Полночь дракона

Мы помолчали, а потом Сара холодно и резко сказала:

– Встань. Хочу на тебя посмотреть, – в глазах ее промелькнул интерес.

Я поднялась, чувствуя себя крайне глупо. И все же внутри промелькнула надежда. А вдруг передо мной крестная фея, сейчас произойдет чудо и Реми Онелли отправится на королевский бал.

Сара окинула меня придирчивым взглядом, затем кивнула, словно что-то прикидывая в уме.

– Если нет денег на учебу, можешь их заработать. У тебя хорошие данные, и на зажатую скромницу ты не походишь. Есть одно место, – она достала из кармана визитку и протянула мне. На синей лощеной бумагой красными буквами мерцала надпись: «Закрытый клуб «Плаза»

Под ней был указан адрес.

– Что это? – Я с удивлением разглядывала красную надпись.

– Твоя дорога в успешную жизнь. Тернистый путь, если можно так выразиться. В клубе разные богатые парни ищут себе девчонок, за одно свидание можно получить вот столько, – Рендл написала на визитке сумму, которая действительно впечатляла. – Все честно, Реми, и безопасно, охрана хорошая. Ты просто сядешь со мной за столик, мы встретим клиентов, побеседуем, а дальше как получится. Возможно все ограничится разговором по душам и парой коктейлей. Подцепишь себе кого-нибудь и накопишь на первый год обучения за месяц. Так многие делают.

Первой мыслью было отказать, швырнуть визиткой в Сару Рендл и вернуться в школу, но сумма на лощеной бумаге выглядела действительно неплохо. Настолько неплохо, что я перестала чувствовать мифический запах корейской еды, которую скоро придется разносить в дешевом ресторане.

Всего лишь несколько свиданий да? И часть проблем будет решена, пусть не Принстон, один из недорогих колледжей, в которые я подавала заявление просто на случай, если в места получше не примут.

Но даже такая перспектива казалась сейчас заманчивой.

– Ну что, согласна? – Сара хитро прищурила раскосые глаза, и я кивнула.

Как там говорят в омут с головой, да?

Глава 3

Утро встретило тихим пением птиц. Сердце бешено стучало. Опять. Этот. Сон.

Хорошо, что всего лишь сон, но боже, какой реальный! Я села на кровати и окинула взглядом легкую ткань сорочки, а затем и знакомую с детства комнату.

Как здесь уютно, не сравнить с той другой жизнью, где все рушится, а мне приходится идти на сомнительные сделки!

Город из сна – Риджвуд, да? Тусклый город, где нещадно палит солнце, люди живут в каменных коробках, дороги заполнены железными монстрами на колесах, а девушки носят неприлично короткие юбки.

В Литтл-Роке повседневность размеренная, похожая на липкий душистый мед. Каждый день наполнен приятными хлопотами, родители души не чают в своей Реми, еще есть Уилл и Нэнси…

Уилл мечтает на мне жениться, он не предаст в отличие от того Уилла из сна. Тогда почему каждая ночь превращается в пытку?

– Проклятье! – Я ударила ладонью по подушке. Почему мне приходится видеть эти чертовы сны?

Вспомнились остекленевшие глаза подруг, папа, читающий одну и ту же газету изо дня в день, витал, в теле которого светились желтые глаза ужасной твари…

Все это невозможно объяснить.

Я поднялась и подошла к зеркалу.

В детстве мне доводилось читать детективные романы.

Похоже, сегодня придется поиграть в сыщика и попытаться найти ключ к странным событиям. Нужно доказать себе самой, что это не галлюцинации.

Из зеркальной глади на меня смотрела испуганная и бледная Реми с горящими глазами. Наверное, так выглядят умалишенные. Я вздохнула и открыла ежедневник.

Итак, для начала надо снова встретиться с колдуном Форсом и выпытать у него правду.

Одной отправиться в город не получится, по правилам этикета придется взять с собой кого-то в сопровождающие, например, Нэнси. Она не будет задавать лишних вопросов.

Дверь скрипнула. Словно прочитав мои мысли, в комнату вошла старая служанка.

– Миледи уже проснулась?

– Собирайся, сегодня мы едем в Литтл-Рок на прогулку.

Оделась я сама, путаясь в нижних юбках, которые после школьной формы из сна показались ужасно неудобными.

Нэнси, укоризненно качая головой, только помогла мне надеть корсет.

Привычная повседневность затягивала. Сейчас среди утреннего света и запаха цветов из окна жизнь девчонки из Риджвуда казалась эфемерной и нереальной.

Всего лишь бесконечно долгий и грустный сон.

