Макадамия

Не могу понять, почему он так раздражал меня в тот момент. Вся эта история с кольцом просто вывела меня из себя. Я начала пить долгожданный напиток, параллельно разглядывая блестевшее на пальце украшение. Рома же разглядывал меня.

– Хотите? – спросила, протягивая ему стакан, в котором ещё было чуть меньше половины сока.

– Очень хочу, – сказав это, он взял не стакан, а мою руку со стаканом, другую руку он положил мне на талию и поцеловал, в этот раз без всяких промедлений. Я бы выронила стакан, если бы Рома так сильно не сжимал его вместе с моей рукой. Обнаженную кожу на талии обжигало тепло его ладони. Поцелуй был недолгим, бесстрастным и больше походил на легкое касание губ, но именно этот поцелуй заставил проснуться пресловутых бабочек в моем животе.

Отпустив меня, Рома молча допил остатки сока.

– Очень вкусно, – с какой-то ухмылкой заметил он и отдал мне стакан. Я же смотрела на него в недоумении и растерянности, пытаясь понять, о чем он: о соке или о моих губах. Глупая, глупая Лера!

– Мне правда надо идти. Скоро увидимся, – только и сказал мне он и направился к выходу. На повороте к прихожей Рома развернулся:

– Поработай над тем, чтобы больше мне не выкать. Я и без того ощущаю себя стариком рядом с тобой.

Рома ушел, а я всё стояла, держа в руках этот докучливый стакан, и уже не могла сдержать улыбку. Тогда я узнала, каков на вкус поцелуй Романа Зуева. Он был апельсиновым.

13. Продано!

– Давай я тебе помогу, – говорила мама за моей спиной. – Здесь столько пуговиц.

Мы стояли в комнате напротив большого зеркала, утренняя суета в виде макияжей, причёсок, сборов подходила к концу. С минуту на минуту должен был подъехать Рома, чтобы вместе направиться во дворец бракосочетания.

– Когда ты её сделала? – тихо спросила мама. – Я ещё в салоне заметила, но не стала акцентировать. Отец увидит – шуму будет. Ты же знаешь его отношение к татуировкам.

– До этого же не увидел. Всё под одеждой прячется, – спокойно отвечала я.

– Сегодня может увидеть, спина-то полупрозрачная. Ох, Лера… Так когда?

– На свое 18-летие. После того, как вы…

– Не приехали, – перебила меня мама. – Ты же знаешь, что у Лёши…

– Был ещё один инфаркт. Я помню.

В зеркало я наблюдала за мамой, пока она неспешно застегивала одну за другой маленькие пуговицы на моём свадебном платье.

– Зачем, Лера? Зачем именно такую? – с грустью интересовалась она, голос её дрожал.

– Мне хотелось… Мне казалось, что так что-то от Вики всегда будет со мной.

Мама посмотрела на меня в зеркало.

– Как же ты там страдала одна, Лера. Как же могли так поступить с тобой?… Ты только не думай, что нам здесь было легко, но…

– Я не думаю так, мам. Всё в порядке, – снова перебила её. Мне меньше всего тогда хотелось поднимать эту тему.

– Так было нужно, понимаешь… – закончила она.

А я не понимала. До сих пор не понимала, почему родители спихнули меня в другую страну, оставив наедине с той болью. Но маме я об этом, естественно, сказать не могла.

– Конечно, понимаю. Вы же хотели, как лучше. Давай не будем об этом сегодня.

Я видела, что слезы в ее глазах уже начинали скапливаться в дружную команду, и очень хотела как-то её успокоить.

– Прости меня, Лера, – тихо сказала мама. – Прости, что так вела себя после того, что произошло. Прости, что не поддержала тебя, когда ты не хотела уезжать и молила нас тебя оставить дома. Лерочка… Я… – слёзы взяли над ней вверх.

Я же стояла и не знала, как мне быть. Я ждала этих слов от мамы. Ждала. Потому что тогда считала их виноватыми перед собой.

– Прекрати, мам. Чего сейчас прошлое ворошить. Что было, то было. Пуговицы, наконец, закончились? – спросила, чтобы уже перевести тему в сегодняшний день.

– И за это тоже прости, – она рукой провела по моему отражению. – Эта свадьба…

– Мама, прошу тебя. В конце концов, я выхожу замуж за красивого, богатого, молодого мужчину, который к тому же мне очень нравится. Не самый худший вариант, согласись? – натягивая улыбку, говорила я.

– Не нравится мне этот Рома. Не доверяю я ему, Лера.

