Квартирный порох – на огне

Та приятная форма под – страсть

И не любит под верностью – жизнь

В обоюдном лице – по причуде.

Ты сложил этим дивный – намёк,

Отстоишь между правилом – мне

Для найдённой под миф – полотна,

Неразделенной формы той – жизни,

Где в глазах только светит – итог

И тебе в этом страсть – темнота,

Что забыл ты ту вечности – нить

Из руки человеческой, чтобы – просить

Небывалое прошлое – мстить -

Между разумом к важной – игре,

Что укроешь ты сам – в темноте

Обожание мысли, как прожитой

И забытой от почерка – в нас -

Этой личности, чтобы – в отказ

Не бывать мне той манной – души,

Где опять ты свой вереск – душил

И почти подошёл мне – под вой

Над прилежностью мысли – такой,

Что и чёрный мне ворон – вопит,

Над средой повседневности – поздней.

Где горит тот же образ – для нас

У проявленных временем – глаз,

Но сокрыт между малой – бедой

В темноте – словно путник за мной

И почти расторопной под – смысл

Ирреальностью жизни, как – яд,

Что не сможешь ты мучить – меня,

Не попробовав слаженной – жизни,

Не пройдя человечеством – явь,

Как над прошлой, сгустившейся – мне,

Укрощением встреченной – силой ума,

Лишь играя под визг – в темноте.

Медийный оппонент любви раздора

На работе тот вышел – урок

Мне сегодня, что образ – у строк,

Но играю под видимый – блеск

Этим прошлым, забыв – между лет,

Что медийной своей – чередой -

Был не прошен, а так – за игрой,

Чтобы снова сложить рай – себе

За работой, как брошенной – жизнью.

Выше видит тот сокол – от ран,

Что в любви оппонента он – яд

И немного не спросит – под жизнь

О любви, без которой был – брошен

Для судьбы от раздора быть – здесь

Не в своей череде – мелких ран,

Но в утраченной форме от – лет

За готовой слезой злой – отравы.

Белый стиль или поздняя – смерть

По прошествии слов – в темноте

Вскроет потугом чести тот – ад,

Где забыв свой мотив – между прошлым

Ты бежишь, чтоб вернуться – к себе,

На работе – от явственных плат,

Что для медиа стал ты – вникать -

Только в чувство от ревности – я.

Забывая тем миром – свой взгляд,

Изменяя суть прошлого – в стиль

Между каждым – кто хочет понять

Суть раздора – от времени после

И немного прочесть – ад земной,

Словно видимый блеск – между нас,

Где по форме ты сверлишь – ответ

Для любви в безыдейности – тоже.

Был раздором, а стал ты – внутри

Только дьяволом к целой – душе

Без причины и облика – в часть

Утопической склонности – думать

Мне сегодня – под формой от слёз,

Где не прошен твой рабский – наряд,

Но из глаз этим вихри – снуют,

Чтобы вынести слой для – погоды,

Точно в медиа стал ты – под вид -

Оппонент из раздвинутых – плит

Между словом сомнением – жить,

Как в любви говорить – только нужное.

Мне сегодня – для серой под визг

Не критичности, но из-за лет -

В подлой, явственной форме – души,

Без которой не стал бы – работать

По придирчивой власти – под часть

Быть безмерным над опытом – лишь

Ты не можешь быть этим – учась -

Только обликом собранной – в подлость,

Разобщением собранной – мчась -

Утопичностью, чтобы – молчать

Или снова кричать на – врагов,

Без любви от которых – утонешь

В призрак нового чувства – во сне,

В этом обществе – будто в вине,

Где в излишках там пробует – жизнь

Опрометчивый блеск – на витрине души.

Личный глаз – отображаемой

реальности

Немного усложнил путём – на мне

Ту форму от реальности – в огне,

Но думаешь, как глаз и после сна

Немеешь в форме бдительности – зла.

