Взрываться

Его размеренное дыхание дарит мне спокойствие и погружает в безмятежный сон.

Глава 4

Грейсон

Ее мягкие светлые волосы нежно касаются моего лица, и я наслаждаюсь исходящим от них легким ванильным ароматом. Ее грудь мерно вздымается и опускается, значит, Мэдди все еще крепко спит. Я же, проспав четыре часа, полон энергии и готов к новому дню, как и мой член. Именно поэтому мне нужно как можно скорее покинуть это место, пока мы с Мэдди не совершили чего-то, о чем потом будем сожалеть.

Я не перестаю думать о том, как изменилось ее отношение ко мне. Раньше между нами существовала некоторая дистанция, но теперь она исчезла, и я увидел совсем другую Мэдди – игривую и открытую. Очевидно, что после того, как она выпьет, ее ненависть ко мне становится не такой сильной.

Перед моими глазами до сих пор стоит картина, как она облизывает губы, пока я раздеваюсь. Ее упругие сиськи словно отпечатались в моем сознании. Прошлой ночью мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не поддаться соблазну и не прильнуть к одному из этих розовых бутонов. И вот она лежит, прижавшись ко мне спиной, и моя рука почти касается ее груди. Мы прошли долгий и трудный путь с того дня, когда она угрожала заколоть меня ножом.

Я осторожно высвобождаю свою руку из-под головы Мэдди, стараясь не разбудить ее. Мне необходимо убраться отсюда к чертовой матери, и чем скорее, тем лучше. Мое самообладание не безгранично, особенно когда обнаженная женщина, о которой я мечтал уже несколько месяцев, прижимается ягодицами к моему члену.

Стоит мне перевернуться на спину, как Мэдди начинает шевелиться, но я бережно укладываю ее голову на подушку и нежно целую в макушку.

– Пока, солнышко.

Она уже разрушила мое единственное правило – не целоваться с женщинами. Теперь я не в силах остановиться. Ее губы – единственное, чего я жажду, и единственное, что мне недоступно. Вот почему я должен остановиться. Я больше не могу издеваться над ней, особенно теперь, когда я понимаю, что она чувствует то же, что и я.

Прошлой ночью я осознал, что в наших отношениях что-то изменилось. Я боюсь, очередная ссора может стать последней каплей, которая нас разрушит.

Когда я рядом с Мэдди, возникает странное ощущение, будто мое сердце сжимается. Это чувство почти заставляет меня перестать одеваться, но я пересиливаю себя и, не оглядываясь, иду к двери спальни.

– Неужели сегодня мы снова будем ненавидеть друг друга? – Ее сонный голос заставляет меня остановиться и обернуться.

Прислонившись к дверному косяку, я опираюсь на него рукой и наблюдаю за Мэдди. Румянец на ее щеках красноречиво свидетельствует о ее чувствах.

– Ты даже не представляешь, что со мной происходит, когда ты злишься, Мэдди.

Она удивленно приподнимает брови и приоткрывает губы, словно я лишил ее дара речи.

– Увидимся, солнышко. Не стоит писать мужчинам пьяные сообщения и показывать им свои прелести. В тебе гораздо больше достоинства.

Мэдди кидает подушку, и я с любопытством наблюдаю, как она мягко приземляется на пол в полуметре от меня. Переведя взгляд с подушки на ее сосредоточенное лицо, я понимаю, что это не было случайностью.

– Поверь, это последний раз, когда ты видел мою грудь.

Как бы хотелось, чтобы это было не так.

– Не беспокойся, я сохраню этот образ в своей памяти навсегда, – насмешливо произношу я.

– Прощай, Грейсон, – произносит она с легкой усмешкой, укрываясь одеялом.

Возможно, прошлой ночью я позволил себе увлечься и подлетел к солнцу слишком близко.

Глава 5

Мэдди

Со стоном я перекатываюсь на прохладную сторону кровати и прижимаю пальцы к переносице, надеясь, что это поможет унять пульсирующую боль в висках. Осторожно откинув одеяло, я ощущаю, как мои соски напрягаются от холодного воздуха.

Внезапно я замечаю на тумбочке у кровати стакан с водой и две таблетки болеутоляющего, хотя точно помню, что не оставляла их там. После нескольких бокалов алкоголя пьяная Мэдди уже не задумывалась о том, что утром ее трезвая версия будет страдать от похмелья.

Грейсон.

Он уже дважды видел мою грудь.