– Мама, Рома – отличный парень, я это чувствую. Всё будет хорошо. Чего ты накручиваешь себя?

– Лера, пообещай мне одну вещь.

– Какую?

– Если он будет тебя обижать, ты нам сразу расскажешь. Сразу же! И не будешь терпеть, поняла?

– Хорошо, мама, – спокойно ответила, хотя вся эта недоверчивость с ее стороны меня немного насторожила.

– Ты – красавица! – сказала она моему отражению. В этот момент у нее зазвонил телефон.

– Приехал. Надо идти, Орешек.

– Мам, ты иди пока. Дай мне ещё 5 минут, пожалуйста.

– Конечно, милая, – она поцеловала меня в лоб и вышла из комнаты.

Я надела туфли, взяла накидку и вернулась к зеркалу. Аккуратно собранные в прическу волосы, едва уловимый нюдовый макияж, нежное облегающее платье кремового цвета с воротником-стойкой и длинными рукавами, покрытое кружевными узорами, женственно обволакивало силуэт моей юной и стройной фигуры. Мама и тётя Наташа назвали его чересчур простым для такой свадьбы, но я отстояла свой выбор. И очень нравилась себе в нем. Я была молода, образована, красива и невинна. Тогда я подумала, что все козыри в моих руках, что смогу не просто потеснить Юлю из Роминого сердца, но и вытеснить, будто её и не было.

– Какая же ты глупая! – усмехнулась в зеркало собственным мыслям, выдохнула и направилась вниз.

– Привет, – только и сказал Рома, протягивая мне мой букет невесты.

– Здравствуй, – улыбнулась я.

– Готова?

– Разумеется.

– Тогда поехали.

«Многообещающее начало».

До дворца дорога занимала чуть больше часа, поэтому у нас было время о чем-нибудь поговорить в машине. Но мы ехали молча, по разные стороны, каждый уткнувшись в свое окно. Погода была пасмурная, но настоящего снегопада пока так и не случилось, только иногда что-то похожее на снег слегка посыпало землю. Поэтому пейзаж за городом продолжал быть всё таким же унылым.

Я украдкой поглядывала на Рому. Он задумчиво смотрел в окно, облокотившись на дверь автомобиля, вид у него был невероятно серьезный. На нем был обыкновенный черный костюм, таких можно сотнями встретить на подобных мероприятиях. Но в этом костюме уровень его привлекательности для меня просто зашкаливал. К тому, что сердце рядом с ним опять бьётся своим собственным ритмом, я уже начинала привыкать.

– Ты очень красивый, Рома, – сказала вдруг, сама не заметив, как запросто обратилась к нему на ты.

Он повернулся ко мне с лёгкой улыбкой:

– Спасибо, Лера. А у тебя очень красивое платье.

– Тебе правда нравится? – я улыбнулась в ответ.

– Правда. Оно тебе к лицу.

– Спасибо.

– И ты была права, кольцо подходит, как будто шло в комплекте, – сказал Рома, глядя на мою руку, лежавшую на коленях. Улыбка уже давно спала с его губ. Опять всё тот же сдержанный, спокойный, невозмутимый вид.

– Твоя мама очень постаралась, – сухо заметила я.

Он удивился:

– А при чем здесь моя мама?

– Разве не она выбирала кольцо?

– Не она. Свои обязательства, Лера, я ни на кого не перекладываю, – и снова этот выжигательный взгляд. Мне стало не по себе.

– Я просто…

– Мама лишь посоветовала не покупать кольцо с крупными камнями. Но я бы и так не взял такое.

– Почему же? – поинтересовалась я.

– Мне кажется, тебе бы не понравилось.

– Верно, – по моему лицу снова проскочила улыбка.

Кивнув, Рома вернулся к изучению пейзажа за окном. А я же решила воспользоваться его разговорчивостью и задала вопрос, который меня очень волновал.

– Рома, можно спросить? Зачем ты поцеловал меня тогда?

Он глубоко вздохнул.

– Ты очень смущалась рядом со мной. А нам предстоит быть парой для всех, не забывай. Хотел немного снять напряжение. Ты на ужине чуть в обморок не упала, когда я…

– Тогда было просто очень неожиданно, – перебила я.

– А тебя всегда предупреждали перед тем, как поцеловать? – спокойно спросил он.