Покроет чёрной обликом – игрой

Мне тень – на перелётной глади льда

Твои ресницы, чтобы – отрастить

Там путь внутри ещё – для непогоды,

Но личный глаз не может – укорить,

Как время в подлой верности – любви,

Как созданный источник между – ран,

Когда блуждаешь в лирике – опять

И млеет дух английский – под рукой,

Где стал ты в безымянности – такой,

Чтоб выше выть и мерой – ублажать

Свой цвет ресниц и личности – в глазах.

Забыть бы образ чувства, но – и там

Бегу сегодня сделать рай – под жизнь,

Нетрудным будет путь, но – передам

Я ловкий смысл, в котором – по уму -

Ты формой от реальности – в глазах

Напишешь свой обычности – роман

На средней, городской среде – у слов,

Что был в душе не прав, но осторожен

Идти и поднимать сегодня – лёд,

Над прошлым – в небольшом себе ключе,

Что ноет форма образа – в руке -

Так близко и уже – там неуклюже,

Как может человек – не передать

Свой мир в глазах, а после – не узнать

Проклятие от времени – под свод

Проблем – уже не прошеного мира.

Что был он тоном слова – о покой,

А стал сегодня – северной рукой,

Нам вложенной – под белый обелиск

И вышедший под разумом – на числах,

Что сам ты объяснил тому – нутру,

Как вылит ты в предательстве – ума

И ноте глаз – в беспечной тишине,

Задумав новый казус – между мира.

Где личный глаз услужливо – кривит

Ту очерком мораль, а после – мнит

За праведным стремлением – понять

И суть ножей, но в стиле – осторожно,

Там стал ты благом мира – через век,

Но видел только личности – глаза,

В которых сам и правдой – доказать

Не сможешь это слово – не нарочно.

По форме отведя судьбе – глаза,

Но видя прошлый мир и – перевес

За вечностью проклятия – прогресса,

Что день ведёт и странно – говорит

О новой былине и старой – лжи,

О времени под человеком – жить

И после, пропадая в рай – земной -

Забыть ту волю идеалов – мной.

Зовущий сингулярно в темноту

Ты привил этот мир – для двоих,

Словно в жарких объятьях – судьбы,

Ты позвал этим словом – под жизнь

Для не прошеной вольности – боли,

Чтобы время дробилось – под сном

И летело в космическом – дне,

Как противный за числами – флирт,

Что стоит этим опытом – возле

И под страстью всё там – не кривит

Твой обросший за древностью – вид

Между важным искусством – менять

В зеркалах – только образ послушный.

Мне он снова зовёт мир – другой,

Сингулярно под стиль – в темноту,

Чтобы выделить стройный – наряд

Между верностью слов – по привычкам,

Через облик вдвойне там – скупой,

Но внутри человеческий – в страх,

Где и серостью станешь – впотьмах,

Чтобы думать – за пройденной жизнью.

Старый вальс и нет места – уже

Жить тебе – в этом облике вдаль,

Но просить вымерять этим – жизнь,

Вслед за страхом, касаясь – надмений

От пронизанной вольностью – тьмой

В повторении слухов – под явь,

Что не можешь ты снова – прочесть

Эту личности подлую – осень.

Мне в глазах растерялась – и врёт,

Где в зеркальном обличье – под мир

Верит прошлому возрасту – вжить

Суть последней слезы – между ложью

И потерей той старости – в дань

Обоюдного стиля под – вихрь

В человеческой страхом – руке,

Как возможности быть – на строке.

Лишь писателем в манне – от грёз,

Или новым, идейным – слугой,

Что не просит твой мир – боевой,

Но почти приготовил им – жизнь.

Вместо образов спаянных – мне

И потребностей вжитых – вдвойне

Над обличьем пронизанной – в смерть

Сингулярностью снова – смотреть

В отражение прошлого – в такт,

Что не любишь себя ты – под раж,

Но стремишься пройти – день уже,

Как в последней для слов – темноте.

