Взрываться

– М-м, да, продолжай, – шепчу я, двигая бедрами в такт его ласкам. – О, блять! – вырывается у меня, когда он погружает в меня два пальца.

Мышцы моего влагалища сжимаются вокруг них, и Грейсон накрывает ладонью мой рот, чтобы заглушить стоны.

– Хотя бы раз закрой свой милый ротик, – шепчет он, убирая руку, и я киваю в знак согласия. – Я серьезно. Иначе мне придется использовать другие методы, чтобы заставить тебя замолчать.

Эти слова и настойчивый тон вызывают волну удовольствия в самой глубине моего существа. Он ускоряет движения пальцев, и мне приходится так сильно закусить губу, чтобы не издать ни звука, что я даже боюсь, не прокусила ли ее.

Грейсон нежно ласкает мой клитор большим пальцем, а затем вновь погружается в мое тело. Комнату наполняет хлюпающий звук, когда он входит и выходит из меня, и я подхожу так близко к оргазму, что уже готова сказать ему об этом, но он внезапно касается губами моего уха.

– Я чертовски голоден, – он говорит полушепотом, почти рыча, – и хочу узнать, какова ты на вкус. Обслуживание здесь слишком медленное.

Он внимательно осматривает комнату, словно чувствует мои внутренние сомнения относительно нашего местонахождения. Его руки возвращаются к моим бедрам, и он призывает меня снова обнять его за талию. Грейсон подводит нас к входной двери, и я прижимаюсь к ней спиной. Я вопросительно смотрю на него, а он отвечает своей сексуальной ухмылкой.

– Положи ноги мне на плечи, – говорит он, ставя меня на трясущиеся ноги, и опускается передо мной на колени.

Я встречаю его страстный взгляд и подчиняюсь приказу, но внезапно чувствую неуверенность. Однако Грейсон не позволяет мне долго раздумывать и, задрав мое платье, быстро снимает колготки и трусики.

– Черт возьми, никогда больше не надевай колготки, – говорит он, снимая сапог сначала с одной моей ноги, а затем с другой вместе с колготками и нижним бельем.

Он вновь устраивается между моих ног, подхватывает сначала одну, затем другую и кладет себе на плечи. Я прислоняюсь спиной к двери, но вес моего тела приходится на его плечи, и, чтобы удержаться, мне приходится упираться руками в крашеное дерево.

– Боже, ты даже не представляешь, сколько раз я мечтал об этом, – говорит он, осыпая поцелуями внутреннюю поверхность моих бедер.

Внезапно его язык касается моего клитора, и он начинает ласкать его, чередуя облизывания и посасывания. Его пальцы снова проникают внутрь и застают меня врасплох, но их скольжение дарит удовольствие, и, вспомнив первое правило, я прикусываю предплечье, чтобы заглушить стоны. Давление внизу живота нарастает, кровь стучит в ушах, а тело охватывает жар. Закрыв глаза, я позволяю этим ощущениям волнами прокатиться по телу.

– Глаза на меня. Смотри, как я поглощаю тебя, пока ты кончаешь мне на лицо, – говорит Грейсон, и его дыхание касается моей киски.

Я встречаюсь взглядом с его пронзительно голубыми глазами, в которых отражается чистый голод. Затем он втягивает мой клитор в свой рот, и меня накрывает волна восторга. Мышцы влагалища сжимаются вокруг его пальцев, пока он с упоением наслаждается моим оргазмом.

– О боже, Грейсон! – восклицаю я. К черту правила, я тоже наслаждаюсь каждой секундой.

Он замедляет темп, а я, тяжело дыша, прижимаюсь к двери.

Черт возьми.

Меня захлестывает ощущение пустоты, когда я чувствую, как он медленно вынимает пальцы, осторожно опуская меня на дрожащие ноги. Я полностью дезориентирована. Грейсон аккуратно одергивает мое платье, затем поднимается на ноги, но остается в дюйме от меня. Заправив мои волосы за ухо, он нежно касается моих слегка припухших губ своими, еще хранящими сладковатый привкус моих соков.

– Я-я…

Мне трудно выразить свои чувства словами, поэтому я просто обхватываю его внушительный член через штаны и спрашиваю:

– А что насчет тебя?

– Ты считаешь, что все это было лишь ради твоего наслаждения?

Его смех эхом разносится по пустой комнате, а у меня в животе порхают бабочки.

– Мы можем повторить это, солнышко. Тогда ты сможешь делать со мной все, что пожелаешь, – говорит он, проводя рукой по лицу и прерывисто дыша.