– Меня по-разному целовали, – краснея, произнесла я, будто за моими плечами сотня поцелуев. Хотя на самом деле, все касания моих губ можно было пересчитать на пальцах одной руки.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся он и добавил, разворачиваясь обратно к окну. – Не переживай, сегодня перед каждым поцелуем тебя будет криком предупреждать полупьяная толпа. И поверь мне, кричать они будут много.

– А ещё, – продолжил Рома через какое-то время, – считай меня старомодным, но я хотел, чтобы наш первый поцелуй был приватен.

От его слов мне стало так тепло, а на губах сразу появился привкус апельсина. «Первый поцелуй… а ведь сегодня их ещё столько будет». От предвкушения этого немного закружилась голова. Я улыбалась.

– Поняла.

– Лер, – повернулся ко мне Рома, – я сегодня очень плохо спал. Давай просто доедем до дворца в тишине, хорошо?

В его голосе чувствовалось как будто легкое раздражение.

– Конечно.

«Ты хотя бы плохо, но спал. Я вообще глаз не сомкнула», – подумала и вернулась к своему окошку.

Закончив с рутинной короткой фотосессий в стенах дворца, мы с Ромой сидели в комнате ожидания, родные – в гостевом зале. Как и условились, на регистрации были только наши родители, Алиса, младшая сестра Ромы, и её друг Артём. С Алисой я виделась впервые. Это была красивая, фигуристая, чуть выше меня ростом девушка 20 лет, в пышном платье и диадеме. «Понятно, кто в доме принцесса», – подумала я. Она и правда выглядела как принцесса, и жила, судя по всему, также. Как я узнала от Ромы, Алиса училась на факультете японистики и грезила Востоком. Родители её выбор всячески поощряли и, как водится, невероятно ей гордились. Младшим в таких семьях, как Зуевы, везёт больше. На старших же ложится вся наследственная часть. Думаю, у Ромы никто не спрашивал, отдавая его познавать экономику, финансы, менеджмент и прочие науки, способствующие укреплению предпринимательских навыков. Парень Алисы на вид был самым простым молодым человеком года на 4 старше ее.

– А кто его родители? – поинтересовалась я, полагая, что абы кого Евгений Зуев к дочери не подпустит.

– Они хорошие люди, – сухо ответил Рома.

– Я в этом не сомневаюсь. Но всё же, кто они? Чем занимаются? – не унималась я.

– Какая тебе разница? Артем – отличный парень, который любит мою сестру, а она любит его. Так имеет ли значение, кто его родители? – всё также сдержанно говорил Рома.

– Думала, для твоего отца имеет, – я слегка потупила взгляд.

– Не в отношении Алисы.

– Всё понятно. Надеюсь, его мнение не поменяется, – мне вспомнились слова папы о том, что он будет лоялен ко мне и позволит самой выбрать себе спутника жизни. Забавно.

– Не поменяется, – вздохнул Рома.

– Надо же, – вдруг сказала я, – ты считаешь мою веру в любовь глупостью, а в чувства Алисы и Артема веришь.

Рома сжал губы, бросив на меня суровый взгляд.

– Я немного неправильно выразился тогда. Верь ты в свою любовь, сколько пожелаешь. Но не строй иллюзий насчёт нашей, – строго закончил он.

В этот момент нас наконец-то пригласили в торжественный зал. Я была в смятении. С одной стороны, я выходила замуж за человека, к которому питала самые чистые и искренние чувства, а с другой, не могла не осознавать, что всё это не результат наших любовных сплетений, а лишь следствие не самых удачных стечений обстоятельств, подтолкнувших наши семьи к этому браку.

Мы стояли перед регистратором, который торжественно зачитывал отчеканенную речь, и я чувствовала, как от волнения потеет моя ладошка в Роминой руке. Сделала попытку вытащить свою руку, но Рома резким движением сжал мою ладонь, давая понять, что не отпустит её. Может и он тоже нервничал? По его внешнему виду я никогда не могла понять, что творится у него в душе или в голове. Он был всегда и во всем сдержан.

– Объявляю вас мужем и женой! – говорит регистратор.

«Продано!» – почему-то слышится мне.

Последовал формальный поцелуй, всё такой же бесстрастный, но во время которого я осмелилась положить правую руку Роме на плечо. После наигранных поздравлений родных, мы, наконец, направились в банкетный зал, где предстояла вторая часть нашего представления.

14. Банкет

– Кто все эти люди? – в ступоре стояла я в дверях банкетного зала, полного незнакомых мне персон. Не было сомнений, что из 95 человек, что были приглашены, многие будут мне неизвестны, но чтобы бо́льшая часть. «Зря отнекивалась от таких элементарных вещей, как список гостей», – пронеслось в голове. Я тяжело переношу публику, а в тот момент готова была просто расплакаться и убежать. Схватив от неожиданности под руку Рому, не могла сделать и шагу в сторону зала.

