Призраки Москвы. Тени Петербурга

– Мы уже в Коломенском? – спросила Анна, оглядываясь.

– Голосов овраг. Почти на окраине. До людей еще версты две идти.

– Немногим ближе, – раздался веселый голос сверху. – С возвращением!

Фёдор поднял голову – голос был знакомым.

– Михаил Борисович? Барон, что вы тут делаете?

– Ну, во-первых, не барон, а баро, – отозвался Михаил, – а во-вторых, вы лучше совсем темноты не дожидайтесь, пройдите немного вперед, там тропинка будет, и поднимайтесь ко мне.

Наверху Михаил протянул руку, помогая преодолеть последние метры крутого подъема.

– Пойдем, тут недалеко. – Он постучал по корпусу большого электрического фонаря в руках. – Вот, с собой взял. Боялся, что до полуночи вас ждать придется. Ан нет, вы молодцы, еще до самой темноты вышли.

– Но как вы узнали, где мы? – спросил Фёдор.

– Ты, Фёдор, помнишь, что обещал сегодня ко мне в гости заехать? – Михаил пошел впереди, освещая путь фонарем и то и дело оборачиваясь. – А я утром понял: адреса-то не оставил! Примчался на фабрику, а там Евдокия – вся на нервах. Говорит, ночью домой не вернулся, на зов не отвечает. Я сразу понял – дело серьезное, раз Петровна так забеспокоилась. Ну и сам в поиски включился. А уже к обеду она, спокойная, как вечер у костра, рядом со мной появляется и говорит, что какая-то древность ей открыла, что ты к ночи тут появишься. – Михаил усмехнулся, щелкнул по корпусу фонаря. – Расскажешь, зачем ты весь день от нас в этом овраге прятался?

Они вышли на край леса. Рядом на поле кругом стояло несколько телег и пара весьма дорогих фаэтонов. Горели костры, пахло чем-то вкусным, в воздухе звучали гитарные переборы. Фёдор замедлил шаг, почувствовав теплое, живое дыхание цыганской жизни – простое, шумное, настоящее.

Михаил махнул кому-то рукой:

– Ромалэ, неси еду. С дороги люди, покормить надо. – Потом обернулся к Фёдору и Анне: – Добро пожаловать к нашему костру.

– Меня, наверное, тоже ищут, – сказала Анна.

– Искали, – кивнул Михаил. – Я же сперва подумал, что дело молодое, и пропал наш Фёдор у красавицы в гостях. Нашел адрес в справочнике, послал туда мальчонку. А там какой-то господин, высокий, с тонкими усиками и одетый франтом, тоже Анну Петровну спрашивает.

– Ой, это из газеты, – Анна нахмурилась

– Парень тоже так решил, – продолжил Михаил, – и чтобы успокоить, сказал тому сударю, что вы у нас, репортаж о жизни цыган пишете. И ведь не соврал, шельмец! Вы, и правда, у нас!

– Я две ночи дома не была, а под утро с цыганами вернусь. Что люди подумают? – Анна вздохнула.

– Я вашего редактора знаю, – успокаивающе махнул рукой Михаил. – Мы у Павла Михайловича не так давно в доме играли – музыкальный вечер был. Очень душевный человек, умный. Да и память у него хорошая – если надо, передам привет и замолвлю словечко.

Фёдор сидел на мешке, протянув к костру уставшие ноги. Михаил подошел и протянул Анне пальто, а Фёдору старую шинель.

– Накиньте, вечера уже холодные, а нам тут до утра быть. Ночью мы лошадей через поле не поведем.

Он сел между ними и протянул Фёдору фляжку с коньяком.

– Ну, рассказывай, где пропадал, да так, что тебя даже Евдокия найти не смогла.

– Где был, рассказать не могу, не моя это тайна, а вот что было перед этим – есть история. Она и вам интересна будет.

– Понимаю, вы, ведуны, мешкаро, про свои дела всегда только полслова говорите.

– Мы рядом с Арбатом были, когда на нас навья напала.

– Умертвие? В самой Москве? – Михаил оторопел, взял из рук Фёдора фляжку, сделал глоток и, не глядя, протянул Анне. Та настороженно приняла.

– Оно самое. И я смог узнать, что вызвал ее уже известный нам Марко.

