Запретный предел

Шевченко Андрей

Запретный предел

Заклятье надоедливости "Хивапчичи" – незаменимая вещь для обезвреживания величайших магических умов. Стоит повторить сто раз подряд "Хивапчичи", и высший маг гарантированно потеряет концентрацию, а то и просто сойдёт с ума. Кстати, я уже дважды сказал "Хивапчичи"… Вернее, трижды…

Мастер Иггер – старейший маг Ситгарской Академии магии

У магов и священников куда больше общего, чем принято думать. К примеру, и те, и другие готовы втоптать конкурента в землю по самые уши за то, что он просто существует. А объединившиеся маги и церковники представляют собой силу, конкурентов у которой просто нет.

Гроссмейстер Адельядо и архиепископ Одборгский.

Драконы – жуткие, суровые и жестокие. Это неправда, на самом деле, они гораздо хуже. Но, милые дамы, пока рядом я, бояться драконов вам не нужно.

Сэр Диллитон – драконоборец и маг.

*****

Леди Анаис с удовольствием наблюдала за гибелью ситгарцев. Огромный белый крутящийся смерч между двух холмов – зрелище величественное и захватывающее. Не каждый день увидишь, как действуют настоящие боевые маги. Все эти крохотные огненные шарики и летающие ледышки – просто фокусы бродячих циркачей по сравнению с истинной магической мощью, которую вызвали к жизни гроссмейстер Дево с высшими мастерами тилисской Академии.

Сейчас между холмов гибли тысячи ситгарцев. От возбуждения леди Анаис даже искусала губы, и ей как никогда остро захотелось затащить короля Тилиса в свой шатёр. С великим трудом она подавила неуместное желание – даже согласись Энмунд, сейчас не время для любовных утех. Да он и не согласится – Энмунд целиком поглощён зрелищем, которое проливает бальзам на его поруганную страхом душу.

Леди Анаис вспомнила ту жуткую ночь и невольно содрогнулась. Тогда горело всё, а громадные огненные смерчи жгли людей, лошадей, палатки и фургоны. Пылала даже земля под ногами тилисцев. Сквозь плотную ткань шатра Анаис видела кровавое зарево, вставшее над тилисским лагерем, а мятущиеся по стенам тени бегавших в панике солдат только добавляли ужаса. Энмунд, находившийся в тот момент у любовницы, выскочил из её шатра в одной белой рубахе и умчался прочь, позабыв и о леди Анаис, и о королевском достоинстве. Потом, когда военачальники и маги собрались с духом и отбили нападение, она собиралась припомнить трусость Энмунду, но решила, что собственная жизнь дороже.

Она вспомнила исхлёстанную плетьми вампиршу. Красивая девка, хоть и нечисть. Во всяком случае, красивой она была до того, как с ней поработали священники. Видимо, вампирша – важная шишка в ситгарском войске, если ради неё кто-то отважился сунуться в тилисский лагерь. Потом, когда пожары догорели, дознаватели выяснили, что нападавшие сняли вампиршу с креста и унесли с собой. Архиепископ Тиагед при этом известии выругался совершенно неподобающе священнослужителю. Леди Анаис вспомнила его лицо и злорадно улыбнулась – у этого надутого индюка уволокли добычу из под самого носа. Он оставил женщину-вампира на сладкое, приготовив ей долгую и мучительную смерть, а сам планировал произносить в это время проповеди.

Впрочем, напавший на их лагерь маг не только уязвил самолюбие Тиагеда, но и нагнал изрядного страху на всех – от рядового солдата до самого короля. Тилисские воины несколько дней приходили в себя, прежде чем оказались способны продолжать преследование отступающих ситгарцев. Зато наученные горьким опытом солдаты теперь уничтожали всех, кто осмеливался приблизиться на сотню шагов к передовым постам.

А потом маги из объединённого отряда совершили ответный рейд и доложили, что уничтожили не меньше ситгарцев, чем погибло тилисцев во время огненной атаки. Леди Анаис многозначительно поджала губки – в этой войне от магов куда больше пользы, чем от церковников. Тиагед, обычно распинавшийся по любому поводу о непревзойдённой боевой мощи клириков, нынче молчит, как воды в рот набрал. А всё потому, что Единый явно отвернулся от Тилиса, и боевые клирики лишились возможности призывать божий огонь. Это не афишировалось, чтобы не угнетать и без того подорванный боевой дух солдат, а Тиагед громогласно объявил новую церковную доктрину – отныне священнослужители любых рангов не участвуют в кровопролитии, чем замаскировал неспособность боевых клириков сражаться. Однако, участвовать в кровопролитии вампиров и прочих пленных церковникам не возбранялось.

