Дети Асмеи

– Не закрывай меня. Я хочу пойти в молельную, – слова Талии прозвучали уже не как просьба, а как приказ, и идущая впереди Шита заметно мотнула головой в знак согласия. Теперь нужно было дождаться, когда конюх придет снимать ветки со стены, и надеяться, что им будет именно Векс.

Как только дверь в башню закрылась за ее спиной, Талия, перешагивая через лестницы, рванула в комнату, где ни разу так и не была, потому что молитвы Двум – богам, которые допустили то, что происходит с ней сейчас не значились в ее планах.

Комната, размером как у нее имела один огромный плюс – окно здесь было больше, да и значительно ниже. Дым от трав, завязанных в пучки, которые полагалось жечь во время молитв мог уложить без сознания с первой минуты. Окно, ставни которого сейчас были закрыты, помогало не отправиться к этим самым Двум.

Она быстро открыла щеколду на ставнях и увидела решетку, часть которой можно было открыть, имея ключ к увесистому замку. Оценив его размеры, она посчитала, что сможет пролезть. Прямо к решетке веревками были привязаны ветки. Конюх привязывал их из молельной – узлы были изнутри. Лишь бы она отправила конюха сегодня.

Три небольших подушки лежали на полу прямо перед тремя чашами. В них жрецы зажигали травы и пели свои пронимающие до костей песни. Если леди жила в башне одна, молилась одна, все равно, полагалось поджигать три пучка травы. Один – чтобы слова молитвы с дымом устремились к небу, а еще два – для Двоих, которые обязательно спускаются к молящемуся с облака.

В этот бред Талия не верила и верить не хотела и раньше. Смерть ее матери, убийство короля Асмеи, которую растащили по кускам предатели – стервятники говорили лишь о том, что никто не слышит их молитв, никого нет выше птиц в горах, никого нет ниже рыб в реках.

С подушечки хорошо было видно верхушку стены за окном. Если бы она была видна из ее комнаты, было бы веселее. Талия сейчас жалела, что ни разу не спустилась в молельную. Отсюда и двор был виден лучше. И не было необходимости вставать на сундуки, подтягиваться на руках, упершись в подоконник, чтобы видеть ворота и тех, кто в них заезжает.

Она решила, что дождется лорда здесь. И надеялась, что он любит выбить не меньше, чем его дядя.

Из сна ее вырвал шум за окном, и быстро поднявшись с пола, она, вспомнив все, что случилось сегодня, поняла, что время прошло не мало и она могла пропустить приезд лорда. Подскочив к окну, она увидела две деревянные жерди, маячившие у стены. Лестница. Сердце застучало с еще большей частотой. Она боялась даже загадать, чтобы это был ее брат.

Слова из молитвы Двоим пришли в голову сами. Няня водила ее в молельную вместе с остальными сестрами почти каждый день, и слова молитвы не нужно было учить специально. Они укладывались в памяти, как кирпичики башни в замке ее отца.

« Двое, что пришли из мрака,

Нет вам равных в целом свете.

Двое, что пришли из ночи,

Вы за нас теперь в ответе.

Двое, сберегите жизни,

Накажите тех, кто враг вам.

Укажите тем, кто верит

Путь благой к великой жатве.

Двое, я молю о солнце,

Чтобы славить ваше имя.

Пусть рука, что смерть приносит,

Навсегда во мраке сгинет…»

Строк молитвы было больше, но первые слова, которые давали ощущение зашиты рождались в мыслях мгновенно. Верить или не верить им – дело твое, только вот, память всегда выкидывала их прямо на язык в моменты, когда страх сковывал сознание.

– Лия, – шепот за окном заставил Талию глубоко вздохнуть, чтобы не зареветь в голос. Дыхание сбивалось от счастья, сердце билось маленькой испуганной птичкой. – Лия, не бойся, теперь нас двое, – лицо брата, который подтягивался к окну, держась за решетку было самым прекрасным, что она видела за последние месяцы.

Часть 2. Вина

Момент, когда в замок приехал лорд Норстарм младший Талия проспала, а сейчас Шита молча меняла постель в ее комнате. Если бы не ее поведение, можно было подумать, что сегодня утром ничего не произошло. Обычно она хихикала, подначивая Талию, рассказывала о первых женах лорда, кои были столь набожны, что порой засыпали в молельне.

Талия была уверена, что они просто боялись своей кровати и своей участи, но разговаривать со служанкой не хотела, поэтому она просто молча смотрела в одну точку.

