COVERT NETHERWORLD 4: CINDERFALL

– О, совсем нет! – сказал Ричмонд. – Мия прекрасно со всем справляется. Некоторое время назад она решила удалиться от суеты больших городов. Она говорит, что только здесь она чувствует себя живой. Моя жена – творческий человек, как вы, должно быть, знаете. Поэтому я редко появляюсь на людях с ней. Кроме того, многое здесь автоматизировано.

Что же, это отвечало на некоторые вопросы, но всё равно не объясняло демоничность. Словно ты приехал в замок Дракулы. Спать здесь точно нужно с распятием и осиновым колом.

Хозяин был галантен и учтив, не в пример обстановке своего дома. Он живо расспрашивал Флориана о его проекте робоконсультанта и возможных будущих проектах. Штильхарт вежливо отвечал, выдавая, как чат GPT, всю информацию о проекте Флориана Босуэ, которую вычитал в интернете, половина из которого выглядела как мажорное надувательство. Однако по реакции Ричмонда он видел, что Кристина оказалась права и проект этого Босуэ действительно вызвал интерес у важных персон. Если бы Стив Бланк, предприниматель и профессор Стэнфорда, Беркли и Имперского колледжа знал, что его определение стартапа станет неким штампованным символом для многих мошенников всех мастей, которые хотят быстро заработать денег, полностью исключая из бизнес-модели такие понятия, как честность, порядочность и даже репутация, то вряд ли бы стал приобщать собственное имя к этому, подумал Флориан и почесал бороду.

– Это может показаться странным, но я разделяю ваш последний пост в фейсбуке о капитализме, – произнёс Ричмонд. – Эта система действительно убивает планету, словно раковая опухоль.

Штильхарт про себя усмехнулся. Конечно, где же ещё писать о раковой опухоли капитализма, как не в соцсети, которой владеет миллиардер?

– Это настоящее безумие, – сказал Флориан. – Все говорят о том, о чём говорим мы, но ничего не предлагают. Они недостаточно смелы, чтобы повторять наш путь.

– Моя задача – попытаться взять лучшее из обоих миров, – сказал Ричмонд. – Я знаю, что вы не доверяете банкам и корпорациям, но надёжная государственная машина – это совсем другое дело. Мы могли бы разработать проект переноса вашего офиса в США. В перспективе мы бы хотели, чтобы ваш робоконсультант работал не только как помощник инвестора-эколога, но также мог анализировать и выбирать перспективные стартапы. Искусственный интеллект работает с венчурными инвестициями гораздо прагматичнее, чем венчурные банки. Под большим секретом скажу вам, что для таких банков музыка стихла. Мы считаем, что будущее за ИИ.

– Если я вас правильно понял, – сказал Флориан, – вы предлагаете, чтобы GreenFinder анализировал перспективы стартапов и сам решал, давать ли им кредиты, верно?

– Абсолютно, – кивнул Ричмонд. – Таким образом мы избежим обычной банковской проволочки. ИИ будет вычислять и отсеивать.

Флориан решил, что надо немного поторговаться.

– Не сочтите меня доморощенным идеалистом, – сказал он, – но цель нашего робоконсультанта – помогать тем, кому нужна помощь. Не уверен, что нам подходит… цифровая безликость. Но я обязательно ознакомлю своих ребят с вашим предложением, уже сейчас.

– С нетерпением жду вашего решения, – радушно улыбнулся Ричмонд.

Они хотят создать экологическую монополию, понял Флориан. Совершенно ясно. На их стороне будет объединённый бизнес-инкубатор, который Треверс планирует разместить на своём исследовательском судне, и программа анализа, которая будет вычленять перспективных игроков на рынке. Они будут задавливать их финансово, после чего скупать по дешёвке, как уже делалось. Препятствие было одно: венчурные банки, которые костьми лягут, но не пустят ИИ на рынок венчурных кредитов. Любопытно, как с ними планируют поступить. Возьмут в долю или…

– В любом случае мы не можем ничего решить без моих добрых друзей, – продолжал Ричмонд. – Они прибудут завтра, и мы поймём, насколько мы друг другу можем быть полезны и можем ли.

– Вы нравитесь мне за вашу смелость, сэр! – высказал свое мнение Фернандеш. Он внимательно слушал разговор о робоконсультантах, не встревал. Очевидно, что его больше интересовала собственная проблема. – Я вижу, что впервые осанны, которые поёт пресса, действительно правдивы. В отличие от большинства вы, по крайней мере, готовы слушать. У того же Коэнтрау хватило наглости проводить климатическую конференцию и не пригласить на неё нас.

