Дуэль Смертельно Раненых Врагов / Война 17-и Лесов I: Повесть О Храбром Зайце

«Герой! Кругом лишь черти – он герой! На этом месте мне б без тылу постоять! Он молод так для смерти вот такой! Дай с ним хоть рядом встану «силу подравнять»!»

Зайца ёжик вдруг сам приметил! Стрелять ёж хотел, но помедлил! Направил бойко-т арбалет’ вперёд себя, хоть дребезжащий! Поняв чегой-то и в ответ’ раскрыл глаза ёж смельтешащий!

Ёж: Заяц, зай! Эй, молодец! Не подлец, э-не подлец! Тут серый пеп-песец на! Холодец-холодец-то!

Заяц: Где Царь? Он…

Ёж: Царь вон! ВОН! Несёт урон ОН! Где зла вагон вон! Это он! Это он-на! Его тон! Его форма!

Заяц: Что такое там, что за балл? (Ёж к словам своим показал!)

«А вот он, их-то балл! Эт он! Все они! Пятеро – ВСЕ! «Интернационал!» …легион их червивый в рванье! Главный – Волк Волков-то! Тот самый поганец! Гад – наш! Рядом – Волк Волченко (ведь думал погиб он, алкаш!) …а он здравствует, негодяй! Смеётся в зубки розовы! За ним, Волк Волкер – экий пай! От вырос нам на головы! Подростком помню я его, и шёлковым! На кой же ты, дурак, опять пришёл-то к нам?! … Чуть поодаль скопА стоит Волк Волкошвили – в первый раз вижу я не из молв, а поближе. Знаю точно их клан! Совпадает! Там за ним Волканян подпирает! Его я помню, даже знаю! Стоит он беглым с ними в стае! А рядом тут же с Волканяном’ медведь на коленях стоит! Обрывки слов во рту багряном… с бредовой горечью месит! Морда разбитая, он шатается! Кровью налитая, растекается! Отбитый он! Не узнаёт уж никого черты! Отбили вон! Отбили голову Царю, скоты!»

И заяц сам не узнаёт-то многих-многих! «Таких и память не найдёт физиогномик!» ТолпЫ переворотной карнавал’ пестрил как сад цветами яркими, соцветьями! «Виды какие-то в книжках видал, иные и наукам были неизвестными! Крылатые-пернатые, копытные, глазастые! Рогатые-хвостатые, мордатые, клыкастые! С юга и севера – ржут! Морские-то, сухопутные! Откуда ж вы взялись тут?! Чужие вы и паскудные!»

«ВЫ КТО?! КТО ВЫ ТАКИЕ? ВСТАЛИ-СВАЛИЛИ!!»

«ЧТО ВЫ, МУРЛО, В СТРАНЕ МОЕЙ ПОЗАБЫЛИ?!»

…и заяц свинтуса ещё искал глазами – важно понять: предал свин или нет? Определённость нужна была! Как и с заей! «Та уж с волками стояла! След в след! Послушная да готовая! Вон стоит она гордая! Свин-то где, морда фартовая? Где ж она толстомордая?!

В кустах сидит и целится без скрипа? Вопросик: а в кого? В кого?! Листовки, ладно, те – быть может липа! Надуть могли-т и самого! (А всякое-т бывает и везде! Я в многое поверить здесь готов!) Но вот сейчас сидит-то свинтус где? Не в штабе ли секретном из шкафов?!

Подмоги для себя, увы и ах, не ждать нам! Вот ёж стоит и я! ТолпЫ их растерзаньям!

Спрыгнул с пенька государева Волков; зайцу навстречу шагнул! «Ствол из крючка и каких-то защёлков; в шайбу трубу изогнул! Или из ножниц проделанных? Труб водяных? Как и гранатцы гиеновы – с групп составных. Так в этих «ножницах» какой-то механизм! И где-т за кончиков длиною есть нажим! И трубки эти стрелками… отвалятся?! Похоже пушки мелкие! Мне кажется!»

