Повелители Мечей

– У повелителей мечей тоже большая власть, – запротестовала Дзайна. – Или ты никак решил нас предать, Тартаф?

– Да, большая власть. Поэтому мы сидим в этой канализации под Адхеймгелом. Под пятым кругом. Как канальные крысы, – он сплюнул на пол. – Ниже падать уже некуда. Если бы я был на месте Рафаила, уже не задумываясь бы стёр память этой пропре!

– Тише, Тартаф, – мягко ответил ему женский голос.

Римма обернулась и заметила, как из неприметной двери справа, которую девушка сначала не увидела, вышла очень высокая женщина с длинными серебристыми волосами, красиво заколотыми украшениями в виде блестящих бабочек. Она носила платье, схожее по фасону и материалу с одеянием Эсме, но в цвет своих волос и расшитое серебром. Величавой поступью она прошла через зал и остановилась у камина, внимательным взглядом изучив всех присутствующих. Все, кроме Риммы опустили головы. Тартаф отвёл взгляд. Римма же продолжила с интересом рассматривать вошедшую в ответ. Она выглядела явно старше всех остальных, но отличалась невероятной природной красотой. Несмотря на то, что та как будто лишила её всех красок, превратив в серебряного человека, эта женщина излучала свет.

– Нам нужно начинать собрание. Где остальные?

– Миза смотрительница Регарда, – обратилась Эсме, выступив вперёд, – мы не ожидали вашего скорого появления.

– Я вижу только трёх мечников, не считая меня. – Она смерила строгим взглядом Рафаила. – Возвращение заложника добровольно – это хороший знак. Ты ранен. – Регарда не удивилась, просто констатировала факт. – Ведалльствовал при пропрах?

– Пришлось. Иначе бы не дотянул, миза смотрительница.

– Допустим. А зачем ты притащил её?

– Я сама дошла. Хотела отдать ему… яйцо, – Римма сама не верила, что сказала это.

Регарда быстрым шагом дошла до стола. Яйцо переложили на подушку, и оно неярко бликовало в свете пламени.

– Значит, это правда. Где Юлиан Рид?

– Я не смог связаться с ним. Никаких следов, увы.

Регарда глубоко вздохнула и замерла.

– Сложно называть себя мятежником, когда ты по факту, просто сопляк, да ещё и в оковах. Ты, – Регарда вдруг повернулась к Римме, указав на неё длинным пальцем, – оставайся здесь. У нас нет времени возвращать тебя в родной мир.

Римма даже если и хотела бы что-то спросить, не стала бы. Пока всё происходящее вокруг напоминало по меньшей мере театральную постановку, а ещё больше походило на подпольную секту людей с очень странным стилем одежды. Ещё раз осмотрев свой офисный костюм, девушка засунула руки в карманы серых твидовых брюк и осталась стоять у стены, лишь наблюдая за происходящим. А наблюдать было за чем.

Через минуту после слов Регарды посреди комнаты открылась дверь, ровно такая же, какую открыл Рафаил в кухне Риммы. И из неё вышло ещё трое парней, так странно и ярко одетых. Первый – в костюме средневекового шута, даже цветастый колпак с бубенцами нацепил. В руках он держал неизвестный Римме струнный инструмент, так похожий на лютню. Второй парень носил академическую мантию тёмно-синего цвета и очки в тяжёлой квадратной оправе. Он выглядел так, словно опаздывал на научную конференцию, а не на это сборище «фриков», как мысленно для себя их окрестила Римма. Замыкал троицу настоящий великан. Он был выше всех собравшихся на полторы головы и широк в плечах вдвое каждого. Единственный из всех он имел гладко выбритую голову и густую тёмную бороду. Этот парень носил только штаны, его оголённая грудь была покрыта шрамами и загадочными татуировками. На правом бедре болтался ещё один меч. Римма в жизни не видела столько оружия, как в этой комнате.

– Драакс, Яркев, Глиерин, – Регарда кивнула каждому молодому человеку по отдельности после того, как дверь «захлопнулась». – Рада, что вы добрались в добром здравии.

Римма внимательно разглядывала каждого присутствующего. Все казались слишком разными и непохожими. Возможно, их объединяет какая-то идея, раз они все здесь очутились. Неожиданно её взгляд переместился на Тартафа, и девушка заметила, что этот заносчивый молодой человек тоже внимательно смотрит на неё с неким недовольством. Он вообще выглядел так, словно очень торопился сбежать: топал ногой, дёргал эфес меча. В отличие от Эсме, которая стояла поодаль, прикрыв глаза. Казалось, этой девушке вообще всё равно, где она и что происходит. Она просто наслаждалась теплом камина, протягивая к нему свои тонкие бледные руки.

