Песнь четырех эпох. Книга 1. Хроники последнего лета

Амелия подошла ближе к окну. Холодный ветер, ворвавшийся в зал, заставил её поежиться. То, что она увидела, заставило кровь застыть в жилах – небо на востоке было чернее самой тёмной ночи, а температура продолжала падать с пугающей скоростью.

– Это не просто облака, – прошептала она, всматриваясь в зловещие тучи. – Это что-то гораздо более серьёзное. Нам нужно действовать быстро

В этот момент дверь с грохотом распахнулась, и в зал вбежал запыхавшийся Родрик. Его мундир был расстёгнут, а на лице читалось явное беспокойство.

– Ваше превосходительство! – выпалил он, резко приложив кулак к груди в воинском приветствии. – Беженцы… они… они вооружены! Откуда-то достали оружие и начали штурм главных ворот! Стража пока сдерживает их натиск, но силы неравны!

Его слова повисли в воздухе тяжёлым свинцовым облаком. В зале воцарилась мёртвая тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием вбежавшего офицера.

Верховный священник, до этого момента хранивший ледяное спокойствие, резко поднялся со своего места. Его лицо исказила гримаса гнева, а голос зазвенел от ярости:

– Еретики! Предатели! Как вы допустили такое, генерал-губернатор?! – его палец с силой ударил по столу. – Это прямое предательство! Вы ответите за это перед священным судом! Ваши оплошности привели к этому хаосу! Его голос эхом отразился от стен зала, наполняя пространство гневом и угрозой. Священник обвёл присутствующих пылающим взглядом, словно пытаясь испепелить их на месте.

Не дав священнику закончить свою гневную тираду, Амелия резко подняла руку. Её голос, холодный и чёткий, разрезал напряжённую атмосферу зала: – Довольно пустых обвинений, святой отец! – её слова прозвучали как удар хлыста. – У меня есть информация о том, как эти беженцы оказались в городе. И она напрямую касается некоторых представителей вашей святой братии.

По залу прокатился изумлённый шёпот. Верховный священник побледнел, его губы сжались в тонкую линию.

– Что вы себе позволяете?! – прорычал он, но в его голосе послышалась неуверенность.

– У меня есть сведения о том, что именно ваши люди, святой отец, за определённую плату помогали беженцам проникать в город, – продолжала Амелия, не отводя взгляда. – Моя служанка, которая работает в нижнем храме, случайно услышала разговор одного из младших священников с торговцем оружием.

Алан Рихт перевёл изумлённый взгляд на Амелию, затем на побагровевшего священника. В зале повисла тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием присутствующих.

– Это… это клевета! – выдавил священник, но его голос предательски дрогнул.

– У меня есть все необходимые доказательства, – спокойно ответила Амелия. – И если вы продолжите отвлекать нас пустыми обвинениями, то городские ворота падут ещё до полудня.

В этот момент тяжёлые двери зала с грохотом распахнулись, и в помещение стремительно вошли посланники Карга – Тарек, доктор Алистер, мастер Карим. Их лица были бледны, а в глазах читалась неподдельная тревога.

– Остановитесь! – Алистер, вскидывая руку. – Происходит нечто куда более опасное, чем вы можете себе представить!

Амелия мгновенно шагнула вперёд: – Друзья… что случилось?

– Войска Карга… – начал один из посланников, тяжело дыша. – Они проникли в город вместе с беженцами! Оружие было спрятано в повозках, под грузами с продовольствием. Это не просто бунт – это спланированная атака!

По залу прокатился ропот изумления. Генерал-губернатор побледнел ещё больше.

– Но как… – начал было он.

– Коррупция священников помогла им, – мрачно продолжил другой посланник. – Наши разведчики докладывают, что войска Карга уже внутри городских стен. Они смешались с толпой беженцев, и теперь город окружён.

Верховный священник пошатнулся, словно получил удар. Его лицо исказилось от ярости и страха: – Невозможно… вы лжёте!

Амелия жестом остановила его: – Посланники Карга никогда не лгали мне. Их информация всегда была точной. Мы должны действовать быстро.

Один из посланников тяжело вздохнул и покачал головой: – Амелия, Карга не станут брать город силой. У них есть способ эффективнее и страшнее.

