Чайный бунт

– Хорошо, что за обедом ты рассказала мне, как экономить деньги, – говорю я. – К тому же, поскольку у нас не так много времени, а требования у меня очень четкие, здесь вряд ли найдется достаточно шелка, чтобы закупить его только у нее.

– И все равно это деньги на ветер.

– Нет, шелк – идеальное сочетание утонченности и удобства для ежедневной носки.

Я радуюсь, что продумала последний момент, пока Лорвин не говорит:

– Надеюсь, твой образ того стоит, потому что стирать шелк – ужасная морока.

Я хлопаю глазами в ответ. Лорвин вздыхает:

– Ты ведь не представляешь, как стирать шелк или любую другую ткань, да?

Я краснею и мотаю головой, стыдясь ответить вслух.

– Покажу тебе на неделе, но стирать за тебя не буду.

И снова я ей обязана! Меня накрывает отчаяние. Как же мне вернуть и приумножить все то, что я взяла у людей, которым должна служить?

А вот Лорвин выглядит более расслабленной, чем раньше. Возможно, дав мне совет, она перестала чувствовать себя здесь лишней.

Я делаю глубокий вдох и удерживаю его внутри, давая воздуху наполнить меня; на выдохе на меня снисходит спокойствие. Я ушла из дворца всего один день назад, а передо мной уже возникла труднейшая задача. Если я выбрала неверный путь, сменю его на другой, потому что я сама решила не катиться по накатанной колее, а прокладывать свою.

Знаю, настоящая работа ждет меня позже. Но то, чем я занимаюсь сейчас, облегчит ее, значит, важно сделать все как надо. Может, Лорвин не так хорошо разбирается в истальской официальной одежде, но вкус у нее есть.

– Может, посмотрим ткани, пока ждем? – предлагаю я, обводя руками ателье.

Она усмехается:

– Какой в этом смысл? Вряд ли мне тут что-то по карману.

– Тогда и мне тоже, если верить твоим словам, – говорю я, подходя к стеллажу, где с верхней полки меня манит ткань глубокого зеленого оттенка.

Глаза разбегаются! Во дворце портные никогда не приносили столько тканей сразу. Я выбирала, основываясь на образцах из буклетов, но и те, полагаю, были тщательно отобраны заранее.

Я осматриваюсь, вижу табурет и подтаскиваю его. Немного думаю, стоит ли лезть, но взгляд у Лорвин внимательный, не осуждающий. Хотя не факт, что она бы меня остановила, если бы я вела себя неподобающе.

Заинтересовавшая меня зеленая ткань подходит только для брюк, но, к сожалению, у подобранного к ней верха неподходящий рисунок – по-детски веселый. Я убираю ткань и аккуратно перебираю другие стопки.

– Ты ведь часто носила официальную одежду, да? – спрашивает Лорвин с другого конца комнаты.

Я рассеянно киваю:

– А ты, как видно, нет?

– Нечасто выпадает повод, – иронично отмечает она. – Но я не особо от этого страдаю.

Я смотрю на нее и киваю:

– Ты бы выглядела превосходно, но мне кажется, такой наряд не подошел бы твоему характеру, не твой стиль.

Официальное облачение в Исталаме состоит из двух основных частей: широких брюк, которые должны выглядывать из-под длинной, сидящей по фигуре туники с вырезом от талии до подола.

Наряд подчеркнул бы по-мальчишески худощавую фигуру Лорвин, но закрытая и обтягивающая одежда лучше всего проявляет себя в плавных движениях и линиях. Думаю, Лорвин в ней было бы слишком тесно.

– А ты любишь официальную одежду, да? Я бы очень разозлилась, скажи мне Талмери, что оплатит только форму. А ты даже рада и вроде не против ходить в ней постоянно.

Я застываю, призадумавшись. Раньше мои предпочтения не играли роли, но, даже будучи принцессой, я могла выбирать наряд по нраву. С некоторыми ограничениями, но все же Лорвин права. Я люблю такую одежду и очень комфортно ощущаю себя в ней… и в свободе понимать и передавать тонкости этого стиля.

Саяна всегда считала мой стиль слишком консервативным, но пользовалась этим при общении со старшей знатью. Кариса же следовала правилам в одежде, но игнорировала прочие аспекты, насколько могла.

А я всегда искала компромисс, и теперь это умение мне только на руку. Но оно может и помешать, так что надо помнить: я должна быть смелее, чтобы соответствовать позиции чайного мастера.

Хватит полагаться на других и быть ведомой. Подобная мысль должна давить, но почему-то я не перестаю улыбаться.

