Лекарство для Вселенной

– Здесь должен быть кросплот… – пробормотала Аллета, но её голос растворился в пространстве. В центре платформы стоял челнок – крошечный, как песчинка на стеклянном столе, его обтекаемый корпус поблёскивал нанопанелями.

– В таких обычно курьеров возят, – проворчал Леонир, поправляя медицинский браслет. Его голос эхом отразился от зеркальных стен.

Брандл и Зандл синхронно фыркнули, их голоса слились в странный дуэт:

– Зато двигатели модернизированы…

– …последняя модель!

Они направились к челноку, их шаги отдавались ритмичным стуком по идеально гладкому полу. Сорт-близнецы шли впереди, их синхронные движения напоминали отражения в зеркале – даже руки они закидывали за спину одновременно. Аллета следовала за ними, отмечая, как свет голубоватых ламп играет на полированных стенах. Ремонтные дроны, похожие на металлических пауков, расступались, давая им пройти, их сенсоры мигали жёлтым в знак предупреждения.

Аллета замедлила шаг у самого челнока. Брандл и Зандл уже забирались внутрь, а она коснулась обшивки. Поверхность была идеально гладкой, словно отполированный лёд. Где-то вверху, под самым куполом, проплыл сервисный дрон, его сенсоры мигнули зелёным, сканируя корпус.

Аллета коснулась обшивки челнока. Поверхность была идеально гладкой, словно отполированный лёд. Где-то вверху, под самым куполом, проплыл сервисный дрон, его сенсоры мигнули зелёным, сканируя челнок.

Аллета бросила последний взгляд на купол, где через открытый шлюз виднелись звёзды. Там, на дальней орбите, маячили силуэты «Атлантов» – кораблей-исполинов, их корпуса сияли, как серебряные иглы в черноте космоса.

Аллета, Леонир и сорт-близнецы заняли свободные места в челноке. Мест оказалось достаточно. Вместе с ними на борту находилась ещё дюжина человек – коллеги по экспедиции. Часть группы оживлённо обсуждала детали предстоящей миссии, жестикулируя схемами навигационных маршрутов, другие молча проверяли оборудование или отдыхали, устроившись в креслах.

Аллета давно забыла ощущения, которые охватывают перед взлётом. Пять лет жизни на Багране приучили её к ховерпланам – быстрым, но предсказуемым, лишённым этого щемящего предвкушения. Лёгкий мандраж, пробежавший по спине, не пугал. Напротив, он напоминал, что её душа всё ещё жаждет приключений, словно птица, заточенная в клетке рутины.

Челнок дёрнулся, и Аллета невольно улыбнулась. Перегрузка длилась мгновение – короткий толчок, будто невидимая сила подтолкнула её вперёд. За иллюминатором, до которого было четыре ряда кресел, мелькнула дуга ангарного щита, и Багран растворился в черноте. Пять лет жизни – вид из её окна на кварцевые фермы, чьи кристаллические поля сверкали в лучах заката, знакомые улицы, по которым она ходила каждый день, – всё это осталось там, за границей стекла. Ей стало немного грустно, и в глубине души появилось чувство, что сюда она больше не вернётся.

Перелёт занял меньше часа. Аллета так и не разглядела, как планета превращается в крошечную точку, или к какому кораблю они пристыковались. Ближайший иллюминатор находился слишком далеко, а вставать и идти к нему казалось неуместным. Здесь, в тесном салоне, каждый хранил свои мысли, обёрнутые тишиной.

Пассажиры почувствовали легкий толчок, который означал, что челнок совершил посадку. Роботизированный голос из динамиков сообщил:

– Внимание, пассажиры! Наш корабль прибыл в конечный пункт назначения. Благодарим вас за полет и желаем приятного пребывания на борту станции.

После этих слов ремни безопасности автоматически отстегнулись, и пассажиры стали не спеша покидать челнок через боковой трап.

Спустившись по трапу, Аллета увидела Шаад, переодетую в черный комбинезон с красными полосками на рукавах. Эта одежда еще сильнее подчеркивала ее карие глаза, которые теперь казались еще более выразительными на фоне темной ткани.

– Я думала, мы полетим вместе, – обиженно сказала Аллета.

– Меня вызвали, пришлось лететь одной из первых, – ответила Шаад. – Идем, я провожу тебя к твоей каюте.

