Хищные грозы

Арина снова ощущала боль, холод. А главное, что отличало сегодняшнее возвращение от испытанного ранее, – это оставшееся чувство свободы.

Стон сам вырвался из груди. Арина судорожно прогнулась. Мучительная боль, что отхлынула несколько мгновений назад, лавиной обрушилась, сводя с ума и заставляя корчиться.

– Сейчас, милая. Потерпи.

Чьи-то руки медленно скользили по ее коже. Когда касались ожогов, сначала жуткая боль пронзала тело, затем стихала, оставляя после себя жар.

– Так-то лучше.

Арина понимала: тот, кто держит ее в объятиях, – мужчина. Первая мысль, что посетила ее: она снова попала в руки Держателя. Но, сделав попытку вырваться, она не ощутила тех цепей, что жгли в прошлый раз. Только аккуратно придерживающие руки.

– Сюда! Быстрее подойдите! – Мужчина крикнул кому-то.

Голос слышался ярким пятном среди обволакивающих, размазанных звуков.

Он что-то сделал. Это заставило Арину вернуться, хотя душа была на полпути к Единому богу. Арина застонала не от боли, а от отчаяния. Сделала над собой усилие и схватилась за руку незнакомца в надежде оказаться поближе, чтобы он услышал ее мольбы, позволил умереть.

Как только ее ладонь сжалась, Арина поняла, что рука касается чего-то странного. Она открыла глаза и не поверила им. Потоки сил, что были почти всегда и везде, обычно переливались перламутром, льнули к ней и ласкали ее. Теперь она впервые увидела, как тонкие, почти черные потоки, пульсируя, струятся вокруг незнакомца. Силы вокруг него зашевелились, встрепенулись, готовые литься к Арине, пробовать на вкус ее кожу. Арина на мгновение замерла, но тут же ее рука отпрянула в надежде прервать связь. Еще была вероятность, что ни незнакомец, ни кто-то в округе не заметили, что энергия вокруг них потревожилась.

К ним подбежал еще один человек. Его лицо оказалось как раз напротив света. В слабых лучах можно было рассмотреть даже цвет глаз – зеленый. Это был мужчина лет двадцати пяти. Светлые прямые волосы непослушно спадали. Он заправил пряди за уши, открыв тем самым лицо: густые брови, прямой нос, широкий подбородок с еле заметной щетиной и крепко сжатые губы.

– Ну надо же, ты, – усмехнулся первый, поняв, кто к ним подошел. – И искать не пришлось. – Незнакомец огляделся по сторонам. – Там вас примут, – обратился он, указывая на дверь дома, где только что зажегся свет. – Хозяин верит в твоего бога, братец.

Собеседник наградил его испытующий взглядом, но все же поверил.

Арина же то ли была не в силах даже пошевелиться, то ли просто забыла, как это делать – самой управлять своим телом. По старой привычке у нее и в мыслях не было что-либо предпринимать.

Зеленоглазый парень, наконец, решил, что пострадавшую лучше отнести в дом. Он поднял её на руки и понес прочь.

Вокруг уже успел подняться переполох. Люди бегали по улице: кто-то пытался спасти близлежащие дома, кто-то тушил разбушевавшийся пожар.

Арина все-таки сделала усилие и обхватила ватными руками своего спасителя вокруг шеи. Она буквально впилась взглядом в его лицо. Что-то ей показалось странным, но она не могла понять что. Арина попыталась осмотреться и отыскать второго, но никого рядом с ними не было. Таинственный незнакомец исчез, но это уже казалось абсолютно неважным.

Она ощущала себя в полной безопасности.

Глава 4. Мэлла

Мэлла проснулась и вскочила с кровати. Вернее, сначала она оказалась на ногах, затем только сон отпустил. Кошмар, что преследует каждую ночь, сегодня был ни при чем. И обычная тревожность так не будоражит. Неглубокое, прерывистое дыхание, сердце билось бешено, вырываясь из груди. Мэлла заметалась по небольшой комнате, теребя рубашку, освобождаясь от ее пут.

Ее охватило странное желание сорваться с места и бежать. Но не просто куда-нибудь. Она осознавала, что выйдет на улицу и направление придет само, но податься наваждению себе не позволила. Мэлла приложила все усилия, чтобы успокоиться. Она стала медленно ходить по комнате, мягко ступая по густому ворсу ковра. Ощущения в ступнях позволяли сосредоточиться и привести в порядок мысли.

