Канашибари. Пока не погаснет последний фонарь. Том 3

Накахара, быстро выдернув меч, перепачканный в черной крови, замахнулся им, чтобы нанести следующий удар, но тут паучья лапа пронзила его спину. Накахара широко распахнул глаза, и изо рта его брызнула кровь.

Я вскрикнула.

Еще мгновение – и уси-они, притянув умирающего Накахару к себе, впился в него острыми зубами. Снова брызнула кровь, и я отвернулась, едва не столкнувшись взглядом с Хари-онаго, а потому тут же зажмурилась. Раздались отвратительные чавкающие звуки и хруст костей, и меня замутило, так что я с трудом устояла на ногах.

Но, несмотря на затопившую меня волну ужаса, отвращения, сочувствия и злости, я постаралась взять себя в руки. Удержать лицо.

– Я же говорил, – мрачно произнес Тора, и я, на мгновение все же потеряв контроль над эмоциями, в ярости повернулась к нему.

– Ты смотришь на меня так, словно это я виноват в его смерти.

– Нет, но ваша циничность отвратительна.

В голосе Торы послышалось пренебрежение:

– Это не циничность. Это хладнокровие. И здесь оно очень помогает. Например, не сойти с ума.

Тора выразительно посмотрел на меня, явно намекая на мое состояние. Я бросила на него еще один полный неприязни взгляд и как можно быстрее отошла от границы квадрата, где для одного из героев игра закончилась навсегда.

Мысленно я повторила порядок ходов и поняла, что настала очередь Эмири и Одзи. А за ними будут играть Йоко и Кадзуо.

Мои нервы натянулись до предела: я не то что не могла помочь никому из своих друзей – я не могла даже увидеть, узнать, прошли ли они свои испытания или же… погибли. Нет, они не могли погибнуть… Я чувствовала это… Или же просто внушала себе подобные мысли.

– У нас есть время до следующего хода, так что… Может, ты все же объяснишь, как Кадзуо восстал из пепла? – сказал Тора, и я поняла, что он последовал за мной.

Его лицо оставалось спокойным – почти равнодушным, но я понимала, что на самом деле Торе очень хочется узнать правду.

Я хотела было промолчать, но все же ответила:

– Хорошо. Если вам так интересно… Оказывается, когда кто-то здесь погибает, он просто оказывается в реальном мире. Но при желании можно вернуться сюда. Так что, если хотите, можете прямо сейчас вернуться домой. – Я кивнула в сторону Хари-онаго.

Тора скептически посмотрел на меня, явно не впечатлившись предложенной идеей.

– Огромное спасибо, – с иронией произнес он. – В благодарность я могу прямо сейчас отправить домой тебя.

– Пожалуй, задержусь здесь, – холодно отозвалась я.

Я и не думала, что Тора мне поверит, но уж точно не собиралась рассказывать ему правду.

– В любом случае… можете даже не пытаться больше навредить Кадзуо. Не выйдет.

– Не буду, – коротко ответил Тора, и его слова меня удивили. Тем, что прозвучали… искренне. – Почему ты выглядишь такой удивленной? Я настолько похож на убийцу?

Я промолчала, но, думаю, по моему взгляду все было понятно, и Тора недовольно хмыкнул. А потому я все же мрачно напомнила:

– Не так давно вы чуть меня не задушили.

– Ты ударила меня по лицу и считаешь, я мог это так оставить? – Тора приподнял бровь. – Но ты же не думаешь, что из-за подобного я стал бы убивать девчонку?

– Ага, а во время нашей прошлой встречи вы просто так сказали, что, хоть Кадзуо и обманул смерть, у его друзей, то есть нас, это может не выйти?

Тора словно на мгновение задумался, а затем согласился:

– Да… Но это было после того, как Кадзуо первым предложил устроить мне личную встречу с Атамой. – Тора усмехнулся. – И тогда же я сказал, что не трачу впустую время и силы. Да и твой друг, как мне показалось, пообещал не вредить моей команде.

Я попыталась вспомнить, о чем говорил Кадзуо. Кажется, он сказал, что «тот случай был предупреждением». Видимо, Кадзуо каким-то образом едва не навредил Торе и Каминари, а может, заодно и еще кому-то из их союзников.

Мне стало интересно, что произошло между Кадзуо и Торой в прошлом, и я хотела об этом спросить, как вдруг раздался голос рассказчицы:

– Ход команды «квадрат».