– Ну чего ты, – спокойно сказал он, повернувшись ко мне и загораживая собой от толпы хлопающих, что-то кричащих людей. – У нас же премьера.

– Я же никого здесь не знаю, – взмолилась я.

Рома улыбнулся и слегка провел большим пальцем по моей щеке. Судя по всему, вид у меня был очень напуганным, раз он решился на такой несвойственный ему жест.

– Кое-кого знаешь. Пойдем. Невежливо заставлять гостей ждать.

С этими словами мы направились к нашему президиуму, я всё также держала его под руку, боясь отпустить.

Началась самая обыкновенная свадебная кутерьма. Организаторы и наши мамы спланировали всё до мелочей, сколько нового я узнала о наших с Ромой отношениях, чего не знала прежде. Но без лжи в тот день видимо было не обойтись. Разговоры, байки, шутки, тосты. Неважно, какого уровня у вас свадьба, сколько гостей и какого они достатка, свадебное торжество – это всегда ярко, весело и «горько!». Вскоре даже я устала постоянно подскакивать и целоваться с Ромой, что уж говорить о нем. Все наши поцелуи были сдержанными, как и сам жених, публика требовала ещё и ещё, раскручивая на более страстный поцелуй, но Рома был непоколебим. Как на завтра напишут городские паблики: «жених и невеста были скромны в проявлении своих чувств, что ещё раз подтверждает слухи о врождённой робости обоих». Родители и здесь постарались, но благодаря этому ни у кого не возникло и мысли о фальшивости события.

Настало время танца жениха и невесты, прекрасный момент для любой влюбленной пары показать истинность своих чувств. Я верила в его магию, поэтому, когда ведущий пригласил нас для исполнения, уверенно зашагала на отведенное для танцпола место. С первых секунд мне стало понятно, кто именно выбирал музыку. Моя мама. Оказывается, она запомнила, как когда-то давно я ляпнула, что, если и танцевать с женихом, то только под эту песню.

– Она верно шутит! – сказала себе под нос.

Не уверена, что Рома услышал меня. Он молча и невозмутимо притянул к себе, и мы медленно закружились в нашем первом танце. Первом во всех отношениях. Рома соблюдал некую дистанцию, держался уверенно и спокойно. Я же чувствовала себя в тот момент невероятно счастливой. Я не была уверена, что заслуживала этого, но, Господи, как же я была тогда счастлива! Как маленькая девочка, которая получила долгожданную желанную игрушку… Я, наконец, честно призналась себе, что выбор в пользу этой свадьбы сделала ни для отца, я сделала его для себя. Когда ещё я могла танцевать перед кучей людей в свадебном платье с Ромой, которого любила столько лет всем сердцем. Был бы он так близко, если бы папа не попросил меня об этой свадьбе? Уверена, что нет. А, значит, я вряд ли узнала бы, как это – танцевать с самым любимым мужчиной. А то, что Рома тот самый, единственный, уже не вызывало у меня никаких сомнений. Не было больше сомнений…

Не знаю, что тогда на меня нашло, то ли усталость, то ли нервы, то ли тот единственный бокал шампанского или интимность момента, но губы сами шепнули его имя.

– Рома, – позвала я его еле слышно.

Он молча посмотрел на меня.

– Я… – ещё чуть-чуть и я бы призналась ему в том, что чувствую, как чувствую, но его безразличный, пустой взгляд немного отрезвил меня. – Немного устала. Можно положу голову тебе на плечо?

Он ничего не сказал, только кивнул.

Я крепче прижалась к нему, сжимая рукой плечо, и уткнулась в его шею. Запах тела вперемешку с туалетной водой вскружил мне голову.

– Как ты вкусно пахнешь, – шепнула я, хотя думала, что говорю про себя.

Мягким голосом Даны Виннер по залу разносилось «"I'll never ask for more than your love…», я была рядом с Ромой, ощущала биение его сердца, теплая нега разливалась по всему моему телу, лишая рассудка… Я желала его так, как никогда никого прежде. Не замечая даже, как Рома напряжен, как сильно он сжимает мою ладонь, я, всё глубже зарываясь кончиком носа в его шею, не сдержалась и нежно прикоснулась к ней губами. Рома натянулся, как струна, и подернул плечом.

