Квартирный порох – на огне

И никчёмностью вылить – подобие в мир,

Где за чёрной стеной – никого кто поверит

В этот день – будто прошлое там на кону

Мне устало ведёт идеальности – рай

И почти не попросит умильно – ответ,

Где распродал я лучшее чувство – уму,

Как обратное общество мира – в вину,

И теперь – я непрошеный ад в голове,

Что крадётся уже пополудни – от сил,

Где за миром не видит – уныло в себе -

Эту жилу, как слой декаданса – во тьме.

Чтобы жизни отдать неприметное – я,

И вопросом умнея – искать на виду

Роли прошлого внутренне, чтобы играть

Там за личностью малой, как будто – уму

Стало холодно в день декаданса – вины

И не зыбко, но густо, меняя – тот стиль,

Что затронуло общество в малом – пути

Новой вечности мифа, откуда – пройти

Можно вместе, а можно уже – в никого,

Как за прошлым сегодня, прижавшись ему

Между разниц иллюзий и мифа – к тому

Необъятному слою практичного – возраста.

Где он видом обвит и серьёзно – отпал

На коварности слова людей – для двоих,

Где уже никого там не видно, но квит

Декаданс – по загробному виду причины.

Я войду для итога, меняя – под флирт

Эту разницу пройденной вехи – в уме,

И она мне ответит – не помня на миг,

Что остался я там – пополудни ко сну

За последним, кто вечностью это – держал

И молил к декадансу, что станем – одни

Мы в глазах идеальности – будто бы вбит

Ровный столб за окном – монолитного мира.

Где и ты не стоишь, но упадок – в лице

Близкой осени кроет сегодня – огни,

После слова «двенадцать» и повода – мнить

Идеальное прошлое в жизни – гранитом.

Гласность нам отображает –

раны звёзд

Не медля по идейности – внутри

Ты мило под коварностью – бежал,

А звёзды в безыдейности – держал,

Чтоб форму сохранить – напротив вида

Людей и степи гласности – внутри,

Когда закрыв глаза – ты видишь рай

И он не вечен в проблеске – игры

За волей остановок – в этом мире.

Он смертный и погиб – наедине,

Под тонкой волей скважины – в огне,

Он гласностью уводит – снова рок

И что-то хочет требовать – пророк,

Когда безосновательно – пройдёшь

Ты в этой параллели – смирных глаз,

Но вспомнишь очерёдностью – из роз

Ту пошлую реальность – нам под фарс.

И так до верхней палубы – на ветвь

Иллюзий может прошлых, где несли

Мы мир безукоризненного – шанса,

Чтоб там ему поладить, чтоб взрастить

Потерянное общество – под визг

Иллюзий долгой формулы – в глазах,

Что может командир искать – сюрприз,

Но сладить в этом обществе – на раз.

Когда и ранам звёзды – между дней

В той смертной причитанию – любви

Относят целый остов – за собой,

Чтоб ладить формой множества – вдали

Нечаянных проклятий, чтобы – ждать

Тот верхний стиль и малое – в себе,

Но думать человеком, что – отжил

Ты свой коварный прикус – в голове.

Нечаянная роскошь в том – огне

Мне носит путь реальности – под фарс,

Но будем говорить приятно – вдруг,

Намедни – между долгих силой глаз,

Что в обществе устало – проросли

Мы между обаяния – под слой -

Фатальной мерки – говорить с судьбой,

Когда уже не видно этим – осень.

Где в гласности – под разумом одни

Те звёзды в непривычности – смотреть

Напротив смертной возраста – борьбы,

Как хочешь ты ей мир – приподнимать,

И сделав тонкий хват – себе на миг -

Опять прожить те раны слову – в шаг,

Что будешь этим обществом – ума -

Ты думать в слово сложное – внутри.

В глазах сегодня видя – эпатаж

И раны от идей – вокруг той мглы,

Что небо водит обществом – поддав

Там верхним слоем долгого – пути -

Ещё и ужас обрасти – под флирт –

Судьбой себе – заметнее, чем – я

Могу опять возникнуть и – понять,

Что стала только гласностью – менять

Ту очерком критичность – близ любви.