В отчаянии я ударяю себя по лбу и чувствую, как воздух вокруг становится невыносимо горячим. Я сижу на кровати, полностью обнаженная, и меня переполняет стыд.

Черт, если он расскажет Келлеру о том, что произошло, Сиенна сразу же узнает об этом.

Но он ведь не станет ничего рассказывать, правда?

Я беру с прикроватного столика таблетки и запиваю их водой, издавая довольный стон, когда прохладная жидкость обволакивает мое пересохшее горло. Однако, к сожалению, это не кофе, который я так отчаянно жажду.

С раздражением вдохнув, я встаю с кровати и направляюсь на кухню, попутно надевая черную безразмерную толстовку с капюшоном, которая валяется на моем туалетном столике.

С тех пор как Сиенна съехала, здесь стало слишком тихо. Не то чтобы мне нужна соседка по комнате, но я была бы не против компании. Общение помогает мне отвлечься от повседневных забот и преодолеть чувство одиночества.

Повернув за угол на кухню, я замираю от удивления.

Черт возьми, когда он успел навести здесь порядок?

Мои столешницы сияют. Кофеварка, отполированная до блеска, готова к использованию, и на ней стоит кружка с изображением счастливой рожицы. Учитывая мое состояние – чересчур счастливой.

Наверное, я должна поблагодарить Грейсона. Он отвез меня домой, когда я была пьяна, уложил спать и, судя по всему, прибрался в квартире. И все это среди ночи.

Я подставляю чашку под кофейный аппарат, и он начинает работать, наполняя ее насыщенным черным напитком. Как же мне не терпится сделать первый глоток!

Достав мобильный телефон из серебристой сумочки, лежащей на барном стуле, я приступаю к проверке уведомлений. В моем профиле на сайте знакомств обнаружилось 25 новых совпадений, и, быть может, среди них найдется мой Мистер-тот-самый? Я рассматриваю фотографии в анкетах, но через некоторое время вздыхаю и закрываю приложение. Сегодня я слишком устала и страдаю от выпитого накануне, чтобы заниматься этим.

Мне трудно смириться с тем, что я не могу найти свою половинку. И, будто мне недостаточно похмелья, я снова вспоминаю, как разделась перед Грейсоном.

Внезапно на телефон приходит сообщение, и, когда я читаю его, сердце начинает биться чаще.

ГРЕЙСОН:

Доброе утро, солнышко! Как твоя голова? Твои серьги в моей машине.

Я тут же вспоминаю, почему этот мужчина вызывает у меня такое раздражение. Он ведет себя как дар божий для любой женщины, и при этом спит с кем угодно. С кем угодно, кроме меня. Не то чтобы мне хотелось, но все равно неприятно.

Я:

Это не мои серьги, придурок.

Ответ приходит мгновенно.

ГРЕЙСОН:

Упс.

Он серьезно?

Но как только я убираю телефон, на экране появляется еще одно сообщение.

ГРЕЙСОН:

ШУЧУ. Не волнуйся;)

Я качаю головой, осознавая, что улыбаюсь своему телефону, словно влюбленный подросток.

Он нехороший человек, Мэдди.

Я:

Мне безразлично, с кем ты проводишь время, ведь в итоге ты все равно сбежишь после первого поцелуя.

Сиенне не стоило рассказывать мне о его правиле «нет поцелуям». Я могу представить, как искажается его лицо, когда он пытается найти способ задеть меня за живое. В последнее время такое поведение стало для нас почти нормой: мы намеренно провоцируем друг друга, пока один из нас не рассердится настолько, что решит прекратить общение.

ГРЕЙСОН:

Еще никто не жаловался на мой рот.

Я:

И я не жалуюсь.

Это отопление включено или я вот-вот воспламенюсь?

Мне следует немедленно прекратить общение с Грейсоном. Даже эта краткая переписка показывает, что он ходячий рэдфлаг и я должна исключить его из своего круга общения.

Если я хочу найти достойного мужчину и доказать родителям, что достойна их уважения, мне нужно прекратить общение с этим идиотом. Он со своим поцелуем отвлекает меня от того, что действительно важно. Только когда я отдалюсь от него, я смогу наконец обрести истинное счастье.

По крайней мере, в ближайшее время мы с Грейсоном не увидимся. С этими мыслями я направляюсь в ванную комнату и включаю горячую воду. Но как только я начинаю раздеваться, телефон снова звонит, и я выбегаю из ванной, чтобы прочесть новое сообщение.

