Лекарство для Вселенной

Серповидное море, точнее, кратер от него, протянувшийся от одного полюса к другому, показался Аллете знакомым, но она не могла точно вспомнить, где видела подобное. От вида умирающей планеты у нее защемило сердце, словно она наблюдала за агонией тяжелобольного, зная, что его дни сочтены. Похожее изображение она видела в учебниках истории: родная планета людей – Земля – перед тем, как Служба Ремонта Планет (СРП) начала ее восстановление. Такое ужасающее зрелище могло бы стать мощным предостережением, напоминанием о хрупкости экосистем и необходимости бережного отношения к окружающей среде. Но с появлением СРП, способной восстанавливать и терраформировать планеты, это предостережение словно утратило свою силу.

Аллета провела пальцем по голографической поверхности карты, пытаясь разглядеть хоть какие-то признаки жизни. Но все, что она видела, – это мертвую, безжизненную пустошь. Она почувствовала, как на нее накатывает волна грусти и безнадежности.

Полностью поглощенная видом проплывающей в иллюминаторе планеты, Аллета не заметила, как над ней нависла тень капитана Кон-Вуя. Она обернулась и от неожиданности отпрянула в сторону, едва не споткнувшись о консоль, что вызвало раскатистый смех капитана. Его громкий смех, словно удар гонга, разнесся по всему мостику, на мгновение заставив всех присутствующих остановиться и посмотреть в его сторону. Секунду спустя смех оборвался, словно его выключили, и лицо капитана стало суровым и грубым, не оставив и следа от недавнего приступа веселья.

– Тебе можно здесь находиться? – прозвучал его глубокий, резонирующий голос, словно рокот волн. Лицо Кон-Вуя вблизи казалось вырезанным из темного дерева, его морщины, полученные в многочисленных схватках и путешествиях, напоминали борозды коры древнего дерева. Глаза его, цвета глубокого изумруда, пристально смотрели на Аллету, словно сканируя ее насквозь. Тонкие, прозрачные кристаллы волос капитана, собранные в тугой пучок на затылке, преломляли свет, создавая вокруг его головы мерцающий ореол. Аллета почувствовала, как по спине пробежали мурашки, и постаралась собраться с мыслями.

Она даже немного растерялась от такого пристального взгляда, но, собравшись с духом, достала свой пропуск и предъявила его капитану. Кон-Вуй внимательно осмотрел пропуск, и блестящая оранжевая полоска отразилась в кристальных волосах капитана, словно маленькая искра. Так же внезапно, как он оборвал свой смех, Кон-Вуй потерял к Аллете всякий интерес. Он отвернулся от нее и, не говоря ни слова, направился вглубь мостика, словно она была прозрачной.

Аллета не успела ничего понять. Такое поведение капитана, похоже, не вызывало ни у кого удивления. Скорее всего, это было обычным делом. Только Аллета решила отойти от карты, как ее окликнул знакомый голос. Она обернулась и увидела сорт-близнецов Зандла и Брандла, которые, широко улыбаясь, шли к ней навстречу.

– Тоже не любишь опаздывать? – в унисон спросили близнецы, их голоса слились в одну мелодию.

Аллета лишь робко улыбнулась в ответ.

– Мы видели, что ты уже, – начал Брандл.

– Познакомилась с капитаном, – закончил Зандл.

– Если это можно так назвать, – ответила Аллета, провожая взглядом капитана, удаляющегося вглубь мостика.

– Это он еще в хорошем расположении духа, хочу я тебе сказать, – начал Зандл, его глаза блеснули искорками веселья.

– Нас он даже на корабль брать не хотел, говорит, сорт-близнецы на судне – к несчастью, – продолжил Брандл, и оба пожали плечами, разводя руками в стороны, словно показывая, что ничего не могут поделать. Аллета уже немного привыкла к такому общению близнецов, но их синхронность по-прежнему удивляла. Они оба одновременно подняли правые руки и посмотрели на запястья, где у них были надеты смартристы – наручные компьютеры, похожие на часы.

– Сборы начинаются, нам всем пора идти, – проговорили братья, их голоса звучали в унисон.

– Пойдем, мы тебя проводим, – так же в унисон предложили братья, улыбаясь.

