Полная версия
Темная вишня
Дария Эдви
Темная вишня
для тех, у кого в сердце осколки,
а не кислород
«КЕНФОРД»
ЦВЕТЕНИЕ ВИШНИ
– символ чистоты и верности:
Предать – значит, погибнуть,
Хранить верность – значит, жить вечно.
ПЛЕЙЛИСТ
Another love x memories (Speed Up) – speed Up 204
Love — Nathan Wagner
Навсегда – ALEKSEEV
NEVER EVER — OMIDO
The Rising Sun — Kayar
Уходи – SuperSonya
For Us — V
Reason Why — Young’Cld
Got You On My Mind – NF
Love Is Dangerous – Fire From The Gods
THE DEATH OF PEACE OF MIND – Bad Omens
I’m the one — Bloo
About You — The 1975
Blue & Grey — BTS
Hate December — I’ll
Sever — Hurtwave
Как же я скучал по твоим глазам – Brooklyn
Unsteady — X Ambassadors
MAKE THE ANGELS CRY – Chris Grey
The Apparition — Sleep Token
River Flows in You – Yiruma
Hate You — Jung Kook
ПЕРСОНАЖИ
Сант-Хилл:
1) Риккáрдо Карбо́не ─ Капо Сант-Хилла
2) Энри́ке Карбо́не ─ Консильере Сант-Хилла
3) У́го Карбо́не ─ Исполнитель Сант-Хилла
4) Инéс Карбо́не ─ мл. сестра, держит свой магазин одежды в Сант-Хилл
5) Витáле Карбо́не ─ солдат Сант-Хилла
6) Ви́лдер Карбо́не ─ отец
7) Елена Карбо́не ─ мать
8) Флэтч ─ телохранитель Инес
9) Алекса ─ подруга Инес
10) Уилл, Фредди, Фиона, Лина ─ работники в ателье Инес
11) Анне́тт Карбо́не ─ первая жена Риккардо
12) Широ ─ сутенер в «Некси»
13) Изабелла (Иза) ─ администратор в «Некси»
14) Ёрки ─ врач клана
15) Тито Гоцио ─ глава отдела CIB в ФБР
16) мистер Гордон ─ директор ресторана «Парадиз»
17) Винченцо ─ солдат
18) Ройс ─ спортивный директор в «Вишневый лед»
19) Джони ─ бывший Консильере
20) Эзио Анденте ─ партнер мафии, контрабандист, бизнесмен
21) Шеннон ─ домработница семьи Карбоне
22) Джерси ─ бывший Исполнитель Сант-Хилла
23) Марго ─ женский врач клана
Срэндо:
1) Ру́феан Коло́мбо ─ Капо Срэндо
2) Талия Коломбо ─ жена Руфеана
2) Джузе́ппе Кару́зо ─ Консильере Срэндо
3) Никко́ло На́но ─ зять Руфеана (муж сестры)
4) Эли́за На́но ─ дочь Никколо
5) Даниэль Коломбо ─ сын Руфена
6) Антонио Карпачо ─ один из капитанов
Клофорд:
1) Ита́ло Алле́гро ─ Капо Клофорда
2) Рена́то Алле́гро ─ Консильере Клофорда
3) Рудже́ро Алле́гро ─ Исполнитель Клофорда
4) Домини́ка Алле́гро ─ мл. сестра, пишущая картины
5) Джан Алле́гро ─ солдат Клофорда
6) А́мбра Уо́тсон ─ жена Итало
7) Ама́то Алле́гро ─ отец-Капо
8) Ване́сса Алле́гро ─ мать
9) Са́лли ─ сутенер в «Фонтане»
10) Хе́нсен ─ врач Клофорда
11) Беатри́с Ми́хико ─ подруга Доминики
12) Рензо Михико ─ отец Беатрис, партнер мафии
13) Эмилио ─ телохранитель Доминики
14) Хантер, Гарри ─ водители Михико
15) Зои Михико ─ тетя Беатрис, родная сестра Рензо
16) Зейн Михико ─ кузен Беатрис, сын Зои
17) Грейс ─ официантка в «Бриз Кафе»
Мафорд:
1) Гоцо́н Мите́лло ─ Капо Мафорда
2) Га́би Еспоси́то ─ мл. сестра Гоцона
3) Оза́ки Еспоси́то ─ муж Габи, капитан
4) Анри ─ друг Доминики, художник-продавец
5) Миранда-Эмилия Гратц ─ жена Анри
6) Лоренцо Бьянки ─ Консильере
Кенфорд:
1) Витто́рио Лео́не ─ Дон Кенфорда
2) Вале́рио Агости́ни ─ Консильере Кенфорда
3) Алессандро Корсини ─ Младший босс
4) Делла Корсини ─ средняя дочь Аллесандро