– Ого-го, да у нас новенькая! – воскликнул шут, которого Регарда назвала Глиерином. Он двинулся было к Римме, но Драакс и Яркев остановили его, от чего Глиерин заметно сник.

– Это не новенькая, – буркнул Тартаф, – это помеха нашему спокойствию. Из всех присутствующих чистить мысли умеет только Рафаил. А я ему не доверяю!

– Милый сир, – Рафаил галантно поклонился, словно перед ним стоял вельможа, а не неформал с оружием, – кажется, я уже неоднократно доказал свою преданность вашему… нашему, – поправился он, – Ордену Непокорённых. Я вернулся сегодня к вам. И добыл яйцо!

– Я тебе не милый! – вспыхнул Тартаф.

– А ну прекратить, – Регарда заставила парня одним только взглядом остановиться и пресекла на корню все его намерения. – Выясняйте отношения на улице, а не на нашей базе. Рафаил с нами, и это главное. Как сложится жизнь дальше, не знают даже ведаллы-предсказатели.

– Да они вообще ничего не знают!

– Тартаф, перестань, пожалуйста, – Дзайна ткнула его под рёбра. Римма усмехнулась. Кажется, этот малый был не в духе.

– Сегодня тот самый день, когда мы можем снова попытаться кинуть стрелу поиска ко вратам источника.

Смотрительница Регарда встала у стола и величественно возвела руки к потолку, словно там был не отсыревший неровный камень, а божественный храм. Затем неожиданно для Риммы, женщина схватилась за край столешницы и начала вращать её по кругу. В тот же миг внутри мебели запустился какой-то механизм – послышались щелчки рычагов и шестерёнок. И ровно по центру стола стала открываться воронка, из которой выехал пьедестал. На нём также лежало несколько мечей: все разного цвета, длины и размера. Римма почувствовала необычайное волнение, когда вся эта компашка сплотилась вокруг постамента с оружием. Каждый, у кого был меч, снял его и положил в общую кучу. Затем они взялись за руки и, прикрыв глаза, начали говорить на незнакомом девушке языке:

– Маэ риро – саана маэ.Локхаэрис изо маэ.Крахс миэри ира титса,Лисарэдэ ина велиа ритса.

Это звучало настолько величественно, что напомнило Римме чтение молитвы. И пусть она не понимала ни слова, но потом люди неожиданно начали петь. Драакс взял первую, самую низкую ноту, от которой будто затрещали стены. Бессловесную песню подхватила Эсме, взяв самую высокую. Этот ультразвук разрывал барабанные перепонки, но на контрасте с голосом Драакса, звучал настолько гармонично и красиво, что у Риммы по спине побежали мурашки. Остальные начали подхватывать их мелодию – каждый свою ноту. Они затянули простой мотив, выстраивая стройные созвучия и аккорды, пропевая всё на гласных. Римма настолько заслушалась и засмотрелась на это, что не заметила, как Рафаил подошёл и встал у неё за спиной. Зато девушка заметила другое. Все мечи поднялись в воздух, осветив мрачное пространство пещеры. Они сами стали солнцем в этом тусклом, тёмном мире, который никогда не видел света. Каждый меч принадлежал своему хозяину и откликался только на его пение.

Когда они пели, в её душе вдруг что-то встрепенулось. Словно невольная канарейка тоже рвалась наружу, чтобы весело спеть свою песенку. И Римма тихонечко запищала, мурлыча себе под нос легко запоминающийся мотив. Её пение утонуло в общем созвучии, присоединилось так легко и непринуждённо, словно Римма всегда, день ото дня вставала и пела эту совершенно незнакомую ей песню вместе со всеми. Девушка чувствовала, что с каждым звуком её голос крепнет, а в душе будто расправляется бутон давно зачахшей розы. Римма даже не заметила, как все голоса смолкли, кроме неё.

– Что за дела? – услышала она вопрос Дзайны и только после этого разомкнула веки.

Прямо перед её лицом в полуметре от пола завис в воздухе чёрный меч. Римма отшатнулась вбок, ожидая, что последует удар. Однако меч, не имея хозяина, лишь тоже сместился вбок вслед за Риммой.

– Дайте руку, милая леди, – дыхание Рафаила, стоявшего сзади, щекотнуло затылок.