Ричмонд покровительственно сложил руки на груди, чуть обнажив бледные тыльные стороны ладоней. Что-то неправильное было во всём его образе. Даже, можно сказать, что-то… искусственное.

– Я полагаю, что вы доверяете не тем людям, господин Фернандеш, – сказал Ричмонд. – Поэтому я предлагаю компанию, которая придётся вам по духу. Однако вы должны быть более широких взглядов для этого. Не знаю, согласятся ли ваши сторонники… ммм… подыграть мне.

– Будьте уверены, что я смогу убедить их, – отвечал Фернандеш. – Они полностью доверяют мне, а раз я доверяю вам, то и они будут доверять вам.

Ричмонд засмеялся.

– Ах, право, но как же свобода выбора? – спросил он. – Неужели, если вы поведёте их в Ад, они и тогда согласятся идти за вами?

– Мы по горло сыты делишками Коэнтрау, – жёстко сказал Фернандеш. – Он все время идёт на поводу у корпорантов, как они скажут, так он и сделает. Пора дать ему понять, что «Зелёного фронта» надо бояться больше, чем Треверса и прочих колонизаторов. Для нас друг всякий, кто поддержит нас на этом пути.

– И моё предложение… – начал Ричмонд.

– Великоруссия много говорит о борьбе с колонизаторами, – оборвал его Фернандеш. – Но в конце концов они ничего не делают. Если вы поддержите нас, мы готовы принять ваши условия.

Он подозрительно быстро согласился, подумал Флориан. Даже не спросил о подводных камнях. В конце концов, никто не может дать гарантии, что Ричмонд выполнит свою часть сделки. Тут одно из двух: или Фернандеш полный дурак, или он договорился о сделке ещё до встречи с Мией. Уж не разыграли ли они этот спектакль специально для меня?

– Чистая правда, что архигерцог не слишком понимает цели «Зелёного фронта», – заметил Ричмонд. – Но не он ваша главная проблема. Вы должны пересмотреть свои приоритеты. Простым устранением Коэнтрау вы ничего не добьётесь. Вам нужно добраться до тех, кто дёргает за ниточки. Вам нужны хозяева Коэнтрау. Этим я и занимаюсь в своей деятельности.

– И кто ваши союзники? – спросил Фернандеш.

– Их ничтожно мало, – сказал Ричмонд. – После странного исчезновения моей помощницы я уже ни на кого не могу полагаться. Тогда как корпоранты пользуются поддержкой, в том числе здесь, в конгрессе. Лояльность многих весьма высоко оплачивается.

Фернандеш возмущённо тряхнул головой:

– Как трогательно, что «Фронт» должен покупать поддержку сторонников тем же способом, каким ему приходится пользоваться услугами наёмников.

– Иного пути нет, – многозначительно вздохнул Ричмонд. – Международные структуры пристрастны и бесполезны. К тому же очень медленны. Но у коррупции есть свои хорошие стороны. Вы можете купить несколько не слишком щепетильных чиновников вместо того, чтобы убеждать их. Тогда ваши следующие действия будут признаны легальными и безальтернативными.

Штильхарт отметил, что за весь разговор вице-президент ни разу не притронулся к напиткам или еде, хотя сам учтиво подливал гостям. Кристина описывала его немного иначе. Более живым.

– Мы готовы предоставить вам необходимые средства, – продолжал говорить Ричмонд. – Но здесь нам понадобится помощь нашего друга – мсье Босуэ, – мужчина повернул голову в сторону Флориана. – Вы согласны нам помочь?

Штильхарт удивлённо приподнял бровь.

– Смотря что вы понимаете под помощью, – улыбнулся Флориан, изображая скромность. – Я не умею стрелять из-за угла или готовить яды…

– Нам нужна помощь инвестиционного характера, – дипломатично улыбнулся Ричмонд. – Чтобы свободно распоряжаться средствами. Мы перевели их в ценные бумаги новообразованной корпорации по производству эко-еды. Корпорация выпустит облигации на сто миллионов долларов, и ваш робоконсультант должен убедить инвесторов купить эти бумаги. Без свопов. Нужно продать весь пакет облигаций за раз. Это можно сделать?