Что же, черт возьми, происходит?

Я обнимаю его за шею и притягиваю к себе для нежного поцелуя. Однако он быстро отворачивает голову, и мои губы касаются только его щетинистой щеки.

– Что за хрень, Грейсон? Ты только что вытрахал из меня все слова, а теперь отказываешься от гребаного поцелуя. Ты серьезно?

На его лице появляется обида, когда я упираюсь рукой ему в грудь, чтобы оттолкнуть его, но он не двигается с места.

– Отойди, Грейсон. Все в порядке, мы больше не будем этим заниматься. Я поняла, у тебя, вероятно, действует правило одноразового использования и я свой билет уже потратила. Плакать не буду. Возвращайся к своей свиданке, можешь присунуть ей, чтобы кончить.

Я наклоняюсь, чтобы поднять с пола свою одежду и сапоги, а затем стремительно прохожу мимо него к кабинкам.

– Блять, – бормочет Грейсон, но я лишь закатываю глаза и продолжаю идти вперед.

Я распахиваю дверь кабинки и вхожу внутрь, намереваясь закрыть ее за собой, однако Грейсон, опережая меня, кладет на нее свою сильную руку и удерживает открытой. Его глаза светятся безумным огнем.

– Убирайся.

– Нет, – отвечает он.

– Между нами все кончено.

– Мэдди, я хочу тебя, – говорит Грейсон, прижимаясь ко мне всем телом. – Не сомневайся в этом.

– Тогда почему мне нельзя тебя поцеловать? – спрашиваю я, и он отступает на шаг назад.

– Это сложно, солнышко.

– Я не люблю сложности.

– А я думаю, что любишь, но сейчас позволь мне все упростить, – шепчет он, приблизив свое лицо к моему.

Грейсон берет в ладони мои пылающие щеки, и по моей шее пробегает дрожь. Закрыв глаза, я растворяюсь в его мягких поцелуях. Наши губы переплетаются в чувственном танце. Вот бы это было навсегда.

Глава 9

Грейсон

Касание ее нежных и пышных губ, сопровождаемое мурлыканьем, – одновременно и прекрасно, и опасно. Мне трудно найти слова, чтобы объяснить, почему я последовал за ней. Однако то, как она прошла мимо столика, пытаясь сдержать слезы, вызвало во мне странное ощущение.

Нужно отдать ей должное: то, как Мэдди подставила мне подножку перед моей спутницей, было поистине гениально. Впрочем, я и не ожидал ничего другого от моей белокурой красавицы. Мы оба знаем, что Мэдди не испытывает ко мне ненависти. Ведь, черт возьми, она сама позволила мне насладиться вкусом ее киски прямо у двери туалета.

Боже, если это была закуска, то я не могу дождаться основного блюда!

Мэдди будет в восторге, когда я продемонстрирую ей, что такое настоящий секс. Я знаю, что это неправильно, но не могу сдержаться. Сексуальное напряжение, которое я испытывал почти год, привело меня к этому моменту. У меня не было другого выхода.

Однажды я нарушил свое правило никогда не целоваться, и вот мы здесь: я нежно целую ее губы и исследую ее рот языком, наслаждаясь вкусом сладкого просекко. Когда речь заходит о моем солнышке, мне кажется, она готова нарушить все правила.

Я прерываю поцелуй и замечаю, что Мэдди снова смотрит на меня, нахмурив брови. Прижимаясь губами к ее лбу, я притягиваю ее стройное тело к себе и прислушиваюсь к звукам, доносящимся из-за двери. Интуиция подсказывает мне, что что-то не так. После многих лет обучения в спецназе я знаю, что могу доверять своему чутью. Теперь я чувствую опасность еще до того, как она появляется.

Сегодня у меня свидание с Евой – двоюродной сестрой Марко. Мы были готовы к тому, что наша встреча не останется незамеченной нашими врагами, но я никак не ожидал, что в ресторане появится Мэдди. Она последний человек, которого я хотел бы вовлечь в эту историю.

Отчаянные крики на итальянском побуждают меня потянуться к кобуре, где лежит полуавтоматический пистолет. Руки так и чешутся, чтобы вытащить его, и тут мы слышим эхо выстрелов. Я крепче прижимаю к себе Мэдди и обхватываю пальцами рукоятку пистолета.

– Грейсон, что это было? Там же мои родители… – спрашивает она, а ее тело, прижатое ко мне, дрожит словно осиновый лист.

А ведь это обычный день моей жизни.