Волк: Попрриветствуем зайца нашего, согрраждане а рраздольерры! Рродного нам всем и дрражайшего! Рразбавит он нам атмосферры! Вы может быть не уловили, но перред вами – прриготовьтесь – ПОДКРРЕПЛЕНЬЕ! Ещё б мы век так прролюбили, и цельной аррмии застали б день ррожденья!

Толпа рассмеялась – в разгул! Подгудел кто-то в медные трубы. Потом кто-то палкой швырнул, кто-то камнем безцветным и грубым! Раз да на счастье накинули! …кинули ДВА! С лап камнями и сбили они! «Сбили ежа!»

Заяц: Вставай, поддержу! Ты встать-то так сможешь?

Ёж: Я встать-то могу! …раз так-то ты просишь! СтрелЯть не могу! Рычаг-то в труху! Орех в тетеву! «Кошмар на яву»!

Заяц: Что у тебЯ… арбалет что ли сломанный?

Ёж: Стыдно, но да! Поразбитый, изболтанный! Встряли болтА! Иголка дрожит! Лапка моя! …глаза из орбит!

Заяц: Да не махай иглой! Давай что ль, вставай?!

Ёж: Ты не бросай, герой! Пришёл коль – спасай!

Заяц: Не брошу, ёжик! Постоим! Пришёл, раз дожил я, засим! До смерти я с тобой, а дальше сам ты как-нибудь! Стрела одна на бой! В реванше раз один рискнуть!

Ёж: Одна всего стрела?! Судьба-т невесела! Заволокла ко псу! …заволокла! Волкам надежду всю’ пораздала!

Ежу помог подняться прямо зай, и так он встал, чтоб опереться на плечо его ёж смог. Во светлооких харях диких стай, «во пьедестал их злоб» смотрелся он комично, «…дурачёк!» Опять засмеялись они в носы, опять загудели их трубки! Летел нескончаемый мусор их: и камни, и палок обрубки!

Волков лапу поднЯл так значительно; хлопнул Волченко в пол: «Всем молчать!» Говорить волк хотел продолжительно! «Виден мозг на табло, не отнять!» Он скажет волчье «да» иль «нет»! Но зай первее! Перебил! «Другого шанса-т дать ответ… не будет боле из могил!» Вот сейчас-то он, момент его втиснуться! Секунда какая – несколько слов! Перчаткой брошенных и несмирившихся, быть может главных самых из стихов!

Заяц: Я не отдам тебе СТРАНУ!

…и взрывы смеха в тишину! Толпою-т напрягались, да не малость! Презреньем выражались «на отсталость»! Брюшком ударно-т надрывались! Всесолидарность! Ритуальность! «Смотри, ага! Смотри-то как! Как мелок он – неизмеримо! Смешны слова-т его! Дурак! Его и слушать-то противно! Ещё и меньшие, чем сам, его слова! Их и неслышно-то ушам! О да-да-да…» Друг другу надо показать, как свысока над ним смеялись! Сумели жизнь свою прождать! И вот с рывка теперь поднялись! Эт он не знал-то ничего! Эт он дурак и друг баранов! Он с гор прибёг и оттого! …баран такой же и профан он!

Заяц: Я НЕ ОТДАМ СТРАНУ ТЕБЕ И ЛЕС! НАПОПОЛАМ ПОРВУ ТЕБЯ, ПОДЛЕЦ!

«А это слышно уж было! Отчётливо! Смехом своим удавитесь уродливо!» Понадорвались глотки от натуга их! Замолкли в ожидании волков своих.

Назад шагнул Волков – на пень лез опять! «Здесь речи подолгу, визжал он, видать!» Уставились глаза их пристально!

Заяц (ежу): Из рта сего щас вырвет истина!

Ёж: Истинка их – софистичка! Мистинка и… стилистичка!

Друг другу поострили полуголосом, и посмеялись верно дети. Уж изливался волк в то время «золотцем»! Им восхищались в пиетете.

