Дуэль Смертельно Раненых Врагов / Война 17-и Лесов I: Повесть О Храбром Зайце

«Уж вечереет что ль?» Всё прыгал заяц с дерева на дерево! Не понимал порой, куда придёт он так самоуверенно – он прыгать хотел, и только! Не думал то, что настолько, скучать он сумеет по ним! …внезапно любимым, чуднЫм – бесформенным лапам рОдных лесов, замков зелёных стенам; леса вселенского добрых богов! Мира Его и столпам! Искал для них слова он прекрасивые! За миг и на лету давал им имена! Уж не было ему невыразимого, немилого и незнакомого дуба! Единство это хотелось в форму облечь! Хотелось служить ему рыцарски! И посвятить себя: сердце, лапу и меч! Быть со страной – исторически!

«Нет, я не позволю сводить с ума их! Раздолья не будет уж тут, волкота! Вся ваша братия мерзких, кровавых! Дорога за вами вся вдоль полита! До леса нашего какое дело, честно ж, вам?! Вам покидать лишь нас волкам по банкам и котлам! Сожрать, зажав, что движется! Что только дышит! Им глотку разорвав, по жилке расчекрыжить! Самим поудавиться не тайком! Уснувши, тупо сдохнуть в испитом! Не это ли «раздолье» ваше по душам?! (Чего другого для еды?!) Я этим падлам драным сажи не отдам! Презренным гадам черноты!»

«Болото!» Понял по запахам зай – болота! За ним уж древний лес, за ним ещё чего-то… Темным-темно и пред, и на рассвете; всезловонно! «Непроходимо тёмное сие-то всесторонно! Вползти иль пролететь, по веткам пробежать? Эт очень сложно! Зато тут чуда-юду с тех болот прям подстеречь возможно! Века живут созданья эти подле нас, но с нами нет у них связЕй! И при попытке говорить бегут тотчас! Не подпускают, хоть убей!» Их видел заяц только раз, но с черт и чёрточки не разобрал их! Во все пределы он смотрел сейчас: «приперт, он – там! Из одичалых!»

Заяц: А-У! (Тому из мрака заяц крикнул, в ответ услышав эхо!)

«Ну так и быть! Я нагло к ним проникнул! Назад тогда! Без спеха!»

Скакал по деревьям он долго, забывшись! К закату лишь вышел он к цели своей. «Туда и вон там, к типографиям бывшим! Нагрянуть да глянуть там в сути вещей!» Была небольшая землянка, мусорком вонючим увязана. Зелёная с чёрным закраска – «…пообкиданна и умазана! Полагать тут надо, маскировка на них такая! Из мусора тут свалка-то всегда была лесная! Всё ненужное топят в болоте! Что-то ближе кладут «по заботе»! Так чтоб «тип-топ», чтобы рядом не встать ко глубинам! (Сам, кто утоп, поманить к своим любит руинам!)»

«…а эти раздольерцы-то! Ведь не боятся! Ничего-то тут не боятся они! Интересно как свин-то сюда пробирался? Нелегка работка сия для свиньи!»

Зажёг фонарик заяц. («Видать оставил свинтус здесь.») Дышать пореже он стараясь, залез в землянку весь! Внутри-то ничего и не было! Белесы стены, чёрный голый пол. Хламина всяка рвано-мелкая! Да два станка издолбанных под скол!