– Я прослежу, чтобы с ними все было в порядке. Сейчас я выйду, а ты ни в коем случае не выходи из этой комнаты. Запри дверь и не открывай ее никому, кроме меня, хорошо?

Мэдди кивает, но по ее лицу начинают течь слезы.

– Солнышко, это то, чему меня учили. Я пойду и устраню проблему, а потом отвезу тебя домой.

Я хочу, чтобы она оставалась сильной, потому что не могу допустить, чтобы с ней что-то случилось.

– А что, если ты пострадаешь? – шепчет она.

– Не пострадаю, они не смогут причинить мне вреда, детка.

Подмигнув ей, я быстро чмокаю Мэдди в губы, а затем вытаскиваю из-за пояса пистолет, и ее глаза расширяются от удивления. Я выхожу из туалета и смотрю в сторону главных дверей, ведущих в ресторан. Жду и прислушиваюсь. Прежде чем действовать перед залом, полным невинных людей, мне нужно узнать, сколько здесь этих ублюдков.

– Пожалуйста, уберите оружие, сэр. Если вы не сделаете этого, нам придется вызвать полицию, – умоляет женщина мужчину, и из их разговора я могу предположить, что он здесь один.

– Ева, что ты себе позволяешь? Немедленно уходи отсюда! Чертова тупица! – восклицает мужчина с сильным итальянским акцентом.

Когда он приближается, в зале раздаются вздохи, но это было ожидаемо. Ева – дикарка, которая не желает подчиняться кузену.

За множество посещений этого заведения я досконально изучил его обстановку и не случайно выбрал столик, который находится в непосредственной близости от туалетов. Конечно, я собирался воспользоваться ими, но только не в компании Мэдди. Она была приятным отвлекающим фактором.

Я неподвижно стою на своем посту, внимательно прислушиваясь к приближающимся шагам. Выбрав момент, я стремительно распахиваю дверь и хватаю невысокого итальянца за горло. В его глазах появляется страх, и он отчаянно пытается достать пистолет, а в следующую секунду я уже смотрю прямо в дуло его пушки. Руки мужчины дрожат, когда я крепче сжимаю его шею, однако он не стреляет в меня по той же причине, по которой и я не убил его сразу: на нас смотрит слишком много людей.

– Я так не думаю, – твердо говорю я.

Как бы мне ни хотелось вышибить ему мозги, я не могу. По крайней мере, не здесь. Я нахожусь в этом месте, чтобы передать сообщение. Очевидно, что поджога их склада вместе с тремя людьми и возврата нашей партии кокаина было недостаточно. Они оказались настолько глупы, что в отместку забрали Нико.

Я с силой выбиваю оружие из его рук, и оно с глухим стуком падает на пол. Затем извлекаю из заднего кармана нож, подношу его ко лбу итальянца и провожу лезвием через лоб к щеке. Из образовавшейся раны сразу же начинает сочиться алая кровь, а итальянец втягивает воздух, закусив губу, и начинает дрожать в моей хватке.

Он моргает, пытаясь справиться с кровью, которая стекает по векам, а я притягиваю его ближе и наклоняюсь к его уху.

– Ты расскажешь Марко о том, как легко мне было забрать одного из членов его семьи, и ты не смог меня остановить. Если он будет продолжать в том же духе, мы заберем всех, кто ему дорог, одного за другим. У него есть двенадцать часов, чтобы вернуть Нико целым и невредимым. А если он этого не сделает, то ему придется попрощаться с очаровательной Евой, – говорю я, указывая на невозмутимую Еву, которая задумчиво грызет свои длинные ногти.

Я отшвыриваю его пистолет ногой и отпускаю итальянца, который хватается за горло и пытается отдышаться. Он кивает, а затем выбегает из ресторана, и в этот миг я замечаю, с каким ужасом смотрят на меня родители Мэдди. После двух минут общения с ее матерью я могу сказать, что она мне не понравилась. Как я понимаю, именно из-за нее мое солнышко выбежала из-за стола в слезах. Однажды Сиенна рассказывала Келлеру, что беспокоится за подругу. Похоже, она считает, что мама Мэдди слишком давит на нее, заставляя найти парня и выйти замуж. Хотя я считаю, что ей повезло избежать этой участи.

Ради нее я стараюсь сохранять спокойствие и, натягивая улыбку, делаю глубокий вдох. Однако я не могу позволить ей уйти с ними домой. Они не заслуживают такого замечательного человека, как Мэдди.

Когда я подхожу к их столику, женщина изображает улыбку, но ее взгляд выдает страх. Она боится меня, но так и должно быть.