ГРЕЙСОН:

До скорой встречи на следующих выходных, солнышко!

Да ради всего святого!

Я раздраженно запрокидываю голову, но в этот миг появляется еще одно сообщение. Боже, неужели люди не могут оставить меня в покое, когда я в таком состоянии?

МАМА:

Мы забронировали столик в ресторане «Ла Брассери» на пятницу, 12 февраля. Поскольку этот день близок к Дню святого Валентина, ты можешь привести с собой своего кавалера. Полагаю, у тебя уже есть кто-то на примете?

Я глубоко вздыхаю, читая ее сообщение. Неужели она не может дать мне поблажку? Мама просто одержима, но сейчас я не могу даже ответить ей, потому что не выдержу еще одной лекции о том, как плохо быть одинокой и что часики тикают. Отложим этот разговор до лучших времен.

Я бросаю телефон на кровать и скрываюсь в душе.

Глава 6

Грейсон

Ежедневно я надрывал задницу в боксерском зале, чтобы уменьшить число наших новобранцев, и почти каждую ночь Лука обращался ко мне с просьбой присмотреть за младшей дочерью Марко Фальконе.

Я задолбался, но в то же время был рад, что мои мысли заняты чем-то другим, помимо Мэдди. После ночи, проведенной в объятиях ее стройного и почти обнаженного тела, я боюсь никогда не прийти в себя. И это лишь подтверждает, что я крупно проебусь, если пересплю с ней.

Вот почему, чтобы избежать любой близости, я придерживался правила не целоваться. После того как моя чертова бывшая жена кинула меня, я поклялся больше никогда не впускать женщин в свое сердце. Но каждый раз, когда я нахожусь рядом с Мэдди, она, сама того не зная, заставляет меня нарушать эту клятву.

Каждый раз, когда она облизывает губы, я хочу прикоснуться к ним. Я уже пробовал их на вкус, и они оказались невероятно сладкими. Поэтому чем больше я пытаюсь оттолкнуть ее, тем сильнее разжигаю в себе желание.

Я способен держать Мэдди на расстоянии, что позволяет мне удовлетворить свою потребность в ней, не прикасаясь к ее телу. Но эта женщина соблазнительна, и я не уверен, как долго смогу противостоять ее чарам.

Сегодня я решил надеть джинсы и белую рубашку. Тщательно уложил волосы и аккуратно подровнял бороду. Я всегда гордился своей внешностью, однако рядом с Мэдди сегодня я должен превзойти себя. Когда дело касается этой девушки, я просто ничего не могу с собой поделать.

Я паркую свой автомобиль у дома Келлера и, подойдя к двери, стучу. Удивлюсь, если она уже здесь. После прошедших выходных я не представляю, как мне себя с ней вести. Откровенно говоря, я никогда не могу предугадать, как Мэдди поведет себя в моем присутствии, но сегодня я действительно опасаюсь нашей встречи. Особенно теперь, когда знаю, насколько ее тело славно умещается рядом с моим и как сильно, черт возьми, мне нравится укладывать ее спать.

Дверь распахивается, и на пороге возникает сияющая Сиенна в элегантном платье глубокого синего цвета и сером кардигане. На руках она держит малышку Дарси, которая с любопытством смотрит на меня.

– Грейсон, наконец-то! Заходи.

– Сиенна, малышка Дарси! – с радостью приветствую я их, переступая порог. Я нежно провожу рукой по густым черным волосам девочки, и ребенок заливается озорным смехом. – Разве ты не самое прекрасное создание на свете? Я так скучал по тебе! – воркую я. – Сиенна, ты прекрасно выглядишь!

– Спасибо, Грейсон, – с улыбкой произносит она.

За последний год эта женщина стала неотъемлемой частью моей семьи, и я всегда буду благодарен Сиенне за то, что она спасла моего лучшего друга, пусть даже от самого себя.

– Где наш здоровяк?

– На кухне. Мне надоело слушать, как он учит меня готовить, и я ушла. Хотя мы все должны быть ему благодарны, ведь его еда получается намного вкуснее!

Ее лицо светится, когда она говорит о Келлере.

Я закрываю за собой дверь и, пройдя через гостиную, замечаю друга, который стоит у плиты, держа в руке деревянную ложку. Лука и миссис Руссо уже сидят за обеденным столом и увлеченно беседуют по-итальянски.

– Лука, – приветствую я его.

