Между

– Алиса, нам уже пора идти, посадка на самолёт заканчивается, – напомнил дядя Миша.

Я с грустью и тоской посмотрела на Дениса. Мне не хотелось с ним расставаться, но в то же время я радовалась, что он всё же приехал и что наша дружба для него важна так же, как и для меня.

Сейчас мы были нигде. Аэропорт – это место «нигде». Он и не «там», куда мне ещё только предстоит добраться, но уже и не «здесь». Это ровно посередине между прошлым и будущим – невидимая нить, что связала две действительности. Я хотела, чтобы мой друг был этой связующей нитью между моим прошлым, где все прекрасные воспоминания подарил мне именно он, и будущим, которое обязательно должно было стать хорошим и светлым.

Уже сидя в салоне самолёта, в кресле бизнес-класса, я поймала себя на удивительном чувстве отпускающего настоящего. Внутри меня как будто что-то расслабилось и успокаивалось, и, несмотря на тоску, мне хотелось улыбаться. Я сделала первый шаг к тому, чтобы стать свободной.

Глава 7. Новый дом.

Я волновалась, но не совсем из-за моего первого полёта на самолёте, а, скорее, из-за его значения. В момент, когда самолёт поднялся в воздух, я вдруг начала осознавать, что мне открывался чудесный мир, в котором, быть может, я смогла бы полюбить жизнь по-настоящему. Я летела… Самолёта как такового не было видно, но я почувствовала, что лечу.

Яркое солнце светило, разбрасывая лучи по небу, и казалось, что я оказалась в раю. Банально, быть может, но именно так я это ощущала. Мне захотелось протянуть руку и прикоснуться к пышным облакам, утонуть в их мягкости. Всё это придавало полёту оттенки радости, что смешивались в восхищении красотой природы и возможностями человека.

Нам предстояло лететь несколько часов, и я не знала, чем себя занять. Стала оглядываться вокруг, рассматривая окружение. Сейчас мне было жизненно необходимо занять чем-то свои руки и отключить мозг, чтобы выплеснуть все свои мысли. Но, как назло, всё необходимое осталось в багаже.

– Тебя что-то тревожит? – я услышала голос дяди, обеспокоенно смотрящего на меня.

Мне было непривычно чувствовать заботу. Непривычно, что у меня появился кто-то, кроме мамы.

– Нервничаю немного, – призналась я.

– Первый полёт всегда волнительный.

– Да, наверно. Но мне нравится, – честно сказала я. – Просто это шаг в новую жизнь…

Михаил понимающе улыбнулся.

– Что ты обычно делаешь, когда волнуешься?

– Рисую, – я выпалила, не задумываясь.

Сколько себя помню, я всегда рисовала. У меня были изрисованы не только скетчбуки, но и тетради, учебники, журналы, даже салфетки в кафе.

Неожиданно дядя достал из своей сумки блокнот и ручку.

– Другого ничего нет, но, думаю, художнику любой инструмент подойдёт.

– Правда, можно? – скрыть радостный блеск в глазах было невозможно.

– Конечно, – он рассмеялся.

Я с благодарностью приняла блокнот с ручкой, быстро стащила кеды, забралась с ногами в огромное кресло, села поудобнее и принялась за своё любимое дело. Рука сама вырисовывала то, что было у меня в голове. Я никогда не рисовала что-то наобум, это всегда было отражением меня, в собственном стиле. Денис говорил, что мне надо открыть свой профиль в социальных сетях и рисовать на заказ, но моих накоплений со школьных стипендий не хватило бы на покупку планшета, чтобы можно было на этом зарабатывать. Поэтому я просто рисовала, и только иногда мои работы покупали, но не более.

За время полёта я изрисовала несколько листов в блокноте дяди и вернула его обратно. Он долго рассматривал мои рисунки, а потом удивлённо посмотрел на меня.

– Заняла много листов, да? – виновато спросила я.

