Время и Вечность

– Тебе первому яйца оторвать? – вдруг раздался тяжёлый, но спокойный и потому знакомый мужской голос.

Пьяная компания мгновенно, единым механизмом, повернулась к непрошенному гостю. Даша узнала его ещё по голосу, но не могла не посмотреть: хотела убедиться, что ей не чудится, что это он, и что пришёл, чтобы её спасти и уберечь. По щекам ручейками бежали слёзы. Саша был невероятно зол.

– Ну-ка повтори, че сказал, сопляк! – заплетающимся языком кое-как вымолвил мужик с расстёгнутой ширинкой, – Иди куда шёл, наше не трогай!

– Ваше? – Александр оскалился. Девушка никогда раньше не видела напарника в такой ярости, – Это вы только что тронули моё, ублюдки! Я переломаю вам каждый пальчик и выбью зубы за это.

Мерзкие друзья испуганно переглянулись. Кого-то это отрезвило, ну а кого-то лишь сильнее рассердило. Задетых и оскорблённых получилось больше – с дымящими от гнева носами они бросились на мальчишку-спасителя. Завязалась драка.

Дарья приросла к месту и ошеломлённо наблюдала за всем происходящим. Она не могла не отметить уверенность парня в своих силах. Он хорошо дрался, умел это делать. Перебрасывал противников через спину, раскидывал их налево и направо, уклонялся от чужих ударов. Пьянь же не стыдилась жульничать, кусалась, вцеплялась пальцами в одежду и вдруг достала оружие. Девушка этого не заметила сразу, её больше беспокоило, что, наверняка, студенту неудобно сражаться в узкой деловой рубашке.

Кто-то из мужиков ранил Сашу в грудь. Другой воспользовался моментом и ударил молодого человека в нос, затем в губу. Александр встряхнул головой и отскочил, вытер кровь и умело вновь разбросал всю компанию по асфальту. Послышались приближающиеся звуки полицейской сирены. Мужики вскочили, перепугано осмотрелись и принялись бежать. Парень проводил их ненавистным, полным отвращения, взглядом. Пострадавшая почему-то знала без сомнения: её напарник всё рассчитал, и этих гадких людей обязательно поймают.

Внезапно он опустился перед ней и обнял. Сердце бешено забилось в женской груди, и ухо уловило, как также громко и часто бьётся второе напротив.

– Они сильно навредили тебе, Даша? – шёпотом спросил Александр, а девушка залилась краской и вздрогнула.

Впервые он назвал её по имени. Пока ждал ответа, помог встать. Студентка заметила грязь на бежевой ткани и запёкшуюся кровь в районе коленей. Тут же вернулась боль. Она осмотрела себя с жалостью и ужасом: растрёпанная, испачканная, с порванным на плече кардиганом, с ссадиной на лице, с разбитыми коленями под платьем. Взглянула на Сашу и лихорадочно закивала.

Парень внимательно смотрел на неё. С носа текла кровь, губа была травмирована, а чёрная рубашка повреждена под ключицей. Воспоминание о резаной ране заставило девушку прийти в себя.

– Со мной ерунда, но тебя ведь ножом покалечили! – её руки затряслись, – Я сейчас вызову скорую! Ты потерпи, я знаю, что болит…

– Это мелочи, – возразил молодой человек и попытался успокоить напарницу, – Рана не глубокая, так, зацепили. За рубашку обидно, а сам я цел. Не нужно скорой.

– Ты уверен? – по щекам продолжали бежать солёные слёзы.

Дарье было так стыдно за свою слабость, за эти эмоции, но она не могла ничего с собой поделать. Уж сильно перепугалась, за себя, за… него! Саша мягко улыбнулся и осторожно вытер прозрачные ручейки.

– Прости, прости меня! – взмолилась девушка, чувствуя себя чудовищем, – Я не имела права поднимать на тебя руку, я не со зла, не сдержалась! Прости, я такая глупая, а ты ещё и спас меня!! Я в таком долгу…

– Тише, Даш, – прошептал Александр, наклонившись к пострадавшей, – Не кори себя, лучше успокойся. Всё закончилось, ты теперь в безопасности.

