Синдром Адели. Кровь и слёзы. Твой единственный лучший друг – голос в голове

Кстати, она перепутала города: мы едем не в Анапу, а в Туапсе. Когда Влада только сказала, что мы поедем в Анапу, я тогда уже подумала, что была там и интереснее было бы посетить места, где мы никогда не были. Туапсе как раз один из тех городов, где я хотела побывать. Почему все мои желания сбываются? Влада также говорила, что мы будем жить в селе Лермонтово, и она обожала писателя Лермонтова. И вот, настал злополучный день: хоть выезжать мы должны были двадцать первого июня, но наш рейс перенесли, и теперь мы уезжали двадцать второго. Приехали бы как раз двадцать четвёртого, на начало смены. Я толком не спала той ночью. Родители суетились, собирая мои вещи. Рано утром мы выехали, и Влада попросила поехать с нами на машине, ведь её некому было отвезти. Странно, что мама не захотела с ней попрощаться. Как обычно, несмотря на конец июня, в городе было очень холодно; Влада вообще была в куртке. Я сочувствую тем, кто поехал в лагерь в нашей республике. Кира ездила в начале июня и только что вернулась, так что если бы мы поехали в тот санаторий, то Киру всё равно не увидели бы. По её словам, вожатые там совсем другие, о которых никто не знает. Те, кто работал у нас на зимней смене, этим летом трудились в другом лагере. Это был уже не санаторий, а полноценный лагерь у озера. Однако, по понятным причинам, купаться они не смогут. «Удачной поездки! Мы с Самирой будем по тебе скучать» – написала мне наша общая подруга Юля. Я, конечно, буду скучать по Самире, а вот она по мне… очень сомневаюсь.

– Я с собой в поездку даже платья взяла! – гордо сообщила мне Влада.

– Влада, брат, ты что, девочка? – пошутила я. Влада ходила с короткими волосами и вообще никогда не носила платья. Даже в школу надевала штаны, и все вокруг принимали её за парня.

– А еще я забыла дома зарядку. Можно твоей воспользоваться?

– Ну ты, капец, конечно. Едешь на другой конец страны и забыла зарядку. А если бы моя зарядка не подошла к твоему телефону или ты ехала одна, что бы делала?

– Вернулась бы домой.

– Так почему не вернёшься?

– Да зачем? Твоя же зарядка подходит. – Да, действительно.

Мы всю дорогу до вокзала что-то обсуждали, и вот, наконец, доехали.

– Аделя, кофту надень! – сказала мне мама, когда мы вышли.

– Зачем? Нам до вокзала всё равно идти пару минут, на улице не так холодно.

– Влада в куртке, а в футболке в такую погоду можно разве? Ты как в лагерь вообще ехать собралась?! Там вожатых слушаться придётся!

– Скорее это вожатые будут слушаться меня.

Мы всё ещё не могли поверить, что окажемся вместе на море. Влада даже случайно выругалась от волнения, но моя мама никак не отреагировала. На входе стоял автомат с газировкой, я попросила маму купить нам лимонад. «Звук как будто кто-то писает», – прокомментировала мама, пока лимонад наливался. После проверки багажа мы прошли в зону ожидания. Позже подошла бабушка Влады. Мы ещё какое-то время до отправки занимались всякой ерундой, смотрели что-то в интернете, и вот наконец объявили о начале посадки. Перед проходом на поезд стояло несколько бабушек, которые нас регистрировали.

– Как тебя зовут? – спрашивает у Влады одна из них.

– Мухамадеева Владислава Тимуровна.

– Дата рождения?

– Двадцать второго августа 2008.

– Сколько тебе годиков, Влада?

– Четырнадцать.

– А как тебя зовут? – обратилась к мне она.

– Кузяшева Аделина Ильнуровна.

– Сколько тебе лет, Аделя?

– Пятнадцать.

– Когда родилась?

– Восьмого июня 2008.

И вот мы уже с чемоданами гордо заходим в поезд.

Глава пятая. Вокруг света

– Обязательно позвоните нам, когда сядете! – потребовала моя мама.

Мы с Владой вошли в поезд, где проводники помогли загрузить наши чемоданы. Пробираясь через узкий проход плацкарта, несколько раз я наехала колёсами на собственные ноги. Наши кровати находились в самом конце вагона, и уже там сидела девушка нашего возраста.