– Не переигрывай, – процедил он, слегка отодвигая от себя.

– Прости, – выдохнула, тяжело дыша. – Сама не знаю, что на меня нашло.

Песня закончилась, толпа рукоплескала и кричала свое привычное, уже набившее оскомину, «горько». Рома холодно посмотрел на меня, и, выдавив улыбку, жестом показал гостям, что пока хватит и, не выпуская мою руку, по-джентельменски проводил к нашему столу.

– Выпей чего-нибудь! – прошипел он, бросив на меня презрительный взгляд, и направился к выходу.

Я выпила стакан воды, потом ещё один, но мне не помогло. Дышать было тяжело, я чувствовала, как пылает моё лицо. «Надо освежиться!» – подумала и пошла в сторону уборной.

Посмотрев на себя в зеркало, увидела, насколько пунцовой была, мои щеки горели ярким красным пламенем.

– Что на тебя нашло, Лера?! Что ты вытворяешь? – спрашивала свое отражение, проводя смоченной в ледяной воде ладошкой по лицу, по шее.

– Дышим, Лера. Берём себя в руки.

Снова смачиваю ладонь, снова провожу. Из памяти не выходит ни моя глупость, ни реакция Ромы. Этот взгляд! О каком равнодушии могла идти речь, Рома ненавидел меня. И тщательно это скрывал. Если бы не этот поцелуй в шею…

– Что же здесь происходит? – спрашивала я снова свое отражение.

В горле разрастался комок, слезы хлынули из глаз, перед которыми стоял кинутый Ромой презренный взгляд. Опустившись вдоль стены, я дала волю эмоциям. «Ты не выспалась, день был тяжёлым, Лера. Всё воспринимается острее, тебе просто показалось…» – успокаивала себя. Помочь, поддержать меня в тот момент мог только один человек, но её не было рядом.

– Вика, Вика, где же ты? Мне так одиноко… – я уже не просто плакала, у меня была самая настоящая истерика.

Минут через 15 заставила себя встать.

– Соберись, чучело, – шипела себе в зеркало. – Повзрослей уже, поняла!

Снова проделала процедуру с водой, и вроде бы стало полегче. Слёзы помогли, накопившееся напряжение было немного скинуто, и я решилась вернуться в зал.

Не пройдя и 10 метров от уборной, я натолкнулась на одного из гостей – молодого парня, имя которого в моей голове не отложилось.

– О, невеста нашлась. А Ромыч где? – спросил он, усмехаясь.

– Не знаю.

– Вы разве не вместе туда пошли? – незнакомец показал на крыло, где располагались туалеты.

– В уборную? – поинтересовалась я.

– Да ладно тебе! Когда речь о страсти, имеет ли значение место? – подмигнул тот. Его непристойные намеки мне совсем не понравились.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – улыбнувшись, направилась дальше к залу, но тот преградил мне путь:

– А ты, оказывается, горячая. Я всё ждал, когда же ты набросишься на Ромку прямо на танцполе. Ну кто бы мог подумать?! С виду же сама невинность!

Я фыркнула и, обойдя его, пошла дальше. На подобные пошлости отвечать посчитала ниже своего достоинства, а парня занесла в категорию «придурков».

Вернувшись, обнаружила, что Ромы так и нет за столом. «Может сбежал?» – мелькнуло в голове. Невесты же сбегают, почему бы жениху этого не сделать? Но через некоторое время вернулся и Рома. От него веяло морозом, значит, он был на улице.

– Ты в порядке? – участливо спросил он, усаживаясь.

Я немного опешила. Снова та же невозмутимость и спокойствие. Как ему это удавалось тогда, до сих пор для меня загадка.

– В полном, – буркнула я.

– Почему глаза такие красные? Плакала?

– Нет. Просто устала и хочу спать, – ещё жалости мне сейчас его не хватало.

– Лера, ты извини меня, я был немного груб. Нервный день… Да и достали уже все.

– Понимаю, – я посмотрела на него. Нет, взгляд был снова пустым и ни одной эмоции на лице.

Через какое-то время к нам подошла Алиса.

– Лера, ты танцуешь? – с улыбкой спросила она.

– Очень неуверенно, – честно призналась я.

– Не хочешь составить мне компанию на танцполе? А то там уже народ разгуливается.

– Извини, пожалуйста, Алиса. Мне кажется, я буду так себе напарником в этом деле, – сделала попытку отбиться.