Что это может быть? Очередная ловушка охотников? Или в городке появилось давно искомое? То, зачем она несколько раз пересекла всю страну вдоль и поперек. То, что уже несколько раз ускользало из ее ловких рук. Один из хранителей? Или появился след еще одного видящего? За четыре года она так и не нашла больше никого из них. Что лучше: остаться и пропустить нечто важное или податься искушению и попасться в ловко расставленные сети? Недавно с трудом удалось уйти, после того как подпалила рыжего и его помощницу. Будь Мэлла сейчас дома, а не в этом скромном старом семейном гнезде ее супруга за десятки километров от столицы, на некоторые вопросы можно было ответить без труда. Но ее тщательно оборудованное рабочее место с поисковыми зеркалами недоступно, а то, что можно сделать здесь, точно гадание на кофейной гуще.

Сомнение терзало и мучило.

Мэла села на кровать, нервно поджав ноги, укутавшись в подол длинной белой ночной рубашки. И взор уперся в лицо мужа. Он очень похож на Ярата, но ниже и крепче, с уставшим взглядом и сединой, затронувшей виски. Его улыбка теплее и спокойнее, она не волнует сердце и не колет его шипами. Теплый и уютный, как шаль покойной матери.

Муж лежал и мирно спал. Сейчас его ничто не волновало. Вообще, Мэлле часто казалось, что Измира никогда ничего не волнует. Всегда спокойный и милый, появляясь в поле зрения жены с легкой улыбкой на устах, порой не на шутку злил супругу, пробуждая в ее и без того неспокойной душе бурю. Как он смел приходить в таком настроении, когда ей тяжело? С каждым новым днем понимание того, что месть еще не состоялась, тяжелой ношей ложилось на хрупкие женские плечи. В ее руках пока лишь ниточки, за которые можно дергать, но ей-то хотелось отсечь голову страшной машине под названием «охотники» вместе со всеми, кто способствовал их зверствам. Стереть с лица земли охотников и, конечно, вернуть к нормальной жизни всех обладающих силой. Ради своей цели Мэлла работала без устали. А муж смел улыбаться, когда у нее на это не было сил.

И тогда она готова была сорваться, а он безмятежен, как младенец. Как у него получилось дожить до первых седин и сохранить это завидное умение? Спит, словно его совесть чиста и легка. Но Мэлла прекрасно знала: это далеко не так. За плечами ее мужа грехов не меньше, чем у каждого под этим проклятым небом. Также она знала, что тяготеют его не только собственные грехи, в чем она, как бы ни хотела, не сможет ему помочь.

Мыслями о благоверном Мэлла отвлеклась от прежних раздумий. Надо узнать, что происходит, произошло или должно произойти. Она запустила тонкие бледные пальцы в распушенные светлые волосы. Кто-то в этом городе ее звал, что понять не потребовало больших сил. Очень похоже на зов Бояны. Но сейчас ни в чем нельзя быть уверенной. Охотники на какое только ухищрение не идут.

Невыносимо!

Она нервно метнулась в сторону гардероба, разбудив супруга.

– Милая, что-то случилось? – встревоженно и совсем не сонно поинтересовался Измир.

Он медленно приподнялся на локтях. – Ты куда-то собираешься?

Мэлла надела платье, подошла к мужу и, молча, повернулась к нему спиной. Измир покорно встал и помог зашнуровать корсет.

– Ты мне не ответишь?

Она лишь окинула мужа взглядом, провела ладонью по его теплой ото сна щеке и, на ходу закалывая волосы на затылке, удалилась.

Мэлла бежала, не чувствуя ног. Экипаж брать было нельзя – это могло очернить ее мужа, а значит, в прикрытии его положением появилась бы огромная брешь.

Мэлла выбежала во двор.

И снова выручил старый плащ с глубоким капюшоном, что перенес несчетное количество дождей и ветров, и верный гнедой конь, что пронес ее многие километры. Иногда Мэлле казалось, что она так привязана к этой животине лишь из-за того образа, который складывается у прохожих. Неизвестный всадник на черном устрашающем коне с бешеной скоростью мчится по улице. Ветер в лицо и тревожные эмоции, исходящие от людей. Она пыталась ездить на других жеребцах, как копия похожих на ее Черныша, но нет, привязанность к коню объяснялась иным. Только этот конь спокойно выдерживал постоянное сопровождение магии. Он не пугался, не нервничал. Он был готов ко всему. Незаменимый! Лучший! Единственный друг!