Не дожидаясь её реакции, парень деликатно взял Римму за предплечье и слегка повернул руку ладонью вверх. В тот же миг меч, словно стрела, запущенная в мишень, опустился в ладонь девушки. Она закричала, стоило холодному эфесу соприкоснуться с её кожей. Но меч, словно примагниченный, оставался подле неё, слегка вибрируя и излучая бледное свечение.

Все присутствующие в этой комнате замерли, словно восковые изваяния, ожидая, что случится дальше. Наконец Регарда сделала один-единственный шаг по направлению к Римме.

– Спокойно, – ровным голосом сказала она.

И в этот момент Римма взмахнула рукой, удерживая меч перед собой. Это далось ей так легко, словно он был продолжением кисти. Эфес удивительно легко лежал в руке, а сам вес оружия не ощущался вовсе. Регарда отшатнулась от Риммы, и в этот момент лёгким движением выхватила свой меч из общей кучи. Римма заметила, что он отличался: был более длинным и, очевидно, выкован из другого металла, светлого. Клинки ударились друг о друга. Пара секунд, и Регарда обезоружила Римму. Чёрный меч со звоном отлетел к стене. Его свечение поблёкло, а по коже Риммы пробежали зябкие мурашки.

Регарда убрала свой меч в ножны и, взяв Римму за руку, заботливым голосом спросила:

– Ты не ранена?

– Нет, – Римма покачала головой, не в силах оторвать взгляд от меча.

Она в жизни не держала оружие, а тут – не просто держала, но как будто меч сам хотел, чтобы она им двигала, рассекала… что? Или кого? Римма нашла силы посмотреть на Регарду. В её блёклых, серых глазах она прочла скорее удивление и заинтересованность, нежели ожидаемые раздражение и страх. Чего нельзя было сказать о других. Краем глаза Римма увидела, как Тартаф выхватил свой блестящий меч и быстро приблизился к ней.

– Тебе – каюк, пропра.

Глава II. Орден Непокорённых

Когда Тартаф налетел на неё и вжал с силой в стену, Римма едва сдержалась, чтобы не заорать или не пнуть наглеца в колено или куда повыше. Она совсем не ожидала, что кто-то посмеет причинить ей вред. Даже после не совсем правильного вмешательства в какой-то ритуал.

– Отвечай. Быстро. Кто ты такая? – Тартаф говорил отрывисто, не переставая трясти девушку за плечо.

– Если ты будешь её так трясти, она тебе ничего не скажет, – Дзайна подошла и встала рядом, скрестив руки на груди. Римма заметила, что эта девушка действует на парня весьма своеобразно. По заходившим желвакам на скулах было видно, как Тартафа бесит Дзайна, но в её присутствии он заметно остужал свой пыл.

– Я Римма Астафьева, – повторила Римма ещё раз.

– Это не то! – зашипел на неё парень. – Это я уже слышал. Мне не нужно твоё имя!

– А что ещё ты хочешь услышать? – Римма повысила голос. – Я ничего не знаю!

– Твою мать! – выругался Тартаф и, в последний раз встряхнув девушку, отошёл прочь. – Рафаил, что за крысу ты к нам привёл? Она точно ведалла!

– Нет, – покачал головой Рафаил.

– Нет, – повторила за ним Регарда. – Если бы была ведаллой, давно бы уже вскрылась.

– Но она ведь и не пропра! Вы ведь не станете это отрицать?

– Надо во всём сперва разобраться, – Регарда примирительно подняла руки. – Тартаф, если ты успокоишься, всем станет чуточку легче. Тебе стоит отправиться к себе. Мы обязательно позовём тебя, когда потребуется помощь.

– Ну уж нет! Я останусь здесь, чтобы смотреть в лицо этой лживой девке из Верхнего Мира, пока она будет рассказывать нам тут свою версию легенды о том, почему именно её выбрал чёрный меч.

С этими словами Тартаф убрал оружие в ножны, после чего демонстративно протащил через весь зал деревянный стул, очень громко карябая ножками пол. Поставил его и сел сверху, скрестив руки на груди. Регарда щёлкнула, и позади Тартафа встал Драакс, словно верный сторожевой пёс, готовый при случае схватить буйного малого за плечи.

– Кто-то удосужится мне рассказать, что вообще происходит? – Римма набралась смелости задать правильный вопрос.