Волк: Стррана, стррана! Твоя ль стррана?! С какого сна и где она?! Твоей стрраны тут, заяц, нет! Давно уж нет! Уж сколько лет! Стррану-т во сновиденьях ррастерряли! В стрраницах да мгновеньях, рразной швали! Медленно, но веррно вы изгнивали, (как в старреньких книжках вы и писали!) Вы потерряли культурру, таланты свои! Обрразование сдУрру скомкали, скоты! Вы молодёжь-то нашу потерряли! Науку свою и умы свои! Вы САМИ шаг за шагом всё СДАВАЛИ! …меняя ветоньки на пни одни! Стррану мою ж на прротяженьи жизни-то стяжали! Наррод лесной в деппррессию ужасную вогнали! Существованье глупое и смысл имевшее едва ли! Пустое-то существованьеце вы нам преподавали! … А по длиннющей черрнь-тени’ пррошедшего порраскопали! Та тень длиннее уж СТРРАНЫ! …гниём у ней мы на печали! И это с нами сделал он – ВОТ ОН! (Волк на медведя указал перстом, всё так же созерцавшего бессмысленно уныло: реальность наблюдавшего обиженно застыла! Со рта его свисала длинная слюна кровИ! (Там мудрый зуб на ней болтался где-то у земли!) Вот он! Что делал ОН? РРАЗДОЛЬЕ?! (К толпе вскрича, звал волк подспорье.)

Толпа: А НИХРЕНА! НИХРЕНА! НИХРЕНА! (Чётко и слаженно пела толпа! «ОтдрессирОван скот! Он – крысолов! Организован он! И без мозгов!»)

Волк: Ничего не сделал он! НИЧЕГО! Мы зато сделали! …вместо него! Культурры лесу дали новые! И голоса, и нотки модные! И возыгррала музыка медовая, и голоса весны воспели! Мы лесу дали знанья гиперр-новые, идеи новые! …и цели! И-и? Ррезультат? Молодёжь к нам прришла! Эт как же-т так?! Из ума выжилА? (…) Мы объяснили ей, что есть добрро! И точно указали: как к нему стрремиться! Мы технологии снесли в наррод (волк пОднял вверх орудие своё – «вещицу»)! И вот внезапно-то! Умы, имеющие свойство течь, к нам тоже утекли! Все поэтапно «буд-то воины», как вы, в герройствах меч один не извлекли! Вот не сбежали-то они, и, нет, не полегли! Кто поумнее был из них, те к нам и перрешли! … Вот так настал вам конец! «Уходить!» Брросайте орружия и сдавайтесь! Вот, Волканян, вас и будет судить! Стрраны-то нет у вас уж; не старрайтесь! Стррана та ваша – СТАЛА НАШЕЙ! И стала нам она – ПО ПРРАВУ! Вы прроигррали… мило даже! Мне порраженье вас… по нрраву!

Заяц: Не проиграл я ни черта! И я стою! Я ЗДЕСЬ! Оружье есть тут у меня! Я сам орудье весь! (…) Чего же дали технологии тебе?! Стрелять волка что ль научили?! Ну разве может быть в каком-то хитром сне! Косил «чутка» ты как с промилле! Мир часом не утроился? …а я-т те в лобик попаду! (Заяц стрелять готовился. «Достать только быстро стрелу! Никакие ноу-хау не помогут! …вам подлецам и мазилам слепым! Вот пускай меня здесь же и вздёрнут! Будет урок удальцам молодым!»)

Волк: Так ты не знаешь технологии моей?! Не видел гость мой «рразррывающих огней»! … Волченко-дрруг! Сюдой поди!

Волченко: Ось я тут, тут! Чогхо тоби?

Волков: Пальни-ка как бы кстати!

Волченко: В кого ж мени стриляти?

Волков: Давай в колючку, в дуррака!

Волченко: Ну, в йижака, то в йижака! … Будь ласка, добрий свитлий заэц, видступися ти трохи!

Заяц: Катись колбаскою, засранец! Ушлёпки вы и лохи!

Волченко: Ну як ти хочешь, милий заэц!

Поднял орудие мерзавец! Такое ж как у Волкова, «…вот труб лишь не две, а одна труба!» Эт целился недолго-то! Спустил курок к трубе, нажав туда! Раздался громкий звук, пронзивший уши! На гром похожий стук! Звук вездесущий! Дым с трубы! Летит струной снаряд! Врозь клубЫ! Дымит, аж волк объят!