5) Гроул МакКенод ─ один из членов комиссии традиционалистов
6) Джанни Кардини ─ партнер мафии
7) Доминик Мёрфис ─ друг и партнер Джанни
8) Рене Аллегро ─ дочь Инес и Руджеро
Докросс:
1)
Антонио Романо ─ Младший босс
2)
Герман Романо ─ сын Антонио, бывший Инес Карбоне
3)
Маттео Гримальди ─ Дон
Рейд:
1)
Ромеро Фаббри ─ отец Дарио
2)
Дарио Фаббри ─ Капо
3)
Рубин Фаббри ─ сын Дарио
4)
Иен Риччи ─ Консильере
5)
Габриелла Риччи ─ жена Иена
6)
Лорано Риччи ─ старший сын Иена
7)
Валентино Мелони ─ Исполнитель
8)
Неро Мелони ─ сын Валентино
Ноктавера:
1)
Лука Греко ─ Дон
2)
Катерина Греко ─ жена Луки, родная сестра Ваннессы Аллегро
3)
Луиза Греко ─ дочь
4)
Вита Греко ─ сын, Силовик
5)
Фаелан Хорват ─ Тени Виты
Авемор:
1)
Брэшио Коста ─ Дон
2)
Артуро Коста ─ сын Брэшио, будущий Дон
ВИШНЯ ПЕРВАЯ
Крик. Истошный крик младшего брата разрывал тишину, доносясь из соседней комнаты. Я пыталась заглушить его, крепко сжимая уши ладонями, но тщетно – звук продолжал проникать сквозь барьеры, достигая самых глубин моего сознания. Я знала, что ему сейчас невыносимо больно.
Отец пошел к нему в комнату почти полчаса назад, и я была абсолютно бессильна. Даже позвать никого не могла – ни одного старшего брата не было дома. Никто не знал, только я.
Я.
Я знала, что ему сейчас плохо, что он ждет помощи, но ничего… ничего не могла сделать.
Страх так сильно сковывал грудь, а стук бешеного сердца подскакивал куда-то в горло, пока слезы бежали из глаз. Я сидела на полу в самой ближайшей комнате к крылу Джана. Она была пустой, никем не использовалась, и здесь почти ничего не было. Приходила сюда, чтобы спрятаться. Отец в эту комнату не заходил. Амато никогда не искал меня, но Ванесса знала, что я здесь. Всегда была здесь, когда он мучал братьев. Мне казалось, что это место каким-то образом заглушало звуки боли снаружи, звуки, исходящие от сердца. И не только моего. Они вырывались и из сердец братьев. И видела, что с ними происходило, когда отец в очередной раз пытался заглушить их, потушить их свет.
– Никогда. Ты слышишь меня? Я никогда больше не должен услышать этого слова из твоего поганого рта, ты меня понял, щенок?! – грубый, тяжелый голос отца доносился до моих ушей, вперемешку со всхлипами младшего брата.
Джан принес в дом котенка и попросил оставить его, но… С того момента я больше не видела этого красивого пушистика, а брат теперь был там, в той комнате. Своей комнате пыток.
– Ты почему здесь? – я вздрогнула от услышанного третьего голоса рядом с собой.
Подняв глаза к двери, увидела Ванессу, стоявшую в свитере с высоким горлом и длинными рукавами. И если бы не ее макияж, то все смогли увидеть синяки, что появляются после их (постоянных, ежедневных) скандалов с отцом. Я видела их, и они выглядели страшно.
Она оглянулась на очередной крик брата, но в ее глазах не было и капли страха, волнения, переживаний или чего-то подобного. Они пустые. Такие, словно за дверьми в комнату Джана шел какой-то скучный фильм, а не самое страшное, что могла увидеть мать. Наверное, поэтому братья называли ее просто Ванесса, всячески избегая обращения «мама».
Доминика
05.08.2020 г.
