Колыбельная

– Здравствуй, Катюша. Давно не заходил. Закрутился немного. Как вы?

– Все просто замечательно!

– Это хорошо. Идем на кухню. Маргарита все-таки укатила в Италию?

– Да. Оставила деньги и улетела.

– Понятно. Горловы заходят?

– Нет. Я тоже не хочу их видеть.

– Ничего, скоро все образуется! Катюша, ты нас не забывай нас, звони! Если что-то понадобится или проблема какая-то возникнет, сразу звони! Деньги нужны?

– Нет, деньги есть. Нам пока хватит.

– Я через пару дней загляну, – кивнул Шугуров. – А ты не забывай – звони! Я должен знать, как у вас дела.

Он поднялся с табурета.

– Дядя Коля, я сейчас чай приготовлю.

– Нет, Катя, мне пора. На нашу красавицу одним глазком гляну!

Он зашел в гостиную и с улыбкой посмотрел на Соню.

– Гуляете?

– Каждый день.

– Ты с ней чаще гуляй. Тебе тоже свежий воздух нужен. Выглядишь уставшей.

– Это с непривычки, – улыбнулась Катя. – Сейчас все нужно делать самой.

– Ничего. Все с этого начинали. И шишки набивали, и мозоли натирали. Все нормально. Так и должно быть. До свидания, – он поцеловал ее на прощание. – Берегите себя.

Катя проводила его до лифта и вернулась домой. На ее лице все еще играла улыбка. После смерти родителей она начала понимать и принимать тепло человеческих отношений. Все что раньше казалось несущественным.

А Шугуров сел в машину, уперся руками в руль и прошептал:

– Что же ты, Маргарита, делаешь? Не боишься гнева божьего? Бог не Афонька – вывезет потихоньку.

Он еще какое-то время смотрел на гулявших во дворе бабушку с внуком. Мальчику было года три. Он пинал по яркому мячику и со смехом бежал вслед за ним.

В окно машины постучали.

– Доброе утро, Коля.

И неожиданно Шугуров узнал в скромно одетом старике давнего знакомого. Без которого и жизнь, быть может, не состоялась.

Он вышел из машины и с жаром пожал его все еще крепкую ладонь:

– Арнольд Павлович, здравствуйте! Сто лет не виделись! Как вы?!

– Хорошо, Коля! Спасибо, хорошо!

– Почему же я вас раньше не видел здесь?! Садитесь в машину, Арнольд Павлович, – Шугуров открыл перед ним дверь. – Я обязательно должен познакомить вас с женой!

– С Людой я знаком. Прекрасная женщина. Тебе повезло.

– С Людой я развелся. Хочу познакомить с Галей.

– Она наверняка тоже интересная и умная женщина, – после заметной паузы сказал старик. – Но вряд ли ей нужно такое знакомство. Не обижайся, Коля, но это лишнее.

– У вас все в порядке?

– Да. Жаль, что ты спешишь. Тебе уже пора ехать.

– Да, конечно, – в тон ему кивнул Шугуров. Его недавняя радость от неожиданной встречи, сменилась разочарованием. – Может быть, еще свидимся. До свидания, Арнольд Павлович, – и пожал ему руку уже на прощание.

Он смотрел вслед старому мастеру боевых искусств и чувствовал, как утекает время. Внезапно над головой стало еще темней, и на город обрушился резкий холодный ливень. Шел он пару минут, но все вокруг мгновенно вымокло. На дороге и тротуарах блестели лужи.

– Встретил знакомого, – говорил он спустя полчаса жене. – Когда-то на него молились – был примером для нас.

– Да, это очень хорошо, – рассеяно кивнула она.

– А теперь это старый и больной человек, – продолжал говорить Шугуров. – И не очень счастливый, наверно.

–Да, Коля, – снова кивнула Галя. – Это очень интересно, но нам двоих грузчиков из цеха надо уволить. Пьют безбожно второй день. И еще одного с ночной смены на сахаре поймали.

– Кто такой?

– Ты его не знаешь, проработал две смены.

– За две смены научился воровать, – усмехнулся Шугуров. – Гони стервеца и ни копейки денег! Права начнет качать, ко мне веди.

– А как насчет грузчиков? Им замена прямо сейчас нужна.

– Я Баркову звякну – пару студентов пришлет. Можно и на лето взять, денег заработают. А ты даже про девочек не спросила.