«Тут наспех сделали без тратных смет, и наспех в дребедень сломали! Тут ничего особого и нет, а тем не менее – сваяли! Они ж всё это смастерили сами! Им ни с каких не привезли! За пресс – едва пообтесали камень. Других похожих нанесли! …а вся конструкция то тут из дерева! Тут без гвоздя единого всё сделано! (…) А из чего же красочку они тут замешали, бесы? Нарыли охры жёлтой из земли; угля – хоть на развесы! Иль красочку не здесь слепили? Так наверно! В другом укромном месте лили планомерно! Или же воры, и воровали ж они характерно! Глядишь, уморы’ дозакупались кой чем беспримерно! Я никаких следков не вижу тут! В округе тоже ни следочка! Летал-то, идиот, не зря вокруг! Раз 5 оббегал эту точку! Нечисто всё, ненатурально тут! И как-то ж аккуратно…»

Над головой раздался гулкий стук! Ещё один! Внезапно! «По крыше ходит шалопай! Как буд-то что-то надо…» Фонарь приставил в угол зай – к скрипучей дверьце рядом! Сам встал в засаду он – напротив тоже в угол. В секунду лук достал, пока враг не застукал.

И «некто этот с крыши…» – он не спешил, «…и явно!» А лапы зайца ниже – уж истекли печально! Держать смиренно’ свой лук уж не мог он так дольше! Сев на колено, стрелу он как нож взял потоньше!

???: Гей! Кто тут? Не прячься в лес! Ты шмыгай, тут КЛАССНО! (Он крикнул и с крыши полез – «…спрыгнул?! Напрасно!»)

«Стоял на входе теперь. Иль сидел? Спокойно сидится-то?! Так ли смел?» «Эх, не войдёт он! Смел, не смел! Он так-то не дурак!»

???: Чего молчишь ты там, пострел? Чего ты бздишь, чудак? Прибёг знай здесь – прилёг-залёг! Фонарь чё сам себя зажёг?!

«Да уж не сам! Какая Умница!»

???: Сгоришь ты, милый, там как кур-рица! Я крышу над тобой залил горюченькой горючкой! Каменья щас стеной обью – БЕЖИТ МОЧА ПО БРЮЧКАМ?! Аля-улю тебе, приветы! ВСЁ!

«Аля-алю нэнэ-приветы… Ч-что?! … Эт свинтус похожее говорил мне чего-то! Эт что, выражение новое у кого-то? Не помню я из прошлого в лесу такого! Иль круга общего и впрямь они какого? Похоже-т выражаются они!»

???: Смотри, как разжигается! СМОТРИ! (Некто пытался огонь развести, иль камнем о камень бил счётно.)

«Что же такое? Ты сам-то не бзди! Блефуешь-то что так ссыкОтно?! Давай-ка, заходи ж ты! СсЫкотно ему-у! Я как родного братишки! …сынку приму!»

???: А я тебя вычислил! Кабы свой ты был – отозвался бы! А ты ж не отзываешься – не хочешь ты! …мерзопакостный! Чегось не отзываешься?! Не «свой» ты получаешься? Не «свой», не «свой»! Кудай-то всуе, но не в строй! Да кто ж такой?! В лесу-то кто ещё… не мой?!

«Хорошенький вопрос, по правде говоря! Отвербовали всех уже, кромя Царя?»

???: Ты, гнида же! Заяц! Вернулся, мерзавец?! Он за дела-то сразу взялся заячьи! Он бегает, он скачет, «лёд оттаявший»! ОП! А вот и искорка-то бодрая, бодрая! Пошла она, горит! Большая, сумасбродная!

«Горит оно? Горит иль не горит? ГОРИТ! И гарью ж повеяло, но-но-но! Огонь на крышу не идёт – блефует! Бздит! Бумажка вонючая там, И ВСЁ! Зайдёт он сейчас! …забежит!»

???: Сгорит же оно, мля! Сгорит! Секунда ж одна тут, поди!

«Давай же, подлец! Заходи!»

И некто в плаще и маске («вратарь») в землянку влетает «огненный»! Чего-то набросил он на фонарь, назад отскочивши молнией! А тут, по воле случаев, большой удачи – он к зайцу рядом оказался для раздачи! Зажал зай шейку тонкую врага немило; приставил к горлышку «кинжал» с рывка красиво!

