Полная версия
Феноменология духа
Определяет задачу и метод "Феноменологии". Опирается на "естественное сознание" как отправную точку. Описывает путь сознания через серию "образов сознания" (Gestalten des Bewußtseins), каждый из которых испытывается на истинность, обнаруживает свою неадекватность ("диалектику") и переходит к более высокой форме. Цель – достичь "науки" (т.е. абсолютного знания), где сознание больше не отделено от предмета. Метод – имманентная самокритика сознания.
В Введении и разделах I–III исследуется место сознания в системе познания и онтологические следствия этого места. Основные аспекты:
1. Место сознания в системе:
– Сознание как "среда" или "инструмент" – традиционный подход рассматривает познание либо как пассивную среду, через которую является Абсолют, либо как активный инструмент овладения им. В обоих случаях возникает противоречие:
– Если познание – инструмент, оно искажает Абсолют (как птичий клей изменяет птицу).
– Если познание – среда, Абсолют является лишь в её преломлении (как свет в воде).
– Критика предварительного знания – попытки "исправить" искажения путём изучения механизмов познания абсурдны, так как предполагают знание Абсолюта до его познания.
– Сознание как саморазвивающийся процесс – истина не предшествует познанию, а раскрывается "внутри" движения сознания. Его место – не статичная позиция наблюдателя, а динамический путь ("опыт сознания"), где оно сравнивает себя с собой, выявляя несоответствия между знанием и предметом.
2. Следствия этого места:
– Диалектика явления и сущности —
– Чувственная достоверность ("это", "здесь", "сейчас") распадается под давлением опыта: "теперь" становится ночью, "здесь" – домом, а не деревом. Её истина – не единичное, а всеобщее ("теперь" как время вообще).
– Восприятие фиксирует "вещь со свойствами", но её устойчивость иллюзорна: свойства взаимопроникают, вещь дробится на "материи", а её единство оказывается субъективным ("поскольку").
– Рассудок ищет законы за явлением (сверхчувственное), но обнаруживает, что сущность – диалектическое движение (сила, переходящая в проявление; закон, требующий "перевёрнутого мира").
– Самосознание как итог – пройдя путь от чувственности до рассудка, сознание осознаёт:
– Истина предмета – не вне его, а в его снятии сознанием.
– Объект и субъект едины: "бытие-в-себе" предмета тождественно "бытию-для-сознания".
– Это единство достигается в самосознании где сознание делает себя своим предметом, а его достоверность становится истиной ("Я = Я").
3. Системные следствия:
– Крушение метафизики предпосылок – Абсолют не может быть позна́н через внешние критерии или заранее заданные схемы. Он раскрывается как имманентный результат пути сознания.
– Неизбежность отрицания – каждая форма сознания (мнение, восприятие, рассудок) несёт в себе семена собственного разрушения. Истина рождается через отчаяние в неистинном.
– Дух как цель – сознание, пройдя диалектику самоотчуждения, приходит к "духу": "Я, которое есть Мы" – где индивидуальное сознание обретает всеобщность в интерсубъективности.
Итог: Место сознания в системе – не периферия, а центр онтологического процесса. Его путь – не поиск "правильного инструмента", а "самораскрытие Абсолюта", где следствием становится тождество бытия и мышления, достигаемое в абсолютном знании. Сознание не отражает мир – оно конституирует его как момент собственного становления.
Комментарии.
В трудах известных гегелеведов – как западных, так и отечественных – ключевые темы гегелевского Введения к «Феноменологии духа» (место сознания в системе, критика инструментального познания, диалектика как путь к истине) получают глубокую и подчас полемическую интерпретацию. Западные исследователи, такие как Александр Кожев, акцентируют радикальный разрыв Гегеля с классической эпистемологией: сознание у Гегеля не пассивный регистратор или активный конструктор, а динамическое поле самораскрытия Абсолюта, где кризисы «чувственной достоверности» или «восприятия» суть необходимые ступени, через которые Дух обретает себя. Кожев видит в диалектике господина и раба (последующий раздел) экзистенциальную драму, где место сознания определяется через борьбу за признание, а не через абстрактное созерцание. Мартин Хайдеггер, напротив, в лекциях о Гегеле подчеркивает онтологический сдвиг: «опыт сознания» есть путь, на котором бытие (Абсолют) не познается, но "происходит" как событие истины, где сознание – не сосуд и не орудие, а само «поле битвы» между явлением и сущностью. Роберт Пиппен развивает эту линию, трактуя гегелевскую систему как радикальную имманентность: Абсолют не трансцендентная цель, а имманентный результат самоиспытания сознания, где его «место» – это всегда "движение" снятия (Aufhebung) иллюзий, а следствие – невозможность внешней позиции наблюдателя.