Около субботний декаданс

Немало вылит – в золотое дно,

Оно тебе не выедено – в шаг,

Но в будущем корит – увы, давно

Тем шансом жизни – говорить ещё,

Как вылит ты – под старостью себе

В субботней тяжбе нового – пути,

Как воет декаданс – в прилюдном сне

И что-то обещает в просьбе – мне.

Но вылит только в мире – ты один

Над строгостью – в фатальной пустоте,

Что меньше стал идейности – на мир,

Смотрящий – между прошлого в руке,

Когда ты сам не вышел – по лицу

На слове золотом, что – подлецу

Уже неважно – будет ли плохой

Сегодня ужин – в качестве любви.

Он стал, как декаданс и – никакой

На свете миф – отшельника в судьбе,

Он точно говорящий флирт – уму -

Пророчит форму действенную, но

Ты сам отлил – по золотой кайме

Ему сегодня прошеный – апломб,

Чтоб сердцем ожидать, что на уме

Там станешь миру – обещать и зло.

Ещё подельник в страшной – былине,

Уже затворник в мире – без углов,

На собственной квартире – на огне,

Что мир не сможет говорить – потом,

Но будет серой массой – обращать

В глазах тебе – плохие неба сны,

Что можно очень вечером – стращать

Тогда и верный космос – в голове,

Что сам один он мучает – меня,

Как робкий вальс в придворной – тишине,

Где нет тебе идейности – летать,

А только по субботам – обретать

Прощённый миф и лирику – на яд

Второй пути возможности – упасть

В тот личный декаданс, как будто я

Уже не знаю в прошлом, что прошла

На этом слове – неприметно лучше.

Когда и видом стало бы – темно,

Но в звёздной обольщению – руке

Не стихло бы пророчество – в тоске,

Что миром держит – ловкий анекдот

Мою степенной формы – акварель

И пробует найти – ещё тот мир,

Как два причала мудрости – налечь

На ровный ад, откуда будешь печь

Ты странно этой формой – на любви.

Свои года, как ролью – декаданс

И лучший по субботам – между стен

Ты ищешь властный образ – в голове,

Когда не я померкну – для двоих,

Твоих миров потребности – глотать

Сегодня сложный искус – из любви,

Чтоб в мудрости, увы, опять познать

Ту серой массы видимость – под стих.

За сном земного шага – пустоты

Не ты, не я – не прошены внутри,

Но снег в глаза уходит – не поняв,

Что были прошлым юмором – вдали

Мы меньше слов обычности – ещё,

Как две сосульки падали – следя

За тонкой формой мнения – на вид,

Сквозь пламя пустоты – не перейдя

Ту вотчину от разницы – в любви.

Одна она осталась нам – тушить

То время – между пользой, не поняв,

Как можно идеальностью – душить

Скупое поле вечности – на днях,

Но жить под этим слоем – пустоты,

Как будто вывел формулой – ты сам

Всю эту раем созданную – смерть

Поодаль смертной прозы – небесам.

Она в глазах не ищет – под любовь

Сегодня воздух на Земле – прожить,

Не будет тонкой струйкой – в небесах

Держать – давно оплаченную жизнь,

Что гордо в стиле манит и – болит

Сегодня в просьбе ужаса – та смерть,

Что ты в неё не смотришь, а дрожишь,

Как мелкий ветер – в проблеске души.

Понять бы это прошлое – в судьбе,

Когда зима настала – мне под ночь,

Но хочет вылить пламя – в пустоте

Над новой очерёдностью – помочь

Уснуть сегодня, как второй – рассвет

И общество – под сказанной игрой,

Что можно быть сосульками – на блеф

Той радости искусства – будто лев

Не сможет там в пародии – достать.

За сном земного шага – между нас,

Под общим слоем – в милой простоте,

Что можно жить поодаль – этих фраз

И точно вымерять – внутри ответ

Над радостью в преемственной – игре,

Как будто шла тем миром – мне она

И пользой занимала ветвь – в любви,

Но думала, как в этом – для меня.