– Нет, твои работы прекрасны. Я говорю тебе это, как человек, который каждый день имеет дело с архитекторами, дизайнерами и художниками.

– Спасибо, – мои щёки, вероятно, зарделись от смущения. Мне, конечно, было безумно приятно получить от него похвалу.

Спустя час мы приземлились в Домодедово, чтобы пересесть на другой самолёт до моего истинно родного города.

– Алиса, как чувствуешь себя после полёта?

– Да, вроде, нормально. А что?

– Если есть силы, можем прогуляться по Москве. Наш следующий рейс только через четырнадцать часов.

– Конечно! – воскликнула я. – С большим удовольствием!

– Ну, тогда вперёд.

Поскольку наш багаж автоматом отправлялся на следующий наш самолёт, мы сразу пошли на аэроэкспресс, чтобы добраться до центра столицы.

Я всегда мечтала посмотреть Москву. И хотя у нас было мало времени, мне и этого оказалось достаточно. Дядя провёл меня по Старому Арбату, Александровскому саду и Красной площади. Мы купили по хот-догу в уличном кафе и прогулялись по любимым улицам дяди.

Для меня было удивительно и странно, что такой человек, как он – строгий с виду, такой интеллигентный и статусный, – мог сидеть в парке на лавочке, закатав рукава, и уплетать хот-дог. Я даже не удержалась и, с его позволения, сделала фотографию, и даже настояла на селфи. Мне безумно захотелось создать воспоминания о своей новой жизни. Мы много болтали, смеялись, и мне было хорошо и комфортно рядом с ним. Наверное, именно так я бы чувствовала себя со своим отцом.

Я постоянно ловила взгляды молодых девушек и женщин, которые засматривались на него. Это было ожидаемо: мой дядя оказался жутко привлекательным мужчиной.

Мы только прошли театр «Около дома Станиславского», который он обязательно посещал, когда бывал в Москве, когда слова сорвались с моего языка быстрее, чем я сообразила:

– Дядя, как так случилось, что ты в разводе?

Чёрт, следовало думать прежде, чем спрашивать! Теперь я едва ли не жмурилась от страха, что получу нагоняй за свой неудобный и столь личный вопрос.

– Ты спрашиваешь так, словно удивлена этому факту.

Я с облегчением выдохнула, когда осознала, что в его голосе не было ни намёка на злость или недовольство.

– Просто ты такой мудрый, добрый и благородный человек, что это действительно удивительно.

– Эх, – вздохнул он. – Я совсем не так хорош, как тебе видится, но мне приятно, что я именно таков в твоих глазах. И постараюсь всегда оставаться таковым для тебя.

– А для Стеллы? – я в очередной раз ляпнула, не подумав, и тут же прикусила себе язык.

– А для Стеллы я оказался не очень хорошим отцом.

– Как это так?

– Я редко бывал с ней и всегда старался чем-то откупиться за своё отсутствие, что повлекло за собой дурные привычки. И поделать с этим я уже, наверное, ничего не смогу. Помыкает мной, как хочет, – горько усмехнувшись, сказал дядя.

– Но ты же любишь свою дочь…

– Конечно, люблю. Какой бы врединой она ни была, она моя дочь.

– Тогда просто почаще говори ей это.

– Думаешь, поможет?

– Уверена. Девочки любят признания в любви, – с гордо поднятой головой ответила я, на что дядя заливисто рассмеялся.

– А по поводу развода… – начал он. – Думаю, наложилось много факторов, и на тот момент мне казалось, что развод – это лучшее решение. Да и сейчас так думаю, потому что оставаться с человеком только ради ребёнка – преступление против самого ребёнка. Только вот силы и возможности свои не рассчитал, и это сказалось на Стелле…

Нас прервал звонок смартфона дяди.

– Прости, я отвечу. Это по работе.