Пришел черед Араи и Каминари. Значит, Эмири, Одзи, Кадзуо и Йоко или уже прошли свои испытания, или…

Разозлившись на саму себя, я медленно выдохнула, унимая поднявшуюся в душе тревогу, и посмотрела на карту. Закрашенными оказались два новых квадрата: тот, что граничил с центральным участком с противоположной от нас стороны, и тот, что находился в нижнем правом углу игрового поля. Оба стали синими, и это слегка укрепило во мне надежду на удачное завершение хода моих друзей. Все-таки задания на ум и внимательность вызывали у меня куда меньше страха, чем испытания, подобные встрече с уси-они или кёкоцу…

Но в любом случае мне оставалось лишь надеяться, что все герои страшной истории еще живы и что команда, которая оказалась у самого финиша, в следующий ход сможет завершить эту жуткую игру.

Снова вслепую обогнув Хари-онаго, я вернулась к границе, с которой могла видеть Араи, Ивасаки, Каминари и Имаду. В сторону поля, где все еще поджидал на берегу моря свою следующую жертву уси-они, я старалась не смотреть.

Каминари уже бросила кубик и спустя пару мгновений раздраженно объявила:

– Единица.

Араи лишь пожал плечами. Иероглифа «один» не было ни на одних из торий, значит, Каминари и Араи пропускали ход. Но они все еще находились в относительной безопасности, причем на границе с финишем. И надежда, пусть и хрупкая, что во время следующего хода им все-таки выпадет число шесть, хоть немного успокаивала мои искрящиеся нервы.

– Наша очередь, Акияма-сан, – окликнул меня Тора, и, обернувшись, я увидела, что он уже стоит у игрального стола.

Хари-онаго провела окровавленными прядями по рукам Торы, а затем и по его лицу, но он лишь безразлично от них отмахнулся. Перед тем как бросить кубик, Тора, склонив голову набок, заметил:

– Если сейчас нам выпадет четверка или единица, мы ведь умрем.

– Бросайте уже кубик, – раздраженно попросила я, и без того понимая, что наши шансы погибнуть слишком велики.

Тора явно подавил усмешку и бросил кубик.

– Тройка, – спустя пару мгновений наконец произнес он, и я наконец смогла вздохнуть.

Мне показалось, что облегчение промелькнуло и на лице Торы.

Оглянувшись, я поняла, что тории с иероглифом «три» вели на правый от нас квадрат – тот, что на карте был расположен над участком Араи и Ивасаки.

Туман снова частично отступил, открывая новый квадрат игрового поля. Тора миновал красные ворота, и я последовала за ним.

Как только мы оказались на новом участке, по ушам ударил громкий смех, и я вздрогнула, с трудом удержавшись от того, чтобы не зажать уши руками. Казалось, одновременно смеялось множество людей – кто-то низким голосом, кто-то, напротив, высоко и даже визгливо. Этот разноголосый нестройный хохот звучал совсем не весело – скорее жутко, и по коже пробежали мурашки.

– Дай угадаю, – произнес Тора. – Цвет у нашего квадрата не белый?

– Красный, – вздохнула я, бросив взгляд на карту.

Как ни странно, страха я не почувствовала. Внутри все заледенело, и ощущала я лишь легкую дрожь в руках.

– Хината-тян, что у вас там? – услышала я взволнованный голос Ивасаки. Наши квадраты примыкали друг к другу, так что мы находились теперь гораздо ближе.

– Пока не знаю, но задание будет на смелость.

Оглядевшись, я увидела игральный стол, а немного дальше – высокое раскидистое дерево с густой листвой темно-зеленого, почти черного цвета. Именно оттуда шел противный смех.

Приглядевшись, я заметила, что с широких ветвей свисают крупные плоды, которые раскачивались и дрожали, словно от ветра.

Но ветра не было.

Я сделала несколько медленных шагов к дереву… и меня передернуло от отвращения. Даже Тора скривился.

– Я же говорю, – заметил он. – Без хладнокровия здесь никак.

Я пропустила эти слова мимо ушей, не в силах оторвать взгляд от жуткого дерева. То, что я приняла за крупные плоды… оказалось головами. Размерами в половину настоящей человеческой головы, круглые, темно-красные и как будто деформированные, с крупными зубами, длинными языками и прищуренными желтыми глазами.

И головы эти не переставая смеялись, корча жуткие гримасы.