Заяц: СТОЯТЬ, ПАДЛА! СТОЯТЬ УСТОЙЧИВО – ВСТАВАЙ В ХРЕБЕТ! Пройдём-ка в отделение, где чай и туалет!

???: Ась?! Таки заяц, ТЫ! А ЗНАЛ! Хрясь! Газку занюхни! НАКЛАЛ!

Заяц: Гад, обосрался что ли там?!

???: Не представляешь даже сам!

Предметец круглый к фонарю проброшенный сейчас же разорвался! Он клубы испустил отвратные зелёносерно-с-чем-то газа!

???: ГРАНАТА!!!

Заяц: Простата?!

Заполнил газ пространство всё от потолка косого к полу; в глазах щипало – обожгло! «…и зарябило рябью в морду! Не видишь ничего! Дышать аж тяжело!»

Ослабил хватку заяц, но намеренно! А некто вырвался немедленно и побежал! Тут заяц временно вцепился в длинный плащ его (и преждевременно едва ли не содрал)!

Так и вышли наружу вместе. К болоту прыгнул некто «как плевок»! Лук изготовил заяц к чести – стрельнуть, увы, при этом он не мог! Глаза «…слезилися от дыма! ЧернОта, звёздочки! Калейдоскоп! Тут аккуратней надо было! Вражина мой, скотина-то, неплох!»

???: А, заяц белый! Ментяра позорная! Я знал ведь, что здесь ты! Чуйка игорная!

Заяц: Чего полез тогда? Устроил мне спектакль нелепый!

???: Так лично я тебя ж хотел! Расцеловать в рулеты! Я ждал-то как тебя! Я ждал-то как!

Заяц: Ты маску-то снимай! Снимай, дурак! Узнал и я тебя! Один из этих! Гад гиена!

Гиена: А коли не гиена я, а тень от многочлена?! Я чуда-юда! Зверь морская! Немножко только вот… сухая!

Заяц: Ты ж на дозорного набросился при исполнении! Тя за убийства пробу-то, борзое устремление… я к чуда-юдам справлю САМ! Так и проверим!

Гиена: Себя отправишь к петухам! Другое-т время!

Заяц: Гад, мелишь-то чего?! Какое время-то? Кого? Куда?!

Гиена: Да власть-то вас закончилась давно! Отбросила! Ушла! Не для одних для вас теперь свобода, а для всех! Мы «в будущее света», мы «в Раздолье метим – ВВЕРХ!»

Заяц: Раздолия ему! Раздолье тараканов – в стенке бег! Покамест я живу, не выйдет балаганов в мой-то век!

Гиена: А вот тогда ж не будет тебя ТОЖЕ! Найдём сапог размером-то по роже!

Заяц: Такую-т смелость навнушал те кто же, ась?!

Гиена: А не понять тебе! Так не поймёшь, топчась!

Заяц: Так поясни хоть раз! Разумный мой!

Гиена: С народом я ж! Я с глубью вековой! В народе смелость-то моя! А ты ж народам, что змея! Теперь-то с кем ты, душегуб?!

Заяц: С собой я, знаешь ли, без групп! Я с совестью моей! Я проклят ей, и к ней иду посильно! Мне прикрываться-то народами не нужно инфантильно! Миров иных не надо, быть собою чтоб! Ты понял, а? ПОНЯТНО?! Всего и навсего я сильный, не микроб! Не как вы все! Вот так-то!

Гиена: Ну вот же, вот! Того и треба доказать: всё ясно! За это вот! За это ненавидим мы вас страстно! Вы строите мирокъ отборных силачей! В нём слабых мнут на тряпку, пыль и плесневень! Ведь в перегнои нас порвут, на удобренья! Ведь до пылинок разметут нас под поленья! Для этой вашей, что ж! Машинки сильных…

Заяц: ЛОЖЬ! Вы потому и слабые, что хОчите друг друга вы сожрать с душой! Вы сами-то, бесславные, себя ж и месите на почву, в перегной! Калечите свои своих! Иначе-т не живём – полнит нутро мочой! «А вам, крутые на крутых!» Как в светлый сон уйти б, в кровавый ваш запой! Вы ж вешать и рубить хотите! Вам головы рубить! А дальше что вы захотите? Чему «от сих не быть»?!