– Но у них же все хорошо, – ответила она все также рассеянно. – Если понадоблюсь, ищи в цехе. У меня по расчетам недостача по кондитерской глазури образовалась.

– Да, конечно, иди, – кивнул Шугуров. – У меня тоже дел невпроворот.

После ухода Шугурова настроение у Кати пошло в гору. Вскоре проснулась Соня, и они принялись за уборку квартиры.

Закончив с этим, пообедали и стали собираться на прогулку.

– А, давай, к дяде Коле сходим! – улыбнулась Катя.

Они направилась в центр города.

– Дядя Коля хороший, – приговаривала Катя. – Дядя Коля добрый. Ты ведь помнишь дядю Колю?!

– Дядя – добрый, – повторяла вслед за ней Соня.

Во дворах галдела детвора. В небо с шумом срывались стаи голубей. От сырого асфальта и газонов с непросохшей травой шла прохлада.

Машина Шугурова стояла возле ресторана. Катя поднялась на крыльцо и постучала в затонированную дверь. Николай Андреевич в это время находился в зале, увидел ее и радостно улыбнулся:

– Не ожидал! Я вас вот только что вспоминал, – он спустился с крыльца и заворчал по-медвежьи: – Кто это катается на моей коляске?! Кто?!

Соня заверещала от восторга и сделала попытку выскочить из нее. Шугуров поймал ее и перекинул через плечо.

– Все, сейчас ты от меня не сбежишь! Анечка! – окликнул девушку за стойкой бара. – Присмотри за ребенком! И покорми чем-нибудь, но только не конфетами. Иначе я кого-нибудь съем!

Соня снова завизжала от восторга и принялась сучить в воздухе ногами. Шугуров передал ее Ане и вместе с Катей поднялся в офис на втором этаже.

В кабинете Шугурова Катя посмотрела на стол отца и тут же отвернулась.

– Ты вовремя, – тем временем говорил он. – Сейчас к бухгалтеру сходим. Получишь деньги отца. Я ему за две недели должен остался.

– Я не за деньгами пришла, дядя Коля.

– Я знаю, – кивнул Шугуров. – Но деньги всегда кстати. Деньги лишними не бывают.

В этот момент в кабинете появилась его жена.

– А вот и Галя! А у нас гости!

– Я уже вижу, – кивнула она.

– Здравствуйте, Галина Сергеевна, – поздоровалась Катя.

– Здравствуй, – ответила та с подчеркнутым безразличием.

– Вот и Катюша до нас добралась, – с улыбкой приговаривал Шугуров.

– А я решила, что у нее опять что-то стряслось! – Галя села за свой стол.

– Что с тобой? – насторожился Шугуров. – Катя, извини, мы тебя на минутку оставим.

Они вышли в коридор.

– Что с тобой?

– А не слишком ли отеческую заботу ты проявляешь?

– О чем ты говоришь? Я тебя понимаю все меньше и меньше! Девочки отца с матерью потеряли. А родственники у них сволочи! Девочкам сейчас не хватает самого главного – родительского тепла! Галя, ты же женщина.

– Именно поэтому мне кое-что непонятно.

– И что же ты имеешь в виду?

– Ты уже забыл, как мы познакомились? Ты был женат и счастлив, но через полгода бросил жену с детьми…

– Прекрати! – оборвал ее Шугуров. – Это уже клиника!.. Зайди в кабинет и внимательно, дорогая моя! Очень внимательно посмотри на этого несчастного ребенка… Ты себя с ней не равняй.

– Вот как?!

– Да, именно так! Ты знала, чего хотела! И добилась своего! А теперь нет у меня ни времени, ни желания спорить с тобой!

Шугуров вернулся в кабинет.

– Еще одну минутку, Катя. Сейчас я кое-что проверю. И мы сходим к Софье Павловне, нашему бухгалтеру, – он надел очки и принялся перечитывать какой-то документ. – А потом мы с вами пообедаем вкуснятиной!

– Дядя Коля, – нерешительно начала Катя, – я хотела с вами насчет работы поговорить.

– А институт? Ты же собиралась дальше учиться. И за Соней нужно следить. И работа тебе не всякая подойдет.

– Я согласна на любую, – кивнула она.

– Это ты сейчас так говоришь, – усмехнулся Шугуров. – Не спеши, Катя. Дай мне подумать… Наверно, у меня найдется работа для тебя.

