Трансформатор

– А это что? – спросила Алиса.

– Если я правильно понимаю, это собственный момент импульса частицы. Что-то вроде гироскопа, только у электронов или атомов, – объяснил Ярослав, – вокруг каждого атома вращаются протоны и нейтроны. Они летают в противоположных направлениях. Стабилизируют сами себя. Если протонов и нейтронов чётное количество, атом имеет нулевой спин, если нечётное – уже ненулевой спин. Атом как бы постоянно вращается.

– Если сказать проще, спин – это собственный момент импульса элементарных частиц, имеющий как квантовую, так и классическую природу, – дополнил Ярослава Макс.

– Парни, вы такие умные, но такие непонятные. Расскажите попроще, для блондинки.

– Ты, между прочим, не блондинка, – заметил Ярослав.

Алиса вытянула локон так, чтобы рассмотреть, осталась довольна.

– А тебе нравится? – спросила она у Ярослава.

– По-моему, слишком вызывающе, – признался Ярик.

– Эй! Я вам не мешаю? – вмешался в диалог Макс, – как рыжей блондинке объясняю – такие исследования проводятся на протонных ускорителях. Если проще – например, на синхрофазотроне.

– Ладно, синхрофазотроны, давайте определяться с этим миром – хочется нормально поесть и помыться.

Они осмотрели содержимое карманов. Ничего необычного в них не оказалось. Вполне стандартный набор: пропуска, ключи, банковские карточки, бумажные платочки, смартфоны.

– Слушайте, может, мы всё-таки дома? – с надеждой в голосе спросила Алиса.

– Ты бы себя видела, – заметил Ярослав, – да ты даже губы раньше не красила, а тут прямо фотомодель.

– Я могу выдвинуть гипотезу, – предложил Максим, – наше место занимали двойники, с которыми мы поменялись, так?

– Ну, допустим, – согласился Ярослав.

– Пока мы отсутствовали, эти самые двойники жили наши жизни – отращивали и красили волосы, договаривались с ИИ, что отработают как бесплатные лаборанты, чтобы вернуться в Университет, помогали его исследованиям.

– Почему же он на нас орал? – задала резонный вопрос Алиса.

– А что, он должен был шампунь от перхоти подарить? Мы где-то накосячили, сорвали ему эксперимент.

– Не мы, а Ярик! – заметила Алиса.

– Да какая разница? Нас всего на месяц выгнали – давайте осмотримся хотя бы? – предложил Максим.

– Договорились! Даже если это не наш мир, но нам здесь понравится, давайте останемся? – предложила Алиса.

– А это не от нас с тобой зависит, Алиса, а вон от товарища, – Максим кивнул на Ярика, – он ещё ни разу не планировал прыжки в параллельные вселенные. Все его безумные изобретения делались для других целей, но срабатывали парадоксально.

– Ой, ну хватит вам! Чего вы такие душные? Да, пока я не понимаю, как это всё контролировать, ну и что? Нас же пока нигде не убило?

– Ключевое слово – «пока», – заметила Алиса.

– Я вызову такси, ко мне поедем. Может, мама что-нибудь приготовит, – мечтательно предположил Ярослав.

– Ты разблокировал телефон? – спросил Макс.

Ярослав достал смартфон, разблокировал цифрами дня своего рождения, что было лишним доводом в пользу того, что они в родном мире.

– Конечно, я же знаю пароль.

– Шансы растут! – подняв палец вверх, заявила Алиса.

***

Машина подъехала через минут десять. Обычная замученная иномарка. Судя по приложению, ехать было близко. Друзья смотрели в окна, жадно выискивая признаки того, что этот мир чужой. Всё было как будто привычно: светофоры, люди разных возрастов в привычной пропорции мужчины и женщины, сетевые магазины, пыльная зелень, так же пахло выхлопными газами, такие же ямы и проклятья таксиста.

Даже если этот мир не их, в нём уже можно жить. Хотя почему он, на самом деле, не может оказаться их родным миром?

«Поездка заняла двенадцать минут. Будет оплачена с карты. Не забывайте, пожалуйста, свои вещи!» – сообщила искусственная девушка о том, что они куда-то приехали.

Макс и Алиса никогда не были дома у Ярослава, вернее, у его родителей, поэтому не могли сказать, их это мир или нет. Это мог почувствовать только сам Ярик.

– Пять лет здесь не был! – признался он. – Как же всё изменилось.

– Ярик! Не пугай нас – что изменилось? – спросила Алиса с тревогой в голосе.