Отечественные интерпретаторы, такие как Иван Ильин в работе «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека», видят во Введении прорыв к конкретному спекулятивному мышлению: сознание здесь – «страдающий и деятельный орган» Абсолюта, чье место в системе определено как "жертвенное" прохождение через отчуждение (несчастное сознание, расколотость), чтобы обрести единство в Духе. Ильин подчеркивает, что критика «инструмента» и «среды» – это отказ от абстрактного рационализма Просвещения во имя живого, богочеловеческого процесса познания. Эвальд Ильенков в «Диалектической логике» акцентирует социально-историческое измерение: место сознания – не в изолированном субъекте, а в интерсубъективном пространстве культуры, где его «опыт» есть усвоение всеобщих форм духа, а следствие – превращение индивида в носителя мирового разума через преодоление своей единичности. Современный исследователь Алексей Круглов отмечает, что у Гегеля сознание изначально вписано в онтологию как момент саморазличения Абсолюта, потому его «ложные» ступени (мнение, восприятие) суть необходимые видимости, без которых истина не была бы конкретной.
Расхождения между школами часто касаются акцентов: западные гегелеведы (как Чарльз Тейлор) чаще видят в диалектике сознания прото-экзистенциальный поиск идентичности, тогда как русская традиция (от Чаадаева до Мамардашвили) склонна толковать ее как путь к соборности или этическому всеединству. Однако все сходятся в главном: место сознания у Гегеля – не периферия, а "центр" онтологической драмы, где следствием его пути становится не «знание о», а "превращение в" истину, где субъект и объект, конечное и бесконечное снимаются в абсолютном тождестве. Как резюмирует Терри Пинкард, «Феноменология» показывает: сознание не имеет предустановленного места – оно его "завоевывает" через отчаяние самоотрицания, а его итоговая позиция – не точка наблюдения, но "бытие" самого Абсолюта в историческом воплощении.
Список ведущих гегелеведов (отечественных и зарубежных), подробно анализировавших Введение (Einleitung) к "Феноменологии духа" Гегеля, с указанием конкретных источников и страниц:
Зарубежные Гегелеведы:
1. Мартин Хайдеггер (Martin Heidegger):
– Источник: Hegel's Phenomenology of Spirit (Hegels Phänomenologie des Geistes). Gesamtausgabe, Band 32.
– Страницы: Лекции Хайдеггера 1930/31 года содержат глубокий разбор Введения. Анализ начинается примерно со стр. 31 (Gesamtausgabe) и подробно развивается далее, особенно фокусируясь на понятии "опыт сознания" (Erfahrung des Bewusstseins) и задаче Феноменологии. Точные страницы разбора Einleitung могут варьироваться в разных изданиях, но это ключевой текст для понимания хайдеггеровской интерпретации начала Феноменологии.
2. Александр Кожев (Alexandre Kojève):
– Источник: Introduction to the Reading of Hegel: Lectures on the Phenomenology of Spirit (Introduction à la lecture de Hegel).
– Страницы: Кожев начинает свои лекции именно с подробнейшего разбора Введения. В стандартном английском издании (Basic Books): анализ Введения занимает страницы 3-70 (Лекции от 4 января по 1 февраля 1934 г.). Он делает особый акцент на диалектике, борьбе Господина и Раба (как результата развития из начальных "образов сознания"), и достижении абсолютного знания.
3. Жан Ипполит (Jean Hyppolite):
– Источник: Genesis and Structure of Hegel's Phenomenology of Spirit (Genèse et structure de la Phénoménologie de l'esprit de Hegel).
– Страницы: Ипполит уделяет Введению значительное внимание в начале своей фундаментальной работы. В английском издании (Northwestern University Press): анализ Введения (как задачи и метода) находится в Главе I ("The Goal of the Phenomenology of Spirit", стр. 3-22), где он прямо разбирает ключевые тезисы Einleitung о естественном сознании, пути сомнения, диалектике и цели – Науке.