Студентка шмыгнула носом, а затем вдруг сделала то, чего никогда себе не позволяла. Она прижалась к Саше и долго благодарила, за всё: за терпение, за помощь, за спокойствие, за мудрость – за то, за что раньше его ненавидела. Он молча гладил её по волосам в ответ. Происходящее сейчас было таким непозволительным для неё и для него, таким откровенным и абсурдно смелым, но почему-то казалось Даше правильным. Даже если она для него обычная, то он точно кто-то особенный…

Успокоившись, девушка отстранилась, посмотрела на побитого парня и заявила:

– Раз не просишь скорой, тогда пойдём ко мне домой. У меня много лекарств, обработаешь раны…

– Конечно пойдём, – ухмыльнулся Александр, – Теперь-то можно тебя проводить?

Даша низко опустила голову и кивнула несколько раз. В тишине они дошли до нужного адреса, держась, само собой, за руки, ведь с этим наглым очаровательным знакомым находиться рядом нельзя было по-другому.

Глава вторая

Александр

После пережитого уличного кошмара квартира показалась безмятежным, уютным островом. Молодой человек поразился подобным масштабам для проживания на одну персону, но вовремя вспомнил, кто ей является, и скрыл удивление. Девушка оставила обувь в прихожей, он последовал её примеру, а затем прошёл на просторную кухню. Конечно, здесь всё было больше, чем в общежитии, и дышалось здесь, следовательно, свободнее и легче, как в родительском двухэтажном доме в родном городе. Саша был совсем маленьким, когда его отец и родной дядя Матвей вместе заложили фундамент.

Парень обратил внимание на хозяйку, замершую посреди комнаты в раздумьях. Наконец-таки, её не трясло, а слёзы больше не катились по щекам. Остались лишь красные глаза, местами порванная и заляпанная грязью одежда, да разбитые коленки.

– Пойди прими душ и переоденься, – подсказал он, – Я сам найду лекарства.

– Это будет неправильно! – решительно заявила Даша в ответ, после чего направилась к серым шкафчикам и принялась искать нужные для обработки ран средства.

Интерьер в трапезной был простым, но не безвкусным. Несколько серых велюровых стульев располагалось по периметру чёрного стола. На нём стояли чайник, небольшая корзинка, полная печенья с шоколадной крошкой, перец, соль и сахарница. Заметив знакомое лакомство в плетённой корзине, молодой человек не мог не усмехнуться. Видимо, Даше действительно нравилось то самое печенье.

Полы были выложены серым кафелем, подогреваемым снизу. На электроплите стояла закрытая крышкой сковорода, рядом чёрная микроволновка, дальше серый холодильник. Два этих цвета гармонично сочетались и разбавляли друг друга по всей кухне. Гостю захотелось посмотреть и другие комнаты.

– Вот, – негромко произнесла девушка, выкладывая на стол предметы, – Перекись, йод, диски, бинты, операционные пластыри – они шире обычных.

– Спасибо, – улыбнувшись, поблагодарил молодой человек. Затем снял рубашку.

Ему показалось, что Дарья смутилась. Он вспомнил, с каким страхом и отчаянием она посмотрела на него, когда тот появился на месте происшествия. Александр должен был сразу пойти за ней, не держать дистанцию, не растеряться от её удара, и тогда бы смог защитить её раньше. Тогда бы всего этого ужаса не произошло.

– Я не хотела, чтобы ты меня провожал, поскольку ненавижу быть обязанной, – призналась напарница, сев на соседний стул, – Теперь уже не отвертеться. Я куплю тебе новую рубашку, ты свою испортил из-за меня!

Саша задорно усмехнулся. Его забавляло как настойчиво девушка продолжала измерять все вещи материальным пониманием. Ответил ей:

– Я и сам куплю. Если хочешь вернуть мне долг, то просто перестань задираться, упрямиться и делить нас на два мира. Это будет куда полезнее и нужнее, чем покупка какой-то тряпки.

– Я больше не делю нас, я была не права! – горячо вскрикнула Даша и вскочила на ноги, – Прости, считать тебя бедным было глупостью! Я не знала, какими они на самом деле бывают!

Александр улыбнулся и потянулся за баночкой с перекисью водорода. Хозяйка дома постаралась его опередить.

– Подожди, давай я помогу! Ты же спас меня, а взамен просишь не задираться… Этого ведь мало.

– Этого достаточно, – коротко сказал парень, – Не трать на меня время, ты тоже пострадала, сходи в душ. Зеркало здесь где-то есть?