Генерал-губернатор шагнул вперёд, его голос дрогнул: – О чём вы говорите? Что они намерены делать?

Карим опустил взгляд: – Бомбардировка, – тихо произнёс он. – Они начнут бомбардировку. И будут продолжать до тех пор, пока от города не останется лишь пепел.

По залу прокатился глухой ропот. Лица присутствующих побледнели. Даже Верховный священник, казалось, потерял дар речи.

– Но… зачем? – выдавил генерал-губернатор. – Это же безумие! Столько невинных жизней…

– Политика Карга всегда была жестокой, – ответил посланник. – Они не признают пощады. Для них город – лишь точка на карте, а его жители – расходный материал.

Амелия сжала кулаки, её взгляд стал острым, как клинок: – Значит, у нас есть время. Нужно действовать быстро.

Генерал-губернатор быстро взял себя в руки. Его лицо вновь обрело решительное выражение, а голос зазвучал твёрдо и уверенно: – Родрик! Немедленно усилить все патрули! Организовать постоянное наблюдение за небом! Всем постам быть наготове!

– Ещё одно распоряжение. Найти трёх самых надёжных стражников из городской гвардии. Они сопроводят Амелию и посланников Карга к моему личному паровозу. Немедленно отправляйтесь в столицу! Нужно предупредить императора о надвигающейся угрозе!

В этот момент Верховный священник вновь попытался вмешаться, брызгая слюной от гнева: – Как вы смеете?! Эта женщина – еретичка! Её слова – ложь! Вы совершаете роковую ошибку, доверяя ей!

Но прежде чем он успел продолжить свою тираду, раздался резкий голос Родрика: – Молчать! Сейчас не время для ваших обвинений! Занимайтесь тем, что умеете лучше всего – молитесь императору о спасении города! А мы займёмся делом!

Священник побагровел от ярости, но под тяжёлым взглядом офицера смолчал. Его губы беззвучно шевелились, словно он уже начал свою молитву, но в глазах читалась неприкрытая ненависть.

Время работало против них. Каждый миг промедления мог стоить городу его существования. Судьба Фороса висела на волоске, и теперь всё зависело от скорости и решительности действий.

Несколько часов пролетели как одно мгновение. Родрик, проявив себя как опытный командир, сумел организовать оборону без хаоса. Город продолжал жить своей тревожной жизнью, но благодаря его усилиям не погрузился в панику. Амелия, посланники Карга и генерал-губернатор стояли на платформе, наблюдая за тем, как тяжёлые свинцовые тучи медленно закрывают небо над городом. Их тени, словно гигантские крылья, накрывали Форос, предвещая недоброе. Из-за стен, со стороны лагеря беженцев, доносились приглушённые крики и шум. Казалось, что сама земля дрожала от ярости толпы. Где-то вдалеке раздавался металлический звон – вероятно, беженцы продолжали вооружаться, готовясь к предстоящему штурму.

Город Форос оказался в ловушке. Почти все пути были отрезаны. Единственной нитью, связывающей его с внешним миром, оставалась железная дорога – хрупкая надежда на спасение. Паровозы всё ещё ходили по этим рельсам, но каждый понимал: это ненадолго.

Амелия обернулась к своим спутникам. Их лица были серьёзны, в глазах читалась решимость. Они знали, что от их миссии зависит судьба не только города, но и, возможно, всей империи.

Вдалеке послышался гудок приближающегося паровоза. Время пришло. Пора было отправляться в путь, пока ещё оставалась возможность покинуть осаждённый город.

Последние приготовления подходили к концу. Железнодорожные рабочие, действуя слаженно и быстро, отцепляли один за другим все вагоны состава, кроме одного. Это решение должно было облегчить вес паровоза и увеличить его скорость – возможно, именно это могло сыграть решающую роль в их спасении.

В этот момент у платформы появились Родрик и молодой офицер с решительным взглядом – Эрон. Его форма была безупречно выглажена, а движения выдавали опытного военного.

– Госпожа Амелия, – обратился Родрик, – позвольте представить вам офицера Эрона. Он будет сопровождать вас в столицу. К сожалению, больше солдат выделить не могу – каждый человек сейчас на счету в обороне города.