– Только я сама смогу идти, тянуть меня не надо, – Аллета улыбнулась братьям в ответ, ее глаза искрились смехом.

Близнецы пошли немного вперед, их шаги звучали синхронно, словно отбивая единый ритм, а Аллета последовала за ними. Мостик был огромным, Аллета даже не ожидала, что настолько.

Капитанский мостик таил в себе не только сектор, где располагались навигаторы, картографы и пилоты. За этим сектором открывался просторный зал, способный вместить до пятидесяти человек. В этом помещении были расставлены удобные кресла, расположенные амфитеатром перед огромным голографическим экраном, предназначенным для демонстраций. В центре зала возвышался исполинский стол, словно вырезанный из скалы. Столешница этого стола была сделана из цельного овального среза дерева с планеты-рощи Тригрин. Ее поверхность, отполированная до зеркального блеска, отражала мерцание голограмм, создавая завораживающий эффект.

В зале для собраний царил оживленный гул, словно в улье. Голоса сливались в единый шум, прерываемый редкими возгласами и смехом. Свободных кресел оставалось немного, и Аллета подумала, что не она одна предпочитает приходить заранее. Каждое место было подписано и имело определенные цветовые полоски, соответствующие уровням доступа. Аллета заметила, как люди, проходя мимо рядов кресел, сверяются со своими пропусками, находя свои места. Кто-то уже сидел, погруженный в голографические экраны, встроенные в подлокотники кресел, кто-то вел оживленные беседы, жестикулируя и показывая на голограммы. Воздух был наполнен напряжением и ожиданием.

Сорт-близнецы в унисон поприветствовали собравшихся: "Приветствуем вас, коллеги!"Кто-то ответил на приветствие, кто-то просто проигнорировал их, погрузившись в свои дела. Братья, лучась весельем, повернулись к Аллете и в унисон произнесли: "Наши места вон там, а твое – напротив". Они указали ей на место и, переговариваясь, удалились вглубь зала.

Присаживаясь на свое место, Аллета огляделась. В зале собралось множество знакомых лиц. Слева от нее сидел доктор-гигант Леонир, погруженный в чтение голографических отчетов. Рядом с ним двое, активно жестикулируя, вели оживленную беседу, которая постепенно перерастала в спор. Аллета сразу узнала Атора и Нуваду, инженеров по терраформированию, с которыми встречалась во время своей прошлой неудачной экспедиции. Заметив Аллету, они прервали спор и уважительно поздоровались. Через одно кресло от Аллеты сидел капитан Кон-Вуй. Он спокойно осматривал присутствующих, делая пометки в древнем бумажном блокноте, страницы которого потрескивали при каждом переворачивании. Напротив нее, где расположились Брандл и Зандл, слышались смех и даже хохот. Братья, окруженные небольшой группой слушателей, демонстрировали свои способности к синхронизации, вызывая всеобщий восторг.

Люди продолжали прибывать, и свободных мест оставалось все меньше. Наконец, остались лишь два свободных кресла: одно рядом с Аллетой, другое – рядом с капитаном Кон-Вуем. Капитан взглянул на свой смартрист, затем резко поднялся. Шум в зале мгновенно стих, словно по щелчку пальцев. Все взгляды обратились к капитану.

– Рад вас приветствовать на корабле класса "Энки"под названием "Железная Сакура", я его капитан, и зовут меня Кон-Вуй. Эту экспедицию собирали в экстренном порядке. Зачем? На этот вопрос ответа у меня пока нет.

Зал оживился, собравшиеся начали шушукаться, обмениваясь недоуменными взглядами. Они ожидали, что сейчас получат ответы на все вопросы, но вместо этого их встретила лишь неопределенность. Капитан продолжил:

– Профессор Юдин обещал, что на общем собрании будет вводная, но в последний момент он не смог вылететь.

От этих слов зал буквально взорвался. Кто-то вскочил с места, возмущенно крича, кто-то начал стучать кулаками по столу. Зал превратился в подобие рынка, каждый пытался перекричать остальных, привлечь внимание, чтобы именно на его вопросы ответили. Капитан спокойно наблюдал за этим хаосом, затем поднял руку, и в зале снова воцарилась тишина, словно по волшебству.