Сейчас ситуация была прямо противоположная.

– Шита, он пьян? – спросила Талия, когда служанка закрыла дверь за своими подопечными, наполнившими деревянное корыто теплой водой.

– Раздевайтесь, леди, – она впервые за вечер подняла глаза на хозяйку и тут же их опустила. Талия была настолько тощей, что ребра можно было пересчитать, не прикасаясь к ее груди. Заметив, что Шита смотрит на нее, Талия перекинула волосы на грудь. Каштановые, при закатном солнце, отдающие в красное, ее волнистые локоны теперь чуть прикрывали живот.

– Ответь мне, – Талия перешагнула бортик корыта и села в него, прижав колени к груди. Она смотрела на Шиту так внимательно, будто искала своими зелеными, как камни из «Проклятых гор», глазами тень неправды на ее лице.

– Он пьет с управляющим, но не очень много, – прошептала служанка.

– Принеси мне кувшин самого крепкого вина. Сразу, как выйдешь, отправь сюда девчонку, – плечи Талии были напряжены, и под своими ладонями Шита чувствовала твердые мышцы, когда проводила намыленной тряпкой. Ни одному лорду не пришлось бы по вкусу такое тело.

– Хорошо, леди, – ответила Шита и начала торопливо намыливать спину. В каждом ее движении чувствовалось, что она хочет быстрее уйти из этой комнаты.

Торопливо помыв госпожу, служанка подала Талии свежую сорочку и принялась расчесывать и заплетать волосы в две косы. Талии сейчас не было дела до того, что они сырые, и утром их будет невозможно расчесать. Потом она помогла ей надеть платье со вшивным корсетом. Завязки были спереди, но затянув их, Шита скривила губы – чтобы оно выглядело как надо, в него нужно поместить еще одну леди.

Талия задержала дверь прямо перед Шитой, когда та, дождавшись слуг, выносящих воду и корыто, хотела закрыть ее на ключ.

– Нет, Шита. Не закрывай. Я помолюсь сейчас и потом, – тоном хозяйки сказала леди и Шита согласно кивнула.

Теперь нужно было ждать и надеяться на то, что лорд напьется в стельку. А завтра она что-то придумает. Записки для Векса она должна была кидать во двор из окна молельной. Несколько широких кленовых листов он подал ей в окно и велел держать во влажном полотенце. Так в него можно будет завернуть обрывок бумаги с написанным угольком текстом. Из окна второго этажа она легко могла добросить этот сверток под дерево у стены.

Дверь открылась так неожиданно, что Талия отскочила от окна.

– Леди молится без трав жрецов? – последние лучи закатного солнца осветили красивое лицо с крупными, но довольно приятными глазу чертами. Высокий, подтянутый мужчина в легком гамбезоне, штанах, заправленных в сапоги, с поясом, на котором Талия заметила длинный тонкий нож не сделал и шагу от двери. Талии он показался уставшим, потому что часто моргал, словно давно не спал или в глаза его попал песок.

– Думаю, дым сейчас неуместен. Волосы еще мокрые после мытья, и впитают запах, – решив не показывать ему своего испуга, ответила Талия. Она хотела было позвать его в покои, выпить вина и оказавшись на своей территории, принять решение, но потом подумала, что чем дольше они будут находиться подальше от кровати, тем лучше.

– Я с детства ненавидел молельни, – хмыкнув, сказал мужчина и сделал шаг к подушкам, на которые нужно было преклонить колени каждому, кто входил в эту комнату.

– Я не думала, что в башню леди позволено входить незнакомым мужчинам, – вспомнив, что мне никто не должен был рассказать о планах мужа, вставила Талия.

– Я Харвел Норстарм. Младший лорд Норстарм, – прижав ладонь к груди, как любой приличный лорд в обществе, ответил мужчина и опустился на колени. Он занял, как и полагалось, среднюю подушечку.

– И что же вы забыли в моих покоях, лорд Харвел? – Талия отвернулась к окну, полностью игнорируя правила, ведь если лорд опустился на колени, леди должна последовать его примеру, и при этом наклонить голову ниже, нежели это делает он.

– Лорд Норстарм, ваш супруг, велел присмотреть за вами…

– В моих покоях? – Талия смотрела, как солнце заходит за стену, сейчас молельня погрузится во мрак, а она даже не взяла с собой свечу из комнаты.