– О, позвольте сделать это мне, – Яркев поправил очки на носу, впервые подавая голос после пения в этой комнате. – Видите ли, миза Астафьева, вы прибыли к нам из Верхнего Мира, следовательно, являетесь пропрой, но по каким-то неизведанным доселе природой стечениям обстоятельств…

– Тебя выбрал чёрный меч, – закончила эту вязкую обстоятельность за Яркева Дзайна. Она подошла к Римме вплотную и протянула ей руку. – Добро пожаловать в Орден Непокорённых, сестра. Мы тебя долго ждали.

– Ты совсем рехнулась?! – возмутился Тартаф.

– Я тоже люблю тебя, братец, – Дзайна подмигнула парню, а тот, в свою очередь уже готов был взлететь вместе со стулом на тяге собственной ярости.

– Я не совсем понимаю, – Римма нахмурилась. Возможно, такая сложность возникла потому, что она никогда не слышала ни о каком Ордене, ни тем более о мече. Да даже имена всех этих странных личностей звучали совсем уж фантастически.

– Существует древняя легенда о восьмёрке бравых воинов, которые…

– О, а хотите я принесу книгу, где есть полная версия этого сказания? – вставил Яркев. – Это очень увлекательное чтиво, написанное на заре Цивилизации, примерно в…

Его речь прервали подзатыльником. Дзайна бесцеремонно залепила товарищу по голове, так что тому осталось только охать и потирать больное место.

– Нельзя прерывать речь смотрительницы! Тебя совсем никакому этикету не научили? Вроде такой умный, книжки своим всё время читаешь, а ведёшь себя, как свинья.

Римма заметила, что Тартаф усмехается.

– Правильно, сестра, не всё же тебе меня песочить.

– Я могу говорить? – Регарда изогнула бровь, повысив голос. Ребята все сразу замолчали, и смотрительница продолжила. – Спасибо. Так вот. Грядёт конец цивилизации. Так было предписано много лет назад, высечено на камне, в самом сердце всего Нижнего мира, не только Адхеймгеля. Согласно этому пророчеству, конца света можно избежать, только если восемь воинов объединятся и совершат переворот, открыв источник Истиной Мудрости. Тогда мир наполнит справедливость, и все народы будут жить в мире, любви и согласии. В ином случае всё рухнет, и все люди погибнут.

Римма почувствовала новую волну мурашек по спине от слов Регарды. Не то, что бы её как-то остро волновала проблема конца света, тем более, девушка считала любые пророчества не более, чем мифами какого-то конкретного человека. С другой стороны, когда она была маленькой, в школе их тоже пугали концом света, тем самым, что по календарю Майя должен был наступить в декабре две тысячи двенадцатого года. А ведь где-то в интернете блуждает теория, что конец света наступил-таки, и всё человечество просто перенесли на «другую матрицу», то есть в другую реальность, перезаписали историю. Римма скосила глаза на стоящих позади Регарды мечников. На долю секунды она поверила, что и впрямь находится в альтернативной реальности. Иначе почему она никогда раньше не слышала ни о каком Нижнем мире, Адхеймгеле? Но очень быстро к ней вернулся былой скепсис. И похоже, Тартаф разделял её мнение.

– Это всё сказки!

– Сказки – не сказки, а ты – серебряный мечник, Тартаф. И меч выбрал тебя.

– Все эти ваши драгметаллы – такое позёрство, – парень не удержался от закатывания глаз. – Давайте признаем, что настоящий меч тут только у Драакса.

– Вовсе нет, – улыбнулась Дзайна, неожиданно обнажая свой клинок. Он оказался бронзовым, хотя, возможно, то была игра света пламени на лезвии. – Мой меч является сплавом стали и меди. Твой – сплав стали и серебра.

– Я сто раз уже об этом слышал. Это не играет никакой роли в бою. Зачем добавлять в сплавы мягкие металлы? Взять хотя бы твою дурацкую платину, Регарда. Ну кого ты ей разрежешь? Ты ей себе едва ли сможешь нарезать хлеб, платина быстро изнашивается. В сплаве ли со сталью или же нет.

– Это всё, конечно, очень чудесно, – Римма поспешила встрять в разговор, пока это не вылилось в очередной спор. – Сегодня я узнала об оружии больше, чем за всю жизнь. Но при чём здесь я? Как я связана со всем этим?

– А никак! Ты – ошибка, – Тартаф вскочил со стула и подошёл к девушке вплотную. – Тебя здесь быть не должно. Это всё потому, что кое-кто не умеет за собой закрывать двери, – Тартаф красноречиво посмотрел на Рафаила. Римма заметила, что лицо последнего сильно покраснело.