За завтраком папа опять с интересом разглядывал тот же самый выпуск газеты, что и вчера.

Мне хотелось спросить его, почему он это делает? Неужели в мире нет других газет, но снова вспомнились остекленевшие глаза подруг.

Если я увижу нечто подобное снова, то точно свихнусь.

Мама попросила заехать в городскую пекарню «Сладости мадам Дюпье» и купить ее любимое шоколадное пирожное.

Интересно, почему во всем Литтл-Роке существует только одна пекарня? По крайней мере, я ни разу не слышала о других.

Еще одна неуловимая странность…

Мы выехали сразу после завтрака. Дорога до города не заняла много времени. На пути нам с Нэнси не попалось ни одного витала, только зеленые кроны деревьев, освещенные утренними лучами, – вполне милый провинциальный пейзаж.

Когда мы остановились у дома, где принимал колдун, служанка укоризненно покачала головой.

– Все в порядке, Нэнси, просто хочу задать пару вопросов, подожди в экипаже, ладно?

Я быстро направилась к серому зданию, понимая, что Нэнси за мной не последует.

Она всегда была на редкость послушной.

Город словно спал, дома еще укутаны в ночные тени, – ни прохожих, ни работяг, что должны торопиться к открытию лавок и магазинов.

С замиранием сердца я поднялась наверх по знакомой лестнице. Перед глазами возник коридор с множеством дверей. Дверь в комнату колдуна оказалась приоткрытой. Неужели он снова меня ждет?

Наверное, Форс опять не пожелает отвечать на вопросы, но меня это не остановит.

Я распахнула дверь настежь и увидела уже знакомый интерьер. Здесь было пусто. Только стол с выдвижными ящиками да книжный шкаф с пыльными томами. Ничего нового.

Проклятье! От обиды я топнула ногой, затем решила снова исследовать содержимое ящиков стола и обнаружила там лишь очки и белые листы бумаги.

Если отбросить эмоции и включить логику, можно взглянуть на все с другой стороны.

Пустой кабинет, который никто не закрывает на ключ, унылое серое здание с множеством дверей, больше похожее на декорацию спектакля.

Я вышла в коридор и дернула за ручку другую дверь – закрыто, как и все остальные, а вот крайняя, та, что ближе к лестнице, поддалась и, издав жалобный скрип, отворилась.

За ней оказалась ровная серая стена.

– Что за…, – я провела по стене ладонью, не веря в ее существование. Почти гладкий кирпич выглядел вполне реально.

Бред. Кому могло такое прийти в голову? На миг мне показалось, что и другие двери – всего лишь фальшивка, иллюзия комнат. Стоит дернуть ручку посильнее, и перед глазами возникнет тот же холодный кирпич.

Невозможно, неправильно, как и многое другое в этом мире. Надо возвращаться к Нэнси, пока давящая атмосфера пустого здания не свела меня с ума.

В экипаже я почувствовала себя немного лучше. Голос старой служанки успокаивал.

– И куда мы поедем теперь, миледи?

– В городскую библиотеку.

Услышав мой ответ, Нэнни удивленно покачала головой. Она не умела читать, но уважительно относилась к книгам. Наверное, пыльные тома казались ей чем-то непостижимым и священным.

– Мне нужно найти несколько справочников, – я постаралась придать лицу невозмутимость. Пусть служанка думает, что миледи взбрело в голову грызть гранит науки.

На городских улицах было так же пустынно. Отсутствие людей начинало угнетать. Только две женщины разглядывали витрину шляпного салона, да одинокий черный кот перебежал нам дорогу.

Наконец, экипаж остановился у величественного здания библиотеки с белыми колоннами и крутой лестницей.

На этот раз Нэнси вышла вместе со мной. В ее глазах читался неподдельный интерес.

Пожилой библиотекарь у входа выписал нам пропуск, и мы оказались в настоящей обители древних фолиантов.

Просторные залы выглядели действительно красиво. Среди книжных полок и массивных столов я чувствовала себя почти спокойно, словно странные сны мучали кого-то другого, а стена, спрятанная за дверью, осталась в прошлой жизни.

Нэнси взяла в руки «Справочник ядовитых растений» и начала его увлеченно листать.

Думаю, ее привлекли картинки со стеблями белладонны и цветами дурмана. Под иллюстрацией с белым цветком виднелась надпись: «Дурман. Галлюцинации. Повышенная тревожность и беспокойные сны».

Я дошла до полки с медицинскими энциклопедиями и начала свой поиск.

Каких симптомов только не было в неприглядных темных томах: от выпадения волос до желудочных колик и подагры! Наконец мне попался раздел с заголовком «Болезни разума».

