Клетка. Жена монстра

Мы поднимаемся на девятый этаж уютного многоквартирного дома. Гоша пропускает меня внутрь. Мило. Сплошь и рядом одни пастельные тона. Такое может нравиться либо незамысловатым особам, либо полным психам.

– Твоя квартира?

– Да. Я приобрел ее около года назад. Подумал, что неплохо будет где-то остановиться, когда буду приезжать в Москву. Съемные я не люблю, в них нет души.

– А как же квартира матери?

Гошу замирает и отводит взгляд.

– Какой матери? У меня ее нет.

Я не рискую развивать тему, просто прохожу в комнату-студию и замираю, будто приведение увидела – на стене в красивой рамке висит нарисованная мной картина.

Глава 9. Мирон. Интересный вариант.

Прошлое. Четыре года назад.

– Да, – зло рявкаю в телефон.

– Мирон, я в клубе отдыхаю и представляешь, кого я тут вижу?! – раздается радостный голос Сени.

– Теряюсь в догадках… – устало потираю глаза, подозревая, что Сеня встретил одну из своих подружек, а теперь хочет поделиться подробностями, как отымел ее прямо в туалетной кабинке, феерично забрызгав стены спермой.

– Я нашел ублюдка, Горбушева Димона. Он в нескольких метрах от меня пьет с девкой… – сообщает Сеня.

– Говори, – напрягаюсь я.

– Клуб «Небо в кружке». Он еще здесь, и я тоже.

– Уже мчусь. Глаз с него не спускай!

– Я это и делаю, – Сеня довольно ухмыляется и завершает вызов.

Прыгаю в тачку и лечу, что есть сил, практически выжимая все, что может дать эта грациозная кроха. Ночь – время для маневра.

Басы кувалдой бьют по перепонкам. Клуб дышит похотью и алкоголем – мой любимый коктейль. Сеня, как всегда, знает, где искать приключения. Только вот его самого здесь не видно. Куда он свалил? Набираю номер – не отвечает. Сука.

Продираюсь сквозь толпу, оглядываясь по сторонам. Сглатываю в предвкушении разборок. Световые эффекты режут глаза, лица мелькают в полумраке, сливаясь в единую массу. Нет никого знакомого. Черт бы побрал Сеню!

Я обошел все, что мог, лицо врага я помню наизусть, но его здесь нет. Твою мать!

Психую, выхожу из клуба, чтобы закурить.

– Курят у нас там! – пытается доебаться до меня охранник.

– Отъебись, – кидаю ему и достаю зажигалку.

– Нет, ты не понял?!

Ко мне подходят его друзья. Не люблю чувствовать себя в меньшинстве, скверное ощущение, если быть честным.

– Вы пообщаться хотите? – зажимаю сигарету губами и серьезно смотрю на них.

– Вали отсюда, придурок, – отвечает он и выдергивает сигарету из моего рта.

Ну, ты получишь свое за непозволительную дерзость.

Я уже сжимаю кулаки и готов ответить. Больно ответить.

– Мужики, все в порядке! Это мой друг, – появляется рядом Сеня. Вид у него побитый и он, кажется, хромает.

– Твой друг много о себе возомнил.

– Нет, он правда въебал бы тебе, Антоха, – смеется Сеня, но Антоха продолжает сосредоточенно меня разглядывать. – Так, парни, это Мирон Романов, может слышали?

Охранники расслабляются, видимо, Сеня их знает, раз впрягается так нагло.

– Романов? – спрашивает один из них.

– Именно. Мы тут по-тихому отдохнем, обещаю, что проблем не будет.

– Если по-тихому, то хорошо. Но курят у нас – там, – охранник показывает мне место. Мне?!

Я зол настолько, что готов положить здесь всех и по херу, что со мной потом сделают.

Сеня вталкивает меня обратно в клуб, прекрасно осознавая, чем это может обернуться.

– Он ушел, тварь. Больно так зарядил мне в ухо, я вырубился, – рычит Сеня, потирая висок.

Я ожидал подобного исхода.

– Теперь он знает, что его ищут. И благодаря тебе, знает, кто именно ищет. Черт! – ору я, перекрикивая музыку. – Ладно, придумаю что-нибудь.