– Как тебя зовут? – спросила Влада.

– Полина, – ответила девушка и пересела на другую сторону нашего плацкарта.

– Пока, Полина! – крикнула Влада ей вслед.

– Пока.

Мы положили чемоданы под кровати и устроились на нижних полках.

– Ты на мою кровать села, вообще-то. Смотри, на моём билете указано, что это моя кровать, – сказала я Владе.

– Ой, да какая разница.

В принципе, да, мы всё равно сидим рядом на соседних нижних полках. Однако Влада настойчиво хотела сидеть именно на этой кровати. Затем проводники раздали нам простыни и подушки. У меня с детства есть проблема: я неуклюжа и не могу ничего делать аккуратно. Даже постель заправляю криво, поэтому попросила Владу помочь мне. «Девочка, ты можешь подвинуться!» – подошла к нам ещё одна девушка, которая занимала верхнюю полку над Владой. «Я вообще-то девушка!» – тихо произнесла я. С тех пор как я достигла полового созревания, терпеть не могла, когда меня называли «девочкой». С биологической точки зрения, с наступлением полового созревания человек перестаёт быть ребёнком, поэтому я не хотела, чтобы ко мне относились как к детям. Я сама могла бы родить ребёнка, если что! Несмотря на это, я во второй раз в этом году по собственному желанию отправляюсь в место, предназначенное для детей. На летних каникулах, двадцать второго июня, мы с Владой на поезде поедем на море, без родителей! В пятнадцать и четырнадцать лет! Но есть одно «но»: в таком возрасте, разумеется, одних нас туда никто не отправит, поэтому нам придётся жить в детском лагере. Но всем я просто говорила, что едем на море, не уточняя, где будем жить. Все мои подруги думали, что мы будем в отеле. Эх, если бы… «А вы с Владой на море едете или в лагерь?» – спрашивали они. До этого я говорила, что мы летом поедем в лагерь. Тогда мы планировали вернуться в тот санаторий, где были с Кирой зимой. В принципе, одно другому не мешает: мы побываем и на море, и в лагере одновременно! Тут я заметила на телефоне звонок от мамы.

– Почему вы не позвонили, как я просила?!

Господи, мы же только что сели! Нам ещё нужно освоиться, вообще не до звонков. Мы с Владой немного возмутились из-за назойливости наших родственников и подошли к окну поезда. Там стояли мои родители и бабушка Влады, которые приехали нас проводить. Мы стали им звонить:

– Посмотрите в окно!

Мы друг другу помахали и сели обратно на свои места.

После окончания второго класса я попросила родителей записать меня в школьный лагерь. Влада в тот период уехала с родителями в Турцию, поэтому мне пришлось ходить туда одной. После окончания третьего класса, хотите верьте, хотите нет, в Турцию поехали уже мы с родителями, поэтому в этот раз Влада ходила туда одна.

Плакала наша мечта вместе оказаться в лагере, ведь он был только для начальной школы, а в следующем году мы её уже закончим и больше не сможем туда ходить. Однако Влада обрадовала меня новостью о том, что в их отряде была девочка, которая закончила четвёртый класс. Значит, после четвёртого класса тоже можно!

В следующем году, в июне после окончания четвёртого класса (и всей начальной школы) мы с Владой, ещё одной нашей подругой-одноклассницей, которую звали так же как и меня, и её сестрёнкой вместе записались в школьный лагерь. Еда там была, конечно, просто отвратительной, я ела только хлеб и овощи.

– Я хочу поехать в лагерь у речки. Чтобы жить в домиках! – сказала Влада.

– Я тоже… – ответила я.

– Мне не разрешают, говорят, я безответственная и не справлюсь!

– Мне тоже так говорят! А если нас одних не отпускают, давай вместе поедем? Может тогда разрешат.

– Посмотрим, но не в этом году.

– Это понятно, про этот год бессмысленно говорить, путёвок уже нет, смена давно началась. Только учти, что еда там тоже – дрянь.

– Да ты избалованная просто, привыкла своими пиццами питаться, вот и всё!

Спустя четыре года наша давняя мечта наконец исполнилась, и мы вместе поехали в лагерь. Но не на речку, как хотела Влада, а к морю, как хотела я. В нашу путёвку входило питание, нам каждый день на завтрак, обед и ужин приносили еду. Какой-то суп, мясо (я вегетарианка) и прочую гадость, которую я есть не могла.