Так прошлым ветром остаюсь, увы,

На той печали личности – пока

Ты сам стоишь и в ветре – не один

Уносишь возраст чувства – в облака,

Он также будет прошлым, где на миг

Ты стал искать скабрёзностью – в руках

То поле слов от личности – в себе,

Что хочешь сделать шаг – на облаках.

Но снова расступаешься – во мгле,

Не против смертной воли, а – во мне,

Что больше жду то прошлое, как рай

Из недр одной увесистой – игры,

Когда и места нет ей, но – под стиль

Ты выше шага – в мерных облаках,

Что белым светом будоражишь – явь

В такой приятной воле – на веках.

Космические линии – на верхнем

причале

Мне бы ровное поле лица – на кону,

На причале отвесной скалы, где пойму

Этим видом – скупую, фатальную явь,

Что уже не задела бы кровью – его

Остановку, что можно уму – не понять

Век за личностью слабой, сварливой – игры,

Но на верхнем причале – сегодня принять,

Что, быть может, устал мне – и ты.

Обходить – по космическим ветрам окно,

Закрывая фатальностью мира – давно

Унисон – по потребности выжить, где я

Не могу покапризничать – для никого,

Кто уже опоздал в этом поле – любви

И строптивом учёте, сминая – лицо,

Вслед за близостью смерти, как будто оно

Стало белой оковой и раной – по мне.

На сегодня играя – канючить восход,

Ну а завтра – угадывать наперевес

По конечности мира искусной – главы -

Это подлое общество – будто бы ты

Стал мне нужен, но более свету – в руке

За космической линией – малой в строке

Обходить – неприметные воли глаза,

Что бывал ты под городом мило – ответом,

А потом застывал, как и памятник – весь

И неприметной развалине – нового сна,

Что за словом космической боли – весна

И в глазах этой жизни – уже не один

Ты нашёл то последнее миром – клеймо,

Задавая вопросы – для счастья уму,

Где уже не пойму, что не прошена я,

Но обнять ту реальность отныне – хочу.

Чтоб канючить ту волю – на ровном лице

За космическим островом – странно идя,

За судьбой прегрешений, и думая врозь,

Что уже неподдельно ты стал – для меня,

Как причал идеальности нового – дня

Для ответов второго рождения – здесь,

Чтобы внутренне думать и снова – молчать

В неприглядной фатальности – там на окне,

Где блуждаешь ты сам и сегодня – один

За космической линией – собственных льдин,

Но попросишь ответов – на этом ходу -

Столько множества, что необычно найду

Я себе отражение, как бы – для звёзд

И внутри для людей, что уже – не больна

В этой позе культуры, как будто – вина

И непрошеный мир – от такого вопроса.

Но и сам ты восходишь, привыкнув – себе

На второе рождение, чтобы – пленять

Идеальное общество в мире – в меня

И ответами спрашивать ветер – ума,

Где устал ты искать одинокий – рассвет,

Где стоит твой приятный предел – бытия

Для культуры, как памятник – этому я

Сквозь космический день и любви – те края.

Закон уносит пыль – его руин

Стоишь и возле гладишь – никого,

Засунув руки прямо – под пиджак,

Что в воле безграничности – окно

Тебе сегодня воет так – давно,

Где мог ты современностью – бежать

Иль думать, что по принципу – руки

Там можно гладить эго – от руин

И вдеть безумный образ – не один.

На тонкий неба галстук или – шик,

Над пользой обозначенной – слезы,

Что может и стоишь ты, как мечты,

Но думаешь о прошлом, где – никак

Над пылью в томном разуме – не шли

Мы – в подлинном окне сегодня, но

Играли в обстоятельство – давно

Других людей – иль брошенных границ.

Но вот настало время – через край,

А может через верности – гранит

И выше стал ты пылью – выбирать

Ту позу элегантности – на вид,

Где кроешь только ужас – от речей,

Что им бежать не можешь – в никого,

Но руки сам в пиджак – уже сложив -

Ты веришь точно – обществу его.

