Реквием по моей смерти

Именно она превратила мою жизнь во вращающийся аттракцион, а меня – в интересную личность, расширив мой кругозор, дав увидеть мир совершенно под другим углом и наконец понять, каково это – иметь настоящих друзей. Я научилась отличать фальшь от истины, лесть от доброты, великодушие от зависти. Я почувствовала вкус предательства, испытала на себе разочарование, пережила глубокую потерю, осознала мощь невзаимной любви, но не пройди я через это, не смогла бы получить то, что сейчас лежит у меня в руках…

Да начнется предыстория с сентября 2023-го!

***

Сентябрь 2023, шт. Каэру

(День четвертый)

– Придержи дверь, пожалуйста. Я сейчас выйду.

– Действуй шустрее! Энцо, я немного занята, поиграем позже, – Келли чесала золотистую собаку за ухом и широко улыбалась.

Та в свою очередь простодушно лаяла, продолжая описывать круги под ногами девочки.

– Готов! Пока, милая, ну все-е-е… – Энцо кинулась на Мейсона, пытаясь отобрать у него шапку, однако тот пустился вниз по лестнице, скорее удирая от заведенного друга.

– Лови! – крикнул парень, как только выбежал на улицу и, замахнувшись, якобы выкинул игрушку.

Энцо возбужденно рванула вперед, перепрыгивая через высокие кусты, и, виляя хвостом, еще долго копошилась в них.

– Бежим, – махнула рукой Келли и вместе с Мейсоном выскочила за ворота. Утро вышло слишком сумбурным. Надо же было проспать!

Чуть ли не кубарем спустившись со склона вниз, эти двое, мастерски виляя на поворотах и обгоняя толпу окружающих, добрались до автобусной остановки.

– Мареллин… Займи нам места! – вяло взмахнув рукой, на которой болталась громадная сумка, Келли окликнула подругу.

Мареллин поспешила запрыгнуть в автобус, не встретившись с Келли взглядом. Но Келли в недоумении затормозила, наткнувшись взглядом на захлопнувшиеся двери. Что происходит? Мейсон барабанил по окну, призывая шофера к здравому смыслу. Тот в ответ крутил пальцем около виска, с раздражением закатывая глаза. Его усы дергались от нетерпения, а грудь вздымалась при яростных вздохах. Остальные пассажиры с любопытством прижимались к окнам, исключая Мареллин, что успела забаррикадироваться в дальних рядах. Келли с нескрываемым волнением бегала от одного конца автобуса, к другому, колотя в закрытые двери.

– Нет уж, я не собираюсь рисковать своей работой из-за вас двоих… Ждите следующий автобус, все, сдристни с дороги! – шофер сердито махал Мейсону, пытаясь прогнать нарушителя расписания.

– Нет-нет-нет! Пожалуйста, мы опаздываем, я клянусь, что… Да тормози! – хватаясь обеими руками за бок автобуса, мальчик пытался тормозить ногами. – Келл, помоги! – взвыл тот, когда транспорт принялся набирать скорость.

Он уже несся с большой скоростью, когда парень упал на колени, чудом не сворачивая себе шею.

– Я убью ее, – пропыхтел Мейсон, приближаясь к подруге и становясь рядом с ней с самым что ни на есть злобным выражением лица. – Клянусь, Мареллин не поздоровится.

Келли подняла растерянные глаза, продолжая теребить длинные лямки рюкзака.

– Да что происходит? Ты чего?

– А ты не поняла? – парень недобро смотрел вслед уезжающему автобусу. – Мы проспали из-за Мареллин. Она отключила будильник.

– Но…

– Это месть, – торжественно объявил Мейсон. Глаза его странно сверкали. Казалось, он был готов расхохотаться. – Представляешь? Она мне отомстила!

Келли сглотнула. Так и знала, что Мареллин не оставит события минувшей недели в покое. Но обидевшаяся рыжая фурия явно не представляла, какой эффект возымеет ее безобидная шалость.

– И что ты сделаешь?..

– Это будет сюрприз… – пояснил Мейсон, кидая опасно освирепевший взгляд в сторону удаляющегося школьного автобуса. – Ты же ведь ничего ей не сболтнешь?