– Тише-тише, не переживайте, профессор Юдин отправил с нами своего представителя.

В этот момент из тени дальнего угла, словно призрак, вышла Шаад. Удивление от того, что этим представителем оказалась Шаад, было лишь у Аллеты. Остальные, казалось, приняли ее появление как должное.

Шаад заняла свое место рядом с Аллетой, которая продолжала сверлить ее непонимающим взглядом. Шаад улыбнулась Аллете и начала говорить:

– Здравствуйте, я представитель профессора Юдина, меня зовут Шаад. Многие меня знают, кто-то видит впервые. – Она плавно поднялась, чтобы все присутствующие могли ее рассмотреть, затем снова села, продолжая говорить. – Я знаю, что вам всем дали лишь крохи информации, но поверьте, мы знаем не больше вашего. Могу лишь сказать, что наша макрогалактика столкнулась с проблемой поистине вселенских масштабов, мы назвали это явление "Пес-призрак".

Наощупь

Воспоминаний сладкий плен

Прости – себя наощупь не найти

Срывая лед на веках не останься слеп

Вдохни глазами рассвет.

Слова Шаад не вызвали особого доверия у собравшихся. По залу прокатились неуверенные смешки, кто-то фыркнул, кто-то покачал головой. Среди этой аудитории находились одни из самых светлых умов макрогалактики, и верить в призрачную угрозу для всей вселенной они попросту не хотели.

Последней угрозой, с которой столкнулась макрогалактика, а точнее человечество, была агрессия кочевников фусков. Их набеги на крос-плоты колонизаторов и последующие попытки захвата земных колоний, хоть и нанесли значительный ущерб, не представляли угрозы для всей макрогалактики. Это было почти семьсот стандартных лет назад. Человечество, будучи молодой и неопытной космической расой, только начинало осваивать просторы космоса. Люди еще не успели изучить все законы макрогалактики, и фуски, осознавая их относительную слабость по сравнению с другими развитыми расами, решили, что человечество станет легкой добычей.

В те далекие времена у фусков заканчивались ресурсы, и их гетманы решили предпринять крупномасштабное вторжение на колонии человечества, надеясь превратить их в сырьевые придатки. По сути, это была война за независимость и выживание человеческой расы в космосе. Это были одни из самых тяжелых времен для человечества.

Как раз в этот момент человечество вступило в контакт с тонматиками, которые в то время возглавляли Ассамблею Независимых Планет. Ассамблея, видя отчаянное положение людей, приняла решение оказать поддержку молодой цивилизации. Люди к тому времени находились на грани вымирания, их колонии были разрознены и плохо защищены, а ресурсы истощались. Тонматики, обладая передовыми технологиями и стратегическим мышлением, помогли людям организовать оборону, обучили их тактике космических сражений и предоставили доступ к ресурсам.

Родная планета землян – Земля, была истощена бесконечными войнами, безжалостным выкачиванием ее недр и неумолимым загрязнением морей и атмосферы. Планета, словно раненый зверь, пыталась залечить свои раны, сотрясаясь от наводнений, извержений вулканов и землетрясений. Но люди, демонстрируя свою удивительную способность к адаптации, научились приспосабливаться даже к этим катаклизмам. Они неустанно совершенствовали свои технологии, создавая защитные барьеры и системы раннего предупреждения, чтобы выжить и укротить ярость природы. Это упорство и изобретательность позволили людям достичь технологического уровня, достаточного для того, чтобы привлечь внимание Ассамблеи Независимых Планет (АНП).

Однако, не все представители Ассамблеи были единодушны в своем желании вступить в контакт с землянами. Некоторые из них, опасаясь агрессивности и алчности этой молодой расы, считали их опасной заразой, способной распространиться по макрогалактике и погубить все живое. Они утверждали, что земляне, склонные к саморазрушению, представляют угрозу для всей макрогалактики. Но тонматики, видя в людях потенциал и решимость, все же настояли на установлении контакта.

АНП, несмотря на разногласия, поделилась своими передовыми технологиями с землянами, что позволило им построить первые крос-плоты на тахионных двигателях, открыв путь к более дальним межзвездным путешествиям. Земляне, в свою очередь, не только использовали подаренные технологии, но и неустанно совершенствовали их, демонстрируя свою изобретательность и стремление к прогрессу. Это упорство и энтузиазм землян постепенно завоевали расположение остальных представителей АНП, укрепляя их позиции в макрогалактическом сообществе.