Ёж: Заяц, Э! …эт конец! Во огне… пал боец! Во душе-то несчастья – рубец на рубец! В мятеже-т я участья’ не принял, отец!

Мгновение всего одно! Вошло, прошло, поражено! Снаряд, невидимый как буд-то! За дым он вырвался, и тут-то! Он с ветром, огневой подсветкой! В момент пролез в грудную клетку! Он разорвал её и вылетел, пронзив насквозь! А после ёж в бессилии – небыстро, наискось; одной держась за зайца лапою свободной, листом съезжал тихою сапою дремотный. Смотрел в глаза пока не умер, всё держась! Впивался в них он и искал! Последний взгляд последней пары глаз – все отразились в них, что звал! Глаза возлюбленной его, и друга, и отца; и матери живой ещё, так ждущей у крыльца…

Заяц: Э! Ёжик… э-э!

Ёж лежал на земле. Закатились зрачки, морда без выражения. «Ёжик умер таки! Молод как к сожалению!»

Заяц веки ежу опустил. Отнял лапы, плащём приукрыл. (…) Тут бросил кто-то сколом камень! И зай вернулся так в себя! Ор в состояньи полупьяном! Визжал то царь, себя прозря!

Медведь: А-ааа!! ААА-А!!

Волков: Пасть, Волканян, ты заткни! И ЗА ШКИРРКУ!

Медведь: А-ааа!! ААА-А!!

Волканян: Арра, брат-тан, ЗАВАЛИ! …громкий дирку!

Избивать Волканян стал медведя «в портреты»! Не сбавляя накал, «мял» и пушкой с кастетом… Набросились животные потом другие! «Дозабивать они пошли, скоты больные!» Забитый всё подняться силился, но тщетно: отбросил бОрзое хамло снарядом метко! Попал в кого-то – тушей на другого! На третьего уж лапой встал сурово! Какого-то душителя чуть сам не придушил! Зубами, что остались-то он морду откусил! Орал и бил, плескался кровью – лил и лил! К нему прорваться зай пытался из всех сил! Но «сапогом по роже!» …и вновь летел зай вниз! Так глупо и ничтоже, «…и всякий раз на бис!» (Тронная часть царь-поляны – на возвышеньи была. Подступы к ней, что на плане, позакрывали с утра!)

С толпою недолго бодался медведь! «Позаломали, повалили!» На лбу его прыгать пытались, но нет! Скользили вниз они, сходили.

Волков: Эй-эй-эй, прраздник окончен! Порразойтись! Он до суда дожить должен! ОТОРРВАЛИСЬ!

Снова зайца отпнули с копыта – покатился он вниз как мешок! На коленях стоял – лук отрытый! «…сил внутри на один лишь разок!»

«Вот сейчас мне стрелять – отвлеклись! Я им видим покамест едва! Мой единственный шанс! Лук согнись! Порази их, сквозная стрела!»

Заяц лук натянул свой! Целится! «Это ВСЁ!»

?: ВОЛКОВ, ЗАЯЦ! (Сквозь толпу закричал кое-кто!)

А Волков-то не слышит, но он чувствует: без дум он развернулся и на раз! Неужто заяц «спишет», «смерть окутает» – в триумф его великий вот сейчас!

Волк испугался кажется, но действует! Он жестом отработанным вздымает лапу левую! На зайца наставляет волк и «меряет»! Он с рукава секретно извлекает трубку целую! Трубка-то на нём мелкая, но с рычагом механистичным! Не целился наверно-то, но как попал, гад, артистично! А заяц выстрелить – не поспевает! Волк прежде на мгновенье попадает! Лук с лап позорно ниспадает на коленку! Кровь с живота его стекает по маленьку! «…вот так? Он попал?!»

Волков: Я шанс тебе ДАЛ! Я, заяц, шанс – шанс – тебе дал! ДАЛ как-никак! Как отвечаешь мне ты, падль?! А? Ай, смельчак!

Волченко: Це падла! Вовк, дай вбити йогхо! Я вбью йогхо – ДАЙ!