Кенфорд. Клофорд. Отель «Уэссли»
– Спасибо. – вымолвила я, проходя вовнутрь ресторана, что находился в стенах отеля, принадлежавшему моей семье.
Здесь не нужно было быть с телохранителем, в этом нет никакого смысла, ведь каждый сотрудник, работающий в этом здании, являлся членом Клофордской мафии. И все знали, кто я такая.
Подойдя к одному из столиков, мужчина оказался позади и отодвинул для меня стул, а после устроился напротив.
Доминик Мёрфис оказался слишком настойчивым, а я слишком раздавленной, чтобы сопротивляться. К тому же, если учесть, что Риккардо собирался жениться на другой девушке, то мне, наверное, было глупо рассчитывать на что-то… Что-то с ним. Как было и глупым считать, что мои чувства могли так быстро пройти – это невозможно.
Но в любом случае сейчас я сидела в ресторане с Домиником, который не вызывал во мне абсолютно никаких эмоций, пока рассказывал о чем-то, пытаясь быть интересным и не молчаливым. И мне казалось, что будь на моем месте другая девушка, то точно бы влюбилась в этого обаятельного светловолосого мужчину, умеющего ухаживать за женщинами, имеющим свой бизнес, много денег и связей.
Язык Доминика умел складывать буквы в нужные слова, в правильное время, что, наверное, не менее важно для влиятельного человека. Комплиментами он не разбрасывался, а точно подчеркивал в необходимый момент мои достоинства. Например, даже сейчас он спросил меня:
– Как тебе еда?
– Хорошая, мне нравится, как здесь готовят, – ответила я, разрезая ножом кусок небольшого стейка. – А тебе?
Мы были на «свидании», и показалось не совсем уместным официальное общение, отчего мы единогласно и молча приняли решение перейти на «ты».
– Твое присутствие делает этот ужин гораздо вкуснее, чем любая кухня в мире, – моя рука замерла, а взгляд сам бросился в его лицо.
Наверное, я погорячилась, когда сказала, что он умел говорить достойные комплименты, а не киношными фразочками…
Отложив приборы, натянутая улыбка отразилась на моем лице, и я, потянувшись к бокалу с вином, и сделала три небольших нервных глотка.
– Знаешь, когда ты игнорировала мои приглашения, я сначала думал, что, возможно, ты не поняла, от кого они. Наверное, окажись на твоем месте, я бы тоже напрягся и никак не реагировал, – начал рассуждать мужчина, а я чуть не поперхнулась. – Но потом мне в голову пришла мысль, что я тебе совсем не понравился.
Взяв салфетку со стола, сделала вид, что аккуратно вытирала рот, скрывая за ней улыбку, так и рвущуюся на волю.
– Да?
– Да. Но теперь я так не считаю, хоть твой брат и пытался убедить меня в этом еще больше.
Я прочистила горло и сделала еще один глоток вина. Ты был на верном пути, Доминик.
– Что же заставило передумать?
– Ты.
– Я? – голос чуть не превратился в мышиный писк, а жар опалил щеки. – Как же?
– Ты же согласилась, пришла и сейчас сидишь здесь. Хотя могла просто прямо сообщить по телефону, что я тебе не интересен как мужчина.
Я замерла, взгляд растеряно метнулся в сторону, а после сразу же вернулся к Доминику. Кажется, он в этот момент мог увидеть то, как в моей голове пролетело перекати поле…
– Но у меня нет твоего номера, – напомнила я ему.
– Но ведь он есть у твоих братьев.
– Да, но логично ли спрашивать номер мужчины, который не интересен? – я потупила взгляд.
– А разве приходить на свидание к мужчине, который не интересен, логично? Для этого же нужно потратить свое время. Логично ли его тратить на того, кто никак не владеет твоим вниманием?
Вздохнув, я кивнула:
– Ты прав. Не совсем логично.
– Вот видишь.
Обманывать Доминика мне совсем не хотелось, но почему-то я так и не смогла сказать ему того, зачем на самом деле пришла. А именно, что нам не по пути.
В его словах, действительно, была своя правда. Я могла лишь написать ему сообщение или позвонить, сказав, что не хочу с ним встречаться. Но проблема была в том, что из слов брата я поняла, что более убедительной могу быть только, если встретилась бы с ним лично… И, судя по всему, попала в ловушку.
