Глазами Артиллериста

Девушка висела вверх ногами, зацепившись мысками сапог за каменную часть ограды, и будто раскачивалась на ветру, улыбаясь достаточно широко и поглядывая на всех вокруг – её веселили удивлённые лица офицеров и прочих важных персон в этот момент. Но тут она заметила своих друзей с братом, изобразила гримасу удивления, прикрыв рот одной рукой, указав на них второй, а затем помахала обеими руками.

Отцепившись от ограды, она начала падать спиной вниз, смотря в покрывавшееся звёздами небо, но затем выполнила сложный пируэт и приземлилась на каменный пол, коснувшись его ногами, после чего поправила полы своих брюк (девушки-всадники практически всегда носили именно брюки). Подпрыгивая и размахивая руками в такт шагам, Астория, радостно улыбаясь, пошла к компании хорошо знакомых людей; там она принялась сразу обнимать брата, который даже не сопротивлялся, а затем Сина и Наоми.

Рыжеволосая была ниже девушки-артиллериста на голову, её кожа казалась крайне бледной, на груди был золотистый ромб, а ворот и погоны были такими же пурпурными как у брата, да и в целом черты лица очень отдалённо были похожи, так же как и жесты, но в её внешности, внешности потомка маршала Эрнандеса было то, на что сразу каждый обращал внимание.

Её глаза.

Левый был серебряным – как и полагалось членам семьи, но вот правый был карего цвета… Это рушило весь её образ, поэтому с самого рождения за ней закрепилось клеймо «Позора семьи Эрнандес».

И как будто в подтверждение этого она отличалась крайне бурным нравом, с которым никто кроме её брата не мог совладать. Поступки её, любовь к независимости и свободе сменялись рьяным подчинением и идеальным выполнением приказов, что ломало часто голову её наставникам – так она шутит над ними, либо же и вправду она такая…

–Как я понимаю… – начала она после небольшой паузы: мы все завтра отправляемся на север?

–Мне необходимо вернуться в Нойхаузен, наш эскадрон пока стоит там. – ответил Бесталл.

–Значит, только мы – выпускники туда идём. – радостно заключила она.

–О да, чувствую там будет много возможностей для того, чтобы проявить себя… – загадочно ответил Син.

–С твоими навыками, родом войск, что ты выбрал – все шансы есть. – заключил Бесталл, но тут же перевёл взгляд на васильковые глаза рядом: но и у тебя шансов много – сегодня артиллерия стала одним из главных инструментов на поле боя, а твой бой в лесу два года назад…

–Я немного опасаюсь, что могла потерять навыки, пока мы только теорию изучали, маршировали и совсем мало работали с орудиями…

Все недоумевающе посмотрели на неё и тихо засмеялись.

–Ты теперь командир, мой дорогой друг Наоми, – сказал Син, разведя руками: тебе надо знать, как работает каждый в твоём расчёте, но также выбирать цель, выбирать позицию на поле боя. Нас именно этому и учили, тем более по тактике ты была одной из лучших в своём классе.

Среди артиллеристов она правда достаточно хорошо разбиралась в тактике, но не была лучшей среди потока – твёрдый середнячок, и её оценки говорили об этом – помимо физической подготовки, практических навыков и ближнего боя у неё были одни четвёрки по пятибалльной шкале.

–Твои слова внушают надежду…

–Не думай об этом так пессимистично – я уверена, что скоро ты снова покажешь себя! Очередное звание, даже капитана, не за горами! – радостно хлопая по плечам подругу сказала Астория.

Бесталл же просто положил свою большую даже для Наоми руку на её предплечье, лежавшее на ограде, а затем сказал: я понимаю тебя, ведь тоже беспокоился, когда впервые отправлялся в свою часть офицером, но повода для волнения нет – тебя всегда поддерживают твои друзья, которые в этот раз даже будут совсем рядом

–А ты? Ты же тоже её друг! – сказала Астория, ударив брата по плечу.

–Ну а я так… Издалека – думаю, мне предстоит ещё достаточно долго находиться с гарнизоном в этом городе.

