись проблемой. Но зато лечение травм стало затруднительным – ни бинтов нормальных, ни таблеток обезболивающих, ни даже жаропонижающего. Всем заведует священник, да какой-нибудь маг-целитель.

То, что этот мальчишка вообще выжил – действительно чудо.

Лунетта закончила рисовать круг. Он больше был нужен для точности заклинания и уверенности в том, что она не напортачит в словах. Поскольку сил у неё явно недоставало, следовало всё же перебдеть, чем недобдеть и получить нулевой эффект.

Так, переложив мальчишку на пол, девочка принялась зачитывать заклинание на родном языке.

– Взываю к силе земли и неба, к росе и ветру – яви мне чудо; звуки природы звучат как мелодия, залечивая раны и утешая сердце; сила древних богов, исцели тело и душу этого человека.

Монотонный голос в гробовой тишине раздавался в одном из немногих уцелевших зданий. Лунетте было трудно зачитывать этот текст, потому что она чувствовала, как с каждым словом её собственные силы покидают тело.

В этой магии ни о каких древних богах и чуде речи быть не может. Принцип заклинания – простое ускорение регенерации, но сколько же напыщенных слов…

Маны, похоже, оставалось совсем мало. Даже крылья бессильно опустились, а колени подогнулись. Всё тело навалилось на посох, и девочка держалась только на нём, пока зачитывала.

Похоже, её запаса сил всё ещё недостаточно.

Наверное, следует ещё немного подрасти, прежде чем пытаться читать эти заклинания.

XXIII: Выживший

Ощущать ледяное прикосновение чего-то мокрого ко лбу – странно. Особенно учитывая, что Лунетта привыкла всё своё время проводить в гордом одиночестве.

Что происходит?

Она, вроде бы, зачитывала заклинание? Открыть глаза не было возможности – это мокрое нечто не только лоб покрыло, но и веки, так что сперва девочка сняла это с лица и села. Несмотря на волну головной боли, она уставилась на мальчишку около себя.

– Живой, – вдруг с нервной улыбкой выдавила она. Парнишка, похоже, этому не так радовался, если верить его выражению на лице. Он забрал тряпку, выжал её посильнее и снова приложил ко лбу Лунетты.

– Ага. Лежи, у тебя жар.

Он не пытался уложить девочку обратно. Просто занимался своими делами – возился себе на кухне с соленьями, которые наверняка с погреба достал.

Лунетта легла. Она ещё туго соображала, но почувствовав, что на спине неудобно, повернула голову, чтобы убедиться.

Крылья никуда не делись. Что хуже – они не планировали исчезать.

– Что случилось в деревне? – Лунетте правда было интересно. Несмотря на свою неразговорчивость, ей было необходимо выяснить, что тут вообще произошло.

– Ничего особенного. С леса чудовища вылезли и напали. Какие-то дома обрушили. Так как в большинстве огонь горел, то всё заполыхало. Ну и вот. Не знаю, выжил ли кто. Скорее всего, до Ветряного Города добрались. Он ближе всех.

Странно то, что и на него не напали. А быть может, там так же своевременно встали на защиту, как и в Айриграде. Возможно, там есть кому оборонять город на такой случай.

Лунетта больше не спрашивала. Валялась себе, тупо пялясь в потолок, пока не вспомнила про тела. И раз уж мальчишка возился сам по себе, да и выглядел вполне здоровым несмотря на кучу шрамов на теле, девочка плавно покинула дом для поиска оставшихся, неупокоенных тел.

Состояние оставляло желать лучшего, но Лунетта принялась переносить тех, кто остался, на импровизированное кладбище одного за другим. Чем быстрее она закончит – тем скорее её душа обретёт покой и она перестанет думать о ужасной судьбе, настигшей всех этих людей. Впрочем, кошмары ей ещё долго будут сниться.

Некоторых распознать было трудно. Методом исключения оставалось лишь шестеро обугленных до такой степени, что даже угадать было сложно, были ли они мужчинами или женщинами.

Эти шесть тел лежали в ряд – последние, имена которых на надгробиях были так же знакомы Лунетте, как ничьи другие.

Двое из них принадлежали пожилой паре, приютившей её на входе в деревню.

Девочка узнала их только по кольцам – единственное, что не поддалось огню. Лунетта бы пошутила по поводу огнеупорных украшений, но у неё не то сил не хватило, не то воли, так что она разложила тела по ямам, закопала их и приступила к опознанию оставшихся.

За этим делом она провела достаточно времени – разглядывала впадинки, особенности рук, пальцев или ног. Наконец, у двоих она нашла отличительные черты, и оставшихся уже было возможно отличить друг от друга только по росту. Несмотря на свою забывчивость, она буквально насильно вытягивала из памяти всякие мелочи, на которые ей довелось обратить внимание во время жизни с этими людьми.

Когда с этим было наконец покончено, Лунетта уставилась на единственное место на кладбище, где не было тела.