– М-м-м… – в ответ Келли не смогла сказать ничего вразумительного, только нерешительно дернула плечом, против воли задерживая на Мейсоне взгляд.

Мисс Хоул редко удавалось поймать своего друга на скверном настроении. Он всегда был более или менее спокоен, лишь иногда выдавая более сильные эмоции. Но одно оставалось неизменным: Мейсон был возмутительно обольстительным по всех своих ипостасях.

Исключительно завидно, что некоторым достаточно вскинуть бровь или ухмыльнуться одной частью лица или подправить лямку рюкзака – и все! Попрощайтесь с дыханием, народ, а я пошел дальше делать свои будничные дела – пить из бутылки воду, а затем специально лить себе на голову, потому что моим волосам слишком сухо, а на футболке слишком много ткани, чтобы все видели результаты моих тренировок, поэтому я скоро буду обматывать себя прозрачной пленкой. Именно это читалось на лице Мейсона, когда он проходил мимо стайки девчонок-семиклассниц, которые держали в руках белые полотенца, стоя у входа в спортзал, и тряслись от волнения. Как и сегодня – уже после того, как они преодолели путь до школы пешком.

Келли сидела на трибунах рядом с Мареллин, которая как ни в чем не бывало листала учебник по биологии, чтобы не смотреть на игру одноклассников. А Кэлл знала, что причина только в Мейсоне. Она до сих пор не могла простить его, а что хуже, ее гнев только усиливался с каждым днем, стоило Марелл увидеть его в окружении игроков из его баскетбольной команды по баскетболу, пока ей приходилось просиживать весь день в комнате отдыха в окружении ботаников, совсем не вписывающихся в ее имидж.

Мареллин злилась – с тех самых пор, как Мейсон выбрал баскетбол и стал в нем самым лучшим. Эта злость полилась из нее сразу, как оказалось, что друг детства нарушил слово, данное когда-то давно, и вместо кружка по журналистике выбрал спорт. Келли надеялась, они оба перебесятся и все станет как прежде, но отношения дали трещину – куда большую, чем она думала. А теперь Марелл усугубила положение еще сильнее.

***

– Это он должен страдать! – сказала как-то Мареллин во время завтрака, стараясь не смотреть в сторону друга, которому в этот самый момент предлагали совместный поход в кино, обольщая коробкой «самодельных» печений. – А я не должна каждый день из-за него сидеть в одной комнате и делать вид, что мне интересна история. «А ты случаем не знаешь, в каком году ввели всеобщую декларацию прав человека?» – вскинув вилку с сосиской вверх, спародировала ботана девочка.

– Так не сиди, – пожала плечами Келли.

– Так невозможно же! – снова вспыхнула рыжая. – Везде его лицо и команда. Мейсон то, Мейсон се… Тьфу!

– Он предлагал тебе помириться, ты отказалась…А еще отправила его прямиком к директору, когда вырубила наш будильник. Это было слишком жестоко! Мы пришли с ним в школу только к пятому уроку. Нас наказали, из-за чего нам пришлось отдраивать после уроков полы по всей школе. Мы страдали больше четырех часов, – Келли рассказывала об этом с самым невозмутимым выражением. – Понимаешь, такое даже врагу не пожелаешь. Только если Натали.

– Но ведь ты простила меня, – придвинувшись, Мареллин невинно захлопала ресницами, одновременно закинув руку на плечо подруги.

– Тебе надо скорее мириться с Мейсоном или идти лечиться, дорогая, – Келли качнула головой.

– Точно не первое, а над вторым предложением задумаюсь, если еще раз увижу это. Все-таки у меня не стальная психика… – Мареллин скосила глаза, наблюдая за тем как Мейсон позволяет новой девочке убирать с его волос невидимые крошки, видимо, сыплющиеся прямиком с потолка!

***

– Пасуй-пасуй! – орали друг другу ученики, бегая по игровой площадке и забивая с промежутками минуты в две мяч в кольцо. Победы сопровождались оглушительными криками, ором и визгами тех учениц, которые без устали прыгали возле дверей, поддерживая одного-единственного игрока – ученика восьмого «Н» класса Мейсона Хилла.