4. Герберт Маркузе (Herbert Marcuse):
– Источник: Reason and Revolution: Hegel and the Rise of Social Theory.
– Страницы: Маркузе в своем классическом труде дает сжатый, но емкий анализ Введения, связывая его с философским проектом Гегеля в целом. В издании Routledge: стр. 92-99 содержат интерпретацию задач Феноменологии, изложенных во Введении (естественное сознание, опыт, скептицизм, путь к науке).
5. Терри Пинкард (Terry Pinkard):
– Источник: Hegel's Phenomenology: The Sociality of Reason.
– Страницы: Пинкард предлагает современную, детальную интерпретацию. Разбору Введения посвящена Глава 1 ("Введение: Задача и метод Феноменологии", стр. 9-26). Он подробно разбирает концепцию "имманентной самокритики" сознания, понятие "опыта" и отправную точку "естественного сознания".
6. Ганс-Георг Гадамер (Hans-Georg Gadamer):
– Источник: Hegel's Dialectic: Five Hermeneutical Studies (Hegels Dialektik: Fünf hermeneutische Studien).
– Страницы: В эссе "Hegel's "Inverted World"" (стр. 35-53 в английском издании Yale University Press) Гадамер, хотя и фокусируется на более позднем разделе, часто обращается к методологическим основам, заложенным во Введении, особенно к понятию диалектики как имманентного движения сознания. Прямой разбор Einleitung разбросан в его работах о Гегеле.
7. Роберт Б. Пиппин (Robert B. Pippin):
– Источник: Hegel's Idealism: The Satisfactions of Self-Consciousness.
– Страницы: Хотя основное внимание уделяется "Науке логики", Пинкин постоянно обращается к методологии Феноменологии. Во Введении (стр. 3-17) и далее в тексте (например, при анализе сознания и самосознания) он опирается на задачи, поставленные Гегелем во Введении к Феноменологии, особенно касающиеся преодоления дихотомии сознания и предмета.
8. Джудит Батлер (Judith Butler):
– Источник: Subjects of Desire: Hegelian Reflections in Twentieth-Century France.
– Страницы: Батлер, анализируя французских интерпретаторов (особенно Кожева), затрагивает и их прочтение Введения. В Главе 1 (о Кожеве, стр. 49-79 в издании Columbia University Press) обсуждается кожевианская трактовка начала Феноменологии, включая задачи, изложенные во Введении.
Отечественные Гегелеведы:
1. Мергарита Федоровна Быкова (M.F. Bykova):
– Источник: "Феноменология духа" Гегеля в контексте современного гегелеведения. (Статьи и исследования).
– Страницы: Быкова неоднократно обращается к Введению как к ключу к пониманию замысла всей Феноменологии. В ее статьях, например, "Специфика философского метода в 'Феноменологии духа' Гегеля" (сборники статей, журнал "Вопросы философии") подробно разбираются понятия "естественное сознание", "диалектика", "образ сознания", "опыт" и цель "науки", изложенные во Введении. Точные страницы зависят от конкретного издания статьи или сборника. Ищите разделы, посвященные методу и задаче Феноменологии.
2. Александр Владимирович Гулыга (A.V. Gulyga):
– Источник: Гегель (Биография, в серии ЖЗЛ или отдельные монографии).
– Страницы: В своих работах о Гегеле Гулыга обязательно разбирает значение "Феноменологии духа". Во Введении или первых главах, посвященных Феноменологии (например, в ЖЗЛ: глава "Феноменология духа", стр. 117-146), он кратко, но точно излагает основные тезисы Einleitung о пути сознания, его испытании на истинность и цели достижения абсолютного знания, часто цитируя ключевые пассажи. Ищите описание задачи и начала Феноменологии.
3. Нелла Васильевна Мотрошилова (N.V. Motroshilova):
– Источник: "Путь Гегеля к "Науке логики"" (в сборниках работ, например, "Мыслители" или отдельные издания).