Почему же он отказывался от её помощи? Саша понимал, что не просто так пошёл за ней от академии, что была причина, по которой ему стало так важно убедиться, что напарница дойдёт до дома целой, несмотря на то что перед этим она же влепила ему пощёчину. Он осознавал, что часто ловит себя на мысли о красоте Дарьи, о её стройной высокой фигуре, о своенравном вспыльчивом характере. Его всё это привлекало. Боялся себя выдать, если будут близко.

– Да, в коридоре большой шкаф-купе.

Знаменитость собралась было уйти, но не стала. Упёрла руки в бока и произнесла командным тоном:

– Я всё же настаиваю! – а затем ловко выхватила из мужской руки бутылёк.

Александр сдался. Перепалка около вуза и ночная драка выбили его из сил.

– Ничего, что я так? – тихо спросил он, указывая взглядом на своё полуобнажённое тело. Девушка поставила для себя стул напротив.

– Будто бы я такого не видела, – она демонстративно закатила глаза и смочила ватный диск жидкостью, – Знаешь, как часто я бывала в стрип-клубах в шестнадцать?

Однако, от парня не смогло укрыться, что Даша зарделась и скорее перевела внимание на собственные руки и медицинские предметы. Сашу это развеселило. К чему храбриться или что-то отрицать, раз на лице всё написано? – подумал он, но говорить не стал. Итак смущена, куда тут издеваться.

Раны неприятно щипали, но молодой человек не подавал виду. Он безмолвно наблюдал за девушкой, та же вовсе не поднимала глаз. Всегда разгневанная, сейчас она трепетно обрабатывала его поражённые места, осторожно дула на них, чтоб скорее впитался йод, и это трогало Александра до глубины души. Неужели Даша может быть такой? Неужели, напарница, и правда, перестала их разделять, раз так настойчиво взялась лечить бедняка?

Юная Хольватова подняла взгляд на пострадавшего, а он не успел вовремя отвести свой. Это ввело в смятение обоих. Девушка занервничала и резко облила губы гостя перекисью. Саша вздрогнул и зажмурился.

– Прости! – вскрикнула Даша, схватилась за диски, принялась вытирать.

Парень усмехнулся. Слишком уж явно дрожали у неё руки, а движения были резки и лихорадочны. Когда она взялась за йод, то такое состояние подвело: банка вылетела из рук и расплескалась по всей мужской груди. Студентка дёрнулась, вскочила – удивился и Алекандр. Засмеялся.

– Ничего, чтобы точно всё вылечило.

Он сказал это бесстрастно, специально, чтобы успокоить Дарью. Хотел разрядить обстановку. Девушка совсем растерялась, затем извинилась, предупредила, что даст сменную одежду, да и, между прочим, ей давно пора в ванную, коленки саднят. Быстро убежала. Александр поднял с пола пустую коричневую баночку. Самостоятельно сменил испачканные пластыри. Сердце, конечно, колотилось.

Даша вернулась на кухню спустя какое-то время в шёлковой пижаме не то лимонного, не то бежевого цвета, состоявшей из шорт и ажурной туники, с окровавленными коленями и влажными волосами. Саша не мог не признать, как привлекательно и необыкновенно-сексуально выглядят люди после душа. Девушка принесла с собой широкие клетчатые штаны и свободную чёрную толстовку с капюшоном. Парень ушёл переодеться в комнату хозяйки квартиры. Там было так же уютно, как и во всяком уголке дома. Он в очередной раз изумился: такая экспрессивная персона умеет создавать настолько домашнюю атмосферу.

Штаны оказались коротковатыми, заканчивались чуть ниже коленной чашечки, и были неприятно узковаты в талии. Саша выглядел смешно, но переодеваться не стал. Толстовка тоже оказалась короткой в рукавах, но молодой человек нашёл выход: закатал их к локтям. Вернулся в таком виде обратно на кухню. Девушка засмеялась, увидев его, а Александр невозмутимо сел на велюровый стул и потребовал осмотреть колени.

Теперь они поменялись местами: Даша вновь стала «пострадавшей». Парень аккуратно принялся обрабатывать её раны, а хозяйка вдруг завопила во весь голос.

– Ты разве никогда в детстве не разбивала коленки? – оторопело спросил Саша, на что девушка отрицательно завертела головой, – А когда с друзьями в догонялки играла?

Она помрачнела.

– У меня нет и не было друзей.