– А почему вы не едите? – спросила сопровождающая.

– Потому что это невкусно, – прямо ответила я.

Затем я вспомнила:

– А помнишь, как в школьном лагере ты назвала меня избалованной из-за того, что мне не нравилась еда? При этом она не нравилась не только мне, а вообще никому, и тебе в том числе.

– Серьёзно?! Я вообще не помню… Мне сколько лет было?

– Ну мы тогда только четвёртый класс закончили – десять получается.

– Ну что ты вспомнила, я же совсем мелкой была! – засмеялась Влада.

Ну честно, она с тех пор так и не изменилась в плане поведения. Всю жизнь она была довольно агрессивной. Постоянно мне грубила, давила на болезненные темы, необоснованно оскорбляла. Помню, во втором классе я много раз разговаривала с ней об этом, пыталась научить её вежливому общению, просила не использовать грубые выражения и не затрагивать мои чувствительные темы. Поначалу у нас даже получалось – она становилась немного добрее, но по-прежнему часто переходила границы, доводя меня до слёз своим отношением. Несмотря на это, мы оставались близкими подругами. Находясь прошлой зимой в санатории, я вспомнила тот давний школьный разговор и то, что Влада любит летние лагеря и мечтает туда поехать. Точнее, голос в голове подсказал мне позвать Владу поехать летом вместе в лагерь. Наша учительница русского языка (она же любимая учительница Влады) как раз работала в лагере. Моя мама ещё поражалась её выдержке. Столько работать с детьми! Летом в лагере, потом ещё девять месяцев в школе.

Как-то эта учительница, Екатерина Юрьевна, ставила себе на аватарку фотографию с забавным выражением лица. Я показывала её своей подруге Камилле.

– Это Катя?! – сразу спросила она. Оказалось, Камилла тоже была когда-то в этом лагере. Они ездили вместе с двоюродной сестрой, и Камилла рассказывала, как Екатерина Юрьевна угрожала Полине (её сестре) тем, что отрежет ей волосы, если та не будет быстрее собираться.

Когда я была в санатории, у меня появилась идея: а что, если мы с Владой поедем в этот лагерь? Я спросила у Камиллы, где он находится, но в том селе было много лагерей, поэтому это нам особо не помогло. К счастью, Влада знала название. Когда я рассказала маме о своём желании поехать туда, выяснилось, что это был и её лагерь – она была там в двенадцать лет.

Казалось, это судьбоносное место, раз столько моих знакомых с ним связано. Мы тоже должны были туда поехать! Но к моему удивлению, Влада была против. Точнее, она согласилась поехать в лагерь, но не хотела к нашей учительнице. Влада часто навязывалась к ней, постоянно писала, пыталась задавать личные вопросы, поэтому теперь боялась, что Екатерина Юрьевна подумает, будто Влада её преследует.

Я говорила маме, что нужно смотреть лагеря уже сейчас, ведь во многих местах с октября открыто бронирование, да ещё и с большими скидками. Но мама твёрдо сказала, что до весны мы про лагерь разговаривать не будем. В интернет-группах нашего города часто обсуждали, кто в какой лагерь едет, и спрашивали совета. Оттуда же я узнала, что путёвки в самые популярные лагеря уже закончились.

После этого мама наконец спохватилась и начала искать, куда нам с Владой можно будет поехать. Я терпеть не могу эту черту моих родителей – дотягивать всё до последнего момента. Я, наоборот, стараюсь заниматься такими вопросами сразу. Что и следовало ожидать: в феврале путёвок в желанные места уже не осталось. Все смены раскупили. А в лагерь к Екатерине Юрьевне путёвки продавали не всем подряд, а только детям работников определённых компаний. У моей мамы в детстве её отец (мой дед) работал в такой компании, поэтому им выделили путёвку. А Камилла вообще получила путёвку от знакомой и поехала под чужим именем. Она говорила всем, что её зовут Даша Фёдорова. В общем, видимо, плакала наша детская мечта побывать вместе в лагере… Я согласилась поехать туда ещё после санатория исключительно ради этой старой мечты. У меня очень рано началось половое созревание, поэтому уже после десяти лет мне перестали нравиться детские места. Все эти игры, какие-то дурацкие конкурсы, от детских песен меня тошнило. Даже в школьном лагере мне было скучно. Первый раз в девять лет мне ещё более-менее понравилось; это был единственный раз, когда я досидела смену до конца. Второй раз, после четвёртого класса, я перестала ходить в школьный лагерь уже после первой недели, а из санатория, где мы были с Кирой, сбежала на второй же день. Но голос в голове настаивал, что с Владой нужно будет поехать. Ну ладно, как говорила моя мама, хотя бы увижу настоящий лагерь летом. Хотя зимой мне там, честно говоря, понравилось больше… атмосфера жути и тоски полностью сочеталась с этим унылым местом.