Волков: Сам я!

Зая: …волк, нет! НЕ ЕГО! Слово давал! Отвечай!

Сквозь толпу пробивается зая. С возвышения, с дальнего края! Она не падает едва ли, восклицая! ВолкА и зайца посреди, но всем чужая!

Зая: Ты обещал! Договорились мы с тобой же!

Волков: Договоррилися, поди! (Хоть мне дороже!) Я что по-твоему тут улыбаться должен?! Когда стрреляют нагло так – по мне, по ррожам? Ты, зая, не боись! Дерржу я слово-то своё! Суд будет, не серрдись! …не заслужил он хоть его! Будет суд ему, дурраку! К слепой уведу молотку! Всех-то под суд! ЧТО, НАРРОД?!

Толпа: ПОД СУД ЕГО! НА РАСХОД!

На этот раз они «как с ума изошли!» С остервенением буйствовать началИ! Переломали убранства парадные – «есть в лапах теперь, чем бросать!» Царя побив, всё могли они, «статные»! «И иначе уж – не бывать!»

Ни на йоту не сдвинулась зая с места. Твёрдо стоит! К морде волк её, сзади заяц как тесто… слабый лежит! Не отошла, не отступила стороной! Был в храбрости этой некий с совестью бой! «Камни-палки» летят опять! И по ней летят: не свилять! Камень один их попал «хорошо»: зайцу на голову «точно пришло!»

Крови с башки поразбитой в глаза! Кровь с живота потекла уж по лапам! Сел на коленках-то зай, отползя! Лук вновь поднять «навалять вурдалакам»!

«О, никому я не отдам мою страну…», одна лишь фраза та повисла фоном! Он повторял её не смысл, а волну – молитвой, заклинаньем, тихим зовом!

Мысли теперь, и чувства, и времени’ на одно лишь усилье хватало ему! Заяц лук натянул буд-то нервами, стрельнул с силой последней удачи стрелу! Стрелял наугад, на память, на веру! Куда попал – уж и не видел он! Заслон! Лук выронил, и рядом пал он слева. Лежал зай в луже крови общей тюфяком.

Закрыл глаза и сном уснул он летаргическим.

«Я не отдам врагу страну!

…категорически!»

Зая вскрикнула. На колено упала! Стрела зайцева-то по ней и попала! В лапу нижнюю, точной в бедро!

Волков: Вот тебе, зая! Ну? Хоррошо? Наивность моя! Какова благодаррность?! А вот же твоя… эта «многополяррность»!

Зая: Договорились мы с тобой секретно!

Волков: Дав слово, уступив, сдерржу ответно! Ты мягкой стала, зая, очень зрря! И жалко-жалко мне, отврратно!

Зая: Ты уговор наш вспомни про меня! Ты обещал мне многократно!

Волков: Ну хоррошо! Заладила! Найдём тебе спасателя! (…) Э-ГЕ-ГЕЙ (крикнул Волков в толпу направо)! Всех коней! Где там брродит мой друг Конява?

Конь: И-ГОГО! «Победитель соревнований»! (Волку конь-спортсмен отвечал в дупель пьяный! Порасступилась толпа перед ним – «сивко-красавец вышел в свет»!)

Волков: О, конь-то каков! И вы – стрроевым! (Приметил волк свиней дуэт.) Гррузите его и несите! Стррелка-т её недобитого, пока жив! В больницу какую свезите! В Гррачёвскую незабитую (хоть в архив)!

Конь: А ежа-т брать с собой?

Волков: Ежа? (Посмотрел на ежа.) Адрресат тут дрругой! Тут потом уже! Не спеша! … Ты давай там, порработай немножко!

Конь: Есть, поработать! (И знаю дорожку!)

Волков: От молодец конь Конява! Надо! Порра! В больницу тоже б те, зая! В койку пока!

Зая: …

Волков: Сама не сдиррай! Хрромать будешь жизнь оставшуюся – не шутки! Давай уж, давай! Своих не брросим несдававшихся ублюдкам!