– Детскую площадку поставили, дерево спилили, трубу покрасили, – Ярослав глубоко вдохнул воздух ноздрями. – А очистными так и воняет. Как в детстве.

Максим и Алиса переглянулись. Макс покрутил указательным пальцем у виска.

– Яр! А ты маме не хочешь позвонить? – спросила Алиса.

Он нашёл в контактах: «Мама». Набрал.

– Ярик? Привет, родной. Что-то срочное? – спросил знакомый с детства мамин голос.

– Нет, мам. Мы возле дома с друзьями, хотели к нам зайти.

– Ну заходите, ключи же не потерял, надеюсь? Я на приёме – приду часов в семь.

– Угу, – ответил Ярослав. Убрал телефон в карман, нашёл связку ключей. – Ну, пошли?

Он открыл магнитным ключом дверь подъезда, впустил Алису и Макса.

Они поднимались по, казалось, знакомому Ярославу с детства подъезду, рассматривая каждую дверь, ряд почтовых ящиков, даже прокисшие окурки в банке из-под кофе на деревянном подоконнике на лестнице между этажами.

– Ярик, ты узнаешь это место? – спросил Максим.

– Абсолютно! – признался Ярослав. – Даже могу предсказать, какие надписи будут нацарапаны на стенах на следующем этаже.

Алиса пробежала вперёд, остановилась:

– Давай! Что там написано?

Ярослав остановился, прикрыл глаза:

– Справа от окна ромб с буквой «С» внутри, снизу: «Спартак – чемпион!» Рядом на стене: «Наташа – дура!» На левой стене: «Ярик – яростный…» Дальше неприлично, – признался Ярослав.

К Алисе по ступенькам поднялся Макс, посмотрел на стены.

– Всё верно. А вы с Наташей, я смотрю, местные знаменитости.

– В каком-то смысле, – туманно пояснил Ярослав, поднимаясь к друзьям.

– Какая квартира? – спросила Алиса, всё ещё сомневающаяся в том, что это их мир.

– Четвёртый этаж, слева синяя дверь с номером «семьдесят четыре».

– Сейчас проверим, – сообщил Максим, торопливо поднимаясь.

Они стояли перед дверью, которую Ярослав знал с детства. В неё было врезано два замка. Ярик достал связку ключей, не задумываясь выбрал один из них, воткнул в личинку верхнего замка, дважды повернул по часовой стрелке.

– А разве замки в нашем мире открываются по часовой, а не против? – с сомнением спросил Макс.

Алиса перевела тревожный взгляд с ключа в замке на Ярослава.

– Именно так. Нормальные замки так и открываются. Но я в первом классе ключ сломал. Пришлось высверливать. Папа отправил меня в магазин за новым замком, а я тогда ещё не знал, что они бывают на левую и на правую сторону. Короче, купил неправильный.

Ярослав вытащил ключ, толкнул дверь. Она послушно открылась.

Дома пахло чем-то знакомым с детства. Скрипнули деревянные полы. Ярослав не глядя поднял руку и включил в прихожей свет.

***

Они сидели на маленькой кухне за квадратным раскладным столом прямо у окна, за которым шумные дети догоняли друг друга с громкими криками. Закипел чайник. Ярослав достал из шкафа чашки, сахар, чайные ложки, из холодильника начатую банку варенья. Поставил на стол.

– У меня странное ощущение, – признался он, разливая по чашкам кипяток, – я чувствую себя дома, но сам боюсь в это поверить. Это как вернуться в детство. Я же лет пять домой не приезжал.

– Может, поэтому твой дублёр сюда и переехал? – спросила Алиса, раскладывая в кипяток чайные пакетики, – помнишь, после неудачной защиты ты сказал, что поедешь домой ждать повестку в армию?

– Наверное, – согласился Ярослав.

Максим задумчиво смотрел в окно. Он по-настоящему радовался тому, что у него снова две здоровые руки, что он остался жив на полигоне. Украдкой Макс потрогал затылок. Никакого импланта там, конечно, не было.

– А ты давно была дома? – спросил Максим Алису.

– Очень. Как в универ поступила, так и не ездила, но созваниваемся постоянно.

– Скучаешь?

– Сложно сказать, – призналась Алиса, – если бы мы оказались у меня, так посидеть не получилось бы. У меня четверо братьев, собака, две кошки и канарейка.

– Большой дом, – оценил Максим.

– Ага. Огромный! – Алиса ухмыльнулась. – Целая двухкомнатная хрущёвка.