Риккардо
Кенфорд. Срэндо. Особняк Коломбо
Она мне снилась. Опять. Это был какой-то мой личный ад, в котором я горел заживо, хоть и не подавал и малейшего вида, что меня что-то беспокоило, пока сидел в кресле гостиной Руфеана, обсуждая предстоящую свадьбу и всю подготовку к ней.
Никогда не думал, что скажу такое, но лучше бы меня физически пытали, чем я испытывал боль там, где не мог увидеть. Боль, которую понимал, что никакие люди, правила и кровь не смогут вырвать из сердца.
Я смотрел на колонку в сообщениях с ее именем, где не видел ни одного вот уже чуть больше недели. Мне хотелось написать ей: «Давай поговорим, пожалуйста. Давай вместе совершать ошибки и вместе их решать. Одни на двоих. Будь со мной. Всегда. Мы же справимся». Но, к сожалению, чтобы это написать, нужна огромная сила, которой у меня не было.
Я причинил ей боль тем, что не сказал обо всем сразу, что она узнала это не так, как мне хотелось ей признаться. Да и само признание, каким бы оно ни было, было отвратительным. Все вышло отвратительно.
Взгляд резко врезался в Энрике, который незаметно пнул меня. Его же метнулся на Руфеана и обратно, и до меня дошло, что тот что-то спросил, а я не услышал.
Выпрямившись, попытался вспомнить, о чем шла речь, глядя на лицо Руфеана, который выжидающе смотрел на меня. И, кажется, он все понял по-моему чуть растерянному взгляду.
– Я спросил, как ты смотришь на то, чтобы провести время с Элизой? Думаю, было бы неплохо вам немного познакомиться.
Я, конечно, понимал, что Руфеан пытался сделать как лучше, одновременно не навязывая мне свою племянницу, действуя в рамках моего комфорта, так как этот брак был мне неинтересен, – что мягко сказано. И я бы предпочел залезть в горящий гроб, чем проводить время с другой девушкой, но Элиза была ни в чем не виновата, а я слишком уважал Руфеана, чтобы откровенно слиться с данного мероприятия, доставив этим ему проблем с Агостини.
– Когда мне за ней заехать? – бесцветным голосом спросил я.
Взгляд брата же был не бесцветным, а скрытно-осуждающим-понимающим. Противоречия, знаю, но Энрике категорически был возмущен всей происходящей ситуацией, хоть и понимал, почему она происходила. А то, что мы никак не могли на нее повлиять, раздражало его еще больше. Да и не его одного.
– Если ты свободен завтра после обеда, то я бы предложил это время. Элиза как раз освободится с занятий.
– Занятий? Каких? – полюбопытствовал я, и нет, не потому что мне было интересно. Это все те же ненавистные, вынуждающие рамки приличия.
Руфеан поставил чашку с недопитым кофе на журнальный столик, что разделял нас.
– Элиза уже второй год занимается с преподавателем, он учит ее рисованию, – Энрике поперхнулся своим кофе. Вселенная точно надо мной издевается…
Конечно же, я рассказал ему, что Доми – художница. От этого придурка хрен что скроешь!
Я постучал его по спине чуть сильнее, чем это было необходимо, хотя сам еле сдержался, чтобы не прокусить щеку, которую прикусил почти до крови, чтобы из моего рта не вырвалось пару лишних слов.
– Извините, – прокашлявшись, сказал брат.
– Отлично. Значит, завтра после… занятий, – Возьми, блять, себя в руки!
– Джузеппе скинет тебе адрес места, где она занимается, – Руфеан махнул своему Консильере, и тот мгновенно достал из пиджака телефон. В следующую минуту мне пришло уведомление. – Надеюсь, Вы поладите.
– Непременно.
06.08.2020 г. 11:13
Кенфорд. Сант-Хилл. Особняк Карбоне
– Что нашло на тебя? – Витале стащил кусок пармской ветчины с тарелки себе в рот, наблюдая за мной, пока я же нарезал галльскую дыню.
– Наша сестра беременна, о ней нужно заботиться, – безэмоционально проговорил я, начиная смазывать сэндвич оливковым маслом, лимонным соком и перцем.
Витале снова потянулся к ветчине, и я шлепнул его по руке, как это обычно делала Шеннон, когда мы были детьми.
– Это не для тебя.
Он точно на секунду надулся, но не стал это демонстрировать.
– Почему ты не попросил об этом Шеннон? Уверен, она не знает слов для отказа тебе.
