Темная вишня

– Пошел на хрен, ясно? – и отключил звонок под громкий смех брата.

– Театр отменяется, верно? – я взглянул на Элизу, про которую, честно говоря, успел уже во второй раз забыть, и коротко кивнул.

– Нужно кое-что срочно забрать и отвезти в «Кёрли», – объяснил я, и мы выехали с парковки на проезжую часть.

Девушка смотрела в окно всю поездку, пока я же даже не пытался начать разговор – это было последнее, что меня могло волновать.

Кенфорд. Мафорд. Пентхаус Карбоне

У меня было четкое ощущение, что я оставил папку на кухне, но ее там не оказалось. Поэтому начал поиски, пока Элиза не спеша осматривалась на первом этаже.

– У вас здесь мило.

– Мило? – переспросил я, поднимая подушки на диване.

В ту ночь я мог ее сунуть куда угодно, учитывая, что с последним воспоминанием местонахождение папки не совпало.

Мимо.

Начал осматривать всевозможные ящики.

– Да. Мне казалось, что будет что-то по мрачнее, – ответила блондинка, медленно шагая вдоль дивана к панорамному окну, стуча каблуками по паркету. – Фортепиано сюда хорошо вписывается. На нем же играла Елена, ведь так?

Напряжение окатило тело, заставив отвлечься на короткое мгновение от своего занятия и посмотреть на девушку.

– Это было единственное, что ей нравилось помимо управления салоном красоты, – ответил я и вернулся к поискам документов.

То, что я сказал Элизе, не было секретом или чем-то сокровенным. Да и само фортепиано не являлось ценным. Оно лишь служило напоминанием, что в этой жизни существовала женщина, которая называла себя матерью детей Карбоне, но на самом деле таковой быть не хотела.

Я хранил это фортепиано еще по одной причине, но делиться ей с Элизой никогда не должно было войти в мои планы.

Папки нигде не оказалось, и я отстал от гостиной.

Поднявшись в спальню, обнаружил ее на тумбе у кровати. Забрав, вернулся в гостиную и замер, когда увидел, как девушка стояла у фортепиано и держала в руках мои нотные листы.

– Кто это, «La mia aria»? – карие глаза на меня, а внутри сжалось сердце, но лицом я не выдал ни одной эмоции, кроме раздражения, которое скрывать получалось слишком сложно.

Подойдя к Элизе, одним рывком я забрал из ее рук нотные листы и вернул на место.

– Прости, если лезу не в свое дело, – в ее голосе звучала искренность. – Этот брак выбил меня из колеи, и я знаю, что ты так же его не хотел.

– Поэтому ты решила, что я стану откровенничать? – нахмурился я.

– Я не набиваюсь к тебе в настоящие жены, Риккардо, – заправила светлый волос себе за ухо. – Но мы могли бы стать напарниками.

– «Братья по несчастью», так что ли? – в моем же голосе звучал откровенный скептицизм.

– Так было бы проще выносить факт нашего брака и дальнейшего принудительного нахождения рядом. Подумай об этом, хорошо? – я поджал губы. – Твой брат, наверное, заждался. Поедем?

Ничего не сказав, я последовал за девушкой к выходу.

ВИШНЯ ВТОРАЯ

Риккардо

08.08.2020 г. 12:29

Кенфорд. Сант-Хилл. Особняк Карбоне

Инес была рекордсменкой по выводу меня из себя. Но если быть честным и откровенным, то каждый из членов нашей семьи любил потанцевать на моих натянутых нервах. Чем сейчас и решила заняться сестра.

Я сохранял внешнее спокойствие по одной причине – она была беременна. Срок еще рискованный, отчего во мне поднималась защита в три раза больше, чем раньше. И приходилось сохранять лицо, когда глаз так и намеревался начать дергаться в нервном тике.

– Нет. Я же сказал уже, Инес, зачем ты продолжаешь уговаривать? – Взгляд задержался на одном из документов, пока сестра стояла прямо напротив в паре метров от стола в моем кабинете.

– Потому что это глупо.

– Что именно?

– Держать меня взаперти, как какую-то пленницу, – она сложила руки на груди.

Меня раздражало, что до нее не доходила суть моего запрета. Ей, видимо, казалось, что беременность – игрушка. А учитывая то, что Инес пришлось пережить всего неделю назад… Твою ж мать, она могла потерять ребенка. Почему же не хочет поберечься?