– Кубика на столе нет… Так что подозреваю, он где-то там, – кивнул в сторону дерева Тора.

Глава 5

神は正直な心の中に住んでいます

Бог живет в честном сердце

– Это точно испытание на смелость? – процедила я. – Пока я чувствую только отвращение.

– Отсюда – может быть, – отозвался Тора. – Но попробуй забраться на дерево и поискать там кубик посреди этих… посреди этого.

Я поджала губы. Но, представив, что придется приблизиться к зубастым головам, действительно ощутила укол страха.

– Что это за дерево? – громко, чтобы мы услышали, спросил Ивасаки, и, оглянувшись, я увидела, что он стоит у самой границы, всматриваясь в странного ёкая. – Отсюда плохо видно.

– На нем растет что-то похожее на уродливые головы.

Глаза Ивасаки слегка расширились.

– Хорошо, что вы попали туда до нас.

Я мрачно посмотрела на него:

– Да уж, просто замечательно.

– Надо быстрее забраться на дерево, – заметил Тора.

– А у нас выйдет?.. – с сомнением протянула я.

По моим прикидкам, дерево было не меньше десяти метров в высоту.

Тора посмотрел на меня со снисхождением:

– Я поднимался по отвесным скалам на самых сложных альпинистских маршрутах. На дерево уж точно заберусь.

– Решил повыделываться перед Акиямой-сан? – насмешливо спросила Каминари.

Тора обернулся к ней:

– Обиделась, что я про тебя не рассказал?

– Это, конечно, очень круто, – не давая тревоге исказить мой голос, прервала я их, – но мне никак не поможет. Не хочется упасть и сломать себе шею.

Тора насмешливо улыбнулся:

– Тогда постарайся не упасть. – И с этими словами он направился в сторону дерева.

Я раздраженно посмотрела Торе вслед, но тоже поспешила к жуткому ёкаю. Дерево было огромным, а время неумолимо утекало, так что не стоило тратить его впустую. Я не могла полагаться только на Тору и тоже собиралась принять участие в поисках.

Чем ближе мы подходили к ёкаю, тем громче становился противный хохот, резкой болью отдаваясь в голове. Плоды смеялись вразнобой, невпопад, то понижая голос, то срываясь на истерический крик, и я все больше мрачнела, представляя, что придется лезть на дерево.

Оказавшись у ствола, я осмотрелась. Ветви росли высоко – я с трудом могла дотянуться до нижней, но даже речи о том, чтобы забраться на нее, не шло – подтягиваться я никогда не умела.

Тора тяжело вздохнул и, вдруг обхватив меня за талию, оторвал от земли так легко, как будто я ничего не весила. На мгновение я растерялась, но через пару секунд схватилась за ближайшую ветку и села на нее, вцепившись в кору пальцами. Тора легко забрался на дерево с противоположной от меня стороны.

– Начинай искать. – Его голос потонул во взрыве хохота, словно сказанное насмешило ёкая. – Не трать время.

Я кивнула и, держась за ветку одной рукой, попыталась встать, медленно, стараясь не смотреть вниз. Выпрямившись, я быстро схватилась за следующую ветвь и с трудом забралась на нее, игнорируя желание проверить, насколько же высоко нахожусь.

Вокруг темным шатром раскинулась густая листва – и повсюду виднелись страшные головы. Они пронзительно смеялись, то прищуривая, то, наоборот, округляя глаза и скаля крупные зубы.

– Чего уставился? – бросила я ближайшей голове, которая направила на меня пристальный взгляд горящих желтизной глаз.

Насколько я смогла разглядеть, рядом кубика не оказалось. Я надеялась, что это только пока.

Правой рукой уперевшись в ствол, левой я ухватила ветку над собой и медленно встала. Острые зубы впились мне в предплечье, и я громко вскрикнула.

Я дернулась и чуть не упала. Сердце на мгновение замерло от ужаса, а жуткая голова все не разжимала зубы. Поборов боль и отвращение, я со всей силы ударила по противному существу, и оно, разжав челюсти, пронзительно засмеялось.

Я с досадой посмотрела на свое предплечье: на нем отпечатался след от крупных зубов и даже выступила кровь.

– Проклятье. – Я отодвинулась от подлой головы, продолжавшей смотреть на меня. – Еще раз получить хочешь? – процедила я, замахнувшись в ее сторону.

– С кем болтаешь? Нашла себе новых друзей? – услышала я насмешливый голос Торы.