Я согласно кивнула и вместо этого сосредоточилась на том, чтобы снять больше видео и фотографий с прогулки – будет, чем поделиться с Денисом и что выложить в сеть.

Вспомнив о друге, я осознала, что мне нужно написать ему о том, что мы долетели до Москвы и что всё хорошо. Я стала строчить ему сообщения, пересылать все фотографии и видео, что наснимала. Сообщения пока были не прочитаны: он наверняка сейчас был на тренировке, поэтому увидит их позже.

Когда дядя закончил разговор с каким-то Ярославом, мы вновь вернулись к нашей теме беседы.

– Так на чём мы остановились?

– На том, что ваш развод сказался на Стелле.

– Да… – дядя замолчал.

Я понимала, что подняла очень личную тему и, возможно, побеспокоила старые раны, о чём очень пожалела, поэтому мне захотелось как-то исправить ситуацию.

– Я думаю, Стелла всё понимает и не держит на тебя зла.

– Хах, – усмехнулся он, – это ты не держала бы зла, Алиса. Но не моя дочь. А вот как заслужить её прощение, я не знаю.

– Уверена, что выход найдётся.

– Я был бы рад, если вы смогли бы подружиться, – улыбнулся дядя.

Я тоже думала, что смогу подружиться со Стеллой. Мне почему-то казалось, что наша боль отчасти похожа и поможет нам сблизиться.

– Нужно уже подавать документы в институт, но я пока не знаю, в какой, – я решила сменить тему.

– Есть варианты?

– Не знаю… Я хотела бы что-то, связанное с рисованием или литературой.

– Думала о столичных ВУЗах?

– Нет, – я замотала головой. – Не хочу учиться в другом городе, там я буду одна, – заверила я, посмотрев на дядю. – Я хочу учиться в родном городе, чтобы мы были рядом.

Он очень тепло улыбнулся, приобнял меня за плечи и поцеловал в макушку.

– У нас в городе прекрасные ВУЗы. Как приедем, изучим все варианты.

– Ты мне поможешь выбрать?

– Обязательно.

– Здорово! Спасибо! – я запрыгала от радости, хлопая в ладоши.

Следующий наш перелёт был поздно вечером, и прибыть в город мы должны были посреди ночи, поэтому я надеялась поспать это время. Однако кричащие дети по соседству не дали мне этого сделать. Я с трудом переносила эти крики – казалось, что голова просто взорвётся. Переполнение эмоциями и усталость дали о себе знать, и я остро ощутила разницу между общим салоном и бизнес-классом. Это не означало, что я стала жадна до денег, но если передо мной поставят выбор, то он будет очевидным, как и у любого человека.

Вероятно, в какой-то момент дети успокоились, поскольку я не заметила, как уснула, а поняла только в тот момент, когда дядя аккуратно похлопал меня по плечу.

– Алиса, через пятнадцать минут мы приземлимся.

– А…. а, да. Хорошо, – сквозь сон пробубнила я, стараясь разлепить глаза. Единственное, что мне сейчас хотелось, это упасть на кровать и проспать минимум сутки.

Мне смертельно хотелось спать, поэтому я даже не обратила внимание на то, как мы добрались до дома. Но стоило переступить порог квартиры, как осознание накрыло меня с головой: теперь это мой дом. Оказалось, невероятно сложно в это поверить.

Ощущение нереальности не покидало. Как такая большая и красивая квартира, с панорамными окнами, откуда открывался прекраснейший вид на город, могла быть моим домом? Я продолжала ожидать, когда из-за угла появится ведущий какого-нибудь реалити-шоу и скажет, что всё это большой розыгрыш. От этих мыслей меня аж передёргивало. Мне было страшно, что всё это может оказаться лишь моей иллюзорной фантазией. Становилось жутко только от одной мысли, что жизнь преподнесла мне ещё не все «сюрпризы».

Чувствуя дискомфорт из-за своих внутренних ощущений, я обняла себя руками и закрыла глаза. Хотелось прогнать свои страхи как можно дальше.

