Обскур

Тень проносится сверху, и я невольно ищу глазами массивную фигуру Филина. Но вторая форма слеплена из тьмы, и ночью заметить её практически невозможно. К тому же движения крыльев беззвучны. Однако я ощущаю лёгкое касание его разума к нашим с Волком. Филин видит внедорожник. Значит, мы почти на месте. Слава Королеве!

«Просто молчи», – снова напоминает Волк. Раздражённый очередным его напоминанием, я выталкиваю его из разума и посылаю ментальный удар. Несильный, но полный недовольства. Белый волчий череп поворачивается, глазницы вспыхивают алым. Я хмыкаю, продолжая путь туда, куда указывает Филин.

Несмотря на то что я самый младший из Черепов, меня злит, что некоторые считают меня птенцом, за которым нужно вечно присматривать. Хотя никто из нас не знает друг друга ни в лицо, ни по имени, я могу дать руку на отсечение, что Волк – папаша семейства с кучей щенков. Иначе его стремление опекать сложно объяснить.

Дверь мобиля хлопает, как только мы с Волком выходим на небольшую поляну, где остановился внедорожник. Снаружи появляются четверо нагов. Полузмеи. Лицо одного из них мне знакомо. Я даже знаю, как он получил свой шрам, прочерченный от уголка рта до виска слева.

– Деманси! – Волк ступает навстречу, протягивая руку в перчатке. Наг пожимает её, криво усмехаясь, от чего шрам становится ещё уродливее.

Трое подчинённых Деманси стоят у мобиля. Молчаливая охрана, которая, впрочем, едва ли сможет помочь, если мы решим напасть. Они это знают. Мы тоже. Но Аспиды работают с нами уже давно, а с тех пор, как их предводителем стал красноглазый, мы начали встречаться больше. Мне не доставляет удовольствия возиться со змеями, но они много платят. Это перекрывает все их минусы.

– Сказал бы, что счастлив увидеться, но ваши черепушки меня не радуют, как и повод для нашего свидания, – ухмыляется Деманси.

Он весьма болтлив, но лучше он, чем другой, синеволосый Фурин. У того, очевидно, какая-то патология, вследствие которой его рот не затыкается, кажется, никогда. Есть ещё несколько нагов, передающих волю Аспида, но их не так много, и они не такие запоминающиеся.

– Да, повод действительно паршивый, – соглашается Волк. – Я думал, вы сотрудничаете с Гильдией. Мы ведь и сами помогали переправлять оружие через Лес. Признаться, нападения от них, я не ждал, так что от нас улизнуло трио. Ворон поймал двоих, но третий ушёл с частью груза.

Деманси бросает быстрый взгляд в мою сторону и снова возвращается к разговору:

– Он наследил. Я видел местную газету…

– Это наша проблема. Ваш клан в безопасности, – отрезает Волк. – Следует разобраться с Гильдией в кантонах.

Деманси не спорит, и они с Волком начинают прогуливаться, бесстрашно идя к Лесу. Однако им бояться нечего. Для духов Иные10[1] несъедобны, как и мы, так что нападения ждать не стоит. Я остаюсь на поляне вместе с внедорожником и тремя нагами. Сверху снова проносится Филин, исчезая за высокими хвойными деревьями. Он хотя бы может размять крылья, а я вынужден ждать возвращения Волка… Что б его! Впрочем, отчасти я чувствую вину, ведь в тот вечер мы были там вместе…

Обычный перевоз груза для Аспидов. Однако маги из Республики передали нам помимо основного груза Золотой пыли ещё её улучшенную версию. В отличие от Конфедерации, на территории Республики Золотая пыль разрешена. Она свободно продаётся всем, кто покажет удостоверение мага. Для них она как энергетик, позволяющий быстрее восстанавливать силы. А вот для немагов она более чем вредна, вызывая сильнейшие галлюцинации. Потому Конфедерация запретила её полностью, однако маги здесь всё ещё желают получить её, а Аспиды делают на этом огромные деньги.

Эта партия была на нас, и всё шло хорошо. Мы даже выбрались из Леса и успели расслабиться, когда десяток колдунов Гильдии напал на нас с грузом. На самом деле они повстанцы и борются с Республиканской властью, кажется, с самого основания государства. На территории Конфедерации члены Гильдии – редкие гости. Разве что иногда договариваются с кем-то о поставках оружия, артефактов или той же Золотой пыли. Частенько колдуны сотрудничали со змеиными кланами и с Черепами. Так с чего бы они вдруг напали?

