Между

Лана Бьякко

Между

Глава 1. Жизнь, как сюр.

Гудки продолжались долгое время. Мне начало казаться, что никто не ответит или я ошиблась номером, и это не телефон моего родного дяди, о существовании которого я узнала недавно. Руки тряслись от волнения и напряжения, которое не покидало меня с того момента, как я узнала, что у меня есть родственники, помимо родной матери.

В тот момент, когда я уже была готова сбросить звонок, раздался голос:

– Слушаю.

Всего одно короткое слово, сказанное таким жёстким тоном, словно удар стальным прутом, от которого замираешь, как статуя, не имея возможности пошевелиться. Такие голоса, пожалуй, бывают только у самых авторитарных правителей, и я никак не ожидала услышать его у собственного дяди.

Попытавшись сглотнуть мгновенно образовавшийся ком в горле, то ли хриплым, то ли сиплым голосом я ответила:

– Дядя Миша… – чувствовалось напряжённое молчание с той стороны, да и у меня самой руки тряслись, ладошки вспотели, ноги отстукивали чечётку. В голову сразу закрались сомнения: зачем я вообще позвонила, может, это и не мой дядя вовсе?

– Алиса? Редкая Алиса Павловна? – спросил мужчина на другом конце провода, и я поняла, что номер оказался верным.

Слёзы тут же побежали по лицу, и мне стало трудно сдерживаться. Следователь, в кабинете которого я сидела, подал мне стакан воды в попытке успокоить, а я только махнула головой.

– Алиса?

Я кивнула в знак согласия, не сразу понимая, что человек этого не увидит, но, услышав, как меня снова позвали, сказала:

– Это я.

– Девочка моя, что случилось? – его тон сразу же изменился.

Это говорил человек, который переживал и хотел проявить участие, волнение которого явно просачивалось в голос – а может, я просто обманывала себя и хотела, чтобы так всё и было. И хотя понимала, что, по сути, мы совершенно не знакомые друг другу люди, мне стало так тепло от его слов и интонации, с которой он говорил, что камень упал с души.

– Мама…

– Что с ней? – встревоженно спросил мужчина на другом конце провода.

– Мама погибла. Мы попали в автомобильную аварию, – ответила я без желания вдаваться в подробности произошедшего.

– Ты цела?! – воскликнул дядя Миша. – С тобой всё хорошо?!

– Да. Пара царапин и ушибы, жить буду. Дядя Миша… я не знала, кому ещё позвонить, совсем недавно узнала Ваш номер, а следователю и органам опеки нужен кто-то из родственников, чтобы подписать документы и определить меня в детский дом до моего совершеннолетия…

Я не успела договорить, как он резко и решительно произнёс:

– Алиса! Никакого детского дома, слышишь меня?! Я сейчас же вылетаю за тобой. Это твой номер телефона?

– Нет. Это номер следователя.

– Хорошо, дай ему трубку, пожалуйста.

Я покорно передала трубку Виктору Юрьевичу, следователю, который работал над делом о гибели моей мамы. О чём они говорили, я не знала, даже не прислушивалась. Всё в моей голове превратилось в кашу из произошедших событий и того, что я узнала о собственной семье. Кому расскажи – не поверят. Просто дешёвый сериал какой-то.

Я заметила, что следователь снова протянул мне телефон, и взяла его в руки.

– Алиса, я уже покупаю билеты, прилечу завтра вечером. У тебя есть знакомые, у которых ты могла бы переночевать, чтобы не оставаться дома одной?

– Я могу остаться у друга, – тихо сказала в ответ.

– Отлично. Диктуй адрес, всё остальное я улажу.

Продиктовав адрес, я вздохнула с облегчением. Слёз уже не осталось. Осознание того, что у меня ещё есть семья и меня не бросают на произвол судьбы, успокаивало, хоть и верилось в это всё ещё с трудом.

– Алиса, я понимаю, что у тебя много вопросов, и обещаю, что отвечу на каждый из них. Потерпи, скоро всё наладится. Хорошо?

– Спасибо, дядя Миша…

– Всё будет хорошо, держись. Завтра увидимся.

Мы попрощались, и я вернула телефон следователю.

– Не знал, что у тебя настолько влиятельные родственники, – сказал мужчина.

– Виктор Юрьевич, не поверите, я тоже, – с грустью пробормотала я.