– Да, в ваших покоях. Думаю, вы понимаете, зачем я здесь, леди. И мы не станем тратить время на разговоры. О вашей «набожности» слагают такие легенды, что я было даже не поверил, хоть и знаю все о вашей матушке, о том, что, живя с лордом, будучи леди Корни, она чуть не подвела его, своего супруга, своего хозяина под топор, – лорд встал с подушки, сделал три быстрых шага к окну и схватив Талию за плечо, повернул к себе. – Идемте.

– Не трогайте меня, – Талия не планировала кричать, но сейчас, когда речь зашла о ее матери, она не смогла сдержаться, и теперь, наверно, весь двор слышал этот крик.

– Говори тихо, и только тогда, когда я разрешу, – он взял ее лицо в обе свои ладони и приблизил свое так близко, что она увидела на белках его глаз тонкие сеточки крови. Он долго не спал, значит, есть надежда его усыпить.

– Как скажете, лорд, – Талия опустила глаза и поняла, что это красивое лицо на деле, страшное, и такая красота, наверно, могла бы принадлежать самому Злу.

– Вот так лучше, – он выдохнул и обняв ее плечи, потянул к выходу из молельни.

В комнате догорала свеча. Лорд отпустил Талию и принялся поджигать от огарка еще три. Она надеялась, что он заметит кувшин с вином и нальет, но вместо этого он принялся разматывать пояс. Она старалась не смотреть на него. Сделав первый шаг к столу, Талия ждала, что сейчас он снова схватит ее за плечо и теперь уже не отпустит до тех пор, пока не сделает свое грязное дело.

Трясущимися руками она подняла кувшин и налила в два кубка. Лорд следил за ней с легкой улыбкой. Такой должен улыбаться хищник, который уверен, что жертва полностью в его воле, и, продолжая наблюдать, он испытывает больше радости от предвкушения охоты.

– Двое дали мне нечто совсем другое для радостей, нежели вашему супругу – моему любимому дяде. Я не нахожу в вине успокоения и отдыха. Мне по вкусу такие, как ты.

– Какие? – вырвавшийся вопрос получился у Талии злым, хозяйским. Его обращение к ней на “ты”, как с простолюдинкой, тоже не давало шансов на то, что он отступит. На секунду она было пожалела о своем тоне, но он засмеялся и улыбнулся еще шире, показывая ряд ровных, крупных зубов.

– Такие, которые даются непросто. О тебе много говорят, но сейчас я вижу, что они просто не понимают в красоте.

– Говорят? – не зная, как оттянуть момент, когда его руки коснуться ее, переспросила Талия.

– Да, говорят, – он сделал шаг к ней, Талия сделала большой глоток и поперхнулась – Шита не подвела, вино было действительно крепким. Леди такое не пили, и слуги разбавляли его водой. – Говорят, что ты некрасива, ростом, как мужчина, с длинными руками и ногами. Нескладная и уже достаточно старая, но я вижу перед собой нечто удивительное, – еще один шаг лорда сбил ее дыхание, и несмотря на выпитое залпом, ее голова оставалась совершенно чистой.

– Возможно, вы делаете это зря, лорд. Двое не похвалят вас за это после смерти. Я жена вашего дяди перед ними, мы дали клятву, которой я следую, но вы еще можете спасти свою душу, – Талия понимала, как коряво звучат из ее рта речи о Двоих, которых она не считала чем-то важным.

– Вы, как и я, знаете, что все это легенда для маленьких девочек. Дорог у вас всего две, леди Норстарм. Король желает, чтобы вы были супругой лорда как можно дольше и принесли ему наследника, но, если вы против, тем холмам за стеной скоро будет веселее в вашем обществе, – он мотнул головой в сторону окна, за которым покоились две первые жены лорда. – Хотя, так или иначе, вы все равно окажетесь там сразу после рождения ребенка.

– Подождите, раз у меня нет выбора, позвольте хотя бы чуть привыкнуть к вам. Если мое слово не важно, то проявите уважение ко мне, как к леди, – Талия скользила глазами по сундуку, табурету, стульям, не находя подвязку, к которой крепились ножны лорда. То, что он сказал очень тихо, но достаточно громко, чтобы ее напугать, было сказано зря.

– И каким образом вы хотите привыкнуть? – похоже, ему нравилась эта словесная перепалка. Лорд медленно расстегнул гамбезон, скинул его на стул. Талия двигалась медленно и мягко вокруг стола, а он продолжал идти за ней той же поступью уверенного в своей победе охотника.