– Зато дружно, – предположил Ярослав, у которого не было ни братьев, ни сестёр, ни домашних животных.

– Особенно утром, когда возле туалета все танцуют, – рассмеялась Алиса.

– У тебя отчаянные родители! – сказал Максим, зачерпывая ложкой варенье прямо из открытой банки.

– Только мама. Папа погиб, когда мне восемь лет было. Торопился на утреннюю рыбалку, машину занесло на скользкой дороге, и он улетел в кювет. Перевернулся. Его зажало. Машин там мало, и упал он неудачно – с дороги не видно. Короче, его не заметили. Мама весь день сама не своя была. Как будто чувствовала. Когда вечером он не вернулся, мы с ней поехали его искать. Доехали на такси до пруда – его там нет. Отпустили водителя и пошли домой пешком. Двадцать километров. Ночью. Она заметила его машину уже под утро. Но было поздно – он замёрз насмерть. Остались вчетвером: мама, я и два младших брата.

– Жесть, – признался Максим.

– А ты же говорила, четверо братьев, – спросил Ярослав.

– Да. Мама пыталась наладить личную жизнь пару раз. От каждой такой попытки по брату осталось.

– Как же вы спали? – Макс попытался представить, как могут в маленькой двушке разместиться шесть человек и целый зоопарк.

– Пацаны в одной комнате на двухъярусных кроватях, мама на диване в зале, я – на кухне. Нормально! – Алиса отпила горячий чай.

Ярослав встал из-за стола. Ушёл в комнату. Здесь было всё так, как он помнил. Красный ковёр на полу, глянцевый полированный шкаф, телевизор на стене. Во второй, маленькой комнате, стояла застеленная кровать, небольшой столик с зеркалом, платяной шкаф. На стене – фотография со свадьбы родителей. Комната так и осталась их спальней. Сам Ярик ночевал обычно в зале, на зелёном раскладном диване.

Он подошёл к своему письменному столу в углу комнаты. Собрал три разных чашки с остатками чая или кофе, сгрёб в охапку фантики от конфет. Отнёс на кухню.

– Как думаешь, если мы работаем здесь, в центре, у нас с Алисой есть свои комнаты или квартиры? – спросил Максим.

Ярослав пожал плечами, открыл воду, вымыл посуду.

– Наверное. Уверен, будет несложно найти, но я предлагаю сегодня у меня остаться.

– Зачем? – подозрительно прищурилась Алиса.

– Я боюсь вас потерять, – признался Ярослав, выключая воду.

– Ты же с родителями здесь живёшь, – резонно заметил Макс.

– У нас в распоряжении целая комната с диваном, – пожал плечами Ярик.

– Ага. Это ты здорово придумал, – усмехнулась Алиса, – я на полу спать не буду.

– И не надо! Вы у меня в гостях, значит, по закону гостеприимства, вы можете спать на диване, а я на полу. Скорее всего, Максим уступит его тебе, так что, Макс, извини, – Ярослав вытер руки полотенцем, повесил его на крючок, – мы с тобой на полу.

– Я тоже хочу на диване, – признался Макс, – Алиска, давай на пальцах скинемся?

– Зачем? Спи тоже на диване, мне всё равно.

Ярослав почувствовал, что его кольнуло какое-то незнакомое чувство, похожее на обиду на друга, на Алису. Ревность? Да вряд ли. У них с Алисой нет и не было никаких близких отношений. Просто на мгновение ему стало пронзительно обидно, что сегодня ночью на диване будут спать Алиса и Макс, а не он с Алисой.

 Мама с папой пришли в семь вечера. Это были действительно его мама и папа. Отец, конечно, немного постарел, мама осталась прежней, разве что сменила причёску.

– Так! Если хотите драники на ужин, чистим картошку! – с ходу начала командовать мама.

Алиса набрала в кастрюлю десяток крупных картофелин, открыла воду в раковине и начала скрести клубни. Максу поручили порезать мясо. На кухню вошёл папа в домашней растянутой футболке и тапках.

– Чем помочь? – с ходу предложил он свои услуги.

– Да посиди, и так не развернуться, – ответила мама, доставая из духовки большую чугунную сковородку.

– Ну как хотите…

Он ушел в гостиную, включил телевизор. Ярослав пошёл с ним.

– Как дела, сынок? – спросил папа, переключая знакомые каналы.

– Нормально. Из центра выгнали сегодня.

– Что натворил?