Здесь и сейчас я делаю первый шаг к тому, чтобы решить, кем я стану, ведь я больше не принцесса.

– Помоги мне найти теплый темный фиолетовый с золотыми узорами, – прошу я Лорвин.

Она фыркает, но на удивление не спорит и послушно подходит к одной из полок, чтобы пересмотреть образцы.

– Мы надолго тут застряли, да? – спрашивает она.

– Прости, но для меня это важно. К тому же наряд дорогой, и, кроме него, мне будет нечего носить…

– Ты дотошная, – заключает она. – Я так и думала, увидев, в каком виде ты пришла в чайную, но кто я такая, чтобы осуждать подобную скрупулезность в одежде.

Ага! Так ей тоже приходится продумывать свои наряды. Мне становится гораздо легче.

– Когда пора будет идти, попроси ее отправить вещи тебе домой, а я помогу их подогнать, – советует Лорвин.

Ко мне домой.

Хочется укутаться в теплоту этих слов, но я выпаливаю:

– Почему ты сейчас это говоришь?

– Потому что она будет тебя торопить, а искусство нельзя торопить.

На этот раз тепло разливается во мне медленнее, но поглощает все тело, словно глоток чая с холода, от которого все внутри оттаивает.

– Спасибо тебе, – говорю я, не зная, как передать всю глубину моей благодарности. За понимание, помощь, терпение. За ее веру в меня.

– Запомни то, какая я сейчас добрая, – добавляет она, – потому что, когда мы вернемся в чайную, времени на любезности не будет.

Боюсь, она не шутит.

– Добро пожаловать в «Чаи и сборы от Талмери», – произношу я с улыбкой и невозмутимым поклоном, тысячным за последние несколько часов. У меня выверенная осанка, а улыбка все так же безупречна, как и утром, но с каждым разом приветствие дается все труднее. – Чем могу вам услужить?

Одна из двух женщин передо мной хмурится:

– Это что, Талмери теперь позволяет девушкам работать на входе? Не такого сервиса я ожидала от приличного заведения.

Это дама средних лет, ее пышную фигуру подчеркивает простой и элегантный наряд. А еще она явно знает о чайной больше, чем я.

– Нет, ваша милость, – завожу я уже в сотый раз за день. – Я…

– А мне кажется, очень мило! – восклицает ее спутница. Вторая женщина выглядит и держится очень похоже, видимо, родственница – сестра, родная или, может быть, двоюродная. Однако на ней вызывающе яркий наряд из жесткой ткани, волосы не уложены, и в то время, как ее сестра тщательно подобрала украшения, эта дама просто решила надеть все браслеты, которые поднимают ей настроение.

Значит, сестры – это видно по разительным отличиям в их сходстве.

– Всегда думала, что Талмери не помешает нанять девушку, чтобы угодить всем клиентам, – подмигивает мне колоритная сестрица.

– Тимаса, ты меня обижаешь! – кричит через плечо проходящий мимо молодой человек. – Я одинаково очарователен для всех гостей.

– А я что, такая же, как и все?

Меристо восемнадцать, он самый старший из «чайных мальчиков», официантов Талмери. А еще самый опытный и единственный в сегодняшней смене. Лорвин убедила Талмери внести его в график, пока обучала меня, и та поменяла его местами с новичком, потому что, как сказала Лорвин, «она невыносимая скряга». Но Меристо сложен как атлет, чрезвычайно горд и, слава духам, так же невыносимо очарователен в глазах гостей, как он о себе мнит.

Меристо приторно улыбается:

– Разумеется, вы исключение, ваша милость. Но не могу же я говорить об этом при других гостях, верно?

Пока Тимаса смеется, я объясняю ее сестре, что нет, я не буду официанткой, просто сегодня я изучаю работу чайной.

И сколько всего еще предстоит узнать! Теперь мне кажется, что стать чайным мастером – не самая моя большая задача.

– Пожалуй, тогда все в порядке. Мне как обычно, – говорит она.

Слегка кланяюсь:

– «Как обычно», ваша милость?

Она глазеет на меня как на идиотку:

– Чай, который я заказываю здесь каждый раз.

Я еле сдерживаюсь, чтобы не прикусить язык. Ему и так сегодня изрядно досталось.

– Ой, да ладно, – говорит она с упреком. – Лучший черный чай, который у вас есть. Чем ты целый день занималась, раз не знаешь этого?

Я снова улыбаюсь, но не слишком широко, чтобы не выдать свои мысли:

– Я узнала, что мнения наших гостей расходятся относительно того, какой чай лучший. Даже я попробовала далеко не весь ассортимент. Но кажется, я понимаю, о каком чае вы говорите.