– С ними разговор получился бы содержательнее, чем с вами.

Стараясь не обращать внимания на боль в руке, я забралась на следующую ветку и даже похвалила себя за то, что все еще не свалилась на землю. Рядом с моим ухом щелкнули зубы, и я испуганно отшатнулась, вызвав очередной взрыв смеха.

Я с отвращением глянула на искривленное темно-красное лицо и вдруг почувствовала, как кто-то потянул меня за ногу. Едва не вскрикнув от страха и неожиданности, я крепко сжала пальцами ветку. К счастью, зубы вцепились в ткань штанов, а не в кожу, и все же существо продолжало тянуть меня вниз, грозя уронить на землю с высоты в несколько метров.

Я раздраженно ударила голову другой ногой. Не сработало, и я пнула еще раз, на этот раз сильнее. Челюсти распахнулись, и я отдернула ногу. От вида земли, которая оказалась дальше, чем я ожидала, закружилась голова, и я зажмурилась, справляясь с приступом паники.

Боялась я уже больше не своей неловкости, а того, что меня столкнут вниз живые плоды. Голов вокруг стало слишком много, и держаться на безопасном расстоянии от всех одновременно было невозможно.

Я снова огляделась. От многоголосого хохота раскалывалась голова, а от мелькания множества постоянно меняющихся гримас рябило в глазах. Но внезапно чуть выше и в стороне я заметила единственную голову, которая не смеялась. Я подтянулась выше, уклонившись от зубов очередного хохочущего существа, и заметила, что та, молчащая голова сжимает в зубах какой-то маленький предмет.

Кубик.

Я с облегчением выдохнула. Хотя предстояло еще добраться до кубика. И вытащить тот из зубов ёкая.

От этой перспективы меня передернуло, но выбора не оставалось.

Поднявшись еще на одну ветку, я оказалась на расстоянии вытянутой руки от нужной головы и громко крикнула:

– Я нашла кубик!

Спустя пару мгновений Тора ответил:

– Где он?

– В зубах у одной из голов!

– Хорошо. Жди на месте!

Я крепче вцепилась в ветку под собой, постоянно оглядываясь, чтобы не пропустить нападение ёкая. Очередная голова попыталась схватить меня за ногу, но я успела пнуть ее прежде, чем это случилось. Смеяться все же голова не прекратила, и я раздраженно поморщилась.

– Я здесь! – услышала я голос Торы откуда-то снизу.

И, приглядевшись, нашла в просветах густой листвы своего напарника.

– Сбрось голову на землю! Если попытаешься вытащить кубик сама, можешь свалиться!

– Спасибо за заботу, конечно, но вы что, хотите, чтобы я оторвала этому ёкаю голову?

– У него их много, – заметил Тора.

Я раздраженно выдохнула и подползла к голове, сжимающей кубик. Она крепилась к ветви чем-то наподобие толстой плодоножки. Я дернула за нее, но та держалась крепко. Тогда я вытащила из ножен кинжал и, сцепив зубы, принялась пилить. В тот же момент ближайшие ко мне головы завизжали, и я ускорилась. Одна из них вцепилась в мою штанину, а другую я отогнала от себя, взмахнув лезвием. Прошла еще пара секунд, и голова, сжимавшая в зубах кубик, полетела на землю, чудом не застряв в густой листве.

Я выдохнула и начала аккуратно спускаться, но в какой-то момент, соскользнув с ветки, едва не сорвалась. Меня прошиб ледяной пот, а сердце забилось в удвоенном темпе. На несколько мгновений я замерла, успокаиваясь, смахивая с себя липкие ошметки страха, и только потом продолжила спускаться.

Но, добравшись до нижней ветви, я поняла, что нахожусь от земли на такой высоте, прыгать с которой у меня нет никакого желания. А чтобы добраться до ветви пониже, придется карабкаться через верх.

– Проклятье… – Я, конечно, понимала, что высота не такая уж и большая, но и ее могло оказаться достаточно, чтобы при неудачном приземлении травмировать ноги. А со своим везением и физической подготовкой на удачу я не особо рассчитывала.

– Прыгай давай, я поймаю!

Рядом оказался Тора, и я почти поморщилась. Заметив, каким насмешливым стало выражение его лица, я подумала, что нахожусь не так уж высоко…

– Мне долго ждать? – спросил Тора.