– Им бы в чирлидеры, – хмурясь, шепнула Келли подруге. Та совсем уж склонилась над книгой, так что был виден только ее лоб с торчащими из хвостика волосами. – Мареллин… Снова делаешь вид, что учишь уроки. Что на этот раз? – Келли заглянула в учебник. – Органы человека, издеваешься? Ты только неделю назад говорила, что тебе это не нужно, потому ты и так знаешь, что «спинной мозг находится в голове, а желудок в животе». А еще ассоциировала грецкий орех с мозгом голубей, отчего чуть не довела учительницу до истерики.

Мареллин захлопнула книгу и метнула на подругу озлобленный взгляд.

– Мне нужны затычки, срочно. Я не могу слышать его… – девушка сглотнула и скривила губы, словно при приступе рвоты. – Голос. Пасуй мне-е-е! – заблеяла она. – Белый баран.

– Ты и твои пародии меня поражают! – Келли пожала плечами и принялась складывать в рюкзак учебники.

Прозвенел звонок, ученики друг за другом спускались с трибун и выходили из зала. Кто-то, в основном мальчики, заходили в раздевалку переодеться. Семиклассницы выстроились в колонку и дрожащими руками протягивали игрокам свои полотенца и термосы с водой.

– Скорее… – беспрерывно бормотала Мареллин, толкая сзади Келл и пытаясь выпихнуть ее из помещения. А та в свою очередь хотела показать Мейсону, даже если издалека, большой палец в качестве похвалы за победу на сегодняшнем уроке.

Она подпрыгнула от испуга, когда мимо нее с криком пронесся мальчик, встал на середину зала и, вскинув руки вверх, затряс ими. Он пытался казаться напуганным, но на самом деле в его голосе звучал скорее азарт

– Драка!

«Какая ироничная поза» – ухмыльнулась Келли, оставаясь глухой к его выкрикам, пока ее не дернула Мареллин.

– В коридоре что-то серьезное творится, пошли скорее, – с общим потоком зевак они поднялись на третий этаж и кое-как пробились через толпу учеников, скопившихся возле кабинетов химии и математики.

На полу распластался парень, прикрывающий лицо руками и согнувший колени от ударов в живот от другого парнишки, нависавшего над ним. Между прочим, в разы выше и старше.

– Отстань от меня! – надрывался Боб, мальчик помладше, тщетно стараясь стряхнуть с себя парня.

Келли в ужасе закрыла рот руками. Одиннадцатиклассник избивал восьмиклассника Боба. Конечно, она его знала, Боб был парнем местной Мисс популярность Натали на этот месяц – только потому, что неплохо разбирался в моде. Она планировала оставаться в роли его девушки по крайней мере до Нового года, чтобы прийти на зимний бал с прилично одетым партнером. С чем нельзя было поспорить, так это с ее превосходным чутьем и талантом планировать вещи на целые годы вперед.

– Бобик! Котенок, что ты делаешь на полу? – растолкав всех, Натали пробилась к переднему ряду «арены». Она попыталась подойти ближе, подать руку своему бойфренду. Но всякий раз с визгом отскакивала в сторону.

– Боб, встань! Почему ты позоришь меня? Вмажь ему наконец… – терзаясь от собственной беспомощности и не имея возможности диктовать свои условия, Натали тонким голосочком повторяла бессмысленные указания.

Пару раз Боб пытался подняться, но удары старшеклассника становились только сильнее; судя по всему, парень загорелся безрассудным желанием пробить под ним пол и захоронить заживо. И Мареллин почему-то с превеликим удовольствием разделяла его стремление.

– На шизофреника смахивает! – глаза Мареллин искрились, а губы расплывались в широченной улыбке при взгляде на парня. – В этой школе все с ума посходили!

Келли бросило в жар. Она протестовала! Не одобряла насилие. Чувствовала, как сильно колотится ее сердце, в крови повышается адреналин. Она ненавидела это чувство…

– Прекрати, – она на ватных ногах приблизилась к парню и коснулась его плеча, слегка оттянув назад.

Все случилось настолько быстро, что Келли сама не поняла, с какой силой ее отбросило назад и как она распласталась на полу школьного коридора под железной лавкой. В следующие секунды она слышала лишь крики и визги учеников, а также взволнованный голос Мареллин прямо над ухом. Чувствуя ладони у себя на щеках, она медленно открыла глаза.