– Сомневаюсь, что я позволил бы пленнице так свободно разгуливать по своему дому, – в ответе слышалась монотонность и незаинтересованность в этой теме.

Честно говоря, мне на долю секунды показалось, что во мне плавилась дыра от прожигающего взгляда сестры, который заставил поднять на нее глаза.

– Я тебе уже сказал и не один раз, Инес, если ты хочешь подышать свежим воздухом, то, пожалуйста, в твоем распоряжении вся территория особняка. И там, между прочим, воздух ничем не отличается от того, что за воротами.

– Это даже смешно, Рик! Говоришь, что я не пленница, но не выпускаешь меня за территорию дома даже на шаг! – Инес возмущенно всплеснула руками.

– Ты беременна, а это небезопасно. Мне будет спокойнее, если ты будешь дома.

– Я же не прошусь уйти одна гулять по улицам. Я хочу навестить Руджеро. Или ты хочешь сказать, что и у него дома мне что-то угрожает?

Сестра точно нажала красную кнопку «взрыв» в моем подсознании одним лишь упоминанием об Аллегро, да еще и в том ключе, что в их доме ей будет безопасно. Ну конечно же… Вдох-выдох, Рик.

– Конечно, я считаю, что в доме Аллегро тебе грозит опасность. О чем речь, Инес? – Наклонился локтями на стол. – У нас столько лет была война с Клофордом, а теперь я должен просто взять и сказать: «Поезжай, сестренка, прямо в самый центр Клофордской мафии»? Так что ли?

– Руджеро отец моего ребенка, или ты забыл об этом? – Забудешь такое, как же!

– Это еще не значит, что его семья примет тебя и вашего ребенка. Я не могу так рисковать. Если Руджеро хочет тебя видеть, пусть сам приезжает сюда. По твоей просьбе, я сообщил солдатам на границе, чтобы они его пропускали.

– Только его? – Нет, еще Доминику, но она, скорее всего, больше никогда не захочет ступить на нашу территорию, после того, что я сделал.

Но вместо этого сказал:

– А что, у тебя на примете есть кто-то еще на роль отца ребенка?

– Ты невозможен, Рик, – прошипела Инес.

– Я отвечаю за безопасность нашей семьи, – твердо заявил я сестре. – То, что произошло несколько дней назад, не должно повториться. И я сделаю все, чтобы ты, твой ребенок и все остальные члены нашей семьи оставались в безопасности. Так что, как я уже сказал, если Руджеро хочет тебя видеть, пускай приезжает сам.

– Он ранен, и, между прочим, по твоей вине! – Я скрипнул зубами.

– Он – псих, которому плевать на боль. Так что, если у него есть желание тебя увидеть, то Аллегро приедет, чего бы это ему ни стоило.

14:17

– Наверное, тебя стоит показать Ёрки. Или меня. Ибо мне кажется, что у меня гребаные галлюцинации. Иначе же не могу объяснить, какого хрена вижу, как псих-Исполнитель из Клофорда поднимается по лестнице в нашем особняке, – ворчание моего Консильере доносилось рядом со мной, пока мы провожали взглядами Руджеро и Инес, поднимающихся в крыло сестры из главного холла.

– Будто бы у меня есть выбор, – вздохнул я. – Инес носит под сердцем его ребенка и готова была разорвать меня на кусочки, лишь бы я позволил им видеться.

– И теперь нам придется видеть его рожу здесь каждый день? – Сморщился Энрике, а Витале, играющий в приставку на диване, усмехнулся, привлекая к себе наше внимание.

– Нам придется не только видеть его здесь слишком часто, но и смириться с тем, что Руд в самом деле любит Инес. Тут без вариантов, – Младший брат быстро перебирал пальцами на джойстике, говоря очевидные факты, которые не очень хотелось принимать ни мне, ни Энрике. – А вообще, Эни, не думаю, что для тебя это может стать проблемой.

– И почему нет? – Хмыкнул брат, сложив руки на груди.

Витале мазнул по нему взглядом своих карамельных глаз и, вернув его в экран телевизора, усмехнулся.

Моя рука упала на плечо Энрике:

– Думаю, он ведет к тому, что ты перестал ночевать дома, как и проводить большую часть дня и своего свободного времени в этих стенах.

– Тебе не стоит волноваться об этом, – подтвердил Витале.