– Ты погоди пока про него. Старики говорили, что навьи это не просто мертвяки, это память о боли. Или о зле. Страшное дело, если эта тварь по Москве бродит.

– Уже не бродит, – Фёдор усмехнулся.

– Силен, – Михаил посмотрел на него с уважением. – Значит, говоришь, колдун тот, что Маришку привораживал, еще и такой чернью занимается?

– Выходит так. Правда, я не уверен, что он специально ее вызывал.

Михаил покачал головой, потянулся к огню, подбросил ветку. Пламя треснуло и снова затихло.

– Ага. Сделать хотел козу, а получил грозу, – пробормотал он. – Только то, что он там хотел – это уже никого волновать не будет, если от молнии дом сгорит.

Фёдор не ответил. Он смотрел в огонь, будто что-то еще видел в танце языков пламени – не прошлое, не будущее, просто что-то за гранью слов.

Анна устроилась поудобнее, закутавшись в пальто. Ее глаза уже слипались, но сознание еще цеплялось за последние фразы. Посидели так еще немного, не двигаясь и не нарушая тишины. Потом Михаил встал, потянулся неторопливо.

– Пора, – сказал он. – Ночь долгая, а под утро холод сильнее. Пойдем, устрою вас.

Костер потрескивал, будто хотел что-то сказать, но они уже уходили, унося с собой тепло, тревогу и ту тень, что осталась между словами.

По делам его

Марко сидел в своем кабинете, в небольшой квартире, которую он снимал на Поварской. Одетый в домашний халат, он, обложившись книгами и блокнотами, что-то выписывал в большую тетрадь.

– Хозяин в поисках ответов? – раздался в его голове насмешливый голос Тарнуса.

Марко поморщился и сказал вслух:

– Такой способ контакта меня отвлекает. Ты же достаточно силен, чтобы твой голос я мог слышать физически, а не только через канал в моем ментальном теле.

– Это меня сильно утомляет, – раздался ворчливый голос уже из кресла рядом со столом Марко. – Я еще понимаю – во время сеанса, когда нужно впечатлить людишек, но тут… Это больше потворство твоим капризам, Марко, чем необходимость.

– Зато это не мешает мне думать, а твои силы мы подпитаем уже завтра, на очередном сеансе.

– Хорошо, – примирительным тоном согласился Тарнус. – Так зачем же ты меня звал?

– Узнал про ту парочку, что за мной шли?

В ответ была тишина.

– Тарнус? – удивленно спросил Марко.

– Я молча кивнул, – проворчал демон. – Слушай, давай-таки перейдем в твой астральный предел. Так будет обоим удобнее.

– Хорошо. – Марко закрыл глаза, откинулся на спинку кресла и привычным образом погрузил свой ум в состояние медитативного транса. Через несколько минут его внимание полностью сфокусировалось в большом каменном зале с высокими стрельчатыми окнами и старинной мебелью. Он подошел к столу, из стены напротив вышла небольшая коренастая фигура демона. Тарнус легким прыжком вскочил на стол и сел, скрестив ноги, рядом с большим куском пергамента, лежащим перед Марко.

– Вот так лучше, – сказал демон. – Итак, про парочку. Парень действительно маг. Молодой, но даровитый. Отец Маришки нанял его, чтобы дочку вернуть. Что он и сделал. По дороге прогнал меня, сбил твой тотем и загнал тебя по улице.

Марко фыркнул:

– Воспользовался тем, что я не ожидал атаки со спины.

– Тем не менее, – Тарнус развел руками. – Факт остается фактом.

– Ладно. Что еще?

– Живет он с бабушкой, видимо сирота. Подробно я не копал. Бабушка же… – Тарнус скривился. – О ней в Москве легенды ходят.

– Легенды часто врут, – заметил Марко, крутя перо между пальцами.

– Так-то да, но я же не газеты читал, а Акаша-хроники. В общем, не связывайся с ней. Она тебя в бублик свернет и в чай помакает.

– Образно, поэтично… Я, наверное, должен был испугаться, – усмехнулся Марко. – А что за девушка с магом была?

– О, тут интересно. Она ничего из себя не представляет. Обычный человек, почти без дара. Журналистка, долгое время жила вне России.

Марко немного напрягся и немного наклонился вперед.

– Почти? Говори точнее.