– Да бог его знает. Что-то там коротнуло.

– Кто знает? – переспросил отец.

– Игорь Имануилович.

– А! – понял отец. – ИИ. Ничего, ты ему нужен – отойдёт.

– А у тебя как день?

– Нормально. Психа нового в отделение привезли. Оформляли.

– Интересный? – спросил Ярик просто, чтобы поддержать разговор.

– Да. Обычный. Думает, что он миссия. Всё норовил вырваться, кричал, что скоро конец света и всевышний всех покарает. Говорю же – всё как обычно.

– Успокоили?

– А чего ж нет! Укололи, уложили, спели колыбельную.

Ярослав подошёл к своему столу в углу. На книжной полке стояли томики Герберта Уэллса, Гарри Гаррисона, братьев Стругацких. Он открыл наугад «Жук в муравейнике», прочитал случайно выпавшую цитату:

«Стояли звериОколо двери,В них стреляли,Они умирали».

Ярик вспомнил, что когда-то читал, что эти строки написал сын одного из братьев-писателей – Андрей. Эти строки и подтолкнули авторов создать гениальное произведение о страхе человечества перед всем непонятным. О жестокости, которая мешает находить общий язык. И получалось, что эти самые «звери» были ни в чём не виноваты перед жестокими людьми.

А потом, повзрослев, сын Бориса Стругацкого Андрей написал продолжение собственного стишка:

«Но нашлись те, кто их пожалели,Те, кто открыл зверям эти двери.Зверей встретили песни и громкий смех.А звери вошли и убили всех».

Это продолжение известно только истинным фанатам миров Стругацких. Может, это правильно? Жестокости в людях больше, чем любви?

Поужинали в комнате – в маленькой кухне впятером просто бы не уместились. Ярослав с отцом принёс с балкона раскладной стол, Ярик и Алиса сели на диван, остальные – на табуретки вокруг. Само собой получилось что-то вроде домашнего праздника. Ярослав так мирно, уютно не сидел с родителями и друзьями никогда. Потом пили заваренный в синем круглом заварнике чай из «праздничного» сервиза.

Пока Ярослав помогал маме вымыть посуду, Максим и Алиса разобрали диван, застелили найденным в ящике того же дивана бельём и уже спали. Папа достал с антресоли скрученное в рулон одеяло, помог разложить на полу, пожелал спокойной ночи и тоже ушёл спать.

***

Утром, позавтракав, решили поехать в Москву. Максиму пришла идея, что, если это их мир, на складе в Университете пылится собранный ими «Трансформатор». Договорились, что запускать его не будут, просто убедятся, что они дома. А уже потом медленно и методично начнут разбираться, почему он так сработал и как вообще управлять им.

Пассажиры медленно брели по перрону в ожидании электрички. Алиса, которой Ярик любезно предоставил свою красную в клетку фланелевую рубашку вместо белого лабораторного халата, немного отстала. Начала рыться в сумочке. В этот момент к ней подбежал какой-то парень и с размаха ударил кулаком в ухо. Алиса вскрикнула, качнулась, схватилась за голову рукой. Ярослав повернулся на её вскрик и увидел, что какой-то юноша вырывает у неё сумку. Не задумываясь, он подбежал, с ходу толкнул грабителя, которому уже удалось вырвать у Алисы её вещи. Парень посмотрел на него безумными глазами, что-то закричал, накинулся, но подоспевший Макс ударил его в живот ногой. От удара парень сложился пополам, попятился назад, не удержал равновесие и упал на рельсы прямо перед подходящим на посадку поездом. Всё, что успел сделать машинист – дать тревожный протяжный гудок. Грабителя перемололо. Собравшиеся люди с опаской отступали от места драки. По перрону к ним уже бежали два полицейских.

***

Алиса никак не могла прийти в себя. Она пила один стакан воды за другим, держа его в бешено дрожащих пальцах. Растерянные Ярослав и Максим сидели на узкой лавочке возле кабинета следователя в опорном пункте транспортной полиции.

– Заходим, – наконец скомандовал голос изнутри.

Кабинет был небольшой. Стол с кучей бумаг, старенький компьютер, усталый опер. Для посетителей был только один стул, на который сразу усадили Алису.

– Так. Вы знали убитого? – начал допрос следователь, записывая показания.

– Нет. Мы в первый раз его видим, – ответил Ярослав.

– Так и запишем. Не было ли у вас к нему неприязни по национальному, нравственному, сословному признаку?