Маги же совместно с военными разработали план атаки на укрепившуюся армию Ситгара. В подробности леди Анаис не вникала – да её и не пустили в штаб. Она с интересом смотрела на безрезультатную атаку конницы, затем на выступление парочки ситгарских магов, которые задали жару кавалеристам, а потом на поспешное бегство этой парочки. Энмунд радостно захохотал, когда ситгарские маги сбежали с поля боя и, обняв леди Анаис, сказал:

– А теперь начинается самое интересное. Смотри.

Да, Анаис была согласна с королём – началось такое, чего она никогда в жизни не видела. Старик гроссмейстер и его высшие маги учинили настоящее колдовство, и вся передовая часть ситгарской армии превратилась в ледяные статуи. Кружащиеся белые облака довольно долго вымораживали долину между двух холмов и, когда ледяная магия рассеялась, там царила белая смерть. Даже отсюда леди Анаис видела крохотные заледенелые фигурки ситгарцев, всё ещё стоящие рядами.

Квадрат тяжёлой пехоты, под прикрытием которой находились тилисские маги, не двигался, дожидаясь подхода конницы. И когда тяжёлая кавалерия, обогнув пехотное каре, пошла сквозь вымерзшие порядки ситгарцев, леди Анаис не выдержала и захлопала в ладоши.

– Какое замечательное зрелище!

Стоявший неподалёку граф Бореол последовал примеру королевской фаворитки и выспренно сказал:

– Мой король, пусть твои воины так же легко разделаются с остатками ситгарцев, как они сейчас проходят их бывшую оборону. Это рука судьбы ведёт их.

– Это ты хорошо сказал, граф, – кивнул Энмунд. – Спасибо за такой поэтический оборот. Смотрите, перст судьбы указывает, как легко и быстро мы сомнём Ситгар и сделаем его своей провинцией.

Он посмотрел на секретаря, торопливо записывавшего изречения великого короля, убедился, что тот перенёс на бумагу удачное предложение, и задумался, что бы ещё такого бессмертного изречь. И в этот момент клин тяжёлой кавалерии Тилиса и Мессантии, который беспрепятственно прошёл по трупам замёрзших ситгарцев, вдруг начал замедляться и разделяться надвое. Энмунд нахмурился, не понимая, в чём причина. Но спустя пару мгновений всё стало ясно. А леди Анаис подумала, что напрасно король Тилиса сказал слова "легко и быстро".

*****

– Я убью тебя, старик!

– За что? – невозмутимо поинтересовался гроссмейстер.

– Немедленно освободи меня! Я должна отомстить им за смерть Дилля. И Тео.

– Нет. Ты будешь находиться под защитой боевых клириков до тех пор, пока я не вернусь, а потом…

Вампирша издала низкое рычание и заизвивалась. Верёвки, стягивающие её руки, вдруг задымились, и волокна одно за другим начали лопаться. Адельядо поспешно вернул оковы разума на Илонну, после чего велел принести железные цепи и заменить ими обугленные верёвки. Убедившись, что её упаковали, как следует, гроссмейстер снял оковы разума и сказал ругающейся, как портовый бродяга, вампирше:

– Ты хочешь отомстить двух-трём десяткам солдат? Я тебе дам шанс отомстить всему Тилису. Одборг, до моего возвращения глаз с неё не спускай.

Ругательства Илонны за его спиной не прекращались, но Адельядо уже не обращал на них внимания. Он собрал всех мастеров, вместе с которыми помогал боевым клирикам имитировать божий огонь, и побежал к шатру командующего. Почтенные седобородые маги, бегущие, словно простые адепты – зрелище довольно комичное. Возможно, солдаты не преминули бы отпустить десяток шуток по этому поводу, если бы в большинстве своём не бежали в противоположную сторону.

У шатра командующего находились сам генерал Куберт, несколько высших офицеров, кучка гонцов и два десятка боевых магов во главе с Мернаэлем – это всё, что осталось от сводного отряда. Адельядо перестал бежать только когда до Куберта было шагов десять.

– Господин генерал, два полка клана Жёлтой ласки покидают позиции. Лейтенант Юкор, привезший ваш приказ, убит герцогом Эшгуном.

