Иристур. Тайна города шпилей

– Это у нас Шишкарь, Йонтэ, Карл и Филион.

Шишкарь отказался коротко стриженным пареньком в очках. Его лицо усеивали веснушки, не смотря на то, что волосы у него были почти чёрными. Из его стриженных волос забавно выбивались прядки, так что он становился похож на важную птицу с хохолком. На вид ему было сезоний тринадцать, и он был одет типично по-иристурски – в рубашку с широким рукавом, тёмный жилет из плотной ткани, бриджи и простые кожаные башмаки. Где-то Китен его уже видел…

Йонтэ был поплотнее других ребят, но он не был толстым, как сын Тур Банар, три раза в неделю заказывающей сладкие пироги. Он был одет также как Шишкарь, только на его жилете красовались дорогие пуговицы. У Йонтэ были совсем светлые волосы и голубые глаза, и он в отличие от других ребят, очень располагал к себе.

Карл – самый угрюмый из всех, был похож на костлявого старика, запертого в теле мальчишки. Его длинную физиономию обрамляли тёмные волосы, которые доходили почти до плеч. Челка заходила ему на глаза и Китен удивился, как тот вообще что-либо видит. Вся его одежда, на удивление, была светлых оттенков.

Филион был самым низким и наверняка самым младшим из ребят. Он понравился Китену больше всего, потому что единственный сразу же встретил его с улыбкой. Мальчик был рыжим, однако веснушками, в отличие от Шишкаря, природа его не одарила. Китену понравилось что в лацкане жилетки у Филиона находился небольшой букетик из трав. Дедушка пытался привить Китену эту привычку, так делали многие семьи. Каждое растение тщательно подбиралось, чтобы только по взгляду на букетик можно было сказать из какой семьи происходит ребёнок. Китен терпеть не мог чихать от цветов. Он не успел разобрать цветы у Филиона, как мальчик вышел вперёд, низко поклонился и сказал:

– Здравствуй, Китен. Мы очень рады новому Первому. Ты, наверное, жуть как голоден? – Китен хотел было сказать правду, ведь после сон-травы его жутко тошнило и совсем не хотелось есть. Он увидел, как у ребят загорелись глаза и кивнул.

– Отлично! Тогда предоставьте его нам, Верховный. – Продолжил Филион. – Мы покажем Китену наши владения.

– Вот и чудненько, – сказал Верховный, и похлопал Китена по плечу. – Ребята тебе всё объяснят, а если что-то будет непонятно, ты всегда можешь зайти ко мне. Дармон. – Закончил мужчина и словно назначил юношу за старшего. Он начал удаляться так стремительно, что вскоре даже не был слышен стук его каблуков по лакированному деревянному полу.

Глава 4 (часть 2)

Мальчики молча пошли в обратную сторону, и Китену оставалось только поспевать за ними да глазеть по сторонам. Он заглядывал в каждую приоткрытую дверь, а при виде закрытых одновременно страшился и сгорал от любопытства. Ему хотелось исследовать каждый уголок штаба Орденцев, хотя он сам до сих пор не мог поверить в произошедшее. Ещё утром он был простым сыном пекаря, а теперь…

«Я всё ещё сын пекаря. Что это я в самом деле!» – сказал про себя Китен и провёл рукой по крашеной в бежевый солевой стене. Неужто штаб Ордена и правда находится в пещерах, как об этом говорили старинные сказы?

Мальчики проходили мимо одиночных дверей и шли, кажется, целую вечность. Йонтэ что-то бормотал себе под нос, а Филион тихо присвистывал. У первых широких двойных дверей мальчики остановились и подождали, пока внутрь не зайдёт Дармон. Не успел Китен переступить порог, как старший заговорил:

– Итак, мы прошли один из первых уроков Орденского этикета. Ответь, Китен, что можно, а что нельзя делать в общих помещениях штаба?

Китена застали врасплох. Мало того, его тошнило и жутко хотелось подышать свежим воздухом, так ему ещё решили устроить экзамен!

– Ну…наверное…нельзя бегать? – В комнате, которую Китен ещё толком не успеть рассмотреть повисло молчание. Через несколько вздохов мальчики хором разразились звонким смехом.

– Во даёт! Бегать, говорит, нельзя! – Филион надрывался от хохота.