Глава шестая. Проклятие Аделины

– На какой квест мы идём? – спрашивала у меня Влада за полгода до поездки на море.

– Проклятие Аделины, – ответила я, не заметив автокоррекции. На самом деле после «проклятие» шло другое слово, но видимо даже телефон думает, что на мне проклятие.

Мне кажется, что на мне действительно какое-то проклятие. Например, мне никогда не везёт с коллективом, где бы я ни была. Будь то отряд в лагере, группа в детском саду, класс в школе – любой коллектив, в котором я оказывалась, был похож на стадо диких обезьян, готовых унижать любого, кто хоть чем-то от них отличается. Разумеется, мишенью всегда становилась я.

Вот и в этот раз достаточно было взглянуть на наших соседей по вагону, чтобы понять, что мы влипли. Мы с Владой спали на нижних полках, на верхних были ещё две девушки: Полина и Настя. Полина оказалась хорошей, мы быстро подружились, а вот Настя… с первых же минут придралась ко мне из-за не заправленной постели.

С этой постелью мне почему-то никогда не везёт. Я с детства неумеха, у меня никогда не получалось ничего делать руками. Лепить, рисовать, мастерить – всё выходило криво. В школе из-за этого было непросто. Дело в том, что мои руки постоянно трясутся, вещи сами выпадают, и сделать что-то ровно просто невозможно. Постель я тоже не могу заправить нормально, мама меня ругает. Но если бы только она… Когда я была в лагере зимой, на второй же день, не успев войти в комнату, на меня набросились соседки.

– Девочка, почему ты не заправила постель?! Из-за тебя наш отряд лишился баллов!

– Да я всё равно уеду отсюда сегодня! – Едва сдерживая крик, я окинула их всех злым взглядом.

Перед обедом был один из самых ненавистных мне моментов. Каждому отряду отводилось время, когда все должны были убираться в своих комнатах. Затем приходили старшие вожатые и всё проверяли. Также существовала забава, что на протяжении смены отрядам могли как выдавать баллы, так и отнимать. Разумеется, баллы отнимали за невыполнение правил, плохое поведение и тому подобное, а выдавали за достижения. К концу смены отряд с наибольшим количеством баллов становился лучшим. Смысл такого глупого соревнования мне был совершенно неясен. Зачем настраивать детей друг против друга? В общем, я не нашла ни одного лагерного мероприятия, которое бы мне понравилось. Я говорила маме, что в целом тут неплохо, вожатые замечательные (за исключением случаев, когда одна из девушек унижала своего партнёра), но почти все в этом лагере приезжали сюда с друзьями, и мне одной сидеть было как-то неуютно. Мама договорилась, чтобы меня перевели в отряд к Кире и скинула мне информацию о новом отряде. Оказалось, что третий отряд, куда отправили Киру, рассчитан на детей тринадцати-четырнадцати лет. То есть я в любом случае подходила по возрасту, а Кире было двенадцать, так что, по идее, она должна была попасть в четвёртый отряд. Интересно, конечно, как они распределяют детей по отрядам… Но мест в комнатах третьего отряда уже не было, поэтому я продолжала жить со вторым. Когда объявили об этом «мероприятии», где всем нужно было убираться в комнатах, я просто осталась сидеть в коридоре, дожидаясь, когда меня заберут домой. Я утром заправила постель, поэтому мне не было смысла идти в комнату, но через какое-то время я вернулась, чтобы взять воду.

– Что здесь происходит?! – В тот момент, когда мои соседки окружили меня, зашла вожатая.

– Она из другого отряда, зачем вообще с нами живёт?! – одновременно послышалось со всех сторон.

– Не ваше дело! – к моему удивлению, закричала на них вожатая.