Мэлла пересекла весь город. Она спешила, как никогда. Ощущение, что вот-вот опоздает, не покидало. На окраине городка девушка успокоила коня. Где-то здесь, где-то рядом. В спальне чувствовалась тонкая, словно нить, тяга, теперь же как канатами тащило туда. Ощущения знакомые, но такие сильные и тревожные, что Мэллы представлялись разные ужасы ловушек. Окатившись на месте, она задавала себе вопрос: «Что же в таком случае она здесь делает? Как позволила себе так опрометчиво подчиниться странному зову?»

Девушка стояла перед небольшим домиком со светлыми стенами. Мэлла окинула его взглядом. Никакого даже подобия забора, как непредусмотрительно! Насколько халатными должны быть хозяева? Мэлла спешилась. Она, осторожно ступая, прошла по аккуратной вымощенной дорожке. Страх опоздать усиливался, но быстрее приближаться не хватало духа. Дверь не заперта.

И только оказавшись внутри, Мэлла вздохнула с облегчением. Знакомая атмосфера, знакомая плотность потоков силы.

– Бояна, – укоризненно позвала Мэлла, – ты снова не заперла дверь.

Сквозь легкую музыку послушались шаги, и из-за неприкрытой двери показалась пожилая женщина. Невысокая, но еще вполне статная. О ее возрасте говорили разве что морщины на лице и глубокая седина собранных волос. Ясные глаза смотрели недовольно, но губы приветливо улыбались.

– А это ты? Проходи.

Мэлла приподняла одну бровь, но промолчала. Она окинула внутренне убранство домика оценивающим взглядом. Похоже, что Бояна только приехала. На нее это похоже. Мэлла не знала никого ни среди простых людей, ни среди колдунов, кто так часто бы менял место жительства, но все же в жилищах Бояны было постоянство. Это всегда маленький, неприметный дом: в одной комнате спальня, во второй – очаг и стол с двумя стульями. Бояне больше не надо. Для нее важнее чистота, те несколько картин да музыкальная шкатулка, что она за собой таскала по стране.

– Тебе не кажется, не очень умно приближаться к этому лесу? – Мэлла медленно обходила две маленькие комнатки и оценивающе смотрела.

Когда-то она жила в точно таких же с Бояной вместе. Сейчас, к счастью, это в прошлом.

– В нем обладателей силы чуть ли не больше, чем во всем остальном королевстве.

– И этим они очень хорошо отвлекают от меня и тучи, и охотников.

– Да, заметила, – согласилась Мэлла. – Я тоже какой день тут разгуливаю, а туча над лесом даже не думает шевелиться.

– Ты не нападала на след кого-нибудь из видящих? – Бояна стояла возле окна и сосредоточенно всматривалась куда-то вдаль.

Если бы Мэлла не могла проследить за ее взглядом, то была бы уверена, что та высматривает те самые тучи на небе, но, похоже, сегодня Бояну занимает что-то поинтереснее.

– Нет, с тех пор как четыре года назад потеряла след той девчонки – тишина.

– И ты все еще думаешь, что она жива? – Теперь Бояна смотрела уже на Мэллу.

И, кажется, в ее взгляде появилась… надежда?

– Да. Я до сих пор проверяю. Я не могу понять, что с ней. Но ее сознание от моего зеркала ускользает. Ты что-то знаешь или чувствуешь? – Мэлла задала вопрос, но уже заранее понимала: маловероятно, что Бояна ответит. По крайней мере, правду.

– Нет, – ожидаемо коротко ответила та. – А у тебя все хорошо? – спросила Бояна, продолжая смотреть в окно.

– Да, правда пару дней назад чуть не попалась рыжему охотнику с какой-то вялой девкой на привязи.

– Что? Рыжий? – Бояна обернулась и даже сделала несколько шагов к Мэлле.

– Да.

– И что с ней?

Мэлла нахмурилась, но не нашла причины игнорировать вопрос:

– Скорее всего, сгорела вместе с рыжим. А что? Ты так спрашиваешь, будто знаешь, о ком я.

– Она тебе не показалась знакомой? – встревоженно продолжила интересоваться Бояна.

– Нет, я на нее и не смотрела. Знаешь… – Мэлла не смогла скрыть раздражения. – Меня больше занимал мужик с арбалетом. Его могу описать: длинный, худой, рыжий. Дергался и теребил свой конский хвост. Если бы на него не отвлекался, стрелял бы лучше. Ты их знаешь?