Александр остановился и внимательно посмотрел на собеседницу. Чем больше Дарья раскрывалась ему, тем становилось яснее, что все её привычки и поведение не от того, что у неё всё было, а потому, что не было. И если раньше он презирал Хольватову, грубо осаживал, ненавидел её за истеричность и считал невоспитанной, и вульгарной, то теперь хотел обнять, показать мир по-другому и в хорошем смысле пожалеть.

– Мать всегда напоминала, что моральные раны не заживают и поэтому не разрешала сближаться с кем-нибудь, – шёпотом стала объяснять Даша, – Люди корыстны, будут дружить со мной из-за статуса и популярности, и обсуждать за спиной! Используют меня потом, причинят боль, а я никогда не смогу от этого оправиться.

– Тяжёлое это бремя – быть известным, – кивнул Саша, – Меня пронесло. Сколько себя помню, вокруг всегда были ребята, с кем я общался и гулял. Никто из них не пользовался мной, не подставлял и не калечил. На свете много добрых людей.

– Завидую, – девушка сделала небольшую паузу, горько усмехнулась, – А я и не умею дружить. Все вокруг вызывают во мне подозрения и сомнения. Они не дотягивают, не достойны…

– И их ты ставишь ниже себя? Нельзя, Даш, они – тоже люди. Тебе стоит учиться доверять и перестать уже считать себя с ничего звездой.

Напарница тут же возмутилась, ощетинилась и приготовилась биться в новой словесной перепалке, однако Саша сделал вид, что ему это неинтересно и вернулся к раненным коленям.

Когда со всеми травмами было покончено, Дарья предложила гостю остаться на ночь, аргументировав это тем, что не отпустит его обратно по тёмной улице искать новые приключения. Александра поразило радушие знаменитости. Она сообщила ему, что постелет на полу.

– Я тогда позвоню ребятам, предупрежу, – сказал молодой человек и направился на балкон.

– Каким? – догнала его любопытная девушка, – С которыми живёшь?

– Да, соседей по комнате, нас трое. Макс и Ричард, я обязательно вас как-нибудь познакомлю.

– Ричард? Он иностранец?

– Жил до двенадцати в Великобритании, у него там отец и родственники по папиной линии. Подожди минуту.

Саша остановился перед панорамными окнами, приложил телефон к уху и посмотрел на роскошный вид с седьмого этажа. У него давно было в привычке звонить близким и предупреждать о том, что всё хорошо. С ребятами он сдружился быстро. Они были однокурсниками, все трое приезжие в столицу из разных городов, и подобная схожесть должна была объединить, однако сблизились они непохожими характерами и темпераментами.

Макс был ветреным, весёлым, легкомысленным и любил девчонок. Ричард был чрезмерным умником и тихоней. Александр же спокойным, лёгким на подъем и харизматичным. Он стал своеобразным мостиком между одним соседом к другому.

Предупредив ребят, что ночевать не придёт, Саша вернулся в комнату. Даша отсутствовала. Спальня была полна светлой мебели. В одном углу стоял широкий шкаф, размером как раз под рост хозяйки, с вырезанными деревянными ручками. Кровать была расправлена. Бежевое постельное бельё без рисунков укрывал серый пушистый плед. На полу лежал длинный надутый матрас, заправленный простынёй, с подушкой и одеялом. Над кроватью весели огромные стеклянные часы. Сразу было видно – ручная работа, дорогие. Внутрь них будто заточили океан и песок. Стрелки показывали половину третьего. Присмотревшись, парень увидел, что матрас лежит на небольшом ковре.

У противоположной от шкафа и кровати стены находился стол. Сдвинуты были на нём толстые тетради для учёбы, брошена сумка с ноутбуком и оставлена раскрытая шкатулка с наручными часами. Александр осторожно достал одни из нескольких, лежащие на самом верху коробочки. Эти часы напомнили ему собственные, подаренные Артёмом. Аккуратно вернул их на место и продолжил рассматривать комнату. Над столом висел чёрный телевизор, рядом стоял стеллаж, полный парфюма и косметики. Там же парень заметил фотоальбом. Потянулся к нему, но взять не успел. Вошла Дарья.

Каждый занял свою кровать. Саша рассказал историю их знакомства с ребятами, о том, какие они разные, и как поначалу трудно ладили друг с другом. Макс регулярно шумел, а Ричард ругался на английском, и никто его не понимал, поскольку что один сосед, что сам Александр совершенно не знали этот язык. Затем парень вспомнил их частые тусовки на первом курсе, дни рождения, гулянки до утра по абсолютно разным местам, спонтанные поездки летом, издёвки над вахтёршей. Девушка с искренним интересом слушала истории своего гостя и неотрывно смотрела горящими глазами.