Она подошла ко мне и обняла. Хоть она и ужасно относилась ко всем другим вожатым (как оказалось, ненавидела не только своего напарника), меня она, тем не менее, защищала, учитывая, что я действительно ушла из их отряда. После этого моё к ней отношение немного улучшилось. Мама говорит, что мне следовало остаться в своём отряде и что перевод к Кире был ошибкой, но третий отряд оказался гораздо приятнее, и я рада, что не осталась с этими отбросами из второго. Я ведь заправляла постель, но из-за неумелости это вышло ужасно, а они сразу набросились с оскорблениями только из-за того, что я из другого отряда. Вот и сейчас, находясь в поезде с Владой, меня накрыло жесткое дежавю. Как будто всё уже говорило, что на этой смене получится так же, как и тогда зимой. Но раз сейчас в нашем городе холодно, а мы едем на юг к морю и со мной рядом Влада, думаю, в этот раз должно быть лучше. Да и я знаю, к чему готовиться. Несмотря на то что говорят, что везде по-разному – нифига. Сколько я изучала лагеря, везде одинаковая программа, которую я ещё зимой поняла, что ненавижу. И от Киры стало только хуже… вдруг с Владой получится так же?! На дорогу я взяла с собой огромный пакет с разной едой (печенье, шоколадки, леденцы, чипсы и холодный чай). У Влады тоже была еда, мы обещали делиться друг с другом. А ещё на пятнадцатилетие мне подарили домашний квест. Его я тоже взяла с собой в поезд. Однако мы с Владой так и не смогли разобраться, что нужно делать, поэтому забили. Также я скачала в дорогу разные страшные игры, в которые мы раньше любили играть, ведь интернета у нас не будет (кто бы знал, что мы ни разу в них не сыграем). И вот, наконец, поезд тронулся.

Глава седьмая. Загадай желание

Я очень переживала, что в поезде без интернета нам будет скучно, но в итоге всю дорогу я слушала музыку в наушниках и смотрела в окно. Это вполне устраивало меня. Периодически мы с Владой пытались о чём-то разговаривать, но это было сложно. Из-за плацкартного купе каждое наше слово подслушивалось, никакой конфиденциальности не было, и лишнее слово произносить было страшно.

«Влада, ты спишь?» – спросила я. Влада лежала с закрытыми глазами. «Да, она спит», – ответила мне девушка с соседнего плацкарта. В тот же момент Влада открыла глаза и села. Как же я ненавижу таких неуместных людей, у которых нет своей жизни, и которые лезут не в своё дело! Влада взяла с собой карты, и мы иногда играли. Первые два раза выигрывала она, а в третий раз уже я.

– Четвёртый раз тоже выиграю я, – зловеще посмотрела я на Владу.

– Нет, я!

– Ты первые два раза выиграла, так что теперь моя очередь выиграть два раза! – И, как всегда, мои слова сбылись: на четвёртый раз я также одержала победу.

Иронично, но в том лагере зимой мои соседки тоже играли в карты… Мы даже не приехали, а уже столько совпадений! Это начало меня напрягать. Позже мы с Владой включили на моём телефоне песни и стали петь. Мы подсмотрели у других, как вешать на верхние полки одеяло, чтобы сделать импровизированное купе. Полина постоянно сидела на своей верхней полке и спускалась только на обед, в туалет или зарядить телефон (странным образом именно у наших полок находились розетки, поэтому сюда приходили подзаряжаться не только соседки, но и половина вагона каждые полчаса). Я взяла с собой беспроводную зарядку на случай, если розетки не будут доступны, но даже с этим нам повезло. Настя приходила только ночевать, а остальное время проводила со своими подругами. Так что, как я и хотела, у нас с Владой возникло ощущение, что мы одни. Ещё одно желание сбылось! Я всегда мечтала отправиться в путешествие с подругами, и вот, это наконец произошло! Мы с Владой проезжали через множество разных городов и могли увидеть половину страны.

– Это нормально, что мы слушаем такие песни на весь вагон? – спросила Влада, когда в это время звучала песня о человеке, которого сравнивали с дьяволом и которому желали смерти.