Шаад повела Аллету по лабиринту коридоров, уходящих в недра корабля. Они шли и шли, то и дело поворачивая то в одну, то в другую сторону. На своем пути они встречали двери самых разных размеров: то огромные, словно ворота в сказочный замок, то совсем маленькие, в которые с трудом мог бы протиснуться ребенок. Из некоторых разветвлений длинных коридоров доносились странные звуки: треск, шипение, глухой гул, словно где-то там, в самых глубинах корабля, жил неизвестный зверь. Стены коридоров были сделаны из серебристого металла, отражающего свет ламп, а пол покрыт материалом, похожим на шлифованный металл, но на ощупь теплым и мягким. По нему они скользили бесшумно, словно по воздуху. На полу были нарисованы разноцветные указатели, которые, как позже объяснила Шаад, могли подсвечиваться в нужном направлении, если активировать специальную функцию в наручном смартристе. Воздух был наполнен слабым запахом озона и еще каким-то незнакомым ароматом, который Аллета не могла определить.

Наконец, подойдя к лифту, Аллета не выдержала:

– Шаад, куда мы идем? Мы уже прошли, наверное, через весь корабль!

– К твоей каюте, – невозмутимо ответила Шаад.

– Но она же не может быть так далеко! – воскликнула Аллета, ее голос дрожал от усталости. – В обычных кросплотах за это время можно было обойти отсек раз десять, не меньше!

– Этот корабль немного… больше тех, к которым ты привыкла, – улыбнулась Шаад. – И намного более технологичен. Те кросплоты, на которых мы летали раньше, сейчас выглядят скорее как музейные экспонаты, чем как средства передвижения. Представь себе парусник рядом с современным лайнером. Вот такая примерно разница.

Аллета уже начала чувствовать усталость от нервной нагрузки, которую она пережила за эти дни. Ей хотелось побыстрее добраться до каюты, принять пневмодуш и хоть немного отдохнуть.

В лифте они провели меньше минуты, но, судя по циферблату, поднялись на несколько десятков этажей. Такие масштабы уже не вписывались в привычные для нее коротких экспедиций рамки. Эта мысль мелькнула в голове Аллеты, но она не стала зацикливаться на ней.

Выйдя из лифта, Шаад указала на дверь с толстой оранжевой полосой, которая также украшала пропуск Аллеты.

– У тебя есть время привести себя в порядок, – сказала Шаад наставительным тоном. – Иикор сообщит тебе, где будут сборы.

Аллета устало кивнула в знак согласия и уже собиралась войти в свою каюту. Шаад тоже хотела уходить, но в последний момент резко повернулась к Аллете, чем напугала ее.

– Я тебе кое-что приготовила, ты найдешь это на столе, – сказала она и, не дожидаясь ответа, скрылась за дверями лифта.

Проведя своим пропуском над считывающим устройством, Аллета открыла дверь каюты. Она ожидала увидеть обычную каюту с узкой койкой, шкафчиком и маленьким столиком, но перед ней предстали просторные хоромы. Каюта состояла из двух комнат. Одна из них – спальня с большой и удобной кроватью, застеленной мягким бельем, прикроватной тумбочкой и встроенным шкафом. Другая комната напоминала гостиную. Здесь было все, что могло понадобиться для комфортного пребывания: спрятанная в стене капсула пневмодуша, автоматический повар, заменяющий целую кухню, большой компьютер с голографическим дисплеем, удобное кресло, несколько картин на стенах и даже небольшой бар с разнообразными напитками. Были и другие предметы, предназначение которых Аллете было непонятно. На гладком полу лежал пушистый ковер, а стены были украшены абстрактными узорами. Особое внимание привлекал стол с большой коробкой на нем. «Это, наверное, подарок от Шаад», – подумала Аллета, решив пока не трогать его.

В этот момент ее поприветствовал приятный мужской голос Иикора, интеллектуальной системы управления каютой:

– Добро пожаловать! Чем я могу вам помочь?

– Спасибо, – ответила Аллета. – Пожалуйста, отключите звуковые уведомления до общего сбора. И хотелось бы принять пневмодуш.