– Нет. Я же сказал – мы его вообще не знаем, – продолжил Ярослав, – он ударил девушку, стал вырывать её сумку, мы с другом пришли на помощь. Мы вообще не хотели ему навредить! Я думал, он убежит или сдадим его в полицию.

– Хорошо, – следователь дописывал в протокол последние слова, – Алиса, в момент, когда к вам подбежали ваши друзья, озвучивали ли вы просьбу убить потерпевшего?

Алиса округлила глаза:

– Нет, конечно! Я вообще растерялась – он меня ударил. Всё произошло мгновенно.

– «Просьбу убить потерпевшего не озвучивала», – проговаривая записал следователь, – внизу три подписи, штраф придёт в течение пяти дней на «Госуслуги». Если оплатите до двадцати дней, скидка пятьдесят процентов, – он развернул к ним заполненный бланк протокола, который друзья по очереди подписали.

– А дальше что нам делать? – спросил Максим.

– А я откуда знаю? – удивился следователь, – вы же собирались куда-то поехать? Вот и поезжайте.

– А как же дело, следствие, повестки, подписка о невыезде? – спросил Ярослав.

– Ты фильмов пересмотрел, родной? – усмехнулся полицейский, – я же сказал – штраф придёт, оплатите.

– Но мы же человека убили… – тихо проговорила Алиса.

– И что? Предварительного сговора не было, просьбы убить тоже.

– А если бы был? – заинтересовался Ярослав.

– Ну. Тогда штраф больше был бы. А что, сговор всё-таки был? – лукаво прищурился следователь.

– Нет, конечно. Просто странно, что вы нас просто так отпускаете, – заметил Максим.

– А мне вам по мороженому надо купить? Идите уже!

От опорного пункта полиции до станции было метров сто. Они прошли их молча. Сели на скамейке на пустом перроне. До следующей электричке оставалось полчаса.

– Я ничего не понимаю, – призналась Алиса, – я думала, нас посадят в тюрьму. А тут – отпустили просто так.

– Не просто так, – заметил Ярослав, – он же сказал – штраф придёт.

– Это, скорее всего, за задержку отправления поезда, – тихо сказал Макс, – паспортные данные наши у них есть, мы не рецидивисты. Скорее всего ещё вызовут.

Двадцать пять минут они просидели в абсолютном молчании. Перрон заполнили пассажиры. Подъехала электричка. Они, как зомби, вошли в неё. Нашли место. Молча сели.

До Москвы они так и не заговорили.

– Куда поедем? – спросил Ярослав, когда поезд замедлился перед конечной станцией.

– Я бы в храм, если честно, – призналась Алиса, – никогда туда не ходила, но после сегодняшнего чувствую, что хочу.

– Возле Универа есть какая-то церковь. Можем двух зайцев убить, – Максим осёкся, понял двусмысленность, – то есть, два дела сделать, я хотел сказать.

– Поехали, – решил Ярослав.

***

В университет их не пустил вахтёр:

– Так! Вам что здесь надо? У меня приказ не пускать посторонних!

– Давайте мы вдвоём сходим с девушкой? – предложил Максим.

– А мне какая разница? Сказал же – приказ не пускать, – вахтёр захлопнул перед ними дверь.

– На сколько вас ИИ отстранил? – спросил Ярослав у Максима.

– Когда ты диплом защищал? На два месяца, кажется. Вот ведь злопамятный гад! – Максим покачал головой, – ладно, пошли в церковь. Зря приехали что ли?

Они ходили мимо этого храма много лет, торопясь из метро на занятия и обратно. Сложенный из тёмного кирпича, с трёх сторон зажатый панельными многоэтажками, он выглядел чумазым пришельцем. Ржавая калитка была открыта. Друзья вошли во двор. На качелях под раскидистым дубом сидел пожилой священник и читал книгу.

– Молодые люди! Вы что-то хотели? – окликнул он гостей.

– Да, мы хотели бы, – Алиса задумалась. А правда, чего она хотела в храме? Поставить свечку, отстоять службу, поговорить со священником, то есть исповедаться, – просто зайти, посмотреть. Можно?

– Вход платный – по пятьсот рублей, – сообщил священник и вернулся к чтению.

– Недорого, – заметил Ярослав.

– Платный вход в церковь – оригинально! – сказал Максим, – но недорого. Я бы всё равно зашёл. Алисе надо. Пойдём, я угощаю. Мужчина! – обратился он уже к священнику на качелях. – Как вас, батюшка! Мы согласны, проводите?