«Изерион».

И рядом с ним, по соседству, погребённое тело самого быстрого и талантливого мальчишки в деревне, который подавал надежды – Ксарадона. Вместо умного и талантливого выжил глупый и злобный. Тот самый, что вечно доставал Лунетту, когда ему становилось скучно.

Иронично.

– Долго тут торчать собираешься? Есть не будешь? – мальчишка, пришедший на кладбище, мрачно глядел на Лунетту. Его тоже можно было понять – радоваться-то нечему. Девочка повернулась к нему, сжимая посох в руках.

Если она была взрослым в теле ребёнка, то вот этот мальчишка был обыкновенным ребёнком без воспоминаний о прошлой жизни или чего-то в таком духе. Он не только потерял семью, но и всех, кто мог бы поддержать его.

– Иду я, не бубни как старый дед.

Лунетта огрызнулась в ответ, зашагав к домику. Раньше этот домик принадлежал пожилой семье, проживающей здесь с внучкой. Внучка должна была уехать сразу после ухода Лунетты, чтобы работать городе. Если судить по тому, что её тела девочка не нашла – та и впрямь ушла.

Слова сочувствия этому мальчишке сейчас не помогут. Лунетта предпочла сопли не разводить – уселась за один стол с ребёнком, и принялась жевать солёные огурцы прямо из одной с ним банки.

Несмотря на тишину, девочка себя неловко не ощущала, зато мальчишка чувствовал себя странно. Он не хотел расспрашивать про собственные раны – и так понял всё по бессознательной тушке рядом и магическому кругу под собой. Он и кладбище когда увидел, слов не нашёл.

Эта дикарка жила в лесу в одиночестве, но и про погребение в курсе, и про надгробия, и даже его вытащила с того света. Беспочвенно ненавидеть её из-за обиды за случай с медведем дальше как-то не получается – мальчишка издевался над ней просто потому что они были соседями. Внешне она была такой же маленькой, просто занудой, но теперь он почему-то ясно ощущал разницу в возрасте – Лунетта держалась лучше, хотя здесь было много людей, которые заменили ей семью.

Она спокойно смотрела на тела, внимательно разглядывала их, чтобы положить в нужную яму, и её даже не тошнило от запаха, который распространился по всей деревне из-за количества трупов и нескольких тел монстров.

Перекусив, девочка захватила с собой пару огурцов, и вновь вышла из дома. Мальчишка, оставшись в одиночестве, уставился на закрывшуюся за Лунеттой дверь как на врага народа.

– Очищение. Очищение. Очищение.

Лунетта правда старалась привести эту землю в божеский вид, но поделать ничего с разрухой не могла. Домики не восстановить, в её силах только кровь с останками монстров уничтожить, а в остальном как будут руины вместо деревни – так и останутся. Тут ничего не попишешь.

Ну, хотя бы один выжил. Она не рассчитывала даже на это.

– Эй, я провожу тебя до города. Останешься там, – с порога заявила девочка.

Лунетта вернулась в дом. Она оставила посох у стены, полезла рукой в уже наполовину опустошённую банку рукой, откусила от взятого огурца попку, и с хрустом принялась её жевать. Мальчишка скривился и замотал головой.

– Хочешь остаться здесь один? А толку? В городе я попрошу за тобой приглядеть в гильдии. Или одного знакомого мага запрягу.

Мальчишка ещё активнее замотал головой – он явно таким образом протестовал. Справедливости ради, следовало заметить, что на боль он не жаловался, а значит, что заклинание Лунетты сработало как надо. Конечно, шрамы от ожогов никуда не пропали, но парнишка не воет от боли и двигается так, словно и не валялся без сил совсем недавно.

– Я не спрашиваю тебя. Ты просто идёшь со мной.

Лунетта уже хотела забрать чемодан и снова отправиться на выход, но мальчишка вслух возмутился:

– У тебя рога режутся, куда ты собралась? Я слышал, что в таком состоянии большинство рас с ума от боли сходит.

Девочка тупо уставилась на ребёнка. Потом протянула руку к голове, нащупала две шишки на лбу.

За время отключки они стали значительно больше? Раньше ведь просто прыщи были, разве нет?

– Да без разницы. Собирай шмотки и давай пошли. Я протяну как-нибудь.

Лунетту не беспокоили рога. Да, зуд отвлекал, но она могла терпеть его всё это время время и до сих пор. Дальше хуже не будет. Уж до города этого мальчишку она сопроводить просто обязана.

Поэтому, всё же схватившись за ручку чемодана, девочка направилась к двери.

– Если ты беспокоишься за моё состояние, то я куда более живучая, чем ты думаешь.

И, захватив посох с собой, Лунетта просто покинула дом. Изерион остался наедине с собой и банкой огурцов.

Похоже, его попытки позаботиться об этой девочке ни к чему не приведут – она не только не слушает его, но и лишь больше раздражается, когда кто-то пытается быть внимательным к ней. Сдавшись, он просто принялся собирать еду, которую можно было взять с собой.