– …связывались, – удаётся мне уловить завершение фразы Деманси.

Я прикрываю глаза, сосредотачиваясь на звуках.

– И что ответил Аспид?

– Усиленная Золотая пыль принесла бы больше денег здесь, маги Конфедерации щедро платят, а Гильдия не могла предложить цену выше. Так что мы отказали.

– Так почему бы этим мудакам не накопить сумму и не выкупить всё из новой партии? Как они решились перейти дорогу клану и нам? – возмущается Волк.

– Вы, Черепа, не выходите из Леса, а мы иногда пробираемся на территорию за Полозьими горами. И, похоже, в Республике очень скоро начнётся делёжка власти, а это, возможно, последний шанс для Гильдии подготовиться к битве. Вот колдуны и не стали ждать, а попытались силой забрать, что им было нужно.

Я хмыкаю. Гильдия, видно, в себя поверила, раз сочла, что может тягаться с Аспидами, с Черепами и с самими Магистрами11[1].

– В любом случае оставлять это так нельзя, – продолжает Деманси.

– Согласен. Мы поищем скрывшегося беглеца.

Верно, остался один наглец. Я недовольно кривлюсь при мысли о нём. Его товарищей постигла кара, а вот этот ублюдок… Но хотя бы можно с наслаждением вспоминать о том, что другие поплатились. Одного я растерзал в небе, а вниз осыпались шмотки его мяса, на радость падальщикам. Ещё двое умудрились добежать до края города, вот только не учли, что оказались близко к моему логову, где я знал каждую улочку. В одной из них я и подловил второго, вспоров ему брюхо когтями. Когда я выпивал его жизнь, он ещё трепыхался. А вот третий… У меня были все шансы поймать и его, но я выбрал погнаться за Куколкой…

Даже закрывая глаза, я до сих пор вижу личико рыжеволосой девушки, как она бледнеет с каждой секундой, а её графитовые глаза мечутся от предмета к предмету, пока не останавливаются на мне. И я помню, что её сердце забилось быстрее, а она глядела, не моргая…

От воспоминания о ней мой рот наполняется слюной. Я почти ощущаю вкус её крови. Интересно, она вся такая сладкая? Маска на мне содрогается, а обскур рвётся наружу.

Не знаю, кто первым назвал это так, но теперь это «официальное наименование» среди Черепов. Обскур. Абсолютная истинная тьма, объединяющая нас с Пустотой. Сила, которую дарует Королева, и которую мы должны поддерживать чужими жизнями, если хотим сохранить могущество.

Сейчас обскур высвобождается, обволакивая меня на мгновение. Наверное, со стороны это выглядит жутко, потому что все трое нагов отшатываются, широко распахнув глаза. Я ухмыляюсь под маской, которая вцепилась мне в лицо, пуская связки под кожу. Это приятная боль, которая обещает мне силу… Тем не менее я ощущаю недовольство Волка, который тянется к моему разуму.

«Порядок. Просто устал быть так близко к земле», – быстро отзываюсь я.

«Мы всё равно уходим, так что можешь лететь», – сообщает Волк.

Вслух же он говорит с Деманси, но я не прислушиваюсь, позволяя обскуру, поглотить меня. Я видел, как обращаются другие, и могу представить щупальца тьмы, которые хватают кости и мышцы, перестраивая их, оставляя за собой новую плоть. Совершенную. Боль – небольшая плата за мощь. Маска прирастает ко мне, а руки превращаются в крылья.

Наги нервно поглядывают на Деманси, возвращающегося к внедорожнику, но он спокоен. Он не раз и не два видел подобное, потому никак не реагирует на меня. На чудовище, похожее одновременно на огромного ворона и человека. Я каркаю, пугая непривычных к этому нагов, и наконец отталкиваюсь от земли, взмывая вверх. Делаю круг, разминая ноющие руки-крылья, и замечаю, как внедорожник уезжает, а между деревьев мелькает огромный чёрный волк с алыми глазами. Он движется дальше к Лесу, впереди виднеется фигура Филина, и я лечу за ними. Пришло время вернуться в гробницу Королевы и обменяться новостями с другими Черепами.

Пройти сквозь завесу, ограждающую Конфедерацию от Великого леса, не составляет труда. Как не составит и вернуться через неё. Она предназначена для сдерживания духов, а не людей.