Флориан изобразил задумчивый вид. Вот ещё зачем им понадобился Босуэ. Заставить купить облигации, которые на самом деле ничего не будут стоить. Есть такие доверчивые инвесторы, которые доверяют ИИ покупать за них продукты. Именно на это и будет расчёт. Робоконсультант купит облигации распиаренной компании за одну цену, а потом продаст за цену ниже, чем они стоили.

– Теоретически это возможно, – сказал Штильхарт. – Однако надо протестировать систему.

– Превосходно, – заявил Ричмонд, вновь поворачиваясь к Фернандешу. – Как только с облигациями будет покончено, один из моих референтов поможет вам открыть особый счёт в банке, где не зададут лишних вопросов, и как только деньги, собранные из облигаций, поступят туда, вы можете раздавать их своим сторонникам.

Фернандеш не скрывал восторга.

– Теперь я вижу, что вы действительно заботитесь о благополучии Юга, – с гордостью заявил он.

Ричмонд только лениво улыбнулся.

– О нет, сеньор Фернандеш, – возразил вице-президент ровным голосом. – Я не забочусь о благополучии Юга. Если вы хотите эпитетов, назовите меня гласом человечества. Запомните это, потому что, если вы начнёте противопоставлять стрелки на компасе, в наших рядах никогда не будет единства. Мы должны думать не о всеобщем равенстве, но прежде всего остановить анархию.

– Если это нужно для моей страны, я готов и на это, – ответил Фернандеш. – Долго ли нам ждать, тех людей, о которых нам говорила Мия?

– Они прибудут уже завтра, – сказал Ричмонд. – И мы сможем ещё раз обсудить все детали нашего сотрудничества. А пока же…Мы ведём переговоры несколько часов. Не следует так много работать. Обед будет подан через пятнадцать минут. Там мы можем поговорить, уже на светские темы. Недавно я был в Париже. По моему распоряжению было куплено несколько картин русских нонконформистов для национальной галереи. Как вы относитесь к этому направлению в искусстве?

Он может поразительно легко менять темы разговора, отметил Флориан, пока хозяин вёл их коридорами в просторную столовую, где гостей действительно ожидал роскошный обед: сыр, салат, искусно зажаренная утка, а ещё бутылка красного калифорнийского, кажется Screaming Eagle. Кулинарные запахи возбудили изрядное чувство голода.

Ну, травить их тут точно не собирались, а Крис всегда говорит, что нужно наслаждаться моментом.

* * *

Обед, который плавно перетёк в ужин, был закончен, и гости, поблагодарив хозяев, оказались предоставлены сами себе. Фернандеш прошёл в свою комнату. Как он сказал, ему необходимо было написать несколько мейлов, и всё необходимое было ему предоставлено. Флориан же поинтересовался, можно ли ему погулять по территории и выкурить трубку. Разрешение было получено. Ему было сказано, что он вообще может передвигаться по дому и парку и открывать любые двери, кроме тех, что были закрыты. Потому как на то были свои причины. Казалось, что их никто здесь не задерживает и даже подчеркивает, что они ни в коем случае не являются заложниками. Флориан вышел из этого странного дома и побрёл по тропинке, вдыхая свежий аромат хвои.

Итак, завтра, по словам Ричмонда, сюда прибудут высокие гости. Очевидно, на смотрины. Или, возможно, всё это просто мишура, желание задержать их здесь? Так или иначе, сие он узнает по приезде самих высоких гостей. А сейчас неплохо было бы понять причину, почему ему так странно ощущать себя в этом доме. Любое расследование надо начинать с исследования окружения, а предметы всегда расскажут о хозяине больше, нежели сам человек.

Флориан свернул с тропинки и пошёл наискось, петляя между высокими деревьями. Сокрытый их массивными ветвями, Штильхарт дошёл до стены дома и стал двигаться вдоль каменной кладки, дабы избежать попадания в зону датчиков. Кто бы ни строил этот странный дом, очевидно, что здесь должна была быть задняя дверь или что-то похожее.

Задней двери он не нашёл, но нашёл дверь, которая вела в подвал. Не слыша ни звука, Флориан отпер отмычкой дверь и, проскользнув внутрь дома, стал спускаться по холодной каменной лестнице глубиной в два перша, а то и в целый арпан. Лестница кончалось металлической дверью, которая отодвинулась сама по себе перед незваным гостем.