Закон уносит пыль тебе – под нос,

Но что-то тает в образах – гнедых,

А ты стоишь и возле – никого -

Ни опыта людей, ни знойных – птиц,

Как старый возле мельницы – маяк

Не просит облик странного – пути,

Он просто вылепляет сердцу – мрак,

Чтоб болью к этой пошлости – пройти.

Ни разу не подвинчивая – в стиль -

Ту формой слов слезу, чтобы – в глазах

Ты видел путь от сердца – для людей,

Руинами не ввинчивая – страх,

Но подло слышал в лучшем, что ушли

Мы в тонкой форме возраста – в намёк,

Где день не носит принципы – от гроз,

Но люди верят обществу – за сроком.

Он вывел ложный пафос – от имён

И верит, что на пыль – ещё приняв -

Ты будешь лить ту личность – без меня

И спрашивать то общество – руин,

Где мы не смели думать – об итог,

Но знали, что закон уже – в пыли

Над обществом протянутой – Земли,

Где ждёт тебя – твой собранный пророк.

Серенада заброшенной участи

Мне бы образ в глазах – на тебе, и лицо

Провести – за надмение думать, увы,

Между участью прошлой – отныне его

Утомлённой и правильной догмой – идти,

Но внутри не один и почти – угадал

Ты свой образ понятного стиля – вокруг,

Что считаешься только – забрав по уму -

С этим обществом вида – себе на лице.

Мимикрия и тонкое повода – вдруг

Разомкнули последнее чувство – внутри,

Но однажды задев этим глаз – прикорну

На коленях любви, что опять – не пойму,

Что заброшен ты сам и себе – угадал

Бы скупую повинность – в лице от причин,

Где бежали мы обществом, но не смогли

Упростить элегантное поле – намедни.

Мне бы образ в глазах, где уже – никого,

Мимикрией и прошлым, но будто – един

Ты устало влачишь эту боль – потому,

Что не можешь погоду для слов – провести

Из последнего танца – за мнимой стеной,

Из надежды упасть – в говорящий ответ,

Что стоит он в заброшенном замке – земной,

Отключённой конечности выбрать – мотив.

Где опять ты не ищешь – умом подобрав

Этот блеск дураков и заимствуя – правом -

Не считаешь последствие в тон – для двоих

Только душной игрой, что почти – нарядил

Ты умом – эту позднюю осень в лице,

Над надеждой из образов – всё выбирать

Славный путь серенады, а после – упасть

В безразличное опыта мира – под стих.

По надменности гордо опешил – за сном

И кроит мир прозрачный тебе – для двоих

Эту собранной честности – жажду потом,

Что у слова ты болен, как ярости псих.

Серенадой в лицо или временем – в нас,

Где у чёрного завтра нет мифа – войны,

Но пути опоздавшие вылепят – глаз

Над последним – кто гложет и это, увы,

Не затронув вопрос и уже – чередой -

Не задев обстоятельство мира – со мной,

Над последним глаголом – упавшей звезды

В мимикрии открученной ясности – мира.

Положил эту боль, а вокруг – никого,

Но в последнем вагоне упавшем – метро

Спит и бредит твой воин, чтоб стало – ему

Там плотнее играть – в отдалённую тьму

Между совестью слова и каждой – слезой,

Между миром твоей серенады – в лице

Отпускающей ясности, чтобы – прожить

Мне в давно напророчившей мифом – игре

Или, взявшись вокруг – уплотнителя ран

Вылить странное облако мира – под звук,

Где поёшь мне не ты, а противное – там

Опоздание образа – слаженной муки,

Что забыл ты в себе обожание – слов,

Точно сам, как расстроенный мира – маяк,

Где не можешь уже – словно музыке жить,

Но ворчишь обстоятельством – для дурака.