Лунетта ждала снаружи. Усевшись на земле у кладбища, она раздумывала о применении поля трав, но понимала, что это заклинание в данном случае не такое эффектное, как какое-нибудь поле цветов.

Однако его она не знала. Впрочем, существовал вид трав, который цвёл и пах.

Стукнув посохом по земле, Лунетта тихо прошептала:

– Полуденная лилия.

Лилией это растение называлось из-за цветка, который очень напоминал уже знакомое растение. Разница была в эффекте – луковицы, из которых рос цветок, имели эффект слабительного, так что иногда его использовали в лечении. Штука красивая, но при бесконтрольном использовании вполне себе смертельная. Не рассчитаешь дозу – умрёшь от дегидрации. А полуденная она потому что, как ни странно, цветёт она лучше всего именно после полудня.

Как ни странно, этот цветок относили к травам, а не цветам – то ли из-за луковицы, то ли из-за эффекта… Лунетта не вдавалась в детали, но это растение входило в список тех, которые можно было призвать заклинанием поля трав. А если немного изменить формулу, то только их и создать.

Поэтому, покрыв этими цветами всё кладбище, несмотря на их весьма сомнительный эффект, девочка осталась удовлетворена. Выглядит красиво, и подтекст тут искать не стоит. Она не намеревалась никого этим оскорбить.

Вышедший мальчишка, который тащил на плече мешок с овощами и фруктами, увидев поле цветов, растерялся. Совсем недавно это место больше выжженную пустыню напоминало, а теперь вот, поле. Как ни глянь, а магия самые настоящие чудеса творит. С другой стороны, магия сама по себе является чудом, доступным далеко не каждому.

– Всё собрал? Не многовато ли?

Изерион замотал головой, сжал крепче мешок и подошёл ближе к Лунетте.

– Тогда пошли. Будем надеяться, что нас подбросит кто-нибудь до города. Хотя, повозки сейчас тут не ездят.

Девочка вздохнула. Она бы лошадь взяла, но с её ростом попытки ехать верхом напоминали бы выступление в цирке… Животные, конечно, слушаются её, но как она верхом сядет с её-то ростом? Подсадить её тоже особо некому.

Уходя, девочка обернулась в сторону леса. Она ещё вернётся туда в ближайшее время. Ей всё ещё нужно убедиться, что с тем отрядом всё в порядке и они просто застряли по пути обратно. Даже если они сбежали – это будет всяко лучше, чем тупо погибнуть от рук демона, верно? Лучше быть живым трусом, чем храбрым трупом.

Лунетта повела мальчишку за собой, но к концу дня она догадалась, что парнишка, несмотря на всю свою выносливость, не мог идти подряд несколько суток, вывозя дорогу только за счёт еды. Напротив, сон ему был необходим больше, чем еда, так что им пришлось устраивать привалы.

Очевидно, ни одну повозку они так и не повстречали.

Девочка дремала на траве, когда её принялся будить Изерион. Он пихал её в бок, указывая куда-то, и пока ещё сонная Лунетта пыталась понять, что именно он пытается ей показать.

Она видела только тёмные пятна впереди и ничего больше. Однако они что-то напоминали ей.

Переведя взгляд снова на мальчишку и увидев на его лице неподдельный ужас, Лунетта приложила все силы, чтобы сконцентрироваться на картинке перед собой.

– Монстры? – она плохо понимала, но поскольку твари безрассудно неслись вперёд, в сторону ближайших городов, девочка догадалась, что они не особо награждены интеллектом.

Эти чудовища всё ещё напоминали живые кляксы – растекающиеся на бегу, безобразные, и разных форм. Лунетта зевнула, прежде чем вытянуть руку в их направлении.

Мальчишка успел увидеть лишь тонкий луч света, когда в стороне демонов, за пару километров от Лунетты, раздался взрыв. Теперь он совершенно ничего не мог разглядеть из-за поднявшегося в небо столба огня.

Лунетта изучала заклинания массового поражения, рассчитанные на подобные атаки. Конечно, ей ничего не стоило запустить крохотную стрелу, чтобы по ту сторону подорвать чуть ли не целый город.

Однако с той стороны были лишь чудовища. Так что девочка не заботилась о том, что её атака кого-то заденет. Ну да, какая-то часть территории просто сгорит. Но лучше так, чем орда монстров, добравшаяся до городов или деревень, где люди едва способны им противостоять.

– Они что-то зачастили, – девочка почесала лоб. Её глаза все ещё слипались. – Похоже, король демонов планирует масштабный захват в ближайшее время?

Мальчишка молчал. Он мрачно глядел на столб огня, поднявшийся до самого неба. Отсюда он казался не больше ладони, но, зная размеры монстров, Изерион мог точно сказать, что радиус поражения был не меньше его родной деревни.