Ниша в стене ушла вниз, и в образовавшемся отверстии появилась капсула душа. Сбросив с себя одежду, Аллета вошла в капсулу. Дверь за ней закрылась, и приятные воздушные, еле влажные струи обволокли ее тело. Они мягко массировали кожу, смывая пыль и усталость, наполняя ее ощущением чистоты и свежести. Аллета закрыла глаза, наслаждаясь процессом. Воздух в пневмодуше был насыщен минералами и ароматическими маслами, которые благотворно влияли на кожу и волосы. Вместо воды использовались особые микрочастицы, которые эффективно очищали тело, не пересушивая его. После воздушных процедур включился обдув теплым воздухом, быстро высушивая ее тело. Аллета вышла из капсулы обновленной и полной сил.

После освежающего душа Аллета с любопытством взглянула на большую, матово-черную коробку, оставленную Шаад. Открыв крышку, она обнаружила внутри бионический протез руки, выполненный из неизвестного, гладкого как обсидиан, материала. Сердце Аллеты забилось быстрее – она сразу узнала эту модель, последнюю разработку "Хронос Инкорпорейтед", о которой ходили легенды.

Осторожно коснувшись протеза своей собственной бионической рукой, Аллета почувствовала знакомый, едва ощутимый разряд, словно от прикосновения к Шаад – легкое покалывание, напоминающее статическое электричество. Смольно-черная поверхность протеза издала тихий, едва различимый свист, и по его тонким, словно нервным волокнам, пролегла сеть светящихся линий, похожих на люминесцентную кровь, пульсирующую изнутри. Протез плавно сжал кулак, демонстрируя свою готовность к установке. Аллета, затаив дыхание, аккуратно извлекла подарок из коробки и заглянула внутрь, ожидая найти записку от Шаад. Однако, кроме куска тончайшего шелка, на котором покоился протез, в коробке ничего не было.

Процесс установки нового протеза занял у Аллеты лишь несколько мгновений. Интерфейс мгновенно синхронизировался с её нервной системой, и она почувствовала, как её синапсы отзываются на новые ощущения с невероятной чувствительностью. Сила в новой руке превосходила все, что она испытывала ранее. Аллета сжала кулак, контролируя каждое движение усилием воли, и, разжав пальцы, обнаружила, что на внутренней стороне предплечья, прямо под кожей, активировался встроенный дисплей. На нем мгновенно появилась информация о состоянии её организма: пульс, температура, уровень кислорода в крови, а также диагностика работоспособности самого протеза.

Изумлению Аллеты не было предела, когда она заметила, что смольно-черный цвет протеза начал меняться, плавно сливаясь с оттенком её кожи – светло-бежевым, почти алебастровым. Материал протеза словно подстраивался под её собственную биологию, становясь неотличимым от настоящей руки. Тончайшие, едва заметные нано-волокна, покрывающие поверхность протеза, придавали ему невероятную тактильную чувствительность. Аллета провела пальцами по своей новой руке, ощущая гладкость и тепло, словно это была её собственная кожа.

Экран на предплечье снова вспыхнул белым светом, и на нем появился значок уведомления о видеограмме. Аллета нажала на значок, и на экране появилось знакомое лицо Шаад. Аллета в который раз отметила, как же ей к лицу новая внешность подруги, несмотря на едва заметные изменения в чертах лица, которые придавали ей некую загадочность.

– Привет еще раз, – обратилась Шаад к Аллете, ее голос звучал тепло и искренне, с легкой ноткой волнения. – Ты установила мой подарок? Надеюсь, он пришелся тебе в пору.

Аллета в ответ сжала кулак, проверяя работоспособность протеза. Сервоприводы отозвались приятной, тихой трелью, словно механическая птица приветствовала свою хозяйку.

– Я знаю, каково это – терять часть себя, – Шаад попыталась улыбнуться, но в ее глазах мелькнула тень грусти. – Это последняя версия модели "Скайф". В ней много разных улучшений, тебе понравится.

После этих слов экран отключился и растворился в руке, словно его никогда и не было. Аллета и без слов Шаад поняла, что это протез "Скайф". Она сразу узнала эту модель, легендарную разработку "Хронос Инкорпорейтед". Ее прошлый модульный протез был примитивным, без каких-либо смарт-систем, даже обычного фонарика в нем не было. Когда ей устанавливали первый протез, модель "Скайф"только получила разрешение для гражданского использования. До этого "Скайф"использовался исключительно военными. Ходили слухи, что в некоторых подразделениях солдатам специально заменяли живые части тела на бионику моделей "Скайф". Конечно, гражданские модели "Скайф"не имели такого количества скрытых функций, как энергетические или плазменные орудия, системы щита или автоматические программы рукопашного боя, но все равно они значительно превосходили обычные модульные протезы. Невоенные протезы "Скайф"работали тише и дольше, их сервоприводы были мощнее и точнее, обеспечивая плавность и естественность движений. Встроенный нейроинтерфейс позволял достичь невероятной чувствительности синапсов, практически неотличимой от живой руки.