Он открыл шкаф и задумчиво покрутил в руках меню.

– С компьютером ты знакома. Такие меню нам один человек делает. Но в последнее время он чем-то жутко недоволен. То одно его не устраивает, то другое. Говорит, что заказов полно… Если ты согласна взяться за это дело, я тебе на дом все необходимое привезу. Насколько я понимаю, работа нехитрая. Время от времени мы меняем ассортимент блюд, кое-что убираем, добавляем новые блюда. Самое главное, чтобы меню не было стыдно гостям предложить. Согласна попробовать?

– Конечно, – радостно кивнула Катя и снова замялась. – А сколько вы мне платить будете?

Шугуров рассмеялся:

– Не бойся, вас я не обижу! А вот ты до сих пор меня на "вы" величаешь как чужого! Непорядок!

Из ресторана она вышла в приподнятом настроении. Соня уснула на руках.

– Хорошая ты моя, – улыбнулась Катя, убирая с глаз сестренки прядь волос.

 В этот момент к ресторану с мерным грохотом подкатил мотоцикл. Мотоциклист выключил двигатель и снял шлем:

– Извини, не хотел напугать твоего ребенка.

– Ничего страшного. Она так устала, что теперь до вечера спать будет.

Он поставил мотоцикл на подножку и протянул Кате руку для пожатия. Светловолосый парень чуть выше среднего роста.

– Привет, я Артем! На работу приходила устраиваться? Я здесь тоже недавно работаю. По-моему, здесь неплохо.

– Катя, – она пожала его крепкую ладонь. – Кем работаешь?

– Поваром. Сейчас скажешь, что я не похож на повара. Почему-то все думают, что повар обязательно должен быть упитанным, вот с такой ряшкой, – он показал, какого размера должны быть щеки у нормального повара. Катя рассмеялась. – А я на самом деле неплохой повар. Если не веришь, приходи с мужем вечером. Оценишь сама.

– Нет у меня мужа, – усмехнулась Катя. – А это моя сестренка, а не дочка. Приятно было познакомиться, Артем.

Она развернула коляску.

– Катя, подожди! Постой… – он догнал ее. – Может, встретимся?

– Извини, – она высвободила руку. – Но мне сейчас не до этого.

Он проводил ее взглядом. На его губах так и застыла полуулыбка.

– Что-то ты, парень, не весел, – весь вечер подшучивали повара. – Никак влюбился?!

"Неужели так заметно?" – думал он про себя.

Весь день перед его глазами стояло худенькое лицо темноволосой девчонки.

– Пора, парень! – солидно посмеивались мясники. – Глядишь, к осени пропьем тебя!

А он видел только ее глаза.

После работы Артем поставил мотоцикл на стоянку. Он снимал однокомнатную квартиру в панельной пятиэтажке. Вообще, жил без нездоровой суеты – бича его сверстников. Друзей и однокашников жизнь за пару лет раскидала во все стороны. Кто-то нормально жил, а кто-то сколоться и помереть успел. Артем жизнь начал собирать по кирпичику.

Он прошел на кухню, сел на табурет и закрыл глаза. Трудно сказать, о чем он думал в этот момент. Но по его лицу блуждала счастливая улыбка.

– Прошу вас, Елена Ивановна! Присаживайтесь.

Ирина Витальевна Болотова, инспектор по делам опеки и попечительства, приветливо улыбнулась Горловой. Гостья села напротив ее стола.

– Я могу вас поздравить, остались формальности! Впрочем, племянницу вы можете забрать уже сегодня. С моральной точки зрения это не противоречит законам нашего общества.

– Боюсь, что без вашей помощи и официальных бумаг мы с мужем не договоримся со старшей сестрой Сони. С бабушкой девочек мы пытались убедить ее, приводили различные доводы. Но она нас не слышит.

Выслушав ее замечание, Болотова принялась барабанить ручкой по столу.

– Ирина Витальевна, я не хочу создавать у вас превратное впечатление о Кате. Она хорошая и добрая девочка, – тут же поправилась Горлова. – Сестренку не обижает и пытается следить за ней. Но ведь это так тяжело – в одиночку заботиться о ребенке. Тем более в ее годы… Ирина Витальевна, я думаю, вы меня понимаете. И думаю, что очень скоро в жизни Кати появятся молодые люди. А ребенок станет обузой, – она снова сделала паузу. – А мы с мужем уже немолоды и обеспечены. Не гонимся за вещами и все свои силы посвятим воспитанию Сонечки.