Я бросил на него взгляд:
– Считаешь, что в этом доме есть такой человек? – Смешок соскользнул с моих губ.
Витале же чуть поморщился, протянув:
– Вряд ли. Но, думаю, что Шеннон точно не из их числа.
– Ты же в курсе, что она бы не смогла этого сделать даже, если бы мы не были членами мафии?
– Почему?
– Потому что она работает у нас домработницей, дубина, – за его спиной показался Энрике, отвесивший ему подзатыльник. – Или ты думал, что твое грязное белье само перемещается из угла в комнате в прачечную?
– Я что, по-твоему, совсем идиот? – фыркнул Витале, пока я же продолжал выкладывать на чиабатту ветчину, дыню и базилик.
Накрыв все это второй половиной чиабатты, я сложил сэндвич на тарелке и приступил к апельсинам.
– О, а мне сделаешь? – Энрике выглянул из-за моего плеча, когда я разрезал фрукт пополам. – Не смотри так, ты же знаешь, как я люблю апельсиновый сок.
– У тебя что, уже закончилось все твое виски?
– С чего бы это? Просто сейчас всего лишь одиннадцать утра, я же не алкоголик, чтобы напиваться так рано, – он сложил руки на груди, облокотившись поясницей на кухонную столешницу. Я же, не отвлекаясь, пододвинул к себе ближе соковыжималку, приступив к выжимке сока из апельсина.
– Нет? – усмехнулся Витале, и уже через секунду сорвался с места, а Энрике побежал за ним следом. Как дети, честное слово.
Мне оставалось только вздохнуть и, закончив с соком, перелил его в стакан, взял тарелку с сэндвичем и вышел во двор дома.
Инес отдыхала на шезлонге под палящим, жарким августовским солнцем в солнцезащитных очках и растирала крем по смуглому телу. Оно еще было покрыто незажившими синяками, от которых у меня сводило скулы. Я не собирался вот так просто отпускать всю эту ситуацию с Гоцоном, – он должен был заплатить за то, что сделал с нашей сестрой.
Поставив тарелку с сэндвичем и сок на столик рядом с Инес, я сел на край шезлонга напротив, переплетя пальцы в замок.
– Спасибо, – улыбнулась она, потянувшись к тарелке.
– Ты уже хорошо воспринимаешь еду? – Сестра нахмурилась. – Уго рассказал мне, что ты не могла есть, что тебя тошнило даже от запаха еды.
– На самом деле, не всю пищу я пока могу воспринимать, – призналась она. – Больше всего организм отторгает все, где есть яйца.
Я кивнул:
– Значит, больше никаких омлетов в доме, пока не родишь.
– Серьезно? Ты же обожаешь омлет по утрам.
Губы дрогнули в полуулыбке:
– Как-нибудь переживу несколько месяцев без него. Есть еще какие-то моменты в твоем здоровье, которые напрягают тебя?
Если бы все только знали, какой узел переживаний скручивался у меня с каждым днем, пока Инес вынашивала этого ребенка…
Я не мог позволить, чтобы та ужасная история, настигнувшая меня и Аннетт, повторилась. Сестра не должна была прочувствовать на себе эту боль.
– У меня самый обычный токсикоз, Рик, – легко улыбнулась она. – Так что переживать не о чем.
«Не о чем…» – мрачно хмыкнул я в своих мыслях.
На самом деле, было достаточно много причин для волнений. Случиться могло все, что угодно в любой момент, и это держало меня в напряжении, как сторожевого пса, готового в любую секунду кинуться на чужака.
– Тогда хорошо, – кивнул я и поднялся с места. – Если что-то будет нужно, найдешь меня в кабинете.
– Хорошо, – ответила Инес, и я ушел.
Мне нужно было закончить кое-какие дела с документами прежде, чем встретиться с племянницей Руфеана. И чем дольше шло время, тем лучше: я хотел оттянуть момент нашей встречи, как можно больше.
14:05
Кенфорд. Срэндо.
Выйдя из машины, я обогнул ее у капота и открыл пассажирскую дверь для девушки, что только что подошла. Блондинка устроилась на сидении, пристегнулась, и я вернулся за руль.
– Здравствуй, – взглянула она на меня карими глазами, и я еле заметно кивнул.
– Голодна? – Она покачала головой.
– На самом деле, нет. А ты?
– Тоже.