– Статистически, вероятность того, что чёрным мечником окажется пропра – не равняется нулю, хотя, конечно, весьма и весьма маленькая, – Яркев поправил очки и поморщил нос. Римма заметила, что этот молодой человек делал так всегда после какой-то своей заумной реплики. Своеобразная пауза между предложениями.

– Да ну не может такого быть! Это какая-то дикость, – не унимался Тартаф. – Я скорее поверю в то, что она шпионит на Его Величество, добралась до нас, потому что Рафаил, на самом деле, всё это время был крысой.

– Это нелогично! – Дзайна всплеснула руками. – Сам подумай, стал бы Рафаил привлекать к этому третье лицо, если он и сам мог бы доносить до короля?

– А вот не факт. Он ведь говорил, что не хочет возвращаться домой. Ты ведь говорил?

Из противоположного конца комнаты послышался звук струн. Все резко повернули головы. Сбоку от камина стоял Глиерин, сняв с себя колпак, под которым оказались белокурые длинные волосы, заплетённые в косы. В руке он зажал лютню, словно готовился сыграть тут же второй аккорд.

– А давайте лучше споём. У нас так хорошо получалось, никто не ссорился…

– Всё, я так больше не могу! Делайте сами, что хотите, я к вам больше не вернусь.

Тартаф выскочил через дверь возле сундука, с треском захлопнув её перед уходом. В комнате сразу стало тихо.

– Смею заметить, – нарушил тишину Яркев, – нас теперь снова семь мечников.

– Он вернётся, – ухмыльнулась Дзайна. – Всегда возвращается, ведь ему некуда идти. Орден – его дом, его семья и работа. У него, как и у всех нас нет другой жизни.

– Римма, – смотрительница Регарда снова подошла к девушке и взяла её за руку. Пальцы у женщины были холодными и тонкими, словно у фарфоровой куклы, а не живого человека. – Мы, признаться, крайне удивлены выбором метеоритного меча. Но если чёрный меч сам тебя выбрал, это что-то да значит. Возможно, Тартаф прав, и это ошибка. А возможно, это твоя судьба. И как бы ты ей не противилась, пророчеству будет суждено сбыться в любом случае. Если ты думаешь, что все здесь оказались по своей воле, то нет.

Римма ещё раз оглядела собравшихся. Кажется, Регарда была права. Каждый, наверное, имел свою жизнь до этого Ордена. Но всё же Римма надеялась, что Тартаф окажется правым, и она тут оказалась случайно.

– Мы разберёмся с этим завтра, клянусь своим мечом. Я отведу тебя к Провидице, и тогда всё решится. Ну а сейчас тебе лучше остаться с нами. Рафаил слишком слаб, чтобы открыть дверь в твой мир. Мы предоставим тебе кров и ночлег.

– Здесь есть комнаты?

– А ты что, думала, весь наш Орден – это только эта комната? – воскликнула Дзайна и расхохоталась. – Темнота! Какие же пропры чудные. Идём за мной, – она хлопнула Римму по спине, – конечно, королевских покоев не обещаю, но выспаться точно сумеешь.

Все остальные потянулись за ними. За простой деревянной дверью, куда мгновением ранее улизнул Тартаф находился ещё один коридор, похожий на тот, что довелось пересечь Римме этим вечером. Только этот был короче, шире и немного светлее. И упирался прямиком в крепкую деревянную лестницу с массивными перилами, ведущую куда-то наверх через один пролёт. Римма задрала голову кверху и увидела каменный свод потолка, укреплённый такими же деревянными подпорками, что и лестница. Подпорки одновременно служили и колоннами для пространства второго этажа, отделённого от «второго света» балюстрадами. Своеобразный мезонин в средневековом стиле.

– Регарда не пойдёт с нами? – Римма спросила так, потому как ей показалось – та должна быть главной.

– Не-а, ей на службу надо заступать. Она же смотрительница.

Римма только сейчас задумалась, что это не титул, а какая-то должность.

– А за чем или кем она наблюдает?

– За полутрупами.

– Кем?!

– Инфернами – отродьями из бездны. Дежурит возле ворот по ночам. Она это делает, как и все мы, – подала неожиданно голос Эсме. – Но она была первой в нашем Ордене. Однако, если ты хочешь послушать увлекательнейшую историю нашего общества и нашего города в целом, то это не лучшая сказка на ночь, уж поверь. Особенно сама история Регарды.