– Господин генерал, герцог Мерро собрал свои отряды, прорвал охранные посты, и теперь клан Мантикоры движется на север.

– Господин генерал, три тысячи пехотинцев из запасных полков на грани бунта. Они уходят с позиций. Полковник Фло пытался их остановить и был затоптан.

Гроссмейстер слушал донесения гонцов и понимал, что наступил конец западной армии. После такого удара, который смогли нанести тилисские маги, ситгарцам не оправиться. Да ещё эти демоновы кланы, воспользовавшись моментом, дали дёру.

– Господин генерал, – обратился он к Куберту, – это наша вина – мы проглядели магическую атаку. Я попытаюсь отплатить тилисцам этой же монетой. Прошу выделить мне полсотни всадников и… – Адельядо посмотрел на мастеров-магов, стоящих рядом с ним, – пять лошадей.

И без того хмурый Куберт стал совсем мрачным.

– К чему эти жертвы? Разве вы способны уничтожить хотя бы треть тилисской армии?

– Нет, разумеется. Но эта ложбина между холмов позволит нам удержать тилисцев с союзниками от преследования. Минимум – до вечера. А ночью они не станут сюда лезть. При хорошем раскладе ваши солдаты получат фору в один день. Этого должно хватить, чтобы в итоге успеть добраться до Тирогиса. Генерал, решайте быстрее, действие ледяного смерча скоро закончится.

– Я выделю вам дизанцев. Всех. В случае обхода они вас прикроют. Действуйте, господин первый маг. Артуг, немедленно сообщи графу Марни, что он вместе со своими конниками поступает в распоряжение гроссмейстера. А теперь, господа, по коням.

Высшее военное руководство в полном составе вскочило на лошадей и поскакало вслед своим солдатам, пешком и верхом покидающих Флашскую долину. Мастер Мернаэль подошёл к Адельядо и недовольно сказал:

– Ты даже не посоветовался со мной, а ведь именно я руковожу магами в этой войне.

– Перестань, Мер, – поморщился гроссмейстер. – Уж, извини, но распоряжаться собственной жизнью я буду без твоего разрешения.

– Мы останемся и поможем вам, – Мернаэль шагнул в сторону крутящихся белых облаков, но Адельядо поймал его за рукав и дёрнул обратно.

– Нет, ты заберёшь всех оставшихся в живых магов и поедешь вслед за Кубертом. Нельзя оставлять войска безо всякого магического прикрытия.

– Хорошо, – кивнул Мернаэль, – тогда я отправлю их, а сам останусь.

– Нет, – снова возразил Адельядо. – Если мы тут поляжем, кто будет воспитывать новую поросль? Кто передаст знания молодым? Я возлагаю эту ответственность на тебя. Если не вернусь, ты должен занять место гроссмейстера.

В глазах Мернаэля блеснули искры, он кивнул, уже без возражений развернулся и скомандовал остаткам отряда боевых магов "За мной!" Адельядо проводил его взглядом и язвительно прошептал:

– Шиш тебе, а не гроссмейстерство. Рано ты меня хоронишь, Мер, – он повернулся к мастерам-магам. – Доррих, Горгун, как подойдём к границе смерча, приготовьтесь к перекачке мне энергии. Росс и Шоджо, вы займётесь "болванами".

Высшие маги направились туда, где бушевало мощнейшее ледяное заклятье. К ним подъехал командир полутысячи дизанцев и спросил:

– Господа маги, что нам делать?

– Расположите своих людей в сотне шагов от нас, граф, – ответил Адельядо. – Если тилисцы всё же осмелятся прорваться или сумеют быстро обойти холмы через леса, вы вступите с ними в бой. Но это вряд ли. Главной задачей будет ждать, пока мы не выдохнемся. Вы просто подберёте нас и всё.

– Подберём? – удивлённо спросил граф Марни.

– Да. Поднимете нас, взвалите на коней и увезёте отсюда, – невозмутимо ответил гроссмейстер. – Как увидите, что мы упали на землю, так и приступайте к выполнению.

– Понял, – граф кивнул. – Не беспокойтесь, всё будет сделано.

Всадники остались на месте, а маги добрались к самой границе ледяного смерча.

– Ну, друзья, чем угостим тилисцев? – спросил Адельядо у Дорриха и Горгуна.

Те долго не думали.

– Предлагаю обратный удар, – сказал Доррих.