Только вот я не понимаю. Но и она тоже, так что ближайшую минуту я вне опасности. Что я действительно усвоила за сегодня, так это умение пользоваться паузами, когда они возникают. Кажется нечестным, но меня уже не волнует.

Она с одобрением кивает и толкает локтем сестру:

– Тимаса, прекрати хихикать и сделай заказ.

– Ох, мне всегда так сложно выбрать! А что вы посоветуете?

Сначала я была ошарашена тем, сколько людей спрашивают у меня совета, даже узнав, что я здесь недавно и перепробовала меньше половины ассортимента, затем это начало раздражать. Теперь просто утомляет.

Я слышу смешок Меристо за спиной и сдерживаюсь – теперь уже чтобы не закатить глаза. Это почти смешно.

– Что вам понравилось в предыдущие разы? – интересуюсь терпеливо.

– Я человек простой, – смеется Тимаса. – Мне все нравится. О, знаю: почему бы вам не принести мне вашу новую смесь?

Это, конечно же, наименее простой заказ, который она могла сделать. Как будто, проработав здесь меньше дня, я знаю, какие смеси у нас новые.

К счастью, я весь день следила за Меристо и слышала, как он предлагает две новые смеси, которые Лорвин придумала за последний месяц.

– У нас есть смесь из роз с добавлением сока лиалы и…

– Ой, он такой кислый! Нет же, я про совсем новый.

– Вы пробовали зеленый с шалфеем и скорбноцветом?

– Да, две недели назад. Он показался мне недостаточно ярким. А поновее у вас ничего нет?

Естественно, у нее особые вкусы, в которых она сама не разбирается и все равно считает себя легкой клиенткой. Как я выяснила, такие посетители встречаются довольно часто.

– Почему бы мне не посмотреть, что там у нас заваривает Лорвин? – предлагаю я. Внимание гостей переключается на легкую беседу, и я с их разрешения откланиваюсь.

Но элегантная сестра следит, как я подхожу к стойке для заваривания. К счастью, умение незаметно переговариваться под пристальным взглядом толпы я обрела, еще будучи принцессой, так что мне не составляет труда, ставя новый чайник, спросить Меристо:

– Не подскажешь, что она обычно заказывает?

Он поднимает взгляд и смотрит прямо на одну из сестер. Меня подобная бестактность раздражает, и я недовольно прикрываю глаза. Но как только Меристо одаривает женщину улыбкой, она переключается на Тимасу, так что его бесцеремонность не так уж плоха.

– Санава? Она всегда берет Печеночный черный.

Я моргаю и внезапно улыбаюсь:

– Вы ведь нарочно не говорите ей, как он называется, да? – В голове не укладывается, как такая серьезная женщина, как Санава, заказывает чай с подобным названием.

Меристо подмигивает мне, загружая свой поднос:

– Неправда. Не то чтобы мне не нравится над ней подшучивать, но надеюсь, ты теперь возьмешь эту обязанность на себя.

– И начну давать нормальные названия чаям? – спрашиваю я. – Боюсь, у меня не получится. – Я себя-то едва знаю, не то что других людей. Как я могу разбираться в том, что им нравится?

– Хуже, чем у Талмери, точно не выйдет, – говорит он и уходит к столику.

Я оборачиваюсь и осматриваю ячейки стеллажа, тщетно пытаясь найти «печеночный». То ли я так устала, что разучилась читать, то ли ячейка с нужным чаем просто не подписана. Я успела уяснить, что расположение большинства чаев мальчики просто запомнили.

Чувствуя спиной испытующий взгляд Санавы, я решаю не тратить больше ни секунды и иду к Лорвин.

Каждый раз, как я захожу к ней в лабораторию, там происходит что-то необычное. Сейчас, к примеру, там пылает огонь, странное металлическое приспособление, поскрипывая, наполняет флаконы содержимым бурлящего котелка, а сама Лорвин с топором в руках борется с каким-то толстым, похожим на щупальце корнем. Он толще моей ноги. Лорвин бьет по нему с устрашающей силой; гулкий звон и отсутствие каких-либо вмятин создают впечатление, что она пытается рубить железо.

Помимо всего прочего, сегодня я узнала, что когда-то давно Лорвин заговорила дверь между залом и лабораторией на звуконепроницаемость.

– Что тебе нужно? – вопит она, видимо, пытаясь заглушить звон в ушах.

– Печеночный черный и что-нибудь новое.