– Ничего не бойся, – я услышала позади голос дяди. – Смелее проходи, – в его голосе слышалась улыбка.

Я нерешительно открыла глаза и обернулась. Он посмотрел на меня с непоколебимой уверенностью, от которой натянутая пружина внутри меня самую малость ослабла. Я заметила его взгляд через моё плечо и кивок головой, который заставил меня резко обернуться, только чтобы увидеть женщину средних лет, которая приветливо улыбалась нам.

– Доброе утро, Михаил, Алиса.

Взгляд женщины оказался тёплым, как будто разлитое топлёное молоко по венам. Возможно, именно таким взглядом смотрят на свою семью?

– Здравствуй, Марта, – сказал дядя. – Алиса, – он обратился ко мне, – познакомься, это Марта, домработница. Ты можешь обращаться к ней по любым вопросам, когда меня нет дома.

Я ошарашенно уставилась на него. Я такое только в кино видела, вот честное пионерское. Как я должна была поверить в это?

– Алиса, приятно познакомиться, – улыбнулась Марта, заметив мой растерянный вид. – Не стесняйся, дорогая.

– Здравствуйте, – неуверенно поприветствовала я. Это было всё: я не знала, что ещё могла сказать.

– Ты голодна? – спросила она, и я отрицательно покачала головой. – Совсем нет? Не проголодалась в дороге?

В её взгляде плескалось искренне волнение, даже беспокойство. Как же странно…

– Если только тёплого молока, – тихо попросила я.

– Замечательно, – улыбнулась женщина. – Тогда я пока всё приготовлю.

– А я покажу тебе твою комнату, – подал голос Михаил.

– Отнимаете мою работу, Михаил, – задорно улыбнулась женщина.

– Тебе и так пришлось примчаться сюда на ночь глядя, чтобы всё подготовить.

– Ой, ничего страшного, мне совсем не сложно.

– Фёдор меня потом с потрохами съест, – рассмеялся Михаил.

– Пусть попробует, – пригрозила кулаком женщина.

Я смотрела на них, с удивлением отмечая, что даже в статусе начальник-подчинённый они не придерживались строгой субординации. Я бы даже сказала, что дядя и Марта были больше товарищами, даже друзьями.

– Уверена, что не хочешь взять выходной?

– Конечно, уверена. Разве я оставлю малышку Алису одну, пока Вы там на работе своей пропадаете? – уверенно заявила Марта.

– Что бы я без тебя делал, – улыбнулся дядя.

Их разговоры удивительным образом успокаивали, прогоняя мои страхи. Нет, они не ушли, а просто отступили ненадолго. Но мне хотелось, чтобы они оставались в стороне как можно дольше – желательно, всегда.

Моя комната оказалась просторной и светлой, с огромными окнами, вытянувшимися во всю стену. Вся наша с мамой бывшая квартира казалось чересчур маленькой по сравнению с этим. И что я должна была делать с таким огромным пространством?

– Это одна из гостевых комнат. Совсем простенькая, – объяснил дядя. – Если захочешь что-то переделать, только скажи.

– Она невероятно красивая, – я повернулась к нему, и по моим искрящемся глазам, которые уже были на мокром месте, можно было смело сказать, что я даже не мечтала о большем. – Ничего не нужно переделывать. Тут очень хорошо.

– Хорошо, – улыбнулся дядя. – Ванная есть на этом этаже и на первом. В шкафу найдёшь всё необходимое, Марта приготовила.

– Угу.

– С утра я должен съездить на работу, нужно решить срочные вопросы, а в обед Фёдор привезёт тебя в офис, и мы сходим с тобой пообедать, посмотрим город. Договорились?

– Да, хорошо.

– Отлично. Тогда располагайся и отдыхай, – он чмокнул меня в макушку и вышел из комнаты.