Чёрный свет из серых закоулков

жизни

Подсветит за опытом – добрый фонарь,

Деля расстояние мира – под жизнь

На собранный фатум, откуда – меня

Не знаешь, но в прошлое думаешь – и

Крадётся там время, немея под блик,

Что снова ты мне – подсветил и, увы,

Не ведая подлинной мнением – силы

Не делишь ту часть пополам – от вины.

Так чёрный фонарь на кону – этих лет

Мне в жизни засветит и будет – пленять

Свой образ реальности, чтобы вести

Тем чувством – загробное формы намедни.

Что стал ты играться уже – не для всех,

Внутри над проверенной маской – истца

И делишь под ревностью – силы на них

По воле утопии в главном – усилии,

Где прошлое разумом верит, что – я

Не стану менять этот облик – у сих,

В тебе разведённых надмением – глаз,

Но трону в сердцах – расстояние мира.

О прошлом, в котором уже – никого,

Но падает шар мне навстречу – за миг,

И что-то не верит, что будет – в себе

Обратно терять утопический – облик.

Как чёрный фонарь, где вокруг – никого,

Как опыт из прошлого, что – занесло

Меня – в эту чащу пропитанных стен,

В любви не имея к причине – надмения.

Но собранный фатум, как осени – явь

Не верит, что завтра уже – не роясь

Ты стал дилетантом и смыло – дожди

Мне в робости муки на прошлом, увы,

А серые будни немеют – под страх

И греет то общество – в позднем окне

Сегодня причину реальности – в жизни,

Как вид закоулков в причастности – быть.

Опять там не видел ты сам – городской

Пейзаж, что у прошлого стыло – уму -

То чёрное видом предание – в часть

Любви откровения к мудрости – личной,

Как будем мы в прошлое – снова бежать

И видеть те серые будни – насквозь

Обычному виду проявленной – лжи

За чёрным окном – между опытом жизни.

Что я там стою, что в тебе – никого,

Но жало в тисках неумеренно – врёт,

В далью в никчёмности старит – печаль

То время, что может уже – не встречаем

Мы собранный казус, а снова – молчим,

Где чёрный фонарь не потух, а горит,

И что-то в судьбе неприметно – корит

Под зуб одиночества иль – обещания.

За серыми проблеском, старыми – нам,

Опять разомлевшими стенами – жить,

Где видим ту нить необычности – вдаль

И стелем прощальное формой – уродство,

За добрым окном, где уже – не молчим,

Но серые будни, ответив – кричат,

А чёрный восход не умерит – печаль,

Задумав в лице этой жизни – то сходство.

За страхом современной глубины –

позора

Я снова не боюсь здесь – никого,

Но тайна хочет – в глубине меня

Украсить вид реальности, поймя,

Как страстью обратить – себе позор

За честностью вампира или – там

Разбить печали странные – года,

Что я прошёл за выбором – под рок

Судьбы в себе единой, но в молчании.

Сегодня вижу личное – под день,

Где греет властью мира – этот ток,

Но там поныне в чувствах – никого,

Как в слове человека – близ позора,

Что верит по культуре – между стен,

Когда придёт твой ужас – им прожить,

То будешь ты услужливо – служить -

Другой любви – в превратности игры,

А также в людях слабо – дорожить

К потомственной слезе, минуя – ад,

Где брошен он к несчастью, но один

Опять сегодня ищет – день назад.

Чтоб там ужиться с областью – вины,

И будто за позором – видеть сны,

Когда и чуткий, встреченный – апломб

Мне выше слов – под городской Невой.

Она уже не ноет в страсть – в руке,

Когда пишу тот облик – между ран,

Но думаю, как жил бы – в этот день

За страхом глубины – внутри позора.

Увидев личный казус, словно – мир

И терпкий свет в окне – напротив лжи,

Что белым сердцем говорил – тогда,

Но встретил жадный облика – покой.

Он стал во мне – могилой дорогой,

Где тлеет странный мир, судьбе ища

За мной сегодня – доброго хлыща

Иль – выемку плохой приметы рода,

Но вышел сам не свой, а – породил

Уже прилежный пафос – для руин,

Что светит также – мимо берегов

Невы – напротив мудрости веков.