Аллета провела пальцами по гладкой поверхности протеза, ощущая легкое тепло и вибрацию, словно чувствовала собственную кожу. Микроскопические датчики, расположенные по всей поверхности протеза, передавали тактильные ощущения с невероятной точностью. Даже мельчайшие изменения температуры и давления не ускользали от ее внимания. Встроенный аккумулятор обеспечивал длительную работу протеза без подзарядки, а система самодиагностики постоянно отслеживала состояние всех компонентов, предупреждая о возможных неполадках.

Аллете очень понравился подарок, одно время это была даже ее заветная мечта, но принять его она не могла. Слишком дорогой подарок, тем более от Шаад. "Возможно, он ей был бы нужнее", – промелькнула мысль в голове Аллеты. Она по-прежнему не знала, что произошло с Шаад после того, как она закрыла ее собой, и они обе потеряли сознание. С тех пор тела обеих претерпели множество изменений, у кого-то больше, у кого-то меньше.

С легким щелчком, словно отстегивая замок, Аллета сняла с себя новый протез, чувствуя, как его нейроинтерфейс отключается от ее нервной системы. Таким же быстрым и уверенным движением она установила старый, привычный протез, ощущая знакомое жужжание сервоприводов. Еще минут десять она потратила на его калибровку, выполняя простые, но утомительные упражнения: сгибание и разгибание пальцев, вращение кистью, проверка чувствительности. Это еще больше истощило Аллету, и она почувствовала, как усталость накатывает волной.

Она аккуратно уложила подарок обратно в коробку, расправив тонкий шелк, словно укрывая хрупкое сокровище. Каждый изгиб и грань протеза "Скайф"сиял в полумраке комнаты, отражая тусклый свет, словно драгоценный камень. Аллета бережно обложила протез шелком, словно пеленая младенца, защищая его от малейших повреждений. Она закрыла крышку коробки, и тихий щелчок защелки прозвучал, словно последний вздох восхищения. Аллета поднялась с кресла, чувствуя, как ноют мышцы, и пошла прилечь. В голове роились мысли о Шаад, о ее новом протезе, о том, как же ей вернуть такой дорогой подарок, не обидев подругу. С этими мыслями она прилегла на кровать, надеясь, что сон принесет ответы и успокоение.

Едва ее голова коснулась мягкой поверхности подушки, сон мгновенно окутал ее, словно теплый, успокаивающий кокон. Сопротивляться этому желанию не было сил, да и не хотелось. Сон стал неотъемлемой частью ее распорядка, такой же необходимой процедурой, как и утренний душ, помогая восстановить истощенные силы.

Ее разбудил настойчивый голос Иикора, пробивающийся сквозь остатки сна, словно назойливый сигнал тревоги. Разобрать слова сразу не удавалось, но Аллета отчетливо понимала, что это призыв к пробуждению. Словно солдат, пробужденный по тревоге, она резко села на кровати, чувствуя, как мышцы напряглись от резкого движения. На мгновение ее охватил легкий ужас. Она забыла, что находится на крос-плоте, в своей каюте, которая на некоторое время станет ее домом. Комната была тускло освещена мягким светом панелей, встроенных в потолок. В воздухе витал легкий, едва уловимый запах очистителей воздуха, напоминающий о том, что она находится на борту космического корабля. Аллета потерла глаза, пытаясь избавиться от остатков сна, и прислушалась к голосу Иикора, который звучал все громче и настойчивее.

– Объявлено общее собрание для оранжевых, красных и синих пропусков, которое пройдет через час на капитанском мостике, – продолжал Иикор, его голос звучал ровно и бесстрастно.

– Я поняла, поняла, – сонным голосом ответила Иикору Аллета, пытаясь прогнать остатки сна.

После сна она чувствовала себя намного лучше, словно перезагруженная система. Ей стало любопытно, сколько же она проспала. Без окон трудно было определить, который сейчас час. Хотя стеновые панели и могли менять изображение, имитируя смену дня и ночи, это не давало полного эффекта, не хватало естественного света и ощущения времени. По своим ощущениям, она проспала пару часов. Вот только проснувшись, ее чувство голода, про которое она на время успела позабыть, напомнило о себе с бешеной силой. Желудок словно сжался в тугой узел, соскучившись по своей работе, требуя немедленного пополнения запасов энергии.