С этим следователем мы были знакомы уже давно: приходилось сталкиваться по разным причинам. Вернее даже будет сказать, что причина всегда была одна, а вот результат действий от – каждый раз разный. Про нас с мамой уже знали все кому не лень.

– По поводу произошедшего. Ты уверена, что не хочешь написать заявление на второго участника ДТП? – осторожно спросил следователь.

Я долго смотрела ему прямо в глаза, от чего мужчина даже немного смутился. Во мне в это время проснулась какая-то необоснованная злость, что для меня совсем не свойственно. Без причины захотелось вывалить на него весь свой гнев, обиду, негодование и разочарование. Вероятно, всё это было написано на моём лице, потому что он быстро сказал:

– Я тебя понял, Алиса. Если тебе нужна какая-то помощь, только скажи.

Я не успела ничего ответить, когда в дверь постучались и, не дожидаясь ответа, в кабинет влетела тётя Лера, мама моего лучшего друга, за которой маячил и сам Денис.

– Алиса, девочка моя! – воскликнула тётя Лера и утянула меня в свои объятия.

Я с нежностью обняла женщину, которая относилась ко мне, как к собственной дочери. Когда я взглянула на Дениса через её плечо, он всё понял по моим глазам. Он знал, что прямо сейчас мне не нужна была её жалость, что я, наоборот, хотела побыть в тишине, подальше от чужой заботы.

– Мам, ну всё, отпусти её, – попросил Денис, попутно вытаскивая меня из её объятий. – Мы подождём тебя в машине, – он крепко сжал мою ладонь и повёл подальше от этого места.

Мы шли молча. Денис – мой лучший друг; он знал, когда нужно что-то сказать, а когда – нет. И я была очень благодарна за его понимание. Порой мне казалось, что он знал меня лучше, чем я саму себя. Иногда это пугало.

Мы шли по коридорам полицейского участка: серые и гнетущие, словно из фильма ужасов, в которых из-за угла неожиданно выскакивает какое-нибудь чудище. Я чувствовала на себе взгляды, полные даже не сочувствия, а жалости. Терпеть не могу жалость. В голове снова возникали картинки всё из того же хоррора: умалишённые пациенты психбольницы рассматривают тебя, как добычу. Все эти взгляды, ломота во всём теле, боль в ноге от сильного ушиба, перелом руки и ключицы, ссадины на открытых участках тела… Конечно, я привыкла к этому, но почему-то прямо сейчас всё ощущалось особенно неприятно. И я сильнее сжала ладонь Дениса. Он остановился и шагнул ближе ко мне.

– Уведи меня отсюда скорее, – шёпотом взмолилась я.

И ему не нужно было повторять дважды. Денис подхватил меня на руки, осторожно, чтобы не побеспокоить мою многострадальную ключицу, и как можно скорее постарался покинуть полицейский участок.

Я закрыла глаза в попытке скрыться от окружающего меня мира. Попыталась сосредоточиться на своих ощущениях, чтобы отвлечься. Сделала глубокий вдох и услышала аромат духов Дениса. Этот аромат цитрусовых нот, которые невольно вызывали улыбку. Почему-то этот любимый Денисом аромат ассоциировался для меня с дерзостью и бесстрашием, бунтарским духом и задором. Он очень подходил ему. Сосредоточенность на такой мелочи, как запах, помогла мне отвлечься, и я даже не заметила, как мы оказались на улице возле машины.

– Алиса… – как будто сквозь пелену, невидимую завесу, раздался голос Дениса. – Алиса, давай в машину, – он попросил тихо, словно боялся потревожить меня.

Открыв глаза, я увидела написанное на его лице волнение. И стало по-настоящему тошно. Нет, не потому что он переживает, а потому что ему приходится переживать. Из-за меня. Снова. Я слабо кивнула, и Денис помог мне сесть в машину.

Спустя какое-то время вернулась тётя Лера, и мы тронулись с места. Денис уже получил права, поэтому вёз нас на отцовской машине. Время близилось к закату, начали загораться фонари и магазинные вывески. Но моё любимое время дня, когда солнце скрывалось за горизонт и окрашивало всё разноцветными красками, вдруг превратилось в темноту. Яркие солнечные цвета, которые в моих глазах всегда олицетворяли жизнь и безмятежность, приняли оттенки моего душевного состояния. На небе повисли хмурые, свинцово-серые тучи, которые давили на солнце своей тяжестью. И оно, словно принимая поражение, скрылось за ними, а первые капли застучали по окнам машины.