Зая: …

IV

Распоряжений ряд волк роздал «прям как царь»! Поразбегалися «прислуги» нервно и тревожно! В сопровожденьи свитки волчьей «из бояр», на площадь двинулся зелёную уж безотложно! Он «речь свою толкать» опять начнёт истошно! Сюда-т и шли народа массы вседорожно! Все нужные на местах были своих, а кого не было среди них, тому и места не предполагалось! Только последний аккорд ждали они! Слов победы из волковых книг, речь триумфаторскую и масштабность!

Обыденно и просто, взабрался волк ввысь Башни Рога Большого (что медведю давалось с трудом силовым, «…да и тоже убого!»). Он начал говорить давно заученное слово. Ему написанно словцо на слоге очень строгом. Вот обращенье главное его и «к миру света» «сердца весть»! Местами же и выстрадан честно, но в общем вымученный текст.

Волков: Вот и настал тот день, что ждали мы так долго! Прришла одна на всех ПОБЕДА!! Монаррх их покрривлялся рразве, но без толка! Иные в тррубах от клозета! …и больше НИКОГДА! Мы не посадим над собой чугунную их тушу! ИррОдов без стыда! И то хамло поганое с желудком съевшим душу! Ни один рразложенец не назовётся наместником Бога лесного, ибо все мы наместники! Не говоррит он с ними ни о чём, и не давал им слова никакого! А значит все изменники! Волюшку житейскую свою выдавать за прромысел божий ХВАТИТ! Воля СВОЯ у нас есть! У каждого есть! И каждый её дерржатель! Где она есть?! А ВО! Здесь она! С ррезкой болью! С грруди твоей сквознО! Зовёт тебя! К РРРАЗДОЛЬЮ!!!

Тут воплем взорвалась толпа! Скандировать старались нараспев «РАЗ-ДО-ЛЬЕ». Мешались звуки из горла в без слов шершаво-атональное «застолье». Над мордой поднималися с питьём, тонули сами на себе. Орали просто так они! Своё. Всему и всем. На всех. «На все.»

Минут через 10 подуспокоились; волк продолжал скорей, чтоб не опомнились.

Волков: Вы и прредставить не можете, не боясь, какую волшебную ценность мы вам прринесли! Мы снесли вам, рродные, нарродную ВЛАСТЬ! Царри и царрицы былые мечтать не могли! Теперрь вы хозяева сУдеб своих! Ваши жизни – ПРРО ВАС! Вам одним ррешать в чём есть звон золотых! Что звать благом у нас! Готовы ль вы к свободе? Вам хоть рраз обещали её? Хоть на словах?! Известно ли пррирроде? Вас стррахи уж трревожат? Вам непонятно как? А не надо бояться вам мирра но-во-го! Дан вам этот мирр у лжецов отвоёванный! Не уж то не сумеете свой мирр устрроить, как мечталось? А честно коли, по душам – мечтали ль вы, друзья?! …хоть малость?

Вождю ответ толпа давать… старалась! Отвечала! Одначе путались опять в словцах простых, кричалах! Сдержаться не могла уже ни в чём, толпа с ума сходила! Гудели 5 минут они ещё! Волк продолжал визгливо.

Волков: Эта ночь будет долгой и славной! Мы сфоррмирруем прравительство врременное – сей же час! Поназначим министрров заглавных, и вниз брросим их на места все прроблемные – без пррикррас! Оррганизуем советы для ррешений любых вам важных вопрросов! Локальных более и личных может! Ррешим, что надо! «По запрросам!» И восстанавливать мы будем «шаг за шагом»’ систему отношений общественных! Спрраведливую, новую, и «без напррягов»! Где не будет зверрей несущественных! В ней уж не тот пррав будет, кто свищет на плечишках косо подвешенных, и прраво имеет поплёвывать в низеньких боррзо! Не тот у нас пррав будет, кто тычет орудия в моррды, ррот, НЕНАВИСТЬ! …к непокоррённому всему, что в сути своей горрдо! Не тот, кто годами вам обещает БЛАГО, а сам смеётся над вами, прросящими! Отныне прравый только тот, в словах чьих ПРРАВДА! Ась, не прривыкли к такому, несчастные?! Прридётся прривыкать, грраждАне! Прощай, нежизнь прри истукане!