Чувство полёта, тупая боль от обскура при каждом взмахе крыльев, и то, как нещадно хлещет ветер по мне, дарят удовольствие. Возможно, я грёбаный мазохист, который просто любит муки. Это бы объяснило мою тягу проколоть себе всё, что возможно. Я невольно двигаю языком в клюве, ощущая движения пирсинга: два прокола на самом языке и один на уздечке под ним.

Интересно, Куколка испугается, если я засуну этот язык ей в рот?

А если не в рот?

Карканье вырывается непроизвольно. Так я смеюсь, пока остаюсь во второй форме. И всё же странно, что игрушка вызывает во мне такие эмоции… Нет, мне нравятся игрушки, но… Всё иначе…

Мне нравятся грубые оловянные солдатики. Я обожаю пугать их, когда они бросают вызов, а потом слежу за тем, как быстро они бегут. Тогда можно дать волю силе Ворона. Погоня возбуждает его аппетит, а кислый страх становится идеальной приправой крови. У неё мясистый вкус, который подпитывает обскур внутри. Это приятно. К тому же, с тех пор как я принял дар Королевы, вся еда ощущается и в половину не такой вкусной, как когда-то…

Мне нравятся плюшевые игрушки с икринками внутри. Кровь колдунов насыщенна магией, она похожа на пузырьки в лимонаде, которые пощипывают язык. Люблю это ощущение, но знаю, что не все собратья разделяют это.

Мне нравятся и обычные игрушки. Зайки, котики, рыбки… Я не запоминаю их, как и они меня. Игрушки снимают часть напряжения, а после часто не могут сказать точно, во сне всё происходило или наяву. Я прихожу к ним в человеческом облике и без имени. Всего лишь ещё один вакан со странными предпочтениями, который никогда не вернётся…

С Куколкой же всё иначе. Она выглядит так, будто обещает побыть моей зайкой на вечер, но бросает мне вызов, будто солдатик, а ещё… Её вкус. Она сладкая, как пропитанный сиропом торт. Я ещё не встречал такого, хотя слышал от Сокола и Волка, но тогда не поверил. Уточнять же у них сейчас кажется неправильным. Вдруг они захотят попробовать мою Куклу? Нет уж! Она моя. Только моя. Я первым её нашёл.

Мия Силдж.

Она всегда была так близко. Забавно, я ведь даже знаю её тётю. Милая женщина, с похожим сладковатым запахом, спрятанным под тяжёлыми духами. Но с её племянницей я столкнулся впервые… Если к Мии вернётся зрение, она быстро поймёт, кого встретила в злосчастном проулке… Однако, пока она слепа, это безопасно. Играть с ней сейчас безопасно.

Кукла идеальна. Она знает про Ворона, видела моё лицо, но не сможет ничего объяснить другим, не сможет раскрыть тайны, а всё, что я захочу с ней сделать, я сделаю. И не раз…

Мысль о том, что я могу возвращаться к ней снова и снова, будоражит меня почти также, как воспоминание о том, что она ни разу не просила пощады… Что ж, значит, она её не получит.

Филин планирует вниз, неспешно спускаясь к земле, я же пикирую, игнорируя осторожность. Перья рассыпаются вокруг, когда обскур возвращается полностью под клетку рёбер, а маска выпускает моё лицо. Я потягиваюсь, разминаясь. Вход в гробницу Королевы – непримечательный холмик среди высоких деревьев. Однако не заметить его сложно, ведь вокруг стоят четырнадцать кольев, на девяти из них покоятся маски-черепа тех, сила кого угасла…

– Как прогулка? – спрашивает звучный голос.

Я не оглядываюсь, зная, кто стоит позади. Барс. Он обходит меня, в его руках два полумёртвых человека – дань Королеве. Сегодня его черёд нести ей пищу.

– Мы расскажем, когда все соберутся, – негромко отвечает Филин. Он пугающе тихий даже для Черепов.

– Ясно… – Барс шествует вперёд. Он высокий, и плечистый, как и все мы. – А что насчёт той девчонки? Как её? Мия? Может, тебе помочь, Ворон? Разделим пищу…

– Иди на хуй! – Я едва сдерживаюсь от порыва воткнуть в его красный глаз что-нибудь острое.

Барс, как и остальные, прекрасно знает, насколько сильно меня выводят из себя их попытки «помочь». Они просто лезут не в своё дело! Тем не менее сейчас меня злит ещё и то, что моя Куколка может достаться кому-то, кроме меня.

Нет, пить её буду я. Только я.

– Не будь таким букой, – почти мурчит Барс, явно довольный вызванным раздражением.