– Какая весёлая у тебя жизнь! – зевнув, подытожила Дарья, – Мне рассказать особо нечего. Я была на многих мероприятиях, виделась с детьми папиных важных знакомых, общалась с ними и пила шампанское по этикету. На фотосессиях часто бываю, приносит деньги, и я привыкла к публичности и камере. Ещё…

– А какой был самый запоминающийся твой день рождения? – полюбопытствовал Саша. Хоть и сложно это было заметить в темноте, но шоколадные глаза собеседницы потеряли блеск.

– Десять. Тогда мама впервые меня поздравила, даже с подарком. Я не люблю этот день, всегда казалось, что не стоило мне появляться на свет…

– Не говори так. – молодой человек поднялся на локти, – Если ты родилась, значит, тебя ждёт особое предназначение – только твоё.

Даша на это ничего не ответила. Шмыгнула носом.

– Ты меня не поймёшь, Саша! Мне никогда не читали сказки на ночь, не было семейных поездок, пышных дней рождений или разбитых коленок из-за игры! Я одинокая и ненужная! Нет, я… Я – Хольватова, понял? – она сильно ударила в стену кулаком, – Не хочу разговаривать больше!

Девушка стремительно отвернулась к стене и накрылась одеялом с головой. Молодой человек ошарашенно наблюдал за ней, затем лёг на подушку и посмотрел в потолок. Пазл оказался таким очевидным. Мама Дарьи навязала ей категоричное мировоззрение, отец баловал её деньгами, а девочка хваталась за эти единственные богатства, прятала свою печаль и намеренно превозносилась над другими, надеясь, что трепет «обычных» людей, их «любовь» к ней заменит ту, что ей не подарили родители.

Он подскочил, ведомый порывом её обнять, но остановился и сделал вид, что вышел в туалет.

Глава третья

Дарья

Ночью девушке плохо спалось, сказались произошедшие события и спящий на матрасе парень под боком. Она не умела доверять, поэтому держала ухо востро – мало ли, пристанет. Проснулась Даша в полдевятого утра изнурённой, Саша ещё спал. Покинула кровать, пошла в ванную умыться и переодеться, заметила заклеенные белыми пластырями коленки.

За окном шёл дождь. Девушка зашла на кухню, заглянула в холодильник и решила приготовить завтрак. Мельком посмотрела на стол и вдруг окунулась в воспоминания о вчерашнем вечере. Она так облажалась перед Александром, когда уронила на него йод и выплеснула перекись на губы, пытаясь отвлечь внимание от своих красных щёк! У него хорошая фигура – Дарья рассмотрела: подтянутое тело, крепкие рельефные мышцы, широкая соблазнительная спина. Он определённо занимался спортом, какой-нибудь борьбой или боями, об этом говорила его хорошая техника в драке, но спросить об этом девушка вчера не решилась. Выдала бы себя.

Всё ещё размышляя, принялась готовить омлет. Хотела потом нарезать фруктов, добавить ягод в отдельную тарелочку. Есть она умела красиво, много блюд видела и пробовала, успела научиться успешной подаче. Выложила омлет на тарелки, свернула его пополам, положила кусочек ветчины рядом, поставила на стол. Занялась фруктами и за делом услышала шаги.

– Доброе утро, – донёсся хриплый сонный мужской голос.

Даша покрылась мурашками, но постаралась собраться и обернулась. Лучше бы этого не делала, увиденное застало её врасплох: опершись рукой на простенок, Саша стоял перед ней только в коротких для него клетчатых штанах, без какой-либо одежды сверху. Йод ещё не успел полностью впитаться в его кожу и при свете делал тело похожим на мрамор с тёмными прожилками. Светлые волосы были растрёпаны после сна, кое-где торчали.

– Доброе… – проронила девушка.

Александр принюхался и прошёл в комнату. Это ввело хозяйку дома в ещё больший ступор, она переключилась на фрукты и стала нервно нарезать яблоки.

– Вижу, ты готовишь, – даже не глядя, можно было понять, что парень ухмыляется, – Не буду мешаться, пойду умоюсь.

Даша быстро кивнула, не отвлекаясь, а когда осталась одна, задумалась и поняла, что впервые за много-много лет будет трапезничать с кем-то. Разволновалась от этой мысли. Она хотела сама быстро поесть, а вторую порцию оставить для Саши, как для гостя, на потом. Он бы проснулся и поел сам. Так было в её семье. Однако, напарник решил, как всегда, всё испортить.