Истерика очередная одобренья. Минуту выждал волк в терпеньи… постоял. Вдруг лапы к небу он задрал предвдохновенно, продолжил волк проникновенно – он кончал.

Волков: Нас ожидает путь воистину великий, высший! Мы мирр рразок перреверрнём! Заставим звёзды засветиться яррче нам и ширрше! От сих нам это – не по чём! Мы небо ррасширрим, рразбросим по далям, чтоб дальше смотрреть! Грраницы не свидим – что может не выйти у нас, не взлететь?! Вот что? Что смогло бы нам помешать?! Мы к чуду готовы любому! В шаге от счастья, и каждый из нас! Ведь счастливы мы по-прростому! Мы счастливы дрруг в дрруге тррепет находить, соединять мечтою общею серрдца! Вот суть Рраздолья вся – она и победит! …а ад закончился, изгнивши НАВСЕГДА! Да здрравствует «новая жизнь»! Лучшая! Иная! Рраздолие мирру явим! МИССИЯ’ ТАКАЯ!

Буря вопля раздирающего и ржанья безумны! В барабаны забили священные, в рамные бубны! Истерический плач и экстаз оргазмический! «Хором» «гимн» свой они завели героический!

«…

А на Раздолье!

А во приморье!

Вдоль каждый берег твой!

А на Раздолье!

А на дорожье!

Знай, каждый путь – домой!

А на Раздолье!

А по верховье!

Ввысь каждый встал скалой!

А на Раздолье!

А в поголовье!

В нём каждый – боевой!

…»

Заслушался иль в лапах позапутался, волк Волков с башни не слазил чего-то. Уж волновалися волки и мучатся! Уже и им куда б залезть охота! Решимости однако же им что-то не хватало! Традиции, имперской пусть, нарушить не могли! «Один стоит на башне, а иному не пристало! Зарницею освеченный, он Царь Родной Земли!»

К концу гимна (поди, четвёртого) спустился вождь: он по-царски «сошёл»! Как тряпку выжали протёртую – и бодрость подвела, и дух подвёл!

Желая явно поддержать (быть самым первым в этом), к вождю бежал уж Волканян немолодым атлетом!

Волканян: Волков-джан, шат лав! Я плакал прискорбна!

Волков: Меня на лестнице выррвало! Кррровно…

Глава III: Тюрьма

I

Тёмные звуки, цвета только громкие. Быстрая тишь и движенье пустот. Долгое поле и время трезвонкое! Истая лишь и доходье темнот! Оно главенствует, ибо первым в ряду опомеченно! Дерьмо вселенское и бесконечное бесконечного…

«Бесконечного… я толком не знаю; не знал! Неизвестно мне! …а думал, всё понял, нахал! Когда смотрел с горы я с ориксом, я думал, мир столь бесконечен – «эпопея»! Так я в нём, стало быть, «источником», конца и края в межматерье не имею! Пытался разгадать их коан древний, про небытие. Небытие, которого на свете нет-то – нет нигде! Не существует дважды-то несуществующее! Дважды – минимум! …а значит есть оно меж первой нЕсутью своей, второю – линией! Сплетенье несуществ двоих – вот сущее и есть! Меж 2-ух смертей всежизнь живых – мгновение Божеств! Во сне мгновение глубоком и беспечном, глубины глубже глубины! Небесконечное за ним во бесконечном, высоты выше вышины…

Когда смотрел с горы я с ориксом моим, я думал, мир во всех его мазолях – бесконечен! В конечности конечного его, тесним, я разуверился: да, мир небезупречен.

Звёзды и светляки у цветка – фонарик в небосводе нависающем на стрехах. Время бежит как бежит река, а дали тонут на веках, как тонут камни в реках.

«Я помню, орикс! Я точно помню эти дни! Созвездье Заяц в месяце холодном зимы… До одной видел их – до последней звезды! Знаю, видел я их! Гор небесных хребты! А может быть я думал, что их видел – лишь обман! …а дальше Орион! Единорог! И Эридан.»