Я с трудом сдержала вздох то ли раздражения, то ли досады:

– Только попробуйте не поймать…

Поджав губы, я, игнорируя сомнения, спрыгнула и невольно зажмурилась. Но уже через пару мгновений меня легко подхватил Тора и быстро поставил на землю.

– Кубик у меня, – произнес он, показав мне находку.

– Да неужели, – мрачно отозвалась я, чем вызвала у Торы усмешку.

Я быстро направилась к границе с квадратом Ивасаки и Араи. Даже там смех был раздражающе громким, но уже куда более терпимым.

– Все в порядке? Вы справились? Что у тебя на руке? – воскликнул Ивасаки, когда я оказалась рядом.

Я снова глянула на раненое предплечье.

– У тех голов были крупные зубы… Но да, кубик у нас.

Ивасаки с облегчением выдохнул, а Араи с довольным видом кивнул.

– Если не ошибаюсь, сейчас очередь той девчонки с белыми волосами и парня с недовольным лицом, – заметила Каминари.

– Команда «пятиугольник», ваш ход, – раздался голос рассказчицы, и я вскинула брови от неожиданности.

– Но мы должны играть следующими, – напряженным тоном проговорил Имада. – Значит, те двое погибли…

В груди похолодело от жалости к погибшим участникам, но куда сильнее оказался страх. Страх, что и Йоко, Кадзуо или Эмири… тоже могли погибнуть.

– Хината-тян, – вырвал меня из потока тревожных мыслей голос Араи, и, подняв глаза, я столкнулась с его внимательным взглядом. – Думай пока о собственном выживании. Твои переживания об остальных им никак не помогут.

– Как и твоя смерть, – добавил Тора. – Так что соберись.

– Я и так собранна, – ответила я, скрыв удивление от этого его замечания. – Сосредоточенность не мешает мне беспокоиться о друзьях.

Ивасаки и его напарник подошли к игровому столу, Имада бросил кубик. Прошло несколько мгновений, и он радостно воскликнул:

– Шестерка!

Я сразу же посмотрела на тории: алые ворота с иероглифом «шесть»… вели к финишу.

Меня захлестнула волна облегчения, и дыхание перехватило от радости. Я все еще могла погибнуть и не знала, что происходит с Кадзуо, Эмири и Йоко… Но хотя бы Ивасаки теперь в безопасности.

– Ну наконец-то… – протянул Араи. – Хоть немного от тебя отдохну.

Но я видела, что его глаза потеплели от облегчения.

– Слишком не задерживайся, – сказал Ивасаки и посмотрел на меня. – Я же говорил, что приду первым.

– Ну вот и иди. – Я махнула в сторону тории, к которым уже приблизился Имада. – Наше время не трать.

Ивасаки усмехнулся, но я видела напряжение в его глазах.

Помедлив, он сказал, обращаясь ко мне и Араи:

– Только попробуйте погибнуть.

Каминари раздраженно фыркнула:

– Иди уже. И вправду хватит нас задерживать.

Ивасаки догнал Имаду и вслед за ним прошел через алые ворота.

В то же мгновение голос рассказчицы объявил:

– Команда «прямоугольник» первой завершила игру. Поздравляем с победой!

Пришла очередь Эмири и Одзи бросать кубик, и мое облегчение быстро отступило, вытесненное напряжением. Я посмотрела на карту, но на ней ничего не изменилось, значит, их команда пропустила ход. Прошла еще пара минут, и в белый цвет окрасился второй снизу квадрат у противоположной от нас стороны игрового поля.

Я медленно выдохнула: обе команды еще играют. Эмири, Йоко и Кадзуо еще живы.

Более того, пока что они в безопасности.

Я заметила, что на карте у внешней стороны белого квадрата появился иероглиф «четыре». То есть если во время следующего хода команде на этом участке выпадет четверка… это станет для них концом игры.

– Наш ход, – произнес Араи.

– Надеюсь, вам тоже выпадет шестерка, – отозвалась я, хотя практически не рассчитывала на подобную удачу.

На этот раз кубик бросила Каминари и спустя пару мгновений мрачно объявила:

– У нас пять.

Я почувствовала укол разочарования. Тории, обозначенные иероглифом «пять», вели на наш квадрат. Утешало только, что и он граничил с финишем, так что для победы необходимо просто выбросить число один.

– Теперь мы, – сказала я и, отгоняя волнение, подошла к столу.

Я несколько нервно бросила кубик, и, прокрутившись, он наконец остановился на двойке. Тории с иероглифом «два» вели вперед, к верхней части игрового поля.