– Ну может она видеть эфирный план, домовых да леших, – всплеснул руками демон. – И что с того? Силы в ней не больше, чем в любом другом.

– Они с Небесным братством связаны?

– Нет, никаких посвящений у них я не обнаружил. Да и вообще, эмиссаров ордена я в России не чувствую – не пускают их сюда. Где ты физически, они не знают, а через астрал тебя не найдут, даже зная твое истинное имя. Я же рядом и прикрываю. Ты лучше выключи паранойю.

– Так, демон… – Марко прикрыл глаза, покачал головой, – ты меня сегодня бесишь.

Тарнус наклонил голову, ухмыльнулся и демонстративно лизнул длинным языком свой глаз.

– Да, я демон. А ты сегодня вкусно истеришь.

Марко вздохнул, провел ладонью по лицу, постоял немного, успокаиваясь. Затем отошел на полшага и задумчиво замер, глядя на пергамент перед собой.

– Кстати об именах… – Сверху листа была надпись: «Navya divi populus habitant inter mundos»4. И ниже – схемы, расчеты, формулы. – Не понимаю, почему ритуал не сломал узилище божьего народа.

– Значит, как всегда. – Тарнус лениво потянулся, прогнувшись. – Делал не то, не там или не тогда.

– Ритуал классический. Модифицирован немного. Цель – взлом, – стал вслух размышлять Марко меряя шагами зал. – Время… вторник тут – единственный выбор. Не в пятницу же это делать.

– Да, Фрея не поймет…

– А Венера не одобрит.

И они оба хохотнули.

– Да, слабое место плана – это выполнят ли они мою просьбу. Но я думаю любое разумное существо, пробыв полторы тысячи лет запертым в своем анклаве, будет благодарно тому, кто снимет печати Договора Святого Патрика. Тем паче, что с началом Перехода и договор сам двадцать лет как мертв.

– Ты сперва пробейся к ним, – пробурчал Тарнус. Марко посмотрел на него исподлобья, а демон примирительно поднял руки: – Я просто хотел сказать, что это второй шаг, а ты застрял на первом.

– Хорошо. Их имя я нашел, – продолжил размышлять Марко. – Хоть и в очень редкой книге, но там черным по белому…

– …Коричневым по серому, – не удержался Тарнус. – Уж больно старая рухлядь тебе попалась.

– Не важно. Вот, – Марко постучал по надписи. – Божьи люди Навьи. Это именно те, кого я ищу. В других европейских гримуарах вообще нет ни слова про славянских духов.

– Тогда остается место. Фонтан – явно место силы. Но это не то. – Демон соскочил со стола и с видом профессора, заложив руки за спину, стал прогуливаться у окна. – Это как вставить ключ в замочную скважину другого дома. Он может даже провернуться, но дверь останется закрытой.

– Но где? – Марко подался вперед. – Мы и фонтан-то нашли только благодаря дару Маришки, что к купцу приворожили. И повторить поиск уже не удастся.

– Я посмотрю другими способами, – сказал Тарнус. – В Акаша-хрониках должны остаться записи о таких местах.

– Принимается. Жду. Долго не тяни. – Марко, кивнул и вышел из своего астрального предела.

Когда он ушел, Тарнус подошел к столу и посмотрел на пергамент. Под его взглядом надпись вверху изменилась и приобрела другой вид: «Navya et Divi populus, habitant inter mundos»5.

Он усмехнулся.

– Как удачно в старых книгах затираются запятые и буквы. Одна стертая «и», а такая разница в прочтении.

Через мгновение надпись вернулась к прежнему виду.

Тарнус прошелся по комнате.

– И следующий ритуал ты сделаешь там, где я тебе подскажу. На Болотной площади. И тогда навьев будет много. Очень много. – Он саркастический хохотнул. – Ох и наивный же ты… хозяин.

* * *

Фёдор и Анна проснулись рано, когда солнце только начинало пробиваться сквозь плотный утренний туман. Лагерь почти свернули – повозки уже стояли запряженные, угли в кострах гасли, кто-то напевал вполголоса, складывая вещи.

У затухающего костра сидел Михаил и настраивал гитару. Он перебирал струны, и звучала какая-то нежная, грустная мелодия.

Фёдор натянул шинель, подошел ближе и сел рядом на край бревна. Анна вышла из повозки, застегивая пальто, поправляя непослушную прядь, выбившуюся после сна.