Где должен много жизни – провести,

Но думая – ожить себе под часть

Неверной пользы мужества – в глазах,

Когда увидел пошлостью – позор.

За страхом современной – глубины,

За бледной формой от монет и – льдин,

Что стали мы наверное – больны

В украдках смелой разницы – былин,

Но вняли предрассудками – свой час,

Что гложет и поныне этим – нас,

Когда заходим в глубину – под тишь

Такой природы говорить – внутри

И звать уже приличный стиль – ума,

Не разу не подвинув этим – мир

За рамкой обещаний сделать – путь

Плохой себе оценкой, чтобы гнуть

Ту часть судьбы – под образ на века,

Где видим лишь позор, а – облака

Напросятся от вечности – на слой

Вторых вопросов мужества – в покой.

Различие чутья – из интеллекта

страха

Различие в комоде – не болит,

Но думает опять, что говорит,

Что там засунул внутрь – себе ежа

И вьёшь ему противника – сужая

Свой вихрь чудес и малое – в любви,

Где сам под интеллектом – не бежал

В понурый полдень внутреннего – дня,

Когда бы долго в чувствах – рассуждал

О вечности, внутри которой – мы

И право различать ещё – восторг,

Чтоб живо было сердце – на его

Прозрачной неге общества – в глазах.

Развил чутьё и в малое – пера -

Устало дышишь мне сегодня – лишь

Там пробуешь отдать вопросом – мир,

Чтоб верить над практичностью – ежа,

Что думали мы больше этим – ржа

Под веху, что в комоде – провели,

Как заданной потёмками – слезой -

Упавшие картины в этом – мире.

А смотрит интеллектом – этот страх,

Но также может стилем – и болит

Над временем противной, серой – лжи,

Когда ты сам не выжил – на граните

Из собранного чванства, что прожил

Бы душу современности – под рой

Таких же горьких, чувственных миров,

Где мы могли уплачивать – там вой

И мямлить к праву вечности – под ад,

Держащий стилем общество – на взгляд

Уже другого страха между – дней

И серой массы над вопросом – мне.

Опять горит тот ужас – в голове,

Но вымер ад пронизанный – для нас,

Он больше не страшит, как каждый час

Не думаешь ты сам, минуя – в полдень,

Что этим различил в комоде – ты -

Те странные под обществом – черты,

Но время держит дерзкий – эталон,

Направив только данное – усилие

На опыт между правила – понять,

Что сам горишь ты в обществе – умом,

А он тебе не тлеет, но – молчит,

Направив страхи по вине – потом.

На деле слов – в комод твоей души,

Над длительностью разного – меча,

Что смог мечтать ты видом, но упал

Под важность отвращения – ко мне,

Под сдержанный этюд – не умирать,

Но в пользе благочестия – отдать

Тлетворный миф и этому – пустить

В комод души – то время, словно чаяние.

Подозван мучить в праве –

темноты

Ты ко мне над окном – подошёл

И немного притронувшись – мстишь,

Чтобы право внутри – для души

Знало тонкое формой – под стих,

Что подозван ты думать – за ад

Мне сегодня – под правило жить,

Где немного не признан – для слов

Этим множеством истины – дружбы.

Поиграешь в игру – между глаз

И почти твой открыт – постовой

Между лестью и новой – войной,

Мне в чутье предначертанной – жизни,

Где гротескное светит – окно

И внутри – между правилом мнит,

Что за бледным искусством – давно

Охраняет там вымысел – к миру -

Это правило жизни – под блеск

Из прочитанной ноши – быть здесь,

Точно путник под временем, но -

Убегать в том обычному – сердцу

За коварностью выжатой – тьмы,

Где и сам не притронувшись – лжёшь,

Что уносишь свой мир – между нас

Над другим поколением поля – миров.

Слеп и важен твой берег – в душе,

Как и тьма – между сложностью ждать

То вампирское общество – вдаль

Непреложности муки – за плетью,

Где в обычности светит – окном -