Бояна покачала головой. Но Мэлла не смога ей поверить. Что-то старая темнила, но, зная ее, расспрашивать все равно не было смысла.

– А как дела с поиском хранителей? – Бояна начала новую тему, даже не утруждаясь сделать вид, что спрашивает искренне.

Мэлла про себя усмехнулась, но на вопрос ответила:

– Так же тихо. Огонь.

Она зажгла на раскрытой ладони крошечное пламя. Оно уже стало родным, хоть до сих пор иногда капризничает и показывает, что Мэлла не настоящая его хозяйка.

– И земля.

– Ты уже забрала его силу?

– И не собираюсь, – ответила Мэлла, разводя руками. – Это совершенно глупо и не предусмотрительно, собрать несколько сил в одном теле, пусть даже и в моем. Нет.

Она тоже подошла к окну и посмотрела в сторону леса, туда, где висела в небе огромная черная туча. Та не двигалась. Даже сильный ветер не мог ее потревожить. Лишь переливы глубоких темных цветов показывали Мэлле, что туча настоящая и готова разразиться смертельной грозой.

– Пусть сила земли так и остается у Гирена.

– Но я же тебе рассказывала, столько раз говорила про тот ритуал, чтобы собрать в себе все силы и победить. – Бояна положила руку на плечо Мэлле. – Ты уверена, что он тебе поможет?

– Ты знаешь, сколько людей с силой прячется там, в лесу? – спросила Мэлла и, не дождавшись реакции Бояны, сама выдала: – Десятки. Целыми семьями. И все они под защитой Гирена. Он так же, как и я, ненавидит охотников и грозы, которые они на нас послали. Он надежен и на моей стороне, его сила, когда придет время, станет оружием против охотников, пока же пусть служит на сохранение его людей.

– Я много раз тебе говорила, что грозы не они создали. Но дело твое: верить или нет, – тихо произнесла Бояна и отошла от окна.

Она занялась бытовыми делами, всем своим видом давая понять, что дальше ей говорить не интересно.

На этом их встреча подошла к концу. Несмотря на несколько лет, что Мэлла жила под покровительством Бояны, они так и не смогли стать близки. Их связывало только одно – цель. А знакомство началось очень давно и очень для Мэллы вовремя…

Ей тогда было лет двенадцать – юная, зеленая, несмышленая, маленький загнанный зверек.

Случилось это где-то через года два, после того как девочка простилась с родителями. Душевные раны еще были открыты и даже не думали затягиваться. Страх сковывал и разум, и тело.

В родной деревне оставаться она не могла. Ее оттуда выставили, прикрываясь тем, что для нее это лучше, но тогда уже юная колдунья была не так проста. Прекрасно видела в их душах страх прежде всего за себя. Хотя себе Мэлла любила в то время повторять, что это был ее выбор. Что ни за какие богатства мира не осталась бы там и сама. Сейчас же ей было попросту все равно. Какая разница, кто кого выставил?

Что это был за городок? А Падший его помнит! Все они выглядели одинаково, как этот самый. Те же люди, те же домики, те же нравы.

В каждом есть небольшие площади с торговыми рядами. По крайней мере, летом и по осени они были таковыми. Шумные, полные народу. Спасение для маленькой бродяжки.

Но зимой на этих площадках можно было найти лишь холод, снег и ветер. Самые смелые в такие времена попытали удачу в торговых лавках. Туда непросто попасть, мелких пройдох и за порог не пускали, но, если каким-то образом оказаться внутри, можно было стащить что-то съестное.

Мэлла в тот вечер еле стояла на ногах, из последних сил сопротивляясь ветру. На улице в метель почти никого не было. В поисках укрытия девчонка брела, не очень понимая куда, но в один момент осознала, что идет просто на запах сводящего с ума копченого мяса. Мэлла сама не помнила, как оказалась у двери мясной лавки, почти в забытьи открыла дверь, дернулась от звона предателя колокольчика и замерла. На какое-то мгновение запах еды ушел на второй план, когда тело почувствовало тепло и защиту от ветра. В лавке не было посетителей, только сам торговец выплыл на звук из-за прилавка и уставился на вошедшую, так пристально, и Мэлла готова была поклясться, что дрожит не от холода с улицы, а от проницательной злости его глаз.

Мужчина внимательно рассмотрел Мэллу, оценивая, кто перед ним.

– Через полчаса я закрываюсь, а до этого можешь погреться, – строго проговорил торговец и указал на левый от двери угол.