– Если вам есть что сказать, говорите, но сомневаюсь, что являюсь единственным со скелетами в шкафу, – язвительно произнес Энрике и, скинув мою руку, пошел прочь из гостиной, убрав руки в карманы штанов.

Я проследил за братом взглядом, пока он не скрылся на втором этаже.

Энрике был прав. И, наверное, я не мог ему что-то предъявить, учитывая то, какой секрет хранил за своими плечами.

Я знал, что, куда пропадал брат, точно не являлось связанным с мафией, ибо он никогда не пошел бы против семьи и клана. А его личная жизнь меня не касается, пока он сам о ней не расскажет. И то, что Энрике так отреагировал на наши с Витале высказывания, только подтверждало мою догадку.

Доминика

22.09.2020г. 21:10

Кенфорд. Мафорд. Дом-студия Анри

– Держи, зайчонок, – мой пожилой друг подал мне джинсовую ветровку, которую я брала с собой на случай прохладного вечера. – Эмилио еще не приехал?

Выглянув в окно, я заметила не белый «Мерседес», а черный, тонированный «БМВ», припаркованный напротив студии Анри, но у соседнего дома. Волна напряжения окатила с ног до головы, а руки предательски задрожали.

– Еще нет, но я подожду его на улице. Мне нужно будет позвонить, – я соврала Анри, но тот лишь по-доброму улыбнулся и кивнул.

– Хорошего вечера, зайчонок. Будь осторожна, ладно?

– Конечно. До завтра, Анри, – и на этих словах вышла из дома.

С каждым шагом, с каждым стуком каблука о каменную дорожку от двери до калитки, сердце отбивало в такт ритм. У меня не выходило отвести взгляда от машины напротив, но и подходить я не планировала – у меня была гордость, и не собиралась, несмотря на свою боль, поддаваться желанию.

Я остановилась у калитки, не делая больше и шага. Нас разделяла проезжая часть, и мужчина вышел из своего автомобиля, одетый с иголочки в черный костюм.

Теперь же я отвела глаза, не в силах вынести смотреть ему в лицо. Но слышала, как он подходил все ближе, пока не остановился передо мной всего в одном шаге. Его запах мгновенно окутал меня со всех сторон, что я чуть не потеряла рассудок. Это слишком.

– Зачем ты здесь? – вопрос вырвался из меня быстрее, чем смогла его обдумать.

Я продолжала смотреть на безупречные края его лацкана, не осмеливаясь поднять глаза.

– Посмотри на меня, Доми, пожалуйста, – звук голоса мужчины, вибрируя, проникал в самое сердце, заставляя его замирать на доли секунд.

Ощутимая дрожь скользнула по телу, и я инстинктивно обхватила себя руками.

Собрав всю волю, медленно подняла глаза. Риккардо…

– Мы можем поговорить?

– О чем? – ком в горле уже начал расти, отчего я предпринимала все попытки, чтобы не расплакаться прямо сейчас.

– Обо всем, что случилось.

Поджав губы, я едва слышно спросила:

– Хочешь сказать что-то новое, чего я не знаю? – хмурясь, вкладывала все силы на то, чтобы держать себя в руках.

Риккардо должен был жениться на Элизе Нано через три месяца, и это одна из причин, почему я решила заткнуть свое сердце, лишь бы перестало скулить и тосковать по нему.

Но пока что оно побеждало. Мои чувства к этому мужчине побеждали в нечестной, неравной борьбе с разумом.

– Хочу, чтобы ты знала, почему не сказал тебе все сразу, когда только обо всем узнал. Я не обманывал тебя, Доми.

– Считаешь, что это не обман? – голос, предатель, дрогнул. – А то, что ты молчал столько времени, без попыток объяснить мне все хотя бы через пару дней, после того, что случилось… Это ты мне как собираешься объяснять, Рик? – глаза начали наполняться слезами, но я продолжала смотреть на мужчину, которого любила всем своим существом, и который бы не нащупал мое сердце на своем месте. Вместо него сейчас были лишь осколки. – Это было подтверждением.

В его глазах читалось сожаление, которое скрывалось за маской холодного равнодушия. Мы стояли посреди улицы чужого района, и я понимала, почему он был не в состоянии показать мне все свои истинные чувства и эмоции прямо сейчас. Но в этом и не было нужды – я все видела в этих родных, почти черных, как бездна, глазах.