– Раз мы тут, я хочу выпить. Мирон, сдохну, бля, надо выпить. Кстати, с Толяном трындел, он гоняет нелегалов. Они пашут сутки напролет. Груз вовремя передан, – он улыбается. – Не о чем париться. Сегодня у них зарплата. Толян будет до ночи деньги выдавать за их труд. С утра он такие сумки с наличкой вывозил от Никоса, ахуеть.

– Он мне отчитался, – удовлетворенно киваю в ответ.

Мы подходим к бару и опрокидываем по паре шотов.

У второго бара замечаю знакомую фигуру. Как ее имя… не вспомнить. Одна из подруг-идиоток Анжи.

Таня, Катя, Аня, Кариша… Нет, Каришу я помню. Точно! Лена. Не то чтобы мы были друзьями, но… однажды вечером обстоятельства сложились так, что мы вместе провели время. Ничего серьезного, просто способ развеять скуку. Судя по всему, тогда мне было особенно тоскливо, раз я взял ее.

Лена никогда не отличалась яркой внешностью. Обычная брюнетка, ничем не примечательная. Но ее болтливость и способность говорить невпопад порой забавляют. Сейчас она сидит на высоком стуле, потягивая коктейль, и о чем-то оживленно болтает с барменом.

Подхожу к ней, облокачиваюсь на стойку рядом.

– Привет, – говорю я, слегка наклоняясь к ней. – Что делаешь здесь одна?

Она вздрагивает от неожиданности, поворачивается ко мне. В ее глазах – удивление, ужас и… интерес. Она просто не знает, что сказать. И это так меня забавляет.

– Мирон? – удивляется она. – Какими судьбами?

– Искал одного человека, но пока безрезультатно, – отвечаю, загадочно улыбаясь. – Решил скоротать вечер в приятной компании.

Она краснеет, отводит взгляд, поправляя подол короткого платья.

– А… ну да, конечно, – говорит она, запинаясь. – А я тут… просто отдыхаю.

– Просто отдыхаешь? – переспрашиваю я, приподнимая бровь. – А мне показалось, ты о чем-то оживленно беседуешь с барменом.

– Да так… – отмахивается она. – Просто спросила, какой коктейль самый вкусный.

– И что, узнала? – интересуюсь я.

– Вроде бы, да, – отвечает она.

– Дружище, – говорю я, подзывая бармена, – приготовь прекрасной девушке самый вкусный коктейль.

Пока бармен колдует над напитком, я продолжаю разговор с Леной.

– Давненько не виделись, – говорю я. – Как дела у тебя?

– Все хорошо, – отвечает она, украдкой поглядывая то на мои губы, то в глаза. – Экзамены сдаю, почти со всеми справилась, один, правда, купила, но мы скидывались все, а вот по французскому – завалила. Дурацкий язык.

– Не скажи, – сокращаю немного дистанцию, – надо просто знать, как работать с языком.

Моя двусмысленная фраза для глупых дурочек заставляет ее улыбнуться и снова отвести взгляд. А вот Анжелика засадила бы мне между глаз, хотя вряд ли у нее получилось бы это сделать – я ведь ловкий.

– Да, наверное, – отвечает смущенно.

– Ваш коктейль. Самый вкусный, – улыбается бармен и я расплачиваюсь картой.

– Вкусно, – улыбается она, присасываясь к трубочке.

– Правда? – играю в удивление я. – Я попробую?

Я делаю глоток из ее трубочки. Сладость дичайшая. Лена просто в ахере от такого внимания с моей стороны. Пора завязывать и приступать к делу.

– Ну? – смотрит на меня с восторгом.

– Я, признаться, предпочитаю что-то позабористее, – говорю я и довольно постреливаю в нее глазами.

Она пьет коктейль, болтает ни о чем. Лена, как обычно, говорит много и невпопад. Сначала это раздражает, но потом я начинаю получать удовольствие от ее болтовни. Наверное, после ее третьего коктейля. Она, как открытая книга, рассказывает все, что приходит в голову. Никаких секретов, никаких утаек.

– А знаешь, – вдруг говорит трещотка, – Анжелика в последнее время какая-то странная.

– Странная? В каком смысле? – спрашиваю я, стараясь не выдать своего интереса.

– Ну… она какая-то задумчивая стала, – отвечает она. – Все время о чем-то думает. Иногда даже говорит о тебе.

– Обо мне? – переспрашиваю я, искренне удивляясь.