В графе «симптомы» я нашла все признаки своего состояния, начиная от ночных кошмаров, заканчивая иррациональными видениями.

Всего за несколько минут мое спокойствие сошло на нет.

Неужели меня действительно покидает рассудок?

Невозможно. С другой стороны, я оказалась перед выбором. Одно из двух: или мир сошел с ума, или я.

Разум зацепился за слово «колдун». Если он существует на самом деле, значит, с моим рассудком все в порядке.

Вспомнились его глаза: серые, отливавшие серебром. Красивые глаза, и зачем их прятать под толстыми стеклами очков?

Зачем говорить загадками, от которых голова идет кругом, исчезать посреди беседы и просить прощения?

Он. Что-то. Натворил. Это факт.

Я тяжело вздохнула.

Из головы не исчезал образ Фостера. Вот он смотрит в окно, когда я говорю и даже не думает повернуться, вот я хватаю его за манжеты рубашки и пейзаж за окном меняется: вместо домов башни, за которыми прячется клыкастая тварь.

Будь во мне поменьше любопытства, о случившемся удалось бы забыть, списать на временное помутнение рассудка и продолжить радоваться каждому дню своей праздной жизни.

Я вновь вздохнула и захлопнула книгу. Реми Онелли – не из тех, кто топчется на месте. Тем более, когда вокруг творится столько странного: один вид этого неуютного, почти пустого города навевает тревожные мысли.

Нэнси задремала над книгой.

Если кто-то хочет сбежать, то сейчас подходящая возможность, да? На губах невольно появилась улыбка.

Я медленно, почти крадучись, покинула зал с книжными полками и через несколько минут оказалась на улице. Одна. Без старой Нэнси.

Сердце учащенно билось, по венам растекалась упоительная радость запретной свободы.

Впервые мне доведется пройтись по улицам Литтл-Рока одной. Разве не повод для счастья?

Вот только куда теперь идти? Я завернула за угол, обнаружив впереди темный переулок – не лучшее место для одинокой девушки.

Здесь было на удивление прохладно, гораздо прохладней, чем на оживленной главной площади. Через несколько шагов у меня замерзли руки, пришлось потереть ладони друг о друга и мысленно пожалеть о том, что мы не захватили плащи.

Даже в окнах домов не удалось разглядеть признаков присутствия людей. Наверное, район просто заброшен.

На смену узкому переулку пришла просторная улица с фонтаном в центре, которая заканчивалась очередным пустым домом. Так я бродила с полчаса, плутая между жилыми постройками и одинокими магазинами, многие из которых оказались закрыты.

Наконец перед глазами возникла обшарпанная кирпичная стена с проходом внутрь, усыпанным строительным мусором. Выглядело все это не лучшим образом, и если бы не упрямство, я бы ни за что не полезла в чертов проход.

Но упрямство было моим вторым именем. Неловко согнувшись, я перешагнула через кирпичные развалины и удивленно застыла.

Картина, представшая перед глазами, выглядела по меньшей мере странно.

В отдалении за аккуратно постриженным и отчего-то покрытым снегом газоном возвышалось здание, которому не могло быть места в мире провинциального Литтл-Рока.

Оно напоминало сюрреалистичную картину безумного художника: стены стального цвета, окна, мерцающие светом ламп и бордюры из отшлифованного черного камня.

– Невозможно, – я сделала шаг вперед и разглядела надпись на здании: «Президентский центр имени Уильяма Дж. Клинтона».

Но у нас нет никакого президента Клинтона…

Почти бегом я дошла до входа и оказалась в абсолютно пустом музее.

Удивительно, но все здесь было знакомым: ворота на входе, металлоискатель, так бы назвала черный металлический прибор другая Реми из сна.

Среди экспонатов коробка похожая на дилижанс с рулем и колесами – автомобиль.

Нет, Реми из сна назвала бы его «чертов музейный металлолом». На белой табличке рядом с ним виднелась надпись: «Президентский лимузин Билла Клинтона».

Ноги подкосились, и я быстро вышла наружу, чувствуя что задыхаюсь.

Слишком много странностей.

Еще одна ждала на улице, где падали белые хлопья снега. Откуда он взялся летом?

Желание обойти музей возникло спонтанно и я, развернувшись на каблуках почти бегом завернула за угол.

Снова клумбы с секвойями, одинокие железные махины, похожие на автомобиль Клинтона.

Парковка. Это место называется так.

Сзади здание обрывалось, точнее оно напоминало надкушенный кусок сыра: вместо стены виднелся внутренний интерьер музея с электрическими лампами и прозрачными полками, на которых лежали экспонаты

Словно музей нарисовал ленивый художник, которому не хватило терпения завершить эскиз.