Так, тут уже тебе никакого старинного шика и вампирской готики. Всё вполне современно. А весь этот необычный антураж стал лишь ширмой для каких-то тайных действий. Не удивлюсь, если встречу здесь каннибалов или вице-президента, ползающего по стене, думал он.

Ладно, дизайнерские решения обсудим позже. Флориан хотел пройти через дверь, как вдруг чуть нос к носу не столкнулся с идущим прямо на него человеком в белом халате в сопровождении… офицера Директории. Помилуйте, они-то что тут делают? Интересно, какие такие дела у Ричмонда с Директорией? Кристина говорила, что встречала этих ребят на борту исследовательского судна Треверса. Весьма странно.

Офицеры, стуча хромовыми сапогами, прошли мимо затворившейся двери на лестницу, и до Флориана долетели обрывки разговора.

– Симптомы у вице-президента проявляются всё сильнее, – произнёс один голос. – Передайте ему, что он не должен пропускать процедуры. Возможно, потребуется повторная генная терапия.

Говорившие прошли дальше, и Флориан не услышал ответ, что породило в его голове только ещё больше вопросов. Что за терапия и процедуры? Вице-президент чем-то болен? Само по себе это, конечно, личное дело, но в совокупности с остальными местными странностями, с упоминанием генотерапии, редким способом лечения, вызывало желание разобраться в этом вопросе подробнее. Хотя бы для прояснения имеющихся подозрений. Флориан вздохнул. Да, Крис, сейчас твои замечания были бы кстати.

Значит, генотерапия – исправление дефектов, вызванных мутациями в структуре ДНК. Значит ли это, что Ричмонд поражён неким вирусом? Или проявляется какое-то наследственное заболевание?

Штильхарт выглянул в коридор. Было пусто и тихо. Осторожным, тихим шагом Флориан стал двигаться вдоль светодиодов. Одно утешение: трёх невест Дракулы он тут точно не встретит. Ну если они, конечно, не окажутся в мотоциклетных шлемах. Коридор забирал вправо, вдоль смотрящих друг на друга дверей, одна из которых была приоткрыта. Из щёлочки мерцал призрачный свет.

Штильхарт повернул ручку двери и приоткрыл её. Прятаться тут бесполезно, если увидят, то… Флориан ещё не придумал, что именно он будет делать. Скажет, что искал библиотеку. Насколько убедительно? Не особо. Но ничего, переживем как-нибудь.

Кабинет освещался тусклым светом настольной лампы. Флориан отошёл от проёма, направился к столу. Там, среди аккуратной стопки бумаг и документов лежали листки с содержимым личного характера. Это были выписки из медицинской карты, принадлежащей Ричмонду, списки с датами, которые ничего не говорили Флориану, рецепты, записанные от руки, и какие-то напоминания. Флориан пробежался глазами по некоторым из их. Рецепт на какой-то противовозрастной крем, напоминание о необходимости применения его, а также ряда препаратов с похожим действием.

Что же, выходит, у Ричмонда прогерия? Ускоренное старение? Об этом шла речь в том разговоре, о восстановительных процедурах? Отсюда необходимость коррекции ДНК – чтобы люди не видели прогрессирование болезни? Ричмонд явно собрался в президенты и, если о подобном станет известно… Возможно, поэтому Ричмонд и приезжал сюда. Скрывается от любопытных глаз и слухов журналистов. Но Директория? При чём тут директория и генная терапия? Неужели Ричмонд взял на вооружения какой-нибудь метод покойного доктора Льва Аристова? Флориан не был в тех лабораториях, но ему и рассказов хватило.

Штильхарт повертел головой и обнаружил, что комната, в которую он попал, оканчивается стеклянными раздвижными панелями, из которых тянуло самым настоящим могильным холодом. Флориан приблизился, и двери раскрылись, открывая вид на ещё одну каменную лестницу, но уже короткую. Она вела в круглую каменную комнату с встроенными кристаллами, которые, отражаясь друг в друге, создавали призрачный свет.

Тут не было ничего лишнего, и центром комнаты было нечто, напоминающее саркофаг. Прикрытая панорамным стеклом капсула, в которой лежал… Ричмонд. Флориан пригляделся: всё это выглядело как некий склеп в современной его интерпретации, а вице-президент играл роль вампира, спящего в своём гробу, несмотря на многочисленные трубки, отходящие от разных частей тела и идущие куда-то в основание саркофага, несмотря на полупрозрачную маску, закрывающую почти все лицо. Это и есть какая-то терапия, о которой упоминалось немного ранее? При этом Флориан сомневался, что речь шла о предотвращении симптомов прогении. Здесь наверняка всё сложнее. Может, и впрямь какое-то вирусное заражение? Но какое? В помещении не было ничего, что подсказало бы по истории болезни. Не спрашивать же самого Ричмонда, что с ним случилось!