– Сколько времени я проспала? – спросила она у Иикора, пытаясь сфокусировать взгляд.

– Вы проспали одиннадцать часов, тридцать шесть минут, – покорно ответил Иикор. – Сейчас восемь часов три минуты по Баграну.

Аллета настолько удивилась, что от ее дремоты не осталось и следа, она исчезла, как роса на палящем солнце. Столько времени она себе никогда не позволяла проспать. Она считала, что тратить пять-шесть часов на сон более чем достаточно, чтобы быть продуктивным целый день, а нехватку энергии всегда можно восполнить различными энергетическими стимуляторами.

Аллета еще раз оглядела комнату и заметила в ней изменения. В том месте, где выезжала капсула пневмодуша, висел комбинезон черного цвета, с оранжевой полоской на рукавах и с вышитой на груди надписью "Аллета Р.". Одев комбинезон, который был ей как раз впору, она окончательно поняла, что пути назад уже не будет, что ей будет сложно, но она должна преодолеть все трудности. Когда она посмотрела на себя в зеркало, перед ней стояла все та же Аллета, с высоким хвостиком каштановых волос, обрамляющим нежные и мягкие черты лица. Тонкий нос, чуть вздернутый кверху, и выразительные глаза цвета темного шоколада придавали ее лицу утонченность. Линия подбородка была четко очерчена, создавая красивые углы, которые придавали ее облику силу. Но было и небольшое отличие: она стала выглядеть более уверенно в себе. Ей очень понравилось, что она стала себя видеть именно такой. За последние годы ее пылкий от любопытства характер приутих, страх изменений не давал двигаться вперед, но теперь он ушел. Но за ним пришел другой, леденящий душу страх неизвестности. Она вспомнила о Листере, и сердце ее болезненно сжалось. В голове всплыли мрачные картины: Листер, потерянный, одинокий, в смертельной опасности. Слезы подступили к глазам, и она почувствовала, как душу сводит от невыносимой тревоги. Она пошла умылась и немного успокоилась. Смыв слезы, она смыла и страхи, она понимала, что они ее покинули не навсегда, а всего лишь на время. "В следующий раз я буду готова…"– прошептала себе Аллета.

Она посмотрела на часы, у нее было еще полчаса в запасе, несмотря на время, необходимое, чтобы добраться до капитанского мостика. И тут ее желудок издал такой громкий и требовательный звук, словно недовольный зверь требовал свою порцию. Аллета представила, как на важном собрании, в полной тишине, ее желудок вдруг начинает урчать, привлекая недоумевающие взгляды всей собравшейся публики. Она невольно улыбнулась, представив эту комичную сцену, и почувствовала, как напряжение немного отступает. "Ладно, – подумала она, – сначала накормлю этого зверя, а потом уже на собрание". Желудок снова издал истошное урчание, что вызвало очередную улыбку Аллеты.

Подойдя к автоповару, Аллета ловко нажала на консоли управления несколько кнопок, задавая параметры своего стандартного завтрака: злаки, белки и, конечно же, крепкий кофе. Автоповар, сверкнув индикаторами и издав легкое жужжание, принялся за работу. Его манипуляторы, словно проворные руки, ловко перемещались, дозируя ингредиенты, смешивая и подогревая. Через пару минут готовый завтрак появился на подносе, который плавно выехал из ниши. Аллета взяла поднос и направилась к столу, где стояла коробка с подарком от Шаад.

Все время, пока она завтракала, ее взгляд то и дело возвращался к коробке. Ее мысли словно магнитом притягивались к этому таинственному подарку. Она даже не заметила слегка металлический привкус синтетического кофе, обычно такой раздражающий. Соблазн надеть протез был велик, он словно манил ее, обещая новые ощущения и возможности. Но самообладание у Аллеты оказалось сильнее. Она заставила себя сосредоточиться на завтраке, отгоняя навязчивые мысли. Она старалась распробовать вкус каждого кусочка злаков, каждого глотка кофе, пытаясь отвлечься. Она специально не открывала коробку, не смотрела на протез, она старалась не думать о нем.