Мэлла сделала несколько нерешительных шагов, не отводя взгляда от мужчины, уперлась спиной в угол, опустилась на пол и обняла колени, стараясь унять дрожь и быстрее согреться.

Торговец занялся своими делами, а его гостья какое-то время наблюдала, не сводя с него глаз. Запахи копченого мяса не давали покоя, так что внимание само переключилось на еду. От голода Мэлла была готова сгрызть даже косточку. В первые десять минут была надежда, что хозяин лавки сжалится и что-то ей отдаст, но тот занимался своими делами и только проверял, на месте ли незваная гостья. Мэлла прекрасно понимала, значения его взгляда – тут и ведьмой быть не надо: как пес охраняет свое добро, жалко ему поделиться.

А ей подачки и не нужны. Не отдаст по своей воле, Мэлла может забрать и сама. Это был риск. Окажись поблизости охотник – ей несдобровать, но какая разница – помирать от голода или на костре, результат-то один.

Так что Мэлла сосредоточилась, отпустила защиту и тихо, чтобы не спугнуть, стала нашептывать уже хорошо знакомое заклинание отвода глаз. Лавочник продолжил заниматься своими делами как ни в чем не бывало, но уже на Меллу взгляд не бросал.

Девочка очень медленно и осторожно поднялась и стала выходить из так любезно предложенного ей угла, маленькими шажками, чтобы все-таки не нарваться на взгляд хозяина. Как бы Мэлла ни была уверена в своих силах, при таком состоянии полностью на них надеяться не приходилось.

А кусок копченого мяса был уже рядом и с каждой секундой все ближе и ближе. Мэлла, наконец-то, была от него так близко, что можно было остановиться и просто протянуть руку. Рука плавно взмыла вверх. Такое вожделенное мясо оказалось у нее. И уже в следующее мгновение в кусок вонзились зубки. Вкус заполнил рот, и, кажется, все тело, удовольствием растекаясь по венам.

Звук дверного колокольчика заставил замереть в надежде, что чары не слетят с торговца. Мэлла подняла взгляд и поняла, что торговец с полным непониманием и недоумением смотрит на нее, на ее рот, пленивший кусок копченого мяса. Даже не подумав разомкнуть челюсти, Мэлла рванулась в сторону двери, совершенно забыв, что раз звенел колокольчик, то, скорее всего, кто-то вошел.

В этого «кого-то» девчонка и влетела, размазав жир копченого куска и по своему лицу, и по одежде вошедшего.

– Кто это у нас так неосторожно колдует? – Голос суровый, но взгляд с усмешкой.

Первая мысль, что посетила голову Мэллы, – попалась-таки охотникам, но, присмотревшись, или скорее даже «причувствовавшись», она поняла, что перед ней колдунья.

– Пойдем-ка, деточка, пока дядя лавочник не стал ругаться.

Снова послышался звон колокольчика, и снова Мэлла оказалась на вьюжной холодной улице, но теперь впереди забрезжил луч надежды. Хотя, несмотря на это, Мэлла так и не рассталась со своей добычей. Кусок мяса просто перекочевал из ее рта в тесный плен рук.

Домик старухи – именно старухи, за время дороги Мэлла успела это понять – находился на окраине. Небольшой, но со стороны вполне уютный.

Оказавшись внутри, Мэлла поняла, что этот простой и чистый домик – лучшее место из всех, где она была за последние полгода.

Первый день они не обменялись больше не словом. Хозяйка дома посадила ее за стол, поставила перед ней пустую тарелку, дождавшись, когда Мэлла положит туда свое мясо, принесла хлеб и травяной напиток, такой ароматный и горячий. Пока девочка ела, хозяйка приволокла к печи какой-то тюфяк и даже накрыла его свежей простыней. Так что впервые за долгое время девочка спала сытая, в тепле, на чистой постели, даже с подушкой и одеялом.

Мэлла спала спокойно, но по уже сложившейся привычке достаточно чутко. Несколько раз за ночь она просыпалась и прислушивалась к тишине дома, завыванию ветра за окном. Ее тело млело от тепла тлеющих угольков в печи, а все магическое нутро купалось в силе, кружащей вокруг спящей в соседней комнате старухи.

В стенах маленького дома магия существовала свободно. Казалось, в ней можно плавать, отталкиваться от пола и плыть вверх, в стороны.

И все это при существовании охотников. От мыслей о них девочка еле сдержалась от желания спрятаться под одеяло.