Гиена: Раздолье дальше! ВСЕХСОВЕТ! Равны все будут! «Паритет»! Не будет слабого-т средь нас и без приюта! Изгонем «сильного» тотчас! Изгонем плута!

Заяц: Не будет сильных – их осудят, надо полагать? И умным, значится, при вас-то тоже не бывать? Красивым не бывать при вас да одарённым? И добрым, умудрённым, чистым, увлечённым… Лишь слабость и уродство будут процветать? «И гниль, и скотство в троне жидком восседать…» – одна квашня лишь в вашем мире станет?! О, знай! Свободно можно гнить и падать! Лишь плавать можно так, а не ходить! На «почву, перегной» другим взбурлить! А рост ещё какой-то дисциплины просит! И вот ЕЁ вы ненавидите в психозах! Её вы и боитесь, сопляки! Её убить хотите вопреки…

Гиена: Мы и УБЬЁМ её! Тебя вот для начала! Раз 5, раз 6 убьём! Чтоб ровно, ЧТОБ НЕ МАЛО! И дисциплину барскую твою! Царя-скотину, вражью всю семью! Всех вас «на стенке» и «в общак»! Разлиплись глазики-т?! Ты как?

Видел зай всё ещё плохо – «…как из зазора!» Но после долгого довольно ж разговора, хоть спорно в допущении большом, по звуку находил врага и запаху! Теперь уверен-то и не был в том, что зрение вернётся обязательно! Надеялся всё ж он: «не станет гад-то рисковать глазами и своими? Ну не настолько ж одурманил волк, чтоб духом разрываться на порыве?!»

Заяц: О, благороден как! Как театрально! Глазёнки самого-то как? Нормально?

Гиена: Твоих-то уж не хуже! Мы в положеньи равном! Как техника оружья нас уравняла в главном! Гиенчик-то! Добр да мил! Заяц на! Мент во распил! Мы оба ведь на равных стали бацать! Когда, скажи, такая вышла странность?

Заяц: То верно – не бывало никогда! И никогда, увы, не будет дале! Тебе без глазу выдам на хвостА! И предлагаю раз один в финале… Сдайся! По-лёгкому пойдёшь пути, гнобить тебя не стану! Кайся! Я обещаю раз один, а дальше всё по плану!

Гиена: А хрен те два моих изысканных! Дерись! …собака монархистская!

Заяц: (…) Монету сохрани для катафалка! Предупредил! … Теперь не жалко!

В бой!

Бой Первый.

Сложность: минимальная.

Время: минута-две.

Руководство:

Первый бой, как и следует быть ему, самый лёгкий. Дальше-то будет сложней, потому здесь разберёмся в основах. Важен нам пока сам принцип атаки (защищаться мы будем потом).

Итак, у зайца 9 стрел. 1,2,3,4,5,6,7,8,9. Стрела 1 даёт урон в очко здоровья. Стрела же 9 – в 9. Стрелы расходуются при использовании! Например, выстрел одной 5-ой стрелы лишит вас одной стрелы… и именно 5-ой.

Здоровья у обоих комбатантов – по 10 единиц ровно. Задача: обнулить очки здоровья оппонента, но сохранить в итоге хоть одно своё.

Арена (обычная) – в 9 клеток. (Конечно, придётся их рисовать вам свои! И немало!)

В один шаг боя выстрелить можно одной стрелой или сразу двумя (эти-то выстрелы вы в арены и впишите). Выбор стрел и цели выстрела (клетки, то есть) – решение ваше всегда!