А она всё не может – пленять,

Что один ты зовёшь – между ран

Свой постигнутый космос – в душе,

Где не любишь ту возраста – маску,

Ты направил ей тонны – от льдов

Злой, противной, отмеренной – лжи,

Но внутри человеческой рожи – углов

Только смотрят в ответе – морщины

И стараются звать этот – факт

Между недр в обоюдности – врать,

Где последним не стал ты – блюсти

Отражение – в собранной жизни.

Тонет твой постоянный – корабль,

Но побит там умильно – и сам -

Между ясностью плыть – к небесам

И противной от честности – жизни,

Для которой ты выше тех – лет

И молчишь, что не просишь – сюжет

В остановках той прожитой – лжи,

Не касаясь всё время – под кожей -

Злого юмора в личности – в ряд -

Этим благом, что возрастом зрят

Просто в зеркало – тонны от звёзд

Обращений – быть опытом в жизни

И стремиться прожить – этим я,

Где-то в прошлом, что стало – уже

Мне приятнее сделать тот – факт

Отражением стиля – внутри от души.

За этой гранью – пустота сомнения

За норвежское поле, упав – положил

Лист сегодня, умея его – перед тем

Угадать или просто уму – одолжить

В беспространственной воле – ещё от души,

Что за гранью фатальности – слепит она

И несёт утончённое вереском – дней,

В говорящем окне или лифте – за шаг

Идентичного, нового утра – по миру.

Я бы сделал твой юмор – уже для себя,

Как наглядный приют и глобальный – урок,

Но вокруг пустотой, не умея – лететь,

Ты умножишь искусство, как будто и медь

Для любви разговорной и чистой – души,

Для себя, что уплачено это – вдвойне

И нет места искать – укрощение стен,

Что сплели от норвежского ужаса – тем -

Иллюзорное общество – внутрь по руке,

Где за гранью не любит тебе – на строке

Уникальное солнце – тот мрак и маяк,

Что запросит обычные тени – в душе.

Точно люди не могут прийти, а – уже

Ты, как гоблин стоишь и вокруг – никого,

А сомнение тешит твой юмор – назло

Расторопности власти и телу – души.

Что отжил ты сегодня, имея – зазря -

Это общество чуткого слоя – любви,

Где гордишься гротескным умением – врать,

Но не любишь людей – на себе обнимать,

А пророчишь искусству – скупые дожди,

Что нальют в целой луже – уже никого,

Кто бы мог убежать за пределы – любви

В обожаемой чинности – будто бы рока.

Но у рока сегодня – обломок в душе,

Где нетленностью ниже – хранит о тебя

Иллюзорное общество – тучу за два

Убедительных сердцу к пределу – потомка,

Что не вывел ты сам пустотой, но ужал

Идеальное чувство, где снова – бежал

За обычным разбором своей – чистоты,

Только в поле сегодня – уже от почёта.

В чёрном воздухе стало, умнея – на вид -

Элегантностью мира за образом – плыть

Это общество – в цвете пути от других,

Идеалов по личности, как на – дороге

Ты находишь свой юмор и жилы, родясь,

Но не знаешь, что снова опять – в пустоту

Загоняешь свой ветер, как пошлое – вдаль,

Искромётное тело – под бдительный рок.

В беспространственной воле – за гранью души,

Между обществом хилым и тонной – углов,

Что в себе не увидел ты – массы для зла,

Но принял ту таблетку – напротив умов.

Мне сегодня они, что и шорох – во тьме,

Неприглядно так смотрят и время – коря

Удивляют от жизни – поэтому зря,

Чтобы снова в душе – к пустоте за особой

Идеальностью мира – свой сон отпустить,

И не веря, что прошлому стало – в покой -

Этим миром удобнее жить, как – с тобой

Убегает за личностью – будто бы прошлое.

Литературный страх – не обещает

ли мораль?

Наутро – странным шёпотом ума

Ты выше слова правды – между дел,

Не хочешь ли морали сладкий – яд

Прикладывать к губам, а после врать

За долгим тленом – собственной души,

Что свет уже не прочит – этот мир,

А просто понимает обо – мне -

Другое поле бдительных – надежд?