– Расскажите о своем замке, о деревнях возле него…

– Вам это не интересно и никак не поможет «привыкнуть», – он повторил это слово копируя тон Талии. После он засмеялся так громко и густо, что где-то в деревне залаяли собаки.

«Векс, только не лезь, только не вздумай сунуться сюда», – молила про себя Талия, понимая, что это будет полным крахом. Ее план был прост – напоить его, но других вариантов она не продумала.

– Налейте мне еще вина, – голос упал на последнем слове, но она повторила его: – Вина, лорд, налейте мне вина!

– Это последнее ваше желание, леди, – лорд вернулся назад, где на дальнем краю овального стола стояли кубки и кувшин. Талия за секунду оценила свои возможности и неслышными шажками побежала за ним.

Схватив ножны, вытащила длинный, как ее предплечье, нож, и в секунду, когда лорд обернулся, со всей силы, зажав обеими руками, воткнула в его грудь. Он до последнего не понимал, что происходит, и стоял с кубком в руке, глядя на нее. Она была так близко, что можно было рассмотреть зеленое пламя в ее широких зрачках.

Лорд опустил глаза, и в этот самый момент Талия выдернула нож, как учил ее Векс. Хорошо, что он предупредил, и велел делать это обеими руками. Нож, что тогда был у нее, годился, но не был хорош, как этот.

Кровь не брызнула, как она ожидала. Сорочка на его груди резко стала бордовой. Талия отступила, боясь, что что-то сделала не так, но то, с каким трудом вошел нож, и как он повернулся в ее руках, проникая между ребер, говорило ей, что она все сделала правильно.

– Ах-х-а, – выдохнул лорд, страшно округлил глаза, прижав руку к груди. Он все еще держал в руке кубок. С ним и грохнулся к ее ногам.

– Пусть рука, что смерть приносит,

Навсегда во мраке сгинет,

Пусть рука, что предавала,

До зари главы не сносит… – прошептала Талия и осела рядом с лордом.

Кровь растекалась под ним, смешиваясь с вином. Талия не верила, что сможет убить, но обещала Вексу, что сделает это, если ей будет грозить смерть. Сейчас она думала о том, грозила ли ей смерть на самом деле? Оправдывалась она лишь тем, что все равно не осталась бы здесь больше. Не смогла бы, потому что ее супруг, по приказу которого прибыл сюда его племянник, сделал жизнь ее постоянным страданием за то, что задумал сам.

Глава 6

Часть 1. Кровь

– Тули, тули, – очень тихо за окном она услышала голос, похожий на чириканье птичек на болотах. Это был Векс. Он должен сломать замок в молельне, как только увидит в окне покоев голову Талии. На секунду, пока лорд зажигал свечи, Талия поднялась на сундук и краем глаза наблюдая за лордом, подняла руку, чтобы Векс точно заметил ее.

Талия встала и перешагнув через тело человека, минуту назад бывшего полностью уверенным в себе и своей победе. Шаги давались тяжело, но она спустилась на второй этаж и вошла в комнату. Несколько минут назад незнакомец, вошедший сюда, показался ей красивым. Она даже подумала о том, что переживет с ним эти ночи, сбежит и обратится в суд жрецов. Расскажет о том, что задумали дядя и племянник, нарушив клятву Двоим.

– Он заснул? – Векс аккуратно орудовал большой кованой скобой. Такими скрепляли бревна на реке, прежде чем нагрузить на огромный плот груз.

– Да, – ответила Талия и, поняв, что нож все еще в ее руке, завела руку за спину.

– Помоги мне. Придержи замок, иначе он грохнется, и мы наделаем шума, – шептал Векс, стоя на лестнице, как сегодня днем, еще до того, как Талия убила человека. Сама. Ножом. В сердце. Одним движением.

Присев, она положила нож на пол, встала, потянулась к решетке, взялась за замок и принялась смотреть на то, как Векс отжимает запор. Тихо не получилось и, звякнув, отломленное ушко упало внутрь. Брат скинул замок в траву, следом полетела скоба.

– Спускайся. Лошади ждут на ближних полях. На воротах спят. Мальчишка принес мне сонную траву, – шепотом торопил Векс, но Талия не могла шевельнутся. Сонная трава… почему он не напомнил о ней?

– Ты чего? Давай, вылезай, у нас немного времени, – подгонял ее Векс.