–То с какой остервенелостью Титания пытается достичь железной дороги – это то, что нам ещё долго придётся держать в голове, распределяя наши армию по северной части империи.

После заключения Сина повисла пауза, прервала которую Астория – в небе среди звёзд летела комета, оставляя за собой яркий пучок света, сиявший среди множества звёзд.

Все на балконе смотрели на неё, а Наоми, глядя на неё, думала о своей судьбе – точно ли всё пройдёт так гладко, будет ли уже скоро она уже командовать чем-то больше шестифунтового орудия… Хоть слова друзей её успокоили, но какие-то небольшие страхи были совсем глубоко внутри.

Утром, после ночёвки в одной из небольших комнат гостевого дома, стоявшего в уголке огромного поместья Эрнандес, Наоми села в дилижанс с красными цифрами на борту и вместе с другими офицерами-артиллеристами отправилась в сторону Фридланда, города, откуда должна была выйти вечером со своим расчётом.

Напоследок она окинула взором особняк семьи Эрнандес – её взор остановился на высоко поднятом флаге около ворот поместья – на нём был изображён герб семьи: на красном полотне золотая лошадь с густой гривой, становившейся огнём, вставала на дыбы.

Девушка уже была одета в повседневно форму, то есть на её плечах были погоны, а также она не носила перчатки, слева к ремню крепилась сумка из кожи для бумаг, откуда Наоми извлекла лист с приказом и назначением, перечитала там несколько строк и вернула документы на место.

Её место было с той стороны, куда солнце не падало, а среди возвышавшихся холмов, поросших хвойными деревьями и вечнозелёными кустарниками, был едва виден океан, отделявший берега их империи от далеко расположенного там материка.

С другой же стороны стеной шёл хвойный лес, в которой изредка уходили грунтовые дороги, ведущие в небольшие поселения, а также пару раз мелькали крупные засеянные поля с амбарами из потемневшего от времени дерева и новыми крышами, винодельни с виноградниками, впитывавшими лучи солнечного света и воду из рыхлой земли.

Дорога была выстлана камнями, навстречу иногда скакали всадники, катились гружённые повозки и были гражданские дилижансы – они часто были выкрашены в красный цвет, как трамваи в столице, а их покрытая тонким листом железа крыша была золотистой, по бокам тянулись латунные декоративные элементы.

Из крупного города, где также находилось владение такого же Великого Дома, но уже семьи потомственных артиллеристов, Наоми вышла в составе большой колонны – в её главе встали две роты пехотинцев, затем шли их обозы и потом несколько артиллеристских расчётов, таких же как тот, который теперь подчинялся Наоми.

Её заместителем был прапорщик, которого она заочно знала, пока служила под началом капитана Марка и младшего лейтенанта Хубера, что её достаточно сильно обрадовало.

Их орудие – новое, ещё с заводской смазкой на колёсах, свежим слоем серебрянки на небольшом стволе, катилось на своём лафете стволом назад, будучи прицепленным к передку, в который непосредственно запрягали лошадь, а уже ей управлял её зам.

Также на орудии и на передке было собрано всё снаряжение для обслуживания пушки – шомпол, протирка, лопата и лом, а внутри ящиков помимо снарядов или зарядов лежали мотки фитиля, зажигательные шнуры, молоток и прочие инструменты для ремонта лафета или колёс.

Девушка также была на коне, а позади каждого расчёта шла повозка с двумя лошадьми, где находилось оставшиеся предметы для обслуживания орудия, личные вещи и провиант с боеприпасами. Что немаловажно, там также лежали запасные колёса. Обозом управлял третий по старшинству в их расчёте.

Наоми понимала, что до границы, где им предстояло перейти под командование майора Авейры, про него ей ничего не было известно, оставалось три дня пути, и к вечеру они должны были соединиться с его отрядом.

Где-то далеко впереди в колонне шёл Син, но ему предстояло занять правый фланг, а девушке необходимо было оставаться на левом. Астория была посередине, насколько ей было известно – простому младшему лейтенанту было мало что известно наверняка.

Пока она продвигалась на север по грунтовой дороге, она думала про то, почему же сложилась патовая ситуация в отношении их северного соседа.

