Время. Книга первая. Империя

Открыл глаза – воздух сгустился и обрёл чёткость. Поднёс кронолиск ближе к лицу. Глаза не хотели сфокусироваться, пришлось моргнуть несколько раз.

«Явка в Институт Потока. Срочно»

Вздох вышел тяжёлым. Сегодня хотел навестить отца – уже месяц не могу добраться до дома. Он из своей мастерской не выходит днями. Больше некому его вытаскивать, переключать на обычные дела.

Хорошо, что я уже в Институте – бежать никуда не пришлось. Энтузиазм застрял на нуле. Новый сигнал – и кронолиск выпал из рук звякнув о пол.

Пальцы нащупали его на полу – когда же я успел уронить? Холодная пластина обожгла кожу. Едва дотронулся – линии эфира вспыхнули, голубое сияние скользнуло по поверхности, точно змейки.

Миора. И как она…? Неважно.

Кронолиск мигнул. Воздух над ним пошёл рябью, сложившись в призрачный овал.

– Ты жив? – Голос Миоры прозвучал подозрительно бодро.

– Формально, – буркнул я резче, чем хотелось.

– Тогда шевелись. Четвёртый уровень. Метка – особая. Тарен!

– Что? – спросил я. И чего она такая бодрая. Вот бы и мне…

– Даже не думай снова уснуть. Я отзову твой пропуск на неделю.

– Самая жестокая женщина в Империи, – выдохнул я, усмехаясь. – Мало того, что разбудила, так ещё и угрожает.

– Отлично, уже взбодрился! Будила не я, про пропуск не шучу.

Связь оборвалась. Кронолиск потух, став холодной пластиной. Темнота вокруг впитывала мысли. Посмотрел в потолок. Серый, ровный, скучный.

Прислушался к себе – сон ушёл. Что нужно сделать? Ах да, четвёртый уровень. Решив сложнейшую утреннюю задачу – не забыть, что от тебя хотели, пока ты спал, – пошёл умываться.

Плеснул в лицо холодной воды. Индикатор бодрости уверенной поступью пополз вверх. Проделав все необходимые процедуры, вытер насухо лицо. Волосы пригладил ладонью – всё равно торчат. Сомневаюсь, что мне прикажут идти на смотр. Глянул на себя в зеркало – побриться бы, но этот подвиг точно не сегодня.

– Тарен Мальд – рядовой временной перехватчик, тот, кто суёт голову в дыры. готов к новому заданию?

Отражение, к моему огромному удивлению, посчитало вопрос риторическим. Я вышел из ванной. Оделся, накинул плащ с глифами допуска и защиты, взял рюкзак с набором для выживания. Окинул лабораторию последним взглядом и пообещал себе навести порядок в самое ближайшее время – потом вышел.

Серые стены коридора вспыхнули голубыми нитями у пола, указывая путь. На сто пятнадцатом этаже я вошёл в «Сектор Контроля» – зону с ограниченным доступом.

Двойные двери распахнулись, синхронизировавшись с глифами плаща. В нос ударил резкий запах озона. Двери за спиной шепнули, зал гудел мягко, как включённый трансформатор.

В центре зала стоял проекционный стол, над которым колебалось тусклое свечение. Вокруг – шесть кресел. В одном из них сидел полковник Хред из Ordo Nexus, он не двигался. Только взгляд – тяжёлый, внимательны, казалось, способный разложить меня по слоям.

– Мальд, – произнёс он. – Сектор 9-S тебе знаком?

Я кивнул. Тревога шевельнулась в груди, холодная, липкая. На мгновение перед глазами возник Марк – улыбающийся, уверенный, перед очередным вылетом. Сердце сжалось.

– Сиринда, портовый город у Моря Дормис. Столица провинции Локсен, – секунду подумав, я добавил: – Бывшая столица.

Хред едва заметно склонил голову и продолжал смотреть тем же пронзительным взглядом.

– В 890‑м хроне после первых искажений Потока направили группу Института. Через семь минут связь оборвалась. Спецотряд Ordo Nexus исчез при переходе вглубь Потока – в центральной зоне города. Последним отправили усиленный состав Ordo. Из него не вернулся никто. Маршрут обрывался в старой башне связи, Поток терял синхронизацию. Император и Сенат локализовали Сиринду и изолировали часть восточной провинции Локсен. Периметр перекрыт, линии снабжения в резерве. Двенадцать хронов обстановка оставалась стабильной. Но 8 июня 901-го в 2:17, приборы зафиксировали резкий выброс эфира. Волна пробила три кольца защиты.