Когда с завтраком было покончено, Аллета взглянула на часы – времени оставалось как раз, чтобы добраться до капитанского мостика. Спрашивать маршрут у Иикора заранее она не захотела. "Немного прогуляться по кораблю мне не помешает", – подумала она, разминая затекшие от сидения мышцы.

Перед выходом она еще раз окатила взглядом свою каюту, проверяя, не забыла ли чего. Убедившись, что все на месте, Аллета громко выдохнула и вышла из каюты. Дверь автоматически закрылась, и она оказалась в пустом, гулком коридоре. Недалеко от нее нарастал гул поднимающегося лифта. Аллета решила направиться к нему, так как возле лифта стоял инфобокс, где можно было узнать дорогу к мостику.

Подойдя ближе к терминалу, Аллета заметила, как двери лифта плавно раздвинулись, и из него вышли двое прокторов в строгой униформе. Они лишь коротко кивнули Аллете в знак приветствия и, не говоря ни слова, направились в противоположную от нее сторону. Аллета поднесла свой пропуск к терминалу, и экран инфобокса тут же ожил, засветившись мягким голубым светом. Она выбрала пункт "карта", и экран мгновенно сменился, отображая подробную схему текущего уровня.

Внимательно изучив карту, Аллета поняла, что находится на верхнем уровне, где расположены каюты всего личного состава команды. Также она увидела, что капитанский мостик находится ближе, чем она рассчитывала: ей всего лишь нужно было подняться на следующий этаж и пройти через короткий, извилистый коридор. "Отлично, – подумала она, – значит, у меня еще есть немного времени".

С маршрутом Аллета определилась, и, обнаружив, что у нее в запасе еще достаточно времени, решила подняться на мостик чуть раньше, чем было назначено. Она всегда придерживалась принципа: "Лучше прийти на час раньше, чем на минуту позже", поэтому никогда не опаздывала.

Поднявшись в лифте на следующий этаж и пройдя по короткому, ярко освещенному коридору, она уперлась в массивную дверь, ведущую на капитанский мостик. Рядом с дверью располагался сенсорный замок. Аллета достала свой пропуск, поднесла его к замку, и дверь, с тихим шипением, начала медленно раздвигаться.

За дверью ее встретила оживленная картина: множество незнакомых лиц, каждый занят своим делом. Капитанский мостик напоминал пчелиный улей, где кипела работа. Справа группа техников вела оживленную дискуссию, жестикулируя и показывая на голографические экраны, слева навигатор сосредоточенно вводил данные в консоль управления, его пальцы ловко скользили по сенсорной панели. Это было самое оживленное место на корабле.

Во главе этого улья стоял легендарный капитан Кон-Вуй, которого Аллета сразу узнала. Его внушительная статура выделялась на фоне остальных. Кон-Вуй был высоким, даже по меркам тонматиков – расы с планеты-близнеца Земли, Твинеи. Тонматики обладали исключительными способностями к навигации, особенно в морских и космических просторах, что объяснялось их происхождением от амфибий. Они отличались ростом, значительно превышающим стандартный человеческий, и имели характерные шрамы на шее – следы от заросших жабр, свидетельство их стремительной эволюции. Но самым впечатляющим были их волосы – тонкие, прозрачные кристаллы, которые, преломляя свет, переливались всеми цветами радуги.

Тонматики были одними из первых инопланетных рас, вступивших в контакт с землянами, и сыграли ключевую роль в создании "Службы Ремонта Планет".

Среди этой суеты никто не обращал внимания на Аллету. Наблюдая за кипящей работой, она почувствовала острое желание присоединиться, внести свой вклад. Ощущение бесполезности вызывало у нее дискомфорт. Она осторожно, стараясь не мешать, прошла вглубь капитанского мостика. Это место поразило ее воображение: вычислительные компьютеры, интерактивные карты, консоли управления – все это гипнотизировало Аллету своими мигающими огнями и переливающимися голограммами.

Аллета подошла вплотную к одной из множества интерактивных карт, где была изображена планета. Планета выглядела безжизненной, словно выжженная солнцем пустыня. Ее тусклый, серый цвет говорил о том, что жизнь на ней давно угасла. Карта передавала изображение планеты в реальном времени, демонстрируя ее изрытую поверхность, глубокие кратеры и извилистые каньоны. Было очевидно, что все геологические процессы на планете либо полностью остановились, либо находятся на грани остановки.