Многие колонии землян пали под натиском флотилии фусков. АНП закрывала на это глаза, хотя и ее торговые суда нередко становились жертвами грабежей кочевников. Масштабы вторжения фусков неуклонно росли, их аппетиты становились все более ненасытными. На экстренном собрании Ассамблеи люди выступили с предложением раз и навсегда покончить с кочевниками. Это обсуждалось не один стандартный месяц, пока фуски не напали на корабль королевской семьи Чира, партнеров АНП по торговле редким металлом – кристаллиумом. Этот металл, обладающий уникальными свойствами проводимости и стабильности, использовался в производстве гипердвигателей и квантовых компьютеров, что делало его стратегически важным ресурсом. Королевская семья Чира, не входящая в состав АНП, но являющаяся ее ключевым торговым партнером, оказала мощное давление на Ассамблею.

В результате было принято беспрецедентное решение – совершить первый в истории Ассамблеи геноцид. Руководство операцией и ее исполнение было поручено людям, так как они уже имели опыт подобных масштабных конфликтов на своей родной планете. Люди, в свою очередь, охотно приняли эту роль. Их агрессия, направленная в нужное русло, превратилась в праведный гнев, готовый обрушиться на врага.

Началась война, которая затянулась дольше, чем рассчитывали обе стороны. Фуски, используя тактику партизанской войны, затрудняли свое полное уничтожение. После нескольких крупных сражений люди, благодаря новым военным разработкам, на которые после капитуляции фусков было наложено вето, все-таки смогли одержать победу. Фуски потерпели поражение и были вынуждены капитулировать. Они были перемещены на окраину макрогалактики, где их популяция находилась под строгим контролем АНП. Теперь они, по сути, находились в изгнании, и Ассамблея планировала перевоспитать их, постепенно изменяя их кочевой образ жизни. Этот процесс должен был занять не одно поколение.

Теперь же, на горизонте появилась новая угроза, она была не только для людей, но и для всех живых существ во вселенной.

– Я вижу, вы не верите мне, – спокойным и ровным голосом продолжила Шаад. – Но факты говорят об обратном.

– И что же на этот раз угрожает нам? – громко спросил кто-то из зала. – Неужели опять фуски?

– Насколько мне известно, фуски живут на окраине макрогалактики и не планируют вторжение, – так же спокойно ответила Шаад.

– Эта угроза имеет другой характер. Чтобы выяснить, с чем именно мы столкнулись, нас здесь и собрали. Здесь присутствуют представители всех отраслей науки и военного ремесла, поэтому мы просто обязаны разобраться.

– С чем с "этим"? – задал тот же голос из-за стола.

Шаад плавно поднялась, положила на считывающую панель небольшой кристалл, и в воздухе возникло объемное изображение планеты. Похожую планету Аллета видела на капитанском мостике, но эта выглядела намного хуже. На ее поверхности почти не осталось океанов, а жалкие остатки морей напоминали капли пота на иссохшем лице. Разломы в земной коре зияли глубокими каньонами, а обширные территории напоминали выжженную землю.

– Знакомьтесь, это планета Фебра, – Шаад указала на изображение. – Сейчас она выглядит так. Четыре года назад она выглядела иначе.

Картинка сменилась, и перед собравшимися предстала та же планета, но преображенная. Цвет атмосферы приобрел легкий голубой оттенок, континенты были покрыты буйной зеленью, а океаны сияли ярко-синим цветом.

– Сейчас на Фебре остановились все процессы жизнедеятельности. Она теряет влагу через разрушенную атмосферу. На северном полушарии бушуют шторма высшей категории. Климат меняется четыре раза за стандартную неделю. Температура поверхности неуклонно растет, а ядро, наоборот, остывает. Тектонические плиты постоянно сдвигаются, образуя гигантские каньоны.

Шаад переключила изображение, и перед ними появилась другая планета. Она выглядела лучше Фебры, ее почва имела синеватый оттенок, полярные шапки были темно-коричневыми, а по экватору располагались два обширных океана. Ареол атмосферы окутывала едва заметная серая дымка.