Я замерла, не зная, с чего начать: разобрать чемодан, принять душ или завалиться спать. Но мой мозг, видимо, всё решил за меня: я уселась на пол перед окном, любуясь на ночной город.

Вид открывался невероятно красивый. Несмотря на то что стояла глубокая ночь, где-то там, вдали, плавно мерцали фары автомобилей, мягко растворяясь в ночной тишине. Кое-где в окнах горели огни: кто-то так же, как и я, не спал. Мне нравилось иногда придумывать разные истории для каждого окошка: какие-то окна притягивали своим теплом, а от других – хотелось скорее отвернуться. Улицы становились таинственными и романтичными в свете фонарей, цветных вывесок и гирлянд. Глядя на эту маленькую жизнь большого ночного города, я понимала, что у него есть своя судьба, свой характер и настроение… И мне нестерпимо хотелось познакомиться с ним, прогуляться по его улицам, любуясь его видами, и однажды стать его полноценной частью.

– Тук-тук, можно?

Я обернулась и увидела Марту с подносом в руках.

– Да, конечно, – я улыбнулась в ответ прекрасной женщине.

– Принесла тебе тёплого молока и позволила себе добавить туда немного корицы и мёда, чтобы ты могла расслабиться и хорошо поспать. Всё же такой длительный перелёт и дорога утомляют.

Я лишь улыбнулась шире, понимая, что дядя наверняка поставил её в известность о моей ситуации и она захотела проявить заботу. И стоило отдать ей должное: Марта сделала это мастерски – ненавязчиво и так по родному, что невозможно было не отозваться на её трогательную опеку.

– Спасибо большое, – сказала я, усаживаясь на кровать.

– Ну, что ты, – Марта взмахнула руками. – Мне только в радость позаботиться о тебе.

Мне стало действительно любопытно:

– Почему?

– Ох, дорогая. Я своими глазами много лет наблюдала, как Михаил пытался сделать всё, чтобы хотя бы поговорить с тобой, узнать, как ты. И теперь… – женщина запнулась, поскольку не знала, как правильно выразить свою мысль, чтобы не задеть меня.

– Теперь я здесь, – улыбнулась я.

– Мне очень жаль, что такое случилось с тобой и твоей мамой.

– Ну… – неуверенно протянула я. – Нам остаётся только смириться и жить дальше.

– Ты очень мудра, – кивнула Марта. – Видно, что взрослая не по годам.

– Хотелось бы в это верить, – я тихо усмехнулась. – Спасибо большое за заботу, Марта.

– Тогда, я оставлю тебя, отдыхай.

– Да, хорошо. Ещё раз спасибо.

Уже на выходе из комнаты, Марта вдруг спохватилась, ахнула и, внезапно обернувшись, спросила:

– Алиса, что тебе приготовить на завтрак?

– Даже не знаю, – я пожала плечами, потому что у меня не было любимого блюда. Правда. Хотя блинчики тёти Леры были божественными. – Может, блинчики?

– Блинчики? Отлично! – воскликнула Марта. – Тебе наши, тонкие, или американские панкейки?

– М… думаю, наши, – мне казалось, что я со своей улыбкой во все тридцать два, была похожа на чеширского кота.

– Хорошо. Доброй ночи.

– Спокойной ночи.

Я снова осталась одна. Но ощущения одиночества больше не было: оно где-то там, на задворках моей души, спряталось в тени. И у меня росло неимоверное желание сделать так, чтобы оно там и оставалось или вовсе исчезло. Смогу ли я? Я не знала, но обещала себе стараться.

За последние пару дней моя жизнь перевернулась, и я пока не понимала, что должна делать. Но я знала, что в моей душе медленно зарождался интерес, какая-то жажда попробовать всё новое, что мне преподносила жизнь. Посмотреть и ощутить то, что я заслужила.