– Добро пожаловать в хаос, – отвечает он.

– Дядя Грейсон! – восклицает Макс.

Вскакивая со своего места, он подбегает ко мне и обхватывает мои ноги.

– Мой любимый маленький боксер, – говорю я и треплю его по волосам.

– Я отрабатывал апперкоты с Келлером, как ты и велел.

– Отлично, тогда ты сможешь продемонстрировать все, чему научился в четверг, – с легкой улыбкой произношу я.

– Грейсон, принеси мне пиво, – слышу я голос Келлера и, когда он оборачивается, замечаю, что его черная рубашка испачкана белым соусом. – Пожалуйста, я умираю от жажды.

Я качаю головой и, улыбаясь, направляюсь к холодильнику, чтобы достать три бутылки.

– Келлер, присядь, а я займусь всем остальным, – взволнованно говорит Сиенна, передавая Дарси в объятия мужа и выхватывая ложку из его рук. – Будь добр, забери Дарси.

Когда жена проходит мимо него, Келлер хватает ее за руку и притягивает к себе, чтобы поцеловать в макушку. Он что-то шепчет ей на ухо, и я стараюсь не прислушиваться, но вижу, как Сиенна краснеет, и понимаю, о чем именно он говорит.

Я подхожу к обеденному столу, во главе которого сидит миссис Руссо, и занимаю свободное место между Келлером и Лукой. Откинув голову, делаю большой глоток пива, и в этот момент входная дверь распахивается, и в помещение врывается Мэдди.

– О, прошу прощения за опоздание! – говорит она, драматично закатывая глаза. – Клиентке не понравился золотистый оттенок, который я использовала!

Забежав на кухню, Мэдди крепко обнимает Сиенну.

– Как восхитительно пахнет! – произносит она, прежде чем перевести взгляд на обеденный стол.

Ох, горячая штучка! Как же она охрененно прекрасна!

Я неловко ерзаю на стуле, ощущая, что член напрягается под брюками. Как и всегда, когда я с ней рядом. В этой женщине есть что-то, что заводит меня.

Взгляд Мэдди скользит в мою сторону, но вскоре она обращает его на Луку и наконец останавливает на миссис Руссо. Ее туфли на шпильках часто стучат по мраморному полу, когда Мэдди спешит к ней.

– Как же приятно видеть вас снова, миссис Руссо! – произносит она, одаривая женщину своей очаровательной и искренней улыбкой.

– О, Мэдди, ты просто восхитительна! Тебя уже окольцевали? – Миссис Руссо, не теряя времени, хватает девушку за левую руку и внимательно рассматривает ее пальцы, надеясь увидеть кольцо.

Внезапно воротник рубашки становится слишком тесным, потому что во мне просыпается уродливая ревность.

– Не совсем, – нервно смеется Мэдди, но мы все понимаем, что подобные вопросы ее задевают.

Я прочищаю горло, и ее внимание тут же переключается на меня.

Ну что, поиграем, солнышко?

Отодвинув стул, я похлопываю себя по коленям.

– Не хочешь присесть и рассказать мне, как у тебя дела? – спрашиваю я, стараясь сдержать улыбку.

Мне никогда не надоедает выводить ее из себя. Я просто обожаю видеть, как ее щеки заливаются румянцем, а губы складываются в красноречивое «да пошел ты». Это вызывает у меня непреодолимое возбуждение во всех смыслах этого слова. Я убеждаю себя, что дразню ее, чтобы разозлить, но на самом деле злая Мэдди просто чертовски привлекательна.

Вот он, мой любимый оттенок красного, который придает ее щекам такой очаровательный румянец.

– Благодарю, я лучше посижу на полу, – отвечает она, глядя на меня с явным недовольством.

– Эй, я думал, мы теперь друзья. – Я делаю щенячьи глаза, пожимая плечами, и она в ужасе переводит взгляд на Сиенну.

– Подождите, вы двое наконец-то трахнулись? – вмешивается Лука. – Келллер, ты должен мне десять штук.

– Достаточно, молодой человек! – В голосе миссис Руссо, с ее сильным итальянским акцентом, звучит твердость, которая мгновенно всех успокаивает.

Опираясь локтями на стол, я наклоняюсь вперед и, приподняв бровь, смотрю на своих лучших друзей.

– Расскажите-ка подробнее об этом пари.