Бой проходит в реальном времени. Вам понадобятся часы с секундной стрелкой (или с экраном, где видны и се-кун-ды). Завершив шаг (выстрелив стрелой или стрелами) узнайте примерное время в секундах. Далее, смотрите в хронокарту. Определите место оппонента на арене – вот ровно в эти самые секунды, их диапозон (как в хронокарте, округлённо: 60(0)-5, 5-10, 10-15, 15-20… 55-60)!

Есть попадание? Нет? Фиксируйте и минусуйте. При попаданьи по врагу, отминусуйте часть здоровья (а так же стрелы, что истратили за ход). Нет попаданий? Отминусуйте стрелы. Готовьтесь к шагу 2.

Если очки здоровья гиены обнулены, вы победили и можете продолжить сюжет! Поздравления! Если закончились стрелы, соберитесь и начните тур 2-ой. На 2-ом (3-ем, 4-ом…) туре арсенал «восстановится», бой можно будет повторить (и повторять так до победы).

Вот и всё, что нужно знать (на этом уровне и в этом конкретном бою)! Удачи!

Побеждена гиена, хоть жива! Вот он на пузо падает, израненный! Стрела в груди неглубоко была! И кровь, и «взор его уж одурманеный! Сочится из груди, хотя немного!» «Встаёт уже, поди! Кряхтит убого! …трясётся, на коленочки свои-т встаёт!» Готовит зай стрелу отправить искрой в лоб!

Заяц: Сдавайся уж! Или «зажмурь»! …я насмерть буду бить!

Гиена: Хоть в голову, хоть в «свистадурь» мою мне до женитьб! Башки на мне давно-то нет! Торчит СВЕКЛА! Давай, стреляй! Твоя же, мля! Твоя взяла!

Заяц: Так лапы подними чуток! Тихонько лёг – замри! Молчок!

Гиена: Ан нет! Знай, не хочу!

Заяц: Давай! Я выстрелю!

Гиена: Так ВЫСТРЕЛИ! Не тормози! …а нет хотя, друг – погоди! Я щя, секунду дай! Я лягу ЩЯ!

Заяц: Давай, давай, ДАВАЙ! Не сжалюсь я! (…) Ты эт! Чего ж задумал, и так вдруг?

Гиена: Ох, не поверишь мне ты, милый друг! Внезапно захотелось жить!

Отбросив поугасшу прыть, гиена-т лапку подняла, за ней уже вторую. И выпал тут из рукава’ ещё «предмет» «втихую»! «Как тот, что с газом, но длиннее может быть! Такой-то трудно не приметить – трудно скрыть!» Поверхность гладкая с металлов’ отсвЕты сильные бросала на глаза – луною в гнутых вертикалях’ сверкала-резала косая как гроза!

Гиена: Друг, знай, граната выпала СЛУЧАЙНО! Поверь, я не хотел!

Заяц: Дрожать без лишних слов и встать нормально! Башка, стрела, прицел!

Гиена: Рванёт щас всмятку И ТЕБЯ! Не знаю ж я, какая! Одна ещё с газком, «на два»! Ударная ж – вторая!

Заяц: Врёшь! Ты выкатил из рукавов её специ-АЛЬНО!

Гиена: Всегда и всем я правду говорю принципиально! Я жизнь-то прожил без отрады…

Но вышел газ опять с гранаты! Мерзотно-зеле-серность точно та же! Лишь больше в этот раз её, да гаже!

Гиена: О, рок невероятный! За грех прощён я первородный! Пошёл ты, заяц, НА ХРЕН! Я от рождения свободный! Таких, как я – ОРДА!

Заяц: Стоять! Назад! СЮДА!

За миг разнёсся в ветрах газ! «Вот чёртов ветер – режет глаз!» Ударил сильно как в землянке – гиена прочь ползла с полянки! Потом заткнулась насовсем и резко очень! «Как буд-то не было её, исчезла в ночи!»