Страшное слово – “заслужила”. Как будто любовь и заботу близких нужно заслужить, как будто она не должна быть просто сама по себе. Но я с самого раннего детства пыталась сделать именно это: заслужить любовь своей матери, заслужить одобрение учителей и всех, кто меня окружал. Я должна была стать для всех хорошей. Ещё одно страшное слово – “должна”. Но такова моя жизнь, и жить по-другому я не умела, даже если знала, что захожу в тупик. Может быть, однажды я научусь, а близкие люди будут рядом, чтобы поддержать меня в этом?

С этими мыслями я уснула, едва моя голова коснулась подушки.

Глава 8. Шаг в новое будущее.

Потянувшись в кровати, я даже сквозь закрытые глаза видела, как ярко светит солнце. Интересно, сколько я проспала? Наверное, уже обед. И от этой мысли захотелось почему-то рассмеяться. Я соскочила с кровати и бросилась к окну, разглядывая вид перед собой.

Передо мной открывался невероятно красивый большой город, который живёт своей жизнью. Люди все куда-то спешат, торопятся, у каждого свои заботы, но всё наполнено невероятной энергией. Она словно мощный поток, который уносит тебя в бесконечную пучину движения и жизни. И мне так захотелось поскорее окунуться в этот океан.

Спускаясь по лестнице, я услышала, как Марта с кем-то разговаривает, но голос я не могла разобрать. Может это дядя? Однако моему взору предстал совершенно незнакомый мне человек. Я немножечко встала в ступор. Сколько ещё незнакомцев мне предстоит встретить, которые работают на дядю или с ним?

– О, Алиса! – воскликнула Марта, заметив меня. – Доброе утро! Проходи скорее, завтрак уже готов.

– Доброе утро, – улыбаясь ответила я, немного с опаской поглядывая на незнакомого мужчину. И видимо заметив мой взгляд, Марта решила помочь мне.

– Не пугайся так этого грозного дядьку, – рассмеялась она. – Это Фёдор, помощник Михаила и мой муж, – ого, вот это да. Личный помощник дяди. Ну точно мне предстоит ещё многое узнать и походу придётся привыкать к этому и перестать удивляться.

– Здравствуйте, – снова улыбнулась, но как-то неловко, вид у него уж больно грозный.

– Доброе утро, – вдруг подал голос Фёдор. – Михаил попросил меня первое время помогать тебе, Алиса.

– Помогать? – я искренне удивилась.

– Да. Отвезти куда захочешь, помочь с любым вопросом, если потребуется.

– Ого, здорово. Спасибо, – сначала я прямо восхитилась, а потом. – Вам, наверное, это в тягость, своих дел хватает. Простите, что отнимаю ваше время.

– Глупости, – сказал Фёдор. – Это моя работа, – и несмотря на его серьёзность и даже опасность, я не услышала в его голосе холода или недовольства.

– Алиса, даже не думай так, – начала Марта. – Мы работаем на Михаила уже много лет и стали друг другу как родные. И о тебе мы тоже наслышаны и ждали твоего приезда не меньше твоего дяди, поэтому нам только в радость позаботиться о тебе.

Честно, хотелось снова разрыдаться. Моя сентиментальность и плаксивость в последние несколько дней переливались через край. Но я, как и всегда задавила в себе это чувство. Не хотелось показаться плаксивой дурочкой.

– Спасибо, – ответила я.

– Вот и отлично. Присаживайся давай, – и Марта поставила передо мной тарелку с блинчиками, которые были горячими, только что испечёнными, и пиалки со сметаной, джемом, вареньем, маслом и чем только ещё. Шведский стол не иначе.

– Дядя сказал, что мы с ним пообедаем сегодня вместе… – не зная к кому обращаться, но видимо к Фёдору и я посмотрела на него.

– Да, к обеду я отвезу тебя в офис и там вы уже с ним отправитесь по своим делам.

– Здорово, спасибо, – уплетая невероятно вкусные блинчики за обе щёки.

– Если ты хочешь куда-то сходить или чем-то заняться, говори, я тебя отвезу.