Я знал о Секторе 9-S больше, чем хотелось. В Империи случается достаточно искажений, но, когда в одном из них погибает твой брат – ты запоминаешь каждую деталь.

– Полковник, вы вызвали меня лишь затем, чтобы пересказать общеизвестные факты?

Поняв, что голос прозвучал жёстче чем следовало. Хред слегка поморщился:

– Мне говорили: характер у тебя тот ещё, – Хред кивнул. – Нет, не только ради этого.

Он на мгновение замолчал и продолжил:

– За последний хрон в Сиринду ушли три группы, – сказал Хред. – Две – от Ordo Nexus, одна – из Института Потока. С последним отрядом связь пропала через три дня. Маяки погасли, канал эвакуации – мёртв.

Разговор нравился всё меньше. Маяки перестали передавать сигнал? Внешнее воздействие? При чём тут я? Если Ordo со своим арсеналом не справились – что мог сделать один хроноаналитик?

– Полковник, при всём уважении, я не понимаю, к чему вы ведёте.

Взгляд Хреда скользнул по проекции карты, парящей над столом. Координаты Сиринды едва мерцали – рябь искажения затягивала их, как вода песок. Пальцы сжались. Город в одной из самых богатых провинций Империи опустел, всё, что пыталось там закрепиться, исчезало.

Хред что-то быстро набрал на своём кронолиске и вызвал архив. Изображение карты заменили парящие строчки отчёта по Сектору 9-S.

– Двенадцать хронов назад аномалии совпали с катастрофическим выбросом эфира. Всплеск затронул соседние маршруты. Уровень угрозы – максимальный. Временные линии рвались, фиксировались повторные слои. Месяцами регистрировали фантомные сигналы. Записи обрывались, маршруты исчезали.

Он смотрел на меня, видимо, ожидая реакции.

– В дни выбросов все энергетические каналы отключались, защитные глифы выгорали одновременно, стабилизаторы уходили в серый режим. Улицы смещались, время замирало или ускорялось. Маяки передавали только шум с одной временной меткой – 2:17. Каждый месяц в этот момент фиксировался резонансный выброс.

Хред посмотрел прямо в глаза.

– Хроники архивистов размыты. Часть записей вырезана из Потока, словно кто-то стёр их из реальности.

– Это обычное явление при возникновении аномалий. Конечно, в истории ещё не было такого масштаба, и всё же это вписывается в аномальные шаблоны. Но повторяющийся выброс в одно и то же время – уже странно, – я начал втягиваться в загадку Сиринды, сам того не замечая.

– Ты прав. Именно в выбросах вся проблема. Задача выглядит простой: прибыть в Сиринду, провести наблюдение и зафиксировать момент выброса с безопасного расстояния. Собрать данные, передать их в Институт Потока и Ordo Nexus, затем эвакуироваться.

Действительно, всё просто. Лёгкая прогулка: морским воздухом подышать, местные достопримечательности посмотреть.

– Один наблюдатель вместо группы? – мой голос стал резким. – Я хроноаналитик, а не агент Ordo с боекомплектом. Мне нужно сопровождение – с такими выбросами один я не справлюсь, даже если агенты Ordo потерпели неудачу. До сих пор не понимаю, почему это не прямой приказ с чёткими сроками и инструкциями?

Хред прищурился, бровь дрогнула. Полковник нервничал? Всё казалось сном – или я уже пересёк границу в другую реальность?

– Потому что ты меньше шума наделаешь: мы потеряли три группы. Все отряды имели усиленные комплекты защиты. Мы размещали глайдеры поддержки со стабилизаторами Veo 3. Результат ты знаешь.

Знаю, не хотелось признавать, но полковник прав: один наблюдатель может достичь успеха. Хроноаналитиком не становятся по желанию. Должна быть генетическая предрасположенность, совместимость с Потоком и минимальное влияние на него.

Хроноаналитики способны изучать, восстанавливать и встраивать фрагменты Времени – потому что Поток почти не ощущает их присутствия.

Теперь замысел Ordo и Института стал ясен. Меня не отпускало одно воспоминание: двенадцать хронов назад в Сиринде погиб мой брат. Именно тогда Марк, только получивший звание командира отряда особого реагирования, отправился в этот сектор – и погиб.

Карта вновь возникла над столом – пульсирующая, звенящая. Координаты Сиринды дразнили, словно звали по ту сторону. Свет проекции отражался на стенах, напоминая блики на воде. Город-призрак манил и пугал одновременно.