Риккардо было больно… Но и мне тоже.

– Подтверждением чему? – спросил он голосом, который я не узнала.

Напряженно сглотнув, ответила:

– Тому, что я тебе не нужна.

– Это не так. И ты это знаешь.

– Я так думала, – поправила его.

– Ты ошибаешься, Доминика. Именно поэтому я сейчас здесь и прошу спокойно поговорить. Я хочу все объяснить, чтобы ты больше не считала, что не нужна мне.

– Почему ты решил, что мне еще нужны объяснения, Риккардо? – слезы уже свободно текли по щекам, пока обида пульсировала в груди. – Твоя свадьба с той девушкой – одна из причин, почему я не могу простить тебя.

Он понимал, что я имею в виду.

О таком сложно было забыть. Да и как можно перестать помнить о том, что мужчина, которого я любила, подверг пыткам моего брата?

– Ты держал Руджеро в плену пять дней. Пять дней я не могла нормально спать, есть, жить, понимая, что у меня пропал брат. Мне снились кошмары. Я думала, что его убили, и что больше никогда его не увижу, Риккардо, ты это понимаешь? – он плотно поджал губы, на миг отводя взгляд. – Да, Руди нарушил договор, как и твоя сестра. Но и мы тоже, Рик. Ты и я так же его нарушили, и сделали это еще раньше, чем они. Почему же тогда ты так жестоко обошелся с моим братом, когда сам находился в аналогичной ситуации? Почему его любовь к твоей сестре вдруг стала ничтожной, по сравнению с твоей? Как ты так смог определить, что твоя любовь важнее и правильнее, чем его? За что он провел столько дней в страданиях и мучениях, пока его любимая женщина находилась в плену у страшного человека?

Риккардо молчал, глядя мне в плачущие глаза, и в его я видела, как раскаяние смешивалось с болью. Но даже так, у него не было ответа на мои вопросы.

– За что ты решил причинить мне такую боль, Рик? – шепот срывался с губ. – Если это была какая-то игра, потому что я – Аллегро, то поздравляю, ты победил.

– Это вовсе не игра, не говори подобных вещей. Повторяю, я никогда тебя не обманывал.

– Не обманывал, – кивнула я сама себе, прикусив губу. – Не обманывал, но и не говорил правды, ведь так? Ты мне вообще ничего не рассказал, Рик. И сейчас хочешь, чтобы я выслушала то, что ты успел придумать в качестве оправдания за прошедшие месяцы?

– Я ничего не придумывал.

У меня больше не осталось сил слушать, и я отмахнулась. Рик замолчал.

– Пожалуйста, хватит, – прошептала, прикрыв глаза на несколько секунд. – Тебе лучше уйти, сейчас должен приехать Эмилио. Не нужно, чтобы он тебя увидел.

– У тебя есть все основания мне не верить, считать, что я хотел этого навязанного брака с племянницей Коломбо, но это неправда. Sono infinitamente fedele ai tuoi occhi. 1И так будет всегда, – на этих словах он развернулся и направился к своей машине.

Мне хотелось отчаянно закричать, остановить его, попросить вернуться ко мне прямо сейчас, чтобы не уходил, не оставлял меня, но лишь молча смотрела ему в след.

А в следующее мгновение достала перевернутый блокнот из сумки и вырвала рандомный листок, на котором быстро оставила короткую надпись.

– Рик, – окликнула его, поспешно подойдя ближе. Он обернулся, и я вручила ему лист. – Надеюсь, ты сможешь выделить один вечер на то, чтобы объяснить все. Это последний шанс, когда я готова выслушать тебя.

Приняв из моих рук записку, Риккардо не успел ничего ответить, как я развернулась и начала возвращаться к дому Анри.

Эмилио же появился рядом спустя две минуты. Слава богу, Рик не стал медлить и успел уехать.

– Ты плакала? – вопрос друга прозвучал почти сразу, как только я села в машину.

– Все в порядке, – грустная улыбка задела уголки моих губ. – Разговаривали с Анри об Эмилии, а я что-то в последнее время стала сильно сентиментальной.

Эмилио же только тяжело вздохнул.

Риккардо

Кенфорд. Мафорд.

Я остановился в соседнем переулке от студии друга Доминики и, не выдержав, раскрыл записку.