Однако, прежде чем они успевают ответить, в разговор вмешивается Мэдди:

– Нет, мы не трахались, так что, Келлер, можешь оставить свои деньги себе. Лука никогда их не получит.

Она подходит к стулу, который стоит напротив меня, с силой выдергивает его из-под стола и с шумом падает на сиденье. Мэдди скрещивает руки на груди и смотрит на меня так, будто хочет убить. Но именно такой она мне и нравится.

Отодвигая свой стул, я случайно задеваю ее икру ногой и не успеваю опомниться, как голень пронзает острая боль: Мэдди вонзает в нее каблук.

– Блять, Мэдди, – восклицаю я. Теперь настает моя очередь смотреть на нее с гневом, пока на ее губах играет озорная улыбка.

Я беру бутылку шампанского и наполняю ее бокал. Мэдди протягивает изящную руку – почти на всех ее пальцах сверкают кольца. Черт, если бы она ударила меня, это, вероятно, было бы больно.

Когда Мэдди сжимает бокал, я накрываю ее руку своей, чтобы она не подняла его. Как только наши ладони соприкасаются, я ощущаю, как кровь приливает к моему члену.

– Думаю, «спасибо, Грейсон» будет в самый раз, – подтруниваю я над ней и, когда она пытается высвободить руку, лишь крепче ее держу.

– Спасибо, – приторно улыбается она.

Спустя пару минут я ощущаю аромат курицы с чесноком, и мой желудок начинает урчать. Келлер, не церемонясь, ставит тарелку на темно-синюю салфетку передо мной, и я неохотно отпускаю руку Мэдди.

– Спасибо, друг, – киваю я и с грустью наблюдаю, как Мэдди со вздохом подносит бокал к пухлым блестящим губам и, запрокинув голову, делает глоток.

Блять, как бы я хотел вновь ощутить вкус этих губ.

Когда капля шампанского стекает с уголка ее рта, Мэдди вытирает ее средним пальцем, и я невольно закусываю губу, чтобы сдержать стон. Все это время она не сводит с меня глаз.

– Что? – беззвучно спрашивает она, слегка улыбаясь.

О, она затеяла опасную игру!

Я качаю головой, стараясь не показывать своих эмоций, и, к счастью, она не замечает, как мой возбужденный член натягивает ткань джинсов. Если бы это была любая другая женщина, я бы уже давно трахнул ее, но я не могу так поступить с Мэдди – она для меня особенная. Я бы продолжал возвращаться за добавкой, пока она не сломается. Все, кто сейчас сидит за этим столом и кого я считаю семьей, возненавидели бы меня. И если поэтому мне суждено дрочить под холодным душем после каждого раза, когда я вижу ее, то так тому и быть.

– С тобой все в порядке, приятель? Выглядишь взволнованным, – спрашивает Лука, и, даже не глядя на него, я знаю, что он улыбается от уха до уха, наслаждаясь моими мучениями.

Этот человек слишком умен и замечает все на свете.

– Все замечательно, – отвечаю я, не отрывая взгляда от Мэдди, а затем беру нож и вилку и зарываюсь в еду.

Я наслаждаюсь вкусом курицы, которая буквально тает во рту.

– Боже мой, Сиенна, это просто невероятно, – восклицаю я с набитым ртом.

– Миссис Руссо многому меня научила, – говорит Сиенна и одаривает меня гордой улыбкой.

Келлер нежно проводит татуированной рукой по длинным темным волосам жены, и на его лице появляется выражение безграничного обожания.

– Черт, мне нужно найти женщину, которая так же прекрасно готовит! – Эти слова слетают с моих губ, и я почти задыхаюсь, не в силах отвести взгляд от Мэдди.

– Разве это не означает, что ты готов к свиданиям? – спрашивает Келлер, удивленно приподнимая бровь.

Вот ублюдок!

– Мне и так хорошо, – отвечаю я, пожимая плечами, и продолжаю есть, хотя аппетит стремительно пропадает.

Время от времени Мэдди украдкой поглядывает на меня, а когда мы заканчиваем ужин, встает из-за стола и начинает собирать тарелки. Сначала она подходит к остальным, а затем останавливается рядом со мной – достаточно близко, чтобы я мог уловить мой новый любимый аромат. Ее.

Я беру свою тарелку и ставлю ее поверх остальных, намеренно касаясь руки Мэдди, однако тотчас же сожалею о своем поступке. Когда наши руки соприкасаются, по моей коже словно пробегает электрический разряд, и по тому, как Мэдди приподнимает бровь, я понимаю, что она ощущает то же самое.