– Поддерживаю, – кивнул Горгун. – Тем более, тилисцы нам подготовили хороший магический фон.

– Тогда решено: используем такой же смерч. Росс, Шоджо, постарайтесь не тянуть с "болванами". У Дево наверняка имеется резерв из числа союзников – вполне может быть, что они снова активируют зеркало.

Магические "болваны" обычно использовались для тренировок, но сейчас гроссмейстер решил применить их против зеркала Кридарна. Поскольку этот древний артефакт отражал заклинание в мага, так пусть он это сделает против "болвана". Магическая заготовка сгорит, не причинив вреда мастеру. Два-три мощных заклятья, и зеркало Кридарна выйдет из строя. А если тилисцы не сумеют подтянуть зеркало на ударную позицию – тем лучше, значит, "болваны" просто исполнят роль ударных инструментов.

Росс и Шоджо начали складывать из брошенных копий пирамиду – основу для болвана, а Доррих и Горгун приготовились передать свою энергию гроссмейстеру, когда Адельядо вдруг удивлённо воскликнул:

– Что это? Неужели Дево призвал ещё и ледяного демона?

Неподалёку от них из ледяной мглы появилась странная согбенная фигура – покрытая толстым слоем инея и льда, она еле-еле переставляла ноги. И когда нечто выбралось за границу белого морозного тумана, Адельядо, уже приготовившийся к атаке, разобрал, что перед ним никакой не горбатый и многорукий демон, а всего-навсего человек, который тащил на себе другого.

– С ума сойти, это же наши адепты!

Мастера-маги подхватили Дилля, который без сил рухнул на истоптанную траву. Тео, превратившийся в настоящего снеговика, еле заметно дышал. Адельядо на мгновенье застыл, удивляясь, как эти два юнца сумели выжить в ледяном смерче, затем замахал руками, призывая всадников.

– Граф, возьмите этих людей и немедленно доставьте их в лагерь боевых клириков. Если церковники уже в дороге – догоните их и передайте адептов архиепископу Одборгскому лично в руки. И скажите, чтобы он тут же позвал врачевателей. Впрочем, он и сам догадается. Поторапливайтесь, эти парни выжили в ледяном аду не для того, чтобы умереть на руках друзей.

Когда дизанцы увезли бесчувственные тела адептов, гроссмейстер посмотрел на вытянувшиеся физиономии старых магов и понадеялся, что у него выражение лица не столь же нелепое. Мастер Росс открыл рот, собираясь что-то спросить, но Адельядо только рукой махнул.

– Молчи. Я их уже похоронил, и сам не понимаю, как они сумели выжить в ледяном смерче. Наверняка это драконья магия помогла. Как Дилль смог устоять против заклинания пятого уровня с полуразумными гипнотическими вкраплениями в моей голове не укладывается. Он – просто кладезь тайн. Ну-с, друзья, приступим.

К тому времени, когда морозный туман начал рассеиваться, а смерчи перестали водить бешеный хоровод, ответное заклятье было готово. Мастера Росс и Шоджо сделали по два "болвана", отошли от них на безопасное расстояние и теперь сидели полностью обессиленные. Гроссмейстер перенаправил потоки энергии от мастеров Дорриха и Горгуна и застыл в ожидании.

Тилисский ледяной смерч прекратил существование, и глазам высших магов предстала удручающая картина. Земля меж Флашских холмов побелела от толстого слоя снега, укрепления из сцепленных телег выглядели, как сугробы. Ситгарские тысячи, превратившиеся в ледяные статуи, по прежнему стояли на своих позициях, но теперь уже никогда эти солдаты не смогут ни поднять меч, ни обнять жён, ни даже сделать один-единственный вдох. Флашская долина превратилась в долину мёртвых.

Адельядо, угрюмо сжав губы, смотрел, как тилисские и мессантийские рыцари набрали ход и врезались в ряды заледенелых ситгарцев. Кони крушили ряды мертвецов своими облачёнными в броню телами, а всадники, развлекаясь, рубили на скаку головы безответным врагам.

Ещё чуть-чуть, нужно подпустить их ещё ближе… Гроссмейстер призвал секундусов воздушной и водной стихий, придал им силу, полученную от мастеров, и в середине бывшего ситгарского построения завертелся новый белый смерч. Он образовался там, где только что властвовал такой же, а потому энергии для охлаждения пространства ему требовалось куда меньше. И делал это новый ледяной смерч куда быстрее.