– Да, – подтверждает Лена. – Говорит, что ты ее спасаешь. А потом говорит, что ты ее мучаешь. Ничего не пойму. Она совсем не знает, что ей нужно.

– Сложные отношения, – говорю я, усмехаясь.

– Похоже, что очень сложные, – соглашается Лена. – Я ей говорю, что ты не такой и плохой, что у тебя, наверняка, есть… сердце. Но она не слушает. Говорит, что ненавидит тебя, но все равно трахается с тобой. Как же так можно? Раз не любишь – отпусти…

– И что ты ей отвечаешь? – интересуюсь я.

– Говорю, что она дура, – смеется Лена. – Но она все равно не слушает. Себе на уме.

Допивает еще один коктейль и заметно пьянеет.

– Потанцуем? – предлагаю я.

– Давай, – робко соглашается она, поднимаясь со стула.

Идем на танцпол, начинаем танцевать. Лена скромничает, но я прижимаю ее слишком близко и ухмыляюсь ее реакции. Она замирает и боится двигаться. Чувствую ее робкое дыхание на своей шее. Она пахнет сладким коктейлем.

Танцуем недолго, пока я оцениваю степень ее опьянения. В самый раз.

Лена обнимает меня, целует в щеку, расслабляется. Конечно, я распускаю руки. Она – легкая добыча. И она мне очень нужна сейчас… Такой подарок судьбы нельзя упустить.

Выхожу с Леной из клуба. На улице свежо.

– Куда теперь? – спрашивает она, глядя на меня томным взглядом.

– Есть одно место, – отвечаю я, притягивая ее к себе.

Веду к своей машине, сажаю на пассажирское сиденье. Едем в отель.

Расплачиваюсь за одну ночь, не забываю про чаевые, чтобы хостес молчала. Она меня знает и подмигивает, раньше я часто сюда захаживал в компании разных девиц.

Быстро веду Лену в номер. Она осматривается по сторонам, восхищаясь интерьером.

– Тут так красиво, – говорит она. – Как в кино.

– Обычный номер для необычных утех, – отвечаю я, наливая ей вино из мини-бара.

Лена неловко хихикает, полагая, что скоро станет причастна к этим самым утехам.

С каждым глотком Лена становится все более откровенной. Рассказывает о своих мечтах, о своих страхах, о своих отношениях с Анжеликой. Всякая неинтересная бестолковая херня.

Я затыкаю ее рот ладонью. Она замирает от неожиданности, когда я уверенно надвигаюсь на нее. Интересно, она думала, что я ее просто так поил…

– Я не могу, Анжелика – моя подруга, – начинает мямлить. – Она твоя жена, Мирон.

Ничего не отвечаю, начинаю ее раздевать – стягиваю легкую кофту, пробегаюсь пальцами по бледной коже… Она все еще делает вид, что сопротивляется и давит на мораль. Надоела.

Толкаю свою общительную подругу на кровать и задираю платье, резко стягиваю нижнее белье. Лена такая пьяная, что пребывает в полном недоумении. Так даже лучше. Начинаю ласкать ее живот языком, медленно поднимаясь к груди.

– Раздвинь ноги шире.

Она подчиняется, и я удобно устраиваюсь между ее ног.

Рву сверху платье – она вздрагивает и еще больше шокируется. Я зажимаю пальцами ее твердые соски, играю с ними. Смешно. У меня на нее даже не напрягается, но это и не нужно.

– Да, Мирон, я так хочу, – выдыхает она, когда я целую ее сладкие от вина губы. – Всегда хотела только тебя. Почему ты не со мной, а с ней? Мне так тяжело. Невыносимо.

– Сейчас будет легко, – отвечаю и кладу руку ей на горло, несильно, но продолжительно сжимая.

Такое счастье на лице увидишь не каждый раз. Через пару минут моих стараний, она вырубается.

Иду курить на балкон.

Утром просыпаюсь первым. Лена еще спит. Смотрю на нее. Такая простая, такая наивная. И такая полезная. Стоит лишь надавить…

Аккуратно встаю с кровати, одеваюсь. Подхожу к окну, закуриваю сигарету. Нужно довести дело до конца.

Возвращаюсь к кровати, бужу Лену.

– Доброе утро, – говорю я, улыбаясь.

– Доброе, – отвечает она, сонно потягиваясь.

– Слушай, – говорю я. – Мне пора, но у меня к тебе небольшая просьба.