– Да ладно, другие соседи включают и похуже песни, тут хотя бы нет мата. К тому же, мы повесили одеяло, чтобы закрыться от лишних глаз. Включать музыку на громкости была не наша идея: это делали все остальные соседи по вагону. Первый день путешествия закончился. Осталось провести в пути ещё два. Было около десяти вечера, а я жаворонок, ложусь спать очень рано. Я уже почти уснула, но тут мерзкие дети загремели на весь вагон, и сон пропал. Невзирая на это, мы с Владой снова сели играть в карты. Я снова победила! Свет в вагоне выключили, поэтому мы включили фонарик на телефоне Влады и положили его под матрас на полке, где жила Настя (её, как всегда, не было). После своей коронной победы в картах я вновь попыталась уснуть. У меня это почти получилось, но вдруг меня стали щекотать со всех сторон. Я открыла глаза и увидела перед собой Владу с Полиной. Они щекотали меня каждый раз, как я закрывала глаза. Сон я потеряла окончательно, и эти две клуши не давали спать. Поэтому я к ним присоединилась. После того как я перестала засыпать, они переключились друг на друга. Теперь Полина и Влада щекотали друг друга. Шёл первый час ночи, но в вагоне не спал никто. Сопровождающие объявили о том, что мы подъехали к Самаре. Я уже была в Самаре в мае. Мама говорила, что нам не будут разрешать выходить на станциях, но нам сделали исключение – выходить можно было вместе с сопровождающими. «Зачем вы мусорите, свиньи!» – закричала та самая Настя, сидящая со своими подружками прямо возле нас, на Полину с Владой. Оказывается, во время своих странных игр они случайно опрокинули всё со стола на пол. «А тебе какое дело?! Это случилось случайно, лучше следи за собой!» – вмешалась я. Эта Настя что-то слишком из себя возомнила. Сама здесь даже не бывает, сидит только со своими подружками и пытается нам что-то предъявлять. Мы тут же всё подняли. Поезд подъехал к станции Самары, но настроение у всех нас уже было испорчено. Мы ещё десять минут проклинали эту долбанную Настю с её подружками. В Самаре было теплее, чем в нашем городе, но всё же глубокая ночь, и все надевали кофты. Мне же было лень одеваться, поэтому к всеобщему удивлению я вышла прямо в комбинезоне (на поезд я садилась в джинсах и футболке, а на талию повесила кофту, потом переоделась в комбинезон и планировала проехать остаток пути в нём). В принципе, было не так уж и холодно. Мы зашли в продуктовый магазин пополнить запасы еды и холодного чая. Я попросила Владу обратиться к продавщице, так как сама боялась. Она купила мне чипсы с зелёным луком и апельсиновую газировку. Когда мы уже сели в поезд, она заявила: «Скинь мне еду, я тебе деньги купила». Влада перепутала слова «деньги» и «еда», но, похоже, это станет нашим приколом на всю жизнь. Я, конечно же, перевела ей деньги за еду.

Глава восьмая. Правда или действие?

Всю дорогу в поезде до Туапсе мне казалось, что я не смогу уснуть. Каждый раз после моих попыток лечь спать эти двое начинали меня беспокоить. Но в конце концов они успокоились, и мне удалось заснуть.

Проснулась я раньше всех, в шесть утра по нашему времени и в пять по местному. Будучи жаворонком, я рано ложусь и рано встаю. Даже если ложусь поздно, всё равно встаю рано и высыпаюсь. Такая особенность моего организма, которой многие могли бы позавидовать.

Пока Влада не проснулась, я слушала музыку в наушниках и смотрела в окно, параллельно перекусывая купленными накануне чипсами. «Девочка, ты можешь не хрустеть?!» – не успела я насладиться прекрасным солнечным утром, как снова услышала знакомых девиц. Вчерашние подружки Насти, казалось, начисто лишены мозга, раз не понимают разницы между хрустом и чавканьем. Чипсы хрустят, а я никогда не чавкаю.

Днём, когда все проснулись, я ела печенье, и мимо прошли два подростка примерно моего возраста: стрёмный парень с дредами и одна из неприятных подружек Насти. «Опять она хомячит!» – обратилась девушка к парню с дредами. Они косо посмотрели на меня и ушли. Неужели теперь даже есть нельзя?! Подобные люди постоянно меня раздражают. Как же я не люблю таких…

День не задался с самого утра. Я почувствовала что-то странное. Выйдя в туалет (наши полки находились прямо рядом), обнаружила, что мой комбинезон полностью порвался – шов на спине разошёлся. Вся моя одежда была в чемодане, в рюкзаке только футболка, в которой я приехала, и нелепые шорты. Футболка была чёрной, а шорты – розовые.