– Это планета Идус. Полгода назад на Идус высадилась экспедиция Службы Ремонта Планет (СРП) по терраформированию, с целью подготовки экзопланеты к прибытию первых колонизаторов. Идус – типичная экзопланета, чьи показатели жизнепригодности лишь незначительно отклонялись от идеальных значений по шкале Коллза. Атмосфера планеты отличалась небольшим избытком азота и аргона, а содержание кислорода составляло менее 13%, что, хотя и требовало корректировки, не являлось критическим. На Идусе также имелись два океана, частично покрытые ледяными шапками. Литосфера планеты демонстрировала стабильную тектоническую активность, а состав почвы был близок к земному стандарту. Радиационный фон экзопланеты находился в пределах нормы.

Единственной серьезной проблемой Идуса было его остывающее ядро. Этот процесс приводил к замедлению движения электропроводящей жидкости во внешнем ядре, что, в свою очередь, вело к ослаблению и последующему исчезновению геодинамо – механизма, генерирующего магнитное поле планеты. Как вы понимаете, без магнитного поля планета лишается защиты от солнечного ветра и космической радиации, что неизбежно приводит к потере атмосферы. Именно на решение этой проблемы и была направлена экспедиция по терраформированию.

Шаад переключила изображение, и перед собравшимися предстала поверхность планеты. Почва Идуса имела темно-голубой оттенок, обусловленный высоким содержанием закисного железа. На горизонте виднелась дымка нижних слоев атмосферы, почти сливающаяся с поверхностью.

– Так Идус выглядел во время высадки первого технического блока, – пояснила Шаад. Она нажала кнопку на пульте, и изображение сменилось. Теперь на экране была видна гигантская конструкция – технический блок. Люди на его фоне казались крошечными, размытыми точками. Этот блок, один из ключевых элементов экспедиции, содержал в себе оборудование для строительства космического лифта, а также материалы для возведения жилых модулей персонала.

Шаад снова активировала сенсорную панель, и изображение сменилось. Количество технических блоков увеличилось, территория, которую они занимали, расширилась. У их основания виднелись жилые модули. Также можно было разглядеть рабочую технику: буровые установки, климатические пушки. В левом углу фотографии возвышался завод по изменению климата.

– Это фото было сделано через полтора месяца после высадки, – пояснила Шаад. – Климат претерпевал значительные изменения. Уровень кислорода поднялся до 18%, температура поверхности достигла комфортной отметки в 10,5 градусов Цельсия. Почва насыщалась ультраторфом – мощным удобрением, значительно повышающим плодородность, а океаны постепенно оттаивали. Через стандартный год эта экзопланета могла встречать первых колонизаторов и стать одной из аграрных планет. Но через четыре месяца, – Шаад сделала драматическую паузу, – экспедиция столкнулась с серьезными проблемами.

После этих слов в зале воцарилась напряженная тишина. Внимание аудитории было полностью сосредоточено на Шаад. Она понизила голос, чтобы еще больше привлечь внимание слушателей. – Проблемы начались внезапно, – продолжила она, – и их характер не поддавался логическому объяснению.

– То, что я сейчас вам расскажу, находится под грифом "ещё тайна", – спокойно произнесла Шаад, – АНП скрыла эту информацию от широкой общественности, но этот гриф имеет ограниченный срок действия. Скрыть изменения, происходящие в видимой части вселенной, надолго не удастся. Чтобы избежать массовой паники и истерии, информацию засекретили, но четверть отведенного времени уже ушла на подготовку этой миссии, а не экспедиции.

Слова Шаад посеяли тревогу в сердцах собравшихся. Даже самые скептически настроенные из них невольно отшатнулись. Лишь Аллета не выказывала внешних признаков страха, она просто чувствовала его, словно ледяной ветер, проникающий в душу. Она давно научилась жить с этим чувством, понимая, что страх – всего лишь эмоция, которую можно и нужно контролировать.

– Итак, через пять месяцев ученые зафиксировали резкое снижение давления в ядре Идуса, оно стало разжижаться.