Титания была не слишком похожа на их страну – там даже правящий монарх не имел как таковой силы, в то время как император Альдервальда имел права накладывать вето на любой законопроект, военную инициативу и в то же мог быть источником законопроектов и прочих реформ. В Титании все решения принимали в парламенте, который состоял из двух палат, в одну из которых представителей разных округов выбирали, а во второй был состав, который почти никогда не менялся.

Две трети мест в имеющей почти все силы в своих руках палате занимали представители крупнейших торговых компаний.

Наиболее могучей из них была Единая Торговая Компания – огромная финансовая машина, покупавшая и продававшая практически всё, что можно было купить и продать, причём и на территории Титании, и за рубежом – там, далеко за океаном торговцы из империи состязались постоянно именно с нею, ибо конкуренты не были способны противостоять хорошо работающему механизму Компании.

Но со временем интересы стали расти – вскоре перевозка чужих грузов тоже начала входить в перечень оказываемых услуг, а совсем недавно под знамёнами Титании и Компании стали воевать отряды наёмников, действовавших в разных точках мира.

Империя также имела свои войска, который действовали на территориях других стран, зачастую лишь косвенно представляя интересы своей страны – это была личная гвардия императора, один из батальонов которой со временем начал расти в размерах и выполнять сначала задачи императора за рубежом, а затем – заключать контракты и воевать, тем самым зарабатывая деньги для бюджета Альдервальда.

Но это не нравилось руководителям торговых компаний, к тому же в Титании ещё не было железных дорог – большая страна, которая лежала почти полностью в той части земного шара, где осенью и зимой шёл снег, которого Наоми даже в горах не видела, требовала новых способов перевозки грузов, быстрее чем на повозках и по рекам, а технологии укладки железнодорожного полотна и ресурсы на это полностью имелись у империи, к тому же у тех была отлажена технология – даже крайне развитые технически соседи с юга закупали какое-то время назад лицензию на способ возведения насыпей и укладки на них рельсов и шпал, так что грамотные и достаточно жадные торговцы не могли не упустить возможности наложить руки хоть на небольшой участок железной дороги.

Спорно было бы утверждать, что это стало единственным, что сподвигло их сначала к агрессии в отношении империи несколько лет назад, а теперь и полноценным боевым действиям – война была дорогим удовольствием, крайне дорогим.

Сама империя отказывалась продавать технологию, ведь понимала, что скоро конкуренты на иностранных рынках также начнут строить новые артерии, позволяющие перевозить груз в самые отдалённые регионы стран, причём это будет быстро и дёшево, что снизит конкурентоспособность торговцев империи.

Но климат также был причиной, почему Титания так желала получить хотя бы северные регионы соседа – там круглый год можно было выращивать самые разные культуры, что было необходимо для увеличения сборов пшеницы, картофеля и прочих видов культурных растений, и это также повлияло бы на торговлю.

В теории, как говорил Син, захват территорий хотя бы до Фридланда и до Тапиау привёл бы к тому, что даже при отсутствии урожая на территории Титании в нынешних границах, всё её население имело бы достаточно пищи…

Почти вся империя была покрыта лесами, лугами и полями, которые круглый год приносили урожай, также было множество рек, озёр и болот, как раз на севере, которые можно было бы осушить – эта технология пока что не применялась на практике, но Син был уверен, что он бы мог всё организовать, чтобы появились ещё площади для выгула скота, либо для выращивания злаков.

К тому же, правда эта причина была совершенно только официальной и играла роль лишь для придания веса словам членам парламента Титании, правящий герцог был далёким родственником их императора – пусть и старшим, очень дальним по линии матери. По законам Титании он мог претендовать на трон, на чём и настаивали в большинстве своём взявшие на вооружение эту идею ораторы, но по законам Альдервальда претендовали на трон только родственники по отцовской линии.

Наоми также понимала, что её страна имеет свои претензии к Титании, которые была бы не прочь удовлетворить, даже если придётся влезть в крупную «заварушку» – это, в первую очередь, был остров Уэстфир, на котором было расположено одноимённое поселение и городок Прейсиш.

