Квартирный порох – на огне

Искали бы внутренний свет – на приливе.

Под космосом лучшего свойства – уметь

Бежать неоконченной болью – в судьбе,

Где можно ту пафосом нить – передать

Над верхом ответа – в поджатой игре.

Что стала уже уникальной – во снах,

В любви неоконченной маской – уметь,

Играючи близко – прикладывать смерть,

Не трогая форму души – многогранно.

За следом потерянной волей – в чутье,

Над образом мысли – куда-то вести

Ту верную часть категории – в мир,

Где должен ей ты по отрывкам – ума

Опять притворяться – отжившим душой

И видеть пути неоконченной – песни,

Что стала в глазах необычно – расти,

Не зная всё облако в глупости – здесь.

Вдали – и сон фрустрации темнее

Ты не видишь меня и уже – никого

В коридоре свиданий – отжившей души,

Ты не помнишь фатальные листья, а сон

Там не верит, что прожил себе – унисон,

Над которым в обрывках – ты стал потому

На фрустрации думать отчётливо – весь,

Что стоишь ты на чёрной иллюзии – здесь

И не можешь упасть – на другое болотце.

Всё сегодня отжил непомерный – ответ,

На квартире из личности – будто бы свет

Под ночной коридор на душе – не стоит

И не носит ту вольность, читая граниту

Свой моральный в отрывке, подземный укор,

Где в судьбе человеческой – ты, как и вор -

Всё не стонешь, но ветром – скопил акварель

На другой стороне непосильного – сердца,

Где и сам ты не видишь уже – там меня,

На фрустрации спелого образа – в снах,

Но крадётся тот кот – необузданной тьмы,

Чтобы верить темнее и снова – прожить

Ту посильную чашу в разладах души,

То отсвеченной гордости время – внутри,

Что скоптил человеком ты вдаль – на уме -

Эту боль расстояний, где думаешь – мне

Подсобрать идеальные ливни – в тоске,

Подвести под серьёзность – уже для того

Обращаемый ветер любить – никого

И не думать над новой под сердцем – себе,

Необузданной ветром – потерей в душе,

Показавшейся в склад – обоюдного лета,

Что непроданным словом – уже никакой

Ты блестишь и не машешь – противной рукой,

Как стоял на квартирном огне – под укор

Ты внутри от неявной проблемы – к душе,

Но не понял, как важностью – смыли дожди

Эту прошлую форму замятого – сердца,

Чтоб стоял ты один – на фрустрации лет,

Где-то в тёмной пещере из вида – руин,

Но не думал о пройденном свете – в ответ

Расстояния нового ужаса – в сердце.

Так любить никого ты уже – для себя

Обучаешь по привязи – сложной строки,

Чтобы в душу бежать – от такого, как я

Над небрежностью часа и вида – потери.

Где фрустрации плен, как пустая глава

Для души непокорности выдумать – детство,

Что в лице обстоятельства – мило прожил

Ты ответ, словно квант для особого – сна.

Он вдали мне темнее и пишет – на явь

Необычности слово пустое – в ответах,

Что прошёл этим чувством – скупое на день

И лежишь на кровати – внимательно сам,

Поставляя претензии миру – на слог

Удивления позднего ужаса – вжаться

В это тёмное мифом пространство – души,

Чтобы видеть упорно и там – уголок.

Разумное одичание других

За мной не спело небо – эту ложь,

Но в высылке души – уже устало

Я жду твой день немилый – будто там

Упруго к чести буду – выбирать

Себе в глазах – скабрёзности на воле

И вид прямой, когда бы – не устала

Я видеть пыль от вечности – на миг,

Когда бы ты на этом – не возник,

Но выиграл спесь по мифу – пополам.

В одной судьбе не встретились, а там

Не ищет дом упёртого – раздолья,

Как разум в цвете мудрости – опять

Её глазам – над счастьем потерять,

Что вид твоей души немило – тянет

Ко мне – свой гиблый хват, минуя память,

И что-то ищет в чёрное – упорство,

Где жить мы к праву мира – подлежим,

А может быть давно уже – умеем

Глотать серьёзность будущего – в деле,

Как якорь, направляя в миф – покуда

Ты ждёшь за мной – искусственное чудо.