– Какая? – спрашивает она, настороженно глядя на меня и прикрываясь покрывалом.

На ее лице полное непонимание и растерянность, кажется, она совсем ни хера не помнит.

– Я должен признаться. Я очень беспокоюсь за Анжелику, – начинаю я. – Она еще себя плохо чувствует после аварии, постоянно о чем-то думает, молчит. Я, безусловно, знаю, что надо делать с девчонками, но я не слишком силен в вашей психологии…

– И что ты хочешь от меня? – спрашивает она.

– Хочу, чтобы ты мне помогла, – отвечаю я и коварно улыбаюсь, ожидая от нее полную покорность. – Ты же ее подруга. Ты знаешь ее лучше, чем кто-либо другой. Просто расскажи мне, о чем она думает, что у нее на уме, Лена? Какие у нее планы?

Переборщил. Похоже, не доверяет мне.

Лена смотрит на меня долгим, изучающим взглядом.

– И зачем тебе это? Мысли другого человека недоступны. Это неправильно… – недоверчиво мямлит она.

– Просто я хочу ей помочь. Хочу, чтобы она была счастлива.

Лена молчит и вздыхает.

– Я ничего не знаю.

По-хорошему не удалось. Придется иначе.

Хватаю ее за плечо и одним резким движением поднимаю с кровати.

– Ай, Мирон, что ты творишь?! – она округляет испуганные глаза.

– Слушай, я правда пытался договориться с тобой, – по привычке ухмыляюсь я, разглядывая ее расширенные от испуга зрачки.

Она напряжена. Это мне нравится.

– Сдавать планы Анжелики? Ты с ума сошел?! Она моя подруга.

– Подруга? – приближаюсь почти вплотную к ее губам. – Ты переспала с ее мужем сегодня ночью. Ты так кончала, Лен, что соседи два раза заходили. Конечно, ты напилась и ни хера не помнишь… Я тебя спрашиваю: ты все еще считаешь себя ее подругой?!

Лена всхлипывает, слезы текут из глаз, как маленькие бисеринки.

– Но я люблю тебя, Мирон, – она всматривается в мои глаза, пытаясь найти понимание, но мимо. – Я не могла упустить такую возможность. Видеть тебя с Анжеликой слишком больно. Я правда пыталась забыть, но все бесполезно… Я плохая подруга, я всегда ей завидовала.

– Да. Ты права. И важно – ты сама это признала. А теперь слушай меня, – я подбираюсь вплотную к ее уху, продолжая крепко сжимать плечо. – Все, что тебе говорит Анжелика, должен немедленно знать я. Особенно – ее абсурдные планы, которые могут подвергнуть ее опасности. Если, ты, сучка мелкая, решишь ей меня сдать или, еще хуже, соврешь мне – я тебя… сохраню интригу. Но, клянусь, тебе не понравится то, что я сделаю. Это будет неприятно.

Лена слушает, закрыв глаза, я даже начинаю нервничать, вдруг она кончит от моего голоса, а я – останусь неудовлетворенным. Несправедливо…

– В глаза смотри.

– Я поняла, – подчиняется она, внимательно всматриваясь в мои суровые глаза. – Как скажешь, Мирон.

– Спасибо, – отвечаю, целуя ее в соленую щеку. – На связи.

Теперь остается только ждать. Лена – мой единственный шанс узнать, что творится в голове у Анжелики.

– Ах да, – кладу на стол двадцать тысяч: вся наличка, которая завалялась в кармане, – прости за платье, увлекся.

Глава 10. Анжелика. Последняя надежда.

Прошлое. Четыре года назад.

Его мать ничего не знает. Я так надеялась получить информацию. Все тщетно. Мне никогда не найти его. Надо выяснить, точно ли Гоша забрал документы. Уезжать в Китай одному… Какой-то бред. Ему разве есть, что там делать?!

Расхаживаю по своей комнате и пытаюсь переварить информацию.

Нервно поглядываю на телефон. Кирилл не отвечает уже два дня. Сомневаюсь, что вообще получу какой-то ответ. Да почему он такой странный?!

Нервно хватаю телефон и кидаю в сумку. Подхожу к двери и… ну, конечно. Тяжело вздыхаю.

Мирон с букетом белых роз. Смотрю и качаю головой, прикусив от злости губу. Вечно не вовремя.

– Цветы?