Передовые тилисские рыцари, только что гордо ломающие заледенелые построения ситгарцев, вдруг обнаружили, что попали в ловушку: впереди виднелись дизанцы, сзади подпирали свои же соратники, а посреди кавалерийского клина началась новая магическая атака. Тилисцы в панике начали разъезжаться в стороны, стараясь уйти от магии, но жадные полуразумные смерчи мгновенно захватили не только центр ложбины, но и часть холмов. Флашская долина вновь окуталась белым крутящимся туманом, но теперь уже жертвами стали самонадеянные тилисцы и мессантийцы.

Пехотное каре остановилось, а затем начало поспешно отступать. Маги, создавшие ужасающий смерч, истратили все силы и потеряли сознание – теперь их тащили в тыл сильные воины. А кроме седобородых старцев некому было активировать волшебный артефакт, который по утверждению гроссмейстера Дево отражал любую магию. Уже скакавшие в атаку полки средней и лёгкой пехоты, тоже остановились – даже последнему новобранцу было понятно, что соваться сейчас во Флашскую долину – сущее самоубийство.

Король Энмунд молча смотрел, как гибнет цвет тилисского рыцарства, а на лице его не было ни кровинки. Леди Анаис поджала искусанные губы – пожалуй, сейчас самым безопасным местом будет любой уголок, который находится подальше от Энмунда. Она незаметно удалилась, и уже отойдя на десяток шагов от королевского шатра, услышала гневный вопль.

– Проклятый болван! – прошипела она сквозь зубы. – О чём он думал, когда соглашался на эту авантюру? Даже мне известно, что маги отвечают магам той же монетой. А кто теперь прикроет наши войска?

Королевская фаворитка постояла, послушала крики обезумевшего от злости Энмунда, и решительно направилась к своему шатру. Пожалуй, самое время вечером наведаться в гости к герцогу Силорду – главе тилисского клана Сокола. Пора начинать готовить себе место королевы.

А Энмунд, сжимая в бессильной ярости кулаки, едва не убил мага, принесшего в такой неудачный момент срочную депешу, полученную из-под Морано. Герцог Эльдо, который покинул ситгарскую армию вместе с вассалами, засел в своём столичном городе. Энмунд не стал тратить время на осаду провинциального городка, а потому оставил под Морано все медленные катапульты и баллисты, десять тысяч пехотинцев и отряд магов. Этого по расчётам маршалов с лихвой должно было хватить на взятие города. И сейчас маги дальней связи принесли сообщение, что этот "цапель", как Энмунд презрительно звал главу ситгарского клана Цапли, сделал внезапную вылазку, порушил половину осадных машин, уничтожил почти две тысячи пехоты и снова укрылся в городе. Полковник Триир, руководивший осадой, убит, а его заместитель просил подмоги – магов и ещё один пехотный полк. Энмунд в бешенстве отдал приказ повесить всех виновных в этом позоре, и маршалы с риском для жизни еле-еле отговорили короля от такого шага.

Скрежеща зубами, Энмунд распорядился отправить к Морано два пехотных полка. Две тысячи солдат в приподнятом настроении покинули основную армию – ещё бы, ведь в Морано нет этих ужасных магов. Тилисская армия осталась перед Флашской долиной, ставшей гекатомбой , где и простояла целых два дня, пока разведчики не донесли, что никаких засад врага впереди не обнаружено.

*****

Тирогис застыл в ожидании приближающихся ужасов войны. Крестьяне перестали возить в столицу еду. Купцы – те, что ещё остались в столице, несмотря на королевские указы и даже казни некоторых из них, взвинчивали цены на провизию и выпивку. То и дело в городе возникали бунты, чернь – особенно из Нижнего Тирогиса, собиралась в толпы и нападала на склады и дома зажиточных горожан. Сами зажиточные горожане стремились поскорее покинуть Тирогис и поскорее укрыться в каком-нибудь безопасном месте вне столицы. Вот только безопасных мест в Ситгаре уже не осталось.

Магическая дальняя связь перестала работать, когда Академия подверглась нападению неизвестного – маги-связисты погибли в первую же ночь. Клан Сокола, распущенный Юловаром, более не поставлял своих птиц для передачи сведений – все соколы и сокольничьи оказались вне закона. Единственным средством связи оставались курьеры. Именно они и привозили каждый день в королевский дворец скверные новости.