Заяц: А-У, ты где?! Ушёл в побег? Сопротивленье?! («Вышел, гад!»)

В ответ и шороха-то нет: «лишь камыши кругом шумят!» «Он где-то рядом слёг! Тихоней притаился! Физически не смог бы он уйти так быстро! На нём те раны в общем несмертельны! (…но переборчик может для гиены!)»

Заяц: А-У, сволота! Лапки поднять! Говорить!

«А ничего-то! Действовать как? Уходить? … Как мне искать его, если я лап не вижу своих?! А он-то гад привычен! Он аккуратен и без них! Зарезать, верно, может сзади! Так уходить мне не пора ли?!»

Заяц: Никуда не денешься от тюрьмы! Всю жизнь озираться ведь будешь ты! По вОлям добрым не явишься – Мамке уж, знай, не покажешься! Не дури там – сдавайся сам! Не то такой вам шухер дам! И тебе, и друзьям! Подельникам с вашими стервами! Не видишь что ль, баран?! Сдадут за грамм ведь сами первыми!

…

Ответов заяц не дождался! «Да кончено уж! Испужался! » «Чё делать теперь? Выбирайся! Скорей, поскорей! Собирайся!»

«…найду ль теперь дорогу я? По берегу мне что ли? Не засосало бы меня! …болотце-то лесное! Мне по деревьям тереться надо! По травке! Вот приключенье-то на пробные пол ставки!»

Заяц в землянку вернулся («рискованно»), фонарь-то горящий забрать – «…уж всё равно!» Чуть не споткнулся он на рядом лежавшей «гранате».

«И не слыхал я про такие-то – да, кстати-кстати! Он ещё говорил про другую ж – ударную! Мол, на кусочки нас порвёт афрагментарные! А кто же делает для них оружие такое?! Берут откуда их? Придумал кто им? Покупное? …иль подсказал чей голосок? Взять знатокам мне обе впрок? Хоть чё-то свинтус скажет или нет?! Вопросов много будет в кой-то век!»

Фонарик то и дело ж гас! «Масла в нём – капельки!» Хватило от землянки час, «…и свет-то слабенький!» …зато мусором не воняло, зеленью серной! Река слышалась рьяна! «Метров 30 примерно!»

«А что бурлит за речка? Не тут валили мы с моржом сомов? Знакомое местечко! Этюдно узнаю, но как из снов! Хотя теперь что ль важно это?! Тут мест иных полно вообще-то!

Пойду я так по дебрям! Притом, чтоб не упасть! Поближе-то к деревьям! …хвостом корней держась!»

По травкам-кустам и дубам-колдунам’ вдоль по речке брёл зай. «Заблудился что ль и хожу по кругам? Где-то должен быть край!» Устал, но нет! Ещё не заблудился! Свернул немного-т и нашёл! Он вышел наконец… и удивился! «Вот мельница подальше сёл! А здесь и там вдали тех мельниц сколько! Вон!» Лес кончился, а там поля лежат кольцом; над ними горы возвышались тесно-стенно, в плаще туманном растворяясь совершенно! Потому их прозвали в народе: это «Горы в туманах». Бежал заяц оттуда сегодня’ от козлов и баранов. Там мечтал он о мельнице – точно этой! О речке – вот этой! И нет, не любой! О лесе родном ему с верной приметой! О песне неспетой и жизни земной!

«Эх, нигде-то столько бед не бывает, находишь сколько их в местах родных! В чужих чуднО «звенит и отлетает», а тут, как уж нигде… «душа болит»! Здесь, и здесь только, переживая круг жизни всеобщий, ты чувствуешь боль от земли! А там в горах высОкозорких – в душе чего ж там? Там ничего не чувствовал – ни-ни! Сам камнем был-то безучастным! Глухим, невидящим, несчастным! Ни с чем несвязанным развязно! И верно ж мудрым всепрекрасно?! … Но мудрости во мне той, как в белых розах пыльцы! Какую жизнь познали гор туманных мудрецы, участия телес своих не принимая в жизнях?! Того из тех, кто выбор делает перед Всевышним – знают мир они?! Как дух его простерт?! Его, кто увязая, верит! От выбора его зависят жизнь и смерть! …сам этот мир материй! Какую ж мудрость найти-то можно в горах за туманами?! Почему смотрел я на них снизу вверх аки хряк вяленый?! За что теперь-то так обидно мне? За что?! Чего ж болит? Кому завидно-то? Пошто?!