Эрон отдал воинское приветствие: – Готов выполнить любой приказ, госпожа. Моя задача – обеспечить вашу безопасность во время пути.

Офицер Эрон был молодым человеком лет двадцати пяти, с подтянутой военной выправкой и проницательным взглядом. Его короткие тёмные волосы были аккуратно уложены, а на смуглом лице выделялись ярко-голубые глаза, в которых читалась решительность и готовность к действию. Форма сидела на нём как влитая, подчёркивая стройную, но сильную фигуру. На поясе поблескивал офицерский кортик, а на груди виднелись несколько наград, свидетельствующих о его заслугах. Движения его были чёткими и выверенными, что выдавало опытного военного. В чертах лица читалось благородство: прямой нос, твёрдый подбородок и чётко очерченные губы. Несмотря на молодость, в его осанке чувствовалось достоинство и уверенность человека, привыкшего командовать. Особенно примечательным был его взгляд – спокойный и внимательный, способный заметить малейшие детали. В характере офицера сочетались природная сдержанность и внутренняя сила. Он не был многословен, но каждое его слово звучало весомо и обдуманно. В его манере держаться чувствовалось уважение к старшим по званию и готовность выполнять свой долг до конца. На левой руке виднелся шрам – след от старого ранения, напоминающий о том, что офицер Эрон не раз бывал в опасных ситуациях и всегда выходил победителем. Его руки были сильными и мозолистыми – руки настоящего воина, привыкшего к оружию и тяжёлой работе

Амелия внимательно посмотрела на молодого офицера: – Благодарю за службу, офицер Эрон. Надеюсь, ваши навыки окажутся достаточными.

Родрик кивнул: – Эрон – один из лучших моих подчинённых. Вы можете положиться на него.

В этот момент раздался предупреждающий гудок паровоза. Время истекало. Все понимали: каждая лишняя минута задержки могла стоить им жизни.

– Пора, – коротко бросил генерал-губернатор. – Отправляйтесь немедленно.

Посланники Карга подошли к Амелии с серьёзными лицами.

– Я и Тарек должны остаться здесь, – произнёс Алистер. – Наш долг – быть с нашим народом и сделать всё возможное, чтобы остановить эту войну. Карим самый ценный из нас он будет сопровождать вас госпожа Амелия.

Амелия хотела возразить, но увидела в их глазах непоколебимую решимость.

Генерал-губернатор, стоявший рядом, достал свой золотой перстень с императорской печатью.

– Возьмите, – сказал он, вкладывая его в ладонь Амелии. – Этот перстень даст вам власть над любым имперским чиновником. Каждый, кто увидит его, будет обязан оказать вам любую помощь.

Амелия с благодарностью приняла перстень.

– Спасибо вам за всё, – произнесла она, обводя взглядом всех присутствующих. – Пусть император хранит вас.

Прощание было коротким. Амелия, Эрон и Карим поднялись в вагон. Проводник закрыл дверь, и состав медленно тронулся.

В этот момент небо над Форосом потемнело ещё сильнее. Внезапно пошёл снег – редкий для этих мест снегопад в середине лета. Крупные белые хлопья кружились в воздухе, словно пепел, падая на крыши домов и плечи оставшихся на платформе людей.

Поезд едва успел отъехать на безопасное расстояние от города, когда Амелия, прильнув к окну, заметила в небе тёмные силуэты. Её сердце замерло, когда она узнала их – это были дирижабли Карга.

– Дирижабли! – вскрикнула она, указывая в небо.

Эрон и Карим мгновенно оказались рядом, вглядываясь в происходящее. В следующее мгновение небо разорвали первые взрывы. Бомбардировка началась.

Огромные воздушные корабли, словно хищные птицы, кружили над городом, сбрасывая смертоносный груз. Взрывы сотрясали землю, огненные вспышки озаряли небо. Форос внизу казался полем битвы, где каждый дом мог стать последним.

Амелия в ужасе наблюдала, как город превращается в руины. Она видела, как пламя охватывает здания, как дым поднимается к небу столбами, как паника охватывает оставшихся в городе людей.