Им в зной степной немало – притворившись

Ты вылеплен, как маленькое – чувство

На том конце из детства, где – обуздано

Оно в руках серьёзности – людей.

Их жестами мы мерить – больше хода

Теперь не можем, что горим – упрямо,

Чтоб падать в идеальное – восходом

И там кроить ту смерть – наедине,

Когда бы вышел к часу – мимоходом

И словно, одичавшие в том – тени

Распались в прахе – новых привидений,

Где жить должны по-чёрному – в себе.

Уже не веря в подлинное – горе,

Но думая, как взять судьбе – на доле

Ту важность обращаться – за итогом,

Когда на том мы говорим – за Богом,

Что в чувствах одичали – мило в том,

Ещё корить свой день – под идеалы,

Умнея в полной разнице – к искусству,

Что люди могут изглодаться – в чувствах,

Не веря в тот порочный круг – имён.

Они почти замкнули свод – прилежный,

Где ищет зверь ту наледь – на поспешной

Растерянности прошлого – за телом

И выемке – прожить свой гнев в руке.

Но что-то в слове будоражит – если

Уже другие одичали – в кресле,

И смогут только, притворившись – врать

Себе на этом поле жизни – вспять?

Когда бы стало миром – понемногу

Там, вдавшись в бытие – опять упорно

За разумом искать – себе дорогу,

Где б в жизни снова – мифом одичать.

Постигает ли модель – земного утра?

Смотрел в глаза – на ситцевом плато,

И ветром постигал немую – смерть,

Как воды Енисея – вдаль от слов

Спустили трап, чтоб убивать любовь,

Не веря ей над вымыслом – и роком,

Не зная пуд реальности, где толком

Ты жизни вдаль не видел, а – хотел

Отнять причину выдумки – под ложь.

Постигнул мир спонтанного – взросления,

Но в сером пиджаке – ты также крут,

Как витязь в прошлой мании – вести

То утро – по объёмной перспективе,

Где жил моделью разного – поверья,

Что утро будет думать мило – в теле,

Как сердце самозванца жить и – верить,

Что там сказал ты мало – об итог.

Что время расстоянием – под воздух

Сегодня может утолить – прощальный

Вопрос искусства, где бы – обещать нам

Таинственные тени между – черт.

Они вдавались, чтобы – притворяться

Над выемкой от прошлого – восторга,

Но думать в пользе юмора, как долго

Ты мог им в сочинительстве – продать

Свой мир земных иллюзий – на морали,

То утро – в необъятной форме дали,

Где нежишь одеяло в склоках – мира

И спать желаешь так любви – отныне

Ты светом солнца объективно – мило,

Но трогаешь рождение – за маской,

Где глупости простили время – сказкой,

А ты постиг им ночью – каждый сон.

Он стал твоей отметкой – будто время

Тебя не тешит, чтобы – извиняться,

Но думать в склон пародии, и – внять

Тот смысл антиутопии – в огне,

Когда бы воздух раскалился – в мире

И трогал пуд идейности – в квартире,

Зажатой – между прошлым и минутой

Твоей любви – быть кем-то ниоткуда,

Чтоб верить, что прошёл – тот Енисей.

Квант обособленной лирики

Мне за метром уже – не стоит

Пошлый юмор, а что-то дрожит

Пасть немая о водах – в душе,

Что уже проложила – там мир

Я напротив – той тонкости вдаль,

По небрежной своей – суете,

Что теперь в обособленный – квант

Не хочу унижаться там – в теле.

В приспособленной лирике – в жизнь,

Между прошлым, что снова – в руках

Там держу этот стиль – в облаках,

И нажав на иллюзии – к миру -

Верю – в полной любви синеве,

Как в особенной манне – в траве

Будет стиль зеленеть – под нутром

Объективности прошлого – ветра,

Где за квантом земной – простоты

Ты уже мне за метром – пустым

Стал идейностью в пользе – души,

Что провёл элегантностью – сердце,

Как и древний магнит – под нутром,

Что в душе объективностью – там

Может чувствовать пасть – небесам

И отжить – в обстоятельстве этом.