От одного вида странной картины мне стало нехорошо снова.

Я отвернулась, прижав руки к груди, чтобы не замерзнуть и побежала вперед навстречу холодному совсем не летнему ветру.

Там за клумбами и газоном в лучах солнца виднелся двухэтажный дом, похожий на собственный дом из сна только с виду заброшенный и почти ветхий.

За оградой удалось разглядеть заросший сад, похоже, за ним явно никто не ухаживал очень давно. Некоторые из окон оказались заколоченными.

Так делают, чтобы уберечься от холода если нет денег на новые стекла, услужливо подсказала память.

От дома веяла одиночеством и мрачной торжественностью места, за которым хранятся мерзкие секреты.

Заходить внутрь не хотелось, но, немного помедлив, я все-таки открыла облупившуюся зеленую дверь.

– Есть кто-нибудь?

Тишина вместо ответа. А еще запах сырости, затхлости и пыли.

Под ногой звякнула пустая бутылка, судя по надписи на этикетке, из-под алкоголя. Наверное, хозяева забыли сделать уборку, да?

На кухне старый серый холодильник, плита (боже, как я умудрилась запомнить все эти названия), стол, пара стульев и мусорное ведро полное жестяными бутылками.

Комната, где стоял телевизор, выглядела чуть лучше: несколько шкафов, старый диван и небольшой стол с компьютерным стулом, которые неожиданно оказались почти новыми, по крайней мере, выглядели они заметно ярче остальной мебели в приглушенных тонах.

На столе неаккуратно лежали детские книги и бумажные листы с рисунками:

черный кот, носорог из зоопарка, мужчина средних лет держит за руку мальчишку в очках лет десяти. Мне стало немного жаль ребенка, живущего в таком неприятном месте.

– Это твой отец да? Вы гуляли вместе и тебе так понравился этот момент, что ты решил его запечатлеть на бумаге.

На другом рисунке двухколесный велосипед.

– Родители подарили? Могу поспорить, им ты очень гордишься, особенно..,– я снова обвела глазами комнату, – особенно когда редко получаешь от них подарки.

Вспомнились бутылки и царящий в саду бардак, а еще следы от ножа на кухонном столе, сделанные явно мужской рукой.

– Когда отец был не в настроении – портил мебель, наверное, чтобы разозлить твою маму, делал отметины лезвием на столе да? А ты? Ты в это время рисовал. Может, у тебя есть сестренка или братик?

Но в полупустой детской была только одна кровать. Грустно.

Отчего-то мне сейчас действительно стало грустно.

Наверное, такая грусть станет спутником каждого, кто невольно стал свидетелем чужой драмы.

Я взяла томик сказок: «Белоснежка», «Спящая красавица», «Золушка» Черт! Твои родители даже не посмотрели на то, что это девчачьи сказки, просто купили в магазине где все за пять долларов и подарили тебе на праздник. Вот… – С губ чуть не сорвалось нехорошее слово.

В тот же миг за дверью послышались шаги, и мое сердце невольно екнуло.

На пороге показалась знакомая фигура в старомодном платье. Нэнси.

Хотя если подумать, мы обе сейчас выглядим старомодно даже на фоне гладильной доски со старым утюгом, который явно просился на помойку.

– Нэнни! Я схватила ее за руку. Как ты меня нашла?

Она лишь пожала плечами и пробормотала:

– Вам нельзя здесь быть, пора возвращаться домой.

– Смотри, – я дернула ее за рукав платья и показала на утюг, – когда-нибудь видела такое чудо?

Нэнни не отреагировала никак, только повторила:

– Вам нельзя здесь быть.

– Но

– Вам нельзя здесь…

Глаза служанки остекленели, сейчас она выглядела в точности как подруги вчера вечером. Словно кукла со сломанным механизмом

–….быть.

– Да, хорошо, – я провела рукой по ее плечу, – ты права. Поехали домой. Только подожди минуту. На улице так холодно, мне нужна теплая одежда. Сейчас-сейчас.

Меня била крупная дрожь.

Все верно. Бесполезно говорить с Нэнни, она ведь бездушная часть этого мира иллюзий.

Руки сами открыли шкаф, большинство вещей можно было назвать одним словом: хлам.

Понравилось мне только черная зимняя куртка.

Накину ее на плечи.

Мы вышли из дома, рядом с садом стоял дилижанс.

Как ради всего святого служанка смогла меня найти?

Хотелось задать ей множество вопросов, но Нэнни с абсолютно отсутствующим видом забралась внутрь, и мы поехали.