Это стало глотком воздуха, после того как я увидел ее слезы. Так сильно хотелось притянуть Доми к себе, обнять, вытереть мокрые глаза и никогда больше не отпускать. Но не имел права даже касаться и подходить ближе, чем уже это сделал. Это было бы слишком неуважительно и эгоистично по отношению к ней. А я и так пробыл эгоистом достаточно времени, чтобы сделать больно.

Развернув лист в руках, взгляд зацепился за короткие строки, написанные размашистым, но от этого не менее красивым почерком Доминики: «Среда. Парк Срэндо. 18:00».

А на обратной стороне листка карандашом изображены чьи-то темные глаза с холодным, хмурым взглядом. И мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы понять – они принадлежали мне.

ВИШНЯ ТРЕТЬЯ

Доминика

23.09.2020г.

Кенфорд. Клофорд. Особняк Аллегро

Когда мы с Итало ходили на ужин с Домиником и Джанни, в тот вечер брат пригласил Мёрфиса к нам домой, когда появится возможность, чтобы я написала его портрет. Тогда же у меня были надежды, что это лишь вежливость старшего брата, который забыл бы об этом уже через пару минут. Но так я считала ровно до вчерашнего вечера, пока не вернулась в особняк. Итало поймал меня у лестницы, когда я уже планировала быстро скрыться в своей спальне, чтобы утонуть в бесконечных мыслях, терзаниях и личном моральном аду.

Неожиданное появление Рика с просьбой поговорить, спустя столько времени, выбило меня из равновесия. Конечно, я ждала, когда он соизволит проявить ко мне и всему тому, что между нами было, хоть какое-то уважение, и все-таки решится на разговор, а не поведет себя, как трус. Но когда он действительно приехал… Я не была готова посмотреть ему в глаза. Я любила его глаза, но они причиняли боль.

Да, именно в таком разбитом состоянии старший брат остановил меня посреди гостиной. И, видимо, этому вечеру суждено было стать еще хуже, ведь Итало сообщил мне о предстоящем утреннем визите Доминика Мёрфиса: который без конца продолжал присылать на наш адрес букеты цветов; чье фото красовалось на обложке журнала; по которому страдала добрая женская половина Кенфорда из-за его бизнеса и обворожительной улыбки; и с которым я уже дважды ходила на свидания в этом месяце и трижды в прошлом.

И теперь, в нашу шестую встречу, – которую я не посмела бы назвать свиданием, – должна была написать его портрет в своей студии. Да, Доминик обаятельный и привлекательный, и наверное, художникам вроде меня должно приносить какое-то особое удовольствие переносить его лицо на бумагу, но… Как бы сейчас это жалко не прозвучало, я бы лучше достала свой почти исписанный блокнот и изобразила в нем глаза Капо Сант-Хилла. В тысячный раз. Не готовая признать, что ужасно жалела о том порванном портрете, который повторить у меня не поднималась рука.

– Где мне лучше устроиться? – взгляд оторвался от карандашей, что я перебирала в руках в поисках тех, что мне могли пригодиться для изображения черт лица Мёрфиса, и посмотрела на блондина.

Он стоял посреди студии, спрятав кисти рук в карманах бежевых узких штанов, в которые была заправлена белая рубашка. Солнце освещало его лицо, пока сам Доминик чуть жмурился, глядя на меня вполоборота. Такое выражение лица придавало ему какого-то романтизма. Мне кажется, или он уже позирует, как на фотосессии?

– Можешь взять вон тот стул, – кивнула в сторону стены, к которой приставлен стул, – и поставить здесь, – теперь же указала рукой на место в двух шагах от мольберта. Ближе точно не надо.

Я была безучастной во всем этом. Никакой инициативы и открытого желания брать в руки один из карандашей, который собиралась поднести к чистому полотну на мольберте и нанести первые штрихи.

А еще я игнорировала всякие попытки Доминика быть обаятельным, обходительным и пытающимся произвести на меня впечатление мужчиной, что не оставлял попыток покрасоваться передо мной своим лицом.

– Можно я спрошу? Если не захочешь отвечать, то я пойму, но мне интересно это узнать. – взгляд мой так и был прикован к нижней челюсти мужчины на полотне, что выводила карандашом.

– Тебе необязательно спрашивать меня о том, можешь ли ты о чем-то спросить, Доминика. Просто задавай свои вопросы в любое время. Не думаю, что есть такой, на который бы я не смог или не захотел отвечать, – он поправил золотистые волосы и закинул ногу на ногу, продолжая сохранять осанку.