– Конечно, нельзя, это негласное правило. Бегать в общих помещениях можно только в случае нападения. – Китен хотел было спросить, а часто ли они случаются, но Дармон быстренько устроился в ближайшем кресле и продолжил. – В местах общего пользования можно разговаривать только в присутствии Орденцев третьего класса. В присутствии Орденцев второго класса можно только отвечать на их вопросы. Также нельзя прощаться со старшими по званию, потому что они обязательно вернутся. Это бессмысленно.

Китен не стал спорить с Дармоном о смыслах, ему очень хотелось осмотреть комнату. Вскоре ему удалось это сделать – в зале зажёгся свет. Помещение было больше кабинета Верховного раза в два и казалось обычной с виду обеденной, где принимают гостей. Китен часто видал такие, когда заносил выпечку к празднику в дома. Только в этом зале не было ни одного окна.

Слева стояли многочисленные стеллажи и серванты. На первый взгляд ему показалось, что во всех лежит утварь, но приглядевшись Китен понял, что это далеко не так. Во многих из них на полках хранились книги, а в других – оружие. Чуть дальше находились ещё одни двойные двери, а по середине несколько широких диванов. Справа Китен заприметил узенькую дверь и сервант. По правую сторону от диванов стоял огромный обеденный стол с массивными стульями. «Неплохая комната для Орденцев первого класса» – подумал мальчик и прошёл вперёд, чтобы посмотреть, какие книги стоят на пюпитрах чуть поодаль, но его остановило шипение компаньона Дармона. Юноша было хотел что-то добавить к своей ремарке про этикет, но его прервал воодушевленный Йонтэ:

– Надо же, ребята, у нас сегодня торт на десерт!

– У кого-то солнцелунье рождения? – Поинтересовался Карл.

– Да вроде бы нет…

– Это я принёс. – Решил пояснить Китен. Мальчики вопрошающе на него глядели. – Моя мама – пекарь. Пару солнцелуний назад ей сделали крупный заказ от богачей с Лугов. Я нёс этот торт, как в лесу меня настигли Лаварцы! Усыпили сон-травой и привезли сюда. Ну, и торт, конечно, тоже.

– Ну дела! Нам просто сказали, что будет новенький. Хотя, как иначе, ведь местонахождение штаба засекречено. Мне вот папа глаза завязывал, чтобы я ничего не прознал. – У Китена было столько вопросов, но Дармон не дал ему вставить и слова.

– Шишкарь, Карл, Йонтэ, несите еду. Китен пусть пока осмотрится. – Дармон зевнул и прошёл осмотреть остатки торта. – Наверное, Вторые забрали половину себе. А фигурка съедобная?

– Съедобная.

– Забавно. Тогда поделим её, как и торт. У нас редко бывает такая пища, ведь мы совсем не бываем в Иристуре. – С ноткой печали произнёс Дармон, будто бы общаясь сам с собой. – Не стой там так, осмотрись! Полистай книги, погляди по сторонам! Я помню своё первое солнцелунье в штабе. Удивительно чувство.

Китен подошёл к паре резных пюпитров, стоящих в центре комнаты, как на храмовном алтаре. На первом лежала открытая книга об оружейном мастерстве. «Совсем скоро я узнаю всё о крусаблях!» – подумал Китен, как услышал где-то совсем рядом недовольное мяу. Сначала ему показалось, что это был простой скрип, но когда он подошёл вплотную ко второму пюпитру, то обомлел. Перед ним лежала настоящая котокнига, о которых он раньше только слыхал да читал. Серая котокнига растянулась поперёк пюпитра и повиливала скудным хвостом. Она поджала под себя лапки, а недовольная мордочка расплылась в улыбке только тогда, когда Дармон подошёл и погладил её по обложке. Филион поглядывал на происходящее из-за торта.

– Ничего себе! Это же настоящая котокнига! – Китен даже не мог пошевелиться от удивления.

– Да, она самая. Не бойся, можешь погладить. А если почешешь за ушком, она откроется. Все котокниги открываются по-разному, но наша именно такая.

– Котокниги ведь хранят серьёзные материалы, да? Что внутри этой? – Дармон горделиво задрал подбородок, будто рассказывал о собственной вещи.

– Кодекс Ордена. С самого его начала создания. Ты не поверишь, сколько сезоний нашему Котиксу!

– А почему он хранится не где-нибудь в тайном месте? – В зале начал слышаться звон посуды и недовольные всхлипы ребят.

– Все котокниги в большей степени всё же коты. – Объяснил Филион. – Котикс очень вольная особа и часто ходит, где только захочет. Зал Первых ему полюбился уже давно, но его можно встретить в самых неожиданных местах.