– Доброе утро, – сказала она негромко.

– Доброе, – откликнулся Михаил. – Выспались?

– Похоже на то, – усмехнулся Фёдор.

Анна присела на корточки у костра, грея руки над теплом уходящего пламени.

– Вам бы в город, – продолжил Михаил. – Я распорядился. Пашка Анну до дома довезет, а ты Фёдор сможешь по пути извозчика поймать.

– Я сперва на фабрику, – сказал Фёдор. – Нужно проверить, как там дела, да и с бабушкой поговорить, а затем сразу к вам приеду, как обещал.

– А мне – домой, – подтвердила Анна. – Потом в редакцию, пока там не забыли, что я живу статьями, а не в таборе.

– Скучают по тебе, небось, – усмехнулся Михаил. – Скажи там, что цыгане тебя не крали, а приютили по доброте.

Фёдор помог Анне подняться в коляску, затем сел рядом. Михаил подошел к ним, на ходу перебирая струны, и махнул рукой, прощаясь.

– Берегите друг друга, – тихо сказал он, когда повозка тронулась.

У Даниловской заставы Фёдор спрыгнул, коротко попрощался с Анной, кивнул вознице и пошел к скучающему извозчику.

Оставшись одна, Анна прислонилась плечом к борту повозки. Колеса мерно стучали, дыхание лошади сопровождало их ритм. Внутри было спокойно, почти сонно. Утренний туман рассеивался, солнце пробивалось сквозь него золотыми полосами.

Анна вспомнила, как первый раз встретилась с Фёдором в кафе на Таганке, улыбнулась. Он не был героем ее детских романов, не был нарядным кавалером с цветами и комплиментами. Но было в нем что-то… настоящее. Упрямое, теплое, сильное. Он принимал на себя больше, чем должен был, и не жаловался. И это цепляло.

«Кажется, я влюбляюсь», – подумала она, и от этой мысли стало немного тревожно, но светло.

Повозка качнулась, заскрипела. Анна отвернулась к окну и закрыла глаза. Пусть едет. Пусть везет – туда, где можно будет все обдумать.

* * *

Фёдор прошел по утренней улице, еще влажной от тумана. Воздух пах копотью и мокрым деревом. Рядом с воротами фабрики уже топтались рабочие – кто с котомкой, кто с ящиком под мышкой. Он поздоровался в ответ на их приветствия, поднялся по ступеням и толкнул дверь. Пройдя через фабричный двор, он зашел в здание администрации и поднялся на жилой этаж.

На кухне уже кипел самовар, Евдокия что-то готовила, стоя у стола. Услышав открывающуюся дверь, подняла голову.

– Вернулся. – сказала она с улыбкой. – Как погулял?

– Ох, хорошо прошелся, не то слово. – Фёдор подошел к ней поближе. – Ты прости меня, бабушка.

Евдокия положила руку ему на плечо:

– Не винись, я же знаю, что случилось. Мне Древний вчера все рассказал. И про тебя, и про навью, и про пулю у тебя в груди, что он достал.

– Вот последнее я, признаться, даже не успел почувствовать.

– Просто уже не помнишь. И слава богу, – она покачала головой: – Я знаю, как его магия работает. – Евдокия показала рукой на стол: – Садись завтракать. Потом обсудим.

Позже, уже в ее кабинете, Фёдор пересказал все, что случилось в Затишье. Евдокия слушала внимательно, почти не перебивая. Когда он закончил, на какое-то время наступила тишина.

Фёдор задумчиво смотрел в окно.

– И все же мне непонятно, чего Марко добивается. Опасаюсь, что он продолжит свои действия. Только вот зачем, что именно он хочет? Нам бы посоветоваться с кем-то, кто в хорошо разбирается во всей этой ритуальной магии.

– Верно. Давай так поступим: я сейчас клич кину, надеюсь, Антуан отзовется или Кайла. И давай где-то через полчаса все в астрале и встретимся. А ты пока сходи переоденься и приходи во Врата, в наше общее место.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Пусть откроется живая граница, и да будет путь между светом и тьмой, и пусть не будет преграды.

2

Кто идет?

3

Смерть нам грозит. Просим – позволь пройти.

4

«Божий народ Навьи живет между мирами» (лат.).

5

Навьи и Дивьи люди обитают между мирами (лат.).