Тело сковывала непривычная тяжесть, казалась, что к ногам и рукам привязали булыжники и лишь одна мысль радовала: «Я точно не схожу с ума, сомнений быть не может, просто гребанный мир съехал с катушек.

От осознания этого стало немного легче.

Где-то внутри возникло почти преступное желание вернуться домой встретить родителей, вкусно поужинать и лечь спать, сделать вид что ничего странного сегодня не происходило.

Просто еще одна милая прогулка служанки и госпожи.

Просто моя жизнь сделала крутой поворот всего за один день.

Сны, казавшиеся раньше всего лишь признаками нервного расстройства, сейчас обрели плоть и кровь.

Потому что это не сны вовсе, скорее наоборот, моя нынешняя жизнь похожа на сон, чертовски красивый сон, где слишком много беззаботного счастья для одной Реми Онелли.

За спиной на маленькой тумбе тлела спиртовка, на ней в кастрюле тоскливо закипала вода – привычный ритуал последних дней моей новой аскетичной жизни.

У стены горел огонь в камине – маленькая роскошь, доступная городскому колдуну, – так меня теперь называли.

Точнее, так я сам себя назвал. Не стоит забывать правила этой дурацкой игры.

Мой взгляд упал на потертую тетрадь, лежавшую на столе поверх серого молескина.

Вот ключ ко всему.

Рука невольно потянулась к желтым страницам.

В тот же миг в коридоре раздались чуть слышные шаги, а затем он постучал в дверь:

– Тук-тук-тук.

Этот гад всегда так делал. Сначала вежливо стучал, а потом заходил без спроса.

И действительно дверь приоткрылась, хоть была заперта минуту назад, и в комнате появился невысокий человек (человек ли?) в старомодном черном пальто и черной шляпе.

Надо отдать должное: он вполне гармонично смотрелся в мире конных экипажей, спиртовых горелок, винтажной мебели и строгих правил этикета.

– Соскучился по темному магистру? – Старикашка подмигнул.

– Вы же знаете, что нет.

– Знаю, но обязан спросить из вежливости, – на его лице застыла хитрая улыбка, – ну как, все еще не решился работать на Темный двор? У нас – хороший социальный пакет, высокая зарплата и ежегодный отпуск, Крис. Разве не предложение мечты?

– Нет, – уже не помню, который раз я произнес «нет», – девятый или десятый.

У мира старинного Литтл-Рока была странная особенность – время здесь текло будто вспять: дни походили один на другой, и это постепенно сводило с ума.

– Жаль, – магистр пожал плечами, – может, угостишь меня чаем?

– Многого хотите, – интуитивно я прикрыл чайник рукой, будто старикашка мог схватить его и ринуться прочь.

Было бы забавно взглянуть на такой поворот событий.

И все же он сел за стол прямо напротив меня. В руках магистр держал фарфоровую чашку с чаем. Магия, да и только.

Внутри поднималось знакомое чувство тревоги.

– Хотел узнать, к тебе не приходил один из моих врагов? Худой высокий человек, крашеный брюнет с дурацким именем Луис.

– Нет. Это все, что вам интересно? Тогда убирайтесь к черту.

Старик нахмурился и покачал головой.

В тот же миг окно распахнулось, и пейзаж из домов провинциального города исчез. Темнота сделалась осязаемой, она пела, звала нас, играла с реальностью из черных блестящих башен, темнота зашевелилась, превратилась в изгибистое огромное тело, покрытое стальной чешуей. У темноты были желтые голодные глаза зверя, она шептала: «Слышишь, уже скоро он придет через открытый тобой проход и уничтожит все, что тебе дорого. Слышишь, ты сам так решил, ты продал свой мир за девчонку, только подумай, весь мир из миллиардов людей, птиц и зверей, ты предал всех ты – отвратителен».

На миг я закрыл глаза и открыл их снова:

– Прекратите, это все ваша чертова магия…

Магистр пожал плечами, окно закрылось, наваждение исчезло. Перед глазами снова были крыши городских домов в свете луны.

– Как хочешь. Между прочим, магия не только моя, скорее, наша общая. После заключения сделки ты тоже кое-что умеешь. Я передал тебе часть своих знаний, считай, это небольшой задаток во имя нашего будущего партнерства.

Он похлопал меня по руке своими пальцами, похожими на змей.

– Никакого партнерства не будет.

– О, нет-нет, скоро ты сам придешь в мою обитель за ответами и получишь их сполна, а потом придется сделать выбор. Все очевидно, мой дорогой Кристиан, твое место рядом с Темным двором, потому что…