– Всё, ребята, давайте есть! – Выкрикнул Йонтэ, ведь начинать есть по уставу можно только тогда, когда усядутся все члены группы.

– Можно я быстренько гляну, что внутри? – Спросил Китен, который голода не чувствовал, а вот любопытство съедало его самого.

– Конечно, валяй. – Бросил Дармон и отправился к столу. Филион всё-таки остался с Китеном и одобрительно кивнул. Юноша почесал кота за правым ушком, и тот довольно замурчал. Китен ещё не убрал руки, как где-то под мехом, в области кошачьего живота показался срез книги. Она открылась словно альбом, а мордочка и хвост Котикса и вовсе не меняли положения. Китен пролистывал страницы снизу вверху, на плотном пергаменте был написан не только свод правил и запретов, но также и иерархия Ордена. Он уже точно знал, что хочет найти и успел только мигом взглянуть на карандашный портрет Верховного в квадратной рамочке по типу генеалогического древа. Тар Фрагонард. Так звали его отца. Он не успел прочесть имени, которое в документах шло после фамилии, потому что на пол упала тарелка, и Котикс, напугавшись, решил убежать с пюпитра.

– Мама говорит, это на счастье. Только я не вижу в этом счастья, теперь надо собирать осколки! Шишкарь, у тебя что, руки жирные?!

– Сам ты жирный, Йонтэ! Мне наказали нарезать масло, я нарезал. Что, надо было до ночи стоять руки намывать?

– Так, ладно. Перестаньте дурачиться. Шишкарь, надень перчатки и убери осколки. Мы пока разложим еду по тарелкам.

Пока ребята накладывали варёные корнеплоды, соленья и куски мяса какой-то дичи, Китен задумчиво стоял около стола. Он пытался составить вопросы, но они уплывали от него, как облака в ветреную погоду. Неужели его зовут Китен Фрагонард?

– Ну всё, давайте есть! – Выдохнул Шишкарь после уборки.

– Кстати, Китен, ты будешь рад узнать одно из самых обалденных правил Ордена.

– Что ещё за правило?

– Орденцам, не зависимо от класса, можно болтать за столом с набитым ртом.

– Это время считается самым продуктивным для общения. – Включил умника Йонтэ.

Ребята набросились на еду будто не ели несколько дней, а Китен ради приличия стал ковыряться в тарелке.

– Тогда, можно мне задать вам вопросы?

– Канэшна, задафай! – Филион не только ел с энтузиазмом, но и был готов рассказать всё, что знает.

– А вы давно здесь? Как вы узнали, что вы члены Ордена?

Глава 4 (часть 3)

– Посвящают уже с двенадцати сезоний, как Филиона. Меня посвятили в четырнадцать, я был одним из самых первых. Грустное было время, Вторые надо мной потешались, да и всё приходилось делать в одиночку. Особенно посвящение было скучным. – Китен проникся рассказом Дармона, он уже не казался ему таким заносчивым. – Через два сезона в Ордене появился Карл. Однако, как ты видишь, это мало что поменяло. – У Йонтэ и Филиона чуть из носа не полился сок ириндии. Карл открыл рот, чтобы что-то вставить, но быстренько передумал.

– Ну, что тут скажешь. Карл и правда немногословен. Через пол сезона к ребятам присоединился я. – Вступил в разговор Шишкарь. – Я в отличие от Карла и Йонтэ всегда знал, что мой отец член Ордена. Как ты понял, Китен… Становятся членами Ордена по преемственности.

– Вы бы знали, как худо было моей сестрёнке! – Начал Йонтэ. – Отец стал нормально к ней относиться только когда родился я. Страшное это дело, если у Орденца нету сына…

– Вскоре к нам присоединился Йонтэ и скучно уже совсем не было. Филион с нами всего сезон. – Закончил Дармон.

– Слушай, Китен. А правда что… – Филион осёкся. – Что Верховный…ну…это…Твой отец?

– Не отвечай на глупые вопросы, Китен. – Командным тоном произнёс Дармон и положил вилку на тарелку так, что она громко звякнула. – Может, у тебя ещё есть вопросы? Не стесняйся.

– Как старшим членам Ордена удаётся одновременно быть Орденцами и воспитывать детей? Все ваши отцы живут в Иристуре? – Китену не понравилось, что Дармон его перебил, но желание узнать ответы его пересилило.