Оба – это морские порты, но второй был лишь перевалочным пунктом для кораблей торговых, пришедших с востока – он находился в собственности империи.

А вот военный порт Уэстфир, построенный как небольшая крепость с охраняемой гаванью, была второй морской базой по важности для флота – без владения этим портом любые операции севернее границы, которая шла по перешейку, соединявшему две страны, были бессмысленными.

К тому же многие чиновники-финансисты мечтали навязать своему соседу несколько торговых соглашений – разграничить зоны влияния, возобновить торговлю на их территории и ввести пошлины для торговцев, особенно чей товар принадлежал крупным компаниям с севера. Это бы сильно ослабило их хватку, уменьшило бы бюджет, что позволило бы со временем ввести ещё более жёсткие меры в отношении торговцев.

То есть второй целью Альдервальда в сложившихся условиях было ослабление и оборонной, и торговой мощи своего соседа, пока тот думал, как бы захватить побольше полей и желательно мануфактур с верфями. Первых было много особенно во Фридланде и Инстербурге, а во втором в том числе собирались торговые и военные корабли.

К назначенному времени они прибыли в расположение около границы; далеко на западе уже тянулась красная полоса, а на востоке загорались в тёмно-синем небе звёзды.

Вокруг были лишь поля, редкие деревья и кустарники, возвышались каменистые холмы, поросшие низкорослыми кустарничками с жесткой листвой. Между холмами бежали редкие ручейки, около которых были развёрнуты палатки и полевые кухни.

Около одной из скал, на которую вела каменистая тропа, стояли несколько орудий с их расчётами, а также большая палатка с поднятыми над нею флагами. Наоми отправилась туда.

При входе её встретил большой стол, около него на стульях и табуретках сидели офицеры, явно думая и разговаривая о чём-то важном, и, как подумала девушка, самый суровый по внешнему виду из них был её командиром. Наоми отдала честь, громко отчеканив:

–Майор Авейра, младший лейтенант Наоми Найт с орудийным расчётом прибыла в ваше распоряжение!

На секунду высокая девушка замерла, приставив указательный и средний палец правой руки ко лбу.

Но тут к ней повернулся тот, кто стоял сгорбленным над картами.

Это был небольшого роста тучный мужчина, чей второй подбородок почти закрывал высокий красный ворот с тремя большими серебристыми звёздами с каждой стороны. Его огромные щёки свисали, оттягивая углы рта с красными губами, а маленькие серые, словно мышиные, глазки с ненавистью смотрели на всё вокруг. Небольшая голова была усеяна седыми длинными волосами, которые он распустил.

–Превосходно, младший лейтенант. Подойдите к нам, я озвучу вводные, которые у нас есть на данный момент.

Тяжело шагая, он подошёл к столу, рукой подзывая девушку, которой сразу стало некомфортно рядом с ним.

На карте был изображён участок данной местности с небольшим участком вражеской территории.

–На нейтральной части завтра рано утром поставят шатёр для переговоров – делегация из легата иностранных дел, его помощников и трибуна финансов прибудут туда к одиннадцати утра, чтобы обсудить планы по урегулированию конфликта. В случае возникновения какой-либо патовой ситуации нам приказано атаковать, и вам предстоит со своим расчётом, а также ещё двумя шестифунтовыми орудиями встать на скале, которая частично скрывает наш лагерь.

–Оттуда возможно вести огонь?

–О да, только до команды атаки нельзя выдать себя – орудия и личный состав необходимо скрыть за грядой, которая там образовалась со стороны неприятеля. На сегодня это всё – свободны.

–Есть!

Она вышла, после чего задумалась, что такой человек казался ей очень странным в качестве офицера – судя по коврам в шатре, роскошному сервизу и дорогой мебели, он не имел представления о том, что происходит в армии, особенно действующей в условиях боя.

Капитан Марк жил так же аскетично, как его солдаты, то же самое касалось и тех офицеров, которым ей довелось докладывать на марше ещё в её солдатское время. Чтобы таскать с собой дорогие и объёмные вещи…

–Нет, не надо о таком думать… – промелькнуло в голове у Наоми, и она потрясла головой.