В считанные секунды стало совсем темно, сверкнула молния, и где-то вдалеке пророкотал гром, но мне казалось, что он разверзся над моей головой. Боковым зрением я поймала на себе взгляд Дениса в зеркале заднего вида. Я могла ощутить его боль на собственной коже. Это было невозможно видеть. Я закрыла глаза, прильнув к холодному стеклу.

Глава 2. Капкан существования

Ожидая свой кофе, я принял входящий от Михаила Платоновича. Это было странно: мы разговаривали несколько минут назад.

– Ярослав, я срочно улетаю, оставляю все дела на тебя, вернусь через пару дней, – сообщил голос на другом конце провода.

В то же время я принял свой заказ, кивнул бариста и вышел из кофейни, удобно расположенной неподалёку от моего дома в центре города.

– Что-то случилось? – уточнил я, потому что голос у него был взволнованный. Я не могу вспомнить, чтобы он так когда-то звучал таким образом.

– Я еду за своей племянницей.

Это удивило меня ещё больше. Наши взаимоотношения с Михаилом были не только рабочие, но и товарищеские, если не дружеские, поэтому я был в курсе истории с его племянницей. Или, точнее говоря, того, как он долгие годы пытался отбить её у матери и забрать к себе, но по определённым причинам не мог этого сделать.

– Неужели, ваша невестка… – я так и не успел договорить.

– Нет. Она погибла. Алису хотят отправить в детский дом. Не могу этого допустить. Каким-то чудом она нашла мой номер телефона и позвонила. Пробей адрес, что я тебе отправлю. Алиса останется там, пока я не приеду. И ещё… найди информацию по следователю – всё, что сможешь.

– Всё сделаю, Михаил Платонович, – ответил я, уже набирая своему другу, Ромке, со второго телефона.

Он держал частное сыскное агентство, а также занимался подготовкой охраны и телохранителей. Только он в кротчайшие сроки мог достать проверенную информацию.

– Я сразу же пришлю вам всё, что найду.

– Жду. И… Ярослав, сможешь завтра встретить Стеллу в аэропорту?

Это было то, что я совершенно не хотел делать. Выносить присутствие этой девицы дольше пяти минут у меня категорически не получалось. Но выбора не было, поэтому я вынужденно согласился. Придя в офис, я попросил секретаря узнать время прилёта рейса с Мале, чтобы не забыть встретить дочь начальника.

Разбираясь с бумагами и чертежами нового проекта по строительству торгового центра, я не мог выкинуть из головы историю семьи Михаила. Конечно, я сожалел, что его невестка погибла, но было странно то, как на протяжении долгих лет она не подпускала его к племяннице, пресекая все попытки встретиться. На моё предложение подключить своих людей Михаил отказывался и не объяснял причин. Но, вероятно, настал тот момент, когда он готов раскрыть все карты.

На протяжении всего дня меня не покидало предчувствие надвигающегося апокалипсиса, но, как сказал бы Ромка, мой друг детства, пиздец накрыл нежданно. И стоило мне только об этом подумать, как раздался звонок.

– Да, Ром.

– У меня вопрос: тебе зачем вдруг потребовалась инфа по какому-то следователю и людям по адресу, что ты скинул, из такой дали дивной?

– По работе, но в то же время и нет, – ответил я, уже просматривая информацию, что скинул Рома.

– На кой чёрт они тебе сдались, где связь?

– Помнишь, я рассказывал, что Михаил не может забрать к себе племянницу?

– Ну.

– Она с ним связалась. Нашла его номер и позвонила.

– Там же, вроде, мать её пресекала все попытки связаться.

– Её мать погибла, девчонку хотят сплавить в детский дом. Вот Михаил и решил забрать её.

– Во дела…

– Ладно, благодарю за службу, будем на связи.

– Бывай.

Я сразу отправил файл Михаилу и сел изучать материалы более подробно. Честно говоря, было лучше вообще не лезть в это дело. В документах значилось, что некий следователь Виктор Юрьевич неоднократно вёл дела о «несчастных» случаях с участием племянницы Михаила. Но каким-то неведомым образом дела быстро закрывали под грифом «случайность/по неосторожности» и подобным. Тут и дураку стало бы понятно, что следак не чист на руку и намеренно прикрывал дела. Вот только зачем? По крайней мере, теперь было ясно, почему Михаил так торопился и подключил наших лучших адвокатов.