Хоть не злой ты уже – между нас,

Над прочитанной важностью – глаз

Всё не веришь, что стала – впотьмах

Я летать в этом квантовом – сердце,

Не взывая свой мир – между тлом

И манерным искусственным – днём,

Как загробные вдаль – перед ним

Мы могли бы стоять – этим ветром,

Как никчёмностью вспять – по руке,

Где рисуем тот мир – между нас

И уже в объяснении – фраз -

Ты достиг этот квантовый – мир.

В обособленной лирике – к счастью

Видеть полный рассвет – между глаз,

Чтобы время держать – в первый раз,

Как почтительность в нужном – окне,

Как строка в той потерянной – лжи,

Словно квантовой формой – одета

Я наверное в прошлое – к силе ума

И стою в этой форме – сегодня одна.

Языковое право потустороннего нуара

Над мелкой формой – около себя

Держу язык за сломленным – окном

Одной морали – думать каждым днём,

Чтоб эхо обходить судьбой – не там,

Где есть языковой пароль – словам,

Но тонко ёжит правильное – тело,

В котором будем по нуару – спать

Мы в частом стебле – облака вины.

Когда уже затронул слепо – сны,

Когда горит степной орёл – на цели -

Быть формой обстоятельства – руин,

Где сам ты меньше шара – из дождя,

Но трогаешь пустое небо – вдаль

Ты мельком, не отпрянув – этой мели,

Где жар твоей прохлады – не горит,

Но чувствует свой рок – ещё на том.

В сыром вагоне общества – потом

Ты звать уже не будешь – этим дали,

Не вынешь дух способности – лететь

По стойкости ручья, откуда – медь

Тебе была дана, чтоб больше – боли

Ты в мире ужимал – за языком,

Как будто призрак ходит – потолком

И ждёт твои следы – на смятом теле.

Видны руин пародии – от глаз

На утренней манере вылить – время,

Видна причина думать – каждый раз,

Что я одна в потустороннем – сне -

Уже мертва, как облика – картина,

Как белый сном орёл, что не обнимет

Мой дух причины, но отсюда – сгинет,

Там думая в судьбе – ещё молчать

Над ветром между совести – пароля,

Над верхним этажом, откуда – в боли

Летят языковой приметы – крылья,

И что-то в мире падать – не дают

Одной судьбе в предчувствии – притихшем

Над областью руин, в которых – имя

Тебе сегодня – образ между личным

Тем правом от нуара – вслед души.

На классике мы там, увы, расстались,

Летели в формах мира – перед эго,

Но в частности судьбы – опять приелись,

Диктуя формам зрелости – мечты,

Что больше нет руин, а стало – мало

Тебе формальной логики – на личной

Судьбе – внутри отличника быть эго

За верным полем бдительности – им,

Не ведая куда ты сам – опричник,

За зеркалом распнёшь итоги – лично,

Но будешь думать обществу – уже

Не самый старый номера – поклон.

В нуаре или в повести – за лестью,

Что был ты сам, как призрак – на себе,

Где сном языковым ещё – летел,

Не зная плотной каторги – в душе,

Когда она оставила мне – птичий

Любви ответ – быть этим безразличием,

И что-то мнить, когда уже – опало

Там в призраке чутья – твоё лекало,

Как дух за символизмом – между лет.

Прямолинейный парадокс и

расточительство над ним

Берёшь ты в руки – только не себя,

А стыд – внутри общительного чуда,

Он падает тебе на нос, как – снег

И вид кроит, чтоб ощутить мечту,

Что ты устал бы мёртвому – суду

Опять искать тот воли – парадокс,

Чтоб быть ему отличником – в уме

И белой сметой – над своим окном.

Опять ты расточаешь словом – вон

Тот мир – от зла пустого между эго,

Опять летит там ворон, чтобы сам

Ты небо ощутил, немея – в стыд,

Что болен за мужской слезой – её

Свободой тела – не корить, а мерить

То поле расточительства – вокруг

Фантазий гиблой каторги – в душе.