– Да, им приходится маневрировать. Когда у Орденцев Второго класса появляются дети, уже подрастают и Первые. Вторым разрешается чаще покидать штаб. И так по кругу. Отец Йонтэ – ростовщик. У него в конторе работают люди и ему не обязательно постоянно там бывать. Работники думают, что у него хилое здоровье. Отец Филиона музыкант, он играет на струнном инструменте – Анервии. У него не много партий, поэтому очень легко исполнять свой долг.

– Не поверишь, но отец Карла – повар! Он нам всё время готовит. А его семья живёт в Предместье, поэтому никто особо не удивляется. Там людей поменьше, сплетни не так расходятся. Везунчик. – Объяснил Йонтэ.

– А мой отец – военный учёный. Он разрабатывает оружие. У него оружейная на Старых Дорогах. – Когда Шишкарь закончил, на Китена снизошло прозрение. Он где-то уже слышал эти слова с ноткой хвастовства, ведь Тофер тогда сказал: «Ври больше, Вертон, а мой отец – картограф!».

– Точно! Ты же Вертон Брызг, мы с тобой вместе учились! – Китен не на шутку обрадовался, но не чудесной встрече спустя сезония, а скорее своей исключительной памяти. Трудно вспомнить кого-то, с кем учился от силы несколько семилуний. Как только Китен стал достаточно взрослым, чтобы управляться с тележкой, он перестал ходить в школу. Вертон напомнил ему о себе не только своей речью, Китен долго не мог вспомнить, где раньше видел очки, веснушки и тщательно выглаженный костюм.

– Шишкарь, тебя чего, зовут Вертон Брызг? – Спросил Йонтэ, который уже начал заливаться смехом.

– Да, и что тут такого? Зато мой отец и правда разрабатывает оружие. Не думал, что ты меня вспомнишь, Китен. Я не долго проходил в школу. Сначала меня обучали на дому, а спустя пол сезона в школе уже забрали в Орден. Забавно, что мы так встретились, правда?

– Ага. И правда. Кстати, об оружии. А у вас уже есть оружие? И…

– И? – Дармон вызывающе поднял брови.

– Вы видели крусабли?

– Смешной ты, Китен! Конечно, видели. – Вновь прыснул Йонтэ.

– У каждого из нас уже есть именная крусабля. Она выдаётся на посвящении в Первые. Правда пользоваться ей можно только на тренировках. Насовсем их выдадут лишь после перехода во Вторые. А до этого ещё…ого-го. Несколько сезоний! – Объяснил Дармон.

– Ничего себе. Скоро у меня будет своя крусабля! – восхитился Китен и ущипнул себя так, чтобы никто не видел. Вдруг это всё не взаправду и он задремал на поляне?

Пока ребята за обе щеки уплетали торт и перекидывались шуточками, Китен съел половину своей порции и несколько раз успел испугаться Котикса, тёршегося об его ноги. После он вызвался помочь убрать и вымыть посуду в просторной, но очень тёмной кухне. Там он узнал многое об устройстве жизни в Ордене. Например, соседствующая с залой комната – это большая спальня Первых. Там стоят шесть кроватей, комодов и кресел. Всё, что нужно новичкам. Когда Орденцы переходят в класс Вторых, они переезжают в двухместные спальни с большими удобствами.

У Третьих уже личные покои и самая большая свобода, только вот всего один член Ордена носит такой титул. И это Верховный.

Китен был рад слышать, как ребята нахваливают торт его матери. Им очень редко доводилось есть сладости, поэтому это солнцелунье стало для них настоящим праздником. Остатки торта они убрали в холодильный шкаф и даже перед сном думали о своём королевском завтраке. Спальня Первых пришлась Китену по вкусу, потому что она была как минимум в десять раз больше его спальни. Конечно, ему не хватало любимого окошка, через которое лился лунный свет и были видны крыши со шпилями, но чувство перемен, которого доселе он не испытывал, было для него сродни чуду. Ему нравилось, что кровати Первых стояли кругом в центре комнаты, кресла сзади, а комоды – по периметру. Он подумал, что это сделано специально, чтобы сплотить ребят.

Китен удивился тому, что его ноги не свисали с кровати, а одеяло не было таким колючим, как дома. Его одолевала не только дрёма, но и приятное волнение, ведь он раньше не ночевал вне родных стен. Не смотря на это, он долго не мог заснуть, пялился в потолок и думал о том, что мама, должно быть, сходит с ума. Также он думал о том, что у всех мальчишек были отцы, которые готовили их к Орендству, а его отец почему-то его бросил. Он хотел расспросить Верховного обо всём, но особенно о том, что случилось почти четырнадцать сезоний назад. Может, у него была какая-то тайная миссия?

