Справедливость насилия

– Конечно НЕ очевидно! В чём вообще смысл всех этих ударов, ран, всего этого ЧЁРТОВА боя… если в конце ты просто такая: "Ой, прости, я сдаюсь"? Серьёзно?! Это вообще как работает у вас в голове?!

Она закатила глаза. Настоящая королева усталости.

– Боже… ты совсем не думаешь, да?

И тут вдруг, она сделала шаг ближе, слегка склонив голову – как будто объясняла правила ребёнку, что напялил броню задом наперёд

– На твоих ножнах – символ короны. Это означает одно из двух. Первый вариант: тебе их выдали. То есть ты – герой, или, скажем, дворцовый любимец. А значит, трон тебя одобряет. А значит, убить тебя – это предательство государства.

Пауза. Ветер хлестнул по её щеке. Она даже не вздрогнула.

– Вариант два: ты их украл. Но… – она рассмеялась тихо, – ты слишком слаб, чтобы это провернуть. Значит, остаётся только первый. Ты не умеешь обращаться с мечом, не уклоняешься как следует, не распознаёшь магию – и всё равно с ножнами от дворцовой ковки. Следовательно… – она прищурилась, – ты герой. Просто сырой. Необученный. Невкусный.

…Слаб?

Внутри что-то дрогнуло.

Ты назвала меня слабым? Ты. Назвала. Меня. Слабым.

Моё тело дрожало не от усталости – от того, чтобы не закричать. Я молчал. Смотрел на неё, как смотрят на нож, который вот-вот воткнётся тебе в шею – но пока говорит.

Слаб… да я просто… я только начал. Я не знал про эти нити, про эту магию, про этот ублюдочный мир, где даже пыль может убить. Это не слабость – это незнание. Это время. Я просто… ещё не разобрался.

Дай мне месяц. Один. И я проткну тебя, как лист бумаги.

Но я не сказал этого.

Просто сжал зубы. Меч в руке дрожал. Или это я дрожал, а меч – знал, что делать?

Она тем временем уже закончила:

– Так что да. Я просто отменю задание. Вернусь. Скажу, что цель – герой. И, значит, заказ изначально был ошибкой. Это проще, чем разбираться с последствиями убийства одного из вас. Поняла? Отлично. Теперь… мой вопрос.

Она скрестила руки. Ветер продолжал играть её волосами, будто был на её стороне.

– Что ты тут вообще делаешь, герой? – в голосе её звучало настоящее любопытство, смешанное с насмешкой. – Разве не должен герой… быть при дворце? На приёмах? На тренировках? В золоте, а не в грязи?

Я сглотнул.

Отвечать не хотелось. Не потому что не знал – а потому что знал слишком хорошо.

Я сбежал. Я предал. Я здесь – один, чужой, изгнанный, злобный, голодный, злой на весь чёртов мир.

И я должен что-то сказать. Хоть что-то.

– Всё просто, – проговорил я, глядя куда-то сквозь неё, будто она была не собеседницей, а пыльным стеклом между мной и смыслом.

– Эти убогие, тупорылые представители расы, которую даже язык не поворачивается называть человеческой, – призвали меня. Вырвали из моего мира. Без церемоний. Без просьб. Просто – щёлк, и я уже здесь. А дальше? Сразу – приказы, приказы, приказы. "Подчинись", "иди туда", "слушай это".

Я сжал кулаки. Внутри горело.

– И ещё этот старикашка. Усталый. Тусклый. Разлагающийся от собственных менторских речей. Этот квазибессмертный дед с лицом, на котором даже морщины уже устали существовать, смеет командовать мной… мной!

Моё дыхание сбилось, и голос на секунду дрогнул – от гнева или от обиды, я сам уже не знал.

– Они не понимают. Не осознают, кого призвали. Я – Герой Парвус. Меч. Сила. Значение. Я должен сражаться с драконом, а не слушать псевдофилософа, который забыл принять таблетки от своего проклятого склероза, потому что, увы, их не завезли в этот грёбаный фэнтезийный ад.

Я ждал… эффекта. Молчания. Трепета. Благоговения. Или хотя бы уважения.

Но вместо этого – она засмеялась.

Сначала тихо, сдержанно. Потом – громче. И всё громче, пока её смех не стал похож на хохот ведьмы, наблюдающей за тем, как герой сам себе вколачивает кол в грудь.

– ХА-ХА-ХА-ХА! Подожди… ты… ты сейчас серьёзно?! – выдохнула она, держась за живот. – Я даже не поняла половину слов, которые ты ляпнул, но мысль… ух, мысль я уловила. И знаешь что?

Она вытерла слезу, смеясь ещё.

– Это гениально. Малыш в доспехах. С пламенем в глазах. Говорит о "величии", о "драконах", о каком-то дедуле и таблетках… Ты хоть понимаешь, зачем вообще нужны такие, как ты?

Она смеётся. Она. Надо. Мной.

Где-то внутри меня оборвалась тонкая струна. Невидимая. Но важная. Грудь наполнилась тяжёлым, закипающим металлом. Рука сама собой двинулась – к мечу. Пальцы почти коснулись рукояти. Я уже представлял, как она будет кричать. Как её кровь окрасит землю. Как…

Нет.