Опять не веришь, но один – дрожишь

И капли пота в настроении – мимо

Текут, чтобы обнять судьбы – итог

И время удержать за словом – вниз,

Как будто стал опять ты – в потолок

Сегодня упираться – для коленей,

Но путая виной судьбы – концы -

Не выдержал и сам устал – наверх

Смотреть, чтоб лучше видом – на тебе

В лице любви лелеяли – те тени -

Заветный стиль от общества – вокруг,

Что вверх души тормашками – ища

Ты сам запутал личностью – хлыща

То утро – между нервным пережитком

И памятью – внутри обжитой тьмы,

Где каторга – твой оборотень лет.

Она мне не нужна, но дух – морской

Ты выльешь в форме мира – осторожно,

Не ведая куда бы выпил – сам -

Свой стиль в стакан на общее – чутьё,

Что выбыл бы один – на свете том -

Ты мирно и отчётливо – за ложью,

Где видел стиль прямого – дурака,

Не падая на вечности – поклон.

Так этот парадокс берёшь ты – сам,

Рискуя телом в многом – на постели

Опять отжить и в области – руки

Прижать культуру в медленный – итог,

Чтоб был сегодня ловким – за мечтой

Ты выше этой области, но – меришь

В давно забытой пошлости – пароль,

Когда он ближе собственной – беды.

Устал над парадоксом – ты от всех

И тянешь редкий мрамор – между телом,

Но выше смотришь в право – для меня,

Что стал прямолинеен ты – под дрожь,

Когда и расточаешь форму – в рожу,

Когда бегу за мыслью – параллели -

Добыть ту волю призраков – во сне

И словно потерять культуру – мне.

В неё ты ждёшь и слово – на коленях,

Но пишешь свой пробитый – диалог,

Когда в руках ты сам – уже не мог

Бы думать лучше, чем в себе – курок.

Миф – над его разложением

серости

Ты не был прав, а только уходил

За серый свет – в окне своей игры,

Ты выбил стену внутрь – ещё крича,

Что стал упорней малого – меча,

Пока он гложет суматохой – время

И тянет дух обычности – под вой,

Чтоб стать сегодня уникальным – сном

Над ветром злых сомнений – по руке.

Не видел больше ужасов, как – мне

Опять налить там кофе – на итоге,

И делая почётный стиль – души -

Украсить ветхий образ – на двоих,

Что стал внутри не мил, а напоил

Ты обществом растерянным – поныне

Мой серый склон и образ – за умом,

Где только думал сам, что – уходил.

Но в том уйду и я, когда бы – ныне

Не знала полной грации – луны,

А время между собственностью – грёз

Устало бы вникало в точный – ад,

Когда уже не спрашиваешь – ты,

А просто над мечтой – уму уложишь

Тот серый миф, давая гневу – ад,

Что был ты долгим – на таком руне.

Когда искал мне призраки – на сне,

Корил манерным исподволь – мечом,

Но выдумать свой мир – не смог, увы,

А только стало холодно – плечом

Сегодня воздух робкий – огибать,

Чтоб там направить шаткие – шаги

На вид разоблачителя и с – ним

Указывать, что делать нам – вдвоём.

Ты был не прав, а миф – в твоей душе

Снимал ту серость грации – посильно,

Что болен ты разнузданной – игрой,

Не взявшись между пеплом – на руках

В той пошлости культуры – роковой,

Когда уже гнетёт там ад – ретиво,

Когда бегут за сном – пути наверх,

Как боли ровной всадники – к любви.

Их телом всё не ищешь – небу смех,

Но водишь словом за нос – ты меня,

Что мир разоблачил, родясь – его

Проблемой точки вызова – в руке,

Где ближе быть не сможешь, а потом

Ты будешь мне держать – уже на призме

Тот призрак формы – малого меча,

Что тронут властью боли – по уму.