– Император и старший аналитик подтвердили: ты – лучший кандидат, способный выжить в Сиринде.

Миора! Когда-то она говорила, что рано или поздно мне предоставится шанс узнать, что произошло с братом. Разговор был давний, прошло много времени.

Боль утрат – сначала брата, потом матери – долго держала меня в цепях, отступила. Я начал жить вновь, иначе, с другим отношением и пониманием, но всё же жить. Воспоминания всё ещё находили меня по ночам, но больше не срывали в бездну.

– Думаю, важен один факт: Марк, входивший во второй отряд, отправленный на нейтрализацию аномалии, не стёрт из Потока, в отличие от остальных. У меня есть особенность: иногда, когда нервничаю, начинаю мыслить вслух.

– У тебя есть сомнения в расчёте Императора?

Мысленно отвесил себе затрещину. Я не псих, конечно, сомнений в Императоре нет.

– Конечно, нет, полковник, – поморщился я. – Вечно попадаю в неловкие ситуации, озвучивать мысли – плохо, Тарен! Как и привычка бродить по лаборатории во сне.

– Парадоксы, Тарен, —нахмурился Хред. – В Империи их не наблюдали многие хроны. Но в Сиринде они рвут реальность, как бумагу. Один неверный шаг – и ты вплетёшься в их узор навсегда.

Я кивнул. Шансы балансировали между сомнительным и откровенно безнадёжным. Если Сиринда заберёт и меня, больше никто не узнает.

– У тебя два часа, – Хред откинулся в кресле. Голос чуть смягчился. – Окно синхронизации узкое. В твой кронолиск отправлены карты, маршруты и отчёты. Ты получишь всего несколько часов: наблюдать, зафиксировать выброс – и покинуть Сиринду.

– Это всё, полковник? Разрешите идти?

– Да, Тарен.

Я повернулся и направился к выходу. Плащ с глифами дрогнул и синхронизировался с охранной сетью, дверь открылась мягко, без единого звука.

Коридор вновь вспыхнул световыми нитями, указывая путь. Привычный порядок, когда за спиной только тишина, а маршрут уже построен. Внутри – вязкая тревога, острое ощущение одиночества. Всё решено. Сомнения подождут.

******

Вестибюль встретил холодным полумраком. Тусклые световые нити вдоль стен едва разгоняли тени, а гул терминалов отдавался глухим эхом: казалось, Институт дышит во сне.

Миора стояла у терминала, чуть склонив голову, словно внимательно слушала, что говорят ей безмолвные символы на панели. В слабом свете приборов её светлые волосы казались почти серебряными, аккуратно уложенные, с несколькими прядями, всегда заправленными за ухо – жест, который каждый раз заставлял меня забыть обо всём на свете.

Она выглядела усталой – лёгкие тени под глазами придавали лицу ещё большую выразительность. Когда Миора сосредотачивалась, её губы едва заметно сжимались – не напряжённо, а мягко, чуть приоткрываясь, словно она собиралась сказать что-то важное, но всегда выбирала молчание.

Строгая форма Института на ней смотрелась элегантно, подчёркивая хрупкость плеч и тонкость талии. Даже пояс с датчиками и её личный хроноиндикатор не добавляли тяжести – наоборот, с ними она казалась только собраннее, ещё сильнее.

Я смотрел на неё, пытаясь удержать этот момент, хотелось запомнить каждую деталь – как она, задумавшись, чуть прикусывает нижнюю губу, как поправляет воротник униформы быстрым, почти незаметным движением руки.

Миора никогда не делала лишних движений. Всё в ней было естественным и точным, как будто она всегда знала, что именно нужно делать.

Она подняла глаза, наши взгляды встретились. Её взгляд – серьёзный, открытый и одновременно полный скрытого тепла – в который раз заставил меня почувствовать, насколько я пропал и как мало шансов вернуться обратно.

– Уже всё? – Её голос был мягким, но с лёгкой хрипотцой, выдающей бессонную ночь.

Я кивнул – конечно, Миора уже была в курсе, на то она и Старший хроноаналитик. Самый молодой Архихрон в истории Империи – и всё равно для меня прежде всего, просто Миора.

– Знаешь, у меня и выбора особо не было. Догадываешься, почему?