Аппетита у меня не было уже давно, а сейчас уж точно.
Перспектива: есть в компании девушки, к которой меня насильно привязали, была отстойная, если уж откровенничать. И я рад, что она отказалась, когда мой вопрос же был задан лишь из вежливости.
– Чем бы ты хотела заняться? – без какого-либо интереса и воодушевленности спросил я.
Она чуть нахмурила тонкие брови, задумавшись.
Элиза была симпатичной девушкой и, будучи блондинкой, совершенно отличалась от той, что должна была сидеть на ее месте.
Я часто вспоминал, как вез Доми в своей машине по ночному Кенфорду, пока городские огни из окон переливались на ее белоснежной коже, волосах и небесных больших глазах.
Красный свет светофора так красиво ложился на нее, когда она смотрела на меня, разглядывая с таким детским и невинным любопытством, что мне хотелось улыбаться. Доми заставляла мое сердце взрываться кульбитами, делать сальто, громыхать фейерверками, гореть жаром и таять, как гребаное мороженое. А я облажался.
Скорее всего, многие бы посчитали меня трусом и слабаком, но в моих приоритетах стояла ее жизнь. И лучше мы будем порознь друг от друга, чем в один день мне пришлось бы идти на ее похороны.
– Риккардо? – моргнув, мираж рассеялся, и вместо моей любви передо мной сидела Элиза с обеспокоенным взглядом карих глаз. – Все хорошо?
Я прочистил горло.
– Да. Ты что-то говорила?
– Ты спросил, чем я хочу заняться.
– Точно. Так чем же?
– Мы могли бы сходить на спектакль в театр. Через полчаса начнется одна из пьес.
Телефон в кармане пиджака завибрировал, пока я пытался прокрутить мысль о театре.
Однажды я был там с Джони и отцом, когда мне только недавно исполнилось тринадцать лет. Но мы не смотрели никакие спектакли. Владелец театра был нашим крупным должником, поэтому Руфеан позволил отцу самому с ним разобраться.
Не помню, почему он не отправил к нему своего Исполнителя Джерси, но зато я отчетливо запомнил, как отец решил наглядно продемонстрировать тринадцатилетнему мне, как проходит допрос с должниками. Такое решение он принял не чтобы сломать мою детскую психику, а из-за приближающегося посвящения, которое проходили все мальчики по наступлению четырнадцати лет. Видимо, ему показалось наилучшим решением, чтобы я познакомился со всем этим изнутри гораздо раньше и был готов пройти испытания на инициации без колебаний.
– В чем дело? – ответил на звонок.
– Дико извиняюсь, что отвлекаю тебя от очень важного свидания в твоей жизни, но у меня не менее важный вопрос.
Вздохнув, я поднес руку к губам:
– Говори.
– Не могу найти папку с документами по поставкам товара, ни в офисе, ни в «Некси», ни дома ее нет.
– Ты про последнюю говоришь? – вопрос на выдохе, пока брови хмурил, пытаясь собрать в голове все связующие нити.
– Нет, про ту, что была три года назад. Уж очень интересно про нее почитать… Конечно, про последнюю, Рик! – сарказм так и хлестал из Энрике.
А у меня перед глазами промелькнули короткие вспышки воспоминаний из последних дней.
В один из вечеров я принял моментальное решение – не ехать в особняк. Вместо него машина сама привезла меня в пентхаус в Мафорде.
Вошел я с папкой документов, которую бросил на кухонный островок, и достал с полки уже когда-то вскрытый Энрике виски. Налив в стакан, сделал несколько обжигающих глотков, пытаясь хоть на немного заглушить чертово торнадо мыслей, задач и проблем в своей голове.
Скинув пиджак, расслабил душащий меня галстук и, налив еще виски, взял стакан, бутылку и сел за фортепиано.
В ту ночь я сильно напился впервые за несколько лет. Наверное, последний подобный раз случился в день похорон Джони, которого убили спустя пару месяцев после смерти Аннетт.
– Я оставил ее в пентхаусе, – потирая переносицу, ответил брату.
– В Мафорде? Ты когда там уже успел побывать?
– Тогда же, когда и ты решил не ночевать дома, – тишина на другом конце дала мне понять, что Энрике понял, про какой именно день я говорил. – Я заберу ее и привезу в офис.
– Сам? А как же твое наиважнейшее свидание?
– Энрике.
– Что?