Я написал сообщение Ромычу: «У тебя есть люди, которые могли бы присмотреть за домом, где сейчас эта девушка?»

Ответ с обещанием всё организовать пришёл немедленно. Что-то по-прежнему не давало мне покоя. Как будто ответ был на поверхности, но я не мог его поймать. И это чертовски раздражало.

– Ярослав Родионович, – осторожно позвала вошедшая в кабинет Оля, мой секретарь. Она заметила, что я находился на грани и мог на хуях оттаскать любого, кто попадётся на глаза.

Я нехотя поднял на неё взгляд.

– К вам пришли из госстройнадзора, – неуверенно сообщила она, опасаясь, что сейчас ей прилетит за то, что отвлекла.

– Пригласи их войти и организуй, кофе и чай, – сказал я вместо этого.

Ребята подоспели как раз вовремя. Теперь я мог отвлечься и заняться важными делами.

–

– Хочешь и её жизнь погубить? Твои руки и так по локоть в грязи, – с презрением проговорил мужчина.

– Ты думал, что я оставлю на произвол судьбы свою родную племянницу?

– Брата же оставил.

– И эту вину я буду нести до конца жизни…

– Вот и вали отсюда. Оставь девочку, за ней будет кому приглядеть.

– Не смеши меня. Это вот так вы приглядывали за ней?! – бросил документы на стол перед человеком напротив. – Покрывали сумасшествие её матери и то, что она творила с ней. Блюстители закона ещё называются.

– Попридержи язык, – чуть ли не прорычал мужчина.

– Мои адвокаты уже взялись за дело. Органы опеки на моей стороне, как и закон. Завтра я заберу Алису, и мы уедем из этого чёртова города.

–

Сибирский рыжий кот Майло забрался ко мне на руки, улёгся и заурчал. Почувствовал себя настоящим шейхом – весь такой важный. А я, словно заведённая кукла, гладила кота, совершенно ничего не замечая вокруг.

Мне было больно осознавать, что в этот раз у неё получилось сломать меня окончательно, хотя, быть может, не так, как она планировала. Ей уже было всё равно, но что мне с этим делать? Я очень злилась на неё. На её равнодушие, с которым она из раза в раз разбивала меня на мелкие осколки. Но помимо злости, обиды и разочарования, было что-то ещё – что-то, что я не могла опознать. Оно скапливалось в груди, сжималось и становилось тяжёлым настолько, что я задыхалась.

Сквозь пелену, я увидела, как Денис оказался рядом, взял меня за руки и заставил посмотреть на него.

– Алиса, смотри на меня, слышишь? Смотри на меня.

Я смотрела, но будто не видела. Он словно находился за прозрачной стеной. Стоило лишь протянуть руку, чтобы дотронуться, но, пытаясь, непременно появлялось невидимое препятствие. Его голос слышался, как из-под толщи воды.

Становилось страшно. Грудь сдавливало ещё сильнее.

– Алиса, дыши. Дыши вместе со мной…

И я пыталась. Смотрела в его глаза и старался дышать. Что-то огромное и страшное внутри меня взорвалось. Осколки застряли в горле, оставляя в груди противный осадок, который не собирался растворяться и давил на рёбра. Но это принесло долгожданное освобождение подступившим слезам. Этот яд начал разъедать меня изнутри. Я чувствовала, что он не оставлял за собой ничего, кроме ничем не заполненной пустоты и ноющей боли. Каждый вдох, который я пыталась сделать, оказывался бесполезным. Руки заледенели, и мне начало казаться, что душа медленно покидает тело.

– Дыши вместе со мной. Смотри на меня…

Я не сдавалась, продолжала пытаться дышать. Прошло неизвестное количество времени, но постепенно страх уходил, а я начинала мыслить осознанно.

– Всё хорошо, ты справилась… – сказал Денис, прижимая меня к себе.

Какое-то время мы сидели в объятиях друг друга, ничего не говоря. Думать не хотелось. Совсем. Хотелось оказаться в сказке, стать принцессой, которая разговаривает с животными, гуляет по лесу и поёт песни, но реальность была совсем иной. Денис словно хотел укрыть меня от всего вокруг, спрятать от мира. Он положил подбородок мне на макушку и ещё крепче сжал. И мне, вроде, становилось легче, я медленно успокаивалась, но где-то внутри оставалось что-то тёмное. Оно не хотело уходить.

– Я не хочу чувствовать…

Я услышала, как Денис шумно втянул воздух, как будто готовился сказать что-то серьёзное и значимое.