– Келли, ты жива? Слава богу, сколько я пальцев показываю? – Марелл лихорадочно тыкала руками той в лицо.

– Все в порядке, дай встать, – Келли поспешила подняться на ноги.

Еле сдержав болезненный стон, она сперва уселась на лавку, переводя дыхание, а затем порывисто вскочила на ноги. Взяв нужный ориентир, двинулась вперед. Парни уже не дрались: тот, что постарше, просто стоял и смотрел на быстро приближающуюся к ним девочку. Боб беспомощно лежал на полу.

Старшеклассник поднялся на ноги и уже было открыл рот, сцепляя руки в покаянном жесте, но Келли просто прошла мимо. Склонившись к Бобу, она протянула ему руку и заставила подняться.

– Ты будешь напрягать свою тушу или мне тебя, как принцессу, на руках нести… – бурчала девочка, перекидывая руку парня через голову. Выпрямившись, она взглянула на остальных учеников. – Ну, кто-нибудь поможет?

Никто не ответил. Мареллин шлепнула себя по лбу, принимаясь передавать возбужденные знаки «отставить». Старшеклассник сложил руки на груди и с дотошной заинтересованностью уставился на Келли, пока та старательно делала вид, что не замечает его внимания.

– Ты не поможешь? – спустя минуту Келли наконец обратила внимание на парня.

Выражение лица старшеклассника изменилось. Взгляды толпы переместились на него. Только что они возбужденно наблюдали за дракой, а сейчас были готовы накинуться на того, кто ее начал.

– Меня здесь нет и никогда не было, – безразлично выплюнул он.

Отвернувшись, тот спокойно зашагал к лестнице, параллельно хватая рюкзак, бережно оставленный на скамейке. По дороге он вскинул левую руку, сложив указательный и средний пальцы в знак V, а уже после скрылся за поворотом. Келли сдержала порыв захлопать в ладоши и с размахом пульнуть что-нибудь достаточно увесистое, что могло бы рассечь голову даже с расстояния. Вместо этого она широко улыбнулась Бобу.

– Что ж твоя девушка молчит? – пострадавший сглотнул и перевел вопросительный взгляд на Натали.

Та, в последний раз цокнув, закатила глаза, а затем неохотно подхватила мальчика с другой стороны. Походу, ей не доставляло особого удовольствия находиться в подобном положении: когда на плечи давило что-то помимо одежды, а ноги сгибались от тяжести, чего она прежде никогда не допускала даже во время походов по магазинам. Но роль и планку держать стоило.

– Эм, Бобик… Держись, – Натали погладила парня по волосам, строя притворно милое личико, а голос перестроила из визжащего в совершенно тонкий и сладкий тембр. – Сейчас твою руку… вылечат.

– С ней все в порядке.

– Ее вылечат, Боб. Вылечат, – делая акцент на отдельные слова, еще раз повторила Натали, угрожающе уставившись на своего парня.

***

Боба оставили в школьном медпункте и вкололи что-то, отчего переволновавшийся мальчишка так расслабился, что уснул. Медсестра наказала стеречь бедолагу и испарилась. И вот теперь они коротали время как могли.

– Вот и чего ты опять геройствуешь? – следовало бы говорить шепотом, но Мареллин была человеком другого сорта.

Келли что-то невнятно буркнула, откинувшись на подушку школьной койки.

– И? – переспросила Марелл. – Это не ответ, – девочка многозначительно уставилась на подругу. – Ты знаешь, что я не животное, я не умею читать звуки.

– Ты говоришь подобную фразу каждый день, – заунывно простонала Келли, хватаясь за вертикальные держатели и вновь принимая сидячее положение. – Только меняешь слова и примеры.

– А вот и нет… Да ну… Шутишь… Когда? – Марелл потрясенно хлопала глазами, театрально хватаясь за сердце. – Ты знаешь, что Мейсон не экстрасенс, он не сумеет прочитать твои мысли, если ты вдруг в очередной раз задашься вопросом, почему он не может по щелчку пальцев узнать о твоих чувствах, – поменяла она тему.

– Все, хватит.