– Спасибо, но я бы разобрала вещи. Вчера сил не было совсем.

– И правильно, – сказала Марта. – Ещё успеешь погулять и познакомиться с городом.

– А почему вы не завтракаете? – спросила я, глядя на них по очереди.

– Да мы уже давно поели, дорогая, не переживай, – улыбнулась Марта.

– Присоединяйтесь, вместе веселее будет. Очень вкусно, – почему глядя на эту женщину, мне всегда хочется улыбаться. Она, как солнышко, согревает своей улыбкой, взглядом и голосом, как мама… Но я могу только представлять, как это могла бы делать мама.

–

Правильно говорят – понедельник день тяжёлый. И вот главный экономист сидит передо мной с недовольным выражением лица, потому что у нас цифры не сходятся. Нажимаю кнопку вызова:

– Оля, позови главного инженера и директора по административным вопросам. Срочно!

– Ярослав Родионович, я всё понимаю, но это не дело, когда мне приходится всё пересчитывать, видеть нестыковки и идти к вам, – бурчит Анна Петровна.

–Анна Петровна, так-то это ваша работа, и если есть нестыковки, сначала вы пытаетесь решить их с главным инженером и остальными директорами, и если в этом случае ничего не выходит, тогда идти ко мне, – потирая виски, говорю я.

– Да неужели?!

– Анна Петровна, какую должность вы занимаете?

– Главный экономист, – самодовольно ответила женщина.

– Тогда скажите мне пожалуйста, почему вы, как главный экономист, по любому вопросу бежите ко мне? Если вы не справляетесь со своими обязанностями, тогда мы передадим их другому, чтобы вам было легче? – глядя прямо ей в глаза, говорю я и вижу, как забегали её глазки, испугалась, что может попасть под увольнение. Ибо нехер, как студентке бегать по любым вопросам и перекладывать ответственность на других. Не справляется? До свидания.

Тут в кабинет зашли остальные, и мы стали решать сложившуюся ситуацию с нестыковкой финансов. Обычное дело конечно в нашем бизнесе, но я предпочитаю, чтобы всё было чётко и гладко, поэтому и вынужден брать на контроль каждую такую ситуацию, если остальные самостоятельно не справляются. Чуть позже Оля передала, что Михаил Платонович ждёт меня у себя. Наказав остальным, не расходится, пока я не вернусь, пошёл к непосредственному своему начальнику. Признаться, у меня свербело в одном месте и хотелось уже узнать, что происходит, как замешан в этом мой отец и чем нам вся эта ситуация грозит.

– Заходи, – услышал я, после стука в дверь. Михаил Платонович был как всегда с иголочки, словно и не провёл в дороге почти сутки. Сразу виден его рабочий настрой несмотря на обстоятельства. – Присаживайся, – добродушно говорит он. – Ира, – нажимая кнопку вызова на телефоне, говорит Михаил. – Принеси нам два кофе, пожалуйста.

– Как долетели?

– Без происшествий. Спасибо, что оказал содействие.

– Проблем не возникло? Если нужно помочь, говорите, – Михаил же на мои слова долгое время молчал. Ира, секретарь Михаила, уже успела принести нам по чашке кофе.

– Я всю жизнь считал себя виновным в гибели брата, хоть и понимал, что это не так. Успокоился, когда виновных посадили. Не рыпался, когда Ольга угрожала выдать информацию о моих делах нужным людям, – я не перебивал его, позволяя сказать всё, что он посчитает нужным. – Ведь правда, то, что произошло восемнадцать лет назад, было не самым законным делом. Я не мог подвергать семью опасности. Но на похоронах Ольги я заметил ненужных людей, что очень подозрительно. – Согласно киваю, показывая, что я в курсе этого. – И мне стало любопытно, что это не просто дать памяти погибшему коллеги, это что-то ещё или совсем иное. И я не знаю, что…