– Только недолго, ладно?

– Денис… – позвала я, а он молчал, ждал, когда я сама продолжу говорить. – Она снова пыталась это сделать…

– Но у неё не получилось.

– Она убила меня не физически…

– Не говори так, – сказал он так, словно умолял меня.

Но я не знала, что ему ответить. Если бы я притворилась, что всё хорошо, это была бы наглая и грубая ложь, которую он мгновенно мог распознать.

– Позволь времени сделать своё дело. Раны затянутся.

Это стало моим пределом. Я начала рыдать, выплёскивая всё, что накопилось внутри меня.

– Денис, сколько времени ещё должно пройти? Сколько ещё попыток убить меня, я должна пережить? Я так больше не могу.

– Тише, тише… Всё закончилось, слышишь? Тебе больше никто не навредит.

– Я не хочу с этим жить…

– Тебе и не придётся. Твоя прошлая, страшная жизнь закончилась. Теперь ты сможешь начать всё сначала. Так, как сама захочешь.

У меня не осталось сил. Слёзы продолжали бежать по лицу, и казалось, что им не будет конца.

Глава 3. Колесо фортуны ли?

Алиса смогла только выпить горячий чай – кусок в горло не лез. Тётя Лера уговаривала её съесть что-нибудь, но безуспешно. Сейчас она могла думать только о том, как рассказать им, что у неё есть дядя и что скоро он приедет за ней. Конечно, она понимала, что родители друга готовы взять её под опеку, позаботиться о ней и всё остальное, но Алиса не хотела быть для них обузой. Они уже сделали для неё достаточно. Больше, чем должны.

Денис был её другом с детства, и они не хранили секретов друг от друга, а его семья порой заменяла Алисе собственную. Она любила этих людей всем сердцем и была бы рада остаться с ними, но, если уж быть совсем честной, ей хотелось обрести свою семью. Она не знала, кто её дядя, что он за человек и есть ли у неё родные, помимо него. Не знала, почему мама не только так рьяно ограждала её от общения с ним, но и в целом скрывала сам факт его существования. Но где-то в глубине души Алисе казалось, что он хороший человек.

Её жизнь круто изменилась. И Алисе было необходимо набраться смелости принять эти изменения, к чему бы они ни привели. Ей также следовало каким-то образом организовать похороны мамы. У неё не было ни малейшего понятия, как это сделать. Это также требовало средства, которые она не знала, где взять. Ей оставалось только надеяться на тётю Леру. Когда она задумывалась обо всём этом, ей начинало казаться, что жизнь преподнесёт ещё множество испытаний и будет насмехаться над тем, как она пытается выбраться из этого дерьма.

– Алиса, скажи уже… – попросил Денис, и она медленно осознала, что уже какое-то время сидела, уставившись в одну точку.

Алиса подняла на него взгляд, и он продолжил:

– Я вижу, как работают шестерёнки в твоей голове.

– Сегодня за мной приедет мой дядя, – выпалила она на одном дыхании, ожидая реакцию на свои слова. Уж лучше рубить с плеча, чем мягко подводить. Ей не особо хотелось разглагольствовать.

Реакция не заставила себя ждать: все замерли и уставились на неё.

– Я узнала, что у меня есть родной дядя, и связалась с ним. Сегодня он приедет забрать меня, – сказала она быстро и чётко, без подробностей.

Алиса заметила, как желваки на висках Дениса еле дрогнули, как его взгляд на секунду стал каким-то странным, но она даже не успела понять этот взгляд, когда он снова стал привычным. Он ничего не сказал и просто ушёл в свою комнату.

– Спасибо за завтрак, тётя Лера, – сказала Алиса одновременно с хлопком двери.

Денис злился. Ей не терпелось отправиться за ним, чтобы всё объяснить.

– Ты же ничего не поела толком…

– Спасибо, – она неосознанно повторила, поднимаясь из-за стола.

Тётя Лера хотела что-то добавить, но дядя Юра, её муж, остановил супругу от разговора. Алиса чувствовала благодарность за этот жест: ей было важнее решить вопрос с другом, а потом уже всё остальное.

Денис сидел на кровати, сложив руки на колени, облокотившись на спинку. Его глаза были закрыты – он о чём-то задумался. Алиса села рядом, не решаясь нарушить тишину. У неё не было ни малейшего понятия, с чего начать, как всё объяснить.