Эрон, понимая, что они ничем не могут помочь, приказал проводнику увеличить скорость. Поезд, скрипя колёсами, набирал ход, унося их всё дальше от места трагедии. Но образ горящего города навсегда остался в памяти Амелии. Она не могла оторвать взгляд от окна, пока последние огни Фороса не растворились в темноте. В её душе бушевала буря эмоций: гнев, отчаяние, бессилие. Она чувствовала себя предательницей, покидающей город в час величайшей нужды.

Поезд мчался вперёд, унося с собой не только пассажирку, но и груз ответственности за судьбу целого города.

Глава 8. Тени империи

Величественный паровоз, увенчанный медными шпилями и замысловатыми вентиляционными решётками, резво мчался по стальным жилам империи. Его массивный котёл, украшенный витиеватыми латунными узорами, извергал клубы густого дыма, окрашенного в багровые тона закатного солнца. Чугунные колёса, покрытые замысловатой гравировкой, с грохотом проглатывали рельсы, оставляя за собой шлейф искр и пара. Механические поршни, словно живые существа, ритмично ходили вверх-вниз, заставляя весь состав содрогаться в такт их работе. Повсюду виднелись медные трубы, вентили и шестерёнки, соединённые в причудливый механизм, который управлял этим чудом инженерной мысли. За окнами вагонов простирались земли империи – бескрайние поля, пересечённые тенями от бегущих облаков, небольшие деревушки с крышами, крытыми черепицей, и величественные замки, чьи шпили пронзали небо. Вдоль путей тянулись столбы с ажурными фонарями, чьи огни мерцали в наступающих сумерках.

В кабине машиниста кипела работа. Пожилой инженер в жилете, увешанном всевозможными инструментами, внимательно следил за показаниями манометров и термометров, время от времени подбрасывая уголь в топку. Его помощник, молодой парень в кожаных перчатках, ловко управлялся с рычагами и вентилями, поддерживая нужный режим работы котла. Состав неумолимо приближался к столице – огромному мегаполису, чьи дымоходы и башни уже виднелись на горизонте, словно лес из металла и камня, вознесённый к небесам в честь прогресса и инженерной мысли.

В мягком полумраке вагона-ресторана, освещённого мерцающими газовыми лампами, сидел одинокий пассажир. Это был учёный Вальтер покинувший город Карст за несколько часов до бойни произошедшей в нем – его седые волосы были аккуратно уложены, а на носу поблескивали очки в тонкой металлической оправе. На столе перед ним лежала свежая газета «Имперский вестник», страницы которой были украшены витиеватыми гравюрами и позолоченными заголовками. Его пальцы машинально разглаживали пожелтевшую бумагу, пока глаза скользили по строкам, наполненным славословиями в адрес императора. В этих статьях описывались небывалые достижения империи: новые паровые механизмы, грандиозные проекты по строительству воздушных мостов и покорение небесных просторов.

За окном проносились пейзажи империи, а здесь, в уютном уголке вагона, время словно замедлило свой бег. Вальтер машинально отхлебнул горячий чай из фарфоровой чашки, украшенной имперским гербом. Его взгляд то и то возвращался к заголовкам, где рассказывалось о величии империи, но в глубине души он знал правду о том, что происходит. Пожилой официант в накрахмаленном фартуке время от времени бросал на него любопытные взгляды, но учёный оставался погружённым в свои мысли, изредка перелистывая страницы газеты, которая казалась ему теперь не более чем маской, скрывающей истинную картину происходящего в империи.

Вальтер остался совершенно один в вагоне-ресторане. Мерцание газовых ламп отбрасывало причудливые тени на его сосредоточенное лицо. Он настороженно огляделся по сторонам, словно опасаясь, что за ним могут наблюдать. Его взгляд скользнул по пустым столикам, затем остановился на массивных дверях, ведущих в коридор поезда. Слегка помедлив, профессор наклонился и поднял с пола свой потрёпанный портфель. Его пальцы дрогнули, когда он расстегнул пряжку и осторожно открыл клапан. Внутри, среди стопок бумаг и научных инструментов, лежал небольшой свёрток, завёрнутый в выцветшую ткань.