Дальше от центра.

Я сжала зубы, недовольная собой. В меня вцепилось раздражение, за которым скрывался страх. На этом участке еще никто не останавливался, а это значит, что меня и Тору, скорее всего, ждало новое задание.

– Хината-тян, ты справишься. – Араи на пару мгновений сжал мое плечо. В его глазах я увидела уверенность в собственных словах, и это пусть и немного, но успокоило меня. – Если задержишься, буду вместе с Ивасаки ждать тебя на финише.

Я в ответ улыбнулась:

– Вы уже успели по нему соскучиться?

– Возможно, только Ивасаки об этом не говори, – признал Араи, и я улыбнулась шире.

– У меня от вас скоро зубы сведет, – бросила Каминари.

Эти слова не вызвали у меня раздражения – я просто их проигнорировала и вслед за Торой прошла на освободившийся от туманной пелены квадрат, бросив еще один взгляд на обозначенные числом два тории.

И сразу же посмотрела на карту: новый участок окрасился в синий.

– Замечательно, – произнес Тора, взглянув на схему через мое плечо. – Если что-то нас и убьет, то хотя бы не сразу.

Я медленно выдохнула, молчаливо согласившись с этими словами. На самом деле я практически не надеялась, что мы попадем на безопасный участок, а потому холодный синий оттенок остудил сжигавшую меня изнутри тревогу. Я чувствовала, что уже достаточно основательно проверила собственную смелость, – испытывать ее дальше, как и свою удачу, у меня не было никакого желания.

К тому же, хоть я и могла довольно уверенно заявить, что не из трусливых, в своих умственных способностях я куда более уверена, чем в физических, а испытания на смелость с высокой долей вероятности могут потребовать не только крепкой воли, но и крепких мышц.

Оглядевшись, я убедилась, что, кроме игрального стола, на нашем участке нет ничего – по крайней мере, пока. Там нас уже ожидал крупный лист бумаги с изящно выведенными иероглифами и письменные принадлежности.

«Заполните каждое пустое пространство рисунка одним нужным иероглифом. Удачи!»

– Удача нам здесь не поможет, – заметила я.

– Поэтому они нам ее и желают, – с мрачной усмешкой подхватил Тора. – Наши смерти обрадуют их больше нашей победы.

– Знать бы еще, что это за они, – пробормотала я, но, тряхнув головой, постаралась выбросить ненужные мысли из головы.

Я внимательно посмотрела на рисунок и нахмурилась. Удивление, вспыхнувшее первым, сменилось сосредоточенностью. На бумаге был изображен круг, внутри которого располагался круг поменьше, и из их общего центра к граням внешнего круга расходились шесть линий, образуя двенадцать пустых ячеек.

Но информации слишком… мало. Вернее, не было вообще ничего, кроме рисунка и того факта, что в каждую ячейку мы должны вписать только один иероглиф. Нам не то что не дали загадку или задачу, нам не оставили даже подсказки.

Но в этом мире, насколько бы сильно кто-то ни хотел нас всех убить, у загадок всегда имелось логичное решение. А это задание на ум и внимательность. Так что, раз никаких деталей больше нет, ключ к решению лежит в самой схеме.

Двенадцать пустых ячеек, значит, надо подобрать двенадцать кандзи. Чего всегда двенадцать? Что можно объединить в группу из двенадцати элементов?

И не просто объединить в группу. Необходимо найти закономерность, согласно которой эти двенадцать иероглифов можно распределить по кругу. Вряд ли место для иероглифов в этой схеме не принципиально.

Часы? Нет. Во-первых, в таком случае круг делился бы просто на двенадцать одинаковых сегментов. Во-вторых, это было бы слишком просто.

Я, склонив голову набок, нервно прикусила губу. Меня не отпускало ощущение, что этот круг слишком похож на часы, и я недовольно свела брови, пытаясь взглянуть на задачу под другим углом.

– Сколько ни смотри на этот лист, ответы на нем не появятся, – выдернул меня из размышлений спокойный голос Торы, и я ответила ему мрачным взглядом.

– Я размышляю. Можете или попробовать заняться тем же, или хотя бы не мешать.

– Думаю, тебе этот круг тоже напомнил часы. – Тора пропустил мои слова мимо ушей, и я нехотя кивнула. – Но возникает вопрос: почему шесть линий, а не двенадцать?