– Это невозможно! – воскликнул доктор биогеохимии Палимек. – Допустим, внутреннее ядро начнет переходить в жидкую фазу, что само по себе маловероятно из-за колоссального давления. Но даже если это произойдет, оно смешается с внешним ядром, находящимся в жидком состоянии, что приведет к изменению градиента температур и плотности. Ядро начнет остывать, но давление не позволит этому процессу развиться. Это замкнутый цикл, который невозможно разорвать.

– Да, мы тоже понимаем, что это противоречит известным законам, – спокойно ответила Шаад на возражения доктора Палимека. – Сейчас я отправлю каждому из вас отчет об изменениях в ядре. Но это не самое страшное.

Шаад активировала сенсорную панель, и на смартристы собравшихся начали поступать данные. Голографические экраны засветились, отображая графики и диаграммы, демонстрирующие аномальные изменения в ядре Идуса.

Обстановка в зале оживилась, все принялись изучать эту сводку. Аллета тоже открыла файл на своей планшетке. Перед ней возникло множество химических формул, графиков и диаграмм, перемежающихся сухой терминологией. Она быстро уловила суть: "Внутреннее ядро, вопреки всем законам физики, теряет плотность и переходит в жидкую фазу, смешиваясь с внешним ядром. Это ведет к стремительному охлаждению ядра и, как следствие, к исчезновению магнитного поля планеты", – резюмировала она про себя. Отложив планшетку, Аллета продолжила слушать Шаад.

Тем временем Шаад продолжала свой доклад:

– Я думаю, базовых знаний геобиохимии будет достаточно, чтобы понять, о чем идет речь. Далее, после аномальных изменений давления, последовали изменения в составе мантии, а именно в ее ультраосновных породах. Эти данные также представлены в отчете, но давайте пока отложим его подробное изучение.

Шаад снова сменила изображение. На новом фото было видно, что экспедиция завершила строительство космического лифта. Его башня, словно гигантская игла, пронзала небосвод своим длинным, блестящим шпилем. Конструкция лифта, выполненная из сверхпрочных композитных материалов, казалась почти невесомой, несмотря на свои внушительные размеры. Вдоль башни тянулись силовые кабели, по которым, словно по кровеносным сосудам, передавалась энергия. Жилые модули были перенесены на некоторое расстояние от основных построек. Территория, занимаемая заводами по терраформированию, значительно расширилась. За башней космического лифта возвышалось не менее массивное здание планетарного бура, его механизмы, словно гигантские щупальца, тянулись к поверхности планеты. По фотографии было очевидно, что работа по созданию условий для жизни на планете продолжалась полным ходом.

– Эта фотография была сделана до появления "Пса-призрака", – тон Шаад стал серьезным, она понизила голос. – Повторюсь, мы пока не понимаем природу этого явления, так как оно возникло внезапно и длилось недолго. Наши датчики вышли из строя, поэтому мы можем опираться только на свидетельства очевидцев несколько фото.

– Да не тяните уже, расскажите все как есть! – не выдержав напряжения, громко воскликнул представитель расы Куамо. Судя по его униформе, Аллета поняла, что это начальник строительной бригады.

– Все по порядку, – успокаивающе произнесла Шаад. – Все по порядку.

Начальник строительной бригады, шумно выдохнув, опустился в кресло и до конца собрания не проронил ни слова. Шаад, словно режиссер, управляющий напряжением в зале, выдержала паузу, давая каждому возможность осознать серьезность ситуации.

– Мы попытались восстановить хронологию событий по данным очевидцев. Это началось в середине дня, примерно в 12:41 по Идусу. Аппаратура не фиксировала ничего необычного. Рабочие смены на поверхности начали слышать нарастающий гул. Они предположили, что, раз аппаратура молчит, это нормально, возможно, звуки исходят из шахты бура. Ближе к вечеру, а точнее в 17:36, перед закатом первого ближнего светила, гул усилился и стал отдаленно напоминать вой собаки. Через сорок минут начали проявляться первые видимые изменения.

Аппаратура зафиксировала подъем атмосферного давления в южном полушарии в районе подводного вулкана в океане. Магнитуда вулканической активности была схожа с движением тектонических плит, что было расценено как следствие мер, предпринятых для стабилизации ядра. Поэтому никто не придал этим данным особого значения.