Внезапно я замечаю, как Лука начинает ерзать на стуле. Он роется в карманах, достает маленькую белую пачку сигарет и предлагает одну из них мне.

– Спасибо, – отвечаю я, извлекая сигарету с коричневым фильтром и закладывая ее за ухо.

Мэдди с серьезным видом уходит на кухню, а Лука встает и хлопает меня по плечу. Нехотя оторвав взгляд от Мэдди, я следую за ним в сад. Сейчас его взгляд такой же, как и в день нашей первой встречи.

Он сидел в ирландском баре на Таймс-сквер, наслаждаясь виски в одиночестве. Однако, словно почувствовав мое приближение, он заказал две порции лучшего скотча.

– Ты словно знаешь, как я себя чувствую, – говорю я, ставя свой стакан рядом с его почти пустым.

– В таком случае присаживайся, – говорит он, поднимая на меня покрасневшие глаза, и кивает на стул напротив. – Будем несчастны в тишине вместе.

Я с улыбкой выдвигаю темно-зеленое кресло и бросаю на него спортивную сумку, в которой собраны все мои вещи.

Лука замечает сумку и с подозрением смотрит на меня.

– Ты ведь здесь не для того, чтобы меня убить?

Какого хрена?

– Не, если бы это было так, ты был бы уже мертв.

Он пожимает плечами, допивая свой напиток.

– Не самое ужасное, что может произойти в мире.

– Да ладно, все так плохо?

Его взгляд блуждает по залу, а затем он наклоняется вперед и опирается на стол.

– Я только что все потерял.

– Поверь, я знаю, каково это. Сегодня я переехал сюда, узнав, что моя жена трахалась с моим ныне покойным лучшим другом.

Лука чуть не давится своим напитком.

– Черт, надеюсь, это ты его убил? – восклицает он.

– В Афганистане подстрелили. Рассказал мне обо всем перед смертью.

– Вот ублюдок! Эй, ну, если ты хочешь грохнуть жену, просто скажи об этом мне. Ты разговариваешь с новым предводителем преступного мира. Полагаю, это мое нынешнее амплуа.

Его взгляд выдает внутреннюю борьбу. В отличие от меня, он не выбирал быть убийцей. Ему не приносит удовольствия лишать кого-либо жизни голыми руками.

– Почему ты не выглядишь счастливым? Я думал, что все хотят быть сверху в этом деле.

– У меня не было гребаного выхода, – усмехается он. – Я никогда не принадлежал этому миру. Вырос на улице, где мы с братом дрались, мечтая стать настоящими профессионалами. Но потом появились люди моего отца, того самого, который бросил меня при рождении, и вытащили меня с улицы. Оказалось, говнюк папаша хотел мне не только детство испортить, но и взрослую жизнь превратить в ад.

– Говоришь, что был уличным бойцом? А я был боксером и тренировал ребят из своей роты, – отвечаю я.

Несколько минут парень обдумывает мои слова.

– Не хочешь поработать?

На мафию? Я?.. Я стремлюсь изменить жизнь и начать все сначала. Хочу научиться контролировать жажду крови и усмирять гнев.

– А что нужно делать?

– Тренировать моего брата. Он талантливый боксер, только что стал профессионалом и выступает в тяжелом весе. Он ни хрена не слушается, предупреждаю сразу. Но я уверен, что вы справитесь. Ему нужен опытный тренер и инвестиции в его боксерский зал. Проще говоря, он ищет совладельца. И я могу предложить тебе одну из своих квартир.

Я провожу ладонью по щетине, размышляя о том, что у меня нет других вариантов, но есть деньги для инвестиций.

К черту.

Он достает свой телефон и протягивает его мне. На экране я вижу молодого человека, сложенного примерно так же, как и я. Он выходит на потрепанный боксерский ринг. С головы до ног покрыт татуировками, а в его глазах горит убийственный блеск.

– Я согласен, – говорю я и протягиваю парню руку. – Кстати, меня зовут Грейсон, Грейсон Уорд.

Он пожимает мне руку крепким рукопожатием.

– Лука Руссо, а на экране Келлер Руссо.

За полчаса в Нью-Йорке я уже успел наладить контакт с мафией. Охренеть!

Лука открывает свою Зиппо, прикуривает сигарету и передает мне. Я прикуриваю и затягиваюсь, чувствуя, как едкий дым проникает в легкие.