– Елена Ивановна, – улыбнулась Болотова, – в вас я не сомневаюсь. Для воспитания Сони Малаховой лучшей кандидатуры не найти. И свое мнение я донесла до попечительского совета и до работников городского суда. В вас я абсолютно уверена. Если и доверить кому-то воспитание девочки, то только вам. Ребенка мы с вами заберем, когда будут готовы все необходимые документы. А если это будет необходимо, сделаем это при поддержке милиции, – и добавила после краткого размышления: – Меня радует желание вашей племянницы воспитать сестренку самостоятельно. Но ей это не под силу. Из своего опыта я знаю, что ее намерение мотивировано желанием сохранить хоть какую-то часть своей семьи. Этот шаг непродуманный и импульсивный. Будет очень хорошо, если мы сможем объяснить ей это.

– Я не хочу ссориться с ней. Катя пока не думает ни о своем будущем, ни о будущем сестры. Вчерашняя школьница. Из-за родительской спины она настоящей жизни не видела. А потом она выйдет замуж. И неизвестно как муж отнесется к Соне. Скверное отношение на всю жизнь оставит душевные травмы. Не факт, что мужчина согласится воспитывать чужого ребенка. Потеряв семью один раз, Соня может лишиться ее снова. Вы согласны со мной?

– Да, – кивнула Болотова. – Вы, Елена Ивановна, извините меня. Мне нужно ехать в приют. Могу подвезти вас до дому, нам по пути.

Спустя несколько минут они вышли из здания городской администрации и сели в машину Болотовой.

– Сейчас такое время, – вздохнула она. – Страшное время! Когда очень многим детям лучше жить не с родителями, а с чужими людьми. Страшная правда! Страшная… То, что мы видим в некоторых семьях – недопустимо! Иногда зверь выглядит милосердней человека. Я не понимаю, что заставляет людей относиться так к собственным детям. Издевательства, побои, изоляция. Дети голодают, ребенка могут опоить спиртным, чтобы он не просил хлеба.

– Ужас какой! – покачала головой Горлова.

– Буквально вчера в приют привезли девочку трех с половиной лет. Совсем как ваша Сонечка. В качестве наказания ее мамаша ставила ребенка на перловую крупу. Представляете, кроха стояла перед ней на коленях! – Болотова с трудом перевела дыхание. – Это в голове не укладывается!

– Ирина Витальевна, это чудовищно, – Горлова отвернулась к окну. – Я даже представить такое не могу. Вы ведь знаете, до замужества я несколько лет работала воспитателем в детском саду. Я знаю, какими непослушными и упрямыми могут быть дети. Я знаю, как трудно бывает с ними. Но как бы ни было, на ребенка поднимать руку нельзя.

– А вот и ваш дом, – Болотова свернула во двор и остановила машину возле подъезда Горловых. – Передавайте Василию Львовичу привет.

– Спасибо вам, Ирина Витальевна, – Горлова вышла из машины. – Спасибо вам за участие!

– Меня благодарить не за что! Это вам нужно сказать спасибо! Вы берете на себя труд воспитать чужого ребенка.

– Соня нам не чужая, – покачала головой Горлова. – До свидания, Ирина Витальевна.

– Всего хорошего, Елена Ивановна. До скорого свидания.

А Горлов тем временем отдыхал на квартире у любовницы.

С работы он уехал пораньше, чтобы провести время с любимой женщиной и сыном. Впрочем, он занимал такую должность на медеплавильном заводе, что спросить с него было уже некому. Работал Горлов начальником отдела по охране труда и технике безопасности.

К Любе Стрекаловой он приезжал почти каждый день. Привозил продукты и сладости – баловал Егора. Только здесь он становился самим собой, не въедливым бюрократом или человеком в футляре, каким считали его многие, а Васей Горловым – вятским мужиком, предки которого по плечи вросли в черную плодородную землю, а их потомков разбросало по всей Руси.

Уже шесть лет Василий Львович умудрялся скрывать от супруги свою связь. Но иногда его все же брало сомнение. И Горлову начинало казаться, что жена знает обо всем, но по каким-то причинам закрывает на происходящее глаза.