– Дай подумаю, – Миора сделала вид, что задумалась. – Возможно…

– Возможно, полковник проводил брифинг один, а старший аналитик и ректор Института Потока спали. Хм, точнее, ректор спал или спит, – я смутился и сбился, хотел показаться твёрдым и несгибаемым, вышло не очень убедительно.

– Не пытайся казаться жёстче, чем ты есть, Тарен, – её голос был мягким, но в нём чувствовалась сталь Архихрона. – Это тебе не идёт. Мы вчера вечером отсеяли двадцать человек в том числе из Ordo.

Вот это было неожиданно. Нет – не из-за того, что отсеяли агентов: это как раз не вызывало удивления. Агенты сила, порой скрытая, они выжигают аномалии, а не ищут первопричину. Удивляло и настораживало вновь, что из всех выбрали именно меня. Дело не только в заслугах и таланте.

– Я даже знаю причину, почему мне так «повезло».

Миора уже не улыбалась. Секунда – и передо мной не милая молодая девушка, а Архихрон, который напрямую взаимодействует с Императором и высшим советом Империи, консультируя по важнейшим вопросам и принимая окончательные решения по управлению Потоком.

– Да, связь с Марком и остатки сигнатур в Секторе 9-S повышают твои шансы выйти в стабильный слой. Нужно зафиксировать центр возмущений, обнаружить источник выброса – и вернуться назад.

– Ты же лучшая при расчёте вероятностей. Скажи тогда, каковы же шансы?

– Тарен, ты же…

– Да-да, если узнаешь вероятность заранее – уравнение тут же сломается.

– Ну примерно так.

Миора шагнула ближе. Её взгляд скользнул по плащу, задержавшись на глифах. Рядом со стандартными допуска и защиты я добавил тонкие эфирные трубки – гибкие пластины, подключённые к моим батареям в подкладке костюма. Теперь часть глифов работала от отдельного питания, реагируя на каждое движение еле заметной пульсацией.

– Это что? – Она кивнула на плащ, бровь слегка приподнялась. – Не институтские.

Я усмехнулся, потирая шею. С первого дня знакомства, Миора, особое внимание уделяла моему увлечению – модернизации приборов и технологий.

– Мои разработки. В деле не проверял. – пожал плечами, но голос стал серьёзнее. – Эта миссия станет их полевым испытанием. Либо сработают, либо…

Я сам не знал, чего жду – успеха или ещё одного урока. Её губы дрогнули, но улыбка не вернулась. Вместо ответа – лёгкое касание плеча, короткое, почти невесомое. В этом движении было больше поддержки, чем во всех словах, которые я слышал за последние хроны.

– Надеюсь, защитные глифы тебе не понадобятся, – сказала тише, словно боялась, что стены подслушивают. – Помню: на экзамене и на первом твоём задании всё вышло отлично.

– Да, были времена. Думал попросить КЛИО выдать, – ответил я, выдавив слабую ухмылку.

Она покачала головой, но в глазах мелькнул намёк на облегчение.

– КЛИО точно тебе не нужен. Только и знай, болтает без умолка, – голос стал теплее, но в нём дрожала нотка, которую она не могла скрыть. – Как только вернёшься, Тарен, я буду ждать с чашкой моры.

Улыбка вышла сама собой. Миора умела напомнить, что за стенами Института есть жизнь – простая, с горячей морой и утренним солнечным живым светом. Трель сообщений заставила меня отвести взгляд от Миоры и достать кронолиск.

– Я выслала тебе все исследования по Сиринде, которые раньше ты получить не мог. Сейчас уровень допуска обновлён. Тебе пора, Тарен.

Она подошла, вдруг обняла и поцеловала в щёку. От неожиданности я замер. В голове помутнело.

– Удачи, Тарен, – Миора отстранилась, задержав на мне взгляд.

На мгновение показалось, что она хочет что-то ещё сказать, но вместо слов – лишь привычный, усталый кивок.

– Спасибо, Миора.

С трудом отвернувшись, направился к выходу, чувствуя, как её взгляд провожает до самой двери. Привычно одёрнув плащ, провёл пальцами по краю панели допуска. На мгновение задержался на пороге, вбирая в себя гул систем. Отгоняя желание обернуться, нельзя, не смогу уйти.

– До встречи в Потоке, Тарен.

Я не ответил. Меня внутри сковали ледяные цепи, дышать стало очень сложно. Лёгкие отказывались принимать воздух. На миг остановившись, медленно сосчитал до трёх. Этот короткий ритуал, мне всегда помогал сосредоточиться и восстановиться. Миора, конечно, заметила мою заминку, но больше ничего не сказала.