К слову, Ричмонд никак не отреагировал на постороннего рядом с ним, но сейчас, спустя несколько минут присутствия Флориана, начал немного шевелиться. Взгляд почувствовал?

Пожалуй, лучше отсюда убраться, решил Флориан. Тем более что здесь кроме саркофага ничего не было. Единственной полезной вещью оказалась лежащая на столике возле саркофага универсальная ключ-карта.

Обратным путём Штильхарт вышел в коридор и теперь наткнулся уже на трёх(!) марширующих бойцов Секуритаты – зловещей тайной полиции Директории. Закованные в силовую броню солдаты двигались в его сторону. Штильхарт метнулся назад и боковым зрением заметил ещё один поворот коридора.

Тут света не было. Только холодный тёмный камень и тёмный туннель, с потолка которого капала вода. Если тут и есть невесты Дракулы, то точно здесь. Честно признаться, трёх сексуальных вампирш он встретил бы с гораздо большим удовольствием, чем мускулистых парней из Секуритаты. С вампиршами хоть развлечься можно.

Штильхарт включил встроенный в часы фонарик и двинулся по туннелю. Зачем Ричмонду нужна эта катавасия с генами? Изменение генов – процесс опасный, и нет гарантий, что операция не превратит его в другого человека, с другими повадками. Если только… Если только он изначально был не этим человеком.

У Флориана всё похолодело внутри от собственной внезапной догадки. Но только это объясняло все странности поведения Ричмонда, включая солдат Директории. Но если это не Ричмонд, тогда кто это?

Пожалуй, стоит больше провоцировать его на разговор о себе. О привычках, хобби.

Мысли Флориана были прерваны звуками какой-то странной возни и шипения, которые доносились из глубины. Мужчина насторожился и стал двигаться медленнее. Странные звуки приближались, но на него никто не кидался, не пытался загрызть.

Штильхарт шёл дальше, пока не упёрся в металлическую решётку, сбоку от которой мигал индикатор подъёмного механизма. Флориан не имел привычки первым делом всё хватать и нажимать, а потому вначале направил в отверстие решётки луч своего фонарика.

Сказать, что он обомлел, это ничего не сказать: весь пол был покрыт копошащимся и визжащим ковром из крыс, больших, откормленных и очень злых. Они пытались пробиться в один из углов, где висел на трубе грязный, окровавленный человек. Он отмахивался от стаи каким-то мусором, а под ним скакал и ворчал большой кот, перехватывая самых дерзких крыс и душа их тут же. Крыс было столько, что ясно становилось – маленького хищника на всех не хватит и в какой-то момент они всё-таки доберутся и до него, и до человека.

Флориан нажал на кнопку рядом с индикатором, и решётка ушла вверх.

– Эй, прыгай сюда! – крикнул Флориан и посветил на часть пола, отделяющую пленника от двери.

Тот поднял голову, кивнул и попытался это сделать, но крысы словно обезумели, они прыгали еще яростнее. Пленник уже остался без своего импровизированного оружия, на котором повисли несколько крыс, и был высок риск, что они первыми доберутся до несчастного.

Наблюдая ужасную картину, Флориан лихорадочно думал, что предпринять. С каким бешенством носятся крысы, их даже огонь не напугает. Да и поджечь тут нечего. Комната была гладкая и стерильная. Если не считать крыс.

– Эй, ты, главное, успокойся, – Флориан выставил руки подобно пастору. – Ты обязательно выберешься.

Наверное, о несчастном лучше было прочитать отходную молитву. Только вот сам пленник решил иначе: он выставил вперёд руку, нажав на ладонь, на которой что-то блестело, и перелетел через копошащийся пол. Теперь его левая рука оказалась припечатана к металлическому косяку.

– Ты чего вылупился?! – воскликнул неизвестный. – Закрой дверь, пока они нас не сожрали! Снорри, сюда!

Снорри – это оказался кот. Его убеждать не пришлось. Он бросил задушенную крысу и, прикинув расстояние, прыгнул в проём. Крысы, визжа, кинулись следом, но Флориан успел опустить решётку.