– Насколько новое? – кричит Лорвин громче, уже шаря по полкам и доставая коробку.

– Новее, чем роза с лиалой и зеленый с шалфеем и скорбноцветом. – Я замолкаю, вспоминаю Тимасу. – Что-то более мягкое, может, даже сладкое?

Она, не глядя, указывает себе за спину:

– Возьми белую банку с края у меня со стола.

Я делаю пару шагов, но тут огромный корень дергается, вскакивает и внезапно нависает прямо надо мной.

Еще один вскрик, у меня резко скручивает живот, и это значит одно – Лорвин колдует.

Щупальце медленно обмякает. Я продолжаю стоять не шевелясь.

– Беру свои слова назад, – произносит Лорвин спокойно, уже не крича. – Возьми тот, что стоит на полке прямо у двери.

Я киваю так, словно только что не стала жертвой безжизненного корня, и медленно отступаю к двери.

– Что это такое? – спрашиваю я.

– Белый чай из костного мозга черепаховых панцирей. Заваривай на привычной для белого чая температуре, но дай настояться на минуту дольше.

Я имела в виду корень, а Лорвин явно говорит о содержимом банки. Я нахожу ее, открываю крышку и вдыхаю аромат. Сливочный, но яркий – превосходно. Я хмурюсь:

– Погоди, но разве в панцирях черепах есть костный мозг? Это же…

Лорвин возникает сбоку и протягивает мне мешочек чая.

– Поверь, тебе лучше этого не знать, – говорит она угрюмо.

Я вспоминаю щупальце за спиной, решаю, что Лорвин права, и возвращаюсь в зал, сказав только «спасибо».

Пока заваривался чай для сестер, я успела помыть три подноса посуды, пополнить запасы четырех смесей, которые смогла найти, с улыбкой ответить гостю, который подошел к стойке узнать рабочие часы чайной – хотя расписание висит тут же на стене, – ответить на второй его вопрос о времени настаивания сборов, перевести вопрос об истории чайной на Меристо и вынести мусорную корзину, в которой зацвела плесень.

Я поджимаю губы, еще раз думаю над заказом Тимасы, добавляю пиалы с медом и сливками на ее поднос, кладу в чашку палочку корицы. Никаких изысков Санаве, они ей не нужны. Ее чай я приготовила так, как необходимо.

Свои добавления я заношу в журнал чайной, заглядываю в листочек с ценами для гостей и со всей грацией, которая во мне есть, проношу поднос через лабиринт столиков и двигающихся на моем пути стульев.

Едва я с ними заканчиваю (получив скупой кивок одобрения от Санавы и восторженные хлопки от Тимасы), как над входной дверью звенит колокольчик. В чайную входят четыре гостя – они не вместе, это ясно сразу. Надеюсь, Меристо знает, что делать, потому что у нас не хватит столиков, чтобы рассадить всех.

Часы над дверью показывают, что до конца моей смены осталась еще добрая половина. Я выпрямляюсь, надеваю дежурную улыбку, молюсь, чтобы она выглядела по-человечески, потому что к этому моменту я превратилась в аппарат для обслуживания.

– Добро пожаловать в «Чаи и сборы от Талмери»! Чем я могу вам помочь?

Глава 7

Наконец чайная закрыта.

Я отбрасываю всякое притворство и обмякаю за столом в центре зала.

– Никогда в жизни так не уставала, – бормочу я.

– Могу поспорить, вчера вечером тебе было куда хуже, – подначивает меня Лорвин. Ей явно весело, и она, что бесит, ничуть не устала. – Ты вымоталась настолько, что даже не осознавала своей усталости.

Я тяжело поднимаю голову, долго смотрю на Лорвин, но решаю не тратить силы.

– Если в чайной так каждый день, мне конец, – ною я. – Мне не хватит сил готовиться к экзамену на чайного мастера и работать в таком темпе.

Лорвин фыркает:

– Ты справишься, тебе просто не хватает практики.

Слышу скрип ножек и громкий плюх – это Меристо падает на стул за моим столиком.

– Не ищи у Лорвин сочувствия. Она не умеет поддерживать и уж точно не умеет жалеть, – советует он.

– А тебя и не надо жалеть, зато можно дать пендель, чтобы стереть с лица эту ухмылку, – грозит Лорвин, растягивая слова.

– Видишь? Никакого уважения. Только попробуй – я еще сильнее ухмыльнусь, специально для тебя.

Я почти слышу, как он улыбается. Лорвин закатывает глаза, но Меристо продолжает:

– Поначалу всегда так сложно. У тебя сегодня вышло куда лучше, чем у Искиело.