Напишешь сном роман и – не уснёшь,

Но будешь подле истины – хотеть

Обдать тлетворный казус – от ролей

За собственной причиной – будто смерть

Уже и страх – под обществом твоим,

Где тени персонажей видят – блеск

В руке, которой почерком ты – слез

С преступности – под миром на кону.

А дух вокруг там любит – тишину

И воет под причиной призрак – лет,

Что пишешь ты наутро – свой портрет

И ищешь им – претензии в аду,

На собственное чувство смелых – ран,

Подняв в глазах особенный – мотив,

Где будешь жить в романах, не смотря

На след печали – в тоненькой руке.

Так видит ли мораль – уже твою

Особенную пустошь между – лет,

Понятной к слову личности, чтоб там

Искать сегодня праздник – в этом мне,

Иль, трогая следы подзорной – тьмы

Угадывать то прошлое, что – стыл

Ты сам – по этой форме между скал,

Как времени писатель в силах – тьмы?

Откуда будет в обществе – мораль -

Там сам ты носишь имя – между стен,

Притронувшись по личному – от глаз

Вопросу смелой выдохом – причины,

Что мог искусству также – рассказать

Ты злобный ад, и день уже – не сняв -

То поле идентичности – в руках,

Как вымел сердцу сон – под облака.

Наутро в том претензией – на страх,

На вычерк прошлой сложности – вокруг,

Что тьма сгущает пламя нежных – лет

И ищет пробы фатум – о портрет,

Где сам – писатель в найденном раю

О низменность из робы той – во мгле,

Что я сегодня в близости – стою,

Чтоб помнить суть реальности – такой.

Когда не может для морали – яд -

Уже в глазах запомнить свет – в огне,

Не любит форой бдительности – враг

Ту созданную степь, когда – пойму

Я власти серый полдень – для любви,

Что пишешь ты изысканно, где сам

Унял свой ветер множества – вокруг

Тех скал из обелисков – и разлук,

Что время точит в ножнах – между нас.

И этим будешь страх себе – вести

По чёрной атмосфере мерных – лет,

Чтоб общество в уме тогда – срастить

Над полной чашей лирики – в углах,

Давно забытой мудрости – понять

Всю суть антагонизмов дел – и стен,

Когда бы человек не видел – тем -

Упорным счастьем – свой итог в уме,

А просто разложил внутри – войной

На малом берегу – тот возраст в нас,

Где ищет он морали светлый – глаз

И жить там не даёт, прочтя – апломб

У ноши серой массы стен – от грёз,

Где будущим не носишь ты – свой рок,

Но требуешь отправить часть – любви

К писательской причине – точно к жизни.

Одинокий смертью ходит ворон

Одинокий и очень печальный – по мне,

Ты сегодня проходишь, диктуя огни

На одной безымянной причине – ума,

Что и ворон ты сам, как и суть – тишина

Всё с тобой не согласна, но видит – один

Недоученный вереск противного – сна,

Что удобен ты формой сегодня – любви,

Но не можешь искусственно – вылить туда

Всю обычность, как манию думать – себе

И прикладывать точное поле – вокруг

Тёмных лет, как и воронов – мимо угла

Над пространственной формой, дожив до утра.

Что есть день – то крадётся уже на тебе

Проходящий от слова, противный намёк,

Точно ворон искусственный, где – не один

Ты уносишь правдивое поле – со строк

И напишешь то слово в стихе – между лет,

Под идейностью страсти и горя – в аду,

Что и вороны там расставляют – среду

На посредственной нише умения – ждать

Свой итог и вопрос – за нетленным углом,

Это тело, что тёмное формой – клеймо,

Над которым искусство – смеётся давно,

Что не прошено жизни, но также ведёт

За игрой поколений – свой имени взгляд

И обучит искусству смотреть – наугад,

Точно в осени спаянной вехи – для нас

И практичного вызова счастья – под веки.

Где и сам ты стоишь – одинокий и раб

За желанием думать – под вороном лет,

Чтобы ноги нести – по коварной тропе,

От которой и музыка стынет – во мне,

Как гротескное власти иллюзий – вокруг

Идеальности нового дня – от разлук,

Что уже в повторении стало – темней

Мне печальное имя – под ношей людей.