– Он и сонную траву не стал бы пить. Он ничего не стал бы пить из моих рук, – бормотала она, вспоминая синие, как небо перед грозой, глаза лорда Харвела – единственного наследника лорда Норстарм, ее супруга и ее хозяина. Его брат погиб на войне, помогая разорвать Асмею, и Харвел – его единственный сын. Только он мог стать лордом обоих замков. Теперь их род перестал существовать. И виновата в этом она – Талия.

Словно вынырнув из забытья, она взялась за ладони Векса, и он, быстро подтянув ее к себе, отпустил. Она принялась разворачиваться на узком подоконнике.  Ей нужно протиснуться в небольшое окошко, повернувшись к нему задом, чтобы ноги угодили на лестницу.

Торчащие прутья впивались в бедра, царапали нещадно, но она, завернув подол платья, продолжала лезть, представляя, что в эту секунду кто-то из стражи выйдет на обход. Сердце колотилось, а перед глазами стоял ошалевший и не понимающий еще, что дни(мгновения) его сочтены, лорд. Когда Векс поймал сначала одну, потом вторую ногу и поставил их на верхнюю перекладину, стало не так страшно.

Когда она ступила на землю, Векс схватил ее ладонь и потащил куда-то в сторону конюшни. В этой части двора Талия никогда не была, как, впрочем, и в остальных, кроме переднего, что за главными воротами.

 Ладонь постоянно выскальзывала из рук Векса, но он перехватил ее и теперь, сжимая запястье Талии, несся вдоль стены, пригнувшись, чтобы оставаться незаметными за кустами лимонника. Как только они миновали калитку, Векс дернул сестру в сторону – прямо в высокие заросли кипрея.

Они бежали, не останавливаясь, до тех пор, пока на кромке леса Талия не увидела слабый огонек костра, возле которого сидел мальчик лет двенадцати.

– Леди ранена? – вскочив, спросил он, как только они подошли к огню. Легкие надрывно сжимались, горло пересохло так, что казалось, в него силой засунули песок, и он оцарапал все до самой груди.

– Нет, – Талия только сейчас увидела, что руки ее по локоть в крови. Векс посмотрел на свои руки, и они оба поняли, почему ладони постоянно выскальзывали. – Я поранилась, когда пролазила через решетку, – быстро ответила Талия, но то, как она убрала ладони за спину, не понравилось Вексу.

– Ладно. Мне пора ехать, иначе заметят. Здесь бумаги, которые дала мне ваша старуха, леди. Она сказала не останавливаться, если вы бежите. Ни днем, ни ночью. Заберете деньги у Паучьей горы и мчите, на сколько хватит лошадей, – мальчишка показался Талии много старше тех лет, на которые выглядел.

Он, не дожидаясь ее ответа подал туго свернутый свиток, но увидев опять ее руки, осмотрелся, и бросил их на плащ, лежащий рядом с костром.

– Лучше, если на них не останется крови, – с этими словами он пошел к лесу и только по звукам стало понятно, что запрыгнул на лошадь.

– Пей, и мы должны ехать, – подав Талии котелок с теплым еще отваром, сказал Векс. – Я принесу воду, чтобы отмыть руки, – он ничего не сказал о ранах, и от этого Талии стало не по себе.

Они гнали лошадей по границе леса, потом сменили направление и на рассвете подъехали к Паучьей горе. Свое название она получила не просто так. Западная часть ее вся была покрыта мелким кустарником, между которым растянули свои сети ловчие пауки. Их безвредность была известна даже детям, но, когда все тело облепляет паутина, приятного мало. Самым противным было то, что паутина была незаметной. На южной стороне горы росла любимая братом и сестрой ягода, но срок ее сбора уже прошел.

Северная часть горы представляла собой каменный обрыв. И у подножия можно найти валуны любого размера. Талия, следуя за Вексом, подошла к тайнику, где хранились монеты.

– Теперь мы должны забрать все. Так велела старуха, – откатив камень, Векс осмотрелся и нашёл небольшую, но достаточно толстую палку, которую, вероятнее всего, вынесло весной, когда ручеек, текущий вдоль горы, становится рекой.

Векс поковырял землю, и когда палка уперлась в железо, отбросил ее, продолжив работать пальцами. Наткнулся на железную дужку. Вынув котелок, крышка которого была меньше нужного размера, прошел к ручью и принялся отмывать его.

Талия последовала за ним, чтобы застирать платье. Ночью она не заметила, что бока были в пятнах крови. «Сзади, наверное, еще хуже» – подумала она, развязала шнуровку и принялась стаскивать его с себя. Оставшись в рубашке, она осмотрела свою единственную одежду. Нашла пятна, которые благодаря глубокому вишневому цвету сзади и спереди были почти незаметны. Более светлые вставки по бокам пришлось тереть камнем.