– Но это уже совсем дно, так, для справки, – вставляет Лорвин.

– Искиело новенький, да? – интересуюсь я.

– Да, Талмери наняла его несколько недель назад, – отвечает Меристо. – Чаще всего его ставят в пару со мной или Тасейно, и, по идее, чем больше рук – тем лучше. Но не с Искиело, потому что он вообще не понимает, что происходит. Мне проще самому все сделать, чем поручить ему, но, если не давать ему работы, он находит себе занятия, после которых потом приходится еще и за ним все убирать.

Лорвин уточняет:

– А Искиело сколько, пятнадцать? Много рвения, ни капли мозгов. Но он прямо-таки молится на воздух, которым дышит Меристо, а значит, им очень удобно манипулировать.

Ага.

– А Тасейно?

– Никак не найдет подход к гостям, хотя опыт у него есть, – разочарованно вздыхает Меристо. – Будто улыбнуться – это для него какая-то пытка.

– С другой стороны, – парирует Лорвин, – Тасейно тихий, внимательный и не отвлекается, как некоторые по имени Меристо. Работа здесь состоит не только из улыбок, и на Тасейно можно положиться.

– Ты просто завидуешь, потому что я нравлюсь гостям больше, чем ты, – самодовольно заявляет Меристо.

Теперь, когда его самоуверенность не помогает отвлекать гостей, я чувствую, что порядком от нее устала.

– Если ты считаешь, что заслужить уважение нужно лишь у тех, кто падок на игру юных мышц и улыбки, достоинства твоего шарма представляются мне сомнительными.

– Так-так, – возражает Меристо, посмеиваясь, – это что еще за формальный выговор?

Черт возьми, а ведь мне так хорошо удавалось сдерживаться в течение дня. Для Лорвин это явный знак, что я по-настоящему устала.

– Со временем станет легче. Честно, – говорит она.

Меристо притворно вздыхает:

– О сердце, бейся тише. У Лорвин, оказывается, есть чувства! Должно быть, ты ей очень нравишься, Мияра.

Я открываю глаза, вижу сжатые зубы Лорвин и вздыхаю.

– Мне бы хотелось, чтобы люди перестали удивляться тому, что я тебе нравлюсь. – Я снова закрываю глаза и роняю голову на руки. – Это заставляет меня чувствовать себя какой-то волшебной зверушкой, которую ты втайне откармливаешь на убой, чтобы потом сделать из меня настенное чучело. И что я глазом моргнуть не успею, как окажусь у тебя на столе в лаборатории, а ты будешь стоять надо мной с занесенным топором, как над тем щупальцем.

Возникает неловкая заминка, и Меристо внезапно начинает неудержимо хохотать, да так, что почти падает со стула.

– Да, думаю, так оно и есть, – вздыхает он, отскакивая, когда Лорвин в шутку чем-то в него замахивается. – Мне пора бежать. Увидимся, Мияра!

Меристо выскакивает из чайной. После его ухода наступает тишина.

– Он тебя забавляет, – наконец заключаю я.

– Я бесконечно поражаюсь непробиваемости его самомнения, но не говорю ему об этом, – отвечает Лорвин.

Я улыбаюсь уголком рта и наконец сажусь прямо:

– Со временем правда станет легче, или ты просто хочешь меня утешить?

– Да не стала бы я никого утешать, – отнекивается она, занимая стул Меристо. – Я проработала здесь много лет и повидала разных новеньких. Поначалу много надо запомнить, за многим следить, но поверь, у тебя отлично получается. Честно говоря, я не думала, что ты потянешь часть сделки касательно работы в чайной, но после сегодняшней смены мне ясно, что ты справишься.

– Но я даже не все чаи найти могу, – возражаю я.

Она фыркает:

– Ну привыкай, с организованностью у нас тут все сложно. Но ты просто скала, можешь ответить на любой вопрос, никому из гостей даже вида не подашь, насколько тебе не по себе или как глупо они себя ведут. И ты не сторонишься тяжелой работы. Остальное – дело практики.

Удивительно, что годы подготовки к роли принцессы, когда я училась находить правильный ответ на любой вопрос, сохранять внимательность, спокойствие и самообладание длительное время, так меня сегодня выручили.

Саяна бы с отвращением отнеслась к такому применению этих умений. И Кариса тоже. Интересно, что бы подумала Ирьяса – наверное, серьезно кивнула бы.

А вот бабушка, пожалуй, изумилась бы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Маленькая глиняная фигурка, своеобразный талисман, который на удачу поливают водой в начале чайной церемонии. Прим. перев.