– Нет, уже звучит не так оригинально, я перефразирую. Ты знаешь, что Мейсон отсталый идиот, который предал нас…

– Только тебя, – заикнулась Келли.

– Не перебивай. Ой, хорошо, который предал меня, а значит, он вдвойне идиот, недоразвитый йети.

– Почему именно йети?

– Потому что у них шевелюра белобрысая, а еще он безмозглый, – тихо добавила Мареллин, оглядываясь по сторонам в поисках лишних слушателей, однако в помещении были лишь они двое и Боб, мирно сопящий за ширмой. – Знаешь, лишняя бдительность не помешает, если кто-нибудь из его фан-клуба услышал бы только что произнесенные мной слова… – девочка довольно ухмыльнулась – Мне бы ой как досталось.

– Поэтому будь бдительней!

– Ага. – Марелл зевнула, а после, словно озаренная высшими силами, резко выпрямилась на стуле, вылупляя глаза. – Тот старшеклассник!

– Не хочу о нем говорить, – Келли махнула рукой, откидываясь обратно на подушку.

– Нет, я буквально на днях видела его в нашем районе, он живет рядом. Ты еще спала, потому что утреннюю терапию назначили только мне, – быстро разъяснила Мареллин.

Келли побелела.

– Хочешь, пойду пожалуюсь на него директору или найду номер его родителей? – хищно сощурилась Мареллин.

– Только этого мне этого не хватало. Директор наверняка и так уже в курсе. Не хочу наживать себе лишних проблем.

– Говорит та, которая на глазах у всей школы унизила парня и даже бровью не повела!

– Это правда так выглядело? Ужас… Просто я не хотела сорваться при всех, а он меня взбесил, потому мне пришлось обойти его. Вынужденная мера. Чтобы… Не пройтись по его голове, точно именно так, – Келли улыбнулась, с силой сцепляя пальцы.

– А выглядело так, словно ты хотела его проучить. Ну знаешь, как во всех этих сериалах: плохой парень, правильная девочка, от которой никто не ожидает подобного поведения, вдруг проявляет свой характер. Постоит за себя и за слабого, всякое такое.

– Нет! – вскрикнула Келли, не на шутку пугаясь. – Что значит, постоит за себя и за слабого? Я спасала свою задницу от истерики, потому что струсила, а моей смелости не хватит даже на то, чтобы впихнуться в очередь в школьной столовой! Да и Боб не слабый, он выше меня на две головы… И ты забыла, что я староста.

– Так, не смей убивать всю изюминку! Ты должна обзывать этого идиота, проклинать его и говорить, что больше не желаешь видеть его.

– Марелл, мы не в сериале. Единственное, что я сейчас испытываю, – это унижение, отчаяние и еще раз унижение. Кто меня за руки только тянул! – протянула Келли, пряча посиневшее лицо в ладони.

– Нет, давай я помогу тебе взглянуть на ситуацию иначе: это он вмешался в твою мирную и спокойную жизнь, теперь он будет бегать за тобой и просить прощения, но ты будешь слишком горда, чтобы принять его извинения.

– Скорее, я буду слишком унижена, потому мне придется прятаться в женских туалетах и пробираться по коридорам исключительно по потолку, подобно человеку-пауку. Однако я не супер- и даже не просто герой, так что обойдусь и стеночкой. Да и тем более, – протяжно вздохнула Келли. – Вероятно, он тоже из нашего района, а значит, знает и о том, что мы живем в спец-учреждении, где полным-полно странных детей, подобных мне. Я уже слышу, как он смеется надо мной вместе со своими друзьями. Он не заинтересуется мной, потому что знает, что таких, как я, еще целый особняк.

– Ты не странная, Келл, мы не странные, – Мареллин подбадривающе хлопнула подругу по плечу.

– Это не так. Ты полный социопат, Ви-Энь больна алекситимией [Индивидуальная особенность личности, которая проявляется в сложности понимания собственных эмоций, выражении их через жесты, позу и мимику, а также в описании их словами при общении с другими людьми.], а Мейсон с каждым днем тупеет все больше и больше. Как можно прекрасно разбираться в алгебре и геометрии, но продолжать задавать вопросы по типу «чем отличается квашеная капуста от квашеной морковки»?

– Спроси лучше у него.