– В мокром поедешь? – Векс отвел глаза и пошел вперед.

– Поеду, – ответила Талия, которой было не по себе оттого, что брат не задает ей самого важного вопроса.

К ночи они миновали земли лордов, о которых знали хоть что-то. Дальше можно было назваться кем угодно, но ее дорогое платье выдавало либо леди, либо ту, которая украла платье у леди. Судя по тому, что они были грязными, во второй вариант стражники поверят скорее.

– В деревне я обменяю твое платье на что-нибудь попроще, – указав на дома за лесом, через который пришлось пробираться пешком, осторожно ведя лошадей за собой.

– Кому нужно платье леди? – хмыкнула Талия.

– Кому надо, – коротко ответил Векс и шагнул в сторону незаметной среди высокой травы тропинки.

Талию с лошадьми он оставил под кустами влежевики – ягоды, которая могла насытить, но вкуса не имела. Вокруг деревень таких кустов было огромное количество. Птицы разносили ее семена. А у вырубщиков, следящих за тем, чтобы поля не зарастали кустами, рука не поднималась вырубить ихэ. Ведь в голодные годы эта ягода, высушенная в печи, становилась единственной целебной пищей.

Талия, сидя под кустом, обирала нижние ягоды и, не чувствуя ни вкуса, ни запаха, жевала, стараясь набить живот, что урчал всю дорогу после двух кубков вина, выпитых на голодный желудок.

Кроме серого платья, Векс принес легкую телогрейку, похожую на ту, что носил сам, сшитые из грубой кожи чуни на веревках и отрез какой-то тряпки.

– Я думала, за платье дадут побольше. Купил бы за деньги.

– Не должны они знать, что у нас есть деньги, Талия. Я сказал, что нашел его в реке.

– А тряпка эта зачем? – Талия попыталась свернуть ее так, чтобы можно было пристроить на голову вместо платка, но потом решила порвать ее на три части.

– Твоя рубашка, – он, не поворачиваясь, указал на сорочку Талии, и та чуть не провалилась от стыда – ткань сзади была сплошь в засохших уже пятнах крови. Это то, из-за чего Шита была так весела вчера вечером.

Сняв сорочку, Талия надела серое платье, телогрейку, повязала на голову платок. Туго свернула сорочку, и засунула за пазуху.

До утра они не сходили с лошадей. Боясь нарваться на стражей, которые могли ехать впереди какого-нибудь лорда, проверяя дорогу, ехали медленно, останавливаясь каждые полчаса, чтобы прислушаться.

Рано утром Векс свернул с дороги, направляя лошадь к ручью, вдоль которого они ехали еще час.

– Поспим здесь, лошади попьют и тоже отдохнут.

– Куда мы едем, Векс? – наконец спросила Талия, которой, казалось, было совершенно наплевать, в какую сторону везет ее брат, лишь бы подальше от замка лорда Норстарм.

– Мы едем в Дималь, Талия. Это единственное место, где тебя не достанет виселица, – Векс ответил так спокойно, что по телу Талии холодной колонной прошли мурашки.

Часть 2. Виселица

– Виселица? – переспросила Лия.

– Да, за то, что ты попыталась, а тем более, если убила младшего лорда Норстарм…

– Я убила бы его еще раз, Векс, и твое право бросить меня…

– Значит, убила. Это хорошо. Потому что если бы он остался жив, то сделал бы все, чтобы найти тебя. У старого лорда меньше сил, да и горе просто заставит его больше пить. А вот младший…

– Почему ты молчал, что понял это?

– Потому что «мертвые не говорят», Талия. Меня считают мертвым, и нам это на руку. До Дималя лучше бы нам не встретить никого.

– Но до Дималя очень долго, Векс, – Талия присела на плащ, который брат расстелил для нее.

– Не дольше жизни. Не бойся, я ни за что не открою твою тайну, – он присел рядом, обнял ее и прижал к себе так крепко, что Талия выдохнула и заплакала. Никогда она не плакала раньше, и это заставило Векса отпустить ее, отстраниться и посмотреть ей в глаза. Потом он снова прижал девушку к себе и, раскачиваясь, словно баюкая младенца, принялся бормотать под нос известную им обоим детскую песенку. Она пока не должна знать, что хранить ему придется целых две тайны.