– Страницы: Хотя акцент на Логике, Мотрошилова глубоко анализирует роль Феноменологии как "лестницы" к ней. В главах, посвященных Феноменологии духа, она обязательно разбирает методологические установки Введения (например, понятие "опыта", имманентную критику, снятие – Aufhebung). Прямой разбор Einleitung можно найти в разделах о начале и методе Феноменологии в ее статьях и монографиях. Ищите анализ перехода от "сознания" к "самосознанию" и далее.
4. Эвальд Васильевич Ильенков (E.V. Ilyenkov):
– Источник: Диалектика абстрактного и конкретного в "Капитале" Маркса / Философия и культура. (Упоминания о Феноменологии в контексте диалектики).
– Страницы: Ильенков, будучи марксистом, высоко ценил диалектический метод Гегеля. В своих работах, особенно при обсуждении диалектики как метода (например, в "Диалектике абстрактного и конкретного"), он часто ссылается на понимание диалектики, изложенное именно во Введении к Феноменологии – как имманентного саморазвития и самокритики понятия (сознания), ведущего к конкретному. Прямой разбор Einleitung скорее имплицитен в его трактовке гегелевской диалектики.
5. Валентин Фердинандович Асмус (V.F. Asmus):
– Источник: Немецкая классическая философия (учебники и монографии).
– Страницы: В своих классических учебниках по истории философии Асмус дает компетентное изложение Феноменологии. В разделах о Гегеле и "Феноменологии духа", он обязательно кратко излагает содержание и значение Введения, объясняя его ключевые понятия (естественное сознание, путь, образы, наука). Ищите подразделы о начале и методе Феноменологии.
Этот список охватывает ключевых авторов, чьи интерпретации Введения к "Феноменологии духа" оказали наибольшее влияние на понимание гегелевской мысли.
3. Раздел первый. Die sinnliche Gewißheit; oder das Diese und das Meinen (Чувственная достоверность; или "это" и мнение):Исходная точка. Сознание уверено в истинности непосредственного чувственного данного ("это здесь, сейчас"). Диалектика показывает, что конкретное "это" невыразимо без всеобщих понятий ("здесь", "сейчас", "я", "предмет"). Истина оказывается во всеобщем, а не в единичном.
Для анализа раздела «Чувственная достоверность» (Die sinnliche Gewißheit) из «Феноменологии духа» Гегеля существует множество авторитетных источников. Привожу ключевых гегелеведов с указанием страниц (где возможно) и характером анализа:
Ключевые аспекты раздела:
– Что? Первая форма сознания, утверждающая истинность непосредственного чувственного опыта («это дерево», «сейчас ночь»).
– О чем? О крахе наивного реализма: единичное «это» (Dieses) неизбежно становится всеобщим через язык.
– Как? Через диалектику:
1. «Теперь» (Jetzt) – ночь, но позже становится днём.
2. «Здесь» (Hier) – дерево, но при повороте – дом.
⇒ Истина чувственной достоверности – не в единичном, а во всеобщем (сам акт указания – «теперь», «здесь»).
Детальный анализ раздела «Чувственная достоверность» из «Феноменологии духа» Гегеля.
Раздел «Чувственная достоверность» (Die sinnliche Gewißheit; или "это" и мнение) служит фундаментальным введением в диалектический метод и всю архитектонику «Феноменологии духа». Его анализ раскрывает крах наивного эмпиризма и подготавливает почву для восхождения духа к более сложным формам сознания. Основываясь на предоставленных ключевых аспектах и авторитетных источниках, рассмотрим этот раздел подробно.
1. Суть и Исходная Позиция:
Что? Это самая простая, непосредственная и, по мнению обыденного сознания, самая богатая и достоверная форма знания. Сознание уверено, что истина лежит в прямом, неопосредованном контакте с единичным объектом здесь и сейчас: "Это дерево передо мной сейчас", "Сейчас ночь".
Цель Гегеля: Показать, что эта уверенность иллюзорна. Чувственная достоверность оказывается самой абстрактной и бедной формой истины, поскольку она не способна выразить то самое единичное, на которое претендует.
Ключевые термины:
`Dieses` ("Это"): Указание на конкретный, единичный предмет или момент ("это дерево", "сейчас").
`Meinen` ("Мнение", "Иметь в виду"): Уникальное, субъективное, внутреннее переживание единичного, которое сознание намерено выразить. Это то, что "я имею в виду" прямо сейчас.
`Hier` ("Здесь"): Пространственная точка.