До наступления темноты они успели закатить пушку и обоз наверх, где оставили зарядные ящики, снаряжение, а внизу развели костёр, также там уже стояла палатка для Наоми – как офицеру ей полагалась такая роскошь.

Внутри была только кровать, стол с табуреткой небольшого размера и стойка для одежды. Девушка там заполнила некоторые документы, затем достала из вещмешка свою глубокую тарелку и ложку, направилась в сторону полевой кухни.

На ужин было рагу, состоящее из большого количества мяса, овощей с доброй порцией специй. Также все выдавали по куску хлеба со шпиком.

Сидя около костра, она неспешно ела, поглядывая вокруг – рядом было множество таких же костров с собравшимися вокруг солдатам, внутри больших шатров собирались старшие и высшие офицеры, а ей, как и солдатам, было положено ужинать вместе, около костров.

К небу взлетали редкие искры, кружась в направлении множества разбросанных в причудливом виде звёзд, а с востока дул слабый ветер. На стороне их неприятеля также виднелись столбики дыма. Очень много столбиков…

Утром, когда уже в каждой части большого лагеря все проснулись, Наоми выглянула из палатки, увидела немного выцветшее небо и яркое солнце на востоке, после чего вышла.

На ходу она поправила ремень и застегнула пуговицы своего кителя, подошла к орудию и осмотрела его. Перекинувшись парой слов со своим заместителем, она спустилась с холма, не забыв оттуда оценить обстановку – линии вражеской пехоты уже стояли около границы, их флаги реяли высоко над солдатами, а среди их рядов выглядывали редкие орудия.

Символом Титании был серебристый олень, с высоко поднятыми рогами, чья голова была повёрнута в сторону смотрящего, на фиолетовом фоне.

На завтрак у неё была гречневая каша с лесными ягодами и кусок хлеба, намазанный маслом, а после она выпила кофе.

Небо начало затягиваться свинцовыми тучами, которые словно ковёр, раскатываемый на полу, покрывали всю лазурь.

К десяти утра всё небо уже стало светло-серым. Слабый ветерок колыхал листья редких деревьев, а ряды солдат двинулись на построение. Наоми же и её коллеги-офицеры с солдатами уже были на холме, спрятав орудия и всё необходимое для их обслуживания за грядой. Каждая пушка была заряжена и готова к бою – оставалось лишь её выкатить и выстрелить.

Поступил приказ от майора – они начинали атаку лишь по сигналу от одного из чиновников, если тот покидал шатёр – это была мера предосторожности, ведь трудно было угадать, что же решит парламент Титании в ответ на предложения со стороны империи.

Сигналом служили круговые движения рукой.

В одиннадцать утра делегация со стороны Альдервальда двинулась на нейтральную территорию. Наоми следила за ними из-за гряды, смотря в подзорную трубу – неотъемлемый атрибут офицера артиллерии. К белому шатру шли несколько высоких человек в черных кителях, на воротах которых, низких и открытых, в отличие от военных, были такие же знаки отличия, то есть такие же комбинации звёзд, дубовых и еловых ветвей.

К ним навстречу подошли несколько человек из Титании, их одежда была чем-то похожа, разве что не было знаков отличия, а через плечо одного из них шла красно-фиолетовая полоса.

Они крепко пожали руки, немного поговорили, а затем один из членов делегации Титании приподнял край шатра, тем самым пропуская коллег с юга. Похлопав крайнего по спине, он вошёл туда после него.

Наступило томное ожидание – наверное никто, кроме Сина с его поразительным умом, не мог предугадать, что же будет итогом их разговора.

По очереди офицеры менялись. Наоми в такие моменты стояла около ствола своего орудия и немного покачивалась из стороны в сторону, словно улавливала колебания воздуха всем своим большим телом.

Спустя почти час, когда она снова следила за обстановкой, в шатре стала заметна возня – оттуда выскочил один из переговорщиков со стороны Альдервальда и подал знак, вращая свою правую руку по кругу.

–Расчёт! На изготовку! – закричала Наоми, быстро убрав трубу и в два счёта подскочив к орудию.

Со стороны правых флангов послышался бой барабанов и шаги тысяч солдат.