Порой ей начинало казаться, что она где-то сильно накосячила в прошлой жизни, так что эта стала для неё не радостью, а тяжёлым и неподъёмным бременем. Алису согревали лишь светлые, чистые и тёплые воспоминания, связанные с этими людьми. Именно от них она узнала, что такое безусловная любовь и забота близких. Это был её маяк, который дарил надежду на спасение.

Они всегда считали, что есть только она и её мама. Но неожиданно появился её дядя. Алиса понимала, как это выглядело со стороны: даже ей было боязно и странно. Но ей не пришлось ничего говорить, поскольку Денис сделал это вместо неё:

– Ты знала, что у тебя есть дядя?

– Узнала недавно.

– Почему не сказала?

– Не успела.

Денис открыл глаза и пристально посмотрел на неё, в ожидании, что она продолжит говорить и даст хоть какую-то ясность. Вот только не было никакой ясности – она сама ещё ни в чём не разобралась.

– Когда я нашла листок, на котором был записан номер телефона и имя человека с такой же фамилией и отчеством, как у моего отца, конечно же, я решила спросить у мамы и потребовала объяснений. Даже дураку понятно, что людей с такой редкой фамилией, – она усмехнулась, осознавая сюр всей ситуации, – будет немного. Совпадение ли, что у матери записан телефон некоего Редкого Михаила Платоновича? Но она пришла в бешенство и начала кричать, ругала меня за то, что я полезла, куда не следует. И что вообще ничего этого не должно было быть. Что она должна всё исправить. Я так и не поняла, о чём шла речь. Я пыталась её успокоить и поговорить… Но сам знаешь, с мамой это редко удаётся… Удавалось… – поправила себя. – Потом она успокоилась и сказала, что нам нужно куда-то поехать, якобы там я узнаю всю правду. И я поверила ей… а дальше ты сам знаешь, что произошло…

– Откуда он?

– Не знаю.

– Кто он, чем занимается?

– Не знаю.

– Ты вообще хоть что-то о нём знаешь?!

– Не знаю! Денис, я ничего не знаю! Я узнала о его существовании только вчера!

– И ты готова довериться незнакомому человеку?! И что значит «он заберёт тебя»?!

– А что ты предлагаешь?! Он мой единственный родственник. Который, между прочим, сразу согласился помочь и забрать меня к себе.

– Забрать к себе… – повторил шёпотом Денис.

– А, по-твоему, мне нужно отправиться в детский дом?! – нервы были на пределе.

«Почему Денис не мог понять, что я предпочла бы жить с пусть и незнакомым, но родным человеком, чем в детском доме? Я понимала, что мир сложный и бесконечный. Не понаслышке знала, что в нём много горя и зла, знала, что есть жестокие люди, которым от жизни нужны только богатство и власть. Но была и другая сторона… Ты были добро и любовь, друзья, близкие люди, которые не отвернулись бы… Там были поддержка и помощь. Так почему я не могла верить в то, что мой дядя – хороший человек»?

– Неужели ты не понимаешь, что это, возможно, единственный шанс для меня обрести родную семью?!

– А мы тебе не семья?.. – тихо спросил её друг, и она услышала горечь в его словах.

Её сердце болезненно сжалось от обиды в его голосе. Алиса села ближе к нему, взяла его за руки и подумала, как лучше донести ему свои чувства. Ей не хотелось, чтобы он думал, как будто она не ценит его или всё, что его семья сделала для неё. Как будто люди, которых она никогда не видела в своей жизни, каким-то образом стали для неё дороже него.

Она никогда не умела выражать свои чувства, держала их под замком, скрывая от окружающих. Только Денис всегда видел её насквозь и знал, что пряталось внутри неё, возможно, порой даже лучше, чем она сама. Неужели он не мог увидеть и сейчас? Или что-то в том, как всё изменилось в её жизни, искажало её чувства в его глазах, заставляя его сомневаться?

Она действительно устала! Всю свою жизнь она подавляла эмоции, уверенная, что разберётся с ними сама. Но она не могла продолжать в том же духе. Скопившееся внутри неё напряжение и тревога грозили раздавить остатки её рассудка, и ей нужно было открыться кому-то. И Денис был единственным, кому она могла и должна была довериться после всех тех лет, когда ему приходилось гадать обо всём, что она хотела спрятать. Он не должен был сомневаться в его месте в её жизни и заслужил услышать от неё, насколько она ценит его присутствие.