– Еще раз здравствуйте, мистер и миссис Питерс, – приветствую я их, протягивая руку для рукопожатия.

С моих пальцев капает кровь, и я спешу вытереть их о штаны, прежде чем снова протянуть руку.

– Роберт, – отвечает отец Мэдди и пожимает мне руку, хотя он, очевидно, тоже напуган.

– Вы ведь Грейсон, верно? Не знаете, где Мэдди? – снисходительно осведомляется у меня ее мать.

– Она в безопасности, и я собираюсь отвезти ее домой.

– Мы не можем позволить ей уйти с этим человеком, он же сумасшедший! Разве ты не видел, что он только что натворил? – кричит ее мать на Роберта.

– Уверяю вас, со мной она в полной безопасности. И это был не вопрос. Желаю вам прекрасного вечера, – говорю я, стремясь поскорее завершить этот утомительный разговор и вернуться к Мэдди.

Я разворачиваюсь в сторону туалетов, подмигивая на ходу Еве. Она протягивает руку и ловит меня за пальцы, но я быстро отдергиваю их.

– Знаешь, мне все равно, что скажет мой кузен. Мы можем просто сесть и выпить, а потом ты отымеешь меня так, чтобы у меня искры из глаз посыпались, – мурлычет она, как-то странно скрещивая ноги, чтобы меня соблазнить.

– Нет, спасибо, – отвечаю я, оставляя ее сидеть на стуле с открытым ртом.

Добравшись до туалета, я стучу в дверь, сгорая от нетерпения поскорее прикоснуться к Мэдди.

– Солнышко, это я, можешь открывать.

Замок щелкает, и она появляется в дверном проеме: глаза опухли и покраснели, а макияж размазался. Она встречается со мной взглядом, а затем внимательно осматривает мое тело, словно проверяя, все ли в порядке.

– О, слава богу, с тобой все хорошо, я так переживала! – Она облегченно опирается на дверной косяк, прижимая руку к груди.

– Ты беспокоилась обо мне?

Не могу припомнить, чтобы кто-то когда-либо заботился о моей безопасности.

– Конечно я беспокоилась о тебе. Ты ведь побежал туда, хотя у того мужчины был пистолет.

В ее голосе явственно звучит паника, и я протягиваю к ней руки.

– Солнышко, иди сюда.

Она подбегает и прыгает в мои объятия, обвивая ногами мою талию и утыкаясь лицом в шею.

– Теперь ты понимаешь, почему это не лучшая идея?

Мне трудно произнести эти слова, но это правда. То, что произошло сегодня, и есть моя жизнь.

Мэдди смотрит на меня, и ее лицо становится серьезным.

– Я все еще хочу этого, – говорит она, и я замечаю, как в ее глазах вспыхивает озорство.

Мой член оживает, когда она прижимается к нему своей нежной киской, и я чувствую исходящий от нее жар. Обхватив руками ее ягодицы, я прижимаюсь губами к ее шее и нежно посасываю кожу. С губ Мэдди срывается стон, и я улыбаюсь от удовольствия.

– Грейсон, я хочу, нет, мне нужно, чтобы ты меня трахнул. Но если ты думаешь, что сможешь сделать это в туалете, то должна тебя разочаровать.

А вот и моя дерзкая девочка.

– Тогда нам лучше уйти отсюда. Потому что, если ты будешь продолжать тереться об меня своей сладкой киской, я не смогу сдержаться и просто наклоню тебя над раковиной, – шепчу я, едва сдерживая стон, потому что Мэдди снова начинает ерзать.

Думаю, мы официально преодолели точку невозврата.

Мэдди убирает ноги с моей талии, но я продолжаю поддерживать ее за бедра, пока она не коснется ступнями кафельного пола.

– Мне нужно попрощаться с родителями, – говорит она, прикусив губу.

– Не нужно, я уже сообщил им, что ты поедешь со мной.

Потрясенная, она не может сдвинуться с места.

– Ну же, я не могу дождаться, когда окажусь внутри тебя по самые яйца. – Я протягиваю ей руку, и Мэдди с улыбкой ее принимает.

Я веду ее к запасному выходу, через который мы попадаем на парковку. Открыв пассажирскую дверь, я кладу ладонь на поясницу Мэдди, помогая ей сесть в машину. Мне кажется странным, что мы так хорошо относимся друг к другу.

Мэдди посылает мне легкую улыбку через стекло, и этого достаточно, чтобы развеять все сомнения, которые меня мучают. Она знает, что я монстр, но все равно хочет меня.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Запрещен на территории РФ с 2022 г.