Какой же сильный должна быть хозяйка дома, раз может скрывать такое? Да еще и смелая, раз позволяет магии ходить по дому свободной силой.

– Деточка вставай! – Голос хозяйки не потревожил.

Мэлла проснулась ровно в тот момент, когда та только встала с кровати, поскрипев половицами под ногами, но решила не подавать виду.

– Вставай, говорю! Я знаю, что ты не спишь. Иди завтракать.

Мэлла, продолжая кутаться в одеяло, поплелась к столу.

Ночью огонь не поддерживался, поэтому под утро стало прохладно. Но это нисколько не портило ощущения домашнего уюта, о котором так давно девочка мечтала. Она, казалось, уже начала забывать, каково это – иметь дом.

И вот он – уют. Пахнет почти как дома: утренней овсяной кашкой на молоке.

И старуха такая улыбчивая.

Вчера Мэлла не могла толком ее разглядеть. Сейчас же жадно всматривалась в каждую ее черту, морщинки возле глаз, тонкие черты лица.

– Так, деточка, давай кушай, и мы простимся, – проговорил она, не отрываясь от своей тарелки, продолжив есть кашу.

Мэлла, замерев, перевела взгляд и уставилась в свою тарелку.

– Ты, несомненно, хорошая девочки и вырастешь сильной колдуньей, но сейчас опасно быть вместе, – продолжила хозяйка дома.

– Но мне некуда идти…

– Ничего, деточка, как-то до встречи со мной прожила.

Мэлла молча доела кашу до последней ложечки. Ей очень хотелось сразу встать и гордо уйти, но понимание того, что еще неизвестно, когда в следующий раз получится поесть, заставило давиться, но оставить тарелку пустой.

Наконец, расправившись с едой, Мэлла снова подняла взгляд на хозяйку дома. Та сидела напротив и как ни в чем не бывало продолжала ей улыбаться. Потоки магии входили в нее и кружили вокруг так завораживающе, что Мэлла, хоть и планировала, как поест, гордо встать и уйти, продолжала сидеть и следить за ними. И так этим увлеклась, что не заметила, как изменилось лицо ее собеседницы. Теперь это было не дежурное дружелюбие, а искренняя заинтересованность. Женщина прищурилась, склонила голову, что-то рассматривая, а затем, совершенно ошарашив Мэллу, простым жестом руки ухватила один из потоков силы, словно это была осязаемая шелковая лента, что колышется на ветру.

– Как? Как вы это сделали? – не выдержала Мэлла и вскрикнула, указывая пальцем.

– Так ты их видишь?

Мэлла не стала отвечать, а только потупила взгляд, вдруг осознав, что раскрыла свой секрет.

– Так, дорогая. Давай начнем сначала. Я Бояна, – представилась женщина.

– Мэлла.

– Мэлла, а ты можешь так? – Бояна протянула руку и коснулась одного из потоков, что плыл между ними.

Он заблестел, встрепенулся и потек все быстрее в руку, сквозь кожу просачивался в ее плоть. Это было очень похоже на то, как Мэлла высвобождает из себя силу при колдовстве, только наоборот.

Мэлла завороженно покачала головой и ответила:

– Раньше могла, теперь уже нет. Только вижу.

– Ну что ж. Ты тоже можешь мне помочь, – сказала Бояна и заговорщически улыбнулась.

– В чем?

– Спасти этом мир.

– Но я не хочу спасать мир. – Мэлле почему-то показалось это глупым.

Что может случиться со всем миром?

– Я хочу отомстить.

– Что ж и это мы сделать сможем, только помоги мне найти еще кого-нибудь, похожего на нас, а я помогу тебе найти способ стать такой сильной, что ты победишь всех врагов.

Воспоминания о прошлом всегда приходили незвано, но и прогнать их обратно на задворки сознания у Мэллы получалось легко, поэтому, когда она вернулась в уже проснувшийся дом, от тоски не осталось и следа.

Коня у нее сразу забрали и повели приводить с дороги в порядок, что стоило сделать и самой Мэлле. Она так быстро, проснувшись, покинула дом, что выглядела и чувствовала себя отвратительно. Так показываться не стоит даже мужу, который в каких только состояниях ее не наблюдал. Но этот странный разговор с Бояной не выходил из головы, так что умыванию и прочим положенным с утра манипуляциям пришлось подождать.

Бояна явно что-то недоговорила, поэтому гадание – не гадание, но, посмотрев в зеркала, Мэлла явно сможет узнать, хоть на крупицу больше, чем ничего.