Я замер.

Стоп.

Я не один из них. Не ещё одно жалкое животное, что кидается с ножом, когда кто-то усмехнулся.

– …Нет, – сказал я, почти шепотом, убирая руку. – Я не должен быть как они. Я не должен уподобляться этим гнилым созданиям, у которых честь – просто слово из старых песен.

Я сделал вдох.

– Конечно я не знаю, зачем я нужен. И что? Я сбежал. В первый день. Сразу. Как только понял, чем воняет этот гнилой дворец. Я даже секунды не хотел быть рядом с ними, с этими… человекоподобными тенями, что называют себя "людьми".

Её усмешка стала тише, но не исчезла. Она чуть наклонила голову, разглядывая меня, как диковинку.

– Ну… теперь всё становится куда яснее, – протянула она. – Хочешь, я тебе расскажу, зачем вы вообще нужны?

Я хотел было снова вспыхнуть, снова вцепиться в обиду, но… сил не осталось. Оставалось только это.

– Хватит… – процедил я. – Хватит задавать эти бессмысленные, надменные вопросы, ответы на которые ты якобы уже знаешь. Просто скажи. Говори. Давай. Раздавливай дальше, раз уж начала.

Молчание. Короткое. Густое, как перед бурей.

Я готов слушать.

Но внутри – уже рвётся другая буря.

"Скажи, зачем я нужен… и я тебе докажу, что ты не права. Просто скажи."

– Ну, тогда слушай. Чтобы объяснить ситуацию более понятно, я начну с…

Она сделала паузу. И сказала это.

– …с истории.

…НЕТ.

НЕТ-НЕТ-НЕТ!!!

Внутри меня будто щёлкнул рубильник. Как если бы кто-то наступил на мину, замаскированную под слово "экспозиция".

ИСТОРИЯ?! Опять?!

Внутри уже не бушевал гнев. Это было что-то глубже. Старая, прожжённая тоска. Крик души каждого подростка, который уже окончил школу – но всё ещё не может от неё сбежать.

"Я ушёл. Я сбежал. Я победил этих училок, их параграфы, их контрольные. И вот… вот теперь, в другом мире, на другом материке, в другой реальности… ты опять суёшь мне это? Историю?!"

– ПОЧЕМУ Я СНОВА ДОЛЖЕН ЭТО ИЗУЧАТЬ?! – взорвался я, перебивая её, как взрывается перегревшийся чайник. – Я же… всё! Больше не ученик! Всё, сдал, ушёл, сбежал! Почему этот мир не может просто быть… нормальным? Почему он тоже считает, что мне надо знать, кто кого когда где убил?!

Но она лишь подняла бровь. И продолжила. Как будто мой крик – просто комар в её ухе.

Она невозмутимо продолжила:

– Если взглянешь на любые карты в этом городе, ты увидишь только один материк. Один. Огромный.

– Когда-то, – продолжила она, – весь он принадлежал одной державе. Единой. Империи.

Я замер.

Империя. Император.

Два слова. И сразу в голове – вспышка. Как будто кто-то открыл чердак памяти, и из него хлынули пыльные страницы.

Нет. Нет. НЕЕТ.

– Я не собираюсь… – прошипел я, отступая на шаг. – …я НЕ собираюсь здесь цитировать эти чёртовы книги! Про… про космических пиратов! Про этих… хорусов!

Я держался за голову, будто хотел выдавить оттуда чужие образы.

– Это просто слово! Просто! Империя, император – обычные титулы! Не нужно заполнять мою голову отсылками из тех дряхлых, затхлых романов, чьё время прошло ещё ДО моего рождения!

Мозг пытался сопротивляться, но мысли уже сами распаковывались.

«Император пал. Вассалы подняли восстание. Распад. Война.»

О нет.

– Я… Я не буду комментировать! – заорал я в пустоту. – Без комментариев!

А она продолжала. Спокойно. Ровным голосом, как будто рассказывала о погоде:

– После смерти императора на трон взошёл его сын. Молодой. Глупый. Неумелый. И очень быстро пал. Тогда его бывшие вассалы объявили свои земли независимыми королевствами. Так началась война за контроль над материком.

ВСЁ. ХВАТИТ.

В голове поневоле всплыли обрывки школьных уроков.

Британия. Генрих Четвёртый. Бароны. Крестовые походы.

– Нет. – прошептал я, опуская взгляд. – Хватит с меня истории Англии.

Мои губы искривились в болезненной усмешке.

– Эта страна осталась… там. На том проклятом, загнивающем, вечно недовольном шарике, где каждый учебник пахнет прогнившим клеем и усталостью учителя.

– Это другой мир. Совсем другой. Новый. Чистый. Я не обязан снова всё это переживать.

Я. Не. Обязан.

Молчи, Парвус. Просто молчи. Не думай больше об этом.

Твоя работа – не вспоминать.

Твоя работа – выжить. И доказать, что ты не один из тех, кто сдаёт зачёты по распаду империй.