Китен покрепче затянул верёвочку, на которой висел новый оберег. Ему не хотелось, чтобы его отобрали или лезли с расспросами. С этими мыслями он погрузился в сон под мерное сопение мехалиона и кого-то из мальчишек. Засыпая, Китен одновременно боялся, что всё это было сном, и наделся, что завтра вернётся в Иристур. В нём боролись два начала, о которых он сам ещё ничего не ведал.

Словарь

Мехалион – довольно редкий вид мафильяра, ящерица с толстым слоем колючей шерсти. Мехалионы не только преданы своим компаньонам, но ещё и очень своенравны. Если им что-то не понравится, они могут лизнуть противника своим языком, выпустить яд, и одарить обидчика больнючими волдырями.

Котокнига – редчайший экземпляр мафильяра сообщества, в котором часто хранятся уставы или записывается история. Это не личный мафильяр, именно поэтому у него много свободы и он волен ходить, где хочет. В древности в котокнигах велись сезонописи Княжеств, Королевств и Тарств.

Ириндия – дерево, из которого добывают сладковатый сок зелёного цвета. Напиток способствует пищеварению.

Анервия – струнный музыкальный инструмент, игра на котором требует высокого уровня мастерства. Анервия похожа на дерево Анервы, из которого и делается. Шейка инструмента выглядит как ствол, а струны как ветки.

Глава 5 (часть 1)

В которой Китена посвящают в члены Ордена Лавара, выдают крусаблю, и он отмечает Солнцелунье Рождения как настоящий взрослый

– Что ты здесь делаешь? – суровым тоном спросил тар Наэй своего ученика. – Ты же знаешь, что в этом зале находиться запрещено.

– Совсем скоро в Фарериард вернётся магия. – Ученик не спешил продолжать и ждал возражения мастера. Однако, тот вовсе не торопился с ответом.

– Вы же знаете, что за этим последует?

– Мне кажется, ты забыл, где твоё место. Не строй из себя всезнайку.

– Не обязательно быть всезнайкой, чтобы догадаться, что происходит. Я уже давно за вами слежу и всегда вами восхищался, но так больше происходить не может…

– Хватит! – Крикнул тар так сильно, что слово несколько раз отразилось по полупустой зале. – И больше сюда не заходи! Если хочешь сохранить работу, то будь так добр, займись делом.

Тар Наэй пробурил юношу взглядом и подождал, пока тот не покинет зал. Мастер понятия не имел, что его ученику удалось добавить на холст ещё один штрих. Штрих, который изменил жизнь Китена Алгорта.

***

Тур Алгорт с самого лунья не находила себе места. И отправленная Орденцами записка с сомнительным содержанием вовсе её не обнадёживала. А уж тем более не крупная монета, завернутая в этот клочок. «Китен в порядке, он с отцом» – было накалякано на куске бумаги заляпанном маслом.

Делу не помогло и то, что ранее в то солнцелунье Тофер Арон поднял на площади такую шумиху, что не только любопытные тур повыглядывали из окон, но и многие лавочники остановили работу.

– Что это за парень? – Слышалось по всему Иристуру.

– Он бегает по городу и кричит, что Китена похитили чудики в масках.

– Да это же сын трубочиста Арона! Он дружит с Алгортом.

Когда Тофер добежал до лавки дедушки Люциуса, то не мог связать и пары слов. Он бежал так быстро, как только мог, потому что прекрасно знал, что с Китеном ему не сравниться. Как вы уже могли догадаться, Тофер никуда не уходил, он шёл за другом по пятам до тех самых пор, пока того не похитили. Сначала Тофер подумал, что ему стоит дать о себе знать и тем самым отпугнуть грабителей. Его привело в чувство отнюдь не численное превосходство: когда тот понял, что Китена схватили Орденцы, его сковал настоящий ужас. Он просидел не одну сотню вздохов в своём укрытии, и как только пришёл в себя побежал обратно в город.

Тар Алгорт напоил мальчика росовой водой, и когда тот отдышался, спросил:

– Что-то стряслось? Ты поднял на уши весь город, мой мальчик!

– Тар Алгорт, заприте дверь! Закройте ставни!

– Не нужно паниковать, Тофер. Все уже разошлись по делам. Что случилось?

– Китена похитили! – Люциус не спешил верить пареньку и посмеялся.