– Молодец! – похвалил его неизвестный. – Быстро реагируешь!

– Вообще-то принято говорить спасибо, – нашёлся Флориан.

– Вообще-то да, – ответил пленник. – Без тебя мне бы пришлось туго.

– Туго? – хмыкнул Флориан. – Тебя бы просто сожрали.

Он посветил в лицо пленника и обомлел второй раз за последние пять минут.

– Кирсанов?!

С этим молодым человеком они встречались, опять-таки когда пришлось улепетывать из клиники Аристова. С ним был этот же лесной кот. И насколько Флориан помнил, этот Кирсанов и его подруга Ксения Авалова тогда были в бегах, а нынче оба служили в ГРУ.

– Это я, господин Штильхарт, – сказал молодой человек – Да, я тоже тебя помню. И скажу честно, что мы со Снорри очень рады тебя видеть. Здесь специфическое обращение с гостями.

Флориан вдруг вспомнил, как Ричмонд велел жене позаботиться о гостях, которые, по его словам, разбились на катере и просили ночлег.

– А где твоя напарница? – спросил Флориан. Он не знал, зачем это спросил. Просто это пришло в голову первым.

Кирсанов устало шмыгнул носом.

– Не знаю, – выдохнул он. – Очевидно, у неё какое-то своё задание. Я оказался здесь с девушкой, которую я охранял от Охотницы.

– От Охотницы!? – переспросил Флориан.

Кирсанов кивнул.

– Да, та, с которой разобралась Кристина в Ольвии, не была последней, – сообщил молодой человек. – И представляешь, она была здесь.

Штильхарт округлил глаза.

– Ты хочешь сказать, что… – преодолевая шок, начал он.

– Да, – выдохнул Кирсанов. – Это жена вице-президента Ричмонда – Мия!

Штильхарт прищурил глаза и оценивающе взглянул на Кирсанова. Нет, он не врёт. Зачем ему? Его слова объясняли всю чертовщину в этом доме, которая так занимала Флориана. А вот девушка, с которой Кирсанов сюда прибыл… Это, очевидно, Наоми Зибель. Покровская говорила, что после покушения её охраняет ГРУ. Вот так так!

– Расскажи мне всё.

Глава II. Предательство

Подумать только, что из-за какой-то вещи можно так уменьшиться, что превратиться в ничто.

Льюис КэрроллНЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ НАЗАД

Кирсанов очнулся, судорожно ловя ртом воздух, крепко держа Наоми за руку, чтобы не потерять её в воде.

В воде?

Кирсанов огляделся – вокруг совсем не то, что представлялось раньше, не тёмная и холодная, бушующая вода, в которой к тому же акулы плавают в поисках жертв. Он лежал на кровати, утопая в перине. Без одежды и в совершенно незнакомой комнате. Она была светлая и просторная. На стенах висели гобелены и картины фламандских живописцев. Кирсанов стал вертеть головой и обнаружил, что Наоми лежит рядом с ним, тоже без одежды, прикрытая одним одеялом. Если только кораблекрушение не приснилось ему, очевидно, что кто-то принёс их сюда. Целый ряд мелких признаков подтверждал это. Одежды не было подле кровати. На нём были часы, хотя он всегда их снимал. И ещё много таких же деталей. Да, безусловно, это не могло служить доказательством ничему из того, что произошло, и возможно, его рассудок просто помутился.

Однако тогда следовало признать, что рассудок помутился и у Наоми. Потому как после того, как Кирсанов растолкал девушку, она, разглядев его вид и свой собственный, стала пребывать в совершеннейшем смущённом недоумении.

– Где мы? – спросила Наоми, озираясь по сторонам.

– Ну, очевидно, что не в доме Элронда и мирувора нам не подадут, – неуверенно сказал Кирсанов.

Он надеялся, что шутка позволит сгладить неловкий момент от нахождения в одной кровати. Кирсанов сильно постарался не пялиться на обнажённые плечи девушки, которые порождали в его подсознании такие картины… Отвернув голову, молодой человек обнаружил, что на тумбочке рядом с кроватью лежит его бумажник, фальшивый паспорт и пистолет «глок». Кирсанов быстро взял оружие и осмотрел его. Серийный номер отсутствовал. Не было сомнений, что это было его служебное оружие.

– Значит, нужно выяснить, где мы? – решительно заявила Наоми, к которой, видно, вернулось её деятельное состояние.