Когда молчишь, когда уже – не прав,

Но ищешь властью бытие – от слов,

В свой миф перегибая – тонны глаз

За серостью души, когда не больно

Им думать, что отжил уже – и ты,

Что время породнило смертью – нас

На том краю ущербности – свой стыд,

Где будешь ты искать – его рассказ.

Душой на теле или – по рукам,

Подняв свой ужас мысли – на меня,

Что ловкий ад не скажет – дуракам,

Где больно уходить душой – вразрез

Тому пределу общества – в тоске,

Над равной частью мира – напоследок,

Что сам им разложился – между тем

Спокойным серым образом – в душе.

Одним ли монологом института

смерти?

Не знаешь морга – дивные края,

Не лжёшь себе, что очевидно – долго

Ты будешь вид инертности – нести

На собственных от ужаса – плечах,

Что стал ты новой формой – для меня

В тени отживших оборотней – или

Спустился к смерти, думая, как явь

Меняет властью близкое – внутри.

В душе опять застыл – один ответ,

Как формой монолога – стало ближе

То утро привереды, чтобы – ждать

И день плохой, но отживать – цветы

На кладбище – в прощённой мере вдаль,

Когда уже стоишь ты – напоследок

И виден впалый остров – между нас,

Как гиблый светоч общества – былым.

Он снова в монологах – не погас,

Но стал на чёрно-белой фотке – ровно

Сегодня думать в милое – лицо,

Что время сам заставил – умирать,

Не падая под вечностью – на сон

Внутри отжившей юмором – приметы,

Когда уже в чутье и там – одеты

Мы были в чёрный саван – между сном.

Уснул и ты, но кладбище – не ждёт,

Оно потухло в ровной – атмосфере,

Где в жилах кровь не льётся, в ведёт

Тебе сегодня – институт души,

По ровной кальке мёртвого – угла,

Что был ты болен идеалом – долга,

Но спал от смерти, не взывая – глаз

В непройденном окне культуры – мне.

Сегодня напишу о том – рассказ

И видом обобщу тот ветер – мира,

Чтоб ты увидел и свои – глаза

На смерти – между общества в углу

Такой же формы смелой – красоты,

Как череп вдаль – рассматривает мило

Твои черты – под серостью в душе,

Не погнутой от общества – с утра.

Ты вывел формой старого – пути

Тот век и очень убедил – понятно

Мне сон внутри на сердце – обвести

По рамке, что от кладбища – дрожит,

Как чёрно-белый оборотень – лжи

Не врёт, и мне не верит – между ролью,

Где спали мы, устав – от этой кожи

И в полной маске личности – души.

Теперь её там нет – устало тонет

Тот вид смертельной лирики, когда

Бы смерти институт – кроил года

И думал, что на черепе – под ад –

Мы станем снова будоражить – им

То общество в глазах – другого мира,

Где серости не вырастим – тот день

Напротив смелой воли – между глаз.

Когда хотим искать – другие дни,

Когда не видим бренности – отныне,

Но смерти институт – на воле там

Всё ищем – по скабрёзности к уму,

Что светоч риска – им не передали,

Но в стиль упорной музыки – зовёт

Нам время идеалов – словно нот,

Как обликов забытой формы – слов.

Проблеск – понятой нравом идеи

На солнце спустила – сегодня заря

То утро природного тела – не медля,

А ты укоряешь на сердце – меня,

Варьируя тонкий намёк – от углов,

Что был безоружен и спал – на вине

Ты в смертной обложке – искомого рая,

Когда бы за проблеском – стало тебе

То небо – ничейностью мысли и лет.

Понятным ответом не ищешь – меня

Над правом идеи тащить – этот свет,

Но делая быстро работу – ты ждёшь

Свой мир привилегий и стати – причал,

Он снова упал мне к ногам – и ведёт

За разницей будущей – смелое тело,

Когда ты не знаешь – свой стиль по уму,

А только на космосе веришь – в чутьё.

На солнце оно и неспешно – рисует

Там блики реальностью, чтобы ожить,

Не ведая прошлой картины, как таю

На этом свидании – к мелкой руке,

Где понятой личностью – слово не знаю,

Но солнце спустила – над небом твоим

И медленным сном – на него наблюдаю

Ту формы зарю, чтобы видеть огни.