– Это вы с ним придумали такой розыгрыш? – Тофер подумал, что сейчас сойдёт с ума. Ему и в голову не приходило, что ему могли не поверить.

– Дедушка, вы издеваетесь? Мы с Китеном поссорились, потому что я не хотел срезать путь, а он сказал, что так будет быстрее. Я сделал вид, что пошёл обратно, хотя…Сначала мне и правда хотелось пойти домой, но возвращаться одному было страшнее, чем тайком следовать за Китеном. Потом он остановился перекусить очень аппетитным дорожным пирогом, и вот тогда на него напали! – Люциус встал с табурета и протёр очки рабочим фартуком, будто это помогло бы ему лучше понять Тофера.

– Кто на него напал?

– Ну…эти…чудики. В масках. – Каждое слово Тофер говорил всё тише и тише, боясь, что они его услышат.

– Чудики? Какие ещё чудики? Ничего не понимаю!

– В масках… – Ещё тише добавил мальчик.

– Тофер, говори громче, мне же не двадцать сезоний!

– Его похитили члены Ордена! – Выкрикнул Тофер, и дедушка Люциус от неожиданности снова присел на табуретку.

– Ты…ты уверен, что это были они?

– Клянусь своей самой лучшей щёткой!

Тар Алгорт наспех закрыл лавку и поспешил к дочери. Тоферу пришлось рассказать об увиденном ещё раз, но теперь ему было ещё страшнее. Сначала он боялся, что Люциус упадёт в обморок, потому что он стар, а мама Китена упадёт, потому что она женщина. Тофер почувствовал облегчение, когда никто из них не упал, и был готов вот-вот сделать это сам. От падения его спасли свежие булочки со сладкой начинкой.

Тур Алгорт вовсе не удивилась произошедшему:

– Я знала…знала, что это когда-нибудь случится. Но я ждала этого несколько сезоний назад. Почему сейчас? Хорошо, что солнцелунье рождения только через несколько солнцелун, и кулон в полной сохранности! – Тур Алгорт продолжала месить тесто, чтобы совладать с нервами, но остановилась сразу же, как заприметила на лице отца странную мину.

– Папа? Папа, что ты наделал?

– Дочка, ты только не волнуйся. Но я уже сделал Китену подарок.

– Папа! – воскликнула Тур, а Тофер почувствовал себя зрителем ярмарочного представления.

Наутро Тур Алгорт последовала в жандармерию, так как заявить о пропаже сына нужно было обязательно. Все знали, что жандармы не то что пальца о палец не ударят, им просто не удастся ничего найти. Ведь Орденцы работают безупречно. К концу второго дня жандармы объявили о пропаже и даже расклеили по городу объявления с портретом Китена. Конечно, Китен на портрете был мало на себя похож, но на счастье, горожане прекрасно знали, как он выглядит. Его мама пыталась заставить себя работать и наняла гонца, чтобы разнести хлеб. Она не могла подвести своих постоянных заказчиков, да и это хоть немного отвлекало. Тур Алгорт была уверена в том, что Фрагонард не причинит Китену зла, и что ей придётся смиренно ждать. Вот только бы он только не узнал о кулоне…

***

На следующее солнцелунье Китену, как и остальным мальчикам, удалось хорошенько выспаться. Первые часто спали до позднего завтрака, потому что им нужно было набираться сил и расти. Когда мальчишки умывались, а после завтракали тортом, Китена переполняло чувство единства. Он раньше не был частью такого сплочённого коллектива, и ему это очень нравилось, хотя даже несколько настораживало. В это солнцелунье он не видел Верховного, зато смог по достоинству оценить тренировочный зал. Комната выглядела точно также, как и спальня Первых, только была намного больше. На стенах висело тренировочное оружие – деревянные подобия крусабель, такие же мечи, разные палки и даже простенькие щиты. Также в зале стояло множество манекенов – сшитых между собой мешков, набитых соломой, камнями и даже самодельными бомбочками на крепких палках. Об этом Китен узнал, когда Дармон воодушевил его напасть на самый неприметный манекен. Китену была чужда агрессия, но он не хотел падать в грязь лицом, и со всей силы бахнул палкой в правый бок. Бомбочка сразу же взорвалась и осыпала парня цветочной мукой. Хихикнул даже обычно молчаливый Карл.

Китену понравилось, что Дармон руководил процессом и показывал ему азы ведения боя и защиты. Он также узнал, что несколько раз в семилунье тренировки проводят вторые. Вот там-то пощады можно не ждать.