– Ворон разберётся сам, – вступается за меня Филин. Он, пожалуй, единственный, кого мне терпеть легче остальных, но он и не лезет ко мне с советами. – Он младший, но он здесь дольше тебя, Барс.

Тот фыркает, наконец исчезая во тьме гробницы вместе с добычей. Я лишь благодарно касаюсь разума Филина, когда тот скрывается в пасти входа. Вот-вот прибудет и Волк. Нужно спуститься, но мои мысли снова наполняются Мией Силдж. Что она делает сейчас? Спит? Видит меня в кошмарах?

О, я с нетерпением жду момента, когда смогу поиграть с моей сладкой Куколкой…

Глава 4

КУКЛА

За почти две декады, прошедшие с той ночи, когда я стала случайной свидетельницей, многое успело измениться. Например, моя стрижка. Теперь волосы примерно до плеч, что сильно облегчает их мытьё и сушку вслепую. Ещё у тёти почти закончился отпуск, во время которого она возилась со мной, как с ребёнком. И всё это, потому что, да, я всё ещё незрячая…

В книгах частенько встречалась фраза, что человек ко всему привыкает. Как ни странно, слова правдивы. По крайней мере, я уже не хочу выть от отчаяния при мысли, что ничего не вижу, а ещё научилась ходить по дому и двору. Правда, выгляжу при этом, как жуткая спакуна12[1], водящая ладонями перед собой в жажде вырвать человеческое сердце в жертву за предсказание. Ну, так утверждает Сага.

Впрочем, и без комментариев подруги, я могу себе представить такую картину. Мне приходится размахивать руками и почти не отрывать ноги от пола, чтобы вовремя нащупать любую преграду. Дома проще, и я уже почти точно знаю, сколько шагов нужно пройти от входа до кухни или от обеденного стола до дивана в зале. Во дворе тяжелее: лужи поджидают в самых неожиданных местах. Однако каждый раз выезжая на обследования, я паникую, если тётя отпускает мою потную ладонь. Незнакомая местность пугает до Морока… Но ещё больше пугают кошмары о Вороне.

С той ночи в больнице он снился мне трижды. Образ его лица пророс в моём разуме, как ядовитое растение, и я удивляюсь тому, что маг не смог телепатией вырвать его. Однако чем больше времени проходит, тем меньше у меня мыслей о маньяке.

К тому же тётя и подруги скинулись на подарок ко дню филолога. Я благодарна, что они нашли повод. Он хоть как-то маскирует истину, заключающуюся в том, что я беспомощная девчонка, которая умирает от скуки из-за своей слепоты, лишённая способности заниматься тем, что всегда любила – читать. Учить алфавит для незрячих я пока не спешу, всё ещё лелея надежду вернуть здоровье. Так что их подарок – магический диктор, – то, что нужно.

Это небольшое устройство, которое способно распознавать текст перед собой и зачитывать его вслух, и оно теперь моё главное развлечение. Правда, пришлось повозиться, чтобы записать отдельные звуки. С этим помогла Ринда. У неё приятный голос, хотя из-за позвякивания магического кристалла и не совсем точных звуков, «карманная Ринда» имеет более странный механический тон.

– Я могу взять больничный, – рассуждает Хильде за ужином. Завтра утром она выходит на работу.

– Успокойся, твоя слепая племянница проживёт без тебя полдня, – бурчу я, запихивая в рот лазанью. Приходится есть ложкой, потому что проклятые вилки искололи все губы, а ложка справляется идеально почти со всеми видами пищи и при этом не пытается меня проткнуть.

– Сага забрала дубликаты ключей, если вдруг я не буду отвечать, свяжись с ней.

Подруга вызвалась стать моей добровольной сиделкой на экстренный случай. В отличие от Ринды, она более свободна в плане учёбы, несмотря на сессию, и более мобильна… Буквально. У неё есть личный мобиль, и ей проще передвигаться по городу.

– Помню. Мы же всё обсудили, – устало вздыхаю я. – Мне не страшна даже лестница, так что расслабься, Хильде.

Это лукавство только отчасти. Лестницы всё ещё вызывают ужас, потому каждый раз, когда тётя отвозит меня в больницу, мы пользуемся лифтом, даже если нужно пройти один этаж. В доме такой опции нет, из-за чего я буквально заново осваивала лестницу. Сначала ползала, как маленькие дети, со ступеньки на ступеньку. Постепенно начинала вставать, упражняясь ежедневно. Сейчас вполне сносно получается ходить там, хоть и цепляясь за перила мёртвой хваткой.