– МОЖЕТ, ПЕРЕСТАНЕШЬ МЕНЯ ПЕРЕБИВАТЬ И ПРОСТО ДОСЛУШАЕШЬ?! – рявкнула она. Голос – как удар ладонью по стеклу.

– Та говори уже! – огрызнулся я, всё ещё кипя изнутри, но как будто бессильно. Я не спорил – я горел в себе, как угольник в костре.

Она выпрямилась. Черты лица стали жёстче.

И заговорила почти равнодушно, с тем холодом, с которым преподают смертельные истины:

– Когда началась война между бывшими вассалами… всё было зрелищно. Громко. Кроваво.

Но бесполезно.

– Все ждали побед. Новых земель. Славы. Но никто ничего не получил. Только сожжённые деревни и тысячи трупов. Люди начали бунтовать. Казна – пустеть. Армии – голодать. Всё начало рушиться изнутри.

Она сделала паузу.

– И вот тогда… пришли они.

Я нахмурился.

– Кто – "они"?

– Люди с новых материков, – сказала она. – Или, как назвал их один из призванных… – она слегка усмехнулась, – люди из Старого Мира.

…

……

……Да иди ты.

– пробормотал я. – Да пошёл ты, Старый Мир. Хватит уже пытаться продавить через мой череп ещё одну метафору на наш мир… как будто я этого не вижу.

Но она не слушала мои жалкие попытки обороняться и продолжала с той безжалостной логикой, которая режет правду до кости:

– Эти чужаки из Старого Мира… не стали выбирать стороны. Не вступили в бой. Они просто… предложили сделку. Всем. За огромную цену.

– Свитки.

– Призывные.

– Вы. Герои.

– Каждому королевству – по несколько героев. И всё, что требовалось, – платить. Денежно. Душами. Неважно чем. Главное, чтобы был контракт.

Я смотрел на неё, не моргая. Горло пересохло. Руки вспотели. Меч у бедра казался лишним.

– И все согласились. Потому что теперь… вместо того чтобы кормить сотни солдат, нужно было содержать лишь одного. Вместо армии – один пёс на поводке. Один мясной клинок, которого можно бросить в бой и попутно показать толпе спектакль про "спасение нации".

Она посмотрела мне прямо в глаза.

– Вы. Призванные. Все до единого.

– Пушечное мясо.

– Только никто вам этого в лицо не говорит.

Я стоял. Молча.

А в голове – обрывки. Осколки образов.

Пустые глаза призванных. Дворец. Стража. Тронный зал. Сапинс.

Я был пешкой.

С самого начала.

Смешной, глупой, жалкой пешкой.

Моя грудь сжалась. Внутри всё выло.

– Гада котораааууу…! – выдохнул я на выдохе, почти рыча сквозь зубы.

– Или… проще говоря… Я. ОТКАЗЫВАЮСЬ. ЭТО ПРИНИМАТЬ.

Голос сорвался. Гнев заполнил всё до краёв. Но он не выходил наружу – он давил внутрь, как если бы вулкан боялся лопнуть.

Это ложь.

Это всего лишь чей-то сценарий.

Это не может быть правдой.

Я зажмурился, словно желая выбить эту мысль из себя.

– Нет… Я не какой-то солдат по контракту… Я – герой! Я же… должен был сражаться с тьмой! С демонами! Не… быть разменной картой в игре престолов…

Девушка склонила голову, и в её голосе теперь не было насмешки. Только усталость.

– Именно это и делает тебя идеальной пешкой

Глава 5

– Отказывайся сколько угодно, – её голос был холоден, как вода, которую плеснули мне в лицо. – Это твоя правда, нравится тебе или нет.

Она сделала шаг вперёд. Без угрозы. Без напряжения. Просто… уверенно. Словно слова её – топор, а я уже прикован к пеньку.

– Или ты думал, что всё будет иначе? Что тебя призвали в другой мир, чтобы ты веселился, размахивал мечом, спасал принцесс и убивал демонов по графику?

Я хотел что-то сказать. Но язык прилип к нёбу.

– Представляешь себе, да? Фэнтези-жизнь. Фантазии малолетки. Четырнадцатилетнего задрота с раздутым самомнением. Сколько таких, как ты, я уже видела… Слишком много.

Мир будто притих. Деревья не шелестели. Ветер замер, как судья перед приговором.

– Хотя, – она прищурилась, – “малолетка” не совсем точное слово. Лучше – “убийца”. Да, это больше тебе подходит.

Каждое слово – как заноза в горле. Медленно, болезненно, с хрустом истины.

– Такие, как ты, – продолжила она, – диктаторы собственного величия. Получают силу – и думают, что это даёт им право. На всё. На власть. На бойни. На контроль. Вы навязываете другим свою пропаганду, свою “героику”, свои мечи в зубах. И каждый раз – один и тот же взгляд. Один и тот же тон. Та же гниль.

Она усмехнулась. Без злобы. Просто… устало. Как будто ей надоело говорить это в пустоту.

– Я так долго мечтала сказать это одному из вас. И вот – ты. Спасибо. Хоть за это.