Nexus встретил меня свежим воздухом и пересекающимися потоками света. Утренние лучи уже заполнили небо. Глайдеры скользили вдоль их линий, оставляя после себя едва заметные следы в воздухе. Горизонт переливался мягким синим, сквозь этот утренний свет медленно вырастала Башня Основателей.

Башня. Сердце Империи Nexora. Прямая, гладкая, без единого выступа, она взмывала так высоко, что казалась точкой опоры для всего неба. По поверхности – тонкие глифы синхронизации: каждый этаж, каждая аркада вплетены в глобальный ритм Империи

Башня соединяла все временные линии Nexora, скрепляя реальность вокруг себя – как шов держит ткань. Её основание располагалось на крупнейшем эфирном разломе – только это позволило стабилизировать и синхронизировать Поток.

Снаружи Башня могла показаться памятником, но на деле – это рабочий инструмент, живая структура, управляющая течением Времени. Я задержал взгляд на огромных глифах – сегодня они пульсировали чуть быстрее обычного.

Столица дышала ритмом улиц. По дорожкам шли горожане: одни – в лёгких плащах со встроенными защитными модулями, другие – в строгих форменных костюмах институтов и гильдий.

Дети бежали вдоль ограждений парков с автоматической навигацией: тонкие линии, встроенные в дорожки, отслеживали их маршрут, чтобы никто не потерялся в утренней толчее.

Над головой тихо проплывали аэротрамваи, за ними тянулись полосы светящегося следа, слышался едва уловимый гул – словно дышал сам город.

Я пересёк Площадь Первого Потока – город жил, его сердце билось в такт моим шагам. Даже сквозь усталость хотелось запомнить этот момент: мир держался на равновесии, за которым стояли такие, как я, такие, как Миора и тысячи других, каждый на своей линии.

Никто не обращал на меня внимания – в Империи Nexora каждый двигался по своей траектории, не сбиваясь с ритма. Взгляд скользил по лицам – сосредоточенным, уверенным, без суеты. Площадь постепенно расступалась. За ней открывалась пологая рампа, ведущая к подъёмной платформе.

Небольшой аэродром для индивидуальных перелётов встроен прямо в структуру архитектурного ансамбля Башни Основателей. Площадка держалась на трёх мощных арках, каждая напрямую вплеталась в стабилизирующую сеть Потока. Здесь глайдеры заряжались без посредников – через прямой канал с Башней Основателей. Мой корабль стоял ближе к краю.

Индивидуальный глайдер, класс ORION III-Σ (Sigma), для тех, кто выбирает экскурсии по краям Потока и возвращается хотя бы с воспоминаниями, а не в виде хроноотпечатка на архивной плёнке. Машина упрямая – не свалится, пока сам не решишь плюхнуться с ней вместе.

Каплевидный корпус из тёмного металла – под ладонью привычный холод, сплав ферронита и селлария.

Селларий – магический кристалл, сам собирается под действием ускоренного времени. Без него невозможна энергетика и маготехника Империи. В реакторах селларий сжимает пространство, усиливает цепи. Самые крупные месторождения – в горах Молтена, на юго-западе Империи.

Помимо эфира и селлария, в мире есть и другой уникальный ресурс – куорил. Его добывают только в Айвалуре, на рекурсивных островах. Симбиоз технологий на базе селлария, эфира и куорила позволил двести хронов назад создать первые браслеты КЛИО.

Тарен, как бы тебе не хотелось, но нужно вылетать. Из отпущенных мне двух часов, на сборы, осталось десять минут.

Я подошёл ближе к глайдеру, кабина откликнулась вверх, приглашая внутрь. Допуск синхронизировался с защитной тканью корпуса, защёлки открылись без звука.

Внутри пахло морозной свежестью. Я скользнул в кресло, гравитационный модуль подхватил спину. Система сразу узнала меня: навигационная панель зажглась полосами маршрута.

Точка уже выставлена: Сектор 9-S. Координаты уже были введены в бортовой компьютер. На дисплее вспыхнуло предупреждение: «Стабильность маршрута не гарантируется».

Ободряюще!

Ладонь легла на сенсорный контроллер. Глайдер плавно ожил, оторвался от платформы и мягко скользнул вверх, в утренние облака.

******

Путь до Сектора 9-S по моим расчётам займёт чуть больше трёх часов – расстояние около шести тысяч километров. Эфирные коридоры сжимают пространство, но ближе к Сиринде, Поток вздымался волнами – узлы каналов в сером режиме, маяки отключены.