Большой Тронный зал был превращён в штаб. Здесь заседали оба ситгарских маршала, их военные советники, прокуратор Венген уходил отсюда только чтобы раздать новые приказы и снова возвращался. Мастер Харнор больше не бывал в Академии и делил своё время между казначейством и Тронным залом. Тут же находился ситгарский патриарх, которого архиепископ Одборгский оставил в Тирогисе руководить церковным аппаратом.

Гонцы и курьеры один за другим появлялись у входа во дворец, гвардейцы проверяли их значки и пропускали. Лейтенант Настон, командовавший гвардией после гибели капитана Рибрина, зорко следил, чтобы курьеры не отклонялись от пути и шли прямиком в Тронный зал. Маршалы Гернельм и Брунри с красными от недосыпания глазами, выслушивали донесения, вносили правки в карты военных действий и докладывали королеве Белинде о состоянии дел на фронтах. Советов маршалы уже не давали.

Линда, несмотря ни на что, старалась быть королевой. Она с каменным лицом выслушивала донесения военных, прокуратора, суперинтенданта, министров и по мере сил пыталась принять верное решение. А потом, когда уходила из Тронного зала в спальню, где умирал Юловар, она превращалась в обычную женщину. И никто, кроме двух служанок, святого отца Григория и господина Луавиля, не видел, как она, заламывая руки, рыдала над безучастным ко всему королём. Потом государственные дела требовали её присутствия в Тронном зале, Линда приводила себя в порядок, и в свет опять выходила настоящая королева. И только опухшие от слёз глаза выдавали, что Её Величество проплакала всю ночь.

Вот и сейчас, когда Линда вошла в Тронный зал, присутствующие отметили её бледность, которая особо подчёркивалась чёрным платьем и чёрной же вуалью. Королеву сопровождал бессменный Луавиль. Маршалы Гернельм и Брунри поднялись, отдали честь и тут же приступили к изложению ситуации.

– Ваше Величество, ни один гонец, посланный к западной армии, не вернулся, поэтому о состоянии дел у генерала Куберта нам ничего не известно. С севера пришли известия, что король Подгорья Таннил разорвал древнее перемирие и вторгся в наши земли. Три полка: Аркенирский, Амиссарский и Тирджийский разбиты гномскими огневиками и вынуждены отступить к югу. Гномы сожгли восемь городов, причём, они разрешили жителям уйти вместе со скарбом. Очевидцы говорят, что гномы хотят зачистить весь север от людского присутствия.

– В Аркенирском полку служит мой дядя, – тихо сказала Линда. – Что-нибудь о нём известно?

– Барон Кадьяк лично повёл солдат в атаку. Ваше Величество, он был тяжело ранен, но жив.

Линда молча кивнула.

– Ополчение, собранное в северных провинциях, стягивалось к Тирогису – мы планировали собрать все силы в один кулак, – тяжело вздохнул Гернельм. – Но теперь, после вторжения гномов мы решили вернуть их в Тригород – наиболее крупный город на севере. Туда же стягиваются и все три пограничных полка. Тригород должен устоять до тех пор, пока мы не пошлём ему помощь.

Тут маршал замолк – он просто физически не мог сказать, что взять эту помощь неоткуда. Брунри продолжил:

– Ваше Величество, мироттийцы всего в трёх днях пути от столицы. В отличие от тилисцев, их никто ни разу не потрепал, ведь юго-западный кулак распался после предательств кланов. Отдельные части прибывают в Тирогис, остальные либо разбежались по своим землям, либо перешли под знамёна врага. Южная армия по-прежнему держит границу с хиваши, а потому не может воспрепятствовать королю Ниалу и его союзникам. Спустя четыре дня – максимум, пять, Тирогис будет осаждён ими.

– Ваши предложения? – безжизненным голосом спросила Линда.

– Ваше Величество, вы должны покинуть столицу. Мы соберём все оставшиеся войска и отступим к югу, в Лерис.

– Зачем?

– В военной истории немало случаев, когда полководцы сдавали столицы, но сохраняли армию.

– Их тоже со всех сторон атаковали объединившиеся враги?

– Нет, – нахмурился Гернельм. – Но…

– Тогда я не вижу смысла уходить из хорошо укреплённого города, – сказала Линда. – Враги всё равно последуют за нами, и нам придётся принимать бой уже в худших условиях. Собирайте всех, кого можно, господа маршалы, мы будем оборонять Тирогис до тех пор, пока у нас останутся солдаты.

Маршалы поднялись и отдали королеве честь.