Как искусство в душе – на одни берега

Расставляет мгновением пуще – бега,

Чтобы заново думать и этим – корить

Между прошлым искусством – немного уму

Это поле идейности – нам для двоих,

Что и чёрные веки за вороном – пасть,

От которой ты сам бы не видел – ещё,

Как в надмении можно на этом – упасть.

Но прождав за велением слова – в кону -

Умалить ту искусную неба – весну,

Чтобы вороном жить и немного – в углах

Постигать этот вид утомительный – мне.

Он за страхом заставил, умея – вести

Одиночество смерти и этим – расти,

Чтобы думая – выжить под видом себе

Над печальностью нового утра и – века.

Где за чёрным итогом ты – ворон души,

Мне не в перьях искусства – уже поспешил

Отогнать умаление низменных – стен,

Чтобы жалом косить на другие – дела

Или личные оползни – в мудрости здесь,

Что в людской простоте ты сегодня – ужал

Этим видом – противное в склепе души,

Чтобы взмыть от простора – себе одиноко.

Над небесными сводами – около лир,

Над приятной фатальностью, где не спешил

Ты манить это чудо – от ворона слов,

Только думать, что осени – сам ты готов

Распустить умиления крылья – опять,

Где отнять постижение мира – нельзя,

Но лететь, как в душе – одиночеством взять

Управление слова понятное – в смерти.

За миром вспоминающих надежд

Из бездны вспоминающих – надежд

Ты волю осознания – под жизнь

Пронзил, давая думать – по уму -

Мне только формой волю – и одну

Ещё в глазах – спустившуюся слов,

Потерянную пустошь – между глаз,

Что миром вспоминающим – погас

Ты сам сегодня – в пройденном огне.

Когда бы думал личностью – тогда

Ты сам в квартире много – без людей,

Но тёмный стиль упорствовал – тебе

Быть только лишь мечом и – обо мне

Указывать в том чёткие – черты

За миром, без которого – там ждёшь

Ты свой пролог искусства – для мечты,

Что вышел человеком – в мире сложно.

Давая мне – свой собственный роман,

Сгибая поле бдительности – в шанс,

Что можем быть мы вместе – будто там

Играет полный вальс – в твоих руках,

Но миром вспоминающим – под вой

Ты также думал в оборотне – глаз,

Что вывел формой облика – свой слой

Противной части общества – под фарс.

Теперь ты будешь говорить – свой гимн

И форму обстоятельства – под рай,

Где целый день там пишешь – о любви

Спокойной чести – мемуары вдаль,

Когда той стройной областью – пера

Застыло поле бдительности – лет

И ноет – под очерченным окном,

Что вор из преисподней, где – дано

Мне жить – под этой ношей о тебе.

Но вот я снова думаю – под жизнь,

За миром стойким – в фатуме любви,

Что больше вспоминаю в теле – лжи,

Когда корит мой ужас – эту жизнь

И правит только бал – тебе под слой

Той тёмной формы лирики, что мир

Уже не будет прежним, но – долой

Сегодня можно выключать и – им

То поле в безыдейности – ролей

И сладкий яд – под трезвостью углов,

Где быть не можем в образах – руин,

Но также вспоминаем, что – одни

Там стали в жизнь писать, где – никому

Не верили – под частностью в углах,

Что можно миром думать – через край,

А слову выливать – обычный мрак.

Мне так по кругу тянется – под жизнь

И эта сказка – в проблесках души,

Уловит робкий фарс – себе над сном

И в тёмном обороте скажет – «жизнь»,

Что там её забыли в светоч – ран

И быть не можем личностью, увы,

А только лишь надеждой – до весны,

Где гложем форму риска – по ролям.

Происходящий свет служил войне

Над образом фуражки – прокрутил

Ты вид идейный, чтобы – не манить

Мне обществом – ту долгую игру,

Но думать, как военный – на кону

Своей моральной ноши – между лет

И в радости имён – идти на край

Свободы – в отражении тех войн,

Что ты увидел в обществе – в себе.