… Возможно-то жил я напрасно’ годы мои на горах! «Здесь и сейчас» понял я внятно! Грустный нелепейший факт! До дня сего не жил ни йоты! Терпел я лишь и наблюдал! Будь прокляты иных высоты! Не дай же Бог такой финал, где б в ссылке новой тихо помер я, да потерял страну родную! Собой ТЕБЕ служить вернулся я – я вне тебя не существую!»

У мельницы немного отдохнув, смочив речной водицею глаза, всей грудью белой воздуха вдохнув, к дороге ровной зай рванул, скользя! Зрение к зайцу в общем вернулось, однако ж осталась боль жгучая, неприятная! Сейчас глаза его были большие и красные! Как яблока два, необъятные!

IV

Глубокой уж ночью, уставший и сонный, «под место рабочее» вышел зай злобный. Он подходил к дозорных дубу – и как вдруг! Окликнут голосом знакомым – «…что за фрукт?!» «Знакомый голос, но не тот! Это другой! И для самца высок довольно-то! Борзой! Гад воздух режит этой «РРР»! Калечит слух мой, изувер!»

???: ЗдорРрово, заяц! ЭЙ!

«А чей же голос, чей?! … Я точно знаю! Знаю сий фальцет!»

И вот уж показался силуэт! Весь угловатый он, и буд-то скомканный! Он к фонарю прошёл, в свету изломанный. «Да он же! Волк сам! И в волчьей он манере…»

Волк: Э, заяц, ты ль там? Давно ведь жду у дверри! Ведь сколько лет ты прропадал – аж и не веррю! Не навестил и дрруга-то?! …как зверрь ко зверрю!

Заяц: Да, волк! Ты извини! Забегался уже я!

Волк: Да ладно, не звени! Бывает! Не жалею! Видишь, я сам пришёл! К тебе-то! Стррадаючи скучал!

Заяц: Скучал, ты говоришь? Заметно! Я, веришь, сам страдал! Ты однако ж в окошко-то меня… не смотрел?! Делишками занят был всякими…

Волк: Было дел! Пррравда, заяц, прравда твоя! Дел у меня-т! …много всегда!

Заяц: Ну а ко мне-т? Какое дело?

Волк: Да никакого! Так! Назррело! Я посмотрреть в твои прриехал во глаза! Смотррю прям так, внимательно!

Заяц: Смотрю и я в твои приметы, в образа! Чтоб не забыть их, тщательно!

Волк: Ты помни, зай, что я смотррю в тебя! Ты знай, не забывай!

Заяц: В ответ и я смотрю в тебя, как «твой знакомый вертухай»!

Волк: Хе-хе! Вот и посмотррим! «Там» перресмотррит кто!

Заяц: Посмотрим мы, посмотрим! …коль будет «там» на что!

Волк: Хоррош ты, заяц-то! Но вот одно! Есть у меня ещё тут кое-кто! Чтоб на неё-т ты так же посмотррел, прривёл я вот!

Заяц: Кого завёл сам волк ко мне в отдел? Привёл кого-т?

Волк: А ты уж и не знаешь?! «Он так-то охладел!» Неужто бесполезно’ отрринут был ррасстррел?!

И обернулся зай назад: ушла его в лапы душа! «Зая! … Я знал, что следят! К нему она перешла!»