Она всё ещё видела того чиновника – он попытался рвануть в их сторону, но тут в его спину вонзил нож оппонент из северной страны, разрезав одну из стен шатра – оттуда побежали люди, каждый в сторону своей армии.

Со стороны вражеских войск раздался звук горна, что также подтвердило боевую тревогу.

Наоми помогла своим людям вытолкнуть тяжёлую пушку на позицию, а стоящее рядом орудие уже успело дать первый залп – ядро полетело куда-то в сторону противника, уже перешедшего границу, пусть прошло совсем немного времени.

Густой дым затянул всё вокруг, так что Наоми и второй офицер не спешили целиться, но как только стали различимы синие кителя, а также золотистые стволы полевых орудий, Наоми приказала навести пушку туда.

Всё было готово.

Прапорщик по взмаху сабли своего командира дотронулся пальником до фитиля, который тут же вспыхнул и поджёг заряд. Почти все вокруг в этот момент, кто мог, прикрыли уши и приоткрыли рты. Раздался громогласный взрыв, за которым последовал едва уловимый, едва различимый свист ядра.

–Вот оно – как же мне этого не хватало! – поймала себя на мысли Наоми, которой, если честно, было уже на втором курсе академии скучновато, особенно с тем фактом, что ей было известно почти всё про устройство и обращение с орудием.

Раздался третий выстрел её небольшой батареи, и, когда стало что-то едва различимо вдали, где начались столкновения солдат двух сторон, они уже были готовы к новому выстрелу.

Быстрые и сильные лошади империи неслись на вражеские позиции, среди всадников была и Астория, уже державшая саблю наготове, которая совсем скоро встретилась с солдатами Титании.

Пехота медленно, но верно приближалась к коробкам врага – Син вёл свой небольшой отряд, который был в составе роты, а по команде своего командира, первый открыл огонь, сжимая в руках винтовку. За ним последовал треск ружей его солдат.

Бой был в самом разгаре.

Внизу Авейра был чем-то уже недоволен. Не то завтрак был простоват, не то что-то сразу пошло не по его плану. Судя по сведениям, которые регулярно передавали офицеры и солдаты с рыжими высокими воротниками и погонами (это были служащие военной почты), их фланг не очень успешно отражал атаку – прошло совсем немного времени, уже успели провести ротацию коробок, стоявших в авангарде, а они не могли остановить продвижение сил противника.

На фланге, где был Син всё шло более гладко – там сработал эффект неожиданности, ведь враг не подозревал об атаке с той стороны.

Хоть Наоми знала пару человек помимо своего зама в новом расчёте, но они ни разу вместе не работали, так что её орудие среди стоящих на холме отличалось не с лучшей стороны. Со временем их темп начал неспешно нарастать – люди привыкали друг к другу, алгоритм работы становился всё более чётким, так что вскоре их скорость была сопоставима с коллегами.

Меткие выстрелы уже успели лишить врага одной пушки, подобравшейся наиболее близко к холму.

Девушка постоянно следила за обстановкой в направлении огня и в центре поля боя – линия столкновения изгибалась, причём с их стороны противник всё ближе подходил к её позиции, что начинало беспокоить.

–Может это такой план майора? – перекрикивая частые взрывы, раздающиеся словно гром, предположил её коллега младший лейтенант.

Время шло, чёткого ответа так и не было; артиллеристы делали всё возможное, со временем даже получилось остановить продвижение врага, на помощь также пришли кавалеристы, однако никакого намёка на контратаку пока не было…

Майор тем временем отошёл на обед, что немного снизило боевой дух среди артиллеристов.

Прискакал солдат военной почты, передав сведения из тыла – под командованием одного из младших представителей Великого Дома фон Альмагор, которые держали в своих руках и командование артиллерией и её производство, шли мортиры. Они могли стрелять из-за укрытия и тем самым улучшить ситуацию на этом фланге.

Но с новой силой вражеские войска начали давить левый фланг – их командиры явно заметили слабую позицию в том месте, чем решили сразу же воспользоваться. Их пехота и полевые орудия почти вплотную подошли к холму, так что пушкам стало сложнее стрелять.