За понятой вечностью в номере – слов,

За видимой сочностью – ближе детали,

Где мы в остановках – не ждём на уме

Ту форму реальности ниже – усов,

А только в сатире уложим – ножи

На край остановки, что имя – отдали

В то утро – идейности форм янтаря

Под ловкой развалиной света – на сне.

Ты веришь внутри провидению – чуда,

Но тянешь свой крест на обычный – урок,

Когда ты не видел сегодня – прощальной

Материи солнца, поджав – уголок

За сердцем погодного оттиска – мира,

За верной свободой, что ниже – не мы,

А только студёные облики – в ровной

Вороньей природе – над телом вины.

Опять постояли на чёрном – пределе

И вороны в пище там словом – ума -

Нам тянут свои укрощения – в цели

За призраком солнца, не веря, что там

У отблика слов – мы пустые, как тени

И нам необычно не хватит – вины,

Чтоб, думая – видеть в себе привидений

И ждать остановки – на цели в душе.

Когда уже солнце потухнет – от дали,

Когда над землёй, не простившись – уму

Ты вычеркнешь слабый мотив – на детали

От страха и умысла – видеть вину,

Как время от тщетного облика – стаи

В вороньей примете – за древностью лиц,

Когда уже нет им ответов, но дали

Мы отблики сердца – над светом луны.

Череда ума, в которой не живёшь

Ты забыла последнее правило – лет

И не ищешь сегодня потерянный – свет,

Отражаясь на зеркале – в талой душе,

Что уже не живёшь – расстоянием этим.

Там упали на розах – пропавшие сны,

А проталиной чёрной не спала – Нева

Напоследок различия в форме – руин

Этой близкой среды – разобщённого сердца.

Чередою ума ты, подкравшись – несёшь

Этот свет, от которого страшно – уже,

Это утро реальности – видеть дожди,

Точно чёрное зеркало – в мире последнем.

На одном расстоянии в странном – огне

Между личностью пройденной – будто во сне

Мне уже постоянно там плохо – открыв

Этот стиль, словно ужас превратной – души.

До него, не дотронувшись – будешь уму

Ты считать расстоянием неба – вину,

Но над чёрной развалиной крепкого – сна

Мне обнимешь тот облик – пустого ума.

Он и тело и рознь, над которой – по дням

Я бегу, разобщившись сегодня – в огнях,

Где свободой не верю, что спало в любви

Это общество слов – в череде откровений.

Мне неловко им думать, а стыло – вокруг

Небо тайного мифа, что спала – в руке

Злой опричницы – скобка, ещё посмотреть

В это образом зеркало – будто бы притчу.

Что одна над итогом сегодня – стою,

Незнакомая в пошлости мира – во снах,

Что упала дорогой не светлой – к лицу

Под руинами смерти – опять к подлецу.

Он такой же, как я, но уводит – на мне

Эти тени простительной важности – лишь

Ты опять на дороге и – что-то молчишь,

Чтобы видеть пути идеалов – там долго.

Спозаранок и общему слову – ума

Между мыслями тайными, небо воткнув,

Но в пустом отражении, словно – вина

Стала обликом мифа – спускаться от рук

И ползти расстоянием медленным – мне

На одном изумлённом причале – окне,

Что другой я не знаю уже там – себя,

Только трогаю муку и злюсь – на душе.

Чередой, от которой уже – не живу,

Но любви откровение – будто прощаю,

Чтобы выдержать стиль – иллюзорного я

И постичь умиление формы – в окне

Этой призраком смены – в надмении мне,

Этим образом слов, что к тому – не одна

Я достигла бы сущности формы – ума

В постоянном и сильном – сегодня огне,

Где веду разговоры и таю – под склон

За зеркальной пощадой, ужавшись – ещё

В череде откровения – будто бы войн

На последнем плато удивления – сердца.

Что уже не живёт там оно и – молчит,

Где постигло бы сущность мою – от угла

Расстояния нового общества – зла,

За дорогой приметной – на этом пределе,

За которой не стала внутри – укрывать