– Ай, какая скромница. Пойдем! Закуски растрясешь, чего сидеть весь вечер? Надо веселиться! – с этими словами она взяла меня за руку и буквально потащила на танцпол. Сопротивление моё было бесполезным.

Алиса двигалась очень раскованно, уверенно, мягко. Видно было, что от танца она получает невероятное удовольствие. Я тоже любила танцевать, правда движения у меня получались, как мне казалось, нелепыми.

Стоя на танцполе, стала искать глазами Рому, думая, что он, как в романтическом кино, смотрит на меня украдкой и, сам того не ведая, влюбляется. Но ошиблась. Он стоял ко мне спиной в дальнем углу зала, что-то обсуждая с какой-то очередной четой средних лет. Я даже и не пыталась всех запомнить, Зуевых и их приближенных вокруг было слишком много и их лишь изредка разбавляли знакомые моих родителей. Друзей моих здесь не было, что и неудивительно. У меня их в принципе не было. Все мои более-менее близкие приятели жили в Вене.

– Ты очень даже красиво танцуешь, Лера. Скромно, но красиво. Изящная такая, – динамично двигаясь, говорила Алиса. – Мой тебе совет – побольше уверенности в себе иначе в нашей семье тебе будет очень сложно.

Она говорила так непринужденно, легко и вела себя также. Алиса действительно была какая-то воздушная и по-детски непосредственная. Мне она очень понравилась. Я представила, что, если Вика была бы рядом, они бы отлично смотрелись вместе. Вика обожала танцевать и делала это при любом удобном случае. Сестра и мне бы составила компанию, расшевелив ещё в начале мероприятия, но незаметно эту участь переняла Алиса. А мне очень не хватало Вики…

Начался очередной медленный танец, и я заметила, как Рома направился к нам. Сердце бешено застучало, второго танца с ним просто не вынесу. Но мне нечего было опасаться, Рома лёгким движением руки потянул к себе Алису:

– С настоящей принцессой сегодня я ещё не танцевал.

Сказано это было громко, достаточно громко, чтобы я услышала. Алиса же засмеялась и прижалась к брату. Рома так бережно держал сестру за талию, так нежно смотрел на неё и что-то говорил на ухо, улыбаясь и не обращая на стоявшую рядом меня никакого внимания, что на сердце стало как-то по-особому тяжело. Он был здесь, рядом, но абсолютно недосягаем для меня. Чтобы снова не разреветься я направилась к столу, но передо мной вдруг возник Зуев старший. Мне начинало казаться, что этот вечер не закончится никогда.

– Кто же оставляет такой цветок в одиночестве? – говорил тот с незнакомой мне до этого заботой в голосе. – Потанцуем, Валерия? – он протянул мне руку.

– С радостью, Евгений Олегович, – слукавила я.

Во всех движениях новоиспечённого свёкра наблюдалась колоссальная уверенность и твердость. Как он притянул меня к себе, как крепко держал руку, как вел танец, заставив подстроиться под его темп. Рома по сравнению с ним был мальчишкой, робким и нежным.

– Как настроение, Лера? – начал беседу Зуев.

– Как на свадьбе.

– Свадьба хороша, только тетя Наташа расстроилась, что размах маловат. Уверен, с Алисой она оторвётся по полной программе. Знаешь, наше с ней бракосочетание состояло в банальном походе в ЗАГС. Я в спортивном костюме, она в каких-то джинсах и футболке. Не было ни денег на торжество, ни желания что-либо устраивать. В тот день друг другу нужны были только мы.

– Разве это не самое главное? Чтобы тот, кто нужен, был рядом в этот день?

– Конечно. Но если есть возможность устроить настоящее веселье, почему бы и нет, согласна? А Рома очень похож на меня в молодости. Была бы его воля, женился бы тоже также, как я.

– Но воля была не его, – отрезала я.

Зуев усмехнулся.

– Знаешь, Лера, как я добился всего того, что имею? Я всегда из всего умею извлекать выгоду, из любой ситуации, из любого проигрыша или ошибки, я нахожу за что зацепиться, чтобы повернуть фортуну в свою сторону. Считай это моим врождённым талантом. А ещё я не прощаю долгов, ни денежных, ни личных, – твёрдым голосом продолжал свёкр.

– Наслышана об этом, – язвительно заметила я.

– Я очень уважаю твоего отца, Лера. И ты приняла очень правильное решение. Хороший родитель прекрасно знает, что лучше для его чада. Дети же не всегда это осознают, как и не понимают, сколько всего родители им дают, сколько возможностей и любви дарят. А в нашем мире за всё нужно платить.