Летел я на одиночном наблюдательном глайдере – не экспресс Империи, а лёгкой машине без конвоя и подпитки. Приходилось беречь энергию, чтобы записывающая аппаратура не свихнулась. Глайдер тихо гудел, хроноразметка на дисплее чуть мерцала, словно Поток предупреждал – Сиринда близко. Город, где время крошилось, а экспедиции исчезали, ждал впереди. Его тень холодила грудь.

Всегда восхищался инженерами Империи, что строили эфирные коридоры. Эти искусственные тоннели – сеть маяков-резонаторов прокладывает прямую дорожку, сжимает пространство и выравнивает течение времени. Движение по такому коридору даёт три гарантии: укороченную дистанцию, стабильную причинность и автокоррекцию при возникновении всплеска Потока.

Магистрали Института Потока гибче – маяки-буи подстраиваются под экспедиции, раскрывают Поток для фиксации аномалий. Скорость – четыре-шесть махов, нужен стабилизатор. Мне такие каналы не полагаются: я – одиночка, разведчик – мой маршрут – тонкая нитка, которую Сиринда легко оборвёт.

У Ordo Nexus – свои коридоры: тройная цепь маяков с ферронитовыми щитами, жёсткая линейность. Крейсеры разгоняются до десяти махов без риска потерь.

При тревоге канал запирают, превращая в барьер. Империя разделяет эфирные магистрали: горожанам – быстрый аэротрамвай, экспедициям – гибкие трассы, флоту – бронированные пути, где время стоит на страже.

Я взглянул на дисплей: два часа сорок минут до Сиринды. Поток держался обманчиво спокойно – словно давая мне передышку. Мысли возвращались к Марку.

Странная штука – жизнь: брат всегда хотел служить в Ordo Nexus, я же хотел изучать и в целом познать время во всём Tempora. Вот только подходы у Института Потока и Ordo разные, тем не менее, мы действуем вместе.

Да, выбери Марк иное, – мама была бы всё ещё со мной, как и брат. Я не летел бы сейчас туда, где была причина разрушения привычного для меня мира. Пришлось отогнать прочь все эти мысли, которые пронизывали душу, как тысячи ледяных игл.

Выбор был сделан, мной и Марком, изменить ничего нельзя. Поток помнит всё. Нельзя изменить прошлое, хотя иногда очень хочется.

Я устроился удобнее, чувствуя, как пальцы слегка дрожат, словно ток пробежал по венам. В такие моменты мысли сбиваются на странные тропы – к вопросам без ответов. В детстве засыпал ими маму, папу и Марка. Они знали ответы, особенно про Время.

Однажды, когда лампы в доме мерцали без ритма, я спросил:

– Мама, что такое Поток?

Она смотрела на улицы города-спутника Nexus и ответила:

– Представь аэротрамвай, что ездит по городу. – Она улыбнулась, на мгновение комната будто наполнилась мягким светом, и продолжила: – Остановки мелькают: кто-то входит, принося обрывки историй, кто-то уходит, растворяясь в суете. Одни дремлют, другие смотрят в окна, ловя ускользающий мир. Это Поток – полотно жизни, река, что несёт тебя к горизонту. Сойдёшь, пересядешь, доедешь до конца – ты свободен выбирать.

Я запомнил её слова, как хронофилософию.

– Какое время у нас, в Tempora?

Она задумалась.

– В сказках. Например, о Земле, время бежит тик-так, ровный пульс, река, в которой нельзя пойти против течения, только вперёд. В Tempora время – сеть дорог, где тропы сплетаются и расходятся. Миг может мелькнуть, как тень, сердце замирает – он важен, но ушёл. Или застынет, как камень в озере без ряби. А иногда вдруг замирает – это Пустота Потока, когда решение не принято, а время задерживает дыхание.

Я слушал, мир раскрывался. Империя научилась фиксировать эти пустоты. Башня Основателей дала нам карты времени, маяки, стабилизаторы – чтобы понимать время, а не подчинять его.

В Айвалуре понимание Времени-Потока иное: оно не идёт по прямой, а закручивается в петли. Каждое утро они будто заново настраивают мелодию дня – и проживают его с другим настроением.

У нас принципиально разные подходы к Потоку, даже не к управлению, а к самому подходу. Позже я узнал: Айвалур – независимая держава, на равных с Империей. Попасть на острова можно только по приглашению через фазовый коридор в посольстве.