– Вы беспокоитесь о том, смогу ли я уснуть на ночь? – усмехнулась Римма. – Как это мило. Но я не сахарная принцесса и меня сложно удивить какими-то кровавыми подробностями. Вы наверняка пускали своё оружие в ход, иначе зачем оно вообще нужно?

Эсме бережно погладила свой эфес, торчащий из ножен на левом бедре. Её меч был коротким, тонким, а его рукоять была инкрустирована разноцветными драгоценными камнями. Выглядел этот меч как раз под стать благородной даме – такой же изящный и лёгкий, как сама Эсме.

– Ты-то может и не сахарная, а вот Регарда явно не обрадуется, что мы тут треплемся об её истории всем вокруг. Это лучше услышать из её уст напрямую. И если она сама захочет.

Римма понимающе кивнула. Она бы и сама не захотела выкладывать всю подноготную первой встречной. С другой стороны, у неё, в отличие от этих странных ребят, не было никаких страшных секретов.

Они поднялись наверх, где располагалось несколько дверей, идущих подряд. Эсме зашла в крайнюю, напоследок пожав руки обеим девушкам, и они пошли дальше. Дзайна провела Римму до конца коридора и остановилась у последней двери. Потом сняла с плеча болотного цвета рюкзак с множеством отделений и карманов и вытащила из его недр связку ключей, которой открыла дверь. Вниманию Риммы предстала скромная спальня, где имелись кровать, небольшая тумба, стул и маленький комод. Никакого декора и вообще излишеств. Гостевая спальня как она есть. Только с одним исключением – тут не было окна. Странно, ведь это был второй этаж здания.

– Сейчас я принесу тебе бельё, – Дзайна суетливо выскочила наружу, но затем вернулась. Глаза у неё горели от радости. Обхватив руками косяк, с тёплой улыбкой на губах сказала: – Знаешь, а я верила, что восьмым мечником окажется девушка. И я очень этому рада! Наконец-то у меня появится подруга. А то одни мальчишки. Нет, они, конечно, тоже хорошие, но иногда хочется трескотни с кем-то… вроде тебя самой. Разделить, так сказать, девчачьи секреты.

– А по тебе не скажешь, что ты имеешь девчачьи секреты.

С виду Дзайна напоминала типичную пацанку. И одеждой, и повадками. Даже манера речи – быстрая, отрывистая, без всяких обрамлений красивостями. Возможно, среда, в которой она росла, сильно повлияла на теперешнее состояние. Римма ведь ничего о ней не знала.

– Они есть у каждой, – Дзайна игриво подмигнула, но не спешила уходить. – Ты с чего решила, что у меня их нет? Из-за прикида? Ну так не завидуй, ха-ха, мы тебе такой же шмот подберём. Вон комод зря пустует.

– Нет уж, спасибо, – Римма рассмеялась, поддерживая будничный диалог. А вот Дзайна смеяться не думала.

– Я серьёзно. В таком прикиде тебе не стоит появляться в Адхеймгеле. Не то, чтобы была какая-то опасность, на аристократку ты не тянешь, нет-нет. Но вот так у нас вообще никто не ходит.

Римма невольно покосилась на свой наряд и тотчас вспомнила, что даже не переоделась с работы. Дзайна была права. В этом странном мире смешения средневековья и киберпанка носили исключительно то, что в её мире могло встретиться разве что на тематическом маскараде.

А Дзайна уже вернулась тем временем со стопкой постельного белья и небрежно швырнула его прямо на кровать, так что наволочка и простыня оказались в разных её частях.

– Сама справишься? – мечница хлопнула Римму по плечу.

– Где ты это взяла? Не помню шкафов по пути.

– А, так это из рюкзака.

– Из рюкзака? Ты с собой таскаешь ворох чистых простыней на всякий случай?

Дзайна пожала плечами.

– Да, как раз ожидала нового воина к нам в команду уже несколько лет. Слушай, я не шарю, как работает эта штука. Но она не прям ведалловская, ты не подумай ничего! Просто я в технике не алё, лучше у Эсме спросить.

– Эсме?

Хрупкая девица, которую только тронь и сломается, скорее походила на принцессу-белоручку из башни, чем на человека, разбирающегося в технике.

– Она у нас штатный механик. Кстати, этому ремеслу училась Верхнемирским учебникам, что пропры написали.

– Кто такие пропры?

– Ещё не догадалась? – Тартаф с хитрой улыбочкой на сухих, тонких губах, показался в проёме. Дзайна закатила глаза.

– Пшёл к себе. И не дави такую лыбу, а то губы треснут, и тебе снова придётся брать мой бальзам.