– Цветы, – подтверждает он и небрежно сует мне в руки отборные белые розы, скользя хищным взглядом по моему телу, – должен же я хоть иногда дарить жене цветы.

– Я хотела смотаться в универ. Надо договориться о сдаче экзаменов, – вру и отвожу взгляд.

Мирон хмурится и проходит в комнату, присаживаясь в кресло. Он с подозрением смотрит на меня, закинув ногу на ногу.

– Нечего там делать. Я вообще поговорить хотел.

– О чем? – я кладу прекрасные цветы на кровать. – Честно скажу – у меня нет времени. Потому что намеки ты не понимаешь…

– Что у тебя за секреты, детка? Поверь, чем дольше ты тянешь, тем меньше мне будет тебя жаль. И тем жестче будет разговор. Выбирай.

– Не понимаю, о чем ты, – я с вызовом смотрю в его глаза и не моргаю.

Мирон ухмыляется и отводит взгляд, ему, похоже нравится наша беседа. Он смотрит с явным превосходством, заставляя меня нервничать. Он думает, что сказать, подбирает слова, вена на шее вздувается от нетерпения мне все высказать. А я хочу, чтобы он уже свалил! Правду он все равно не добьется!

–Я думал лед между нами тронулся, – он переводит на меня свой настороженный взгляд.

Не доверяет мне.

– Не знаю, что ты там себе придумал, но твои… поступки ничто не способно перекрыть.

– Ах, вот оно как, – абсолютно не удивляется он.

– Да. Если ты закончил, то мне пора.

– Нет, не пора. Ты еще очень слаба, – он лениво встает, – если ты не заметила.

– Со мной все в порядке, спасибо за заботу, дорогой, – я пытаюсь говорить спокойно, но получается язвительно.

Мирон подходит к тумбе и достает пузырек с капсулами, не задумываясь, вручает его мне.

Я с презрением смотрю на это порождение ада.

– Значит, ты хочешь, чтобы я валялась здесь, да? Я от них не могу проснуться. Но тебе, похоже, все равно!

– Раз тебе их прописали, значит, тебе это нужно, – он отвечает, не скрывая, что доволен таким положением дел, понижая голос. – Или мне самому тебя заставить? Хочешь, я положу лекарство тебе в рот? Нежно…

Я открываю пузырек и кладу в рот «капсулу», Мирон заботливо наливает воду из графина и протягивает мне стакан.

Дело сделано. Он не понял ни-че-го.

– Ты такая сексуальная, – шепчет Мирон, и от его слов по коже пробегают мурашки, как не печально это осознавать.

Его ладони ложатся мне на талию, крепко обхватывают, словно не собираются отпускать, и он притягивает мои бедра вплотную к себе. Медленно поглаживает меня и жар расходится по всему телу. Ощущаю его твердый член под тканью брюк и свое неровное дыхание… Вот оно, началось – тело моментально реагирует на его властные прикосновения.

– Если ты помнишь, врач запретил то, чего тебе так хочется, – нарочито нагло смотрю ему в глаза. Слишком нагло. И слишком провокационно.

По его лицу пробегает легкая эмоция раздражения, которая тут же сменяется дьявольской улыбкой. Секса у нас давно не было…

Его дыхание обжигает мои губы. Мирон сохраняет небольшую дистанцию. Я тоже не отстраняюсь.

– Но из каждого правила есть исключение. Тем более это не больше, чем рекомендация…

Я обнимаю его за плечи, замечая, как черные зрачки расширяются от желания обладать мной, и поднимаю голову выше, чтобы дотянуться губами до его уха.

– Придется тебе поработать рукой, дорогой, – шепчу, как можно более сексуально, чтобы сильнее завести Мирона.

Мне нравится чувствовать свою власть над ним, это приносит какое-то садистское наслаждение. Не одному же ему развлекаться…

– Мои руки умеют многое. Они могут ласкать… или причинять боль, – со злым огоньком в глазах протягивает он. – Что тебе больше нравится?

Его губы нетерпеливо находят мои. Поцелуй – дерзкий, властный, требующий. Мирон придерживает мой подбородок пальцами, чтобы пресечь попытки сопротивления. Его язык неотвратимо проникает мне в рот, лаская ложбинку на моем упрямом языке.

Его прикосновения – словно огонь, сжигающий все мои принципы и убеждения, вырывают из груди стон.