Когда я поднимаюсь в свою комнату, во мне теплится надежда на красочный сон. Однако в ночи является лишь пустота и мама… Этот кошмар ввергает меня в панику даже большую, чем Ворон. Ужас преследует меня с тех пор, как состояние мамы начало ухудшаться, а я ничего не могла сделать, только следила за тем, как постепенно она угасает и сходит с ума от прорастающих в её мозгу кристаллов… И мамино бледное лицо преследует до сих пор вместе с одиночеством и тьмой, из которой соткана слепота…

Заснуть повторно сложно, так что я поднимаюсь раньше обычного, и слышу, как Хильде собирается. Перед самым выходом она заглядывает ко мне, предупреждая об отъезде и о том, что на столе ждёт завтрак. Утром я справляюсь неплохо, проделывая обычные бытовые вещи.

В обед заезжает Сага, жалуясь на зачёты. Она расставляет миски с крем-супом для нас, а затем помогает мне не разлить его на себя, пока я ищу перед собой тарелку. Стыд окрашивает щёки, но подруга не прекращает болтать, делая вид, что всё в порядке.

Ближе к вечеру мы прогуливаемся во дворе, а затем Сага уезжает, оставляя меня дома одну до возвращения Хильде. Тётя же прибывает с шуршащим пакетом и историями о пациентах. А я мысленно хвалю себя за прожитый день. По-моему, всё прошло отлично.

Очередная ночь встречает меня кошмаром в облике красноглазого каркающего ворона, и я опять подскакиваю раньше обычного. К счастью, Хильде тоже не спится, так что мы вместе уминаем омлет и выпиваем кофе. Сегодня она идёт в ночь, но, очевидно, это не так волнительно, ведь в тёмное время суток я, как и все, сплю, потому проблем не ожидается.

Я доедаю ужин, пока тётя переодевается, чтобы позже уехать на смену, и вздрагиваю, когда лязгающий стук разносится в пространстве. Моё тело замирает, почему-то ощущая опасность, прислушиваясь так, словно вот-вот раздастся свит, который въелся в разум вместе с кровавыми глазами. Но ничего подобного не случается, только Хильде спускается со второго этажа, умело обходя скрипучую часть средней ступеньки.

– Кто-то стучал, – говорю я, будто тётя и сама бы не услышала. Звук был достаточно громким, потому что били по металлической калитке.

– Да, надо сменить кристаллик в звонке… Завтра сделаю. Там наш сосед пришёл. Ну, помнишь, напротив жила старушка? Вот это её внук, – успевает сказать Хильде перед тем, как выйти.

Я поднимаюсь и неспешно двигаюсь к приоткрытой двери. Я знаю, что тётя её не захлопнула, иначе раздался бы щелчок и не дул бы сквозняк.

– Да ну что ты! – смеётся Хильде. – Мне несложно. А тебе-то не жалко?

– Такое? – раздаётся низкий голос.

И я холодею изнутри. Проклятый страх лязгает зубами, напоминая о себе. Снова кто-то с похожей на Ворона речью? Впрочем, неудивительно, старушка напротив была из ваканов, очевидно, её внук тоже из них. Может, у всех ваканов похожая манера разговаривать?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

0

Древняя родина – обозначение Земли в местном мире.

1

Шаран – мир, в котором происходит действие.

2

Нусфон – аппарат для передачи и приёма мысли в виде звука и текста на расстоянии между двумя немагами или между немагом и магом. Передача осуществляется посредством магических сигналов.

3

Мобиль – аналог машины, двигателем которой выступает магический артефакт.

4

Семла – пшеничная булочка, приправленная кардамоном. Её верхушку срезают, наполняя взбитыми сливками и джемом, и сверху посыпают сахарной пудрой.

5

Здесь и далее имеются в виду шаранские часы. 1 шаранский час равен по земному значению 1 часу и 45 минутам.

6

Здесь и далее имеются в виду шаранские минуты. 1 шаранская минута равна по земному значению 1 минуту и 20 секунд.

7

Морок – в культуре местной страны, могущественный дух, желающий уничтожить мир. По преданиям ныне заперт в недрах континента, однако может являться в дни истончения барьера между мирами, наводя морок на людей. Его имя используют, как ругательство.

8

Инти – название звезды, вокруг которой обращается планета. Местное солнце.

9

Иные – собирательное название всех рас, не являющихся людьми.

10

Магистры – правители Республики.

11

Спакуна – провидица. Часто изображается слепой.