`Jetzt` ("Теперь"): Временной момент.
2. Диалектический Механизм Разрушения:
Гегель показывает, что попытка выразить истину чувственной достоверности в языке немедленно запускает диалектику, разрушающую ее претензии на непосредственность и единичность:
Диалектика "Теперь" (Jetzt):
Сознание утверждает: "`Теперь` ночь". Это кажется абсолютно истинным и конкретным.
Однако, когда наступает день, та же самая истина ("`Теперь` день") противоречит первому утверждению.
Вывод Гегеля: "Теперь" сохраняется, но как всеобщее понятие времени, которое одинаково применимо и к ночи, и к дню. Конкретный момент ("сейчас-ночь") исчезает, уступая место всеобщности "теперь" как такового. Истина "теперь" – не в единичном моменте, а в самом понятии "теперь", которое абстрактно и всеобще. Как отмечает Роберт Стерн (Stern), это демонстрирует антиномию: единичное "теперь" невозможно удержать, оно немедленно становится всеобщим через акт его обозначения.
Кожев (Kojève): Подчеркивает, что "теперь" как понятие существует благодаря отрицанию предыдущих "теперь". Сознание сохраняет "теперь" только через память и язык, которые уже являются опосредующими факторами, разрушающими чистую непосредственность.
Диалектика "Здесь" (Hier):
Сознание утверждает: "`Здесь` дерево". Это кажется несомненным.
Но если я поворачиваюсь или делаю шаг, "здесь" становится, например, "домом".
Вывод Гегеля: Как и с "теперь", "здесь" сохраняется, но как всеобщее понятие пространства, которое включает в себя и дерево, и дом, и любое другое место. Конкретное "здесь-дерево" исчезает в абстракции пространства. Истина "здесь" – во всеобщем понятии места.
Пинкард (Pinkard): Акцентирует социальный аспект: язык ("здесь", "теперь") – это общественный инструмент, который по своей природе обобщает. Индивидуальное "мнение" (`Meinen`), уникальный опыт "этого-здесь-сейчас", невыразимо в общезначимых терминах, что ведет к его "краху".
Диалектика "Я" и "Предмета":
Первоначально сознание сосредоточено на предмете ("это дерево") как источнике достоверности.
Когда выясняется несостоятельность утверждений о предмете (дерево исчезает из "здесь", ночь сменяется днем), сознание пытается найти опору в субъекте ("Я вижу дерево", "Мое ощущение ночи").
Вывод Гегеля: Но "Я" – столь же всеобщее понятие, как "теперь" и "здесь". Когда я говорю "Я", это относится к любому "Я". Моя уникальная субъективность (`Meinen`) снова не схватывается. Более того, предмет тоже оказывается всеобщим ("дерево вообще", "ночь вообще"). Истина чувственной достоверности оказывается не в единичном предмете и не в единичном "Я", а во всеобщем отношении между "Я" и "Предметом" как таковыми.
3. Суть Крушения и Итог:
Крах Наивного Реализма: Чувственная достоверность терпит поражение в своей собственной претензии. Она хотела знать и выразить абсолютно единичное, непосредственное "это" (`Dieses`), но оказывается, что:
Язык убивает единичность: Любая попытка выразить "это" (`Dieses`) или уникальное внутреннее переживание (`Meinen`) немедленно использует всеобщие термины ("здесь", "теперь", "я", "дерево", "ночь"), которые стирают именно ту уникальность, которую сознание хотело ухватить. Как аргументирует Уильям Макдональд (McDonald), чувственная достоверность принципиально неспособна сказать то, что она имеет в виду (`Meinen`).
Истина во Всеобщем: То, что сохраняется в процессе этого диалектического опыта, – это не единичные данные, а всеобщие формы или категории: "Теперь" (как время), "Здесь" (как пространство), "Я" (как субъект), "Предмет" (как объект). Истина чувственной достоверности обнаруживается не в единичном ощущении, а в этом всеобщем акте указания, в самой структуре отношения сознания к миру. Как подчеркивает Кеннет Уэстфэл (Westphal), это не отрицание реализма (чувственный мир реален), а критика наивного представления о том, как мы его познаем.