– Мне показалось, или вы несколько раз в своем разговоре использовали мое имя и у тебя по ходу возник ко мне вопрос? Могу я узнать какой? – спросил Мейсон, возникая на пороге медпункта.

– Эм, как ты относишься к предложению больше не возвращать свои использованные полотенца тем семиклассницам?

***

Я постучалась и сразу же, не дожидаясь ответа, вошла в кабинет директора.

– Вы меня зв… – запнулась я на полуслове, глядя на еще одного гостя.

– Подожди снаружи, Элизабет, – велел мне директор, жестом указав на дверь.

– Прошу прощения, – поклонившись, я немедленно покинула кабинет, присела на скамейку и замерла в ожидании.

Минуту я сидела в тишине, легонько постукивая ногой в такт настенным часам, и вздрогнула, когда услышала крик. Я вскочила на ноги и прильнула ухом к стене. Мое сердце странно забилось, будто в испуге. Напрягать слух не было смысла, срывающийся голос гостя, кажется, можно было бы услышать даже на улице.

– Идите вы все к чертям собачьим! Вы и ваша паршивая школа…

– Девис, пожалуйста, держите себя в руках, что, если вас услышат… – послышался взволнованный лепет директора.

– Плевать мне, кто услышит и кто что подумает! Ведь они не остановились. Не врубили свои головы и не подумали по-человечески! Не подумали о ее чувствах…Так вот, мне тоже плевать. Я сделал то, что должен был!

– Вы меня доводите, Девис! Мне придется звонить вашим… – в голосе директора вспыхнул гневный огонь.

– Родителям? – парень звеняще засмеялся. – Делайте все что душе пожелает! Всего доброго, – я услышала грохот и быстрые шаги, а после дверь распахнулась и показался Девис.

Секунды две мы оба смотрели друг на друга – пристально, с опаской. Я первая отвела взгляд, быстро опускаясь, чтобы подхватить рюкзак с пола, а после прошла мимо и зашла в кабинет. Дыхание сбилось, его взгляд был диким, абсолютно диким. Я любила играть в гляделки, и всегда побеждала, но… Смотреть в его глаза…

– Надеюсь, эм, не помешала. Просто слегка непривычно видеть у вас в кабинете еще одного нарушителя правил, – я неуверенно указала пальцем на дверь за собой и только тут обратила внимание на упавшее кресло посетителя. Так вот что гремело.

– Не обижайся, но у тебя серьезный конкурент, – печально ухмыльнулся директор, передвигая шахматную пешку с середины в угол стола.

Не просто заметила, прочувствовала.

– Этот мальчик редко появляется в школе, но если все же объявляется, то что-нибудь да вычудит. Я пытался связаться с его родителями, но в этом проблема частных школ. Родители отдают своих детей в надежде, что их не будут беспокоить по поводу воспитания, личной жизни, проблем их ребенка и они смогут таким образом избавиться от них.

– Что именно он сделал? – тихо и осторожно спросила я, понижая тон.

– Избил ученика.

– Да-да, я знаю, но из-за чего? – я нетерпеливо подводила директора к ответу.

– А это уже только моя головная боль, которую мне придется в очередной раз скрывать, – отрезал тот, махнув рукой.

Секунду я молчала, но сразу после добавила:

– Во всяком случае мои родители не такие.

– Правда? Тогда ты знаешь, что после третьего прогула мне придется вызвать их в школу.

– Это всего лишь второй! – протестующе вскинула я руки, закидывая ногу на ногу.

– Прошел всего месяц с начала учебного года, Элизабет, а я уже стал твоим лучшим другом. Перестань вытворять всякий бред, и облегчишь себе жизнь, а у меня прибавится больше личного времени после уроков.

– Не виновата, что от вида моих беспроводных наушников Лилию Харрисон начинает триггерить, – говорила я, развалившись в кресле.

– Вы с Девисом два сапога пара! Мне хватило на сегодня. Ты учишься в нашей школе, Элизабет, так соблюдай наши правила. Не будешь соблюдать, будешь нести наказание. Иди в столовую и расфасовывай еду на полках, кладовка открыта, – скорее попытался закрыть тему директор, уже отворачиваясь, чтобы принять чей-то звонок.