Зая спрыгнула тихо с дерева. К зайцу вышла – она уверенна! Красивая, высокая… и повзрослевшая. Пристранным неким образом уже поблекшая. Нюанс исчез и что-то невнешнее… нота последняя, слово нежное. Определяющее погрешное. А то одно, что было в ней прежнее… Исчезло просто! Ушло оно! Наваждение! И следа не осталось – так что? Омерзение?! Вопросов столько, о! Однако ж не задаст их ни-ког-да! Он, молча, смотрел на неё – без смысла, без гнева, стыда… Так и в горы всегда смотрел он – созерцательно! Про вОлка позабыл уже он’ окончательно!

Волк партией своею наслаждался! Улыбкой мести мелкой разрывался! Волк победил! Да так-то просто! Бесстрастно! Ирония в том, что всё той же! Злосчастной! Фигурой он Той же сыграл!

Волк: Пойду я, пожалуй! Устал! Поговоррите вы… да поглядите! Полночный час особенно прриятный! В глаза дрруг дрругу пррямо загляните! Ваш сантимент и дурраку понятный…

Но не ответил зай, а всё смотрел. Дать слово ей какое-то хотел! Искал он слово это особое, крайне важное! Глубокое, печальное! Бессвязное, изящное! И слово бЫло это в нём! Нашёл когда-то! Прошли года! Из слова не сошёл однако… да жалкий даже… жалкий звук! Сам не поймёшь ты этот стук! А слов других не ищешь коль – не говоришь. Стоишь, в лоб смотришь ты и дышишь лишь. Молчишь.

Когда волк ушёл, заговорила она.

Зая: Рано ты с гор-то сошёл! Вернулся ты зря! Вот хоть малый-то срок’ обождать ты б не смог?!

Зай глупо глаз на сторону отвёл, и ощутил себя «пристранно». Как жала насекомьего укол, что уморяет нас дурманно.

Заяц: Да а чего мне ждать-то было на горах? Пока «мир новый» вы узрите в облаках?!

Зая: Ну например-таки! Хоть что б, а не мираж! …та нам хоть «Новый Мир», хоть старый, лишь бы наш!

Заяц: Э-нет! Мир построить нельзя топором палача! Тут инструменты тонкие нужны – как у врача! У вас? Вас-то?! У вас, я знаю уж, топор один! Сплеча рубить и кровью мыть, лишь закричат они!

Зая: О, ты ничего не знаешь посейчас! Так только – крик у тебя, общие фразы! Палачи с топорами были у вас! Дозорные башни и ядов запасы! А нам не надо будет их! Увидишь ты, и скоро!

Заяц: А не пойму коли?! СмотрЕть не захочу иного?!

Зая: Так придётся видеть! Учиться видеть, «…как мир тонок!» Глаза придётся-т приоткрыть хоть раз один с пелёнок!

Заяц: Ну вот же! Точно вижу я! Я зряч! «Придётся» ж, такое всё прочее… Будет у вас и топор, и палач! Шутов кровавых средоточие! Они ж используют! Волки играют вновь тебя!

Зая: Тебя-то «не используют», но бросят, не щадя!

Заяц: На службе снова я! Работа, знай, моя!

Зая: А брось! Уйди! Ты встань плечом с своим народом! Со мной ты рядом встань – постой хоть мимолётом!

Заяц: Эт против тех, кому «прозреть» ещё? Нам, «биомассам»? За то, чтоб при живых остаться?! В «мир новый» ваш войти ущербным недоклассом? Тряпчиной-то, страну свою просравшей?! А степень прозрения – чем измеряться-то будет у вас? Башки самовывертом, сердца съедением? Знанием фраз? Иль всесогласием бездумным со фриком верховным? С ним будет уж преступным несогласье, уголовным? «Преступников» молоть’ я стану аки бес! «Неправильный» народ? За «правильный» ваш лес?! Ты предлагаешь что ж такое?! Ась?!