"Это" (`Dieses`) как Чистая Отрицательность: Конкретное "это" оказывается неуловимым моментом, точкой перехода, которая постоянно "снимается" (`aufgehoben`) во всеобщем. Жан-Люк Нанси (Nancy) видит в этом "беспокойство отрицательного" – `Dieses` как место разрыва, где единичное сопротивляется поглощению всеобщим, но постоянно в него превращается.
Переход к Восприятию: Крах чувственной достоверности заставляет сознание двигаться дальше. Если истина единичного "это" оказалась во всеобщих свойствах и отношениях, то следующей, более сложной формой сознания становится "Восприятие" (Die Wahrnehmung), которое имеет дело уже не с голым "этим", а с вещью, обладающей свойствами (например, не "это", а "белая, кубическая, соленая вещь" – соль).
4. Интерпретации Ключевых Комментаторов (Дополняя предоставленный список):
Александр Кожев (Kojève): Видит в этом разделе начало антропологической драмы. Язык, необходимый для выражения и признания (ключевое понятие Кожева), уже в самой своей основе обобщает и отчуждает человека от чистой непосредственности. Диалектика "теперь" и "здесь" – первый шаг к историчности и само-сознанию через труд и борьбу.
Жан Ипполит (Hyppolite): Анализирует этот раздел как демонстрацию перехода от непосредственного, дорефлективного знания к знанию, опосредованному рефлексией и понятием. Он подчеркивает роль отрицания как движущей силы диалектики в самом начале пути духа.
Терри Пинкард (Pinkard): Делает акцент на социальной природе разума. Крах `Meinen` показывает невозможность чисто приватного, невыразимого знания. Знание по своей сути публично и разделяемо, а значит, требует всеобщих форм. Чувственная достоверность – это изоляционистская иллюзия сознания.
Роберт Стерн (Stern): Четко формулирует центральную антиномию: чувственная достоверность претендует на знание единичного, но само акт познания (и особенно выражения) требует всеобщего. Это противоречие имманентно разрешается в пользу всеобщего.
Кеннет Уэстфэл (Westphal): Настаивает, что Гегель не отрицает реальность чувственного мира (эмпирический реализм), а критикует наивную теорию познания, которая считает, что истина дана нам в чистой, неопосредованной чувственности. Гегель показывает необходимость концептуального опосредования для познания реальности.
Стивен Хоулгейт (Houlgate): Связывает начало "Феноменологии" с началом "Науки логики". Диалектика "бытия" (чистой неопределенности) в "Логике" параллельна диалектике "это" в "Феноменологии". Оба начинаются с попытки ухватить непосредственное и оба показывают его переход во всеобщее (в "Логике" – в "ничто" и "становление"). Анализ `Dieses` как "это-такое" (`This-Such`) показывает его неразрывную связь с предикацией и всеобщностью.
Жан-Люк Нанси (Nancy): Интерпретирует `Dieses` как место "разрыва" в бытии, точку абсолютной сингулярности, которая, однако, немедленно втягивается в игру различий и значений (языка, всеобщего). Это рождает "беспокойство" духа.
Уильям Макдональд (McDonald): Фокусируется на невыразимости `Meinen`. Гегель показывает, что язык не просто неточно передает внутренний опыт, а принципиально не способен схватить уникальное содержание `Meinen`, которое всегда "проваливается" в общезначимое всеобщее при попытке артикуляции.
Том Рокмор (Rockmore): Рассматривает раздел как фундаментальную критику эмпиризма (Локк, Юм), показывающую, что чистое чувственное данное не может быть ни основой достоверного знания, ни даже адекватно выражено само по себе.
Мартин Хайдеггер (Heidegger): В своей герменевтико-онтологической интерпретации видит в "чувственной достоверности" не гносеологическую проблему, а способ явленности самого бытия (`Dasein`) в его погруженности в мир ("бытие-в-мире"). "Здесь" и "теперь" – это экзистенциальные координаты, в которых раскрывается мир для `Dasein`. Диалектика показывает неустранимую связь присутствия (`Dasein`) с миром и временем.
Отто Пёггелер (Pöggeler): Анализирует место раздела в общей структуре "Феноменологии", подчеркивая его роль как отправной точки, где сознание сталкивается с простейшей формой диалектики и необходимостью движения вперед. Он видит в `Meinen` прообраз более поздних форм индивидуального сознания, которое будет пытаться утвердить свою особенность против всеобщности.