– Вам просто зайти или с экскурсией? – батюшка, наконец, признал в них реальных посетителей.

– А с экскурсией дороже? – поинтересовался Ярик.

– Тысяча на всех. Нормально?

– Приемлемо, – согласился Максим.

В храме было пусто и прохладно. Со стен на них смотрели потемневшие иконы. Ни свечи, ни лампады не горели. Было чисто, но пусто.

– Наш храм, – начал священник, получив от Максима перевод на карту, – назван в честь пророка Иисуса Христа. Это яркий представитель монотеистических религиозных течений. Основная идея – признание явления сына Божьего на Земле в человеческом обличии.

– Мы это знаем, – перебила священника Алиса.

– Да ладно! Редкая эрудированность. Что же вам рассказать… О! – священник подвёл их к иконостасу – высокой стене, состоящей из отдельных изображений святых, – в нашей традиции, несмотря на признание только одного Бога и его сына, приято изображать различных ангелов, архангелов, людей, прославившихся особо преданной верой. Бог у нас, конечно, один. Но святых много. Это, – он указал на иконы, – что-то вроде доски почёта.

Максим и Ярослав переглянулись. Такого странного, но забавного священника им встречать ещё не приходилось. Не зря заплатили деньги.

– Простите, а можно с вами поговорить? – робко спросила Алиса.

– Так мы же говорим. Не хотите, не буду ничего рассказывать, если такие умные. Но деньги не верну!

– Да нет, – смутилась Алиса, – наедине.

– Наедине… – священник погладил седую бороду, – ну давай отойдём, поговорим наедине.

Они ушли в полумрак. Максим и Ярослав остались рассматривать убранство храма.

– Странная церковь, – признался Макс, – обычно ветхозаветные и новозаветные сюжеты не смешивают, как здесь. Но красиво. Между прочим, очень старые иконы. Вон ту видишь? – показал он куда-то под потолок, – это древнерусское письмо. В основном только два цвета – золотой и красный. И за спасителем покрывало в виде ромба. Это очень похоже на Андрея Рублёва. Самая известная его икона, конечно, «Троица». Там три ангела, которые явились Аврааму. Они сидят вокруг стола, при этом все три ангела – это как бы лица Святой троицы: Отец, Сын и Святой дух. Ну, то есть их трое, но он один.

Из глубины, забыв про Алису, на Максима смотрел священник.

– А вы, молодой человек, простите, кто?

– Инженер, – сказал Макс.

– Откуда же у вас такие глубокие знания мифологии. Где-то учились?

– Нет. Просто знаю, читал, мама рассказывала.

– Ну-ну, – покачал головой священник и повернулся к Алисе, – о чём ты хотела поговорить со мной?

– Я, – Алиса поперхнулась, откашлялась, – то есть не я, но из-за меня сегодня погиб человек.

– Так. Хорошо. Продолжай.

– А что продолжать, – не поняла Алиса, – живой человек погиб у меня на глазах!

– Ты в этом виновата?

– Вроде нет, – призналась Алиса, – он хотел меня ограбить, ребята, – она кивнула на Макса и Ярика, – заступились. Завязалась драка, он упал под поезд.

У Алисы по щекам покатили слёзы.

– Не переживай. Он начал первым, как я понял, они заступились. Штраф назначили?

– Да, назначили.

– Скорее всего минимальный. Выплатят и всё.

– А как же «не убий»? – удивилась Алиса.

– Так это выбор каждого, – рассудительно ответил священник, – если есть деньги и не исповедуешь христианство… Неприятно, конечно, но не смертельно. Ты просто испугалась – понимаю, неприятный опыт, но что поделаешь.

– Вы так спокойно об этом говорите, – удивилась Алиса.

– А как я должен об этом говорить? Наши правила и мирские законы – это разные вещи. Главное – специально не желать никому смерти. Просто тогда штраф большой, плюс компенсация семье. Законники так разорить могут, что сам органы продашь.

Алиса смотрела на священника, не понимая, что он ей говорит. Картина в голове не складывалась. Надо же – ей «повезло» встретить, наверное, самого странного батюшку в Москве.

– Я, наверное, пойду.

– Тебе лучше?

– Немного.

– Ну и идите. Как говорится: «грешите, но не попадайтесь!» – священник настойчиво выпроводил друзей из храма, закрыл на замок двери и вернулся на качели к недочитанной книге.

– Тебе легче? – спросил Алису Ярослав, – Что он тебе сказал?