Серые небольшие тарелки заполнились кусочками яблок, киви, груши и банана. Отдельная мисочка в чёрную крапинку была с горкой полна сладкой крупной ежевики. Вся посуда гармонично разместилась на столе. Из кружек с кофе тонкой колышущейся струйкой поднимался пар. Девушка заняла стул у стены, тревожно постучала пальцами по столу, схватилась за вилку, положила её на место, перевела дух, услышала:

– Приятного аппетита.

Щёки невольно порозовели. Когда ей в последний раз говорили такую простую, но при этом не менее важную фразу? Александр опустился на соседний стул. Теперь он был бодрым и полностью одетым.

– Спасибо, – неохотно ответила хозяйка дома. Взаимно того же не пожелала, не привыкла как-то.

Оба стали завтракать. Даша с восторгом налетела на омлет, закусывала его ветчиной и запивала кофе, затем заметила, как напарник медленно, без энтузиазма жевал фрукты и смотрел в окно. Его порция стояла практически не тронутой.

– Почему не ешь? – насупившись, спросила девушка, – Не вкусно?

Молодой человек повернулся к ней, сложил руки в замок и взглянул на знакомую умилённо, как на ребёнка, принёсшего каракули и считающего, что они – шедевр искусства.

– Мне польстить или ответить честно?

Напарница напряглась от услышанного. Её взгляд наполнился негодованием, а ладони инстинктивно превратились в кулаки.

– Ответить честно.

– Так и собирался, – весело усмехнулся Саша, – Это невозможно есть, прости. Спасибо за ежевику и груши, вкусные, позавтракаю ими.

Дарью будто окатило холодной водой. Ну вот, снова она делает что-то не так, вновь никакого восхищения, опять обычная! Девушка стиснула зубы и отвернулась. Как же раздражало, что её беспокоит его мнение! На языке завертелось много грубых слов, но парень вдруг продолжил говорить мягким спокойным голосом.

– Мне просто хочется посидеть рядом, чтобы тебе не было одиноко.

Такое признание зацепило Дашу. Она растерянно посмотрела на гостя, после чего быстро отвела взгляд. Было приятно, и в то же время непонятно. Он не боготворил её, прямо говорил о недостатках, однако тут же убеждал, что ему не всё равно: подбадривал и пытался вернуть в её жизнь забытое тепло. За это девушка была обязана сказать:

– Спасибо.

– Я помню, в первый раз попробовал омлет, когда приехал учиться. До этого мама любила готовить яйца вкрутую или делать из них запеканку.

Даше нравилось, когда парень делился с ней воспоминаниями или рассказами о его увлекательном прошлом. Он находил истории на любую тему, разряжал ими обстановку, располагал к себе. Знаменитость не могла похвастаться таким большим запасом рассказов, её жизнь состояла из череды клишированных, пустых событий. Она с интересом принялась слушать гостя.

Саша поделился, как в детстве с дедом и двоюродным братом в деревеньке близ Нижнего Новгорода варил настойку из груш, как они с кузеном устроили маленький пожар на кухне в доме его дяди, пока пытались приготовить бекон, и как впервые он запёк утку с апельсиновым джемом и корицей по рецепту Марты Стюарт.

– Ты будешь не против, если я что-нибудь приготовлю на обед? – с горящими глазами спросил Александр, окончив рассказ про утку.

Девушке показалась эта мысль забавной. Можно будет отомстить и раскритиковать его блюдо в ответ.

– А давай!

Затем решили не тратить время зря и заняться курсовой. Каждый день был на счету, приближалась сдача задания, а работы всё ещё было неумолимо много. Дарья закинула посуду в специальную машину и вернулась в спальню, где с ноутбуком на коленях ожидал напарник, сидя на кровати. Девушка взяла свой и заняла место рядом.

Некоторую информацию студенты с трудом находили в интернете, другую же брали из заранее скачанных на устройство молодого человека книг. Парень быстро погрузился в доклад, а вот Даша всё никак не могла собраться с мыслями. Что-то постоянно её сбивало: злость ли от того, что ей хочется не печатать глупые определения, а слушать новые рассказы Саши, или неловкость от его близости, или разрешение ему остаться до ужина, или несправедливость – он спокоен и сосредоточен, а она мучается.