– Что именно тебя привлекло во мне, что ты сразу стал таким настойчивым? – глаза на мгновение нашли его лицо за пределами мольберта.

– Считаешь, я настойчив?

– По-моему, это очевидно, – уголки моих губ чуть приподнялись. – Стоило нам потанцевать дважды и один раз поужинать, как наш с братьями особняк стремительно стал превращаться в оранжерею.

В последнее время мне стало чуть проще излагать свои мысли через рот, не так сильно смущаясь, как это было совсем недавно. Меня посетили мысли, что это потому, что, например, к Доминику я не испытывала романтических чувств. Да, он мужчина, а меня, если честно, всегда пугали и смущали мужчины. И даже учитывая, что с ним я чувствовала себя не совсем уютно, но и не испытывала страха. Возможно, поэтому я при нем особо больше не краснела и задавала всякие вопросы.

– Я просто считаю, что мужчина должен сразу показывать серьезность своих намерений. Ведь если не проявить себя в тот самый момент, когда девушка свободна и привлекла твое внимание, то потом ты просто можешь увидеть, как она выходит замуж за другого, — по-моему, я уже где-то это слышала. – А я, знаешь, не люблю ни пустую болтовню, ни пустые обещания, ни то, когда кто-то пытается увести у меня из-под носа то, на что нацелен я сам. Это касается как и работы, так и личной жизни.

– То есть ты нацелился на то, чтобы… жениться на мне? – карандаш замер в паре миллиметров над полотном, а я мгновенно нахмурилась, посмотрев на мужчину, надеясь всеми фибрами души, что он не озвучивал свои мысли братьям.

– А мои слова можно понять как-то иначе? – хмыкнул он. – Я не пустослов, Доминика. Не надо расценивать меня как того, кто лишь играется и любит азарт от соперничества.

Я бы могла сказать, что как таковых соперников Мёрфис не имел, но мое сердце собиралось громко запротестовать в смертельной схватке с разумом, поэтому не стала никак это комментировать.

– Ты мне так и не ответил, – напомнила ему, меняя карандаш на другой из стакана.

– Что меня в тебе привлекло? – кивнула согласно. – Не знаю. Наверное, твоя недоступность и… невинность? Скажу честно: добиваться внимания девушки, которая от тебя воротит нос, вызывает довольно специфичные чувства. Но интрига от конца – это вкусно, согласись?

– А если не получится? – не получится, Доминик. Спросила лишь потому, чтобы поддержать беседу. – Вдруг интрига – лишь красивая обертка, а внутри окажется пустота?

– Что ты имеешь в виду? – он наклонил голову так, что его, идеально уложенные, волосы чуть выбились из общей картины.

– Кто-то забрал конфету первый, но замел следы.

Русые брови Доминика свелись к переносице, точно обдумывая мои слова.

– Хочешь сказать, что все старания могут оказаться в пустую?

Я пожала плечами:

– Кто знает?

Скажи я больше, то у него могли появиться сомнительные вопросы и какие-то догадки. Я и так не уследила за языком, нужно было перестать чувствовать себя так уверенно, хоть щеки все-таки мои горели.

24.09.2020г. 18:23

Кенфорд. Клофорд.

– Тебе точно не кажется это пугающим? На твоем месте я бы насторожилась, – лепетала Беатрис, пока ее каблуки стучали по каменной плитке рядом со мной.

Эмилио тащил в руках наши покупки, идя позади буквально в паре метрах от нас. Точнее, там были не наши покупки, а покупки Беатрис. У Зейна на следующей неделе должен был быть день рождения, и она решила подготовиться с подарком заранее, а для этого ей была необходима моя компания.

– Я не выйду за него замуж, Беатрис. Не стоит волноваться об этом, – я предприняла попытку натянуть на лицо убеждающую улыбку, но, наверное, получилось плохо.

– Ты ходила с ним на свидание шесть раз, – нахмурилась она. – Одно из которых прошло в твоей студии.

– Но это все равно не значит, что я выйду за него замуж, ты же понимаешь?

– Будто ты забыла, в каком мы живем мире. А точнее, ты. Я же оказалась в нем случайно, но, кажется, застряла, как погрязшая в болоте по самые уши, а все из-за того, что как-то однажды встретила тебя.