– Все что я делаю – делаю для вас, Люба, – говорил он любовнице. – Мне от жизни нужно немного. А в последнее время и вовсе кажется, что от жизни я взял уже все. Люба, я смотрю на сына и сам становлюсь моложе. И жду не дождусь того часа, когда смогу открыто назвать тебя женой, а Егора сыном!

– У папочки сегодня очень грустное настроение, – Люба обняла его. – А у нас с Егором денек прошел чудесно!

– Люба, как же я вас люблю! – проворковал Василий Львович, любуясь ею. – Нужно прожить мою тусклую и неинтересную жизнь, чтобы понять, как приятен каждый миг с любимыми. Я ведь этого никогда ей не говорил. Только тебе, Люба.

– А я уж думала, ты загрустил.

– Я так устал от вранья. Но бросить Лену вот так, тоже не могу. Подождем еще немного. Она возьмет племянницу на воспитание. А когда все устроится – я уйду от нее. Поделим имущество, я ей долю за квартиру отдам. Жить они все равно будут у Малаховых. А вы будете жить со мной!

– Вася, а нам это нужно? – вдруг спросила она. – Нас такая жизнь вполне устраивает.

– О чем ты говоришь?! Мы будем вместе, вместе! Только об этом я думаю и мечтаю! Наследник мой, сын!

Он подхватил Егора на руки и подбросил в воздух.

– Дядя Вася, дядя Вася! – заверещал тот. – А-а!

– Видишь?! – Горлов прижал Егора к себе и опустил его на пол. – Все скрываемся от людей. Прячемся! А я хочу, чтобы Егор меня отцом называл, а не дядей!

– Я тебя так понимаю, – улыбнулась Люба. – Завтра в деревню съездить хочу. Мама попросила приехать.

– Понятно, деньги нужны?

– Да, немного. Тысячи полторы.

– Люба-Люба, – пробормотал Горлов, отсчитывая сотенные. – Ты уже успела забыть, как людям деньги достаются.

– Вася, это не мне. Это для Егора.

– Разумеется, ты просишь для Егора! Я в этом не сомневаюсь. Вот деньги. Постарайся не потратить за два дня.

Люба с улыбкой взяла из его рук несколько сотен. Если бы Горлов знал, что она не потратит их, а положит на банковский счет, он бы наверняка задумался.

– Мне пора, – он со вздохом поцеловал ее. – Послезавтра выгадаю командировку двухдневную и денек проведу с вами.

– Вася, ты уже совсем седой стал, – Стрекалова погладила его. – Но я все равно люблю тебя и ждать буду.

Когда Горлов ушел, она прошла в ванную и сполоснула лицо водой.

Люба смотрела на себя в зеркало и чувствовала, как глаза наполняются слезами. Глядя на эту самоуверенную белокурую красавицу, невозможно было догадаться, что на самом деле творится в ее душе. В свое время жизнь ударила ее так больно, что сейчас она каждый шаг вымеряла, чтобы вновь не оказаться в той же топкой трясине.

– Господи, – прошептала она, чувствуя слезы на щеках. – Когда же это закончится?

В этот миг ей так хотелось сказать: "Жизнь – дерьмо!". Но в гостиной играл ее сынок. И она знала, что черные полосы рано или поздно заканчиваются. А мужчины и проблемы, связанные с ними, остаются позади. Но все что она наметила и делает день за днем, станет будущим.

А Василий Львович по дороге заехал в супермаркет и минут двадцать ходил возле витрин с продуктами. Он рос в те времена, когда буханку пшеничного в деревнях называли венским хлебом. И он навсегда запомнил июльский день пятьдесят четвертого года, когда его мать внезапно слегла и уже не встала с постели. Он навсегда запомнил страшное лето пятьдесят четвертого года, хотя от роду ему было всего шесть лет.

Мама его надорвалась от безысходности да люди "добрые" помогли. Она тянула троих детей и парализованную мать. И все ее дети были безотцовщиной.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

«Люди Икс 2» (англ. X2) – вторая часть франшизы, США, 2003, реж. Брайан Сингер.

2

Совершить квартирную кражу (воров. жарг.).

3

Ванесса Мэй – британская скрипачка, композитор, певица. Известна исполнением техно-обработок классических композиций.

4

Погост – кладбище (устар.).

5

"Угол" – 2,5 тыс. советских рублей (жарг.).

6

«Вышка» – казнь, исключительная мера наказания (жарг.).