Тот свет служил войне и – для меня

Нет места жить по близкому – углу

В том смертном мире, пробуя вести

Надзорный ад – под прииском расти,

Что формой ты сложил себе – внутри

Уже приличной воли – слой чудес,

Но думаешь, как возраст – провести,

Не падая в то поле разной – чести.

И в том война, что каторга – в душе

Не носит слой – в фуражке по углу,

Не верит, что обыденность – веду

Я сном сегодня в личности – под хруст

Другой любви – в причине наугад,

Где видел ты войны – прямые сны,

Где степи, как глаза – ходили рядом,

Чтоб в том чинить искусство – у вины.

Той личностью немало ты – прожил,

Но думал пуще возраста – от грёз,

Что свет тебе по смерти – послужил,

Давая редкий фатум – мерных гроз

От собственного имени – быть здесь

Одной в игре фатальностью, чтоб я

Искала пулю в ловкости – судьбой

И сном фуражку – не тая то горе.

Мне свет не видит образ – боевой,

Но там и ты несёшь – обратно стиль,

Как собранный вопросом мир – гнедой,

Что солнце отражает – до войны,

Но думает ожить тебе – в том сне,

И что-то рассказать – судьбе ища

За редким полем личности – прощая

И сердце – от небрежности в судьбе.

Сегодня сам происходил – для фраз,

А завтра вдоль материи – ты стиль

Уже в руках утопленных – под квант,

Что веет в современности – ожив,

Как тянущее слоем мерной – вдаль,

Той давности души, не – отпустив

Давно забытый образ – через век,

Что свет увидит в праве – человека.

Так ловкостью и смелостью – один

Ты весь сегодня – покоряешь смысл

И мир на мерном блюде, что – ещё

Ты внутрь постиг – ту важную игры

Причину света – над другой судьбой,

Когда уже нет области – в вине,

А только свет понятный – в стороне

Мне носит образ холода – военный.

Потомственное эго части я

Мне уже подарил ты – немало цветов

И пророчишь усилием – старую бязь,

Что над частью святого, увы, не поник,

Но и готикой смело – в причине овит

Твой надёжный морали – сегодня манер

И надмение пройденной воли – в руке,

Что услужливо сам подаёшь – на строке,

Будто части от эго – такого же уровня.

Сном фантастики воет примета – уже

И идёт под вопросом, остыв на кону

Идеальное общество, чтобы – создать

Умиление прошлое, где – не пойму

Я тебя – в отражении рода людей,

Как потомка из каверзной боли – пригнув

Идеальностью сердца – то стилем ума

Объяснение быть – поэтически верным.

Эта воля пустыни мне машет – в уме

И идёт вслед за прошлым – сегодня ответ,

Как и дождь – в постороннее миром окно,

Где уже никого, ну а люди – не прошены.

Им бы только греметь и уже – для того

Покидать утомительный ворох – души,

Чтобы слово быстрее угадывать – там

И просить отвращение в страхе – на роже.

Но устал ты в квартире иметь – эту боль,

Это созданной воли – противное вдаль

И сидишь, как допросом уже – в никого

Понимаешь о стенах – прямую печаль.

На вуали из личности, где-то в песке,

Чтобы жёлтыми мифом – внутри берегами

Ты почти – укорил этим слово в тоске,

Как один человек – перед созданным нами.

И теперь ты не можешь – потомственно я

Разложить перед миром – на эго души,

Только цельное свойство имеют – глаза,

Чтобы думать и время там только – душить,

Где и сам ты – нечаянно вывел на явь

Эту личности полную свету – луну,

Но молчишь, как бы думая или – стыдясь,

Что в руке упырёк, но за стенами – грязи

Всё не любишь на части сегодня – себе

Убеждать социальное право – под ноль,

Но уловишь вопросы для эго – тогда,

Что не любит твой мир идеалов – в покое,

Только тонет и просит – умильно в аду

Помогать – этим личности или вести